– Я подумала: «А вдруг?» Ты вернулся слишком рано. – Его пальцы уверенно продолжали свою работу, погрузившись в святая святых. Ева выгнулась, вскрикнула и содрогнулась в конвульсиях первого оргазма. – Боже! – выдохнула наконец она.
– По-моему, я приехал как раз вовремя. – Рорк развернул ее к себе и стал осыпать мокрое лицо поцелуями.
Летя домой, он думал о ней непрерывно и представлял себе, как будет ее ласкать, целовать, как будет прислушиваться к ее прерывистому дыханию. И вот наконец она стоит перед ним – обнаженная, в капельках воды, трепещущая от каждого его прикосновения.
Он приподнял ее, прижал к себе.
– Скучала по мне?
Евино сердце готово было выпрыгнуть из груди. Рорк – вот он, рядом, еще мгновение, и он войдет в нее, унесет в заоблачные выси.
– Да не особенно, – усмехнулась она.
– Ну, в таком случае, – он дружески чмокнул ее в подбородок, – не буду тебе мешать. Можешь спокойно принимать душ.
Ева тут же обвила ноги вокруг его бедер, уцепилась руками за плечи.
– Только попробуй, парень, и тебе не выжить.
– Ну, разве что в целях самосохранения. – И он медленно, не отрывая глаз от ее лица, вошел в нее.
Приникнув ртом к губам Евы, Рорк ловил каждый ее вздох. На сей раз все было медленно и нежно – на удивление обоим. Оргазм походил на долгий умиротворенный вздох. Она улыбнулась и шепнула:
– Добро пожаловать домой.
Ева смотрела в родные синие глаза, вглядывалась в любимое лицо – лицо праведника и грешника одновременно, разглядывала рот, мужественный и страстный. Каждый раз, встречаясь с ним после хотя бы недолгого расставания, она ловила себя на мысли, что никак не может привыкнуть к тому, что это – ее муж. Человек, который не просто хочет ее, но любит, любит глубоко и искренне.
Продолжая улыбаться, она погладила его густые черные волосы.
– Как дела в «Олимпусе»? Как курорт?
– Кое-что осталось доделать, но по мелочам, ничего особенного. Этот курорт на островах откроется, как я и планировал, в срок. Никаких отсрочек я не допущу.
Он взял полотенце и бережно завернул в него Еву.
– Знаешь, я теперь понимаю, почему, когда меня нет, ты предпочитаешь спать в кабинете. В «Олимпусе» я поселился в президентских апартаментах и обе ночи проворочался без сна. Без тебя было ужасно одиноко.
Она прижалась к нему.
– Слушай, мы становимся по-стариковски сентиментальны.
– Ну и что? Мы, ирландцы, вообще сентиментальны.
Ева тихо усмехнулась. Ни друзья, ни враги Рорка ни за что не назвали бы его сентиментальным человеком.
– Так, свежих синяков, слава богу, нет, – заметил он, подавая Еве халат. – Из чего можно сделать вывод, что эти дни были относительно спокойными.
– По большей части. Правда, один кретин переусердствовал с работавшей по лицензии проституткой: задушил бедняжку во время полового акта. – Ева завязала пояс на халате, пригладила волосы. – Перепугался насмерть и убежал. Но через несколько часов опомнился и явился к нам в сопровождении адвоката. Вести допрос и оформлять дело я поручила Пибоди.
– Угу, – кивнул Рорк и налил себе и Еве вина. – Значит, действительно все было тихо.
– В общем, да. Сегодня, правда, я ходила на гражданскую панихиду.
Рорк нахмурился, но сразу вспомнил, о чем речь.
– А, да, ты мне говорила. Жаль, что я не мог вернуться пораньше.
– Фини очень переживает. Знаешь, всем было бы легче, если бы Фрэнк умер при исполнении.
– Ты хочешь сказать, что желала бы своему коллеге гибели от руки преступника, а не мирной смерти у домашнего очага? – удивился Рорк.
– Это было бы, скажем так, понятнее. – Ева сосредоточенно разглядывала бокал. Пожалуй, не стоит говорить Рорку, что и себе она желала бы смерти быстрой, пусть даже насильственной. – А кроме того, кое-что мне показалось странным. Я виделась с семьей Фрэнка… По-моему, его старшая внучка немного не в себе.
– Почему ты так решила?
– Она вела себя странно, и, вернувшись домой, я ознакомилась с ее досье.
– Ты запросила данные о ней?
– Просто хотела кое-что проверить. Понимаешь, она передала мне вот это. – Ева подошла к столу, взяла записку и протянула Рорку.
Рорк внимательно ее прочитал и удивленно поднял брови.
– Смотри-ка, это же лабиринт.
– Что?
– Это один из кельтских символов.
– Сколько удивительных вещей ты знаешь! – Ева еще раз посмотрела на значок, стоявший вместо подписи.
– Ничего удивительного, я ведь и сам потомок кельтов. Это древний сакральный символ.
– Что ж, все сходится. Алиса Лингстром занимается колдовством или чем-то вроде того. После школы она поступила в университет, и не куда-нибудь, а в Гарвард, потом учебу бросила и теперь работает в каком-то магазинчике в Уэст-Виллидже, торгующем травами и магическими кристаллами.
Рорк дотронулся до значка пальцем. Он видел такие когда-то в детстве. Их использовали и банды гангстеров, и общества пацифистов. Для тех и других, естественно, религия была лишь оправданием убийств.
– Ты не знаешь, зачем ей понадобилось с тобой встречаться?
– Представления не имею. Может, ей кажется, что она увидела что-то в моей ауре? Я знаю, что Мэвис занималась подобной мистической ерундой – еще до того, как я арестовала ее за воровство. Она говорила мне, что люди готовы заплатить сколько угодно, если ты расскажешь им то, что они хотят услышать. И еще больше, если расскажешь то, что они слышать не желают.
– Это и роднит тех, кто занимается ворожбой, со стоящими на страже закона, – усмехнулся Рорк. – По-видимому, ты решила туда пойти?
– Естественно.
Ничего другого Рорк и не ожидал услышать.
– Я пойду с тобой, – заявил он, кладя записку на стол.
– Но она хочет…
– Пусть себе хочет. – Он пригубил вино. Рорк был из тех, кто всегда так или иначе добивается своего. – Я буду держаться в сторонке, но пойду обязательно. Клуб «Водолей» – заведение вполне безобидное, но и туда могут проникнуть всякие подозрительные типы.
– Подозрительные типы – это то, чем я всю жизнь занимаюсь, – строго сказала Ева, а потом пристально взглянула на Рорка. – Слушай, а ты случайно не являешься владельцем «Водолея»?
– Случайно нет. Тебе бы этого хотелось?
Она рассмеялась и взяла его за руку.
– Пойдем! Вино допьем в постели.
Расслабившись от любви и вина, Ева уснула спокойно, свернувшись калачиком рядом с Рорком. И, проснувшись внезапно два часа спустя, была крайне этому удивлена. Разбудил ее не один из ночных кошмаров. Она не испытывала ни ужаса, ни боли, не обливалась холодным потом – и все же почему-то проснулась.
Ева лежала, глядя в окно на ночное небо, и прислушивалась к мерному дыханию Рорка. Что же ее разбудило? Чуть приподнявшись, она посмотрела на изножье кровати и чуть не вскрикнула, увидев два светящихся глаза. Только сообразив, что у нее в ногах лежит Галахад, она вздохнула с облегчением. Кот пришел и улегся на кровать. Вот это ее и разбудило. Всего-навсего.
Ева повернулась на бок, устроилась поудобнее, Рорк, не просыпаясь, обнял ее. Она вздохнула и прижалась к нему.
«Всего-навсего кот», – подумала Ева, засыпая.
Но она готова была поклясться, что слышала какое-то пение…
2
Утром, придя в участок, Ева с головой ушла в дела. Она почти забыла о странном ощущении, с которым проснулась ночью. Стояла настоящая золотая осень, Нью-Йорк купался в теплых солнечных лучах, прохожие на улицах казались умиротворенными, довольными жизнью. Ева решила, что лучшего времени привести в порядок дела не найдешь.
Самую муторную часть работы она поручила Пибоди.
– Ну почему у вас в компьютере все файлы вперемешку? – сокрушалась Пибоди.
– Я отлично знаю, где что, – заявила Ева. – Так и быть, можете все систематизировать, но так, чтобы и я в этом разобралась. Справитесь, сержант?
– Надеюсь, – ответила Пибоди коротко и, удостоверившись в том, что Ева стоит к ней спиной, театрально закатила глаза и с усмешкой добавила: – …мэм.
– Отлично. Только глазки не закатывайте. А запутано все так исключительно потому, что у меня был очень и очень напряженный год. И поскольку приближается его последний квартал, а вы мой стажер, полагаю, что вполне справедливо поручить эту работу вам. – Ева повернулась к Пибоди и одарила ее язвительной улыбкой. – Надеюсь, что и у вас когда-нибудь появятся подчиненные, на которых вы сможете перекладывать все малоприятные дела.
– Тронута вашим доверием, Даллас. – Пибоди свирепо посмотрела на монитор. – А может, мне хочется выть оттого, что придется разбирать файлы пятилетней давности? Между прочим, через два года их полагается переводить в архив.
– Вот и займитесь этим. – Компьютер угрожающе загудел и выдал сообщение о том, что в программе произошел сбой. – Желаю удачи!
– Компьютер – друг человека. А о друзьях надо заботиться.
– Полностью с вами согласна. – Ева подошла к компьютеру и двинула по нему кулаком. Он икнул и вернулся в рабочее состояние. – Видали?
– У вас волшебные руки, лейтенант! Наверное, поэтому парни из технического отдела используют вместо мишени для дротиков ваш портрет.
– До сих пор? Завидное постоянство! – Ева, пожав плечами, уселась на край стола. – Кстати, Пибоди, что вы знаете о колдовстве? Вы слышали когда-нибудь о викканах?
– Если вы хотите заколдовать свой компьютер, Даллас, на мою помощь не рассчитывайте. – Пибоди, стиснув зубы, принялась за архивацию старых файлов.
– Вы же выросли в семье мормонов.
– Это было так давно. Ну же, давай, у тебя все получится! – подбодрила она компьютер. – Кроме того, мормоны – не виккане. Правда, и те, и другие ратуют за пацифизм, единение с природой, но… сукин сын, куда он делся?
– Что? Кто куда делся?
– Ничего. – Пибоди сурово смотрела на монитор. – Ничего. Не волнуйтесь, все под контролем. Думаю, все эти файлы вам давно не нужны.
– Пибоди, вы шутите?
– Ага. Ха-ха-ха. – Утерев пот со лба, Пибоди начала терзать клавиатуру. – Вот! Вот и он! Все, никаких проблем. Отправляйся в главный архив, голубчик. Тихо и мирно. – Она испустила вздох облегчения. – А нельзя ли мне хлебнуть кофейку? Так сказать, для поддержания внимания.
Ева взглянула на монитор, где с виду все было как положено, молча подошла к кофеварке.
– А почему вы интересуетесь виккой? Собираетесь принять новую веру? – спросила Пибоди, но Ева взглянула на нее так сердито, что Пибоди чуть не поперхнулась. – Шучу.
– Вы сегодня шутите без передышки. Мне просто любопытно.
– Понимаете, в догматах виккан, мормонов и квакеров есть много общего. Стремление к гармонии, соблюдение древних обрядов, связанных со сменой времен года, непротивление злу.
– Непротивление? – хмыкнула Ева. – А как насчет заклятий, ворожбы, жертвоприношений? Обнаженные девственницы на алтаре, черные петухи с отрубленными головами…
– Так описывают ведьм в художественной литературе. Помните: «Девять раз кругом, кругом обежим и круг замкнем»? Шекспир. «Макбет».
– «И тебя, милочка, и твою собачку…» – процитировала Ева в ответ. Злая волшебница Бастинда.
– Вот-вот, – кивнула Пибоди. – Но оба эти примера как раз дают неправильное представление о положении вещей. Ведьмы – не всегда уродливые и отвратительные старухи, которые помешивают зловонное варево крысиными хвостами или гоняются за маленькой девочкой и ее другом – соломенным пугалом. Виккане, например, не приносят вреда ни одному живому существу. Они занимаются исключительно белой магией.
– А какая еще бывает?
– Черная.
– Надеюсь, вы сами в эту чепуху не верите? – спросила Ева, пристально глядя на свою помощницу. – В заговоры, проклятия, волшебство?
– Ни капельки. – Взбодрившись от выпитого кофе, Пибоди снова повернулась к компьютеру. – Я кое-что знаю от кузена, который недавно стал викканином. Он живет в их общине в Цинциннати.
– У вас есть кузен – член викканской общины? – Ева расхохоталась, отставив кружку с кофе в сторону. – Пибоди, с каждым днем вы изумляете меня все больше и больше!
– Это еще что! Как-нибудь я расскажу вам про свою бабушку и ее пятерых любовников.
– Ничего удивительного в том, что у женщины за долгую жизнь было пятеро любовников.
– Да не за долгую жизнь, а за прошлый месяц. Причем пятеро одновременно. – Пибоди окинула Еву победным взглядом. – Ей девяносто восемь лет! Надеюсь, я пошла в нее.
Ева, услышав телефонный звонок, с трудом сумела подавить новый приступ смеха.
– Даллас слушает.