Не прикасайся к моему сердцу!

Она сели напротив друг друга. Катя осмотрелась. Пустота. На полу только электрический чайник, кое-какие продукты и прибор для приготовления сандвичей.

— Вы только переехали, Костя? — мягко спросила она.

— Да. Вчера. Соседи дали нам стулья и матрац. Мы хотели с папой поехать в магазин купить мебель, но он заболел, — Костя немного успокоился, — Что мне делать?

— Ты знаешь, куда отвезли папу? — спросила Катя, — Что с ним?

— Нет. Врач только сказал, что ему нужна срочная операция. Ты меня не бросишь?

— Нет, Костя… — Катя достала из сумочки «Handy» и стала набирать номер.

— Звони с нашего «Handy», — мальчик протянул ей телефон. Катя отрицательно покачала головой и приложила палец к губам, призывая его к молчанию. Ей пришлось сделать несколько звонков, прежде чем она отыскала больницу, в которой лежал Роберт. Ей сообщили, что у него острый приступ аппендицита и он в данный момент на операции. Она может приехать в больницу, если хочет. Катя отключила телефон и ласково улыбнулась Косте.

— Все нормально. Поедем к нему в больницу, милый! произнесла она.

— Он жив? — с надеждой спросил мальчишка.

— Да, дорогой. Ничего страшного с ним не случилось…

Когда они приехали, операция уже закончилась. Медсестра сообщила, что все прошло хорошо, и предложила им пройти в палату. Катя была явно смущена, но Костя вцепился в ее руку и потянул за собой. Роберт лежал с закрытыми глазами, когда они вошли.

— Привет, пап! — тихо произнес Костя, приблизившись к нему, — Это я.

Роберт медленно открыл глаза и улыбнулся сыну, похлопал его по руке. Потом перевел взгляд на Катю. Сначала на ее лицо, потом на фигуру, затем на округлившийся живот. Она покраснела и готова была расплакаться от стыда. Какое-то время они не отрывали глаз друг от друга. Мужчина все понял без слов. Теперь он знал, почему она не хотела с ним встречаться, знал, почему она тогда срочно захотела домой, едва он спросил, есть ли у нее дети. «Какой идиот мог бросить такую женщину»? — мелькнуло у него.

— Здравствуйте, Катенька… — наконец, произнес он тихо, — Спасибо Вам…

— Здравствуйте Роберт, — она подошла ближе, — Не надо меня благодарить…

— Пап, это я позвонил Кате, — виновато сказал Костя, — Я так испугался за тебя! Я просто не знал, что мне делать. Ты не сердишься?

— Нет… — Роберт улыбнулся и указал на пустой стул, — Садитесь, Катенька…

Она села, а он все смотрел на нее, не в силах поверить, что это не мираж. Костя теперь со смехом рассказывал о своих страхах, о том, как он отыскал записную книжку, как сначала стеснялся позвонить, но потом ему стало страшно, и он решился.

— Ничего не бойся, сынок. Через неделю меня выпишут, успокоил его отец.

— Костя может пожить у меня это время, — предложила Катя.

— Нет, это не удобно, Катенька. Вы уже и так много для нас сделали.

— Ничего я не сделала, Роберт, — возразила она, — Костя не может жить один в пустой квартире. Я буду по утрам отвозить его на занятия. А приезжать он будет сам. Я дам ему вторые ключи.

Катя вдруг спохватилась, что сболтнула лишнее насчет ключей, но мужчина сделал вид, что ничего не заметил. Он только поблагодарил ее за заботу о нем и его сыне. Когда они уже уходили, он попросил Костю задержаться. Катя попрощалась и вышла в вестибюль.

— Сынок… Я могу тебя попросить? — спросил он тихо.

— Да, пап, конечно! Ты хочешь сказать, чтобы я вел себя прилично?

— Само собой разумеется, Костя… — Роберт помолчал, потом осторожно произнес: — Ты ничего ей не рассказывай про маму, ладно? Не говори, что она умерла от родов…

— Ладно, пап, — мальчик понимающе кивнул, потом нерешительно добавил: — А почему ты не говорил, что у вас с Катей будет ребенок?

— Что? — удивленно переспросил Роберт, потом до него дошел смысл слов сына, он погладил его по щеке, — Я собирался, да вот заболел. Ты не против, парень?

— Нет… — Костя почесал затылок, — Хорошо бы пацан родился! Не люблю девчонок!

— Это уж как получится… Иди, сынок, не заставляй ее ждать…

Костя жил у Кати неделю — все то время, что Роберт находился в больнице. Они прекрасно ладили. По утрам она отвозила его в школу, а возвращался он сам. Катя приезжала с работы, и они ехали в больницу навестить Роберта. Катя всегда неловко чувствовала себя во время этих посещений, но ведь мальчик должен был видеть отца. Роберт каждый раз тепло благодарил ее за заботу о Косте и относился к ней подчеркнуто почтительно. Только взгляд порою выдавал его истинные чувства. Катя читала в нем обожание и преданность, что смущало ее еще больше. Вечерами Катя с Костей сидели у }jp`m` телевизора и с аппетитом уплетали сандвичи, которые готовил мальчик, желая ее порадовать. Он привязался к ней всем сердцем. Катя помогала ему делать домашние задания, рассказывала об экзотических странах, в которых отдыхают туристы их фирмы, о жизни в Германии. Она научила его обращаться с компьютером и купила для него несколько игр. Неделя пролетела незаметно. Катя приехала рано утром за Робертом в больницу, едва его выписали. Костя был в школе.

— Даже не могу найти слов, чтобы выразить Вам свою благодарность, Катенька, — тихо произнес Роберт в машине, — Я Ваш вечный должник…

— Не надо, Роберт, — отозвалась она просто, — Ничего особенного я не сделала. Любой на моем месте поступил бы также.

— Нет, Катенька, не любой…

Какое-то время ехали молча. Потом Катя вдруг произнесла:

— За эту неделю, что Вы свободны от занятий, Вам надо обставить квартиру, Роберт. Я могу показать Вам несколько недорогих магазинов и помочь сделать заказ.

— Был бы очень признателен. Я ведь едва говорю по немецки.

— Завтра я заеду к Вам после работы, — ответила она, останавливая машину возле его дома, — Передавайте привет Косте!

— Спасибо… — Роберт немного помолчал, потом добавил: — Он от Вас в восторге.

— Я от него тоже, — она улыбнулась, — Он славный мальчик.

— Может, зайдете на чашечку чая?

— С удовольствием бы, но мне надо на работу. Я отпросилась на несколько часов.

Роберт попрощался и вышел. Катя помахала ему рукой и уехала. На следующий день она помогла ему заказать мебель для всей квартиры, договорилась о скорой доставке и сборке. Роберт позвонил ей в пятницу вечером.

— Как Вы себя чувствуете? — спросила она приветливо, — Как Костя? — невероятно, но она скучала по мальчику, к которому успела привязаться за то время, что он жил у нее.

— Он только о Вас и говорит, Катенька, — с теплотой в голосе отозвался Роберт, — Мы с ним новоселье решили справить. Будем очень рады, если Вы придете, — она молчала, поэтому он продолжал, — Катенька, не отказывайтесь, пожалуйста. Сделайте это ради Кости! Он так к Вам привязался! Я понимаю, что прошу очень много, но…

— Буду рада, Роберт, — перебила она, — Когда?

— Завтра в два Вас устроит?

— Да, я обязательно приеду.

Катя сдержала обещание. Костя буквально сиял, когда она подарила ему небольшой аквариум с двумя золотыми рыбками. Он говорил, что мечтает завести рыбок. Кроме Кати было еще несколько гостей, сокурсники Роберта. За столом велась неторопливая беседа обо всем на свете: о новостях в политике, жизни в Германии и возможностях для эмигрантов, о различии в менталитетах двух стран — пребывания и исхода. Onqjnk|js Катя добилась определенного успеха, получив хорошую работу, и имела опыт жизни намного больший, чем остальные гости, ее слушали с особым интересом. Впрочем, это обычное здесь явление: новички жадно впитывают в себя всякую информацию о Германии от тех, кто прожил достаточно долго. Она ела совсем немного, хотя Роберт постарался и приготовил замечательный стол. Чувствовалось, что для него это привычное дело — заниматься домашним хозяйством. Костя, наскоро перекусив, отправился играть на улицу. Он уже успел завести во дворе друзей. Катя засобиралась домой в половине пятого, сославшись на то, что у нее есть еще дела. На самом деле, у нее ужасно болела спина, и ей хотелось лечь. Роберт проводил ее до машины, даже не скрывая, как огорчен, что она уезжает.

— Я могу Вам позвонить, Катенька? — спросил он тихо, когда она уже сидела в машине.

Она посмотрела на него долгим задумчивым взглядом. «Зачем мне это? У меня ничего не может быть с этим человеком. Да и ни с кем другим тоже. Я скоро стану матерью, а все остальное не имеет никакого значения».

— Ты уже уезжаешь? — услышала она огорченный голос. Это был Костя. Он готов был расплакаться от досады. Его голубые глаза с вопросом смотрели то на нее, то на отца, — Что случилось? Вы поссорились?

— Все в порядке, Костя, — мягко отозвалась Катя, — Мне, действительно, надо ехать…

— А когда ты снова приедешь? — бесхитростно спросил мальчуган.

— Костя, сынок, иди к гостям, некрасиво их оставлять одних, — произнес Роберт.

Мальчик послушался и побрел к подъезду, затем оглянулся и с такой болью посмотрел на взрослых, что Кате стало не по себе.

— Извините, я поговорю с ним, — сказал отец, — Не стоит обращать внимания на капризы ребенка, — в его голосе звучала горечь и разочарование, — До свидания!

— Роберт… Вы, наверное, заметили, — начала Катя.

— Да, я заметил, но это не имеет для меня никакого значения, — перебил он, потом спохватился, — Нет, имеет, конечно, поскольку это касается Вас, — он совершенно разволновался, — Я хотел сказать, что это нам не помешает. Боже, я настоящий идиот, если не нахожу нужных слов! — он вдруг прямо посмотрел ей в глаза, — Я Вас люблю, Катенька… Вы… Вы прелестная женщина!

— Роберт, я не знаю, что мне ответить… — негромко отозвалась она, — Я…

— Ничего не отвечайте! Только позвольте мне позвонить. Мы поговорим обо всем в другой раз, когда Вы будете готовы, хотя мое признание не было для вас неожиданностью. Вы знали об этом, я уверен.

— Позвоните, Роберт…

— Спасибо, что приехали навестить нас…

— Спасибо Вам. Всего доброго. До свидания!

Она завела мотор, он отошел и помахал ей рукой, с радостью замечая улыбку на ее лице.

Роберт позвонил в тот же вечер и попросил о встрече. Она ответила уклончиво, что совсем не имеет времени. Они увиделись через неделю. Роберт ее встретил после работы.

— Я не задержу Вас долго, Катенька, — произнес мужчина после приветствия, — Мы можем поговорить в Вашей машине, а после я уйду.

— Я сегодня без колес, — она улыбнулась, — Моя машина взбунтовалась. Ее давно нужно было отогнать в ремонтную мастерскую.

— А в чем дело? Я могу посмотреть, что случилось…

— Она стала плохо заводиться, — Катя пожала плечами, — Если Вас не затруднит.

Они подошли к станции и сели в поезд. Роберт был рад, что представился случай как-то отблагодарить ее за все, что она сделала для него и сына. Но, он обманывал себя: он был рад, что Катя позволила ему ехать с ней рядом, что не отвергла его предложения помочь ей. По дороге они разговаривали мало: стук колес поезда то и дело прерывал разговор. Катя провела его в квартиру, небольшую, но уютную и светлую.

— Вы садитесь, Роберт, а я пока приготовлю кофе, — просто сказала Катя, указывая на кресло в зале, а сама пошла на кухню.

— Позвольте, мне! — он отправился за ней, — Вместе будет быстрее, — его смутил ее удивленный взгляд, — Но, если Вы против, Катенька…

— Нет, буду рада, — она включила кофеварку и открыла дверцу холодильника.

Через двадцать минут они уже сидели за столом и ужинали. Катя с недоумением думала, зачем она пригласила его к себе, зачем? Казалось, Роберт прочел ее мысли и помрачнел. Он понимал, что не представляет никакого интереса для этой красивой умной женщины. Кто он? Вдовец, с маленьким сыном и неопределенным будущим, без профессии в этой стране, без знания языка, в то время как она…

— Как Костя? — неожиданно спросила Катя, — Как его успехи в школе?

— Нормально, он старается, — машинально отозвался Роберт, потом негромко добавил: — В прошлый раз так неловко получилось… Я не должен был говорить Вам о любви… Я не смею надеяться на взаимность. Между нами пропасть…

— Роберт, прошу Вас! — тихо произнесла Катя, — Мое положение…

— То, что Вы ждете ребенка, меня совершенно не смущает, — он осмелел и нежно коснулся ладонью ее руки, — Я говорю о другом: той социальной пропасти, что лежит между нами. Еще неизвестно, смогу ли я здесь найти себя или стану безработным.

— Роберт, — она мило улыбнулась, — Вы совершенно не знаете, о чем говорите. Здесь ни у кого нет никаких гарантий, что он всегда будет при деле. Люди теряют работу, потом снова находят, — она пожала плечами, — Вот и я скоро asds дома сидеть.

Мужчина тоже улыбнулся, потом осторожно сжал ее руку и посмотрел в глаза.

— Я сделаю все, чтобы ты была со мной счастлива, Катенька, — прошептал он. — Но, я не могу…

— Я знаю, ты равнодушна ко мне, но я буду любить за двоих, — Роберт нежно провел пальцем по ее отполированному ногтю, — Позволь мне позаботиться о тебе и твоем будущем ребенке. У нас все получится, вот увидишь, — он говорил негромко, но убедительно, — Я не тороплю тебя, ни на чем не настаиваю. Только прошу, чтобы ты не отказывалась от встреч со мной. Пообещай мне, Катенька!

Она молчала мучительно долго. Никогда и никто не предлагал ей позаботиться о ней, не говорил так доверительно и мягко. В какой-то миг ей захотелось заплакать от жалости к себе самой. В словах Роберта не было даже оттенка страсти, только любовь и нежность.

— Почему же ты молчишь, Катенька? — услышала она, — Я так неприятен тебе?

В его голосе звучала горечь поражения. Она подняла глаза и словно впервые увидела его. Как раньше она не замечала, что он довольно привлекательный мужчина, не лишенный шарма и обаяния? И, действительно, почему она не может попробовать еще раз?

— Ты мне приятен, — она ослепительно улыбнулась, — Иначе, ты не был бы сейчас здесь.

Лицо Роберта озарила счастливая улыбка. Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал.

ЭПИЛОГ

Дания. Уютный коттедж арендовала небольшая компания: семейная пара, молодой мужчина и девушка. Если пара выглядела достаточно счастливой, то мрачность одинокого мужчины буквально бросалась в глаза. Его раздражительность, порой переходящая в открытую враждебность к своей партнерше, нередко портила настроение всей компании.

— Послушай, Аркадий, Марина не виновата, что ты недоволен своей жизнью, — негромко произнес Алекс поздно вечером, когда они вдвоем сидели на террасе и тянули из баночек пиво, — Ты сам ее пригласил ехать с нами.

— Она набитая дура, — со злостью отозвался тот, — С ней ведь даже поговорить не о чем!

— Насколько я помню, умные женщины тебя тоже не устраивали, — иронией сказал Алекс, потом тихо добавил: — Жалеешь о ней?

— Заткнись! Ни о чем я не жалею! — взорвался Аркадий. Его всегда раздражало, что друг безошибочно читал его мысли. Но, людям обычно легче упорствовать в своих ошибках и заблуждениях, чем признать неправоту.

— Ладно, успокойся, — примирительно произнес Алекс, — Gm`ex|, у меня хорошая новость, — он немного помолчал, думая, стоит ли говорить об этом, не будет ли эгоистично хвастать своим счастьем? Аркадий тепло улыбнулся и с искренним интересом ждал, что он скажет, — Вика беременна… У нас будет ребенок.

— Рад за тебя, старина! — Аркадий пожал ему руку и похлопал по плечу, — Поздравляю!

— Спасибо. Честно говоря, мы уже не надеялись. Три года ничего не получалось.