Тайны родства

Гультрэ Икан Релавьевна

Тайны родства

Книга 1. Тайны крови

Человек вздохнул, поднялся с колен и направился к выходу из храма. Металлический звон за спиной заставил его вздрогнуть — в храме больше никого не было — и обернуться… И обомлеть: в чаше жертвенника, где только что прогорел дым от его скромного приношения — горсти ячменных зерен — мерцали золотым и серебряным блеском монеты. Шесть арсов, восемь левсов… ну и медная мелочь без счета. Как раз то чего ему не хватало, чтобы получить помощь мага и отправиться, наконец, в дальнейший путь. Сегодня человек принес жертву Тарсу и Наистэсу. Без особой надежды — в чудеса он не очень-то верил. А они, оказывается, случаются. И где-то там, в неведомой дали, нашелся еще кто-то, кто продолжает верить — и немножко творить. Вместе с богами…

Часть I. Сермиритовая невеста

Глава 1

В школьной алхимической лаборатории я засиделась допоздна отнюдь не ради учебы. Я изобретала. Не новое лечебное зелье, не взрывчатку и не противоядие — я пыталась произвести… банальную бельевую резинку. Впрочем, это в моем родном мире она банальная, а здесь до нее никто пока не додумался.

Вообще, все попаданки занимаются прогрессорством — они производят идеальные зеркала, варят мыло, учат отсталых аборигенов книгопечатанию… Мне повезло — мир, который меня приютил, хоть и развивался по пути магическому, а не техническому, однако достиг немалых успехов в области бытовых и прочих удобств: зеркала тут и без меня прекрасные, до книгопечатания тоже без сопливых додумались, мыло… ну, при таком уровне развития алхимии неудивительно, что моющие средства — как для тела, так и для волос — имеются на любой вкус. И качество на зависть.

Ну и на ниве нижнего белья попаданки тоже обычно подвизаются — в основном, лифчики их интересуют. Меня, если честно, они волнуют куда меньше — с моими более чем скромными формами я могу об этом не задумываться. Кроме того, бюстгальтеры тут, как ни странно, тоже имеются. И вообще с одеждой — полный порядок: никаких вам корсетов и кринолинов. И женщина в брюках никого не шокирует, хотя юбки и считаются более приличествующей одеждой для женского полу. А вот трусы — да. Все-таки завязочки и крючочки — это не слишком практично, на мой взгляд. Тем более, резина здесь имеется. То есть, конечно, не совсем резина, но сгущенный сок брайги (травка такая) успешно служит, к примеру, для изготовления одноразовых перчаток. Я ими пользуюсь во время работы в лечебнице. Очень удобная вещь: с виду вроде похоже на эластичный бесформенный комок, но стоит попробовать натянуть на руку — и материал облегает кисть, ничуть не стесняя в движениях и не снижая чувствительность. Закончил работу, скатал с руки "резиновое" покрытие, бросил в специальный контейнер — использованная перчатка послужит сырьем для новой. Разумеется, после специальной обработки.

Но использовать сок брайги в галантерее никто пока не додумался. И нынешним затяжным вечером, плавно переходящим в ночь, я как раз пыталась решить, каким путем лучше идти — заимствовать эластичность у сгущенного сока брайги и придать это свойство обычной тесьме, или все-таки поработать над стабильностью материала и изготовить нить для вплетения в тесьму — как это делалось у нас. Собственно, я уже склонялась ко второму варианту, только не могла пока понять, как этого добиться. Хотелось использовать как можно меньше магии, иначе изделие станет неоправданно дорогим.

В общем, я зависла. И через какое-то время мой организм решил мне напомнить, что все-таки пора. Да, конечно, учебный год только-только начался, заданий немного, а еще завтра я могу поспать подольше, поскольку от занятий по физическому развитию меня освободили — пока моя многострадальная спина не заживет окончательно. Впрочем, это не за горами — с моей ускоренной магической регенерацией, подкрепленной усилиями целителей, к концу месяца наверняка даже шрамов не останется. На теле. Не на душе. Но об этом не стоит. Не стоит, я сказала!..

Смахнув непрошеную слезу, я откинулась на спинку стула — боли мне это уже не причиняло. Путные мысли в голову никак не приходили, что немножко огорчало: первая декада учебного года была самым подходящим временем для того, чтобы изобретать что-нибудь не слишком важное. Уже в выходные расслабленная жизнь благополучно закончится — мне предстоит визит в банк для открытия собственного счета, поскольку меня наконец-то признали совершеннолетней, потом у меня назначена встреча с управляющим, которого мне порекомендовал мой деверь и который обещал ознакомить меня с моим финансовым положением — все же хотелось знать, на какие средства я могу рассчитывать — и как герцогиня эс Демирад, и как баронесса Май-Рок. После этого я собиралась заглянуть в столичный особняк, доставшийся мне по наследству от покойного мужа, и, по возможности, там и переночевать, если обстановка позволит, поскольку на следующее утро я собиралась на дежурство в лечебницу.

