Охотники за мраком

- А, так этот Джервис взялся теперь за Гамильтона! воскликнул он.

- Ему поручено расследование смерти сэра Роберта, и, я уверен, Берт докопается до истины.

- До истины? О какой истине ты говоришь?

- Ты плохо читал статью, Филипп. Берт полагает, что дело не обошлось без убийства.

Флойд округлил глаза.

- Убийство? - громким полушепотом повторил он. - Старик Гамильтон убит?

Стюарт пожал плечам.

- Я знаю не больше вашего. Потому-то я и хочу потолковать с Джервисом.

- Так он тебе все и расскажет! - усомнился Герцог.

- Поживем - увидим. В свое время мы с ним были друзьями.

Надеюсь, он не забыл об этом. Я заеду за вами к шести. Толкните Марка. Мне кажется, у него начался период зимней спячки.

- Этот период у него тянется круглый год, - ухмыльнулся Джералд Волк.

Разбуженный боксер долго хлопал осоловелыми глазами, с трудом возвращаясь в мир реальности. Наконец четверо "избранников судьбы" покинули автомобиль. Коротышка Марк расправил богатырские плечи и громко хрустнул суставами.

- А быстро мы добрались, - прорычал он, прочищая горло.

- Что ты, дружище Марк, мы еще и не думали трогаться, возразил Джералд, подмигнув Флойду.

Марк метнул в него добродушный взгляд и хлопнул приятеля по плечу. Тот едва удержался на ногах.

- Шутник ты, Джерри, - осклабился боксер.

- Да уж куда моим шуткам до твоих, Коротышка, - отозвался Джералд, потирая ушибленное плечо. - В твоих и весу-то на добрый центнер больше.

Коротышка Марк расхохотался.

- Куда это наш командир намылился? - недоуменно спросил он, провожая взглядом уносящийся "паккард".

- На аудиенцию к римскому папе, - бросил через плечо Джералд, толкая дверь в кафе.

Глава вторая

БЕРТ ДЖЕРВИС

Берт Джервис сидел в своем кабинете и тупо смотрел в пол, обильно усеянный окурками. Сквозь плотный туман сигаретного дыма лицо его казалось слепком с погребально-церемониальной маски туземцев Великого Хвоста. Пальцы левой руки выбивали мерную дробь по полированному подлокотнику кресла. Пожалуй, иных признаков жизни в этом теле заметно не было.

Таким и застал его Крис Стюарт, когда вошел в кабинет инспектора сыскной полиции. Кинув взгляд на сидящую в кресле безмолвную фигуру, он молча подошел к окну и настежь распахнул обе створки.

- Какого дьявола! - взорвался Джервис, оставаясь неподвижным.

- Я к тебе по делу, Берт, - ответил Стюарт, садясь на краешек стола и в упор глядя на инспектора.

- Стюарт? - в безжизненных глазах Джервиса вспыхнула искра интереса.

- Он самый, Берт.

- Ты не вовремя, Стюарт, мне нужно кое-что обмозговать.

- А я было решил, что ты надышался "альпассийского тумана",

- усмехнулся Стюарт. - По правде говоря, видок у тебя был не из лучших.

Джервис тряхнул головой.

- Ладно, выкладывай.

- Признаться честно, я надеялся услышать кое-что от тебя.

Сигаретный туман в комнате заметно поредел. Джервис метнул в Стюарта быстрый пронизывающий взгляд.

- Об этом деле ты не услышишь от меня ни слова, - сухо произнес он.

- Но, Берт...

- Повторяю, - загремел Джервис, яростно вращая глазами, - я тебе ничего не скажу, Стюарт.

- Возможно, ты хочешь что-нибудь услышать от меня? Как никак, Гамильтон был моим шефом целых двенадцать лет.

- Нет, - упрямо мотнул головой Джервис.

- Да пошел ты к черту, старый кретин! - взорвался Крис Стюарт. - Или ты все выложишь начистоту, или я поведу собственное расследование.

Едва заметное подобие улыбки мелькнуло на губах инспектора.

- Узнаю прежнего Стюарта. - Он в упор смотрел на капитана "избранников судьбы". - Ты хочешь жить, Крис?

- Очень. Но еще больше я хочу знать правду.

- Я бы тоже хотел ее знать.

- Сообща мы докопаемся до истины, Берт. Я помогу тебе.

- Не поможешь. Да и зачем тебе это?

- Роберт Гамильтон был из тех людей, ради которых стоит кое-чем пожертвовать. Если он убит, мой долг распутать этот клубок.

- Долг? Чушь собачья... - криво усмехнулся Джервис.

- Не валяй дурака, Берт. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты стал циником.

- Я им стал, Стюарт.

- Так ты расскажешь мне о Гамильтоне?

- Я не хочу потерять единственного друга.

- Ты потеряешь его, если промолчишь.

- Психологическая обработка, да? Ты прекрасно ее провел, Стюарт. Я сдаюсь. Но с этого момента я не дам за твою жизнь и ломаного гроша.

- А как же ты, Берт?

- Я давно уже обречен, - безнадежно махнул рукой Джервис и понизил голос до шепота: - Слушай же.

- В чем дело, Берт? Эти стены имеют уши?

- Стены? Не-ет, Стюарт. - В глазах инспектора вспыхнул какой-то странный огонь. - Стены - это слишком примитивно. - Он провел руками перед глазами, словно ощупывая что-то невидимое. Сам воздух - одно большое ухо... возможно...

Стюарт внимательно посмотрел на Джервиса. От того не ускользнул взгляд капитана. Он снова усмехнулся.

- Ты решил, что я спятил, не правда ли? - Джервис уставился на свои руки. - Будь я верующим, я бы молил Бога, чтобы это так и было. Но спятил не я, Стюарт...

- У меня нет времени исповедывать тебя, Берт, - нетерпеливо прервал его Стюарт. - Мне нужны факты.

- Факты. Гм... У меня нет фактов.

- Нет фактов? - Брови Стюарта удивленно взметнулись вверх.

- Ты же утверждаешь, что Гамильтон убит!

- Он убит, - убежденно произнес Джервис, - и это единственный факт, которым я располагаю.

- Откуда такая уверенность?

Джервис с минуту молчал. Когда он заговорил снова, в голосе его звучал металл.

- Роберт Гамильтон найден мертвым в собственном кабинете неделю назад. Опрос возможных свидетелей ничего не дал: никто ничего не видел, не слышал, не знает и знать не желает. Каждый забился в свою нору и боится оттуда нос высунуть. - Джервис зло сплюнул на пол. - Теперь-то мне известно, что они действительно ничего не знают. Единственная, кто смог немного пролить свет на истину, была Джейн Гросби, личный секретарь Роберта Гамильтона. В течение того злополучного дня, утверждает она, в кабинет к шефу никто не входил и никто из него не выходил. Она же и была последней, кто видел его в живых, и именно она чуть позже обнаружила труп. Я тщательно обследовал кабинет и приемную и пришел к выводу, что ни одна живая душа, действительно, не смогла бы проникнуть к сэру Роберту без ведома секретаря. Джейн Гросби же я склонен верить. Далее, никаких следов явного насилия или других следов насильственной смерти на теле твоего шефа не обнаружено.

- И тем не менее ты утверждаешь, что Роберт Гамильтон убит!

- И останусь при своем убеждении даже под страхом смертной казни, - твердо произнес Джервис.

- Откуда такая уверенность, Берт?

Джервис вынул из пачки сигарету и закурил. Пальцы его слегка подрагивали от волнения.

- Бытует такое выражение: естественная смерть, - продолжал он. - Считается, что естественной смертью человек умирает либо от какой-нибудь болезни, либо просто от старости. Организм изношен до предела - и все, баста. Напротив, смерть от руки маньяка, упавшего на голову кирпича или луча бластера принято называть неестественной, ибо причина ее как бы привнесена извне. Все это чушь! Я всегда придерживался взгляда, что всякая смерть естественна, поскольку вызывается необратимыми процессами внутри организма. Смерть наступает не от ножа убийцы, а от остановки сердца, нож лишь включает механизм смерти, рождает ту причину, которая в конце концов приводит к летальному исходу. Аналогичным образом действует и вирус.

Разница здесь лишь в скорости процессов, суть же их одна: некие необратимые изменения в естественном функционировании организма.

Смерть всегда естественна, ибо ее вызывают естественные причины. Так я думал до недавнего времени. Результаты вскрытия тела Роберта Гамильтона коренным образом изменили мои воззрения на смерть. Я пришел к парадоксальному выводу: смерть не всегда бывает естественной. Неестественной я называю такую смерть, для наступления которой не имеется очевидных причин. Такова смерть Роберта Гамильтона. Его организм полностью работоспособен, и хотя хорошим здоровьем он не отличался, все органы его накануне смерти функционировали нормально. Смерть от болезни, даже внезапной, исключается, на том же основании следует исключить и известные виды насильственной смерти, как то: смерть от яда, пули, ножа, электрического тока и так далее. Суть парадокса в том, что Гамильтон не должен был умереть, смерти как таковой не было.

- Однако он мертв, - заметил Стюарт.

- Сейчас он безусловно мертв, а тогда... Тогда его организм просто перестал функционировать, без видимых на то причин. Словно кончился завод часов - стоит их лишь завести, как они пойдут вновь.

Медицинские эксперты считают, что подоспей помощь вовремя, тело можно было бы реанимировать.

- Но как все это увязать с убийством, Берт? - пожал плечами Стюарт.

- Неужели ты до сих пор не понял? - Джервис закурил вторую сигарету. - Поскольку Роберт Гамильтон мертв - а то что он мертв, не вызывает никаких сомнений - должна, понимаешь, должна существовать причина, вызвавшая смерть. Иначе мы дойдем до абсурда или до клиники для умалишенных. У смерти всегда должна быть причина, и если мы не знаем этой причины, это еще не значит, что ее нет вовсе. Я назвал смерть Роберта Гамильтона неестественной, так как не существует ни одной из известных естественных причин, способных ее вызвать.

- А страх? Он мог умереть от внезапного испуга.

- Содержание адреналина в крови Гамильтона было не только выше, но даже несколько ниже нормы. Нет, испуг отпадает. Повторяю, Стюарт, естественные причины приходится исключить, и с ними вместе болезнь, старость, обычные способы убийства.

- Стало быть, есть еще и необычные?

- Вот именно. Роберт Гамильтон убит неведомым нам способом, в обход обычным законам природы. Потому я и называю его смерть неестественной. Он не должен был умереть - если исходить из устоявшихся представлений о смерти и причинах, ее вызывающих. Но он все-таки умер.

В помещении воцарилась гнетущая тишина. Крис Стюарт с трудом переваривал услышанное.

- Ты убедил меня, Берт, - наконец сказал он. - Роберт Гамильтон убит. Осталось совсем немного - отыскать убийцу. Ты что-нибудь предпринял на этом пути?

Джервис усмехнулся и выпустил кольцо дыма.

- Я никогда не охотился за призраками, Стюарт. Но что-то говорит мне, что призрак уже начал охоту за мной. - Он как-то странно посмотрел на Стюарта и добавил чуть слышно: - И за тобой, старина Крис. Очень жаль, что я наболтал тебе лишнего.

Стюарт пожал плечами.

- Признаюсь, я не вижу причин для беспокойства.

- Оно и к лучшему, Стюарт. Ты слишком долго не был на Земле.

Джервис тяжело поднялся с кресла и подошел к окну.

Тусклый сумеречный свет струился в распахнутое окно. Воздух был тяжелым, мутным, пыльным, лишенным движения и жизни. Серое свинцовое небо давило на город, вершины небоскребов тонули в гигантском море низко нависших туч. Что-то зловещее чудилось в этом безмолвии небесной стихии, словно ждущей своего часа, чтобы низринуться на землю и затопить ее вязкой киселеобразной массой.

- Как тебе вид из окна, Стюарт? Неплох, не правда ли?

Особенно если учесть, что сейчас начало июля.