Пульт от девушки

Несмотря на полное подчинение Катиной воли, Макс ни разу не видел в ее поведении и намека на влюбленность. Она никогда не говорила о том, что чувствует по отношению к нему. Макс же был уверен в своих чувствах по отношению к ней. И это обстоятельство не могло оставить его самолюбие в покое.

Как-то вечером, на Катин телефон позвонили. На экране высветилось имя некоего Вахтанга. Она не ответила на звонок.

– Это что еще за ослиный хер??? – взревел Макс. Через минуту он пришел в еще большее бешенство, когда узнал что этот тот самый ухажер, с которым она водила его за нос. – И часто он тебе звонит?

– Звонил пару раз… Все встретиться хотел. Но я сказала, что занята.

Слово “занята” покоробило Макса. Оно не несло никакой позитивной эмоциональной нагрузки по отношению к нему.

– А если бы не была занята? Стала бы встречаться с ним? Да? Он более интересный?

– Ты сейчас истеришь на пустом месте, как баба…

– Да я ему ебальник разобью! – Макс схватил Катин телефон.

– Угу… он кикбоксер. Вперед. Только накопи себе на пластику сначала.

Последняя фраза Кати привела Макса в чувства, но он уже нажал на вызов, так что “съезжать с темы” было бы позорно.

– Ку-ку, пропащая тигрица, – голос на том конце был с хрипотцой и имел южный акцент.

– Это ее тигр. А ты кавказел, держись от нее подальше!!! – Губы у Макса дрожали, а лицо побелело. Но разговор на том конце прервали.

Катя удивленно посмотрела на Максима.

– Не знала, что ты… расист, – сказала она с явным осуждением, но в котором слышался еще и тихий восторг.

– Не знал, что ты падка на таких.

– У нас с ним ничего не было, дурак! – И она толкнула Макса на кровать, – он, конечно, меня достал. Но ты у меня, все-таки, грязный расист. Он, между прочим, врач. И очень помог связями моей бабушке. Нехорошо получилось.

– Ты же говорила, он кикбоксер.

– Это я тебя проверяла, – она нежно поцеловала Макса в уголок рта.

– Ты любишь меня? – Спросил он, наконец.

Но вместо ответа она быстро стянула с себя трусы и прямо в юбке села ему на лицо.

– Что-то твой язык сегодня совсем не тем занят. Пусть поработает с пользой.

12. А существует ли любовь?

Бегунок постепенно приближался к отметке следующего последнего уровня. Когда до заветной отметки на шкале оставалось всего два деления, он снова решил встретиться с Томом.

– Она не любит меня… – Макс бросил остаток булки стае голубей около скамейки в сквере, на которой сидели он и Том.

– Ну, так в чем проблема? У тебя есть средство. Скоро получишь доступ к последнему уровню.

– А… существует ли она? Ну… любовь, в смысле… Что изменится, когда я задействую эту функцию?

– Я не знаю… Может она и существует. Но она как бог, как НЛО, как Йети, или как точный прогноз фондового рынка – никто не видел, но все об этом говорят и знают, как выглядит. – Том улыбнулся и закурил.

– Я хочу, чтобы она меня полюбила по настоящему, понимаешь?

– По мне, так любовь – это невроз. Но если, кто принимает ощущения от любви за реальность… это уже психоз.

– Я люблю Катю, Том…

– Люби, – Том посмотрел Максу в глаза и продолжил, – но помни, что человек перестает уважать то, что ему чрезмерно подчиняется и потакает во всем. Он воспринимает это, как часть самого себя, и начинает видеть в подчиненном свои не самые лучшие стороны. Ведь тот прогибается под хозяина, проявляя его же черты. Это вызывает отвращение. Женщины любят стержень. Не только твой могучий болт. Им нужен стержень в характере, на который они бы могли с удовольствием сесть, как на твердый член, – и Том ударил левой рукой по локтевому сгибу правой, сжатой в кулак.

