Снова наемник

Почувствовав в словах парня не пустую угрозу, Семен Дмитриевич беспомощно оглянулся на Рошфора, который с усмешкой смотрел на парня.

– Насчет того, что управление поверит твоим писулькам… – сказал после паузы Рошфор. – Ты забыл, наверное, об одной маленькой, но существенной детали. На тебе, Гриша, столько крови, что, даже если бы ты сдал десяток агентов ЦРУ и спас примерно столько же государственных секретов, тебя все равно, как выражаются твои коллеги, расшмаляют. А до этого сделают вафлером. Ведь в местах не столь отдаленных стукачество в любом виде западло. Тебе ли этого не знать?

Гриф порывисто поднялся.

– Ты мне за то, что западло, а что нет, не жуй! И сдавать вас пока я не собираюсь. Просто подстраховался. Ведь вы, когда себе карманы набьете, нас побоку пустите. Так вот, чтобы вы и о нас не забыли, я оставил ксиву, где о ваших делишках все подробно написано. А насчет того, что мне за вас предъявят, – он широко улыбнулся, – так если я тебя, Пахомов, под сплав пущу, мне все грехи спишут. На тебя зуб у многих наточен. И не только зуб.

– Не зарывайся, Гриша, – засмеялся Рошфор. – Я давно знаю, что меня готовы живьем вместе с потрохами съесть. Многие пробовали, но давились. В общем, – миролюбиво сказал он, – незачем нам друг дружку пугать. Просто ты съезди туда и все хорошенько прощупай. Сам понимаешь, дело непростое. Иначе бы не посылали тебя вместе с командой. Кто-то там вот уже пару лет воду мутит. И есть основания считать, что к пропаже наших людей этот кто-то причастен. Так что будь наготове. Внимание, внимание и еще раз внимание.

– Ништяк, – кивнул Гриф. – Когда туда катить?

– Собери пяток парней покруче, – сказал шеф. – А отправить я смогу вас в любое время.

– Черт его знает, – проговорил в телефонную трубку невысокий человек в белом халате, – они должны были еще позавчера явиться. Но время вышло. Даже если вдруг и появятся, отправить их я смогу не раньше чем через пять дней. Ты же знаешь, что здесь пограничный район, въезд и выезд строго по пропускам. – Выслушав собеседника, кивнул: – Понял. Но, по-моему, это не нужно. Если что-то случилось… Хорошо, – снова кивнул он. – Как только что-то выяснится, я сразу же сообщу. А людей из Москвы ты будешь встречать? – Выслушав ответ, усмехнулся. Но собеседник сказал еще что-то, и усмешка в глазах мужчины уступила место тревожному ожиданию. – Но, Галина, – словно она могла его увидеть, затряс он головой. – Ты же знаешь, что я здесь ни при чем. Они сами… – замолчав, вслушался в раздраженный голос в трубке:

– Отправлял их ты, Миша! А поэтому отвечать тоже будешь ты! Знаешь, сколько мы на этом потеряем? Потому что никто так платить не будет!

– Если ты опасаешься этого, то, смею заверить, зря. Она к этому не имеет никакого отношения. Я просто уверен, что за эту деятельность…

– Я повторяю еще раз! – Собеседница снова повысила голос. – Все объяснения на тебе. Тем более если ты уверен, что она ничего о нашей с ним сделке не знала. Так что не волнуйся, – насмешливо посоветовала с другого конца провода Галина, – и моли Бога, Миша, чтобы все прошло гладко. В противном случае нас с тобой просто убьют.

– Но при чем здесь я?! – крикнул Михаил. Услышав гудки отбоя, зло выругался. С треском бросив трубку на рычажки, некоторое время сидел неподвижно. По его напряженному лицу и сосредоточенному взгляду было видно – он мучительно размышляет. – Да, – он кивнул, – по-моему, это самое разумное решение. – Снял трубку, набрал номер. Услышав ответ, властно бросил: – Немедленно ко мне!

В комнату кто-то вошел. Надежда обернулась. Перед ней стояла красивая темноволосая женщина со злобной улыбкой на лице. Надежда поспешно шагнула к ведущей в спальню двери и загородила ее собой.

– Что вам нужно? – сердито спросила она. – Зачем меня с детьми сюда…

– Я хочу задать тебе такой же вопрос! – перебила ее Татьяна. – И в отличие от тебя я знаю, чего ты хочешь! Но предупреждаю: не становись у меня на дороге! Игорь мой! Он мне слишком многим обязан, чтобы я так просто отдала его! Поняла?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – растерялась Серова. – Кто такой Игорь и какое отношение я имею к нему?

– Хотя бы такое, – закричала Татьяна, – что строишь из себя!..

– Хватит! – разозлилась Надежда. – Я никого из себя не строю! И не пойму, почему меня похитили! Может быть, вы мне это объясните?

– Ничего объяснять я не собираюсь! – грозно проговорила Татьяна. – Но хочу предупредить – не строй глазки Игорю! Это для тебя кончится очень плохо! – Не дожидаясь ответа, повернулась к двери, открывшейся словно по велению волшебной палочки.

– Постойте! – Серова бросилась к двери. Но дверь с коротким железным щелчком захлопнулась. – Немедленно откройте! – Надежда застучала по двери кулаками. – И пусть кто-нибудь объяснит мне, что происходит!

* * *

– А действительно, – выключив кинокамеру, задумчиво пробормотал коренастый узкоглазый мужчина, – зачем Эмир привез ее сюда? Почему отправил Муллу в Москву? А Танька чувствует в этой бабенке соперницу. Это неплохо. Надо как-то это подогреть. Впрочем, Эмир, кажется, уже заинтересовался своей пленницей. Было бы отлично, если бы она пошла ему навстречу. Надо подождать возвращения Муллы и узнать, зачем Игорь посылал его в Москву. – Поднявшись, он шагнул к двери.

– Мамелюк! – громко позвал он. На пороге вырос загорелый длинноволосый верзила. За широким поясом торчала рукоятка маузера.

– Звал? – хрипло спросил он.

– О визите Таньки к пленнице Эмир знать не должен! – строго предупредил его коренастый.

– Мутишь ты воду, Шаман. – Мамелюк ощерился. – Смотри, доиграешься, Эмир узнает, три шкуры спустит. Так…

– Ты дурень, – усмехнулся Шаман. – Неужели думаешь, что Игорь вечно будет руководить нами? Слышал о волнениях в Ялте? Скоро Крым снова будет наш! Неужели тебе не обидно, что крымские татары почти исчезли как народ. Мы забыли свои традиции, свои порядки и обычаи. Во всех нас намешано столько крови, что…

– Да ты никак стал националистом? – усмехнулся Мамелюк. – Лично мне плевать, кто стоит у руля и кому принадлежит Крым – России или Украине. Я вполне доволен тем, как живу. Я имею все, что нужно. Здоровьем Аллах не обидел. Бабки есть. Девки липнут, как мухи на мед. Так что…

– Мухи липнут не только на мед, – спокойно напомнил Шаман.

– Да ты думаешь, что базаришь? – угрожающе процедил Мамелюк.

– Я сказал, чтобы Эмир не знал о том, что Танька была у русской бабы. Теперь иди.

С яростью в глазах верзила, шагнув за порог, с треском захлопнул дверь.

– Зачем же и кто похитил с помощью Эмира эту бабу? – прошептал Шаман.

– Абдулла, – в комнату заглянула Фатима, – кто разрешил Таньке зайти к русской?

– А кто ей может это запретить? – ухмыльнулся он. – И надеюсь, ты не станешь докладывать об этом Эмиру, потому что, когда милые бранятся, они только тешатся. А после ссоры обычно ложатся в постель. Тебе ведь неприятно видеть Игоря в объятиях Таньки?

Вспыхнув, Фатима закрыла дверь.

– Дура, – прошипел Шаман. – Влюблена, как кошка. Впрочем, это, с одной стороны, и неплохо. Танька видит это. А она очень ревнива, и потому вполне возможен крупный скандал. И тогда Эмир потеряет почти все. А уж об остальном позабочусь я.

– Да и черт с ними, – равнодушно отмахнулся Эмир. – Пусть делают все, что хотят. Меня это не касается. И уж если они сумеют захватить власть, договориться с ними я смогу. Я всегда держу нос по ветру. И как только почувствую, что они могут победить, окажу существенную помощь. Но мне не верится, что Крым сможет стать самостоятельным государством. – Он пожал мускулистыми плечами. – В конце концов, Украина этого не допустит. Если уж Россия с ней никак по флоту не разберется, то татарам тем более самостийности не видать. – Он захохотал.

– Как сказать, – возразил лысый человек в коричневой рубашке и черном галстуке. – Для Киева Крым может стать тем, чем Чечня – для Москвы. Вполне возможно, здесь объявится свой Дудаев. Ведь…

– Ну ее к дьяволу, эту политику! Я только раз ею интересовался, когда СССР распадался. Не дай Бог, думал, не развалится. А сейчас лафа. Пусть ближнее, но все же зарубежье. – Приподняв рюмку, подмигнул лысому. – За наше с тобой процветание. В конце концов, ты, Эдуард, зря голову ломаешь. Если чего, двинем в Россию. А уж там местечко под солнцем найдем.

– Ты не зря связался с Тайкой? – выпив коньяк, спросил лысый. – Ведь похищение, тем более детей, – штука очень серьезная – что на Украине, что в России.

– Делов-то, – пренебрежительно отмахнулся Игорь. – Кто об этом узнает? Тайка уверяла, что заявы не будет, а бабки хорошие заплатила. Тем более выкупа ждать не надо, – засмеялся он. – Просто в определенные дни снимать на видеокамеру с сегодняшней газетой. А дней через пятнадцать – двадцать хлопнуть бабенку эту с ее чадами, и все.

– Так-то оно так, – с сомнением проговорил Эдуард, – но ты не думал о том, что Тайка этими видеокассетами тебя загарпунить может? Ведь отдай она их в ментовскую, и все. К тому же ты ей как их передаешь? Высылаешь?

– Через одну очаровательную стюардессу, – подмигнул ему Игорь.

– А ты не пытался узнать, зачем Тайке нужна эта женщина? – спросил Эдуард.

– Спрашивать ее об этом, сам знаешь, бесполезно. Но я послал пару своих в столицу. Может, они смогут узнать что-то.

– Но для этого нужно по крайней мере знать кого-то в Москве, – с сомнением заметил Эдуард. – А окружение Таисы о своей королеве ничего не знает, тем более о ее делах. Так что вряд ли ты сможешь что-то разузнать.

– Попытка не пытка, – безразлично отозвался Игорь. Впрочем, мне этого особо и не надо. Просто, понимаешь, – он усмехнулся, – я на эту бабенку, можно сказать, глаз положил. Она очень хороша. Голос, глаза. В общем, в ней все, что должно быть в настоящей женщине.

– То есть в бабе, которая тебе нужна, – сказал Эдуард. – А попробуешь ее в постели, и все, интерес твой пропал.

– Нет. – Эмир покачал головой. – Сейчас это не так. Она мне действительно нравится.

– А как к этому Татьяна отнесется, если узнает?

– Да, наверное, уже знает, – ухмыльнулся Эмир. – У нее, знаешь, сколько ушей.

– Я что-то не пойму, – удивился Эдуард, – ты знаешь об этом и…

– Все, о чем ей докладывают, – засмеялся Эмир, – знаю и я. А иначе было бы гораздо хуже. Все-таки я многим обязан Якину, ее отцу. И если бы она сейчас начала мутить воду, я загнулся бы. А так, – он пожал плечами, – прежде чем она что-то докладывает своему папуле, я работаю на опережение и истолковываю все по-своему.

– Но если она скажет о похищенной женщине и детях, – задумчиво проговорил Эдуард. – Якину это, по-моему, придется не по душе. Все-таки…

– Серова с детьми живет в комнатах для гостей, – перебил его Эмир, – и на пленницу никак не похожа. Ее сыновья, кстати, симпатичные пацаны, вдоволь купаются, смотрят видики, едят всласть. В общем, довольны жизнью. Правда, Мамелюк говорит, что они часто вспоминают об отце. Вот я и послал Муллу узнать, чем занимается их папаша. Странно, что он не беспокоится о своем семействе.

– Действительно странно, – согласился Эдуард. Посмотрев на часы, встал. – Мне пора. – Уже от дверей сказал: – Если будет нужна поддержка, обращайся. Я располагаю некоей силой. И поэтому смогу помочь. Но только в пределах Крыма.

Эмир подошел к окну и увидел, как Эдуард идет к машине в окружении четверых рослых парней.

– А что, – вполголоса сказал он себе, – он действительно может помочь. Хотя помощь мне вряд ли понадобится. Но можно сделать вид, что я нуждаюсь в ней. Таких, как Эдик, лучше иметь в покровителях, чем в неприятелях.

– Хорошо, – сказал Юристу широкоплечий капитан милиции. – Я постараюсь что-нибудь выяснить. Хотя скажу откровенно, – он вздохнул, – я сейчас всего лишь участковый и посему, сам понимаешь, не так уж много и могу.

– Но все-таки что-то ты можешь, – заметил стоявший у двери Корсар.

– Что смогу, – милиционер поднялся, – сделаю. Пока.

– По-моему, мы пустышку тянем, – недовольно буркнул Корсар.

– Мы только начали, Юра, – сказал Юрист, – и рано делать такие пессимистические заключения. Мы ведь и сами будем искать. Правда, придется туго – ведь здесь сотни больших и маленьких гостиниц, санаториев и домов отдыха. Мы знаем точно, что Надя не будет снимать частную квартиру. Это облегчает нашу задачу. – Поднявшись, посмотрел на часы. – В общем, разделяемся. Встречаемся на набережной в двадцать два ноль-ноль. Не опаздывай. И еще: не исключена возможность, что Надя и мальчишки похищены. Поэтому будь осторожнее. Я не хочу, чтобы пришлось вызывать Тигра с Абреком и искать тебя.

– Ты себя побереги, – обиделся Корсар. – За меня будь спокоен. Уж себя я сохранить сумею.

– Тогда вот что. – Юрист достал из кармана газету с адресами гостиниц. – Ты проверяешь эти, – аккуратно оторвав левый столбик, отдал его Корсару. – Я – другие. Удачи.

Плотный человек вышел из такси. Прикуривая, подождал, пока оно отъедет. Затем быстро пошел к автобусной остановке.

– Извините, – обратился он к пожилой женщине с хозяйственной сумкой, – я до метро отсюда доеду?

– А зачем вам ехать? – улыбнулась она. – Вон оно метро. – Она махнула рукой на видневшуюся невдалеке большую букву «М».

– Спасибо. – Он кивнул. – До свидания. – Поправив на плече ремень спортивной сумки, быстро пошел к метро.

– Саня, – услышал он голос из «Жигулей». Человек быстро осмотрелся и подошел к машине. Сев на заднее сиденье, недовольно буркнул:

– Какого черта по имени позвал?

– Все в конспиратора играешь! – засмеялся сидевший за рулем молодой человек в темных очках. – Сейчас время не то. Никому до нас дела нет, так что дыши спокойно. Тем более ты сейчас иностранец, – не выдержав, рассмеялся громче.

– Хорош тебе, – сказал Александр. – Ты видел его?

– А как же. – Тронув «Жигули», водитель кивнул. – Сразу, как ты сказал, что приедешь. Вообще-то я с ним не контачу последнее время. Зажрался Гоша. – Он сплюнул в открытое окно. – Сейчас в охране у новых русских. Вот и чихает на бывших кентов. Видно, забыл…

– Я ему напомню, – прервал его Александр.

– Смотри, Сашок, – предостерег шофер, – как бы на неприятность не нарваться. Ведь Гошка сейчас…

– Не повторяйся! Я потому и приехал, что он в сторожевых псах ходит. Так бы он мне сто лет на хрен не был нужен. Остановиться есть где? Я побуду здесь пару-тройку дней.

– У меня, – притормозив перед светофором, предложил шофер.

– Не пойдет, – отказался Александр. – За тобой, наверное, все-таки мусора посматривают. А если…

– Да я же говорю, – снова засмеялся водитель, – то время прошло. Я свое оттянул и в Москве без хлопот прописался у маман. Она сейчас на даче. У нее усадьба, я тебе скажу. – Он покрутил головой. – Так что можешь без атаса у меня торчать. Вечерком я Нонке звякну, с подружкой нарисуется. Помнишь Нонну-то?

– А вот этого не надо, мне все эти прошлые знакомые на хрен не упали. Ты свое отбухал, а я нет. И не собираюсь. Так что думай, куда мне на хату упасть. Чтоб без запала была.

– Лады, – согласился водитель. – Придумаем что-нибудь. А ты чего заявился-то? В Крыму у моря сейчас самое то. Солнышко, море и бабы взад-вперед шныряют. А многие телки с бабками хорошими от своих мужей-миллионеров отдыхают.

– Короче, вот что, – резко сказал Александр. – Обо мне никому ни полслова. Даже если кого-то из хороших знакомых встретишь, понял?

– Значит, ты не просто так нарисовался, – догадался шофер. – Я думал, заскучал по столице. Мы с тобой здесь неплохо погуляли, есть что вспомнить.

– Давай лучше не будем вспоминать, – недовольно проговорил Александр. – Все-таки то время прошло. Тем более ты за это червонец оттянул. Мусора, наверное, до сих пор за подельника пытают?

– Да я же говорю, – ухмыльнулся водитель, – то все вместе с соцстроем в Лету кануло. Я даже сейчас вроде как за борьбу с тоталитарным режимом и его порядками пострадавший. Правда, выборы через год. А коммуняки опять воскресли. Говорят, и на пост президента кандидата выставлять будут. Вот если они вернутся… – Он выматерился.

– Ты куда меня везешь? – спросил Александр.

– Ты же сказал, ко мне не пойдешь. Вот я тебя к одной дамочке и везу.

– Кто такая?

– Успокойся. Она без уголовного прошлого. Тебя не знала. Так что можешь ей какую угодно лапшу на уши вешать Знакомая она моя. Я одно время возил ее пахана. Он крякнул недавно. Баба нормальная, не любопытная и живет…

– Давай лучше к тебе, Вася.

– Вот здесь они и тренируются, – обводя рукой небольшой спортзал с рингом, сказал Туз.

– Плохо тренируются, – недовольно заметила Таиса. – Вас четверых Серов по полу разложил. А если бы он с кем-нибудь еще был, то и меня бы убили.