Похороны вне очереди

- Вот так и есть! Пошел на красный! Мы отрезаны, мост разведен! - надрывалась рация.

- Во гад! - мужчина в 'Тойоте' вышел в эфир. - Третий, объект на вашей стороне. Прием.

- Ведем объект. Прием.

- Пятый. Подстрахуйте третьего. Прием.

- Вас поняли. Прием.

- Идет по проспекту Медиков, - 'Порше' пасла уже не иномарка, а бежевая 'Лада' десятой модели. - свернул на Попова, - один из пассажиров 'Лады' держал в руке рацию.

- Что-то он крутит, -донеслось в эфире.

- Свернул на Литераторов, - докладывал мужчина с рацией. - второй, видишь его?

- А как же, - ухмыльнулся шатен в рубашке с коротким рукавом. - подъезжает голубь мира.

- Я первый, преследование прекратить! -донесся все тот же властный голос. - всем следовать в район улицы Литераторов.

Николай остановился. Надо было перести дух.

- Ну что. Коля, может в кабак заявимся? - прижалась к нему рыжая пассажирка. А то я тут знаю недалеко...

- Заткнись! - воскликнул мужчина. Он взял дипломат с заднего сиденья и вышел из машины. - И сиди как пришитая. - Николай с силой захлопнул дверь.

- Пошел, - тихо произнес в рацию шатен. - Так, переходит Литераторов, сворачивает к набережной. Внимание, зашел в дом номер девятнадцать! Это у нас складские помещения! Успеваешь, Боря?

- Да, да, понял! - донесся взволнованный голос.

Когда Николай с дипломатом появился на месте, его уже ждали: двое боевиков Искандера, обеспечивавших безопасность мероприятия и гости - курьеры из Риги, обеспечивавшие доставку товара в Европу.

Николай без предисловий положил дипломат на табуретку и открыл замок. Вниманию гостей предстали три пузатых целлофановых пакета с белым порошком.

- Товар первосортный, - создавалось впечатление, что Николаю не терпится поскорее избавиться от груза. - вы привезли деньги?

Один из курьеров, рослый белобрысый парень, в сером летнем костюме, чуть надрезал ножом один из пакетов и попробовал на вкус в кончика ножа 'продукт'.

- Все нормально, - заявил он и обратился ко второму: - Дайнис, деньги.

Почти двухметровый детина, такой же блондин, как и его земляк, вытащил увесистую барсетку и высыпал из нее более десятка пачек зеленых и розовых банкнот с овальным портретом посередине - Искандер уважал только доллары.

- Когда товар будет в Европе? - Николай проверил деньги - все чисто.

- Завтра мы уже будем в Гамбурге, - ответил первый курьер. - кстати, европейские друзья жалуются, что товар не слишком чистый, с примесями.

- Передай им, - Николай подозвал одного из боевиков, чтобы тот собрал деньги, - что Искандер...

Однако мнение Искандера по поводу критики качества доставляемого его группировкой в Европу наркотика осталось недонесенным до внимания публики, поскольку в помещении прозвучал хлопок светошумовой гранаты.

В окна буквально влетели люди в камуфлированных комбинезонах и черных масках с прорезями для глаз. Вторая группа спецназа, взорвав входную дверь, двигалась по коридору.

- Атас! - крикнул один из курьеров.

Боевики выхватили пистолеты, редко попадавшиеся на российском горизонте: 'Хеклер-кох OXBC-II', калибра 11,43 миллиметра, применяемые спецподразделениями ряда иностранных армий. В ответ раздались короткие автоматные очереди, пули звонко щелкали по каменной стенке, мягко шлепались в человеческую плоть, вызывая теплые красные струйки.

Курьер выстрелил в щит, который нес первый из группы спецназовцев, проникших в помещение через двери, но успеха не добился; пуля срикошетила куда-то в потолок, а в ответ лазерный луч пометил бандита и тут же пуля из 'Стечкина' прошила его грудь. Второй латышский 'стрелок' продолжал стрелять из укрытия, пока автоматная очередь не уложила его на землю.

Николай, спрятавшись за трубу, зажег дымовую шашку и бросил ее на поле боя рядом с убитым бандитом. Из-за дымовой завесы вынырнул оставшийся боевик Искандера и произвел несколько хаотических выстрелов. Человек в комбнезоне нажал на курок 'Стечкина', и оружие тихо кашлянуло пулями калибра девять миллиметров.

Боевик закашлялся, нелепо взмахнул руками и выронив пистолет, завалился на спину; раздался грохот: тело убитого обрушило стеллаж с арматурой.

Николай, воспользовавшись задымлением и минутным замешательством группы захвата, в два прыжка преодолел расстояние до пожарного выхода и отперев хилый засов, вырвался на свободу - по части входов-выходов домик напоминал головку швейцарского сыра.

Он выскочил из здания и перебежав на другую сторону улицы, стремительно юркнул в ближайший переулок. Черт с ним, с деньгами и товаром - потом разберемся, кто ментов навел, лихорадочно соображал Николай; главное скрыться сейчас.

- Коля, подожди, а как же я? - раздался женский голос.

Николай ошалело обернулся. Со стороны набережной в переулок забежала его сланцевская попутчица, которой он строго-настрого приказал сидеть в машине; каштановые волосы ее растрепались, туфли на высоких каблуках куда-то делись; сама она запыхалась.

- Коля, ну почему ты меня бросил? - плаксиво выпалила она, догнав его и невзначай отрезав ему путь вперед. - Вовчик же говорил насчет меня, мы же вместе... - воскликнула девушка.

- Уйди от меня, тварь! - заорал Николай, выхватывая нож. Огнестрельное оружие он не любил и старался не связываться с ним даже в важных делах.

Девушка вдруг бросилась вперед, блокируя и фиксируя вооруженную руку. Раздался хруст костей и Николай отскочил в сторону с детским воплем. Следующий удар дама нанесла ногой в печень - у Николая округлились глаза от боли и он упал на колени. Затем Николай получил еще один удар ногой в лицо, от которого перед глазами у него вспыхнул ослепительный свет и боль волной затопила сознание. Четвертый удар - по ребрам был уже лишним.

- Как не стыдно, - девушка присела на корточки перед поверженным соперником, - на женщину с ножом лезть... Твой Вовчик уже сутки как сидит у нас. Кстати, телефон потом вернешь.

Николая уже увезли, а девушка села в 'Тойоту' на Набережной. У водителя зазвонил мобильный и он, посмотрев на дисплей, передал его девушке.

- Виктор Семенович? Это Гиря. У меня все в порядке. Если позволите, еду отдыхать.

- Да, я дал команду всем отбой. Тогда до завтра. - донесся уверенный мужской голос. - А то я уже волноваться начал.

- Нервы надо беречь, товарищ полковник, - девушка попрощалась с руководителем операции и откинулась на заднее сиденье.

- Домой? - уважительно поинтересовался водитель, мужчина средних лет с короткой стрижкой, вернее, почти наголо обритый, с небольшим чубчиком над высоким лбом.

- Да.

Девушка поднялась на третий этаж типовой высотки, по привычке пешком. Оказавшись в квартире, она скинула не слишком удобные туфли на высоких каблуках, в которых ей пришлось ходить целую неделю, весь остальной наряд питерской проститутки невысокого пошиба и открыв полный напор, стала наполнять ванну.

Вода была горячая, с пенкой, с ароматом хвои, мяты, меда - сложный и вкусный букет. Девушка стала тщательно смывать искусно нарисованные специалистами 'синяки'; улегшись в ванну, она полузакрыла глаза и стала одной рукой тереть себя между ног, иногда проводя пальцем по половым губам, другой растирала по животу, грудям и плечам мыльную пену. Колоссальное напряжение последних дней постепенно уходило. Она гладила и терла свою вульву, затем раздвинула внешние губы и стала водить внутри средним пальцем правой руки вверх и вниз. Хорошо... Вениамина бы сюда... хотя был бы здесь Вениамин, неизвестно получилось бы. Которые сутки практически без сна? Вторые? Спать.

Гиря прошлепала из ванной в спальню и буквально рухнув на кровать, моментально заснула.

Глава 3

Мужчина лет сорока пяти в добротном синем костюме, с намечающейся лысиной на голове, без пяти двенадцать вошел в здание Совета Федерации Федерального Собрания РФ. Он постоянно вытирал лицо носовым платком, но пот с него лил градом не от стоявшей третий день в столице тропической жары, а от волнения.

Предъявленный им на входе пропуск не вызвал никаких возражений у сотрудников ФСО и человек в синем костюме поднялся на лифте на четвертый этаж. Там его уже ждали - молодой парень лет двадцати пяти, по всем признакам референт, подтянутый, ухоженный, деловитый, подошел к нему;

- Господин Валеев? Вас ждут.

Он провел мужчину в приемную мимо нескольких ожидавших своей очереди посетителей, скучавших, читавших газеты, рывшихся в своих мобильных или айфонах или просто безучастно смотревших по сторонам. Среди них выделялся своей черной формой офицер-подводник.

- Господа, назначено, - тоном, не допускавшим никаких возражений, парень взял под локоть Валеева словно даму. - прошу вас.

Он открыл тяжелую дверь кабинета и Валеев увидел худощавого седого человека, разговарившего по телефону.

- Конечно, конечно, - донесся уверенный раскатистый голос. - постараюсь помочь. Пусть обратится прямо к референту. Да.

Валеев тихо закрыл за собой дверь и боязно ступил вперед. Лицо у него снова покрылось потом, одна рука сжимала по виду тяжелый дипломат, а другая лихорадочно поправляла галстук. Гость весь был какой-то мятый, скукоженный и жалкий, только глаза светились несколько лихорадочным блеском.

В одном из помещений административного здания на Большой Дмитровке, расположенного прямо напротив здания Совета Федерации раздался резкий сигнал. Усатый мужчина в комбинезоне не спеша нажал кнопку аппарата, напоминавшего видеомагнитофон и навел объектив стоявшей на трехножнике видеокамеры на окно на четвертом этаже.

- Понял, понял. - хозяйн кабинета не отрывался от разговора. - отчего же, пусть зайдет, примерно в тринадцать тридцать.

Седой мужчина положил трубку и обратился к успевшему усесться на краешек стула Валееву:

- Что-то рановато появился.

Гость придвинул стул к столу, сел ровнее, протер платком вспотевший лоб.

Видя, что осматривающийся гость очень волнуется и не спешит начинать разговор, хозяин кабинета взял инициативу в свои руки:

- Что-нибудь произошло?

- Я могу говорить? - шепотом спросил Валеев.

- Ну конечно. Ну-ну, смелее.

- Последняя партия товара Сочи-Марсель-Лион, все как обычно... таможня как обычно... - от волнения Валеев слегка заикался.

- Ну и хорошо. - седой не понимал, в чем дело.

- Но вместо Лиона товар почему-то попал в Мюнхен, - надел очки в толстой оправе Валеев. - к некоему Фейгельману.

- Включай, - пылесос деловито загудел и низенькая некрасивая уборщица стала делать свою ежедневную работу.

На экранах телевизоров в просторном, стадвадцатиметровом помещении в одном из новых зданий на юго-западе Москвы, огороженном высоким забором, пропал звук; Валеев стал говорить как рыба, беззвучно.

-Так он такой же Фейгельман, как я Роза Люксембург... - взволнованно докладывал он седому.

От стенда в другом конце холла здания на Большой Дмитровке отделился человек в костюме, лет тридцати, ничем не отличимый от большинства посетителей Совета Федерации. Он спешно подошел к уборщицам и замахал руками.

- Все, все, все, девочки, перекур! Перекур!

- Чего? - обернулась уборщица; звук пылесоса не давал ей расслышать мужчину.

- Перекури немножко, совещание идет, - человек вытащил штепсель из розетки.

- ... заказчик, как я выяснил, это Юсуп Туаев, старший брат нашего Искандера.

- То есть Руслана Агабековича, - переломил сигарету в пальцах хозяин кабинета.

- Между тем, мне предлагает услуги, - понизил голос Валеев, протирая шею платеком, - некий Зубр.

- Так...

- Ребята у него серьезные, грамотные, мне нравятся.

- Очень хорошо. Вот если бы им еще не понравился Искандер, было бы совсем хорошо, - рассудительно произнес седой.

- А он им уже не понравился, - кивнул головой Валеев.

- Ну и слава богу.

Полковник ФСБ Виктор Смирнов принимал гостей не в своём кабинете, а в кабинете начальника; приёмная была общей для обоих. Кроме хозяина в кабинете сидели за пыльным столом замначальника МУРа полковник Малетин, сухощавый, подтянутый, с ничего не выражающим загорелым лицом.