– Но мне никогда не стать таким… мужиком что ли…

– А ты играй роль. Это искусство. Бабам нравятся “настоящие мужики”. Им, конечно, хотелось бы, чтобы мужик утонченно разбирался в психологии, но тянет ее к грубым понтам. Логикой она все может понять, но рефлексы сильнее логики, потому что они опережают сознание. Сначала чпок, а потом осознание произошедшего. Именно по этой причине, когда парень спрашивает о ее прошлом, они так фрустрируют, объявляя женские секреты чем-то святым,

– Значит, мы должны им постоянно лгать, строя из себя благородного рыцаря? И все это ради того, чтобы получить ее тело? Ты не находишь это низким, Том?

– Ну а женщины разве нам не лгут? – Том внезапно завелся. – Представь, если они нам будут правду матку гнать, типа: “Слушай, чувак, я конечно тоже хочу секса, но платить за это, сука, будет только один из нас, потому что я не желаю чувствовать себя понапрасну трахнутой. После нашей свадьбы я, бля, нарожаю себе детей и заставлю тебя благодарить меня, как будто это нарожала тебе. Постепенно я займу собой весь твой эфир, и ты будешь хотеть только того, чего надо мне. А еще я разжирею, но ты все равно будешь меня содержать, даже тогда, когда твой хер будет морщиться в гармошку при виде моей задницы, превратившейся в холодец”. Но вместо этого она говорит, что было бы неплохо попить вина в каком-нибудь красивом месте. И ты все осознаешь, даже когда под словом “романтик” подразумевается анал. Только, вот, кто кого? В жопу она не даст. Нет, конечно, мысленно потирать руки от предвкушения анала вы будете оба. Но только каждый под этим будет понимать свое, и в результате поимеет тебя туда только она при помощи брака, говоря, что даст в пукан только своему мужу… А через несколько лет добавит, что имела в виду лучшего мужа. Как тебе такая правда?

– Но ведь должно же быть что-то. Всю историю человечества люди пишут о чувствах друг к другу. Даже пульт как-то ведь заставит ее полюбить меня. – Сказал Макс. Однако, слова Тома заставили его вспомнить о том, что он все еще никак не решался заняться с Катей аналом, считая это чем-то слишком извращенным.

– Наркоманы тоже любят боготворить свои переживания. Весь интернет засрали “откровениями от Торчкоана”. Так же и любовь всякие мудаки вознесли. О любви больше всего любят трендеть те, кто либо на грани развода, либо у него хроническая непруха в личной жизни. – Том энергично затушил сигарету и, сложив руки замком перед собой, уставился на них. Минуту они с Максом молчали.

– Но я хочу быть самим собой рядом с ней, а не строить из себя вечно неизвестно кого… – нарушил молчание Макс.

– В каждом времени, в каждом месте и в каждой ситуации есть свои герои для женщины. Где-то это гора мышц с мечом, а где-то это мозг. Часто можно слышать: “Она его полюбила за ум. Умеет ценить”. Херня все это! Она выбрала альфа самца конкретно в данной ситуации. А тебе в твоей ситуации следует лишь использовать пульт и проявить минимум воли. И я бы не стал употреблять аморфный термин любовь, когда мы говорим о пульте. Скорее, это будет сильная и полная эмоциональная привязанность по отношению к тебе.

– Ты говорил, что задействование этой функции носит необратимый характер… Ты сказал “почти” необратимый и упомянул о каких-то последствиях, если отменить команду. Что ты имел ввиду? – Макс настороженно посмотрел на Тома.

Тот покрутил в руках пустую пачку из под Marlboro, смял ее, небрежно бросил в урну, а затем, помедлив, сказал:

– Когда… Если тебе действительно понадобится сделать так, чтобы ее эмоциональная привязанность завершилась, я тебе все расскажу… А сейчас не заморачивайся.

****

Макс сидел на подоконнике и курил, выпуская дым в полуоткрытое окно. Вечер был теплый. Даже чересчур теплый. На кровати полуторке, сбросив одеяло на пол, спала совершенно голая Катя. Макс посмотрел на нее, вспоминая, что еще совсем недавно он мог только мечтать о таком. Затем он перевел взгляд на лежащий рядом с ним на подоконнике пульт, который служил напоминанием о том, что без него он всего лишь рядовой омега. Омега, который, как и миллионы таких же, как он других, вместо реального секса до сих пор всегда довольствовался лишь своим развитым воображением и, впечатлившись какой-нибудь красивой девушкой в метро, позже перед сном кончал в судорогах в свою простыню.

Макс уяснил для себя, что преимущество пульта состоит еще и в том, что девушка уже никогда не достанется никому другому, кроме обладателя этого самого пульта. Но он опасался, что с Кати сойдет наваждение по окончании эксперимента, когда у него заберут пульт. Она даже как-то раз сказала ему, что когда они не вместе, то не понимает, что она в нем нашла. Но когда снова видит Макса, ей просто “сносит башню” от желания, и тогда она уже не может контролировать себя. “Это тот случай, когда в необратимых операциях есть свои плюсы, – подумалось Максу на языке программиста. – Когда человек в влюблен тебя, то не нужен никакой пульт. Природа сыграла злую шутку, даруя природный пульт тому, в кого влюблены без ответа и без остатка. И когда-то я прочувствовал это на самом себе. Пришло время расплаты".

Он нажал на появившуюся красивую кнопку на пульте, и тот по-привычному тихо завибрировал у него в руке. Катя застонала и заворочалась во сне. Макс погладил ее по голове, и через минуту она снова спала с детской безмятежной улыбкой на лице. Последний уровень этой игры был достигнут. Но его еще предстояло пройти…

13. Сиськи – это хорошо, но…

– Смотри, что я для тебя купила. – Катя вошла в комнату в черной шелковой ночнушке. Выйдя на середину комнаты, она грациозно крутанулась, наполняя комнату ароматом свежевымытых волос.

– Круто, – глянул на нее Макс и уже через секунду снова что-то читал, сидя в кресле в одних трусах и уставившись в свой планшет.

– Тебе не понравилось? – Катя села к нему на колени, обвив его шею. Тепло ее нежных и упругих ягодиц без трусиков вызвало лишь рефлекторную реакцию его члена.

– Понравилось. Кать, я хочу дочитать. Скоро освобожусь уже.

– И мы пошалим? – Она игриво сжала бедра.

– Посмотрим на твое хорошее поведение, – он нежно поцеловал ее в уголок рта и подтолкнул, чтобы она ушла прочь, – брысь отсюда, пошлячка.

Катя хихикнула, но ее лицо выразило задетое самолюбие. Она скрылась в соседней комнате, чтобы через пару минут снова появится на пороге.

– А как тебе такое?

– Вау. Неплохо, – почти без эмоций отреагировал Макс, разглядывая Катю в наряде медсестры.

– Ясно. – Она снова скрылась, потупив взгляд. Еще через десять минут Макс краем глаза уловил, как белые гольфы протопали к середине комнаты. Подняв взгляд, он присвистнул.

– А вот это на самом деле круто! Где ты это достала?

– Там же, на Амазоне. Ну как? – Катя закусила губу, и Макс почему-то ощутил себя старым педофилом, разглядывая ее в японской школьной форме.

– Теперь ты оставишь в покое своего…, – она заглянула в планшет Макса, – Дэвида Юма?

– А ну-ка топай к папочке, извращенка! – Отбросив планшет на кровать, он снял с себя плавки и дернул ее к себе. Катя со смехом поддалась. Еще через секунду он буквально насадил девушку на себя, не вставая с кресла. Глаза Кати округлились в невинном удивлении, от чего к Максу на несколько минут вернулась былая страсть. Закончили они уже на ковре.

– Тебе понравилось? – Она поглаживала Макса по груди, провожая томным взглядом кольца дыма, который тот выпускал в потолок. С тех пор, как она призналась ему в любви, прошел уже месяц.

– А у тебя есть еще один комплект японской школьницы?

– Ага! – Она оживилась, – другой расцветки. Хочешь, надену? Правда, хотела, чтобы это был сюрприз.

– Нет, погоди. У меня другая идея.

****

– Ты с ума сошел! Ты вообще за кого меня принимаешь?! Скажи, ты серьезно? Ведь ты сейчас прикалываешься надо мной, верно? – В глазах ее стояли слезы, лицо залило краской.

– Слушай, я же сам видел, как ты поглаживала тогда в кафе, ну… Эту, как ее?.. Яну, во! – Макс щелкнул пальцами, уставив указательный палец на Катю.

– Во-первых, это была Яна, с которой по твоему запрету я больше не общаюсь, а Света мне в “этом” плане может и не нравится.

– Может или не нравится?

– Я не знаю!.. – Губы у Кати задрожали, показывая, что она вот-вот расплачется, – во-вторых, у нас ни с Яной, ни со Светой никогда ничего не было. В-третьих, не все девушки “би”, как ты думаешь, и Света может ей не оказаться. Ну а в четвертых!.. – тут Катя не выдержала, и слезы потекли по щекам рекой, – как ты… Как ты будешь ее?.. При мне?! Ты… да ты просто бездушный подонок!!! – Она выбежала из комнаты, разрыдавшись и даже не хлопнув дверью. Макс потянулся за спрятанным в сумке пультом.

14. …четыре сиськи – лучше!

– Тебе налить еще чайку, Свет? Катя поднесла чайник к чашке своей красивой подружки, с которой пару месяцев назад гуляла по городу, оставив Маска одного под пошлой вывеской кафе. После случая с Яной, Макс запретил Кате всяческие контакты с блядской, по его словам, подругой. “Лучше пусть будет друг, чем такая подруга”, – как он ей сказал. Ведь друг, по его мнению – это только потенциальный трах, которого может еще и не случиться. Но такая, как Яна подруга – это стопроцентные блядки. Теперь ему оставалось проверить на вшивость Свету, которая еще ничего не подозревая, с удовольствием пила чай и глаголила о том, что творчество Сомерсета Моэма произвело на нее мало впечатления. Она осознавала, что ей далеко от питерской интеллектуальной прослойки, но девушке хоть как-то хотелось показать свое причастие к своему родному городу. А самый надежных для этого способ – показать, что книги в руках держались. Какое именно произведение не “торкнуло” Свету Макс не стал уточнять. На память ему пришло только то обстоятельство, что, по словам самого Моэма, чем более высокопарно и богемно выражается женщина, тем более она недалекая или откровенно глупая. Светку же Макс определил, как что-то среднее. Стесняясь саму себя, она хоть и пыталась пару раз за вечер показать, как не любит вульгарность и пошлость, но не просила, как Яна, которую Макс считал тупой блядью, не материться при ней. А когда Макс показывал всем какой-то смешной порнографический ролик на телефоне, то она и вовсе хихикала, еще не подозревая какие веселые выходные ожидают ее в этой квартире.

– А хорошо, что ты меня пригласила. Я, когда уже в электричку села, мой позвонил. – Светка зачерпнула ложечкой клубничное варенье и маленькая капелька незаметно для нее упала прямо в ложбинку между грудей, заставив яйца Макса загудеть, как высоковольтные провода.

– У тебя появился бойфренд? Ты мне ничего не рассказывала. – Вываливая в конфетницу “ништяки” к чаю, Катя стрельнула взглядом на Макса, который оставался внешне невозмутим.

– Да так… Не то чтобы уж очень серьезно. Полгода встречаемся. Так вот. Позвонил мне поинтересоваться, где я. Ужасно ревнивый и вечно меня пасет. Ну, я ему пока не сказала, что к тебе поехала…

– А что для вас значит серьезно? Света, просветите. – Макс, улыбнувшись, поставил чашку и пододвинул к себе пепельницу.

– Ой, а можно не курить? Терпеть не могу табачный дым, – упершись глазами в стол, красивая и блондинистая подруга Кати приняла позу “вот-вот обижусь на что-то и займу выгодную стойку”.

– Можно, – и Макс закурил сигарету, – но в этом доме курят. Так что такое серьезные отношения? – Он продолжал улыбаться. Светка посмотрела на Катю, но та сделала вид, что очень занята пятном на полотенце.

– Хи хи… – выскочило из Светки. В темноте на улице собиралась гроза, далеким низким рыком отпугивая любое “фи, как некрасиво, мне, пожалуй, пора”. Глянув мельком в окно, Светка уставилась Максу прямо в глаза, и тот впервые в жизни увидел, что он действительно нравится красивой девушке без помощи какого-либо пульта.

– Серьезно – это когда предлагают замуж! – Сказала она.

– Ну, так рано еще. Двадцать первый век на дворе.

– Вот и я о том же! Я свободная женщина. И пока не увижу с его стороны ничего серьезного, считаю, что имею право продолжать знакомиться, – она отпила чай. – Правда, каждый кобель норовит раздобыть твой телефон, чтобы домогаться потом смсками. В нормальных странах за это сажают, между прочим.

– Женщины, которые в каждой смске видят домогательство, подобны мужчинам, которые в каждом женском оценивающем взгляде видят лишь корысть. Если за смс можно арестовать мужика, как за домогательства, почему нельзя арестовывать женщин за принуждение к браку и ответственности с потерей свободы и обретением обязательств?

– Брак для женщины очень важен. Вам мужчинам этого не понять. Я своего не принуждаю к браку. Он сам должен созреть.

– От женщин только и слышно, что им задолжали мужчины и какие они кабели. А по потом выясняется, что у скромной девушки мужиков было больше, чем у ее парня в том же возрасте. – Макс с немым упреком посмотрел на Катю, и та отвела взгляд. Ему даже показалось, что она улыбнулась, как двоечница у доски. И он продолжил свою мысль, уже адресуя ее обеим дамам в его доме:

– Но, несмотря на свой богатый опыт, далеко не каждая знает, как сделать мужика счастливым. Может в этом проблема незамужних?

– Очень смешно, – Света попробовала снисходительно улыбнуться, – вы, Максим считаете, что я не знаю, как сделать так, чтобы мужчине было со мной хорошо? – Ее не злые, даже добрые голубые глаза посмотрели на Макса. И он понял, что Света говорит правду.

– Значит, я совершенно верно поступал, когда после каждого комплимента в своих смсках признавался в любви Кате и звал ее замуж? Иначе бы меня давно арестовали за домогательства! – Макс улыбнулся, деловито выпуская дым.

– Ха-ха… Везет же некоторым, – Светка посмотрела на улыбающуюся Катю.

– А зачем ты тогда все еще с ним? – спросила Светку та.

– Ну, я, как бы, люблю его. Мы же спим вместе, – облизывая чайную ложечку с вареньем, Светка сделала круглые глаза, которые говорили, что у нее секса без любви быть не может. В этот момент в ее сумочке заиграла “о боже, какой мужчина”. С деланным выражением на лице “как он меня достал” Светка приложила палец к губам, попросив тишины.

– Да, дорогой! У подружки. У Катьки, я тебе рассказывала о ней. Представь себе. На поезде, естественно. Пойдем ли мы в клуб? Может и пойдем. Хи-хи. Ну, ну… у нас же свободные отношения, милый! Она тебя не слышит, не боись, – Светка стрельнула взглядом на Катю, потом на Макса, – а что такое, в чем дело? Мммм… Я тоже тебя люблю и скучаю… Я не буду пить! – закрыв ладонью микрофон телефона, прошептала Светка уже Максу, когда тот выложил на стол три рюмочки. Затем продолжила разговор:

– Приеду завтра. Когда еще не знаю, я тебе напишу. Ладно, солнце, меня Катька зовет… Ага. Целую. И тебе сладких снов. Хорошо, приснюсь. – Закончив говорить, она с уважением посмотрела на бутылку французского коньяка, который Макс аккуратно разливал в рюмочки.

– Ого! От такого, пожалуй, грех отказываться.

– А мы и не позволим вам, Света, ни от чего у нас дома отказываться, – ответил ей Макс, бросив взгляд на Катю.