Магия для школьников [СИ]

— Хорошо, — она замолчала. Я думал, что Дафна сейчас возьмет книгу, но к сумке она не притрагивалась, — скажи, а я смогу делать заклинание, как ты? — неожиданно спросила девочка.

— Хмм? — этот вопрос заставил меня задуматься: а сможет ли она вообще рассчитывать на такую чувствительность. Девочка терпеливо ждала моего ответа, — я не знаю, Дафна. Если у тебя получится развить чувствительность в разы больше, чем у Роквуда, то да.

— Какой она должна быть?

— Нууу… — я призадумался, — образно выражаясь, ты можешь почувствовать присутствие вот такой по размеру фигуры из того же Воздуха, — поставив ладони друг против друга на расстоянии двадцати тридцати сантиметров, показываю ей, — но ты не увидишь, какой она фигуры. Для тебя это будет просто сгусток Воздуха и ничего больше. А вот, если ты сможешь, прочувствовать каждую ниточку, каждый уголок, каждый узор на ней, тогда да, ты сможешь творить заклинания, как я. Но там возникает другая проблема: понимание, что за что отвечает. И это намного дольше объяснять, чем я мог бы.

— Это сложнее, чем я думала, — вздохнула слизеренка, уставившись в окно.

— Ничего, — я попытался ее подбодрить, — сейчас должно стать намного проще на занятиях, ведь ты же теперь ощущаешь сырую магию. Поверь, в Хоге ее столько, что можно захлебнуться.

Она лишь пожала плечами. Больше мы не проронили ни слова, и нас никто не потревожил за время поездки. Даже как–то странно.

* * *

Приехав на станцию, мы направились к каретам, запряженными странными лошадьми, как в магическом, так и в обычном спектрах. Подойдя к ним, я стал рассматривать этих созданий. Забавные лошадки. Студенты, что проходили мимо, как–то странно на меня косились. Только потом Дафна мне сказала, что я стоял, как полоумный и глядел перед собой. Вот значит как, никто не видит этих лошадок. А почему я вижу? Надо будет разобраться в их энергетике, что–то в ней есть, что–то знакомое.

До большого зала мы добрались относительно быстро. Дафна ушла к себе за стол, а я сел к себе. Поздоровавшись со всеми, мы стали ждать новых учеников.

Осмотревшись по сторонам, я заметил, что золотая куатро сильно обнищала. За столом Гриффиндора в гордом одиночестве сидела Грейнджер и с беспокойством смотрела по сторонам. Ни Поттера, ни Роквуда, ни Уизли поблизости не было видно. И куда подевались эти неугомонные?

О, скоро начнется. МакГонагалл поставила табурет перед столом преподавателей и вышла из зала. Вскоре, проход между столами был заполнен мальчишками и девчонками. Все они осматривались с широко открытыми глазами. А у половины из них был открыт рот от удивления. Второй курс с интересом и смехом наблюдал за восторженными возгласами детей, хотя буквально год назад были на их месте. Старшекурсники видимо это зрелище было уже не так интересно, потому они продолжали общаться друг с другом, не обращая внимания нановых будущих студентов.

Ребята встали перед столом в ожидании распределения. Вот, вынесли стул со шляпой, которая исполнила свой сольный номер. МакГонаглл начала вызывать по очереди всех, чтобы примерить сей головной убор, после чего под бурные аплодисменты ребята уходили к своему столу. Невольно я вспомнил, что этот артефакт еще и внутреннюю энергию высасывает, от чего у меня по спине пробежали мурашки. Но он быстро прошел, так как мое внимание привлекла одна девочка.

Она была невысокого роста, чуть ниже своих одногодок, с прямыми светлыми волосами. Длинная челка закрывала пол лица. Но не это меня поразило — вокруг нее летали золотые бабочки или что–то им подобное, полностью созданное из золотого света, из сырой энергии. И, что самое забавное, она отмахивалась от них, когда те подлетали слишком близко. Она видела магию!

* * *

— Лавгуд Луна! — наконец, я узнал ее имя. Девочка, которая так меня заинтересовала, слегка приплясывая, прошла к табурету и плюхнулась на него.

Я заметил, что ее энергетика была более развита, по сравнению с другими детьми. Поэтому не был ничего удивительного, что выбор ее факультета проходил дольше остальных. Но вот, шляпа приняла решение:

— РАВЕНКЛО!

Наш стол поприветствовал новую ученицу. Она легкой походкой прошла к концу стола, где стала ждать остальных. Что–то меня смущало в ее действиях, в ее походке, в том, что она слегка запнулась перед тем, как сесть за стол, что–то было не так. Не могу понять только что…

Но схватить мысль мне не удалось, она ускользнула благодаря Дамблдору. Он поднялся, чтобы поприветствовать всех. Я ждал, что сейчас он снова кинет те волны, что были в прошлом году, но ничего подобного не произошло. Конечно, у меня был амулет для защиты от подобных внедрений, но как–то не хотелось бы снова зависать. За всеми переживаниями я не заметил, как директор закончил свою речь.

— …Аст! Это уже становится традицией, — улыбаясь, потрепала меня за плечо Кристалл.

— А? Пенелопа? Что–то случилось?

— Да, случилось. Ты опять задумался и пропустил, что стол уже накрыт и надо поесть.

— Как тебе новый набор? — задаю вопрос, потянувшись к картофельному пюре.

— Вообще, в этот раз довольно много поступило на наш факультет. Среди детей есть очень интересные личности… — О каждом она могла сказать несколько слов. Тот мальчишка, что ковырялся в носу, был сыном аврора, знакомого ее отца. Девчонку с растрепанными короткими волосами она видела в Косом переулке, когда делались покупки. Под конец, я несильно вникал в ее речь. Так краем уха слушал, что она говорила. Но вдруг меня привлекли ее слова, когда она упомянула фамилию Лавгуд. — … Он утверждает, что видит то, чего нет. В газете ее отца все время упоминаются некие морщеглазых кизляков, мозгошмыгов и многое другое. А, как многим известно, все его статьи пишутся в большей части со слов его дочери. Потому не удивительно, что ее считают сумасшедшей. Странно, что она вообще попала на наш факультет… — она пожала плечами, глянула на девочку и продолжила обсуждать других учеников.

Ужин подходил к концу, и ученики начинали разбредаться по своим гостиным. Кристалл ушла раньше, она теперь должна была провожать первокурсников, так как получила значок старосты. Такая роль точно не для меня, слишком много хлопот. Зайдя в свою комнату, я быстро переоделся и лег спать. Мне было интересно, сколько мне хватит для полноценного сна на этот раз.

* * *

Ура! Мой сон длился все также не больше четырех часов. Первое утро я по устоявшейся традиции потратил на работы с внутренней энергией, небольшая разминкуи пробежке. В моих утренних приключениях Серая дама меня больше не сопровождала. Выбегая к выходу из замка, я был сильно удивлен: с противоположного коридора шла неразлучная куарто. Махнув им в знаке приветствия и прокомментировав их заспанные лица, я побежал. Вдогонку мне летели ругательства и разнообразные пожелания доброго утра. Эх, еще бы плеер работал, но видно, не судьба — его постигла печальная участь: когда я попытался его включить в своей комнате, то из него повалил едкий дым, кассету зажевало и ни о какой музыки не было речи, хотя я пытался огородить любое воздействие на него. Думал, что действует какое–то заклинание или что–то подобное. Но нет. Все было не так. В устройстве, будто все взбесилось. Не понимаю, с чем это могло быть связано.

Прибегав час и вернувшись на место старта, я увидел, что все валяются на траве, включая Роквуда.

— Эй, народ, чего разлеглись?

— Отстань, — махнул мне рукой Уизли.

— М? Уизли, можешь не вставать и не отвечать в дальнейшем.

— Ага, — сонно протянул рыжий.

— Эм, Адам, ты в спарринг вставать будешь? Ты хоть размялся?

— М? Не, давай не сегодня? — от этого заявления у меня чуть глаза на лоб не полезли. — Ничего делать не хочется. Или вон, Гарри, если хочешь, погоняй.

Я посмотрел на Поттера, который исподлобья косился на Роквуда и переводил взгляд на меня.

— И зачем вы тогда вообще вышли? Могли бы и не стараться.

— К твоему сведению, утренняя побудка, не самый луууучший способ встретить утро, — протянула Грейнджер, кутаясь в мантию. — Все твои действия могут привести к травмам.

— Да–да, Грейнджер. Лучше сидеть на попе ровно и не дрыгать конечностями, не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы это понять.

— Вот–вот.

— Чем вы вчера занимались, что сейчас такие сонные?

— Не твоего ума дела, ворон. Иди, гуляй, — отмахнулся Уизли и снова захрапел.

— Ну, как хотите. Интересно, сегодня будет локальный дождь?

Но меня никто не услышал. Народ почти уснул на берегу озера. Что же, это их проблема. Убегая к замку, я слышал «добрые» слова и пожелания в свой адрес от уже мокрых львов.

* * *

Нашим первым уроком в этом году должна была стать защита от темных искусств с Локхартом со Слизереном. На кой черт нужен преподаватель, который не знает своего предмета? Нет, его книги были не дурны собой. Но использовать их в качестве учебного пособия? Бред какой–то! Дафна, узнав о том, что у нас будет преподавать этот индюк, еще в Косом переулке застонала от возмущения. А теперь вообще ходила хмурой, не ожидая ничего хорошего от занятий.

Первое на чем остановился мой взгляд, когда мы все зашли первый раз в кабинет ЗОТИ, были картины, множество картин Локхарта, развешанных по всему кабинету. Но эти портреты выполняли не только декоративную роль, как я мог судить. Они излучали знакомый мне туман желтоватого цвета. Хмм… А они ли? Может это зелье какое? Вроде зелья дружбы или чего–то подобного.

— Молодой человек, вас долго ждать? — обратился ко мне преподаватель.

Пришлось идти внутрь.

Судя по всему, Локхарт работал не только через заклинание, но и сам не отставал. Он подходил к каждой девушке и смотрел ей в глаза. Вроде незаметно так, мимолетно брошенный взгляд, похлопывание по плечу, улыбка, несколько слов, а ученица уже смотрит на него с восхищением и тает прямо на глазах. В принципе, это не было сильно заметно, учитывая, что многие и так слушали его, затаив дыхание. Особенно женская половина. Даже Дафна не осталась равнодушной к чарам. У нее же вроде бы то же есть амулет защиты от ментального вмешательства. Пришлось ее одернуть, благо она сидела рядом. Гринграсс сразу все поняла и взгляд не поднимала, когда к ней подошел преподаватель. Увидев, что Дафна старается не поднимать взгляд, Локхарт попытался завести разговор.

— Оу, милая, что случилось? Почему ты не поднимаешь лица? Как тебя зовут?

— Дафна Гринграсс, — холодно ответила слизеренка, вставая с места и уперев глаза в парту.

— Пфф… Ледяная принцесса, — послышался сзади чей–то ехидный голос.

— Дафна, очень приятно. Думаю, мне представляться не стоит. Наверняка ты слышала обо мне, — начал, как маленькому ребенку, говорить преподаватель, — Не стоит меня бояться. Мы все хорошо проведем время и многому научимся, — он вышел к кафедре и уже громко закончил, — Так дети?

В ответ ему раздались аплодисменты с места. Дафна тоже тихонечко похлопала.

— Что ж, для того, чтобы я мог быть в курсе того, что вы знаете, мы проведем небольшой контрольный тест, — услышав разочарованные стоны от студентов, он поспешил добавить, — не бойтесь, это не пойдет в зачет. Мне просто надо знать, как хорошо вы читали мои произведения.

Он раздал нам листовки. Я читал его произведения, когда мне было скучно. На полках в нашей гостиной есть несколько его книг. Так что ответить, какой его самый любимый цвет и так далее было несложно. Другой момент, что дает этот бессмысленный тест? Вообще весь урок напоминал фарс: тест, его проверка (при этом никакого задания не было), обсуждение результатов. Дафна была права, сердясь на выбранного учителя. Но сейчас она сидела смирно и, кажется, вообще не дышала.

— Ты в порядке, — я попытался ее расшевелить.

— Это зелье доверия, — с трудом произнесла девушка. — Ты не чувствуешь?

Изабелла пыталась учить меня окклюменции. Самая начальная стадия обучение — это умение почувствовать проникновение в разум. Как ни странно, у меня это хорошо получалось, именно узнать, что в моей голове кто–то копается, даже если я не смотрю в это время магическим зрением. А дальше начинались странности: Изабелла никак не могла надолго задержаться в моем сознании. Сколько бы она ни пыталась, максимальное время, которое она могла держаться это минута или полторы. Дальше ее что–то выталкивало. И это был не я. Паразит? Ну, хоть какая–то от него помощь.

— Нет, Дафна, — шепотом ей говорю, — я не чувствую. После урока задержись, мы поговорим с нашим учителем.

Она сдержанно кивнула и снова уставилась в пол, что–то вычерчивая на листке бумаги.

По окончанию урока, мы задержались в классе. Все провожали меня и Дафну заинтересованными взглядами и вопросами, от которых мы отмахивались. Локхарт в это время стоял спиной к выходу после своей заключительной речи и не видел, что не все покинули класс. Когда он услышал, что дверь закрылась, то повернулся и сильно удивился, увидев нас.

— Молодые люди, почему вы еще здесь? — он улыбался нам, — а, вы, наверное, хотите получить мой автограф, не так ли?

— Нет, — спокойно сказала девочка и протянула ему листок с цитатой из законодательства касательно использования ментальной магии и зелий воздействия на разум.

— Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, — все так же улыбаясь, он вернул листок Дафне.

— Мы поняли профессор, всего доброго. Дафна, как тебе статья «Белоснежная улыбка и ЗАГОВОРеные зубы»? Нет? У меня никогда не получались слоганы…

— Стойте! — вскочил мужчина, — стойте, ребята. Ну, что же вы так? Давайте поговорим, узнаем друг друга.

Он вышел из–за кафедры и подошел к нам. Когда между нами оставалось несколько метров, Локхарт взмахнул волшебной палочкой и крикнул:

— Обливиэйт!

Туман от чар полетел в нашу сторону. Я вначале дернулся, чтобы уклониться от заклинания, но до меня быстро дошло, что за заклинание кинул преподаватель, по этому я попытался закрыть Дафну и принять весь удар на себя. Когда чары подействовали, я ошеломленно «застыл». Локхарт тем временем с улыбкой обошел меня и обратился к Дафне.

— Ай–ай–ай, как же нехорошо получается, — покачал он головой, — деточка, не стоило играть в эти игры со мной. К сожалению, тебе придется забыть все, что сегодня произошло.

Пока он подходил к Дафне, я подскочил к нему сзади и ударил под колено опорной ноги, схватил за волосы и ударил его об стол. От неожиданности Локхарт выпустил волшебную палочку из рук, и она затерялась где–то под партами.

— Ты разбил мой нос! — пролепетал преподаватель сквозь слезы.

— Вы попытались стереть мне память, — пожал я плечами.

— Но как?!

— Это вас не касается.

— Ты стал жестче, — заметила Дафна, заметно расслабившись.

— Не я такой, жизнь такая. Побегаешь от Стива и не такого нахватаешься. Итак, профессор Локхарт, — слово «профессор» я специально выделил интонацией, — мы теперь можем поговорить?

— Что вам надо? — сквозь сопли и кровь пробулькал блондин.

— Две вещи: вы дадите клятву, что никому не сообщите каким–либо способом о произошедшем сегодня, и вы научите нас магии разума.

— Но…

— Или мы выдадим все ваши секреты, — заметила Дафна, возвращая свою холодность, — тут много занимательных артефактов. Я знаю, что некоторые авроры будут рады услышать, где вы их достали. Кстати, думаю некоторые ученики, пройдя обследование…

— Но–но–но…

— Мы же никому не скажем, кто нас обучал ментальной магии, и о реальных историях в ваших книгах, — заметил я, от чего мужчина дернулся еще сильнее, — мы можем даже составить магический контракт, который все это запечатлеть на бумаге. Но мне кажется, что клятва здесь и сейчас будет в самый раз. Что скажете?

— Это запрещено! — взвился преподаватель.

— Как и то, что вы делали на уроке, не так ли?

— Мне разрешили!

— Оп–па. И кто же это был?

— Дамблдор, он сказал, что я могу делать все, что угодно.

— Вот как? — мы переглянулись с Дафной. — Ну что ж, тогда вам придется все забыть. Дафна, ты работала с этим заклинанием? Нет? Жаль, я думал там есть какие–то особенности. Что ж, придется рискнуть. Мистер Локхарт. Прощай…

— Стой–стой–стой! — спиной отполз от меня преподаватель и выставив руки перед собой. — Это очень сложное заклинание, если ты его используешь, неподготовившись, то ему могу полностью потерять память.

— А, так я знаю, — улыбаюсь ему самой доброй улыбкой, на которую способен, — только ведь в чем беда, вы сами неправильно выполнили заклинание.

— Что?

— Ну, да. Мы остались, чтобы задать несколько вопросов касательно вашего материала, вы оступились и разбили нос, когда упали, и по пути чуть–чуть сломали палочку, а чтобы мы не увидели вашего позора, вы попытались стереть нам память и случайно направили заклинание против себя. Такая трагедия: волшебный мир потерял своего любимого писателя. Дафна, ведь все было именно так?

Во время моей речи девочка слегка удивилась, но быстро взяла себя в руки и кивнула.

— Вот видите.

— Ты все подстроил!

— Профессор, о чем вы? Я же всего лишь второкурсник против Вас, великого Гилдероя Локхарта. Вы меня слишком сильно цените. Итак, там было вот так… и так… Обли… Облвиэ… А, точно!

— Стой! Пожалуйста, не надо, — взмолился преподаватель, — я все сделаю.