Новые головоломки Шерлока Холмса

Она вздохнула. «Со мной-то все в порядке, доктор. А вот за дядюшку Майкла я боюсь. В воскресенье я с ним виделась впервые за несколько лет. Он сейчас живет на мысе Лизард, ну, знаете, в Корнуолле. Разговор зашел о возрасте, и я спросила, сколько сейчас лет моей кузине Минни. Он ненадолго замолчал, а потом сказал, что ей 1280 лет! Затем он поправился и сказал, что ей 44. Но ее старшему брату Дугласу в прошлом году исполнилось 40. Я в конце концов поняла, в чем дело: сначала он умножил ее возраст на свой, а потом вычел ее возраст из своего. Боюсь, он начинает сходить с ума».

«Мне очень жаль, – ответил я. – Это ужасно».

Она поблагодарила меня и ушла. А я задумался: сколько же на самом деле лет Минни и ее отцу?

Сможете ли вы найти решение?

Убийство Молли Гласс

Смерть Молли Гласс выглядела как трагическое самоубийство. Она была в возрасте чуть за тридцать, замужем, но без детей. Несчастную нашли мертвой в спальне. В комнате стояла газовая горелка, соединенная с магистралью, как сейчас во многих домах. Горелка была включена, но не зажжена, и это, несомненно, стало причиной смерти. Все посмертные признаки свидетельствовали именно об этом. Окна спальни (совершенно целые и невредимые) были плотно закрыты и заперты на щеколду изнутри. Дверь спальни тоже была заперта изнутри; никаких других проходов в комнату не существовало.

Мать миссис Гласс отчаянно настаивала, что ее дочь ни за что бы не покончила с собой, и отказалась верить в официальную версию полиции о самоубийстве. Отсутствие предсмертной записки действительно могло натолкнуть ее на такие мысли. Именно поэтому она и обратилась к Холмсу. Он внимательно рассмотрел все имеющиеся данные, затем отбросил папку и сказал, что это явное убийство, причем убийца – скорее всего, муж, и его дальнейшие услуги уже не требуются.

Естественно, он оказался прав по всем пунктам. Но как же было совершено убийство?

Очень сложные головоломки

Безумные мечты

Когда я служил в армии, мне довелось провести некоторое время в Афганистане, и там я наткнулся на очень любопытный трактат, переведенный кем-то на английский язык. Автором трактата под названием «Красная башня» был некий Гиргиз аль-Укбар; судя по всему, он был не из здешних мест. Произведение в целом было весьма вздорным, но один раздел вполне можно процитировать в этой книге.

В вышеупомянутом разделе автор осуждает равный баланс между мужским и женским населением и утверждает, что женщин должно быть больше, чтобы, соответственно, больше были гаремы. За этим весьма сомнительным утверждением автора идет следующее: будь он правителем, обязательно издал бы указ, который обязывал всех женщин рожать до тех пор, пока они не принесут сына. Таким образом, по его мнению, в семьях будет помногу дочерей, но лишь один сын, и лет через двадцать в стране в изобилии появятся незамужние девушки.

Его план, очевидно, был безумен, но как вы думаете: если бы он неукоснительно соблюдался, то сработал бы?

Старая песня на новый лад

Как-то вечером во вторник я прочитал о любопытнейшем происшествии в Бетнал-Грин. Некто зашел в паб на улице Кембридж-Хит и попросил у человека, стоявшего за стойкой, стакан воды. Реакция была мгновенной: человек за стойкой вытащил пистолет и убил беднягу на месте.

К несчастью для убийцы, он не заметил одного свидетеля – девушки-официантки. Ей удалось сбежать и сообщить об ужасном событии в полицию. Кроме того, она сказала, что убийца не был знаком с убитым и не держал на него никакой обиды, но при этом застрелил его не просто потому, что ему нравится убивать. В газете даже специально упомянули, что убитый не страдал от икоты.

Можете ли вы сказать, почему произошло это убийство?

Ружейные патроны

Во время службы в Афганистане я обнаружил интересный факт: патроны для ружей упаковывали в ящики по пятнадцать, восемнадцать или двадцать штук. Это показалось мне любопытным, так что на одном из привалов я подошел к квартирмейстеру и спросил, для чего так делают.

«Для того чтобы отослать ровно столько патронов, сколько нужно на складе, при этом не вскрывая ящиков», – ответил тот.

«Это же неправильно, – запротестовал я. – Что, если кому-то понадобится семь патронов? Или 29?»

«Какому складу понадобится семь патронов? – насмешливо ответил квартирмейстер. – Да, хорошо, для небольших чисел эта система не работает, и приходится посылать сверх необходимого, но для подавляющего большинства заказов ее вполне достаточно. Есть пограничное число; любое количество патронов больше него можно набрать сочетаниями трех имеющихся ящиков».

Что это за пограничное число?

Приятная прогулка

Во время «Странного дела о ребенке-вороне» Холмсу и мне довелось следить за передвижениями подозрительного типа по имени Роулендс. Не буду утомлять вас скучными подробностями, но однажды утром Роулендс отправился через холмы из Тивина в другой соседний городок. В тот же самый момент его знакомый Джонс отправился из того городка в Тивин.

Их передвижения были весьма подозрительны. Они встретились в десяти милях от Тивина. Проведя одинаковое время в соседних городках, приятели отправились обратно и на этот раз встретились в двенадцати милях от родного города Джонса. Шли они, естественно, все время с одинаковой скоростью.

Каково расстояние между двумя городами?

Мода

Однажды Холмса и меня попросили раскрыть дело о краже платьев из мастерской недавно скончавшегося портного, обшивавшего дам из высшего общества. Холмс мельком взглянул на обстоятельства дела и отправил папку обратно сыну портного с запиской, гласившей, что украсть платья могла лишь одна швея, которой помогал ее муж.

Однако, перечитывая свои записки некоторое время спустя, я обнаружил, что из нескольких фактов можно составить небольшое, но интересное упражнение. Все платья в мастерской стоили ровно 1800 фунтов – баснословные деньги, а после ограбления в мастерской осталось ровно сто платьев различного стиля, но одинаковой стоимости. Однако записей о том, сколько платьев в мастерской было изначально, не сохранилось. Сын лишь вспомнил, что отец однажды сказал, что если бы у него было на тридцать платьев больше, то при прежней оценке стоимости в 1800 фунтов каждое платье стоило бы на три фунта меньше.

Сможете ли вы рассчитать, сколько всего платьев украли из мастерской?

Четвертый камуфляж

За завтраком я обжег нёбо на удивление горячей овсянкой, и тут Холмс решил воспользоваться моментом и загадать мне очередную задачу с замаскированными русскими словами. На этот раз он назвал мне следующие слова: «Стынущий, пересадка, акустика, подернутый».

Горький опыт уже научил меня, что Холмс не станет повторять слова, так что я постарался их запомнить, одновременно изо всех сил сдерживая крик боли.

Задачей, как и всегда, было найти четыре коротких слова, спрятанных внутри более длинных слов. Все четыре слова объединены одной темой.

А вы сможете ее решить? Очень советую не есть предварительно ничего горячего – с обожженным ртом решать задачи трудно.

Яблочный рынок

В Хукленде мы наткнулись на практическое воплощение головоломки. Я не буду пытаться пересказать наши приключения дословно, а опишу задачу в более абстрактных терминах, чтобы вы смогли быстрее вникнуть в суть вопроса. Хукленд, как я уже упоминал выше, – очень странное графство.

На рынке сидели три торговки яблоками, подруги, продававшие яблоки разного сорта – естественно, по разной цене. Одна торговка продавала по два яблока за пенни, вторая – по три за пенни, третья – по пять за два пенса. В 11 утра, однако, первой и второй торговке понадобилось куда-то срочно отлучиться. У каждой из них оставалось по 30 яблок. Они отдали свои 60 яблок третьей подруге, которая распродала их по своей цене – пять штук за два пенса.

Если бы две торговки остались и распродали свой товар сами, то на двоих заработали бы 25 пенсов. Три яблока за пенни плюс два яблока за пенни, очевидно, равны пяти яблокам за два пенса. Тем не менее, распродав запасы подруг, третья торговка заработала всего 24 пенса, поскольку 60 разделить на 5 будет 12, и разделила их поровну между подругами.

Куда делся еще один пенни?

Пара четверок

Холмс выпустил колечко дыма из трубки. «Полагаю, дорогой Ватсон, вы знакомы с принципом выражения целого числа через другие числа и математические действия?»

Я кивнул. «Например, дважды два равно четырем. Вы об этом?»

«Именно. А 63 – это два в степени дважды два плюс два минус два, деленное на два».

Я записал в блокноте «22×2+2–2:2», упростил выражение до «26-1 = 64-1 = 63» и снова кивнул.

«Замечательно, – сказал Холмс. – Сможете ли вы таким же образом выразить 64, используя любые математические действия и всего две четверки? Возможно, вам понадобится на это немного времени».

Вокзал Эшкорт

Мне отлично известно, что от Эшкорта до лондонского вокзала Ватерлоо ехать ровно пять часов – и если уж на то пошло, то обратно тоже. Поезда в обоих направлениях выезжают в начале каждого часа. Холмс и я ехали обратно в Лондон, чувствуя немалое облегчение. Через какое-то время после нашего отъезда из Эшкорта мимо нас пронесся встречный поезд.

«Новая порция бедолаг едет в Хукленд», – заметил я.

«Это не последние, которых мы увидим», – рассеянно произнес Холмс.

«Нет», – ответил я; сейчас, задумавшись об этом, я понимаю, насколько забавно, должно быть, прозвучало «нет» в качестве согласия. Наш язык на удивление гибок.

«В самом деле, скажите мне, Ватсон, – продолжил Холмс, – сколько всего поездов от Ватерлоо до Эшкорта мы встретим в пути?»

Эндрю

Холмсу и мне за годы совместной работы доводилось встречаться с самыми странными людьми. Впрочем, даже на их фоне выделяется некто Эндрю, который оказался впутан в «Дело о черном алхимике». Несмотря на настоящую одержимость сандвичами с яичницей, он был очень сообразительным и изобретательным малым, да и сердце у него было в нужном месте, и в метафорическом, и в медицинском смысле.

Я живо припоминаю, как он рассказывал нам с Холмсом о том, как потерял карманные часы в схватке с человеком в плаще с капюшоном – как он считал, оккультистом. Затем он объяснил, что если забывал завести настенные часы дома, то шел к своему другу Давиду, который почему-то всегда ждал его прихода. Он проводил вечер в гостях, затем возвращался домой, точно устанавливал часы и заводил их.

Мне такой способ показался бессистемным: Эндрю никак не мог знать, сколько именно времени занимает дорога до дома. Он возразил, что если идет из дома к Давиду ровно столько же, сколько от Давида домой, то это неважно.

Каким методом он пользовался?

Век жизни

Как-то вечером миссис Хадсон совершенно неожиданно угостила нас с Холмсом бисквитным тортом «Виктория».

«Сегодня праздник, миссис Хадсон?» – осведомился я.

«Несомненно, доктор. Несомненно».

Я улыбнулся. «Ну, что же…»

«Да, моему кузену Джеку и его сыновьям сегодня в сумме исполнилось сто лет, – с гордостью сказала она. – Более того, Джек ровно вдвое старше своего старшего сына, который, в свою очередь, вдвое старше среднего сына, а тот – вдвое старше младшего сына. Уникальное событие».

«Ах, – только и сумел ответить я. – Что ж, мои поздравления».

Миссис Хадсон просияла.

Когда она ушла, Холмс повернулся ко мне: «А вас я поздравлю в том случае, если вы сможете сказать мне точный возраст Джека».

А вы сможете найти решение?

Камень, ножницы, бумага

Уиггинс ухмыльнулся мне. «Вы когда-нибудь играли в камень-ножницы-бумагу, доктор?»

«Название ни о чем не говорит», – ответил я.

«Играют двое. Они случайным образом выбирают один из трех предметов и одновременно выкрикивают название. Или же можно играть жестами. Если оба выберут один и тот же предмет – ничья. В противном случае ножницы побеждают бумагу, бумага побеждает камень, а камень побеждает ножницы».

«То есть вы таким образом улаживаете споры?» – предположил я.

«Как-то не так вас растили, доктор, – серьезно сказал Уиггинс. – Давайте тогда так. Я сегодня десять раз играл в камень-ножницы-бумагу с Алисой. Шесть раз я выбрал ножницы, три раза камень, один раз бумагу. Она выбрала ножницы четыре раза, камень – два, а бумагу – четыре. Ничьих не было». Он посмотрел на Холмса; тот кивнул. «Скажите, доктор, каким оказался общий счет?»

Олд-Хук

Происшествие, случившееся во время «Дела о странствующих епископах», вдохновило Холмса на составление особенно хитроумного умственного упражнения для моего самосовершенствования. Иногда я был очень благодарен ему за усилия, иногда же его загадки бывали совершенно непрошеными. Боюсь, эта задача принадлежит ко второй категории. Неделя у меня не задалась.

«Представьте себе трех фермеров, – сказал Холмс. – Из Хукленда. Назовем их Эрн, Тед и Хоб».

«Представил», – пробормотал я.

«Это поможет, – ответил Холмс. – У Эрна есть лошадь с повозкой, которая может развить скорость 8 километров в час. У Теда больное колено, так что он ходит со скоростью 1 километр в час, а у Хоба больная спина, так что он ходит чуть быстрее, со скоростью 2 километра в час».

«Просто прекрасно, – сказал я. – А можно представить кого-нибудь поздоровее?»

«Вместе эти достойные люди хотят добраться от Олд-Хука до Корхэма. Между городами 40 километров. Итак, Эрн сажает Теда в телегу, провозит его по большей части пути, затем высаживает, чтобы тот прошел остаток пути пешком. Затем возвращается за Хобом и везет его в Корхэм, причем приезжает туда как раз в тот момент, когда до города доходит Тед. Сколько времени понадобится на такое путешествие?»

Сможете ли вы найти решение?

Живопись

Один из моих пациентов пришел ко мне с жалобами на боль в руке, но, похоже, финансовое состояние его беспокоило куда больше, чем состояние здоровья. По моему опыту, бывают такие люди, особенно мужчины, которые не желают размышлять о возможном неприятном диагнозе и поэтому фиксируют внимание на чем-то совершенно с ним не связанном. У моего пациента оказалось всего лишь легкое растяжение, но это не помешало ему пуститься в долгое повествование о какой-то сделке с картинами.

Несмотря на все мои попытки перевести разговор на другую тему, он сообщил мне, что вчера продал две картины, каждую – за 75 фунтов. Одна сделка принесла 25 процентов прибыли, другая – 25 процентов убытка.

Я рассеянно ответил, что могло быть и хуже.

«Нет, – ответил он. – День вышел очень неудачным».

Чтобы он не оскорбился, я на всякий случай уточнил, что речь шла о его руке. Но что имел в виду он сам?

Дейзи

Миссис Хадсон собирала чайные чашки в наших комнатах и недовольно цыкала, находя их в самых неожиданных местах. Когда на подносе оказалась уже целая дюжина чашек, она тяжело вздохнула и повернулась ко мне.

«Я уже рассказывала о своей кузине Дейзи?» – спросила она.

«Насколько помню, нет», – сказал я.

«У нее двое детей. Один из них – мальчик».

Я с трудом скрыл смущение. «Да?»

«Как вы думаете, какова вероятность того, что второй ребенок – девочка?»

Холмс, сидевший в другом конце комнаты, усмехнулся.

Сможете ли вы найти решение?

Девятый словесный узел

Я едва успел выпалить ответ на хитрую задачку Холмса с двумя четверками, как тот достал откуда-то листок бумаги и с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, протянул его мне. Это, естественно, оказался словесный узел, да еще и довольно сложный. Я тоскливо выглянул в окно, за которым ярко светило солнце, и принялся за работу.

На листке было написано следующее: