Помоги проекту - поделись книгой:
— А что, — вмешалась Тамара Андреевна, — и приедем! Я готова хоть сейчас. Отпустите, Евграф Юрьевич, в местную командировку?
— Только в нерабочее время, — отрезал шеф.
— Конечно, конечно. Как раз обед начинается, — выкрутилась моя тайная поклонница (чтоб ей пусто было!). — Мы с Николаем Николаевичем мигом обернемся. Едемте, Николай Николаевич?
— Нет! Я есть хочу! И потом… у меня жена.
— А при чем здесь жена? — сощурилась Тамара Андреевна. — Нас ваш улов интересует.
Я окончательно смутился.
— Поезжайте, поезжайте, Николай Николаевич, — поддержал Тамару Андреевну шеф. — Я вам и ключи от своей машины дам. Права есть?
— Нет! — завопил я. — Терпеть не могу автомобили! Меня укачивает.
— Я вожу, — сказала Тамара Андреевна. — Давайте ключи!
— Да нет у него никакого осетра! — вставил Петя-Петушок.
— Нету, факт! — поддержал его Балбесов.
— Ах нет? Хорошо! Едем, Тамара Андреевна!
— Только не задерживайтесь! — напутствовал нас шеф.
…Через час мы вернулись.
— Ну как? — полюбопытствовал Балбесов. — Есть рыба?
— Есть! — ответила Тамара Андреевна. — Здоровенный осетр! Правда, уже порезанный. В холодильнике лежит. Я прикинула: на метр двадцать точно тянет. Так что правду сказал Николай Николаевич.
— Позвольте вас поздравить, Николай Николаевич, с великолепным уловом, — торжественно произнес Евграф Юрьевич.
— Спасибо, — еле слышно ответил я.
— Что с тобой? — немного погодя спросил Балбесов. — На тебе лица нет.
Я опасливо оглянулся на Тамару Андреевну и шепотом ответил:
— Эта сумасшедшая гнала так, словно за нами гангстеры гонятся. Я не то что скорости боюсь, просто жить хочу.
Балбесов прыснул в кулак и отвернулся.
…Я перебрал в уме сегодняшние события. Утреннее объяснение с женой и сыном. Неувязка с тетей Клавой. Странное появление и исчезновение безбрового инопланетянина. Дотошное любопытство Завмагова. Эта никому не нужная поездка домой с Тамарой Андреевной в машине шефа. Открывшиеся мне чужие мысли. Вот только Евграф Юрьевич остался для меня белым пятном…
— Николай Николаевич, вы закончили?
Я вздрогнул.
Евграф Юрьевич пристально глядел мне в глаза и загадочно улыбался. «Надо же, — удивился я, — как меняет человека улыбка».
— Почти, — ответил я и дал себе слово до конца рабочего дня больше не отвлекаться.
После работы я, как всегда, трясся в переполненном вагоне метро. Отчет, слава богу, был откорректирован, и на душе у меня было легко. От «Площади Ногина» до «Кузьминок» пятнадцать минут езды, но я не стал доставать книжку, чтобы по обыкновению, примостившись на чьем-нибудь плече, проглотить главу—другую очередного романа. Я размышлял о своем новом состоянии, в котором оказался по воле инопланетной науки. Пока я так и не воспользовался всерьез замечательной способностью проникать в чужие мысли. Лишь робко пытался узнать мнение окружающих о своей персоне. Нужно активизироваться. Как-никак, а за мной наблюдают, я главный участник грандиозного эксперимента. Ученым с Большого Колеса важна моя реакция на дар телепатии, по моим действиям станут судить обо всем человечестве. Что же, попробую активизироваться. Вот, положим, та девица у двери. О чем она думает?
Я уставился на нее, сконцентрировался. Едва завеса ее сознания приоткрылась, меня бросило в жар. Уф! Такие видения не для слабонервных. Девица явно принадлежала к «группе риска». Ее внимание занимал молодой брюнет в форме чехословацких вооруженных сил. «Глаз профессионала, — отметил я про себя, — глаз, способный пересчитать купюры в кармане любого, на ком остановится». Нет, пора переключаться на кого-нибудь другого. Вот, кстати, отличный объект.
В двух шагах от меня, держась за поручень, стоял средних лет мужчина с блинообразной физиономией. Я без труда поймал его «пеленг».
«Куда ж ее прятать-то? Черт! Вечная проблема. За щеку, что ли, или в ботинок? Нет, за щеку нельзя, размокнет. Вот если бы железный рубль, а пятерку нельзя. В ботинке жена найдет, это уж как пить дать. Она у меня деньги по запаху чует. А еще говорят, деньги не пахнут. Вот житуха! Может, под половик? Сопрут? Эх!..»
Да, заначка — дело серьезное. Однако тут все ясно. Я переключился на здоровяка с фигурой каменотеса и багровой физиономией. Он «излучал» следующее:
«…двадцать пять? Не помню, кажется, двадцать пять. Где же я все-таки вчера был? Кучера б найти, он-то знает. Сам слинял, гад, меня бросил. Хорош кореш, нечего сказать! Небось дома дрых, а меня на казенную клеенку пристроил. Где ж я вчера был? На Гурешке? В Тушино? Убей, не помню… Сколько сейчас за медуслуги дерут? Кажись, четвертной. Ну и цены! Растут, не уследишь. Ух, башка трещит!..»
Я поморщился и перевел взгляд на худощавого гражданина в плаще. Он был поглощен хроникой происшествий на последней странице «Московского комсомольца». Газета удобно лежала на широкой спине «каменотеса».
«Надо дверь укрепить. Вон что, мерзавцы, вытворяют. Вор на воре. Сигнализацию, что ли, провести? В лифте больше не поеду. Третий этаж, ноги не отвалятся. А то стукнут по башке, взять-то ничего не возьмут, потому что нечего, а калекой оставят… Вот те на! Гранаты в ход пошли! Купить, что ли, парочку? Интересно, почем сейчас гранаты на Рижском рынке? Хватит зарплаты или нет?..»
— Станция «Кузьминки»! — прозвучала монотонная скороговорка из динамика.
«Моя!» — спохватился я и выскочил из вагона.
Поезд унес в черную дыру туннеля и девицу из «группы риска», и человека с блином вместо лица, решавшего проблемы заначки, и алкаша, так и не вспомнившего, в каком вытрезвителе вчера ночевал, и интеллигента в плаще, прикидывавшего, покупать гранату или нет, и многих-многих других, о ком я так ничего и не узнал…
Следующие два дня прошли без происшествий. Я постепенно привыкал к своей новой способности, начал использовать ее целенаправленно. Общаясь с людьми, я стал дублировать разговор чтением мыслей собеседника. Это давало мне огромное преимущество. Один лишь Евграф Юрьевич по непонятным причинам оставался недосягаем для моих телепатических «щупальцев». Все остальные сотрудники лаборатории были у меня как на ладони.
Завмагов перестал здороваться, гордо вскидывал голову и выпячивал живот, проходя мимо. Сам Завмагов меня нисколько не интересовал, но вот очевидец, на которого ссылался «ходячий футбольный справочник», — другое дело. Узнать его имя, казалось мне, будет проще простого, но информация, выуженная из обширной памяти Завмагова, лишь усложнила проблему. Выяснилось, что в тот самый понедельник, утром, в лаборатории, где работал Завмагов, появился некто командированный. Он прибыл по очень важному делу к товарищу Апоносову. Апоносова на месте не оказалось, и гость попросил разрешения подождать его в лаборатории. Незнакомец разговорился и рассказал, в частности, что сам видел над Истринским водохранилищем корабль пришельцев. Сотрудники лишь похихикали, а вот на Завмагова рассказ неожиданно произвел впечатление. Потому-то он и выпытывал у меня подробности того уик-энда. Апоносов до обеда так и не появился, командированный прождал несколько часов и успел поделиться с Завмаговым всеми подробностями, даже показал воскресный номер «Истринской правды» со сводкой погоды на выходные. Кто же был тот незнакомец? Я попытался выяснить, однако никто ничего о нем не знал, даже сам товарищ Апоносов. «Следят, — решил я. — Проверяют, не проболтаюсь ли. Не доверяют. Подослали лжекомандированного… Но зачем Завмагова-то втянули, олуха этакого?! Конспираторы…»
Эти два дня тети Клавы в киоске почему-то не было. Вместо нее сидела хорошенькая девушка, которая всегда ошибалась со сдачей. На вопрос, куда подевалась старушка, она только пожимала плечами и краснела.
Дома все шло по-прежнему. Разве что Василий как-то подозрительно косился на меня и все время молчал, хотя осетрину уплетал за обе щеки. Зато Маша ходила счастливая. То ли из-за небесных роз, то ли из-за того, что я оказался таким внимательным. Прав был Арнольд: розы хорошели день ото дня. По ночам от них исходил таинственный свет иных миров. Эх, Арнольд, где ты сейчас?..
Наступил четверг, и начались неожиданности.
В газетном киоске снова появилась тетя Клава, такая же добродушная и приветливая, только бледная и усталая.
— С добрым утром! Где же это вы пропадали? Я уж беспокоиться начал: не случилось ли, думаю, чего…
— Ох, и не говори, — запричитала тетя Клава. — Хворала я. Не поверишь, на кухню ко мне шаровая молния залетела. Ну я ее, конечно, веником, а она ка-а-ак бухнет! Веник — в пепел, я — в обморок. Только сегодня оклемалась.
— Вот это да! А мне шаровую молнию видеть не доводилось.
— И не приведи Господь! Ишь, любопытный, — проворчала тетя Клава. — Хотя увидишь еще, придет время. На вот, забирай свою прессу… Не безобразишь больше? — спросила она вдруг, пристально взглянув поверх очков мне в глаза.
— Что? — не понял я.
— Ну ладно, иди, иди, а то вон сколько народа собралось.
Я отошел, оглянулся. К амбразуре киоска протиснулся субъект без подбородка и бровей. Тот самый — в морковном свитере! Он хрипло пробасил:
— «Шахматы»!
Я зажмурился, потряс головой, открыл глаза — морковного свитера уже не было, тетя Клава спокойно обслуживала следующего покупателя.
Я вернулся к киоску, нырнул по плечи в окошечко и спросил:
— И часто он у вас покупает?
— Кто? — не поняла тетя Клава. — Да тот, в свитере.
— Точно не скажу. В постоянных клиентах не числится, — ответила киоскерша.
Всю дорогу до института я думал о человеке в морковном свитере. Вторая встреча. Я, конечно, был рад, что он не погиб под КАМАЗом. Однако все это так странно! Может, воображение разыгралось? Может, он никакой не инопланетянин? Может, и контроля-то нет?
И тот лжекомандированный, наверное, самый что ни на есть настоящий. И НЛО он видел, ведь тарелочка действительно была!
Рабочий день прошел как обычно. Но вот потом…
Вечером, прямо из института, я поехал на Авиамоторную к одному знакомому филателисту посмотреть коллекцию довоенных марок.
Я вынырнул из метро. Было жарко, душно и пыльно. Вдоль сквера с бюстом «всесоюзного старосты» я направился к рынку. У цветочного магазина собралась внушительная толпа. Я протиснулся вперед. У бочки с надписью «Квас» тщедушная старушка мертвой хваткой вцепилась в руку слабо сопротивлявшегося гражданина лет тридцати с небольшим.
— Попался, голубчик! — ехидно прошепелявила старушка.
Вострые глазки так и сверкали из-под кустистых бровей. Вылитая Шапокляк!
— И чего привязалась? — недоуменно вопрошал гражданин, добродушно взирая на старушенцию с высоты почти двухметрового роста. — Никого не трогаю, стою, пью квас…
— Видали?! — вопила Шапокляк. — Никого не трогает! Ишь ты! А кто рубь железный в банку кинул, а сдачи рубля на два взял?! Шесть двадцаток, три пятнашки и еще медь. Не ты?!
Гражданин пожал плечами, отхлебнул из кружки.
— Не я, конечно. Мне и в голову такое не пришло бы…
— Как же, не пришло бы! Знаем мы вас! Окаянных!.. Жулик он, истинный крест, жулик!
— И не стыдно вам, мамаша?
— Это мне-то стыдно?! — взвилась Шапокляк. — Милиция!.. Милиция!..
Тут до меня дошло, в чем дело. Здесь поставили эксперимент с самообслуживанием. Подходи, бросай монеты в банку, наливай квасу, сколько положено. Все на полном доверии. Ситуация, представленная старушенцией, теоретически была возможна, а как на самом деле?.. Я «настроился на волну» обвиненного в жульничестве и в следующий миг уже знал правду.
— Не надо никакой милиции! Успокойтесь, бабушка, не нервничайте. Я все видел. Могу подтвердить: этот парень ни в чем не виноват. У него и в кармане-то не больше десяти копеек медью.
«Задержанный» благодарно улыбнулся.
— Ну вот, я говорю, а она не верит… Да отпустите же меня, мамаша! Вот прицепилась…
Шапокляк сконфузилась, выпустила рукав гражданина, окинула меня подозрительным взглядом, махнула рукой и заковыляла прочь, бормоча что-то себе под нос.
Послышались незлобивые смешки:
— И на старуху бывает проруха.
— Нет, видали? Как она его!
— Молодец, бабка!
— Шустрая бабуля…
Толпа постепенно рассеялась, исчез и заподозренный в жульничестве парень. Я, довольный своим поступком, пошел дальше.
Кто-то осторожно тронул меня за локоть. Я обернулся на ходу. Круглолицый человек с интересом разглядывал меня.
— Вы что? — спросил я настороженно.
— Удивительно! Как вы догадались? Как разобрались? — В его словах сквозило восхищение.
— Вы о чем? — Я остановился.
— Извините, что я вот так, среди улицы, вас остановил. Но я просто поражен, как вы блестяще разобрались в ситуации…
— Что вам надо?
— Ведь вы позже подошли! Я вас сразу приметил. Вот, думаю, чудак — вы уж меня извините, — в такую жару в пиджаке.
Сам он был в темно-синем батнике фирмы «Вранглер».
— Ну и что? Может, мне холодно. Вам-то что за дело до моего пиджака?
— Да бог с ним, с пиджаком! — замахал пухлыми руками мужчина. — Ходите в шубе, это я так. Просто я вас приметил по пиджаку…
— Оставьте в покое мой пиджак! — Я догадался: с этим типом необходимо поссориться — может, тогда отстанет.
— Да что вы, право! — обиделся мужчина, выпятив толстую нижнюю губу. Отставать он не собирался. Неожиданно спросил: — Вы экстрасенс?
Кто-то толкнул меня в спину, и я навалился на круглолицего, слегка боднув его в подбородок. Мимо вихляющей походкой прошел субъект в морковном свитере.
— Простите, — виновато пробормотал я.
Прохожего в свитере мужчина, кажется, не заметил.
— Что с вами? Вам нехорошо?
— Нет, нет, ничего, уже прошло. Жара, знаете ли…
Поделиться книгой: