Помоги проекту - поделись книгой:
Альвина Волкова
Сердце черного дракона
Глава 1
Тяжко вздохнув, я откинулась на спинку кресла, и бросила на стол последний листок слезливой эпопеи о любовных похождениях Лилиан. Боже, какая муть! Не будь автор этого «шедевра» моей лучшей подругой, тут же предложила бы закидать свою Музу тухлыми помидорами. А так, придется найти помимо критики, что-нибудь положительное в трехсотстраничной эпопее о мечущейся от одного белокурого возлюбленного к другому, безмозглой барышне семнадцати лет. Ох, мама-мия, стоило отказаться от этой затеи еще тогда, когда Надя только начала намекать, что что-то пишет.
И откуда, скажите мне, у моей до крайности меркантильной подруги взялось столько розовых соплей?! Что-то раньше я за ней подобного не замечала! Видимо она хорошо маскируется. Или же моя бизнес-вумен в тайне мечтает о несбыточном. Я, конечно, люблю романы, но не такие, после прочтения, которых мозги превращаются в сахарную вату. Лучше бы она не фантазировала, а взяла и написала бы о своих рабочих буднях. Из жизни, так сказать, менеджера по продажам. Вышла бы изумительная вещь. Я даже название придумала: «Как закадрить клиента за десять секунд».
В коридоре зазвонил телефон. Кого это, ни свет, ни заря? Я кинула мутный от недосыпа взгляд на будильник. Неоновые стрелки показывали шесть утра. Опять засиделась. А через два часа на работу. Блин!
— Да, иду я, иду, — раздосадовано буркнула надрывающемуся аппарату, — Алло. Слушаю.
— Нина Валентиновна? — поинтересовался смущенный девичий голос.
— Да, я.
— Доброе утро.
Ну, это смотря с какой точки зрения посмотреть. Для меня, например, оно не доброе. И причину я уже назвала. Но в трубку пришлось промямлить то, что хотят услышать:
— Доброе.
— Я звоню вам, чтобы сообщить тяжкую для вас новость. Несколько дней назад скончалась ваша бабушка Мария Олеговна Тверёва.
— …н-да, — тихо пробормотала я, присев на табурет возле столика с телефоном, так как коленки предательски задрожали.
— Мы отправили на ваш адрес все уцелевшее имущество Марии Васильевны.
— …а…А что произошло? — смущенно поинтересовалась я.
— Пожар, — коротко и маловразумительно ответили на том конце.
— Понятно.
— Ждите вещи сегодня в час дня.
— Сп-пасибо.
— Соболезную, — наконец, почти шепотом, произнесла девушка.
— Да… конечно… спасибо.
Руки безвольно опали. Тишина в квартире показалась чудовищно громкой.
Чтобы придти в себя понадобилось несколько часов пешей прогулки и три порций шоколадного мороженного. На работу не пошла. Не было ни сил, ни желания. Я бродила по улицам города, не видя, ни куда иду, ни кто идет рядом со мной. Иногда на пути встречались знакомые лица, но я обходила всех стороной. Не хотелось никого слышать. Я шла и шла, пока не заболели ноги, и не захотелось домой.
Когда вернулась, часы пропикали двенадцать часов пополудни. Сварила крепкий кофе и сразу села за компьютер, где все еще висела незаконченная работа. Она отвлекла от печальных мыслей. В час ровно позвонили в дверь.
— Кто? — крикнула я, разглядывая в глазок мужчину крепкого телосложения в спец-костюме лаконично строгой расцветки синего с черным.
— Курьер.
Нехотя открыла дверь и выглянула в коридор. Стоящие деревянные коробки впечатлили размерами.
— Сколько с меня?
— Уже оплачено. Распишитесь.
Чирикнув роспись в графе «получено», возвратила квитанцию мужчине. Он оказался весьма любезным и помог внести коробки в квартиру. Они заняли практически всю прихожую.
— Спасибо, — пробормотала я.
— До свидания.
— До свидания.
Покопаться в вещах не дал очередной телефонный звонок. После прогулки уже четвертый. Странно: с работы я отпросилась, Надя занята. Кто бы это мог быть? Мне никого не хотелось слышать, и я просто игнорировала звонки.
Однако в этот раз звонили долго и упорно. Решили, наверное, взять на измор. В голову пришла запоздалая мысль, что это может быть та девушка, которая сообщила о смерти родственницы, звонит уточнить, получила ли я посылку. Я подняла трубку, и устало пробормотала привычное: «Да, я вас слушаю».
На другом конце провода дышали хрипло и тяжело точно пробежали марафонскую дистанцию. Я тоскливо посмотрела на аппарат.
— Слушаю вас, — милостиво повторилась, не отягощая голову лишними размышлениями.
— Ты, — просипели в трубку, — не смей открывать сундук.
— Кто вы? — тут же поинтересовалась, ощутив, как по спине побежали мурашки.
— Ты хорошо меня слышишь?!! — рявкнул незнакомец.
— Кто вы? — раздраженно вскрикнула, нервно дернув за ни чем не повинный провод.
— Не задавай глупых вопросов, — голос незнакомца так и сочился злобой, — Узнаю, что открыла…
Повелительный тон заставил непроизвольно сжать кулаки. Что он себе позволяет?!!
— Да пошли вы, — недослушав, презрительно фыркнула и бросила трубку.
«Ничего себе», — успела еще подумать, прежде чем телефон снова ожил. Отвечать не хотелось, но рука потянулась сама по себе.
— Слушаю.
— Не смей! Слышишь!
Пальцы, сжимающие телефон, побелели. Что этому типу от меня нужно? О каком сундуке идет речь?
— Не смейте больше сюда звонить, — процедила сквозь зубы, — или я вызову милицию.
— Откроешь — умрешь.
В трубке раздались гудки. Что за…Черте что. Руки мелко дрожали, и очень хотелось швырнуть об стену это надоедливое средство современной коммуникации. Не решилась. Зря. Очередной звонок заставил подскочить на месте.
— Не смейте мне угрожать! — крикнула в трубку, отметив, что голос приобрел истеричные нотки.
— Нина Валентиновна?
Это был явно кто-то другой. Не тот мерзкий тип. Голос говорившего отличался необычайной приятностью, и было в нем что-то, заставившее сразу успокоиться и слушать.
— Да, это я.
— Мы с вами не знакомы. Но нам обязательно нужно встретиться…. Это по поводу вашего наследства.
— Какого наследства? — нахмурилась я.
— Того, что оставила вам ваша бабушка.
— Кто вы?
— Я хороший знакомый Марии Олеговны. Меня зовут Станислав.
Подобная трактовка насторожила. Ни адвокат, ни доверенное лицо, а некий знакомый. Странно. Очень странно.
Увы, я не так хорошо знала Марию Олеговну, хоть и провела большую часть детства в ее доме в деревне. Баба Маша всегда была добра ко мне, но лет с одиннадцати, родители перестали отпускать меня к ней, каждый раз находя самые нелепые отговорки, лишь бы я оставалась дома. Боялись ли они за меня, или их пугало что-то другое? — не знаю. Скорее всего, перессорились из-за чего-то и просто не хотели впутывать ребенка в семейные дрязги. Бабушка она мне не родная, а двоюродная, но не менее любимая. И хотя мы столько лет не виделись, весть о ее смерти стала для меня серьезным ударом.
— Нина Валентиновна? Вы слышите меня?
— Да, я слышу вас. Давайте отложим до завтра. Сегодня я просто не в силах…
— Завтра так завтра, — легко согласились и даже, по-моему, улыбнулись на том конце, — Я позвоню вам во второй половине дня.
— Хорошо.
— До свидания, Нина Валентиновна.
— До свидания.
Я положила трубку. В квартире воцарила тишина. Даже обычно беспокойные соседи сверху, подозрительно притихли. Была мысль не распаковывать вещи или по крайней мере оставить до завтра, но повозившись у плиты, разогревая скудный обед-ужин, нервы расслабились и я поспешила найти все необходимые инструменты.
Последние несколько лет рассчитывать мне было особо не на кого (разве что папа придет подсобить), так что и молотком, и гвоздодером и другими инструментами, я худо бедно, умею пользоваться.
Два тяжелых ящика под завязку набитые разными шмутками, домашней утварью и чем-то отдаленно напоминающим амбарные книги, поддались легко, гнилое дерево сыпалось прямо в руках. А вот с третьим пришлось повозиться. Он, казался, был больше других, но сорвав кучу бумаги, полиэтилена и странных наклеек, сильно уменьшился в объеме. Взломав ящик, из белых хлопьев пенопласта я вытащила на свет средних размеров сундук, от неожиданности едва не выронив. Надо же и точно — сундук.
Крышка оказалась не заперта и легко открылась. Внутри лежало ручное зеркало, браслет, и, по-моему, короткий меч. К оружию я всегда относилась с уважением, хотя и не умела им пользоваться. В детстве мы с деревенской детворой часто игрались в лесу, воображая себя: то богатырями, то князьями, а после прочтения Робин Гуда, рыцарями и благородными ворами. Я предпочитала роль знатной дамы, лишенной наследства, и решившейся стать верным рыцарем без страха и упрека. Позже, участь в университете, выяснила, что такого в принципе быть не могло, но тогда я самозабвенно защищала девчонок и наказывала нерадивых пажей, которые так и норовили цапнуть их за длинные косы. Ну, а что вы хотите от блохастых дворняг? Мальчишки-то — сплошь войны. Вот и приходилось импровизировать.
Я вытащила меч из ножен и удивленно ахнула. Отполированное лезвие сияло, ослепляя и завораживая. «Какая красота!», — восхищенно подумала я, дивясь лаконичной красоте и мастерству исполнения. Поспешила возвратить на место. От греха подальше. Я и тупым то ножом обрезаться могу, что уж говорить о мече.
Следующим в руки попал браслет: большой, тяжелый с неимоверно крупным овальным изумрудом. Сомнительной красоты: широкий — сантиметров двенадцать, грубый и, как уже упомянула, тяжелый. Чем-то он напомнил мне наручи с фентезийных картинок. По крайней мере, на моем запястье он так и смотрелся. И тем более удивило, что сперва казавшийся огромным, браслет, сел как влитой. Не знаю золотой ли он? Может быть. Очень похоже. Его тоже вернула на место. Слишком экзотично.
Если честно я люблю украшения, и у меня их много, но большая часть коллекции это подобранные под определенный стиль или наряд, не слишком дорогие, побрякушки. Всех их я очень люблю, но ношу редко. На работе дресс код. Максимум, что разрешается — это тонкая цепочка, малюсенькие сережки и колечко. Вот и остается мне уповать на встречи с подругой и праздники, когда можно нацепить на себя что-нибудь этакое.
С серебряным зеркалом с оттиском на обратной стороне в виде розы я уже встречалась. Бабушка бывало часами смотрелась в него, но мне не давала. Как бы ни просила, она отвечала одно и то же, — рано еще.
Теперь не рано. В зеркале отразилось невыспавшееся помятое лицо, встрепанные волосы и кривая усмешка. Мутно-зеленый цвет глаз соответствовал настроению. Я долго и самозабвенно всматривалась в отражение, и даже начало казаться, что оно затягивает меня.
И опять телефон. Я бросила зеркало на диван, и поспешила в прихожую, надеясь, что это не тот неугомонный тип.
Но в этот раз обошлось. Звонила Надя, узнать, как идет вычитка романа. И если утром я отправила бы ее… отдыхать на какой-нибудь курорт, то после всего случившегося мне просто нужно было выговориться. О странном типе умолчала, но все остальное рассказала, и на душе как-то сразу стало легче.
Почти весь вечер просидела у телевизора. Зачем-то притащила сундук в гостиную и поставила в центре комнаты, как экспонат в музее. Зеркало и вовсе не выпускала из рук, хотя больше не смотрелась в него.
В дверь позвонили, но я сделала вид, что меня нет дома. Будьте уверены, ни за что бы, ни открыла, если бы этот некто, не начал ее ломать. Впрочем, это спасло мне жизнь. Пока поспешно вскакивала с дивана и бежала в прихожую, нечто черное и клыкастое влетело в окно. Осколки стекла разлетелись в разные стороны. Меня чудом не зацепило.
В туже секунду дверь слетела с петель, заставив неуклюже отскочить обратно в гостиную. На пороге застыл высокий темноволосый мужчина в странном костюме. Вид у него был несколько потрепанный. Но особенно привлекли внимание и встревожили красные глаза с вертикальными зрачками.
Он, не церемонясь, отшвырнул меня с дороги, что я носом впечаталась в шкаф. Благо на выступе висела дубленка, иначе травмы было бы не избежать. Когда оклемалась и заглянула в комнату, то с тихим ужасом схватилась за голову.
Эти двое, кружа вокруг сундука точно две голодные акулы, разнесли все, что только было возможно. Мое появление только спровоцировало их к новым действиям, — они бросились друг на друга, и чья-то кровь брызнула мне в лицо.
— А, ну хватит тут бардак устраивать! — взревела я, хватая швабру из чулана.
Тут-то и обратила внимание, что до сих пор держу в руках зеркало. Оно источало слабое голубоватое сияние, и на ощупь было почти горячим.
— Хватит, я сказала! — и машинально махнула рукой с зеркалом, чтобы убрать волосы с лица.
Слепящее сияние озарило комнату, заставив болезненно зажмуриться, а дерущихся, взвыть дурным голосом. Когда свет погас, гостиная все так же напоминала руины, а на этих руинах скулили два пришельца: один темноволосый мужчина и одна невообразимая тварь, больше всего напоминающая горгулью.
— Ну, что успокоились? — не придав особого значения происшествию, как не в чем ни бывало, поинтересовалась я.
— Ты-ы ррр!!! — зарычал мужчина, барахтаясь на полу, как рыба на суше.
— А, это ты! — тут же признала хриплый голос и надменный тон.
Потирая ребром зеркала висок, мысленно подсчитала убытки. Цифра заставила застонать. Страха? Нет его я не ощутила. Все произошедшее показалось столь нереальным: начиная с сундука и заканчивая этими двумя, что даже грешным делом подумала — сплю, но… Но это была реальность. О чем свидетельствовали ноющие локти и колени.
Поделиться книгой: