Шагни в Огонь. Искры

– Ты, если в Валисс поедешь, запомни, к старшим обращаются на «Вы». Тыкать невежливо.

– Ага.

– И «ага» тоже лучше не использовать. Лучше – и безопаснее во многих отношениях просто поблагодарить.

– Э-э. Спасибо.

Магик усмехнулся:

– Ты, похоже, быстро учишься, долго в учениках ходить не придётся. Я – пять лет. Общие науки плюс специализация.

– А какая у... Вас специализация?

– Библиотекарь, – длинное лицо магика вновь рассекла усмешка. – Копаться в старых книжках.

– А это не скучно? – вопрос вырвался сам собой.

– Не скучно, – магик не разозлился, ответил беззлобно. – Вовсе наоборот, очень и очень занятно. Знания вообще – ключ ко многим сторонам силы.

– Хм-м... – чтобы не молчать невежливо, Тенки понимающе покивал, хотя прелести «копания в старых книжках» всё-таки оставались ему неясны.

– Ну, значит, – магик неожиданно хлопнул ладонями по бёдрам. – Завтра утром я сплавлю тебя под опеку старшины каравана, ты согласен?

Мальчишка утвердительно кивнул. Ещё бы он был не согласен.

– Мамочку звать, плакать, проситься домой не будешь? – мужчина глядел испытующе.

– Что я, ребёнок, что ли? – свысока ответил Тенки. – Я за себя сам отвечаю.

Магик снова усмехнулся, глянул насмешливо.

– Ну-ну, – произнёс любимое, – давай тогда дуй наверх, спать. Подъём в четыре утра, и чтобы выспался как следует.

Намицу – июнь

Ацу: Сорэнарэ

– Подойди сюда, сын мой, – красивая стройная женщина подняла руку, подзывая темноволосого подростка. – Моя будущая драгоценность народа элхэ, – в её захватывающем сердце, как древняя песня, голосе звучала лёгкая насмешка.

– Мама, не говорите так, – откликнулся мальчишка, повинуясь жесту, – мне не хотелось бы обмануть Ваши ожидания.

– Вот уже третий год, как ты вошёл в Королевскую школу, – задумчиво произнесла женщина, ероша волосы присевшему у её кресла подростку. – Завтра заканчивается срок твоих каникул... и ты вновь оставляешь нас с отцом.

– Вас поддержит мой брат, – тихо возразил мальчик – на вид не больше пятнадцати лет. – Вы же знаете, он обожает Вас. Впрочем, я не уступлю ему в этой страсти.

– Вот уже третий год, – она словно не слышала.

Задумчиво улыбнулась собственным мыслям, повернулась, чтобы взглянуть на сына. Встретила твёрдый взгляд чёрно-голубых дымчатых глаз, всмотрелась в лицо, черты которого так напоминали любимого мужа – и одновременно собственное отражение. И снова улыбнулась, ласково, нежно.

– Расскажи мне, как там живётся? Чему вас учат?

– К сожалению, ничему существенному, – он выглядел огорчённым, – мало из того, о чём говорят достопочтенные учителя, является полезным. Пока же нам рассказывают о выдающихся магах прежних времён, заставляют по многу раз переписывать философские изречения да учат составлять настои. Право же, иногда...

– Иногда? – женщина ласково заглянула подростку в глаза.

Тот сжал губы, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, но всё же сказал:

– Вы знаете, мне кажется порою, что это так скучно.

И застыл в изумлении, услышав весёлый, ничем не сдерживаемый смех: мать откинулась на спинку кресла и хохотала, будто давно уже не слышала настолько забавной шутки.

– О, прости мне эту слабость, – сказала она, отсмеявшись, но всё ещё сохраняя в уголках рта следы веселья.

– Неужели я сказал что-то поистине забавное, – мальчик ответил недовольным взглядом.

– Прости меня, сын мой, – повторила женщина уже серьёзно. Он опять напомнил ей мужа – и времена больше тридцати лет назад, когда будущий глава семьи, так же приезжая в замок на летние каникулы, жаловался им, своим кузинам, на учителей. Разве что тогда, тридцать лет назад, подвергаемые презрению преподаватели входили в состав не Королевской магической школы, а Университета Вэннье, главного учебного заведения столицы, Хиэй, Огненного Города.

– Твой отец учился в Вэннье, – произнесла она задумчиво, захваченная воспоминаниями.

– Вы хотите сказать, что сожалеете о моих магических способностях? – кажется, мальчик обиделся. – Я стыжусь, что не оправдал Ваших надежд и не смогу всегда охранять Вас, как подобает примерному сыну и как сможет это мой старший брат.

– Мы очень гордимся Вашими магическими способностями, – она опять засмеялась его преувеличенной обиде и пригладила тёмные волосы сына. – Вэннье – хорошее место для простых дворян, но твой путь – путь мага. И мы очень тобой гордимся.

– Но отец не простой дворянин, – тщательно пытаясь скрыть удовольствие от слов матери, зардевшийся подросток потупился. – Отец – глава рода Мурасе-Ито. Нам не должно забывать о древности нашего рода.

– Родной мой, иногда меня беспокоит твоё стремление забивать голову древностью рода и кровными узами. История с геральдикой – хорошие науки, но «старый» не всегда значит «лучший». Люди – не вино, – в продолговатых чёрных глазах плясала усмешка.

Мальчик склонил голову, но убеждённым не выглядел. Однако женщина не стала развивать тему.

– Скажи мне, нравятся ли тебе твои сокурсники? Много ли у тебя друзей?

– А, все они приятели, не более того, – отмахнулся сын. – Среди них мало поистине достойных, хотя многие происходят из знатных родов. Но встречаются даже, поверите ли, вовсе плебеи... – увидев выразительно изогнутую материнскую бровь, подросток оборвал фразу. – Простите, – сказал он сокрушённо. – Я знаю, Вы не любите подобные разговоры.

– О да, – со вздохом произнесла женщина, – и я была бы так рада, если бы твой отец тоже помнил об этом.

– Но отец очень прислушивается к Вашему мнению.

– Иначе я бы не связала с ним свою жизнь, – мягко улыбнувшись, женщина встала. Двигаясь неторопливо, плавно, отошла к высокому, в два человеческих роста, окну с переплетённой мозаикой тонких решёток, каждая ячейка своего оттенка, разница меж которыми едва заметна глазу.

Длинные блестящие чёрные кудри матери спадали на спину, убранные просто – только серебряным венком искусно выделанных веточек. Мать не любила драгоценности, и сейчас на ней красовался минимум подобающих статусу украшений: к венку на чёрных волосах серебряные длинные серьги, на красивой шее два ожерелья, и свадебные браслеты на левом запястье.

– Нижайше прошу простить, – одна из створок двери в залу отворилась, вошёл замковый лакей, поклонился. – Её юная сиятельство умоляют юного господина о возможности перемолвиться парою слов.

– Ацуатари? – вопросительно повернулась мать. – Ллия, твоя кузина?

Подросток переадресовал вопрос слуге, переводя на него взгляд.

– Поистине так, – снова поклонился лакей. – Её юная сиятельство изволили прислать вызов.

– Кристалл, да? – Ацуатари поднялся, направился к выходу.

Лакей услужливо нагнулся, придерживая дверь, подождал, когда подросток выйдет.

– Поистине так, – донеслось в спину привычное.

Ллия. Эллиния Ито-Хиносе, кузина уже неизвестно в каком колене родства, а также наречённая с самых ранних лет. Вместе росли, вместе ходили пешком под стол и учили буквы. Порой, бывало, вместе сбегали от опекунов и учителей, водили за нос слуг, прятались в лесах и с визгом летели в ручьи, поскальзываясь на крутых берегах.

Года два назад, когда Ацу поступил в Королевскую школу, Ллия вместе с родителями уехала на Водный, получать образование там. Отец твердил, что это глупости, что незачем девчонке какое-то особое образование, да и на Огненном материке полно хороших учителей, – но Ито-Хиносе всё равно уехали.

Ацу вошёл в комнату связи, закрыл дверь. Строго говоря, изначально тут располагался кабинет отца: огромный письменный стол из коричневого полированного дерева, кресло с высокой спинкой, заполненные книгами шкафы. Два больших окна сейчас были тщательно занавешены: для создания необходимого при сеансе связи полумрака.

Кристалл сиял мутновато-молочным светом, сигнализируя о вызове.

Ацу упал в кресло, попутно посылая необходимый для контакта импульс – привилегия магов, способных управлять схемами напрямую. Кристалл разгорелся, создавая изображение: хорошенькая кудрявая девочка в пышном платье, с кокетливо-задумчивым ожиданием на лице.

– Ах, Ацуатари! – воскликнула девочка, замечая оживление кристалла. – Как давно мы не виделись!

Ацу сухо кивнул. На летних каникулах Ллия присылала вызов чуть ли не каждую неделю, пользуясь шансом пообщаться с кузеном, прежде чем тот снова пропадёт в недоступной для светской болтовни Королевской школе. Прошлый разговор состоялся как раз дней пять тому назад.

– Как Ваши дела, что нового? – когда это у неё, интересно, появилась эта манера обращаться на «Вы», ведь они тыкали друг другу с детства. Может, считает, что это очень по-взрослому?

– Всё по-старому, – нехотя ответил подросток. – Завтра уезжаю в Хиэй.

– Вот как, – девочка перед другим кристаллом надула губки. – И мы снова не сможем поговорить вплоть до Ваших следующих каникул, не так ли?

– Как ни жаль, – неискренне сказал Ацу.

– Вы знаете, – Ллия вдруг оживилась, – недавно мне сделали комплимент, и я была так польщена!

– Неужели? – поддакнул подросток без малейшей искры интереса.

– О да! – Ллия хитро улыбнулась. – Сказали, что у меня талант к арифметике! – она расхохоталась. – И всё! Вы ведь не подумали, что я могу увлечься кем-то другим, ведь правда же?

– Нет-нет, что Вы... – как ей ещё не надоели эти бессмысленные разговоры.

– Я уже давно зову Вас сюда, на Водный, – девочка переменила тему, – может, Вы наконец уже назначите определённую дату? Это было бы так замечательно!

– К сожалению, порядки в Королевской школе весьма строги, – Ацу начал привычные оправдания, – ученикам не позволено путешествовать без сопровождения взрослых, тем более так далеко. А мой отец, увы, постоянно занят.

– Может, её сиятельство соблаговолила бы? – Ллия приблизила к кристаллу лицо, состроила умоляющую рожицу.

– Мне очень жаль, но я боюсь, положение не позволит ей оставить отца, – поспешил возразить Ацуатари, пока Ллия не потребовала позвать мать.

– Вот как, – кузина снова капризно надула губы. – Но я хочу с Вами увидеться! Последний раз мы пожимали друг другу руки в прошлом году!

– Да, я разделяю Ваши чувства, – вынужденно поддакнул Ацу. – Но увы, скорее всего, придётся подождать до будущего лета. Я уже перейду в последний младший класс, и кое-какие послабления непременно появятся, – подросток осёкся, сообразив, что невольно говорит правду, и это, без сомнений, сполна отзовётся на нём через год.

– Ах, ну тогда придётся ждать лета, – Ллия разочарованно выдохнула и сжала руки.

– Простите, – сказал Ацу, стараясь реалистично, не слишком воровато оглянуться. – Кажется, меня зовут. Видимо, я понадобился отцу.

– Ну вот! – локоны её метнулись волной, когда она картинно качнула головой, выказывая негодование. – Ах, право же, иногда мне кажется, что родителей ничуть не интересует наше мнение! Они обращаются с нами хуже, чем со слугами!

– Простите, – повторил подросток, вскакивая с кресла. – До следующей связи. Передайте моё нижайшее почтение Вашим достойнейшим отцу и матери. Скажите, что я скучаю по дядюшке с тётушкой.

– А по мне? – кокетливо спросила девочка, устремляя на кузена хитрый взгляд.

– Да, разумеется, и по Вам тоже, – привычно солгал Ацу, сгибаясь в прощальном поклоне. Огонь бы побрал эти треклятые обычаи говорить истасканные вежливости на прощание.

Не дожидаясь, когда Ллия ввернёт ещё что-нибудь, подросток потушил кристалл. Выпрямился, с опаской посмотрел на письменный стол – не остались ли следы мысленной связи. Вздохнул облегчённо.

Как всё-таки хорошо, что завтра его здесь не будет, и кузина не сможет больше надоедать бессмысленными беседами.

Ацуатари отнюдь не ненавидел Ллию, вовсе нет. Дело было только в её любви к этим долгим разговорам ни о чём – подобное он никогда не понимал.

Сегодня последний день в родительском замке. Завтра утром с помощью портала Ацу отправится в столицу материка прямиком отсюда. Испытанный и успевший приесться способ путешествия. За два года обучения сколько раз уже приходилось младшему отпрыску семьи Мурасе-Ито возвращаться домой и снова покидать Сорэнарэ, пользуясь именно этим порталом. А ведь когда-то, подумать только, поджилки тряслись и не покидало лихорадочное возбуждение при одной лишь мысли – проход через магический зев.

Как быстро приедается новое.

Тогда, два с лишним года назад, когда отец позвал его к себе и сообщил, что с июня Ацуатари отправляется в Огненный город, учеником Королевской магической школы, Ацу не мог поверить своему счастью. Изучать магию – да не где-нибудь, а в самой Королевской школе, туда не берут кого попало!

О том, что младший сын семьи Мурасе-Ито обладает незаурядными магическими способностями, за пределами замка стало известно лишь после отъезда Ацуатари. Но и члены семьи, и слуги, и весь род знали об этом издавна: впервые мальчик продемонстрировал своё дарование задолго до одиннадцати лет, момента, с которого маленький маг официально считается несущим ответственность за свои действия.

Сам Ацу не помнил уже, когда обнаружил в себе Силу, – она просто всегда была с ним, дремала, как огонь дремлет под земной корой, чтобы в нужное мгновение выплеснуться неудержимой природной мощью.

Мать рассказывала, что в шесть лет Ацуатари пользовался магией, чтобы заморочить головы многочисленным нянькам и гувернанткам, отводя глаза и самым прозорливым, – но подросток этого не помнил и даже под пытками не смог бы объяснить, как ему удавались подобные трюки. Даже сейчас, после двух лет обучения.

Или, может, лучше сказать «особенно сейчас»?

Обучение в Королевской школе, как ни грустно было бы признаться, мальчика разочаровало.

Он ожидал зрелищных чудес, рассказов о смертельных заклинаниях и невероятных историй о магах древности, и, самое главное – феерических поединков, ибо лучшие выпускники Королевской школы испокон веку становились боевыми магами Её Величества Хиэлие, Огненной девы, а какие боевые маги без магических поединков? Вместо этого им преподают никому не нужные науки, всякую арифметику и литературу, и дисциплины вроде стихосложения на древнеэлхеском. Всё это с таким же успехом можно изучать, и не будучи магом.

Право же, как он жаловался недавно матери, порой Ацу и впрямь казалось, что преподаватели Королевской школы – все сплошь выжившие из ума учёные прежних веков, и ни одного, ну буквально ни одного выдающегося боевого мага среди них не найти, как ни старайся.

Подросток недовольно хмурил брови, продвигаясь по тенистой, напоенной густыми цветочными ароматами аллее, вдыхая влажный воздух богатой водою южной провинции Сорэнарэ. Ацу шёл к Пруду белых лилий, любимому месту для уединённых размышлений. В начале июня у пруда расцветало множество лилий, не только белых, как следовало бы из его названия, но и тигровых с фиолетовыми крапинками, оранжево-алых, светло-жёлтых, наполняя воздух тяжеловатым, но приятным запахом.