Эвернесс

— Поздравляю, а с туфлями что прикажете делать? — прошипела Шарлотта Вильерс.

Эверетт ввел новые координаты. Портал приготовился к новому прыжку между мирами.

— Земля-1, — сказал Эверетт.

— Нет! — Голос Ибрим Керрима наполнил комнату.

Палец Эверетта замер над зеленой кнопкой.

— Нет, юный сэр! Этот мир на карантине. Доступ категорически запрещен навечно!

Эверетт посмотрел на него с вызовом. Керрим не отвел глаз. Эверетт провел рукой по экрану планшетника.

— Станьте, дети, станьте в круг… Есть такое слово — «вдруг»…

Он перетащил в окошко управления первый подавшийся фрагмент кода и кулаком надавил на кнопку. Портал открылся. За ним над красными песчаными барханами раскинулось небо цвета индиго. Низко над горизонтом висела жутковатая огромная луна, размером с поднятую ладонь Эверетта. Из отверстия на пандус просыпалась тонкая струйка песка. Пустыня не была совершенно безжизненной. Что-то шевельнулось на гребне далекого бархана, выделяясь на фоне чудовищной луны. По песчаному склону зигзагами с невероятной скоростью побежала рябь. Спецназовцы шагнули вперед, взяв оружие на изготовку. Поверхность песка вспухла, из-под нее вырвалось что-то темное. Портал закрылся.

— Что это за вселенная? — спросил Ибрим Керрим.

— Не знаю, — ответил Эверетт. — Во всяком случае, географические координаты те же самые, какие я набирал для вашего мира. В этой вселенной на этом месте Лондона нет. Я могу задать любую точку на поверхности Земли… То есть любой Земли во множественной вселенной…

Он в последний раз провернул Инфундибулум и вытянул нужный код.

— Земля-3. Ваш мир, мисс Вильерс.

Снова потускнели лампы, послышалось гудение, и портал открылся. Все увидели длинный сводчатый зал, а в дальнем его конце — панорамное окно со стальным переплетом. За окном нависали тучи, люди в зале выглядели крошечными насекомыми на фоне огромного неба, а по небу плавно двигался летательный аппарат невероятных размеров, словно целая планета.

— Вы необычайно умны, мистер Сингх, — проговорила Шарлотта Вильерс ледяным голосом.

Все разом оглянулись. В руке у нее оказался пистолет, который Эверетт видел в сумочке. Дуло пистолета смотрело прямо на него.

— Довольно демонстрировать фокусы, мы уже насмотрелись! Я забираю Инфундибулум.

— Пленипотенциар, что это значит? — загремел Ибрим Керрим.

Среди всеобщей растерянности Колетта внезапно сорвалась с места и ударила по стволу пистолета, сбивая прицел.

— Беги, Эверетт! Беги!

Эверетт Сингх сунул Инфундибулум под мышку, кивнул на прощанье Колетте — на большее не осталось времени — и рыбкой нырнул в сияющее отверстие.

Портал закрылся.

12

Было совсем не больно. Эверетт даже удивился — он думал, что перемещение в другую вселенную должно как-то сказаться на организме. Как будто болезненная волна проходит по всему телу от головы до ног, или как будто тебя распыляют на атомы, разбрасывают их по всем вселенным сразу, а потом снова собирают воедино. Или хотя бы легкая тошнота и головокружение! Ничего, как будто из одной комнаты перешел в другую. Ни капельки не больно. А вот приложиться об пол на той стороне — больно, еще как.

Обитатели Земли-3 шарахнулись прочь от неизвестного мальчишки, — откуда он взялся? кто-нибудь видел? — который ни с того ни с сего проехался по плиткам пола. Эверетт встал. В голове у него все гудело. Кольнуло в левом боку. Там внутри, кажется, что-то сдвинулось. Ребро. Нет, не ребро. Пока он поднимался на ноги, портал с Земли-10 закрылся. Через несколько секунд его снова откроют и за Эвереттом пошлют погоню. Где спрятаться? Куда бежать? Эверетт шагнул туда, где только что находился портал. Простая психология: все будут ожидать, что ты продолжишь двигаться в том же направлении, в каком начал.

На ногу больно было ступать, но, по крайней мере, никто на него особо не смотрел. Почти. Надо признаться, одеждой он выделялся. Мужчины в этом мире носили костюмы с акцентированными плечами и широкими лацканами, а брюки подворачивали. Вместо галстука ворот рубашки скрепляли эмалевами брошками в виде разных геометрических фигур. Попадались приталенные пальто. Женщины тоже носили длинные пальто, отороченные мехом, жакеты с осиной талией, юбки-«карандаши» до середины икры. Девочки одевались в леггинсы и длинные куртки с капюшоном, а мальчики — в куртки военного покроя, гольфы и штанишки до колен.

И шляпы. Здесь вселенная шляп. Островерхие «пирожки» с декоративными лентами у мужчин, изящные «таблетки» и «менингитки» у женщин, украшенные кружевными вуальками, лихо сидящие под самыми немыслимыми углами. Девчонки натягивали на голову капюшон, мальчишки — повязывали разноцветные платки, придававшие им, по мнению Эверетта, слегка разбойничий облик. Твид и саржа, вельвет и трикотаж ручной вязки. Начищенные до блеска ботинки. В этом мире джинсовую ткань еще не изобрели. Эверетт в джинсах и ветровке со светящимися шнурами в рукавах, в удобных кроссовках на толстой подошве и со школьным рюкзаком за спиной выглядел здесь космонавтом. Нет, не космонавтом, бери выше: квантонавтом!

Он в иной вселенной…

По центру изогнутого зала наподобие спинного хребта тянулся ряд билетных касс и грузовых люков, куда носильщики спускали багаж. Толпа была слишком занята своими делами, чтобы долго рассматривать странного мальчишку. Но стоит кому-нибудь вскрикнуть или какому-нибудь малышу показать пальцем, и все изменится. Выше голову. Идти ровным шагом, как будто так и надо. Наружная стена увешана плакатами с рекламой гостиниц, банков и курортных местечек. С потолка через равные промежутки свисают стеклянные видеоэкраны размером с легковой автомобиль, помеченные «Прибытие» и «Отправление». Видимо, тут какой-то вокзал или порт. Аэропорт? Озабоченные пассажиры тащили сумки, мешки и кожаные чемоданы. Эверетт глянул в сторону панорамного окна и замер. От потрясения закружилась голова. Колотье в боку было забыто. К середине выпуклого окна крепилась труба из стекла и металла, метров двадцать длиной, а к концу трубы был пришвартован огромный дирижабль. Его-то Эверетт и видел раньше через портал. Конусообразный нос украшал стилизованный герб с изображениями щитов, львов и единорогов, а ниже виднелась надпись: «Британская заморская служба воздушных сообщений» — и название корабля: «Сэр Бедивер». Под надписями тянулся длинный ряд иллюминаторов. Эверетт от волнения перестал дышать. За стеклом расхаживали люди в форменных фуражках, проверяя состояние механизмов. На Эверетта упала тень. Он задрал голову. Над ним на высоту сотни футов возносилась цилиндрическая конструкция, состоящая из металлических ферм, кабелей, труб и лифтовых шахт. Наверху от цилиндра под углом в сорок пять градусов отходили четыре спицы. От одной только что отвалил дирижабль. Мостик еще не до конца втянулся на место, так же как и трубы, с которых на стеклянную крышу зала шлепались капли воды. Дирижабль в форме приплюснутой торпеды выглядел куда более изящным и обтекаемым, чем пухлые сардельки, виденные Эвереттом в программе «Дискавери». Двухсотметровый воздушный корабль невероятно легко маневривровал с помощью пропеллеров. Когда он повернулся боком, Эверетт увидел вдоль всего борта ряды иллюминаторов. Оттуда выглядывали люди, махали кому-то внизу. Ниже окон шла надпись большущими буквами: «Дойче Кайзерлих Люфтсервис». Дрогнул руль, завертелись лопасти пропеллеров, дирижабль величественно двинулся прочь и пропал из виду.

Эверетт, как зачарованный, протолкался через толпу к выпуклому окну. Когда посмотрел вниз, то чуть не упал — так закружилась голова. Он находился высоко в воздухе — очень высоко. Настолько же ниже него, насколько он сам был ниже верхних доков, располагались еще четыре спицы-причала, а от них до земли расстояния еще столько же. Дирижабли тыкались в причалы, как поросята в сосцы свиноматки. Эверетт подсчитал общую высоту башни: шестьсот метров. Даже на промежуточном уровне он находился выше любого здания в Лондоне. В его родном Лондоне. Снова закружилась голова. Может быть, это последствия перемещения через портал Гейзенберга? Причем не физические даже, а философского порядка. Просто наступает момент, когда что-то тебе подсказывает: ты сейчас так далеко от дома, как никто до тебя за всю историю человечества.

Эверетт окинул взглядом незнакомый Лондон. Ангелы и кирпичные стены, шпили и купола, святые, львы, греческие боги и карнизы творений Кристофера Рена и церкви Николаса Хоксмура — сплошь портлендский камень и фигуры ангелов, что смотрят на людское мельтешение внизу, кутаясь в свои крылья. Суровые утесы электростанций Баттерси и Бэнксайда и даже грозный ликом Университетский колледж — Эверетту всегда представлялось, как Бэтмен слетает с его верхушки. Барочный Готэм — вот архитектура британской столицы на Земле-3. Между куполами и глухими кирпичными монолитами протянулись электрические кабели. На крышах возвышались уродливые столбы-опоры; весь город накрыла паутина проводов. Среди старинных зданий петляла надземная железная дорога, блестели стеклянными кровлями крупные вокзалы. Парков было вроде больше, чем помнил Эверетт, хотя они тоже оказались вдоль и поперек изрезаны линиями надземки. Судя по приметным зданиям, Эверетт сейчас находился примерно в районе Сэдлерз-уэллс. Отсюда открывался обзор до пятидесяти километров. И тут Эверетт ахнул, наткнувшись взглядом на стену, которая тянулась в обе стороны, насколько хватал глаз. Стена горела — над нею по всей длине поднимались клубы дыма или пара. Эверетт подался вперед, упираясь ладонями в стекло. Нет, не стена — дымовые трубы. Целые километры труб и градирен извергают в атмосферу дым и пар. Наверняка они замыкаются в кольцо, охватывающее весь Лондон.

Из общего гула спешащих на свои рейсы пассажиров выделились громкие голоса. Какая-то суматоха в толпе за излучиной коридора — там, откуда он пришел. Это могло означать только одно. Эверетт, как дурак, слишком долго любовался видами. Бежать! Нет, одернул он себя. Идти спокойным шагом. Вон там — лифты. Одни идут вверх, другие вниз. Только что выгрузились три битком набитых лифта, а кабина, идущая вниз, как нарочно, застряла на верхнем этаже. Ну Давай, давай же!

Дзинь! Ромбик на панели вызова вспыхнул зеленым. Дверцы открылись. Эверетт, извиняясь направо и налево, втиснулся внутрь. Сквозь щель меж закрывающимися дверцами он увидел Шарлотту Вильерс — та пробивалась через толпу, воинственно наклонив голову. Перед ней, расчищая дорогу, шли клином люди в темно-синей форме и в белых шлемах вроде тех, какие носят пожарные. Полицейских сразу узнаешь в любой вселенной. Взгляд Шарлотты Вильерс упал на Эверетта в ту самую секунду, когда закрылись двери. Лифт пошел вниз с такой скоростью, что Эверетту показалось, его желудок ухнул куда-то в пропасть. Прыжок через портал и то было перенести легче. Дзинь! Второй ярус: внутренние рейсы. Дзинь! Первый ярус и выход в город. Поток пассажиров двигался к выходу, где ждали встречающие. Родственники радостно махали руками над головой, люди в деловых костюмах держали плакатики с именами. И вот засада — между толпой встречающих и внешним миром маячили еще люди в темно-синем и в белых шлемах. Они всматривались в лица проходящих мимо, сверяя их с листками бумаги. И поток пассажиров нес Эверетта прямо к ним.

Эверетт шмыгнул в сторону. Вокруг метались носильщики на электротележках, нагруженных багажом. Эверетт проскочил в уборную, закрылся в кабинке и стал продумывать план дальнейших действий. В уборной хорошо думается. Наверное, потому, что ты здесь один и никто не отвлекает. Эверетт перебрал вещи в рюкзаке — все, что покидал туда утром в спешке, когда его осенила блестящая идея отправиться через портал на поиски отца. Пока семейство Спинетти шумно собиралось в школу и на работу, Эверетт потихоньку стащил разные полезные вещи, какие могут понадобиться человеку в чужой вселенной. Штепсели, переходники, изолента. Карандаши и бумага. Ножик-вилка-ложка. Сетевой тестер и многофункциональная отвертка Рюнова папы. Зажигалка. Спички. Таблетки от головной боли. Фонарик и запасные батарейки к нему. Когда Эверетт вытащил из бокового кармашка два кольца, — венчальное и обручальное, — вновь кольнуло чувство вины. Было бы время, он сбегал бы домой и попросил у мамы кольца. Она постоянно грозилась их выбросить — провести торжественный прощальный ритуал или просто отправить по почте в скупку, по телевизору часто показывают объявления: «Мы покупаем золото». А миссис Спинетти, собираясь готовить, снимала оба кольца и вешала их на специальную фарфоровую подставку в виде деревца, около раковины в кухне. Подходи и бери, кто хочет. Поначалу совесть Эверетта не мучила — слишком много всякого другого занимало голову и сердце. А сейчас он разглядывал эти колечки на своей ладони и умирал от раскаяния, представляя, как миссис Спинетти ищет их на подставке, не находит, переворачивает вверх дном весь дом, сердится и плачет, и как ее терзает ужасное ощущение потери. Пара колец тревожила Эверетта куда больше, чем то, что он застрял совсем один в чужой опасной вселенной.

— А что делать… Они мне очень нужны, — пробормотал Эверетт под шум спускаемой воды в соседней кабинке.

Футбольная форма — он и забыл, что пришел в ней из школы в тот день, когда застал дом разгромленным. Наверняка это сделала Шарлотта Вильерс вместе со своим дружком-мордоворотом. Возможно, ей еще и полицейские помогали: те самые двое, Ли-Леанна-Леона и Усатый Миллиган. Футбольные трусы поверх компрессионных колготок дико выглядят в его родном Лондоне, а здесь такой наряд в самый раз. Обувь, конечно, проблема, но тут уж деваться некуда. Надо было еще бандану спереть.

Быстро и без шума переодеться в кабинке общественного туалета оказалось значительно сложнее, чем Эверетт себе представлял. Правда, он никогда особо и не пробовал вообразить, как стаскивает с себя джинсы и натягивает спортивную форму, упираясь коленом в коробку с туалетной бумагой, а другую ногу подсунув под трубу, одновременно следя за тем, чтобы содержимое рюкзака не вывалилось на пол и не укатилось под перегородкой в соседнюю кабинку.

Отперев задвижку, Эверетт вымыл руки, разглядывая себя в зеркале. Сойдет. Полицейских у выхода он, конечно, не обманет — Эверетт прозвал их «миссионерами». Когда-то Теджендра показывал ему старую фотографию еще колониальных времен — на ней прадедушка Нариндер, работавший рикшей, вез куда-то белых людей в пробковых шлемах. Да, «миссионеров» Эверетт не рассчитывал обмануть — по крайней мере, не таким способом.

Он двинулся через зал для прибывающих, зажав в руке спичечный коробок и незаметно поглядывая на урны для мусора. В третью по счету кто-то засунул старую газету. Дело одной секунды — чиркнуть спичкой, затолкать незажженный конец спички в коробок, наподобие короткого фитилька, бросить коробок в урну и идти себе дальше. Было слышно, как за спиной жахнул целый коробок спичек. Кто-то закричал. Завыл сигнал пожарной тревоги. Перепуганные пассажиры кинулись врассыпную от полыхающей урны. «Миссионеры» у дверей заоглядывались. Эверетт понимал, что такой примитивной хитростью их тоже не проведешь, но суматоха в зале подарила ему драгоценные секунды. Пользуясь тем, что носильщик отвернулся, Эверетт сдернул с тяжело нагруженной тележки несколько чемоданов, нырнул в образовавшееся углубление и со всех сторон подгреб к себе сумки. Сверху надвинул чемодан и скорчился в норе, обхватив руками колени. Кажется, он просидел так целую вечность, давясь запахом дорогой кожи. Наконец тележка, дернувшись, сдвинулась с места. Когда она начала равномерно подскакивать на плитах мостовой, Эверетт понял, что покинул здание воздушного вокзала. Щелк, щелк, щелк… Стоп! В глаза брызнул дневной свет: носильщик снял верхний чемодан и ошарашенно уставился на Эверетта. А тот, расшвыряв тюки и сумки, соскочил с тележки и кинулся бежать со всех ног, наперерез автомобилям, такси, автобусам или на чем еще ездят в этом Лондоне.

Эверетт мчался из всех сил, куда глаза глядят, лишь бы подальше от погони, пока аэропорт не скрылся из виду — только над крышами домов высилась металлическая конструкция, вроде сильно увеличенной Эйфелевой башни, с уткнувшимися в нее дирижаблями.

13

— Пойдешь через три улицы на Кингсвей, там повернешь налево, потом еще раз налево, на Ивлин-стрит, — объяснял таксист на стоянке.

Шестеро водителей, облокотившись о стойку, сжимали в кулаках кружки с чаем. Такси выглядели необычно — обтекаемые каплевидные автомобили с мощной решеткой спереди и широкими обтекателями. Две машины были подключены к зарядному устройству рядом с чайным прилавком.

— У входа ступеньки такие, целая лестница. Не перепутаешь. А хочешь, подвезу?

— Денег нет, — ответил Эверетт. — Да вы же сами сказали — это в двух шагах.

— Ах ты нахал мелкий! — рявкнул таксист, лишь наполовину в шутку.

Видно, в любом Лондоне верна поговорка: если не можешь спросить полицейского, спрашивай таксиста. Удалившись на безопасное расстояние от аэропорта с «миссионерами», Эверетт попытался сориентироваться в незнакомом городе. Между высотными домами лежали улицы-ущелья, узкие и темные. Услышав откуда-то сверху грохот надземки, Эверетт невольно вскинул голову. Вдоль эстакады горели красные и зеленые огоньки семафоров. Над платформами свисали фестоны проводов. А над всем этим — выше только дирижабли — смотрели вниз озаренные солнцем фигуры ангелов, античных богов и мифологических созданий. На улицах бурлило оживленное движение. Эверетт постепенно начал различать здешние автобусы, грузовики, такси и частные машины. Посреди улицы шли трамваи, рассыпая искры, но и автобусы тоже работали на электричестве, поступающем от проводов через гибкие «усы» на контактах-щеточках. Попадались грузовики и легковушки, оснащенные похожими устройствами. На стоянках многие машины подключались к ярко-красным колонкам с выпуклым гербом, как на почтовых ящиках в нашем мире. По наблюдениям Эверетта, такие зарядные столбики встречались через каждые двадцать метров. Все машины, грузовики, автобусы выглядели футуристично и в то же время старомодно — так в тридцатые годы двадцатого века представляли век двадцать первый. Одно знакомо: на Тэвисток-плейс полным-полно велосипедистов, как и на Тэвисток-плейс в родном Лондоне. А как здесь тихо… Нет привычного несмолкающего рева двигателей внутреннего сгорания, не слышно визга тормозов. Здешний транспорт негромко гудит, мурлычет и шуршит по асфальту резиновыми шинами.

Зато воздух… Дымный, насквозь пропитанный какой-то химией. От него першило в горле и оставался маслянистый привкус на языке. Эверетту казалось, что с каждым вдохом его легкие изнутри покрываются слоем копоти. С ним уже было такое однажды — туманным январским днем в Дели, куда Теджендра его привез погостить к индийским родственникам. Так пахнет смог. Только здешний смог ощущался не так, как выхлопные газы пяти миллионов «марути» и авторикшей. У него был кошмарный едкий сернистый оттенок. Дым, образующийся при сжигании угля.

На углу Эверетт вдруг увидел нечто знакомое: телефонную будку. Не красную, из стекла и металла, какие в нашей вселенной уже начали исчезать с городских улиц, а вычурный пузырь, увенчанный изящным шпилем и украшенный растительным орнаментом из кованого чугуна. В будке обнаружилась металлическая клавиатура, — латунные клавиши за долгие годы отполированы касаниями множества пальцев, — а также телефонная трубка и экран размером со спичечный коробок. Рядом с экраном Эверетт увидел квадратную линзу на шарнире и развернул ее так, чтобы видеть увеличенное изображение. Теперь он смог разглядеть белые буквы на зеленом фоне: «Британские королевские телекоммуникации. Выберите вид услуги. Звонок / Интервеб». Вместо мышки или сенсорной панели под клавиатурой имелся латунный шарик.

— Клевая операционка, — сказал сам себе Эверетт и навел курсор на слово «Интервеб», предположив, что это местный аналог онлайна.

«Действуй».

Это Эверетту понравилось. Гораздо энергичней, чем просто «Ввод». Он подтвердил и тут обратил внимание на верхний ряд клавиш: не QWERTY, а PYFGC.

— Ого, здесь у них стандартной считается раскладка Дворака!

Появился новый текст, снова белым по зеленому: «Опустите в щель один шиллинг или вставьте платежную карту Британских королевских телекоммуникаций». Да, было бы слишком хорошо, если бы телефон работал бесплатно.

— Тогда в библиотеку!

Так и получилось, что Эверетт стал расспрашивать таксистов. Три улицы до Кингсвей, поворот налево, еще один. Грейт-Рассел-стрит. Каменные ступени. Библиотека была построена в виде греческого храма. Эверетт не смог вспомнить, что находится на этом месте в его Лондоне — улицы располагались по-другому. Скорее всего, просто магазины. Уж точно ничего настолько величественного, как библиотека имени сэра Джона Слоуна. Массивный треугольный портик поддерживали каменные фигуры женщин в мраморных одеяниях. Они как-то называются… А, да — кариатиды! Каждая кариатида держала в руках раскрытую книгу с вырезанным на каменной обложке названием. Наука. Право. Театр. Медицина. Теология. Риторика. Под взглядами кариатид Эверетт взбежал вверх по ступеням. Внутри все было таким же пугающе-величественным, как и снаружи. Путь через отделанный мрамором вестибюль до консультанта за высокой конторкой казался бесконечным. Консультант был одет в форменный костюм с невероятно затейливой шляпой.

— Скажите, пожалуйста, как пройти в отдел справочной литературы?

— Корпус Ньюитта. Прямо, через отдел периодики. Есть и пить в библиотеке запрещается. Мы закрываемся ровно в пять.

Корпус Ньюитта оказался громадным залом под стеклянной полукруглой крышей. Солнце озаряло читателей, склонившихся над столами. По стенам тянулись стеллажи. На Эверетта оглядывались, хмуря брови: что делает ребенок в отделе словарей и справочников? Эверетт и раньше видел чудаков, которые проводят целые дни в библиотеках, изучая генеалогию и историю. Путешествие в прошлое, которому не видно конца — ведь если оно закончится, жизнь для этих людей потеряет смысл. Точно так же и в этой вселенной. Теджендра говорил: библиотеки дарят нам силу.

— Извините, пожалуйста…

Женщина за стойкой удивленно вскинула глаза. Если бы Эверетт выстрелил в воздух из револьвера, она и то не была бы так поражена.

— Мне нужен телефонный справочник.

Библиотекарша ткнула костлявым пальцем. Эверетт обернулся посмотреть, куда она показывает, и увидел ряды обращенных к нему бледных лиц. Только тут до него дошло: он не видел в этом мире ни одного смуглого лица.

По дороге к стеллажу Эверетт отвлекся, увидев новенькие ровненькие корешки энциклопедии. «Энциклопедия Британии». На этих страницах можно найти подтверждение или опровержение своих теорий и догадок, объяснение всех странностей новой вселенной. На это не уйдет много времени. А в телефонный справочник заглянуть успеется. Любопытство не может ждать.

Том 22, «Нерпа» до «Оригами». Эверетт пристроил тяжелую книгу на подставке и раскрыл. Статьи «Нефть» в энциклопедии не оказалось. Он снял с полки другой том, перелистал. «Масло. См.: растительные масла, подразделы: рапсовое масло, пальмовое масло, оливковое масло; масла животного происхождения, см.: китовый жир, ворвань, китобойный промысел в южной части Атлантического океана». Ни слова о минеральных или нефтяных маслах. Ни слова о нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности. С ума сойти — цивилизация с высокоразвитой наукой и техникой, и без нефти! Эверетт видел электрические машины и поезда, видел паутину проводов над Лондоном и невероятные чудесные дирижабли, чувствовал на языке вкус дыма, образующегося при сгорании угля — и вообразил, что в этом мире запасы нефти кончились, ее вычерпали до дна. А оказывается, все еще интереснее! Нефти здесь никогда и не было. Здесь все еще продолжается угольный век. Высокоразвитая техническая цивилизация построена без применения жидкого топлива.

— Стимпанк! Вот это круто! — произнес Эверетт вслух и заработал суровый взгляд какой-то строгой девушки в очках.

Нет, никакой не стимпанк. Постстимпанк. Точнее, электропанк. В жилах этого Лондона течет электричество, меж тем как в родном мире Эверетта сосуды городов наполнены нефтью. Уголь — это само собой, Эверетт до сих пор ощущал, как першит в горле, но наверняка и атомные электростанции, а также энергия воды и ветра. Любые источники, из которых можно выработать электричество.

Эверетт провел пальцем по корешкам энциклопедии. «Эдельвейс» до «Эрл Марчфолд». Электричество. Он жадно просмотрел статью. «В 1789 г. Генри Кавендиш исследовал взаимосвязь между электрическим зарядом и магнетизмом, а в 1790 он построил „магнетическую роторную машину“ с ручным приводом — прототип электрогенератора. Гениальное озарение, что это же устройство, работающее в обратном режиме, может функционировать как мотор, явилось Кавендишу во сне: ему приснилось, что ангел с молнией в руке перевернул ось Ньютоновой вселенной. Впервые промышленное производство электроэнергии началось в 1799 г. в Манчестере, на фабрике Боудена. Генератор, работающий от водяного колеса, давал энергию шестнадцати электрическим ткацким станкам»…

Эверетт покачнулся, как будто страница его ударила по лицу. В голове у него все перевернулось, привычные исторические факты полетели кувырком. Электромотор изобретен раньше парового двигателя! Во вселенной Эверетта Генри Кавендиш не добился сколько-нибудь значительных практических результатов, а в этом мире он создал георгианскую эпоху на основе электричества. Эверетт лихорадочно пробежал глазами статью, перескакивая через строчки. «В 1819 г. сэр Майкл Фарадей изобрел двигатель на электрической тяге… Линии передачи переменного тока… первая полностью электрифицированная железная дорога на постоянном токе, Лондон — Оксфорд, 1830 г.»…

Здесь вообще не было эпохи пара! А эпоха электричества началась в восемнадцатом веке. Уголь давал пар, с помощью которого вырабатывалось электричество, но не было ни паровозов, ни автомобилей с паровым двигателем. И жидкого топлива тоже не было. Все на электричестве. В голове у Эверетта зародилась новая мысль, она ширилась и росла, как цунами. Он снова кинулся к полкам. Два тома: «Кларнет» — «Луизиана» и «Пастораль» — «Порт-Харкорт». Сперва «Космические исследования». Эверетт повел пальцем по строчкам коротенькой статьи. В этом мире люди не побывали на Луне, никто не отправлял автоматизированные зонды на Марс, к спутникам Юпитера и Сатурна или за пределы Солнечной системы, к далеким звездам. Человечество так и не покинуло околоземную орбиту.

«Ага, конечно, вы зато кое-что другое исследовали, так?»

Эверетт раскрыл второй том. «Параллельные вселенные». «Физическое существование множественной вселенной было доказано в 1889 г. на основе принципов поливалентности Эдвина Белла Коллинза». Эверетт перевернул сразу несколько страниц. «Портал Эйнштейна разработал в теории немецкий квантовый физик Альберт Эйнштейн в 1912 г.»…

В этой вселенной Эйнштейн был квантовым физиком. А своеобразную разновидность теории относительности на двадцать шесть лет раньше открыл какой-то американец. Нашему Эйнштейну это бы жутко не понравилось. Квантовую теорию он называл пугающей.

Эверетт заглянул в середину статьи. «В 1978 г. установлен контакт с Землей-2»…

С бешено бьющимся сердцем Эверетт закрыл книгу. В этом мире портал, открывающий доступ к множественной вселенной, изобрели тридцать три года назад! И все об этом знают — вон, даже в энциклопедии написано.

Еще один-единственный кусочек информации, и он оставит в покое энциклопедию и пойдет к телефонному справочнику, ради которого, собственно, и явился в библиотеку. Даже другой том брать не нужно.

«Пленитуда известных миров — это межмировая организация, осуществляющая контроль за разработкой, созданием, лицензированием и использованием межпроекционного транспортного устройства, известного под названием „портал Эйнштейна“. Данная организация также способствует сотрудничеству между вселенными-участницами в таких областях, как межмировое право, безопасность, торговля, наука, политика и дипломатические отношения…

…Членами-основателями Пленитуды являются Земля-2, Земля-3, Земля-4 и Земля-5. В настоящее время организация насчитывает девять миров-участников».

— Ваши сведения устарели, — прошептал Эверетт. — Уже десять.

…«представители миров-участников поочередно занимают должность Примарха. В течение срока примархата Центральный президиум размещается в штаб-квартире Пленитуды в родном мире Примарха. Для Земли-3 (номер по Официальной классификации Паноплии) штаб-квартира находится в здании Тайрон-тауэр, в лондонском районе Блумсбери, улица Кливленд-стрит».

Чуть ниже нашлась и фотография Тайрон-тауэра: высотное здание со шпилем, узкими стрельчатыми окнами, башенками и мифологическими созданиями, перещеголявшее по «готичности» даже тот небоскреб в стиле барокко, что Эверетт видел из окна воздушного вокзала.

— Там вы его и держите, — прошипел Эверетт. — Я знаю. Знаю! Больше негде!

— Простите, молодой джентльмен?

Эверетт вздрогнул и виновато оглянулся. Над ним склонилась библиотекарша. Настольная лампа бросала на ее лицо зловещие тени.

— Хочу напомнить, что через десять минут мы закрываемся. Десять. Минут.

Эверетт не заметил, как включилась лампа. Так зачитался, что пропустил, как сгустились сумерки за стеклянной крышей и зал справочной литературы мало-помалу опустел. Читатели, научные работники и чудаки разошлись.

«Все самое важное, в конечном счете, берется из книг, — сказал однажды Теджендра. — Убери это из интернета — и останутся одни только мнения».

Однако, десять минут! Телефонная книга Лондона насчитывала семь томов. «Ломбарды, скупка, оценка изделий из золота и иных драгоценных металлов». Может быть, уже поздно? Кто знает, в котором часу закрываются лавки в этом Лондоне. В справочнике по большей части были указаны только названия, адреса и телефоны. Некоторые заведения удостоились отдельной рамочки и пары пояснительных строк. Займы до зарплаты. Низкие процентные ставки. Покупаем золото и ювелирные изделия. Самые выгодные цены. Одно объявление заняло полстраницы. «С деньгами туго? Не дожить до получки? Немедленное погашение долга! Никаких ранних выплат. Невин, финансовые услуги. Удлиненный рабочий день»…

— Четверг!

Эверетт торжествующе вскинул кулак и быстро записал адрес. Потом прошелся вдоль стеллажа до раздела «Картография», взял «Путеводитель по Лондону» Хенсона-Дженсона, отыскал там нужную улицу и вытащил из рюкзака «Доктора Квантума». Ужасно не хотелось расходовать драгоценную батарейку, пока не прояснилась ситуация с местными источниками электроэнергии. Эверетт сделал снимок. Щелчок прозвучал оглушительно, как будто книга упала с верхней полки. Строгая девушка подняла голову и нахмурилась при виде «Доктора Квантума». Больше в полутемном тихом зале читателей не осталось. Еще один, последний факт из энциклопедии. «Напряжение в электрической сети Великобритании 110 вольт при частоте 60 Герц». Есть! Совсем как в Соединенных Штатах его родного мира. Он рассмотрел розетки на библиотечных столах и прикинул, что с помощью своей многофункциональной отвертки за десять минут переделает адаптер под здешний стандарт.

— Спасибо! — весело крикнул Эверетт библиотекарше, выходя из зала.

На улице было темно и холодно. В ночном воздухе сгущался желтоватый смог. Прохожие поднимали воротники и туже заматывались шарфами. Эверетта пробрала дрожь. Вот бы ему такое пальто! Может быть, когда появятся деньги… Нет, деньги понадобятся на другое, до последнего пенни. От ходьбы согреемся. И пора уже шагать, а то путь неблизкий.

14

«Финансовые услуги» господина Невина вернее было бы называть попросту ломбардом. Витрина на Лэмбик-лейн служила исключительно чтобы пускать пыль в глаза. Основное помещение «Финансовых услуг» помещалось в захудалом переулке, освещенном только тремя неоновыми шарами у входа: синим, зеленым и красным, которые потрескивали и роняли на булыжную мостовую жирные синие искры. Символ закладной лавки один и тот же в любой вселенной. Окно, выходящее в переулок, покрывали многолетние наслоения копоти. Вымыть окно изнутри было физически невозможно — мешали длинные ряды полок, хранящих сотни заложенных вещей. Эверетт слыхал о ломбардах, знал даже, что в Стоуки, недалеко от Стэмфорд-Хилла, имеется ломбард, но сам никогда там не был, и никто из его знакомых тоже. Только в параллельной вселенной довелось ознакомиться. Эверетт знал, как работают ломбарды: оставляешь в залог какой-нибудь ценный предмет, и если вовремя не вернешь долг плюс небольшой процент в виде платы, залог достается владельцу ломбарда и тот имеет право его продать. Вещи на полках никто так и не выкупил. Устройства, напоминающие радиоприемник или древний кассетный магнитофон с подключенными к нему наушниками. Другие устройства, похожие на пишущую машинку с крошечным телеэкраном на месте каретки и увеличительным стеклом на шарнире. Медали, прикрепленные к листам картона. Ювелирные украшения: кольца, ожерелья, броши из слоновой кости и черного гагата. Куклы. Причудливые лампы. Предметы, которые выглядели старинными и очень редкими даже при ограниченных знаниях Эверетта об этом мире. Старые пластинки. Эмалевая коробочка с изображением дирижабля в рамке из британских флагов и с надписью золотом: «Мятные конфеты Эксцельсиор». Вдруг из-за полок на Эверетта глянули два внимательных глаза. Невин, владелец ломбарда.

Когда Эверетт открыл дверь, звякнул колокольчик.

Закладчик Невин относился к своей древней профессии серьезно. Одет он был в стильный костюм по местной моде, с широкими лацканами, с гвоздикой в петлице — к вечеру цветок слегка привял. По мнению Эверетта, более злодейское впечатление производил только Бритоголовый-в-кепке. Все стены в ломбарде были заняты стеклянными ящиками со всевозможными закладами, от электрических мотоциклов до комиксов, от плюшевого медведя до крошечного вышитого сердечка. В этих вещах таился огромный груз горя, так что даже смотреть было тяжело.

Невин вставил в глаз лупу, какие используют часовщики и ювелиры, и принялся рассматривать предложенные новым посетителем предметы.

— В заклад или на продажу?

Вообще-то Эверетт поначалу хотел кольца продать, но если заложить — значит, он когда-нибудь сможет их выкупить, запаковать в конвертик и бросить в почтовый ящик миссис Спинетти. Эверетту не нравилось думать о себе как о воре, сколь бы возвышенны ни были причины.

— Если можно, в заклад.