В принципе, в моем нынешнем положении я могла бы уже и не подрабатывать, но… Если честно, я себе даже представить не в состоянии, как это — не работать. Тем более, работу я свою любила, да и меня там ценили. Кстати, обещали в этом году зарплату поднять до уровня молодого специалиста, если я сдам экзамен на право "ограниченной практики". Ограниченной — это значит, под присмотром "старших товарищей", потому что в этом мире я пока еще не закончила свое образование. Целых три года впереди.

Окончательно осознав, что нынешним вечером, плавно переходящим в ночь, светлые мысли уже не посетят мою голову, я свернула изобретательскую деятельность, тщательно за собой убрала, закрыла лабораторию и побрела в спальню. Соседка моя — Рейяна — видела уже десятый сон, хотя обычно с курами никогда не ложилась. Вошла я тихонько, на цыпочках, чтобы ее не потревожить, свет не включала, перейдя на ночное зрение, а на ванную так и вовсе полог тишины пришлось навесить, благо к четвертому курсу все эти чудеса уже чудесами не кажутся, а становятся частью повседневности.

…К моему утреннему сну соседка отнеслась куда менее бережно, чем я к ее вечернему. Топала, хлопала и даже нарочно разбудить пыталась, хоть накануне я ее честно предупредила, что на физподготовку не иду. Ну да боги с ней, с соседкой. Она не злая, просто слегка бесцеремонная. Поначалу мы с ней основательно не поладили — ей вздумалось кичиться своим благородным происхождением и всячески давать понять, что я с ней рядом находиться недостойна. Она даже пакости разные подстраивать пыталась… пока я однажды случайно не спасла ей жизнь. Не скажу, что после этого мы стали подружками, но общались вполне на равных. А потом я и сама титулом обзавелась. Даже двумя. Правда, о втором моя соседка пока не знала, я помалкивала, а на общих занятиях по специальности, на которых могла бы прозвучать моя новая вполне узнаваемая фамилия, мы в новом учебном году пока не сталкивались.

Собственно, учебный год начался только два дня назад, и ни одного семинара по целительству или медицинской алхимии у нас пока не было. Вот сегодня как раз будет первый. Даже два — долгожданный курс "Магические разумные расы: анатомия, физиология и энергетические структуры" и алхимия для целителей.

Я дождалась ухода соседки, а потом все-таки соскребла себя с постели. Состояние было вялое — вчерашнее бдение в лаборатории давало о себе знать, поэтому собиралась я неспешно и вдумчиво — умыться… одеться… причесаться… На завтрак я уже не успевала, зато до спортивной площадки дойти планировала. У меня, конечно, освобождение, но Наттиора поприветствовать все равно стоило. Я считала, нам повезло, что он оставил себе нашу группу. Вторая — более слабая — на первых курсах занималась у Бейла Тагри, теперь у них был новый преподаватель, а Нат вел нас и дальше. Подозреваю, что отчасти из-за меня, но я никогда его об этом не спрашивала.

Нат был прекрасен — как всегда. И дело даже не во внешней красе, хотя, конечно, и тут полуэльфу было чем похвастаться. Но я не об этом, а о его преподавательском таланте: как-то он умудрялся раздать всем задание по силам, проследить за каждым, указать на ошибки, помочь с ними справиться. Словом, он был везде. А мне сегодня представилась великолепная возможность понаблюдать за его работой со стороны.

— Ну как ты? — Наттиор подошел ко мне после урока.

— Да ничего, немножко завидую всем, но надеюсь со следующей декады к вам присоединиться, а то так и раскиснуть недолго.

— Что целители говорят? — во взгляде Ната — тревога.

— Пока ничего. Хожу к ним каждый день, как на работу. Вроде бы обещают, что еще два дня — и можно будет расслабиться. Да ты не думай, Нат, ничего ужасного со мной не случилось. Ничего, что я не могла бы пережить.

— Эх, птичка, — полуэльф приобнял меня и прижал к груди. — Мне кажется, я за тебя всегда бояться буду. Ты мне давно уже как дочь.

— Да ну, скажешь тоже — дочь! Молод ты еще для такой дочки.

— Ты мне льстишь, птичка. Мне уже шестьдесят пять, между прочим.

— Ого! — только и смогла выдохнуть я.

— То-то же! — усмехнулся Наттиор.

А я задумалась. Конечно, для эльфа шестьдесят пять — не возраст. Да и для полуэльфа тоже — даже полукровки живут дольше обычных людей, да и иных магов тоже. Совершеннолетие у эльфов в тридцать, так что в папаши он мне вполне годился. Но выглядел все равно очень молодо — как раз на тридцать человеческих, едва ли больше. Однако, если подумать — почти все наши преподаватели, за исключением, может, ректора да магистра Локаха, смотрелись почти юношами, хотя наверняка таковыми не являлись. И сколько им лет на самом деле — поди разбери…

На "разумных расах" я обнаружила сразу двух новеньких — парней из сопредельной державы, королевства Гирения, человека и полуэльфа. Оказывается, после нашего прошлогоднего исследовательского проекта в ВМШ Ниревии на целительство ломились отовсюду и на все ступени обучения. Правда, выше чем на четвертый курс никого не принимали.

Но об этом я узнала чуть позже, а на семинаре просто с интересом приглядывалась к новым соседям, тем более, что ничего особо нового на вводном занятии я услышать не рассчитывала. Поэтому магистр Левир застал меня врасплох, назвав мою фамилию. Я даже не сразу сообразила, о чем речь, первая мысль была: "Ну вот, началось!", потому что за спиной я услышала удивленное аханье дражайшей Рейяны:

— Демирад?! — и поняла, что вечером мне предстоит допрос с пристрастием.

И только потом осознала, что магистр ждет от меня ответа.

— Простите, магистр, я задумалась и прослушала ваш вопрос, — я смутилась.

— Собственно, студентка Демирад, это был не вопрос, а задание. Я хотел бы, чтобы вы подготовили к следующей декаде доклад о сфере жизни эльфов.

— Хорошо, магистр, — у меня не было причин возражать.

Зато возражения нашлись у одного из новых студентов:

— Я хотел бы знать, — парень был явно недоволен, — почему вы доверяете доклад на столь сложную тему студентке, да еще и в самом начале учебного года. Ведь до четвертого курса в программе не было ничего по эльфам?

— Видите ли, юноша, — мягко заговорил магистр Левир, — студентка Демирад действительно разбирается в этом вопросе, и у нее есть собственный опыт лечения магических существ.

— Я внимательно ознакомился с отчетами по вашему школьному междисциплинарному проекту, и мне ни разу не встретилась фамилия Демирад.

— В прошлом году студентка Демирад училась под другой фамилией, — сухо ответил магистр. — А вы, молодой человек, если уж проявили инициативу и перевелись в нашу школу, так извольте доверять преподавателям.

Парень спорить больше не стал, сосредоточился на уроке, только напоследок смерил меня внимательным взглядом. Все ясно, значит, скоро будет подъезжать с вопросами.

Целительскую алхимию вел не сам магистр Челлах, а молодой преподаватель, с которым я прежде не сталкивалась. Толково вел, но скучновато.

А за ужином, естественно, мой стол атаковали. Сперва Рейяна, от которой до этого мне удалось спрятаться сначала в библиотеке, а потом в парке.

— Ну! — заявила она, подсаживаясь ко мне. — Выкладывай!

— Что тебе выкладывать, соседушка? — ехидно отозвалась я. — Поделиться своим ужином? Так тащи тарелку!

— Да ну тебя! Выкладывай, почему ты вдруг Демирад? — Рейяна на мгновение задумалась, и глаза ее засветились пониманием. — А! Ты ж замуж вышла!..

— Рейяна, солнышко, давай не сейчас! — взмолилась я, завидев приближение следующего любопытного. — Вечером в комнате я тебе расскажу все, что смогу.

— Ловлю на слове! — разулыбалась соседка и подвинулась, уступая место новичку.

— Можно? — спросил парень.

— Садись, — хором позволили мы.

— Я спросить хотел, если можно… — парень замялся. — А под какой фамилией ты участвовала в проекте?

— Май, — призналась я.

Тут уж просто — сама не скажу, так кто-то другой заложит непременно.

— Ты?! — вылупился новичок. — Та самая Май?!

Ну вот, началось…

— Та самая — это какая? — поинтересовалась я, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

— Ну, у нас легенды ходят — студентка, которая этот проект, собственно, и придумала. Я вообще думал, ты со старшего курса, и уже выпустилась, и что мы здесь не встретимся.

— Ну, не то чтобы я его придумала…

— Не прибедняйся! — вклинилась Рейяна. — Ты его придумала, и это совершенно бесспорно! Ты вылечила Ритэниора и ты первая придумала использовать животных для посредничества в исцелении.

Я бы, конечно, могла сказать, что додуматься мне помогли, но ведь тогда придется упомянуть и про саа-тши, а из этого, пожалуй, вообще нездоровая сенсация вырастет. Эх, куда ни кинь…

Естественно, после ужина, стоило мне появиться в комнате, на меня тут же снова набросилась соседка. Пришлось рассказывать. Скользкую тему моего иномирного происхождения я планировала деликатно обойти, но о моих взаимоотношениях с герцогом Алейским умолчать не удалось. И о храмовой защите — только без подробностей о том, как мне удалось от нее избавиться, — и о планах герцога в отношении меня, и о суде — опять-таки без экскурса в детали, — и о коротком браке, и в вдовстве.

— А ты, значит, баронская дочка, а здесь просто под чужой фамилией скрывалась?

Вот тебе и обошла подробности!

— Гхм… Знаешь, Май — моя настоящая фамилия. Но я пока не готова рассказывать, как так получилось. Слишком сложно все.

Пришлось Рейяне удовлетвориться таким ответом.

Глава 2

О, урок этикета, кажется, придумали специально для меня. Все-таки намек императора на то, что в ближайшем будущем мне грозит активная светская жизнь вызвал у меня не только раздражение самим фактом (все-таки это неоправданный расход драгоценного времени), но и некоторое беспокойство о том, как я буду выглядеть. Мое скромное умение танцевать, обусловленное памятью тела провинциальной дворяночки, годилось разве что для школьных балов… Вот, кстати, надо бы еще и учителя танцев нанять — буду по выходным у себя дома заниматься. Нескольких часов занятий должно ведь хватить, чтобы выглядеть достойно на осеннем балу во дворце, а? А кроме того, есть же всякие тонкости общения и особенности поведения за столом…

Одно утешало: человечество во всех мирах скроено по одному лекалу, даже количество моделей построения общества ограничено. Кстати, я раньше думала, что эта ограниченность вызвана убогостью фантазии писателей. Оказалось, ничего подобного. Просто люди — это люди. И любым проявлениям общественных отношений, если хорошо подумать, можно найти логичное объяснение. И какой-нибудь аналог в истории или литературе. Так что я искренне верила, что на уроках этикета не столкнусь с чем-нибудь труднопостижимым.

Куда больше меня пугали новые предметы, не входившие в основной курс ни одной из специальностей — так сказать, для особо одаренных. Ментальная магия и некромантия.

Впрочем, менталистика настораживала лишь тем, что предмет вел сам магистр Релинэр — декан "сыскарей", уж больно неоднозначные отношения складывались у нас самого начала. Так получилось, что этот человек знал обо мне больше, чем кто-либо другой, и едва ли не больше, чем я сама о себе знала. Ни единым намеком не дал он понять, что имеет намерения обратить свое знание против меня, но я все равно была настороже, жизненный опыт научил меня с опаской относиться к подобным ситуациям.

Естественно, магистр с самого первого занятия обратил на меня пристальное внимание. Не только свое, а всей аудитории. Вопрос прозвучал самый банальный:

— А скажите мне, дорогие, для чего может использоваться ментальная магия?

Скромная аудитория, насчитывающая не больше дюжины слушателей с разных факультетов (больше всего было сыскарей, разумеется) на мгновение опешила — уж больно простым показался вопрос.

— Ну же! — поторопил магистр.

— Ну-у, для допросов в следственном деле.

— В медицине, чтобы наладить контакт с не говорящим пациентом, или в природной магии для общения с животным, — это кот-оборотень Марсо, он сыскарь и природник в одном лице.

— Остановимся пока на следственном деле, — предложил магистр. — Какие возможности дает нам здесь ментальная магия? Какие формы получения информации возможны?

— Ментальное сканирование, — криво ухмыльнулась я.

Да, это сомнительное удовольствие мне довелось пережить на собственной шкуре. И хотя процедуру — по моей же просьбе — проводил сам магистр Релинэр и делал это самым щадящим образом, мне, чтобы справиться с последствиями в виде частичной потери памяти, понадобилось почти две декады. Две декады отчаяния и страха.

— Радикальный метод, — отозвался наш менталист, — но если речь идет о простом допросе об относительно недавних событиях, то сканирование, как правило, не применяется. Какие еще варианты? Как можно допросить подозреваемого?

— Самый простой вариант — обычный диалог с ментальной проверкой правдивости ответов, — высказался один из сыскарей.

— Недостатки этого метода?

Молчание.

Пришлось снова включиться мне:

— Неправильно поставленные вопросы позволяют подозреваемому скрыть часть информации и даже выдать полуправду и ложь за правду.

Дальнейшая беседа уже шла только между мной и магистром.

— Что вы предлагаете, студентка Демирад?

— Есть варианты: поверхностное сканирование, которое может быть облегчено вопросами, выводящими подозреваемого на нужные мысли, и… некоторое принуждение. Но второе незаконно. Карается блокировкой магического дара на срок от семи лет до пожизненного, в зависимости от степени и последствий воздействия на разум. Получение разрешения на такое принуждение возможно при определенных обстоятельствах, но только для менталиста с подтвержденной квалификацией не ниже третьей ступени.

— Очень развернутый ответ, спасибо! Скажите, кому-нибудь из вас во время учебной практики приходилось участвовать в таких допросах?

Взгляд менталиста обвел аудиторию и вновь остановился на мне. Ну да, ему ли, изрядно покопавшемуся в моем прошлом, не знать… Правда, я до последнего времени надеялась, что в такие уж подробности он не вникал. Зря, выходит. Любопытно, в курсе ли он о том, что я применяла запрещенное воздействие к малышу Мару?..

Естественно, я не могла не откликнуться:

— Мне приходилось. Правда, не во время практики, а еще до учебы в школе.

— Расскажите нам, пожалуйста.

— Да там особо нечего рассказывать, — смутилась я, — было нападение на караван с грузом сермирита, а я ехала в столицу с этим караваном. С нападавшими справилась охрана, потом мы вместе с Наттиором Залесным, который возглавлял отряд охраны, допрашивали главаря. Наттиор задавал наводящие вопросы, я держала преступника за руку и считывала мысленные отклики.

— Зачем держали? — разумеется, для магистра это не было тайной, ответ нужен был однокурсникам.

— Чтобы облегчить контакт. Будучи слабым менталистом, я нуждалась в таком вспомогательном касании.

— А сейчас могли бы без этого? — улыбнулся менталист.

— Не знаю, не пробовала, — я улыбнулась в ответ.

— Итак, — снова серьезно заговорил магистр Релинэр, — допросы — это, конечно, замечательно, но поверьте мне, этим польза ментального дара в сыскном деле не ограничивается. Во-первых, для следователя важно уметь защитить собственные мысли — как от воздействия, так и от считывания. Этому мы и будем обучаться в первую очередь. Один урок в декаду будет полностью посвящен ментальной защите. Второй аспект дара — мыслеречь, и она тоже очень важна, особенно когда надо обменяться сведениями с коллегами, находясь в засаде или даже в служебном кабинете, но в присутствии посторонних лиц. И поэтому на втором занятии декады мы как раз и будем осваивать мысленное общение.

К счастью, о личном опыте в этой области магистр спрашивать не стал. А то у меня, конечно, было о чем рассказать, но, опять же, нездоровые сенсации… А чем еще может обернуться признание в регулярном общении с саа-тши?..

…К четвертому году обучения, когда начинался курс некромантии, этот предмет пугал меня куда меньше, чем при поступлении, когда магистр Самарэн — вполне ожидаемо — обнаружил у меня дар к магии смерти. В то время у меня еще были слишком свежи воспоминания о собственной смерти, да еще и стереотипы, вызванные неумеренным потреблением литературы определенного жанра, сыграли свою роль. Правда, частично эти стереотипы магистр развеял уже тогда — просто своим внешним видом. Самарэн был утонченным блондином с привычкой одеваться в пастельные тона.

Другие предубеждения приказали долго жить уже позже, по мере вникания в теорию — все-таки, догадываясь, что некромантией меня рано или поздно принудят заняться, я проявляла к этой науке некоторый интерес. Важным аргументом "за" стал для меня тот факт, что поднимать трупы в этом мире считалось занятием неэтичным, прибегали к нему крайне редко и уж никогда — для собственного удовольствия или, к примеру, чтобы создать послушных слуг. Слуги, кстати, из нежити никакие — слишком много сил приходится тратить, чтобы поддерживать мертвую плоть в приемлемом состоянии, а механизм подчинения может давать сбои. В общем, сомнительное это удовольствие. Конечно, чтобы бороться с нежитью, надо знать, как она устроена и откуда берется, поэтому учиться поднимать зомби и прочую мерзость все-таки придется, но, по крайней мере, это не будет целью. Зато в следственном деле для допроса призывают дух жертвы, а не обращаются к мертвому телу. С духами, кстати, мне уже приходилось общаться — удовольствие так себе, но ничего ужасного.