Мне не понравилось в той камере пыток. Можно было представить все что угодно, увидеть это в темных углах помещения. Но Том знал что делал. Призраки редко появляются, когда комната хорошо освещена.
Мы остались стоять у двери, неподвижно и тихо. Внезапно я вздрогнула, почувствовал чье-то присутствие в комнате. Я ничего не видела, но в левом углу комнаты кандалы издали слабый стон. Затем, совершенно отчетливо, я услышала звук цепей, трущихся о каменную стену - вместе с другим звуком, жидкость стекающей со стен и капающей на пол. Я снова почувствовала запах крови.
Там был настоящий призрак; призрак кого-то в агонии после пыток. Мгновенно я узнала многое о этом человеке. Он был частью небольшого патруля проверяющий границы земель с Кобалос. Он был из Полызни, но не подчиненным принца Станислава; его принц носил другое имя. Призрак был там уже много лет, когда там принцем был отец Станислава, или может даже его дед. Большинство патрульных убили, но некоторых взяли в плен, допрашивали и пытали.
Я ощущала тоску этого мужчины; что-то далеко за пределами физической боли. Они резали его ножами, покрытыми ядом, что причиняло ему еще большую боль. Но хуже всего было то, что он осознавал, что никогда не выберется из этого места. Его семья жила далеко на юге, и он знал, что никогда не увидит их снова. У него был маленький сын и дочь, и вскоре должен был родиться еще один ребенок. Как его жена, Катрина, сможет поддерживать семью без него?
Я всхлипнула и по моим щекам побежали слезы, потому что призрак не осознавал, как долго он находится в этом месте. Его жена, вероятно уже мертва, а дети состарились.
Том одарил меня одобрительным взглядом и приложил палец к губам, попросив меня молчать. Я кивнула и подавила следующий всхлип.
Следующий звук исходил от стола: глубокий стон, а затем клик агонии. Затем я услышала пилу, которой что-то пилили - но это было не дерево.
Призрак переживал ужасные моменты своих пыток и смерти. Его надзиратели пилили его плоть и кости.
Не в состоянии себя больше контролировать меня вырвало на пол. Я не могла смотреть на Тома. Я почувствовала запах своей собственной рвоты и знала, что он тоже чувствовал это. Дрожа, я прислонилась к стене.
Том указал на дверь. К моему облегчению, мы собирались уйти оттуда.
- Извини меня, - сказала я Тому, когда он закрыл двери снаружи.
- Ты не должна извиняться, Дженни, - сказал он, его голос был спокойным. - Очевидно, это очень плохо на тебя повлияло. Наверное, ты пережила намного больше чем я. Все что я слышал - звон цепей и слабые стоны. Затем я увидел несколько расплывчатых светящихся фигур. Но я знаю, что на том столе происходило нечто действительно плохое.
- Они пилили его кости, - сказала я и затряслась от ужаса при одной мысли об этом. - Зачем они это делали? Что они за раса?
- Люди могут быть такими же плохими, - ответил Том, спускаясь вниз по ступенькам. Его голос звучат устало. - Вероятно, что они пытались получить от него информацию - численность войск и их передвижение - для того, чтобы спасти жизни своих солдат. Я полагаю что война делает всех плохими. Гражданская война в Графстве была ужасной, она разрушила семьи, брат шел на брата.
- Он может прекратить переживать свою смерть снова и снова?
- Помнишь мертвых солдат, которых я тебе показывал на холме Палача? Это может быть частичка его души, а не сам призрак, Дженни - фрагмент бедного солдата, который уже направился к свету. Но там должно быть есть и призраки...
- Да. Один из заключенных пленников скучал по своей семье - он думает, что никогда больше их не увидит. У него есть двое детей, и жена скоро родит третьего. Я думаю, он был очень счастлив в своем доме. Если мы сможем заставить его сосредоточится на этом, может быть он направится к свету.
Том кивнул, но казалось он отвлекся, погрузившись в размышления.
- Ты в порядке? - спросила я его.
Он покачал головой.
- Я далеко не в порядке. И я думаю, нам придется ждать следующего года, чтобы разобраться с этими призраками.
Я в изумлении уставилась на него.
- Мы отправляемся домой. Через несколько дней Грималкин хочет чтобы я принимал участие в атаке на кулад - это безумие. Я много думал об этом, это меня сильно волнует. Я сомневался делать ли этот шаг, и я решил. Мы отправляемся обратно в Графство, прежде чем нас заметет здесь снегом. Мы пойдем и скажем об этом Грималкин, сейчас же.
Я даже и подумать не могла, что он рассматривает такой вариант. Когда я просила его отправиться назад домой, он отвергал мои мольбы.
Мое сердце бешено забилось от счастья. Наконец-то Том обрел здравый смысл! Я ненавидела эту холодную воинственную страну и соскучилась по дому и зеленым лугам Графства.
Наконец-то мы поедем домой!
Глава 9. Наковальня боли
Том вежливо постучал, а затем мы вошли в комнату которую я делила с Грималкин.
Она сидела скрестив ноги на своей постели и смотрела на нас не мигая. В момент когда я увидела ее лицо, сразу поняла что она знает о чем будет говорить с ней Том - она предвидела это, или поняла по глазам, не знаю. Ее взгляд был лишен дружелюбия. Мои способности не работали на ведьму-убийцу - она скрыта от меня - но мои инстинкты подсказывали мне что мы в опасности, потому что она действительно в гневе.
Том стал к ней лицом, а я закрыла дверь. Ситуация становилась все более тревожной. Я знала, что Грималкин это не понравится. Какой будет ее реакция?
- Завтра я отправляюсь назад в Графство, - сказал ей Том. - Я не подхожу для того, что ты мне предлагаешь. Мне могут потребоваться месяцы, чтобы восстановить свои силы - наверное, вся зима - и лучше я буду их восстанавливать дома.
- Ты не можешь уйти сейчас - это разрушит мои планы, - прошипела Грималкин. - Без тебя боевой дух армии распадется при первой же неудаче. Принц ждет что ты поведешь всех вперед.
Меня разозлило что она сказала "мои планы". Я задумалась над тем, почему Том позволил втянуть себя в такую схему?
- Почему это делать сейчас? - спросил Том. - Может будет лучше атаковать кулад весной?
Грималкин покачала головой.
- Кобалос не будут ждать до весны. Они существа холода и льда. Зима - их время. В течении месяца их армии перейдут через реку и обрушатся на эти мелкие княжества. Мы должны атаковать прежде чем это произойдет. То чему я могу научится в куладе мага может и не спасет эти земли, но уж точно обеспечит шанс для Графства. Наш единственный шанс - действовать прямо сейчас.
Я не могла придраться к рассуждениям Грималкин; я ожидала, что Том уступил ее воле - она контролировала его с тех пор как мы покинули Графство. Почему все должно было изменится? Она очень убедительна. Но к моему удивлению, он воспротивился.
- Я просто не могу сделать этого. Я устал... Я не достаточно хорош. Тебе будет лучше без меня.
- Ты должен сделать это! Ты сделаешь это! - зарычала Грималкин, показывая свои острые зубы.
- Не пытайся запугать меня! - возразил Том, его голос почти срывался от гнева. - Мы были союзниками в прошлом, и будем в будущем, но мне нужно отдохнуть. Тебе бы не помешало прислушиваться ко мне, для разнообразия.
- Как ты можешь подвести принца Станислава и воинов которые верят в тебя? Шансы против них - многие из них умрут в приближающемся событии - но они видели как ты победил Шайкса и восстал из мертвых. Только твое присутствие даст им смелость перейти через реку. Ты не можешь отказаться.
- Я могу отказаться! Когда я свалюсь с лошади от усталости, это внушит кому-то уверенность, скажи мне, как это вдохновит кого-то?
- Ты сделаешь как я сказала! - воскликнула Грималкин, поднимаясь на ноги.
Я не могла терпеть это. Это было неправильно, ведьмак слушает приказы ведьмы.
- Ты думаешь я хочу видеть женщин порабощенных и униженных Кобалос? - крикнула Грималкин. Она стояла лицом к Тому, их носы почти соприкасались. - Ты хочешь стоять в стороне и смотреть как из падших городов вывозят рабов наши враги? Нет, так не должно быть! Я уничтожу Кобалос и разрушу стены Валкарки, пока в этом ледяном крае не погибнут все эти мерзкие существа! И ты будешь играть ту роль, которую я выбрала для тебя!
- Нет! - сердито возразил Том. он впервые повысил голос. - Ты управляла и помыкала мной! Ты привела меня сюда, не сказав во что я буду вовлечен. Ты планировала выставить меня на сражение против убийцы Шайкса, но не сказала об этом пока мы не достигли реки. Ты никогда не считала нужным предупредить меня и позволить мне самому обмозговать это. Ты привела меня к опасности - к смерти - полностью слепым. Я никогда не просил сделать меня частью этого. Мне нужно вернуться в Графство и продолжить сражаться с тьмой по своему. Я взял себе ученика и мой долг - продолжить ее обучение, и обучать должным образом. Вот что я собираюсь сделать. Я потрачу эту зиму именно на это.
Грималкин вздохнула и когда заговорила снова, ее голос был тише.
- Мной большую часть жизни управляло желание отмстить, - объяснила она. - Я любила по-настоящему лишь один раз в жизни. Я заботилась о других, а когда теряла их, это причиняло мне боль, но действительно опустошена и разбита я была тогда, когда Дьявол убил моего ребенка, а я любила его больше всего на свете. Я не смогла защитить ребенка, но с помощью других, особенно тебя, - продолжила она, кивнув Тому, - я смогла уничтожить Дьявола. Это сформировало меня; сделало тем, кем я являюсь. Я была выкована, как оружие, на наковальне боли. Теперь я осознаю, что была рождена именно для этого - уничтожить Кобалос. Мы сможем победить - я обещаю тебе, неважно согласишься ты помогать, или нет. Но ты разочаровываешь меня. Я ожидала от тебя большего.
Том выдохнул, по его лицу я поняла, что он сдает позицию. Я действительно боялась, что он снова поддастся ее воле. Но затем Том снова встал на свое.
- Извини, но я не могу помочь в этот раз. Завтра я с Дженни отправляюсь назад. Если хочешь, весной я вернусь назад, - он повернулся ко мне. - Увидимся в конюшне, перед рассветом. Не опаздывай.
Затем он ушел, закрыв за собой день, оставив меня наедине с Грималкин. Я испуганно посмотрела на нее, но она просто вздохнула, и улыбнулась мне.
- Ты выглядишь усталой, дитя. Ложись в постель. Утро вечера мудренее.
Я была удивлена тем, насколько вежливой была Грималкин. Я думала она будет злиться и шипеть на меня.
Я последовала ее совету. Не успела моя голова коснуться подушки, как я провалилась в глубокий сон.
Внезапно меня схватили, все было похоже на ужасный кошмар. Комната была погружена в темноту, и меня кто-то прижимал к постели. Я пыталась освободиться, но тщетно - меня держали железной хваткой.
Я сразу же поняла, что это не кошмар; это действительно происходило. Я лежала на спине, а кто-то запихивал мне в рот что-то похожее на кусок тряпки. Я начала кашлять и задыхаться.
Затем я почувствовала, как в мои ноздри залезли два пальца и голова начала покалывать и жечь. Я не могла дышать, тщетно извиваясь в попытках вырваться из крепкого хвата. Но я не смогла освободиться - и затем, внезапно, пальцы достали.
Я снова смогла дышать, но чувствовала странное головокружение, как будто моя душа уплыла из тела в океан темноты. Мне словно было безразлично, что со мной случилось; больше ничто не имело значение.
Затем меня кто-то поднял и перекинул через плечо. Где-то позади меня закрылась дверь и я слышала шаги, но не видела ничего, и вдруг поняла, что с моими глазами что-то не так. Через некоторое время воздух стал значительно холоднее и ветер на моем лице подсказал мне, что я нахожусь снаружи замка.
Я слышала приближающиеся голоса, которые становились громче - а так же фырканье и ржание лошади.
Человек несущий меня остановился и заговорил.
- Позаботься о ней. Увидимся через два дня.
Это был голос Грималкин.
Глава 10. Побежденный и управляемый
Я проснулся задолго до рассвета и быстро оделся. Я опасался, что принц может помешать нашему отъезду, если увидит нас. Кухарки и их помощники все еще спали, потому я сам взял себе завтрак и набил наши сумки провизией. Нам нужно будет докупить еще в дороге, но для этого у меня было достаточно денег.
Я ждал Дженни, но небо уже начало светлеть на востоке, а я все еще не видел никаких ее призраков. Я нетерпеливо расхаживал взад-вперед. Я не хотел чтобы кто-то заметил наш уход. Наконец я поднялся в ее комнату. Предыдущей ночью она была усталой. Возможно, она проспала...
Я постучал по двери и позвал ее по имени, но в ответ голос Грималкин велел мне войти. Я открыл дверь и вошел в комнату. Я ожидал, что она снова будет отговаривать меня, но я решил твердо стоять на своем.
Грималкин сидела на своей постели, скрестив ноги, как и вечером. Дженни в комнате не было.
- Где Дженни? - спросил я. - В конюшне ее нету.
- Она отправилась на север, в попечение принцу Кайлару.
Я уставился на Грималкин, пытаясь понять что она сказала.
- Зачем она сделала это?
- Я отдала ее в к нему на попечение, - сказала мне ведьма-убийца. - Он направился в сторону кулада с небольшим патрулем, чтобы оценить оборону и проследить за передвижением сил Кобалос в том регионе.
- Добровольно она бы не пошла на это! - сказал я сердито. - Зачем ты сделала это? Что она сделала, чтобы отправляться в таком опасное место?
- Ты прав - она пошла не добровольно. Я использовала одурманивание и немного магии, но ей это никак не повредит. Я сделала это, чтобы ты поехал с нами. Я знаю, что ты не отправишься назад домой без своей ученицы. Мы отправляемся незамедлительно. Лучший способ обеспечить ее безопасность, следовать моему плану. Разве не так?
- Есть ли вещи, на которые ты не пойдешь ради своих целей? - спросил я, возмущенный обманом Грималкин. Должно быть она запланировала это еще во время нашего вчерашнего разговора.
Она пожала плечами и коротко улыбнулась.
- Я лишь делаю то, что должна. В течении недели мы вернемся назад. Затем ты можешь отправляться домой, со своей ученицей.
Я надеялся, что с Дженни все в порядке. Это был мой долг - отправиться за ней и обеспечить ей безопасность - в конце концов, это была моя вина, я привел ее сюда - но она мне нравилась, и я бы в любом случае отправился за ней. Я должен был поехать с армией - выбора не оставалось - но внутри я очень беспокоился о Дженни. Грималкин могла быть безжалостной, и это был случай, когда она проявила эту черту себя. Дженни отправилась в сторону кулада, где ей грозит опасность, их могут схватить Кобалос, сделать ее рабыней, и будут пытать каждый день, чтобы научить послушанию.
Грималкин снова победила и снова управляла мной, как желала. Нужно было не слушать ее вообще. Лучше бы я остался в Графстве.
Мы покинули замок и поскакали на север; после двух часов, мы пересекли реку Шанна, используя тот де брод, где я сражался с убийцей Шайкса, Кауспетндом. Я вспомнил, как отрубил его голову от тела; как она катилась по камням в бурлящей воде.
Его сабля мгновенно пронзила меня, но я не почувствовал боли. Я вспомнил, как в изумлении смотрел на рукоять, понимая что лезвие вонзилось в мою плоть. Я наблюдал как моя кровь падает на камни. Боль вернулась - и вместе с ней холод и страх смерти.
Я почувствовал тошноту, покачнулся в седле и едва не свалился в воду. Мне было плохо еще почти целый час.
Наша армия двигалась шестью колонами; за исключением принца Кайлара, который со своей кавалерией был впереди, и его пешими людьми позади нас. Крупнейшей центральной колонной командовал принц Станислав. Я ехал слева от него, Грималкин была справа. На месте принца Кайлара был его старший сын. Ему было восемнадцать лет, у него не было военного опыта, но Грималкин сказала мне, что у него за спиной надежные воины и советники.
Он не должен был быть здесь, как и я. Мне было семнадцать - недостаточно взрослый, чтобы быть ведьмаком, не говоря уже о том, чтобы управлять такой армией. Но я старался как мог, высоко подняв голову, хотя дыхание затруднилось и болел каждый сустав.
Было важно, чтобы я выполнил свою часть задачи, иначе мы бы не настигли принца Кайлара, и я бы не смог спасти Дженни.
Я очень беспокоился о ней. Грималкин сказала, что патруль принца Кайлара небольшой, насчитывает не больше сорока человек. Если Кобалос заметят их, они быстро потерпят поражение, их убьют или возьмут в плен. Если Дженни переживет битву, то она станет рабыней в Валкарки. Мой гнев пылал, я был сильно зол на Грималкин.
Примерно через час после полудня мы добрались до расщелины Фиттзанда. Я ожидал увидеть там вулканы, но там была неровная, каменистая почва, с трещинами и извергающимся из них обжигающим паром. Лошади заржали от страха, не желая идти вперед.
Порой земля вздрагивала, и под нами слышался глубокий рев, словно бормотание злых великанов. Воздух был наполнен пылью и вонью серы, и я был рад покинуть это место, когда мы выехали на равнину Ерестаба.
Это было плоское, холодное место, без единого дерева. Ветер дул нам навстречу, с севера, делая узоры из высокой травы. Я всматривался в горизонт, пытаясь увидеть там наш патруль, но еще больше опасаясь увидеть огромную армию Кобалос. Я не мог поверить, что они могут нас поджидать где-то. Могли ли они знать, что мы пересекли реку и заманивать нас в ловушку? Или Грималкин используя темную магию предвидела будущее, и видела опасность? Когда я спросил у нее об этом, она лишь пожала плечами.
Солнце начало садиться, мы двигались пока не стемнело. Ночь была холодной - но мы не могли развести костры, их было бы видно на мили вперед на такой плоской равнине. Чем дольше мы останемся незамеченными - тем лучше; никто не должен был догадаться о нашем истинном направлении.
У Шайкса есть особые способности: нельзя убить одного, и не сообщить об этом другим, не призвать их к мести за его смерть. Убийца Шайкса, которого я обезглавил на реке, послал своим братьям убийцам последние мысли.
Они могут знать, что армия людей придет в земли Кобалос через реку. Я лишь надеялся, что они будут ждать нас у Валкарки, думая что это наша цель, а не у кулада Катруна. Вдруг я задумался, могут ли Кобалос предвидеть будущее, как ведьмы... Возможно, они уже знают о нашем намерении?
Я осмотрел лагерь: я с Грималкин были на его северной окраине. Света не было, и кроме патрулей и стражников, следящих за опасностью, все уже спали в своих шатрах. Грималкин и я сидели завернувшись в одеяла у входа в наш шатер и говорили о том что нас ждет впереди.
Я все еще злился на нее - я с трудом не обращал внимания на свои обиды - но я должен был работать с ней и убедиться, что наша атака удастся, если я хочу спасти Дженни.
Я посмотрел на небо. Луну закрывали облака, в остальном же оно было чистым, я не видел ни одной звезды. Однако на севере небо светилось и переливалось цветными огнями, и благодаря этому мы видели лица друг друга.