Воздух, которым он дышит (ЛП)

Линкольн выхватил Эмму у жены и подбросил ее в воздух.

— Так, так, так, кто у нас тут?

— Это я, дедуля, Эмма! — она засмеялась.

— Эмма? Не может быть! Ты выглядишь слишком большой, чтобы быть моей маленькой Эммой.

— Это я, дедуля!

— Что ж, докажи это! Моя маленькая Эмма дарила мне особый вид поцелуев. Ты знаешь какой? — Эмма наклонилась и пошевелила носиком напротив каждой из щек Линкольна, прежде чем поцеловать его эскимосским поцелуем. — Ох, черт возьми, это и правда ты! Ну, чего же ты ждешь? У меня есть красное, белое и синее эскимо с твоим именем на каждом. Пойдем внутрь! — Линкольн обернулся ко мне и приветственно мне подмигнул. Вдвоем они поспешили к дому, а я остановилась на секунду, чтобы осмотреться.

Трава была высокой: сорняки смешивались с «исполнениями желаний» (Примеч. «Исполнение желаний» — так называют некоторые виды растений, такие как клевер четырехлистный, папоротник, вербена. В тексте имеется в виду клевер), как любила называть их Эмма. Забор, который мы начали ставить, был завершен только наполовину — работа, которую Стивен никогда не закончит. Мы хотели обнести собственность забором, чтобы защитить Эмму от людей, которые ходили по улице слишком близко, и от огромного леса за нашим задним двором.

Белоснежные деревянные части конструкции были аккуратно сложены в стопку у боковой стены нашего дома в ожидании кого-нибудь, кто сможет их доделать. Я посмотрела в сторону заднего двора. За незавершенным строительством были деревья, заросли которых простирались на мили. Часть меня хотела сбежать, заблудиться в этих лесах и оставаться там часами.

Кэти подошла и обернула руки вокруг меня, притягивая в крепкие объятия. Я внутренне сжалась, обнимая ее крепче.

— Как ты держишься? — спросила она.

— Еще держусь.

— Ради Эммы?

— Ради Эммы.

Кэти сильнее стиснула меня в объятиях, прежде чем отстраниться.

— Во дворе беспорядок. Никто не был здесь с тех пор как… — ее слова оборвались, как и ее улыбка. — Линкольн сказал, что позаботится об этом.

— Ох, нет, не надо. Серьезно, я могу справиться с этим.

— Лиз…

— Действительно, Кэти. Я хочу этого. Я хочу восстановить это.

— Ну, если ты уверена. По крайней мере, у тебя не самый неряшливый двор в квартале, — пошутила она, кивая в сторону дома соседа.

— Там кто-нибудь живет? — спросила я. — Я не думала, что дом мистера Рейкса когда-нибудь будет продан после тех слухов о привидениях.

— Ага. Кто-то на самом деле купил это место. Сейчас я не единственная, кто сплетничает, но парень, который живет там, немного странный. Поговаривают, что он находится в бегах из-за того, что сделал в прошлом.

— Что? Ты имеешь в виду, что он преступник?

Кэти пожала плечами.

— Мэрибет сказала, что слышала, будто он зарезал человека. Гарри говорит, что он убил кошку, которая неправильно мяукала.

— Не может быть. Как? Я живу рядом с психопатом?

— О, я уверена, ты будешь в порядке. Знаешь, это просто разговоры в маленьком городишке. Сомневаюсь, что в этих слухах есть хоть крупица правды. Но он работает в магазине чудака Хенсона, поэтому, как тебе известно, у парня может быть не все в порядке с головой. Так что, главное — закрывай двери на ночь.

Мистер Хенсон владел магазином «Нужные вещи» в центре Мидоуз-Крик и был одним из самых странных людей, о которых я когда-либо слышала, хотя никогда не встречалась с ним лично. Я знала о его странностях только по рассказам других.

Горожане были одними из лучших в плане сплетен и жили в стиле маленького городка. Люди всегда пребывали в движении, но, на самом деле, ни один из них не мог находиться одновременно в нескольких местах.

Я оглядела улицу и увидела троих человек, сплетничающих перед домами, в то время как они забирали свою почту. Две женщины энергично прошли мимо моего дома, и я слышала, как они говорили о моем возвращении в город — они не поздоровались со мной, но говорили обо мне. Прямо за углом отец учил свою маленькую девочку ездить на велосипеде в первый раз без тренировочных колес.

Небольшая улыбка появилась на моих губах. Это все было так стереотипно, жизнь маленького городка. Каждый знал о делах каждого, и все новости быстро распространялись.

— В любом случае, — Кэти улыбнулась, вернув меня обратно в реальность, — мы принесли немного барбекю и кое-какие продукты для обеда. Также мы заполнили твой холодильник, так что тебе не придется беспокоиться о покупке еды неделю или две. И еще, мы уже поставили защитные чехлы на крышу для фейерверков, которые должны начаться прямо… — небо наполнилось синим и красным, зажигая мир цветом, — сейчас!

Я посмотрела на крышу, чтобы увидеть, как Линкольн держит на руках Эмму, устроив ее поудобнее, а она вскрикивает «ООО!», «АХ!!» каждый раз, когда ночь загорается огнем.

— Иди сюда, мама! — закричала Эмма, не отрывая глаз от цветных всполохов.

Кэти обернула руку вокруг моей талии, и мы пошли к дому.

— После того, как ты уложишь Эмму, у меня есть несколько бутылок вина с твоим именем на них.

— Для меня? — спросила я.

Она улыбнулась.

— Для тебя. Добро пожаловать домой, Лиз.

Домой.

Интересно, когда эта острая боль исчезнет.

***

Линкольн хотел сам уложить Эмму в постель, и когда мне показалось, что это занимает больше времени, чем обычно, я пошла проверить их. У Эммы был способ задать мне жару каждую ночь, когда я укладывала ее спать, и я была уверена, что она устроила те же проблемы деду. На цыпочках я прошла по коридору и не услышала криков, что было хорошим знаком. Заглянув в комнату, я нашла два спящих тела, распростертых на большой кровати, со свисающими на конце основной рамы ногами Линкольна. Кэти хихикнула, стоя позади меня.

— Я не знаю, кто больше рад воссоединению, Линкольн или Эмма, — она повела меня в гостиную, где мы сели перед двумя самыми большими бутылками вина, которые я когда-либо видела.

— Ты пытаешься напоить меня? — я засмеялась.

Она ухмыльнулась.

— Если от этого ты почувствуешь себя лучше, то я просто должна это сделать.

Мы с Кэти всегда были близки. После того, как я выросла не с самой подходящей мамой, когда мы начали встречаться со Стивеном, знакомство с Кэти было как глоток свежего воздуха. Она приветствовала меня с широко раскрытыми объятьями и никогда не отпускала. Когда она узнала, что я беременна Эммой, она плакала даже больше, чем я.

— Я чувствую себя ужасно оттого, что они были врозь так долго, — сказала я, потягивая вино из бокала и глядя в направлении комнаты Эммы.

— Дорогая, твоя жизнь перевернулась с ног на голову. Когда случается трагедия и в нее вовлечены дети, ты не думаешь, ты просто действуешь. Ты делаешь то, что считаешь нужным — просто находишься в режиме выживания. И ты не можешь винить себя за это.

— Да. Но я чувствую, что сбежала ради себя, не ради Эммы. Эмме, вероятно, было бы лучше остаться здесь. Она скучала по этому, — мои глаза увлажнились снова. — А еще мне следовало навещать тебя и Линкольна. Мне следовало чаще звонить. Мне так жаль, Кэти.

Она наклонилась ко мне, положив локти на колени.

— Теперь послушай меня, дорогая. Сейчас 10:42 вечера, и прямо сейчас в 10:42 ты перестаешь обвинять себя. Прямо сейчас тот момент, когда ты простишь себя. Линкольн и я понимаем. Мы знали, что тебе нужно пространство. Не чувствуй себя так, будто обязана извиняться, потому что ты не обязана.

Я вытерла несколько слезинок, которые скатились из моих глаз.

— Глупые слезы, — смущаясь, рассмеялась я.

— Ты знаешь, что заставит слезы остановиться? — спросила она.

— Что?

Она налила мне еще один большой бокал вина. Умная женщина.

Мы сидели еще несколько часов, болтая, и чем больше мы пили, тем больше мы смеялись. Я и забыла, каким теплым ощущался ее смех. Она спросила о моей маме, и я не могла не сморщить нос.

— Она такая же потерянная, все так же ходит кругами, совершая те же ошибки с теми же типами людей. Интересно, существует ли точка, после прохождения которой люди остаются потерянными? Я думаю, она всегда шла по этому пути.

— Ты любишь ее?

— Всегда. Даже когда она мне не нравится.

— Тогда не отказывайся от нее. Даже если вам нужно побыть на расстоянии некоторое время. Любовь к ней и вера в нее приходят после расставания.

— Как ты стала такой мудрой? — спросила я. Она хитро ухмыльнулась и подтолкнула свой бокал ко мне, а затем наполнила себе другой. Очень умная женщина.

— Как ты думаешь, вы сможете присмотреть за Эммой завтра? Я пойду в город и поищу работу, возможно, Мэтти нуждается в кафе в лишней паре рук.

— Как насчет того, чтобы оставить ее на выходные? Было бы здорово дать тебе несколько дней для себя. Мы даже можем начать нашу пятницу с того, что снова проспим. Во всяком случае, я не думаю, что Линкольн планирует отдать ее тебе так скоро.

— Ты сделаешь это для меня?

— Мы сделаем что угодно для тебя. К тому же, каждый раз, когда я иду в кафе, Фей спрашивает: «Как там моя лучшая подруга? Моя лучшая подруга еще не вернулась?». Так что, я думаю, что она захочет встретиться с тобой наедине.

Я не видела Фей с тех пор, как Стивен скончался. Даже если мы говорили почти ежедневно, она поняла, что мне нужно пространство. Я надеюсь, что она поняла, потому что сейчас я нуждаюсь в лучшей подруге, чтобы пройти через новое начало.

— Я знаю, это может быть неподходящее время для вопросов, но ты не думала о том, чтобы поднять свой бизнес и продолжать работать? — спросила Кэти.

Стивен и я три года назад основали «In & Out Design» (Примеч. дословно переводится как «Дизайн снаружи и внутри»). Он приводил в порядок внешнюю отделку дома, в то время как я работала над интерьерами для частных клиентов и фирм. У нас был магазин в самом центре Мидоуз-Крик, и это было одно из лучших времен моей жизни, но истина заключается в том, что основную часть денег приносили навыки Стивена ухаживать за газонами вместе с его репутацией. Не было никакой возможности для меня вести дела самостоятельно. Имея знания в области дизайна интерьера, я могла бы продавать людям в Мидоуз-Крик кресла по завышенным ценам или вспомнить то, чем я занималась в колледже и работать в сфере обслуживания.

— Я не знаю. Вероятно, нет. Без Стивена это почти невозможно. Мне просто нужно найти какую-то постоянную работу и отпустить эту мечту.

— Я понимаю. Хотя не бойся начинать мечтать о новых целях. Ты была действительно хороша в своей работе, Лиз. И это делало тебя счастливой. Тебе следует держаться за то, что доставляет тебе удовольствие.

После того, как Кэти и Линкольн решили отправиться домой, я повернула замки на передней двери, которые мы со Стивеном хотели заменить много месяцев назад. Зевая, я направилась к своей спальне и остановилась в дверном проеме. Кровать была прекрасно сделана, и я до сих пор не нашла в себе силы, чтобы войти в комнату. Это казалось почти предательством — заползать в кровать и закрывать свои глаза без него рядом со мной.

Один вдох.

Один шаг.

Я вошла в комнату и подошла к шкафу, открывая его нараспашку. Вся одежда Стивена висела на вешалках, и мои пальцы коснулись ее перед тем, как я начала дрожать. Сдернув всю одежду с вешалок, я бросила ее на пол, слезы жгли глаза. Я открыла его ящики и вытащила все остальные вещи. Джинсы, футболки, рабочая одежда, боксеры. Каждый предмет одежды Стивена оказался на полу.

Я лежала на этой груде, окруженная его легким запахом, который, как мне казалось, был еще там. Я шептала его имя, как будто он мог слышать меня, и держалась за мысль, что он целует меня и держит в своих объятиях. Слезы моего страдающего сердца падали на рукав любимой футболки Стивена, и я все больше и больше погружалась в свою печаль. Мой плач был дикий и смешанный с болью, как у существа с неописуемыми страданиями. Все болело. Все было разрушено. С течением времени я все больше и больше теряла силы от собственных чувств. Абсолютное спокойствие моего ужасного уединения погрузило меня в глубокий сон.

Когда я открыла глаза, было по-прежнему темно. Прекрасная маленькая девочка и ее Бубба лежали рядом со мной, малая часть одеяла прикрывала ее тело, остальная укрывала меня. Каждый раз в такой момент, как этот, я чувствовала себя похожей на свою мать. Я вспомнила, как заботилась о ней, когда сама была еще ребенком. Это несправедливо по отношению к Эмме. Она нуждается во мне. Я прижалась к ней поближе, поцеловала в лоб и пообещала себе больше не разваливаться на части.

Глава 4

Элизабет

На следующее утро веселые Кэти и Линкольн пришли, чтобы забрать пораньше Эмму на выходные, наполненные приключениями.

Прямо в тот момент, когда собиралась выйти из дома, я услышала стук в парадную дверь. Открыв ее, я натянула самую фальшивую улыбку, как только увидела трех женщин, живущих в моем квартале. Трех женщин, которые не упускали ни единой сплетни.

— Мэрибет, Сьюзан, Эрика, привет.

Мне следовало знать, что не пройдет много времени, прежде чем самые целеустремленные сплетницы появятся на моем крыльце.

— Ох, Лиз, — Мэрибет ахнула, притягивая меня в объятия. — Как поживаешь, дорогая? До нас дошли слухи, что ты вернулась в город, но ты же знаешь нас, мы ненавидим сплетни, так что мы решили прийти и убедиться лично.

— Я сделала тебе мясной рулет! — воскликнула Эрика. — После того, как умер Стивен, вы так быстро уехали, и я не смогла приготовить вам еды в знак поддержки, так что теперь я, наконец-то, могу предложить тебе этот рулет, чтобы справиться с горем.

— Спасибо, дамы. На самом деле, я собиралась уходить.

— Как Эмма переживает все это? — вмешалась Сьюзан. — Она в порядке? Моя Рейчел спрашивала о ней и интересовалась, смогут ли они снова встречаться и играть, это было бы здорово, — она остановилась и наклонилась ко мне. — Но, просто для ясности, Эмма не страдает от депрессии? Я слышала, что это может быть весьма заразным для других детей.

Ненавижу тебя, ненавижу тебя, ненавижу тебя. Я улыбнулась.

— Ох, нет, Эмма в порядке. Мы в порядке. Все хорошо.

— Что ж, ты вернешься на встречи нашего книжного клуба? Каждую среду у Мэрибет. Дети будут играть в комнате на цокольном этаже, пока мы будем обсуждать роман. На этой неделе мы читаем «Гордость и Предубеждение».

— Я… — действительно не хочу идти. Они все уставились на меня, и я знала, что, если скажу «нет», создам себе столько проблем, что это того не стоит. Кроме того, было бы неплохо для Эммы побыть с другими девочками ее возраста. — Я приду.

— Отлично! — взгляд Мэрибет скользнул по двору. — Твоему двору не занимать индивидуальности, — она сказала это с усмешкой, но на самом деле это значило: «Когда ты подстрижешь свой газон? Ты смущаешь всех нас».

— Я работаю над этим, — я приняла мясной рулет от Эрики и оставила его внутри, после чего поторопилась выйти и захлопнуть дверь, стараясь изо всех сил подать им сигнал, что я ухожу. — Что ж, спасибо что заглянули, дамы. Мне нужно попасть в город.

— О? А что тебе делать в городе? — спросила Мэрибет.

— На самом деле я хотела узнать у Мэтти, не нужны ли ему дополнительные руки в «Соленый и сладкий».