Без вопросов и сожаления

Погасив свет, они вышли в общий коридор. Тим закрыл дверь и направился к лифту.

- А мы не должны убрать... в квартире? - спросил шепотом Брюс.

- Нет.

- А куда же он денется?

- Без вопросов и сожаления. Я же тебе говорил. Когда-нибудь ты, возможно, об этом узнаешь, но поверь мне, ты об этом будешь очень сильно жалеть.

Холодный воздух улицы бодрил и освежал. Брюс остановился, закрыл глаза и жадно вдохнул несколько раз.

- Садись в машину, я тороплюсь, - велел Тим.

Такси привезло их обратно в район трущоб. Они зашли в подъезд старого полуразвалившегося дома, где Тим в темноте сунул Брюсу в руки конверт и, ни слова не говоря, ушел.

Конверт был довольно толстым. Брюс приоткрыл дверь на улицу, чтобы немного осветить пространство, и заглянул внутрь. Как он и надеялся, это были деньги. Много денег. Пожалуй, такую сумму ему еще никогда не приходилось держать в руках. В конверте лежал еще флаер какого-то нового стрип-клуба. Там было написано, что в пятницу семнадцатого каждая вторая кружка бесплатно.

Брюс убрал деньги в конверт и спрятал его за пазуху. Он вышел на улицу и еще раз посмотрел на флаер. Было очень сомнительно, что он мог попасть туда случайно. Тим совсем не был похож на рассеянного человека. Значит, он положил туда картинку с голыми девицами специально. Вопрос зачем?

Видимо, предлагал Брюсу посетить это место. А раз на флаере была обозначена дата, видимо тогда он и должен побывать в баре. Новая работа? Его опять замутило, когда он вспомнил обмягшее тело с лужей крови. А если он не придет? Денег хватит на месяц или два... Может, стоит на этом и закончить? Совсем некстати вспомнились слова Тима про вторую пулю. Ведь он предупреждал, что обратного пути не будет. У Брюса поползли по спине мурашки от этих мыслей. Но с другой стороны до пятницы семнадцатого было еще почти две недели, так что есть время все обдумать.

Отложив решение сложного вопроса на потом, Брюс быстро зашагал по направлению к жилищу своей жены. Он благоразумно разделил деньги на несколько частей, решив, что отдаст ей сначала не все. Дело было не в жадности и не в том, что он хотел оставить кое-что для себя. Просто для жителя трущоб заработать такие деньги честным путем было невозможно, и Кира сразу бы поняла, что он совершил нечто ужасное.

По пути он подготовил хорошую легенду о том, что работал на стройке грузчиком. Эта незамысловатая история подозрений не вызвала, Кира обрадовалась деньгам и возвращению образумившегося мужа. Одной ей приходилось несладко, она разрывалась между работой и маленьким сыном. Мальчик уже спал. Кира накормила Брюса жидким супом и уложила спать. Жизнь начала налаживаться, если не считать того, что образ убитого бомжа всю ночь кочевал из сновидения в сновидение, не желая оставить в покое своего убийцу.

Время пролетело незаметно. Наступило семнадцатое.

Денег осталось гораздо меньше, чем ожидал Брюс: пришлось погасить долг за квартиру и купить сыну ботинки, иначе мальчику в буквальном смысле было не в чем ходить. Воспоминания об убитом человеке до сих пор вызывали легкую тошноту, но тут же вспоминалась и жизнь на улице, к которой видимо ему придется вернуться, если он не сможет достать денег. На самом деле была еще одна причина, о которой Брюс старался не думать: Тим вряд ли примет его самовольное увольнение, а что-то подсказывало, что у этого парня длинные руки.

Так или иначе ночью Брюс пришел в стрип-клуб и сел у барной стойки. Прошло часа два, и он уже собирался уходить, как к нему подвел незнакомый парень и стал что-то громко рассказывать про новые витамины. Никто не обращал на него внимания, даже бармен постарался удалиться подальше, чтобы не слушать надоедливого торговца. Тогда незнакомец протянул Брюсу визитку сказал:

- Тут есть адреса. Приезжай завтра в восемь по второму, посмотришь товар.

После этого он попрощался и ушел.

На визитке были нарисованы красно-белые пилюли, кратко расписаны их волшебные свойства, а ниже было несколько адресов офисов продаж. Брюс спрятал ее в карман, допил пиво и побрел домой.

Утром он снова достал визитку.

В восемь по второму адресу. Проблема была в том, что он понятия не имел, где находится указанная улица и дом.

Около семи вечера Брюс вышел из дома и пошел искать своего знакомого, подрабатывающего таксистом. К счастью или нет, он был свободен и предложил подвезти за скромную плату.

Как и в прошлый раз пунктом назначения был старый многоквартирный дом. Брюс нашел указанную квартиру и замешкался у двери, вспомнив, что у него нет ключа. На всякий случай он повернул ручку, и дверь открылась. Он вошел, закрыв ее за собой, нащупал выключатель и включил свет. На стуле сидел пожилой лысеющий мужчина в хорошем костюме. Он беспомощно хлопал глазами, стараясь привыкнуть к свету после темноты. Брюс увидел на тумбочке рядом с жертвой пистолет с глушителем, взял его и, не давая себе времени на размышления, выстрелил в голову мужчины почти в упор. Он положил пистолет, повернулся и увидел Тима, стоящего в дверях ванной комнаты.

- Хорошо. Сегодня уже лучше. Дам тебе еще пару советов: купи себе кожаные перчатки. Тут все уберут и сотрут твои отпечатки, но не нужно всецело полагаться на других. Никогда не показывай адрес другим людям, даже незнакомым таксистам. Ты можешь назвать им улицу и дом, которые находятся рядом, а оттуда дойти, куда тебе нужно. А в остальном, ты молодец. На будущее я зарегистрировал на тебя почтовый ящик. Каждый понедельник ты должен проверять его, что бы ни случилось. Там будут адреса, ключи от квартир, деньги авансом. Ты прошел проверку, я тебе доверяю. Но не вздумай меня кинуть.

Последние слова были сказаны таким тоном, что Брюсу стало не по себе. Он сглотнул и хрипло ответил:

- Да ты что, я никогда б и не подумал.

- Ну и хорошо. Вот твой конверт. Вот адрес, по которому ты будешь приходить, чтобы проверить почту.

- А пистолет мне не нужен?

- Нет. Пистолет будет ждать тебя вместе с жертвой. Там ты его и будешь оставлять. А сейчас уходи.

Брюс замешкался. Его мучали вопросы, на которые не было логичного ответа.

- Кто похищает этих людей? Зачем нужен такой как я, если...

Тим не дал ему договорить.

- Без вопросов! Сколько раз мне нужно еще это повторить? Уходи.

От ледяного голоса Тима у Брюса подкосились ноги. Он решил больше не испытывать терпение своего работодателя и сразу направился к двери, постаравшись ни разу не посмотреть на тело. Но тем не менее он так ярко помнил каждую черту лица этого мужчины, каждую складку его костюма, что мог бы нарисовать портрет.

Так началась его новая жизнь. Каждый понедельник он с замиранием сердца проверял почтовый ящик и искренне радовался, когда тот был пуст. Обычно так и было. Но раз, а иногда и два раза в месяц он находил там визитки с адресами, флаеры, напечатанные записки и ключи. Он купил себе перчатки и всегда одевал их, когда направлялся на работу. Он заходил в комнату, включал свет, брал пистолет, нажимал на курок и уходил. Чем быстрее все происходило, тем было легче. Однако хватало пары секунд, чтобы память навсегда сохранила лицо жертвы, которое потом являлось в ночных кошмарах в компании с другими убитыми.

Брюс научился так жить. Он купил хорошую квартиру в приличном районе, машину, дачу, отправил сына учиться в престижной школе, а по выходным они частенько ездили загород или принимали гостей. Он оплатил жене дизайнерские курсы, и она смогла устроиться на работу в фирму, разрабатывающую новые интерьерные решения. Он стал думать о своих жертвах как о работе, нажимал на курок быстро и не раздумывая, принимал на ночь снотворное и засыпал без снов. Он радовался, глядя на ничего не подозревающих жену и сына, и считал себя их спасителем, он даже начал думать, что это он жертва, ведь он пожертвовал своим спокойствием, своей совестью ради семьи. Он свято уверовал в свою невиновность, ведь он никого не приговаривал, он просто нажимал на курок. Кроме того, он заставил себя думать, что люди, ожидавшие его в темноте, были в чем-то виновны, они заслужили такую смерть, иначе почему они здесь? Он был всего лишь винтиком карающей машины, а они были приговорены, и тут он ничего не мог поделать. Он убедил в этом себя, но мертвые не желали внимать его доводам, они таращились на него из темных углов, из ночного мрака, даже спать ему приходилось при свете ночника, чтобы прогнать призраков. Но они не уходили. Они отступали в тень и ждали своего часа.

Жизнь Брюса была счастливой до наступления темноты. Он ненавидел ночь и темноту, которую та несла.

Работу он делал обычно по вечерам, когда на город опускались сумерки. Со временем он заметил, что жертвы становились все моложе и привлекательнее. Сначала он думал, что это просто совпадение.

Однажды он как обычно спустил курок и собирался уйти. Но память, вцепившаяся в черты лица только что убитой женщины, терзала его, заставляя вспоминать, где он видел ее раньше. Он вспомнил. Это была жена одного из соседей, обычная домохозяйка, общительная и добрая. Брюс был уверен, что она не могла совершить в жизни ничего такого, чтобы заслужить этот выстрел. Один из аргументов его защиты перед собственной совестью разваливался в прах. Он как мог подлатал эту брешь, убеждая себя, что не все люди такие, какими кажутся.

Через пару дней к ним в дом наведалась полиция. Брюса затрясло, как только он увидел полицейскую машину у входа. Хорошо, что Кира была дома. Она открыла дверь и узнала, что полицейским нужно. Оказалось, они опрашивали соседей пропавшей женщины.

Еще через пару дней их пригласили на ее похороны. Гроб был закрытый. Брюс подошел выразить соболезнования убитому горем мужу, который еле сдерживал слезы. После нескольких стандартных фраз, он похлопал его по плечу и отошел. В голове его крутилась одна мысль: ее убийство заказал явно не муж. Кто же тогда? Потом он вспомнил основное правило: "Без вопросов и сожаления", и постарался об этом забыть.

В следующий раз в почтовом ящике он нашел еще один конверт с деньгами. К нему была приложена короткая записка: "За беспокойство в связи с похоронами".

Больше знакомых лиц ему не попадалось. Все стало, как и прежде.

Но как-то раз в ящике Брюс обнаружил конверт толще, чем обычно. Из записки следовало, что он получит еще, если выполнит заказ.

Конечно, выполнит. О чем разговор? За такую сумму он готов выполнить любой заказ. Он жалел, что нечасто ему достаются такие клиенты. Видимо, это какая-то влиятельная шишка. Может, известный политик? Хотя какая разница?

Брюс спрятал деньги и довольный отправился домой. Настроение было отличным.

На следующий день он приехал по указанному адресу, подходя к двери квартиры одел перчатки, вошел, притворил дверь, включил свет, взял пистолет, пока глаза еще не привыкли к яркому освещению, один раз взглянул на жертву и сразу выстрелил в голову.

Все произошло в течение нескольких секунд, но еще спуская курок, Брюс понял, что совершает нечто ужасное. Ужасней, чем все убийства до этого. Он хотел остановиться и все обдумать. Но голос внутри него кричал, что останавливаться нельзя: тогда он не выполнит заказ, а последствия могли быть плачевными.

Заказ был выполнен. Брюс стоял, глядя в пол, не смея поднять глаза. Впрочем он никогда не разглядывал своих жертв, но сегодня он просто не мог сразу развернуться и уйти.

Он положил пистолет, сжал кулаки, подошел к стулу и за волосы приподнял голову убитого. Это был мальчик. Совсем еще ребенок. Наверно, ученик младших классов. Он был чуть старше, чем его собственный сын.

Брюс разжал руку, и голова мальчишки безвольно упала на грудь.

Стало нечем дышать. Сердце в груди бешено колотилось.

Брюс выключил свет, закрыл дверь трясущимися руками и бросился бегом на улицу. В темном коридоре перед глазами поочередно вспыхивали картинки то с убитым мальчиком, то с его смеющимся сыном. Все это смешалось в ужаснейший образ: голова его сына с кровоточащей дыркой на лбу заливалась истошным смехом.

Брюс почти закричал, но, наконец, выскочил на улицу и жадно вдохнул несколько раз. Его пошатывало, из груди вырывались всхлипы, руки тряслись.

Какая-то парочка боязливо обошла его стороной, видимо приняв за наркомана.

Домой он идти не мог. Неподалеку находился какой-то бар, где он и провел всю ночь.

В следующий понедельник он забрал отработанные деньги из ящика и впервые сам положил в него записку.

"Я выполнил последний заказ, но больше я так не могу. Отпустите меня".

Ответной запиской его не удостоили, зато в ящике он нашел кучу брошюр туристических компаний и страницу, вырванную из какого-то путеводителя. На ней маркером было подчеркнуто "обратной дороги нет". Еще он нашел рекламу какого-то ресторана, на которой жирными красными буквами было написано: "Возвращаемся к старому меню".

Брюс выгреб все содержимое ящика, распихал по карманам и пришел домой. Что, черт возьми, это значит?

Сразу было понятно только то, что увольнять его не собирались. Обратной дороги нет. Он ненавидел эту фразу. Каждый раз, читая ее, он слышал голос Тима и чувствовал его холодный взгляд.

Туристические брошюры... Они что, хотят дать ему отпуск? Это было единственным объяснением, и Брюс на нем остановился. Просмотрев все эти рекламные книжонки, он обнаружил, что у всех не хватает листов, а оставлены только те, где предлагаются поездки на месяц. Месяц отпуска? Что ж, за месяц можно все обдумать и постараться успокоиться.

"Возвращаемся к старому меню"... Что это? Брюс вертел в руках листок, пытаясь найти еще что-нибудь, но там не было ни адреса, ни дат, это было явно не задание. И тут его осенило: последним заказом был ребенок, и он сразу попытался уйти, так как это далось ему слишком тяжело. Видимо его работодатели поняли это, и таким образом сообщают, что больше похожих клиентов у него не будет. Все станет, как прежде.

Конечно, Брюс надеялся, что его отпустят, но на самом деле, не очень-то на это рассчитывал. Поэтому отпуск и обещание исключить из его клиентов детей стали для него хорошей новостью.

Он пришел домой и сообщил, что наконец-то они всей семьей смогут куда-нибудь поехать. Кира давно мечтала вместе съездить на море, но он говорил ей, что его не отпускают на работе. Собственно, так и было, он же должен был каждый понедельник проверять почтовый ящик. Жене он говорил, что работает на одну секретную организацию, и она не лезла в его дела.

На следующий же день путевки были куплены, и выходные они встречали, загорая на песчаном пляже и попивая бесплатные коктейли.

Это был рай. Брюс старался не думать о работе, в чем ему очень помогали бесплатная выпивка и дорогие сигары. Он наслаждался бездельем, спокойствием, морем и солнцем, а его отпуск неспешно подходил к концу.

Как-то раз он пришел в номер первым и лег спать. Жена и сын иногда ходили на вечерние шоу-программы и возвращались поздно. Брюс проснулся во втором часу ночи, но в номере он до сих пор был один. Он вдруг испытал приступ панического страха, но постарался прогнать мрачные мысли. Он спустился в холл, там было тихо и пустынно. Он спрашивал у служащих гостиницы про своих родных, но никто их не видел. Оказалось, сегодня не было вечернего шоу.

Брюс метался по гостинице, поднял всех, кого смог, но толку не было. Его пытались успокоить тем, что жена с сыном могли уехать на какую-нибудь экскурсию, но это было маловероятно. Жена с сыном бесследно исчезли.

Прошел день, потом второй. Полиция подключилась к поискам пропавших туристов, но все было тщетно.

Брюс в первый день обыскал всю территорию отеля и соседние районы, а сейчас он просто сидел в своем номере и ждал известий. Наконец, в его дверь постучали. Когда на пороге появился офицер полиции, по его лицу было видно, что принес он печальные вести.

Полицейский старался подыскать слова, но Брюс упавшим голосом спросил:

- Они мертвы?

- Да. Их убили.

- Как?

- Выстрелом в голову.

Брюс смотрел на полицейского, и не мог ничего сказать. В голове складывалась картина произошедшего, и она пугала его, давила, убивала. Как? За что? Почему его семья?

Позже его привели на опознание. Увидеть двух самых близких людей на столе с дырками посреди лба было невыносимо больно. Тут же из всех углов полезли, хохоча, призраки убитых им людей. Они подступали к нему, хватали своими липкими руками, смеялись и шептали: "Это ты их убил! Ты во всем виноват!"

Брюс закрыл лицо руками и закричал. Его вывели на улицу. Он повторял: "Это я... Это я их убил... Моя вина..."

Его слова списали на горе и бессонницу. Ему посоветовали выспаться и прийти в себя. Потом ему помогли отвезти тела домой, где он устроил пышные похороны. Брюс не ел, не спал, он сам стал похож на одного из призраков, которые не отходили от него ни на минуту.

После похорон его вызвали дать показания.

- Вы не знаете, кто мог желать зла вашей семье? Кто их убил? - спросил следователь.

Брюс нервно засмеялся, хотя в его глазах стояли слезы.

- Я во всем виноват. Я сам. Видите ли, я нажимал на курок. Раз, два, три - бах! И нет человека. А они за что-то на меня разозлились. Не знаю...

Полицейский смотрел на сидящего перед ним человека с безумными глазами и многодневной щетиной. Он давно уже перестал слушать этот поток бреда, из которого ничего нельзя было понять.

- Ящик! - вдруг закричал Брюс. - Проверьте почтовый ящик.

Следователь уже записал его в сумасшедшие, но обещал проверить этот ящик смерти. Как он и предполагал, никакого почтового ящика на имя Брюса не было. Никогда.

В следующий раз безумный вдовец притащил целую гору каких-то визиток и флаеров, утверждая, что по этим адресам он и совершал убийства. Брюс кричал, топал ногами и даже попытался избить следователя, когда ему намекнули, что все это плод его воображения.

Следующие несколько дней прошли в доме для психически больных людей, куда его поместили насильно. Здесь не существовало ни часов, ни дней: уколы и таблетки убивали время.

Но однажды Брюс проснулся и почувствовал, что мысли снова обрели былую ясность, несмотря на головную боль. Он попытался повернуть шею, но не смог. Он вдруг осознал, что сидит на стуле и не может пошевелиться. Он попытался позвать кого-нибудь, но вышло только мычание. Рот был заклеен. Вокруг было темно.

Свет неожиданно зажегся, и перед глазами заплясали желтые пятна. Рядом стоял человек. Когда взгляд прояснился, Брюс узнал Тима. Тот подошел и оторвал скотч с губ своего бывшего работника.

- За что? За что ты убил мою семью? - закричал, задыхаясь, Брюс.

Брови Тима театрально поползли вверх. Он смотрел на него с досадой, но без капли сочувствия или жалости.

- За что? А за что ты убил мальчика? А свою соседку? Разве у тебя были причины? Конечно, была. Деньги, больше ничего. Ничего личного.

- Но ведь я работал на тебя! Я все делал, как ты хотел!

- Ты молодец. И ты получал за свою работу неплохие деньги. Но, видишь ли, Брюс, твоя работа не дает тебе неприкосновенность, как и твоей семье. Я никогда этого не обещал. Я сдержал все свои обещания, просто так уж вышло. Мы получаем деньги за то, что устраняем людей, которые кому-то помешали. Мы не спрашиваем и не судим. Ты был нашим орудием. Вернее, одним из них. Ты убрал много людей. Но именно поэтому ты сам стал мешать кому-то. А нам все равно, кого заказывают.

- Но при чем здесь моя семья? Почему вы не убили меня?

- Видишь ли, тебя заказал отец убитого тобой мальчишки. Он убил того, кто оплатил это убийство, и вышел на нас. Он потребовал голову того, кто спустил курок, но узнав, что у тебя самого есть сын, очень обрадовался. Он захотел не только забрать твою жизнь, но заставить тебя почувствовать то, что чувствовал он. Ничего личного, Брюс. Просто тебе не повезло.

Тим заклеил рот Брюсу, посмотрел на него с доброжелательной улыбкой, потом положил на тумбочку пистолет с глушителем, выключил свет и ушел, закрыв дверь на ключ.

Густая темнота окутала Брюса, проникла в его душу, сжала сердце, с корнями вырвав все хилые ростки надежды на то, что он может выйти отсюда живым. Оставалось только одно: терпеливо ждать того, кто включит свет и спустит курок.