Помоги проекту - поделись книгой:
Арсен Даллакян
Управляй удовольствием! Творчество, поведенческий маркетинг и корпорации
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
Глава 1. Проблема творчества в корпорации
Disclaimer. Каждый менеджер в компании – поведенческий маркетолог
На страницах этой книги понятия «менеджер» и «маркетолог» объединяются. Дело в том, что в клиентоцентричной компании функции маркетолога берет на себя каждый сотрудник – и инженер, и продавец, и финансист: каждый адаптирует вверенный ему бизнес-процесс к чувствам, мыслям и поведению клиентов с целью доставить им наибольшее удовольствие от взаимодействия с компанией.
Прочие компании обречены. Поэтому о маркетинге старой формации, где нужды клиента – головная боль исключительно одного департамента маркетинга, мы не говорим.
Кровь и плоть департамента
Все, что здесь написано, – выстраданный результат опыта и душевных переживаний автора. (Да, вы не единственный менеджер, у которого есть душа.) Внутренняя рефлексия перемежается бизнес-кейсами и описаниями научных экспериментов, как это и бывает в жизни. Вообще, из таких терзаний и противоборств в конечном счете и соткано психическое полотно человека, которое в массе своей бездушно и обезличенно и, как и все корпоративное, называется «департамент». В нашем случае – департамент маркетинга. Простите, мертвого маркетинга, но обо всем по порядку.
«Я» и «Оно»
О себе скажу лишь пару слов. Для знакомства.
Переехал в Москву из Уфы в 2008 году. За неделю до этого мой бизнес по дистрибуции межкомнатных дверей «отжевали» два полковника милиции в отставке. Переезжали наскоро. Вещей у молодой семьи почти не было. Денег тоже.
Это отправная точка. Все, что было до нее, – это «до». Все, что после, – это «после».
До нее – мечта создать федеральный бренд предметов домашнего интерьера, продавать франшизы и конкурировать с Ikea.
После – карьера в банке, страховых компаниях, депрессии, развод, поиск себя.
Почему это – отправная точка?
Потому что именно в тот самый день личность перестала быть цельной. Раскололась на две части, на «Я» и «Оно».
«Я» – это тот, кто продвигается по службе, копит на отдых, платит ипотеку и заглядывается на новый Camaro.
«Оно» – это творческое начало, мечты, идеи, концепты, креатив (отвратительное слово), которым нет места в моей голове. Ведь надо решать конкретные вопросы.
Со временем «Оно» начало покрываться страхами и сомнениями, словно коростой, и я, аки бьюти-блогерша, решил, что такую некрасивую штуку грех показывать людям и даже грех признаваться себе в ее наличии. Отчего прятал его все глубже и глубже. Пока наконец не утрамбовал куда-то далеко в бессознательное, откуда «Оно» могло вылезти только во время пьяных вечеринок с коллегами, обсуждающими, выгодно или нет быть честным.
Творчество иссякает по капельке
Так я потерял свой творческий потенциал. И сей факт даже не заметил.
Спохватился в тот момент, когда личностный кризис уже бушевал на полную. Я винил в своих душевных терзаниях всех и даже «Единую Россию». Как же это произошло?
Помните, Чехов писал: дескать, шикарно было б, если бы по домам человечки ходили и молоточком стучали, как бы держа в тонусе фетишистов, замороченных на крыжовнике?
Тут не то что чужую беду проглядишь, тут думаешь, как бы о своей вовремя спохватиться. Я лично многое отдал бы, чтобы такой человечек ко мне хаживал и о моих же проблемах мне постукивал. «Тук-тук, Арсен, вот здесь у вас проблема намечается».
О том, что что-то идет не так, в своей жизни я узнавал только в тех случаях, когда это что-то уже никуда не шло, а валялось на земле в конвульсиях.
Вам знакомо чувство, когда вы корпите в «опенспейсе» над очередной презентацией, но большая часть вас так и остается внутри вас, не находит выхода?
Если да, то вам стоит знать, что со временем все будет становиться только гаже.
Где же проблема, почему творчество исчезает в офисе?
Ответ прост: потому что
Нет удовольствия, нет желания творить. Знаете, как это бывает? Ты думаешь, что ошибся с профессией, думаешь, не пойти ли мне в продажники. (Господи спаси!)
На протяжении мучительных месяцев в голове крутится один и тот же вопрос.
Не говно ли я?
Вместо писателя (о совете Довлатова я узнал позднее) моему внутреннему голосу вторили люди попроще: торгаши, финансисты, иногда даже личные помощники. «Не говно ли ты, Арсен, не говно? – эхом разлеталось по коридорам, стоило мне пройти от кабинета к кабинету. – Что ты делаешь в этой компании, для чего ты тут?»
Как писал Тони Парсонс в своей книге «Тайна, которой нет»: тайны нет.
На вопрос, делаю ли я то, ради чего рожден, или, проще говоря, не говно ли я, ответ звучит так: «Ты – не говно, пока следуешь за своим удовольствием».
Тут самое главное – разобраться, что есть твое удовольствие. Как только задаешь этот вопрос менеджеру, вскрываются все проблемы. Все, что было таинственно и непонятно, обнажается.
И проблема творчества в большой компании решается сама собой. Но, к сожалению, тут же встает новая дилемма, не меньшая, однако о ней чуть позже.
Ты – менеджер! Каково твое удовольствие?
Я – менеджер! Мое удовольствие – дарить удовольствие клиентам.
Менеджер не получит удовольствие от красивого сайта, если клиент купил тухлый йогурт.
И наоборот, у менеджера не поднимется настроение от свежего йогурта, если у него тухлый сайт.
Сверхчеловек? Нет, Сверхменеджер!
Пожелание Чехова кажется утопичным для человека, но для менеджера верно на 100 %. Истинный менеджер не может быть полностью счастлив, потому что всегда где-то есть клиент, недополучивший своей порции удовольствия.
Это – философия Сверхмаркетолога. Я таких знаю.
Я не знаю людей, не способных чувствовать полное счастье, пока где-то на свете есть горе, но эта книжка не о людях, а о маркетологах. И маркетологов таких я знаю.
Более того, Сверхменеджер живет в каждом менеджере. Правда, корпоративной системой он вытеснен глубоко в бессознательное.
И это – та самая проблема, о вскрытии которой я говорил выше. И это о-го-го какая проблема!
Армия подавленных менеджеров
Этой книги не было бы, если б ее автор не встречал себе подобных в каждой компании. В каждом офисе сидят сверхменеджеры, забывшие о своем удовольствии.
Сотни тысяч менеджеров страдают в офисах.
Слышны их стоны рядом с Сити. Это великие творческие умы распяты на PowerPoint.
Что будет с вами, если вы дадите творчеству уйти?
«Оно», подавленная творческая энергия, восстанет против хозяина и против сложившегося устоя. Разрушит все, что попадется на пути, не щадя никого.
Внешне жизнь человека будет казаться вполне нормальной, но самого его переполнит тошнота и усталость (кто сейчас переживает такое, тому без ложной скромности рекомендую мой роман «Пути и Путы»).
Чем потеря творческой жилки обернулась для меня
Я оставил жену и ушел с работы.
Орсон Уэллс сказал: «Будет ли история печальной или с хеппи-эндом, зависит только от того, где мы закончим повествование». К счастью, моя жизнь продолжилась, а вместе с ней и история.
Чтобы запустить сердце, нужен удар током
Иногда хватает сил разворошить уснувшую творческую энергию, но приходится отдать в жертву душевный и финансовый комфорт.
Из стабильной «Альфы…» я перешел в тонущее МСК, и это было лучшим решением. Не только потому, что менее чем за год удалось перестроить всю компанию от ступенек в офисе до кнопок на сайте, превратив грубое болото в клиентский сад (и это – не хвастовство: в то время, когда мы трудились в МСК, компания стала № 1, согласно положительным отзывам, то есть клиенты рекомендовали ее чаще других, а при выборе страховки рекомендация друга имеет наибольший вес в принятии решений), но и потому, что удалось найти ответ на главный вопрос менеджера.
Главный вопрос менеджера
Не в Google или «Яндекс», не в семейном ресторане или дерзком стартапе. Возможно ли взрастить в себе художника на мертвой корпоративной почве?
Барабанная дробь и… думаю, вы и сами знаете ответ. Конечно, возможно.
Я ошибся с вопросом. Верно, ошибся, правильный вопрос звучит так:
Или творческий менеджер – это гайка с обратной резьбой, оригинальная, но бесполезная, глядя на которую Генри Форд сказал бы: «Нет ничего хуже, чем хорошо делать ненужную работу»?
На данный вопрос множество ответов. И часто звучит отрицательный.
Так, CEO крупных компаний, как правило, приоритизируют качество системы перед качеством элемента и часто не стимулируют творческий подход.
Маркетологи-ученые в ответ могут сказать нечто подобное:
«Прошли времена, когда маркетинг был магией и над рекламой колдовали шаманы-креативщики с макинтошами. Настала эра научного маркетинга. Все можно просчитать и протестировать».
Маркетологи из агентств, эти симпатичные панки, замаскированные под интеллектуальных хипстеров, демонстрирующие презрение к клеркам-заказчикам и цветные носки, не станут скрывать свою позицию и заявят:
«Корпоративные менеджеры должны делать только одно – не мешать нам работать. Что мы думаем о творческих менеджерах по маркетингу? Это похоже на порно “женщина с ослом”. Только без женщины».
Как же ответят на самый главный вопрос в своей жизни бледные, замученные штатные маркетологи, глядящие на ученых как на инопланетян, а на усачей из агентств – как на богов?
В качестве ответа услышим что-то подобное: «Конечно, кхе-кхе, должен. И мы постоянно тренируем свой креативный ум, кхе-кхе. Ну, например, вчера придумывали, как расставить столы в “опенспейсе”…»
Что же скажет эта книга?
На вопрос, должен ли быть менеджер творческим, ответим так.
Должен! Потому что сильные компании строятся вокруг человека. Предвосхищают его мысли, чувства и поведение.
Человека нельзя уложить в формулу: чтобы понять человека, нужно быть человеком.
А творческая искра и есть то, что делает человека человеком.
Это единственный аргумент, который стоит привести в защиту творчества маркетолога, потому что любой другой рядом будет казаться бабочкой на слоне.
Поведенческий маркетинг как следствие творческого подхода
Так мы плавно подошли к понятию
Верней сказать, не маркетинга, а всего бизнеса. Ведь в компаниях с поведенческим маркетингом департамент маркетинга исчезает как структурная единица и все более или менее значимые сотрудники становятся маркетологами, потому что думают в первую очередь о клиенте.
Подробнее о поведенческом маркетинге мы поговорим позже. А пока к творчеству.
Кстати, нетворческих сотрудников будут увольнять
В конце 1990-х Питер Друкер предсказывал, что автоматизация управления дойдет до такого уровня, что почти все бизнес-процессы начнут протекать без участия человека.
Раньше это казалось фантастикой, но уже сегодня строятся кол-центры без сотрудников, а в оперцентрах вместо сотни рабочих мест их с десяток.
То же самое и с производством. Я лично был на мебельном заводе в Латвии, который обслуживался одной семьей: сыном – программистом-инженером, отцом – генеральным директором и матерью – бухгалтером. Остальное – полностью автоматизированная линия производства: на входе – кусок древесины, на выходе – готовая к сборке деталь.
Мы знаем банки, которые обходятся тремя десятками сотрудников, издательства, в которых трудится пять человек, международные турагентства со штатом программистов в Таиланде.
Появились нейросети, которые учатся быстрее людей и способны решать задачи лучше менеджера из плоти и крови. Более того, они не болеют, не воруют и не создают непродуктивную атмосферу в коллективе.
А услуги доставки товаров дронами, а замена кассиров терминалами, закупщиков – торговыми роботами, а замещение отдела аналитики одной умной программой – что это? Это ли не реализация прогноза господина Друкера?
Творчество: испытание невесомостью
Невесомость настала 30 декабря 2014 года. Когда неожиданный конференс-кол застал меня попивающим Masala Tea на горе Сарангот в Непале.
После разговора меня уже не интересовали ни парапланеристы, ни орлы, парящие вокруг, – стало известно, что нашу компанию будут закрывать.
Чай остыл.
«Тогда я напишу книгу», – вдруг сказал я вслух.
Поделиться книгой: