Академия героев

Академия Героев

Козина Екатерина

Представьте множество похожих миров, которые мы называем параллельными и только догадываемся об их существовании. Но что, если они реально существуют, а детей, которые в них живут, раз в два года забирают в так называемую Академию героев? Что если любые мальчишки или девчонки возрастом от шестнадцати до семнадцати лет могут попасть в Академию? «Что за Академия?» – спросите вы. Место, где ребят учат быть сильными, храбрыми и целеустремленными. Героями. Но так ли все хорошо? Никто из нас бы не обрадовался, окажись он в Академии. Почему? Ответ один – не всякий выживет в ней. Не каждый сможет пройти все испытания и добраться до победного конца.

Как думаешь, ты бы смог?

Академия Героев.

1 глава.

Осень. За окном постоянно идут дожди. Все противно-серое, и даже те яркие цвета, которыми всегда полнится город, сейчас словно потускнели.

– О чем опять мечтаешь? – кто-то легко ударил локтем в бок. Охнув от неожиданности, я оторвалась от разглядывания мокрой улицы.

– Да так…– окинув взглядом подругу, отмахнулась я и вновь вернулась к созерцанию осенней местности за окном.

– Вообще-то, звонок уже был, – сказала Слава небрежно, вставая рядом с партой.

Тяжело вздохнув, я тоже поднялась, приветствуя зашедшую учительницу по истории. Та снисходительно кивнула классу, разрешая сесть. С грохотом отодвигались стулья, ученики шумно садились на свои места.

Начался урок. Слава старательно записывала в тетрадь диктуемые даты, а я не могла отвести взгляда от окна, за которым безнадежным желтым светом горел фонарь, освещая только небольшой участок под собой. Темное дождливое утреннее небо притягивало взгляд, капли на стекле, ловившие свет фонаря, медленно сбегали вниз, повинуясь закону притяжения. Все слова учительницы я пропускала мимо ушей, уносясь мыслями куда-то далеко. Куда-то туда, где был этот одинокий фонарь, по стеклу скользили капли, оставляя после себя влажные дорожки, и стояли понурые деревья с мокрыми от воды ветвями.

Через некоторое время я заметила силуэт человека, сидящего на мокрой лавке, которая стояла у подъезда соседнего дома. Что заставило этого человека в такой ранний час, да еще и под дождем, сидеть на улице, было довольно сложно предположить. Он поднял голову и, я могла поклясться, посмотрел на меня. Как бы абсурдно это не звучало, но в этот момент я была уверенна, что незнакомец смотрит прямо сюда. Именно на меня. Я резко отвернулась от окна и окинула взором преподавательницу, случайно заглянув ей в глаза. Видимо, мои глаза показались ей испуганными, потому что Марина Александровна даже обернулась, проверить, что находится у нее за спиной. Ничего не обнаружив, она недовольно хмыкнула и продолжила что-то рассказывать.

Я слегка повернула голову к окну, быстро взглянув на лавочку. Там было пусто. До конца учебного дня я больше не вспоминала об этом мужчине.

Тянулись один за другим уроки. Алгебра, русский, физика… Мои одноклассники что-то живо обсуждали, когда я сидела и дочитывала книгу, которую не успела прочесть за выходные. Уже давно не замечая, что творится вокруг, я была полностью погружена в историю.

– Сколько можно читать? – окинув меня недовольным взглядом, мимо прошел Андрей. Я вздрогнула и оторвалась от книги. Решила, что промолчу, а то опять могут пристать с какими-нибудь вопросами. И вновь уткнулась носом в книгу до звонка на урок.

Закончились уроки. С громким шумом и криком ребятня вскакивала из-за парт, собирала учебники в сумки и рюкзаки и, взяв штурмом раздевалку, вытекала из школы сплошным потоком, который в свою очередь уже на улице разбивался на маленькие ручейки, бегущие в разные стороны от здания.

Оказавшись на улице, я поспешила домой. Сегодня нужно было раньше оказаться дома, потому что уроков задали довольно много. Удивленная моим быстрым исчезновением с крыльца школы, Слава фыркнула и не стала меня догонять. Да мне это и не нужно было, все равно после светофора мы расходились в разные стороны.

Я вставила наушники в уши, включила плеер, накинула на голову капюшон, чтобы моросящий противный дождь не намочил мне волосы, и быстро зашагала к дороге. Коротко взглянув направо и налево, чтобы проверить, как далеко машины, я вышла на дорогу, полностью уверенная, что могу спокойно и не спеша перейти.

Тяжелый взгляд пригвоздил меня к земле. Я не видела его, но ощущала затылком. Мурашки пробежали по коже. Превозмогая себя, я повернула голову и увидела темно-коричневые, почти черные, глаза, с холодным безразличием смотрящие на меня.

Осознание того, что я стою на середине дороги, пришло не сразу, а с большим опозданием. Смертельным для меня опозданием. Как пойманная в сети добыча, я заметалась, не зная, куда бежать. И с одной и с другой стороны уже ехали машины.

Ноги словно приморозило к дороге. Я не могла сдвинуться с места. Возможно, виной тому был страх, но тяжелый недобрый взгляд все еще ощущался. Единственное, что я могла делать, это с ужасом смотреть на машину, которая на огромной скорости приближалась ко мне.

Мне удалось даже разглядеть испуганное лицо женщины, когда она оторвалась от телефона, чтобы взглянуть на дорогу, и заметила на ней меня – девушку, которая словно прикованная, стояла прямо на проезжей части.

Женщина ударила по тормозам, но было уже поздно. Я знала это. Чувствовала, что между мной и машиной слишком маленькое расстояние, чтобы она успела остановиться.

Визг тормозов был слышен даже через наушники, в которых все еще надрывалась музыка, так не вовремя включенная. Я закрыла глаза, сжимаясь всем телом, словно это могло что-то изменить. Толчок в живот оповестил о том, что в меня врезалась машина. Я стала падать на спину, все еще держа глаза закрытыми. Так можно было поверить, что это не реально.

Все тело было еще напряжено, может, поэтому толчок показался мне слабым, и ничего пока не болело. Удар о землю смягчил рюкзак, в котором жалобно что-то хрупнуло. Можно было только надеяться, что это не телефон, а какая-нибудь ручка или линейка. Мысль совершенно не подходила для умирающей девушки, поэтому я постаралась сконцентрироваться на ощущениях.

Я пошевелила сначала одной, а затем другой рукой. Так же проверила ноги. Все было цело. Ни малейшего признака перелома или хотя бы ушиба. Все еще не открывая глаза, пошевелила головой, потрогала рукой живот. И только когда убедилась, что нахожусь в полном порядке, открыла глаза.

Удивленно вздохнув, я уперла взгляд в белый потолок. Больница? Этого просто не могло быть. Я точно не теряла сознание, а сейчас спиной чувствовала, что подо мной рюкзак. Один неудачно положенный учебник больно давил под лопаткой. Потолок закрыла чья-то голова с курносым носом.

– Hey, blondie, get up, – мне протянули руку. Я приняла помощь и встала. Передо мной стоял русоволосый коренастый парень лет семнадцати. Заглянув за его спину, я обнаружила ряд стульев, на котором сидели ребята моего возраста. У них у всех была довольно странная одежда. Я заметила девушку в красном комбинезоне, каких не видела в нашем городе, чуть дальше от нее сидел парень в ковбойской шляпе и джинсах с бахромой. Повернувшись вокруг своей оси, я полностью составила картину помещения, в которое меня каким-то образом занесло. Белый длинный коридор с несколькими дверьми. Больше здесь ничего не было. Чтобы лучше понять ситуацию, мне пришлось обратиться к парню, который все еще стоял передо мной и с интересом меня разглядывал.

– Where am I?– старательно выговаривая слова, спросила я. Если он со мной говорил на английском языке, наверное, он понимает только его.

– No one knows. We were all here, just like you, – ответил мне парень, но мне не удалось понять, о чем он сказал, поэтому пришлось просто благодарно улыбнуться, чтобы скрыть недопонимание.

Все это напоминало какой-то странный сон. Мальчишка, что помог мне, вернулся на один из стульев и тяжело вздохнул. Я последовала его примеру и тоже плюхнулась на жесткое сиденье. Сидеть смирно было скучно, к тому же я вообще не имела понятия, почему все сидят, и чего они ждут. Как об этом спросить на английском, тоже не представляла, поэтому приходилось только строить догадки и предположения.

Открылась одна из дверей, и оттуда быстрым шагом вышла полная женщина средних лет. Она старательно растянула губы в улыбке, обнажая ряд маленьких острых зубов. Ее улыбка была официальная и не имела ни грамма теплоты.

– Так, кто у нас следующий? – пропела медсестра, наверное, именно такая должность была у этой женщины. Об этом говорили ее белый халат и шприц с довольно большой иглой, угрожающе поблескивающей в неярком свете ламп. Толстый палец с обгрызенным ногтем указал на меня. – Ты. Имя, фамилия, отчество, возраст.

– Екатерина Викторовна Гумилева, шестнадцать лет, – отчеканила я, неосознанно вжимаясь в спинку стула под пристальным взглядом женщины.

Она быстро вбила что-то себе в электронные часы и, подойдя ближе ко мне, потребовала, чтобы я протянула руку. Я повиновалась. Протянутая рука тряслась. Медсестра осмотрела мою куртку, недовольно цокнула языком и, закатав рукав, сделала инъекцию в предплечье. Я испуганно зажала место прокола.

– Что это? – мой голос дрожал, мне было страшно. Я неизвестно где, и мне вкололи неизвестно что.

Женщина не ответила, словно не услышав, и подошла к следующему. Руку, в которую вкололи странную жидкость, стало покалывать. Через несколько секунд покалывание начало подниматься выше и достигло горла. Мне стало страшно. Если я не умерла от столкновения с машиной, то могу умереть сейчас.

– Что со мной происходит? – вскрикнула я, когда горло сковало холодом, а голос стал медленно пропадать.

– Потерпите, вы от этого не умрете, – откликнулась медсестра, продолжая подходить к каждому ребенку и делать ему или ей инъекцию.

– Скажите мне, что происходит?! – истерически повизгивая, закричала я и резко встала со стула. Поднявшись, я осознала, что больше не могу пошевелиться. Тело словно не принадлежало мне. Я не чувствовала рук и ног. Казалось, мое тело потеряет равновесие и упадет вперед. Лицом вниз. Мне уже представилось, как я лежу на полу, в такой же позе, в какую встала, похожая на манекен. Из разбитого носа идет кровь, потому что при падении мне не удастся его закрыть руками.

– Сидела бы спокойно, ничего бы не случилось, – недовольно проворчала женщина, нажимая на какую-то точку у меня на руке. Мышцы расслабились, и я, как мешок с картошкой, шлепнулась обратно на стул. Руки повисли плетями, голова упала на грудь, не удерживаемая шеей.

По шагам я поняла, что медсестра удалилась обратно туда, откуда пришла. Краем глаза мне удалось увидеть, что все ребята тоже сидят неподвижно, как статуи.

Здесь творилось что-то странное. Возможно, пока я была без сознания, меня забрали на опыты? Вдруг это организация, которая проводит эксперименты над детьми, а потом распродает их на органы? Что если у меня уже вырезали одну почку, а я об этом даже не знаю? Мысли метались в жутком беспорядке. И только одна мысль никуда не девалась и стояла цветными буквами перед глазами. «НАДО БЕЖАТЬ». Но куда я могла бежать, да и как, если мне не удавалось даже шевельнуть пальцем руки, не то что передвинуть ногу? От собственного бессилия хотелось плакать, но слезы не катились из глаз. Я вообще могла только моргать. Мое предположение, что я оказалась здесь случайно, росло с каждой секундой.

Через пару минут действие странной сыворотки наконец-то прошло. Я покрутила головой, разминая затекшую шею и уже готовясь бежать.

Из-за двери вновь появилась эта женщина, но на сей раз в сопровождении нескольких мужчин в черных костюмах с двумя красными полосами по бокам. Они подошли к каждому из нас, и надели на руки по браслету. Приглядевшись, я поняла, что это такие же часы, как и у медсестры.

– Это Аспиды, здешние хранители порядка, – пояснила женщина, кивая на мужчин.

– Могу я вас спросить?! – жалобно пробормотала я, но она опять сделала вид, что не услышала моего вопроса.

Название охранников мне показалось до боли знакомым, но я решила промолчать и не выделяться. Если не запомнят, есть шанс незамеченной удрать отсюда.

– Встали! – приказал один из Аспидов. Подростки повиновались. – Шаг вперед! Направо!

Мы сделали один шаг вперед и повернулись, как и было приказано. Мужчины окружили нас со всех сторон. Шансов бежать оставалось все меньше. Сейчас они были почти равны нулю.

– За мной! – снова гаркнул один из хранителей порядка и, чеканя шаг, пошел прямо по коридору. Мы нестройным шагом двинулись следом. Все. Момент, чтобы поговорить с этой странной женщиной, был упущен.

Нас завели в небольшую комнату, в которой, так же как и в коридоре, находились только стулья. Неуверенно ребята расселись по местам и во все глаза стали смотреть на медсестру.

– Сейчас я буду вас вызывать по именам, а вы должны выйти и проследовать за Лазуритом, он доведет вас до комнаты, в которой вам предстоит жить, – женщина снова обнажила свои острые маленькие зубы.

Я села на краешек стула, неуверенно примостив рядом рюкзак. Лазуриты? А это кто еще такие? Если у Аспидов черные костюмы, то у Лазуритов голубые? Как все тут было непонятно и страшно.

– Простите, но мне кажется, я оказался тут случайно! Это ошибка! – крикнул знакомый мне парень на чисто русском языке. Это меня немного удивило, но в данный момент я не придала этому большого значения.

– Случайности не случайны. Запомните это, – откликнулась медсестра, нажимая кнопки на своих часах. На них высветилась голограмма в виде списка. – Алан Аристархович Аль. Комната номер одиннадцать.

С одного из стульев встал долговязый парень в строгом сером костюме. На его носу сидели очки с прямоугольными стеклами, волосы были аккуратно уложены, а в руках Алан держал портмоне. Он опасливо поежился и, старательно втягивая голову в плечи, чтобы казаться маленьким и незаметным, пошел к женщине. Одна часть стены, находившейся за медсестрой, отъехала в сторону, открывая еще коридор, в котором Алана терпеливо ждал мужчина в лазурной форме. На секунду я возликовала, что мне удалось угадать цвет формы, но тут же вернулась в суровую реальность. Когда парень ступил в коридор, стена вновь встала на свое место, отгораживая Алана от нас.

Я сидела не шелохнувшись, боялась, что следующей вызовут меня, и мне придется так же идти в неизвестность. Эта участь пока обходила меня стороной. Один за другим в открывающемся проеме исчезали ребята. Вызвали и того парня, с которым я разговаривала в коридоре. Его звали Касьяном.

– Екатерина Викторовна Гумилева. Комната номер сорок один, – как гром прозвучала моя фамилия.

Сердце забилось чаще и сильнее, заставляя меня глубже дышать. Я закинула рюкзак на плечо и на непослушных ногах стала пробираться к медсестре. Пару раз я чуть не навернулась без видимых на то причин. Сейчас было уместно увидеть на лицах ребят улыбки, услышать смешки, но никто не улыбался. Нам всем было страшно.

В сторону отъехала стена, открывая мне путь в коридор, в котором меня уже ждал Лазурит.

– Живее, – пропела женщина, подтолкнув меня слегка в спину, чтобы я не мешкала.

Шагнув в коридор, я услышала, как стена медленно встает на место, оставляя меня один на один с мужчиной в лазурной форме. Обернувшись, я в последний момент увидела несколько испуганных лиц ребят, все еще сидящих на своих местах. Стена до конца защелкнулась, полностью скрывая меня ото всех.

– Идем, – негромко сказал мужчина, делая несколько шагов по коридору вперед, а затем остановился и обернулся проверить, следую ли я за ним. Я не шла. Мне было настолько страшно, что руки вспотели и дрожали. Тяжело вздохнув, мужчина вернулся ко мне и, аккуратно положив свою руку мне между лопаток, стал подталкивать вперед.

– Что это за место? Что с нами сделают? – хриплым от волнения голосом спросила я. Лазурит долго молчал, обдумывая, что мне можно сказать, а что нет.

Коридор, по которому мы шли, был хорошо освещен, поэтому я смогла увидеть несколько фотографий, висящих на белых стенах. На всех были изображены дети моего возраста. Потолок был весь в желтых разводах, а пол, покрытый черной плиткой, состоял из одних трещин.

– Это Академия Героев. Пока все, что тебе нужно знать. Не думай, что ты тут случайно. Даже не надейся на какую-то ошибку, – наконец разбавил гробовую тишину короткой речью мой провожатый.

– Ценная информация, – тихо пробормотала я, пытаясь сохранить самообладание.

Коридор закончился, и мы вышли в холл. Из холла вело несколько дверей, каждая со своим номером. Лазурит подвел меня к двери с номером сорок один, нажал на кнопку, крепившуюся чуть выше ручки, и дверь открылась.

– Только без эксцессов. Всем страшно и тяжело, – попросил мужчина, заталкивая меня в комнату. За моей спиной защелкнулся замок и послышался сочувственный голос. – Добро пожаловать.

Я не знала, что предпринять. Подергав ручку двери и убедившись, что дверь действительно заперта, я в бессилии стукнула по ней ногой. Рюкзак соскользнул с моего плеча и с грохотом упал на пол. Это почему-то совсем не побеспокоило парня, который спал на одной из шести кроватей, стоящих в этой комнате. Мальчишка был примерно моего возраста, как и все дети, которых я встретила здесь сегодня. Он лежал на кровати, подложив руки под голову, а ноги, с которых он не удосужился снять тяжелые ботинки, были скрещены.

Я оперлась спиной о дверь и еще немного для приличия подолбила пяткой. Это немного успокоило меня, и я, съехав по двери вниз, села на попу, ничуть не беспокоясь о своей школьной юбке. В таком положении было сложно что-то бить или ломать, поэтому у меня появилась возможность рассмотреть место заключения.

Небольшая комната без окон. Вся обстановка заключала в себе один деревянный шкаф, пару стульев, шесть кроватей и тумбочки, стоявшие рядом. Все это ужасно напоминало детский лагерь, что совсем не вызывало у меня положительных чувств. Что меня тут ждало, предположить было довольно сложно, да и мне этого не хотелось делать.

Я заставила себя подняться с пола и решила лечь на одну из кроватей. Выбрав самую дальнюю, я с ненавистью швырнула свой рюкзак рядом с тумбочкой, а сама упала лицом в подушку.

– Эй, блондинка, не раскисай, – донесся до меня голос через минуту. Видимо, грохот, вызванный мной, все-таки разбудил того парня.

– Я не плачу, – пробубнила я в подушку, а затем, перевернувшись на спину, добавила. – И я не блондинка, у меня русые волосы.

– Ладно, Рапунцель, тебя как зовут? – парень все не отставал.

Меня иногда называли Рапунцель из-за длинных по пояс светлых волос, поэтому на сей раз я не стала ничего говорить по этому поводу. Представляться Катей было как-то неинтересно, а я так давно хотела примерить на себя вторую часть своего имени, поэтому сейчас я выбрала именно его.

– Рина я. Екатерина, – я села на кровати. – Ну, а ты? Кто такой?

– Саша я. Александр, – подражая моей манере говорить, сказал парень. Хотел ли он меня позлить этим, или наоборот подбодрить, я не знала, поэтому решила сделать вид, что не заметила передразнивания.

Мы молча сидели пару минут и разглядывали друг дружку. У Саши были каштановые завивающиеся волосы, карие глаза, узкий длинный нос, округлый подбородок с ямочкой. У глаза я заметила родинку. Одет парень был в обычный черный джемпер и джинсы.

Я только хотела задать вопрос, как дверь открылась, и в комнату вошли трое ребят, сопровождаемые еще одним Лазуритом. Наверное, они оставались самыми последними из нашей группы, поэтому их отправили вместе. Среди них было две девочки и один парень. Обе девушки были с яркой внешностью. Одна с рыжими кудрявыми волосами чуть ниже плеч, среднего роста и довольно стройная. Другая была высокой, бледной, с черными, как смоль, длинными волосами. Разглядывать лица девушек у меня не оказалось времени.

Дверь за ребятами закрылась и буквально через минуту открылась снова. В комнату затолкнули худого темноволосого парня с взъерошенными волосами. Он раздраженно сжал кулаки и шумно выдохнул через нос, а затем отточенным движением пригладил растрепавшиеся пряди.

Из динамиков раздался женский высокий голос.

– Внимание, вновь поступившие. Вам дано пять минут, чтобы переодеться в вашу новую одежду, которая находится в шкафах. Потом за вами придут.

Возможно, мы могли бы, как цивилизованные люди, спокойно взять вещи из шкафа и переодеться, но не тут-то было. Секунда ушла на то, чтобы обвести друг дружку взглядом, а потом, не сговариваясь, броситься к шкафу. Поднырнув под чьими-то руками, я ухватила пару ботинок и комбинезон, стукнулась головой об полку и, постанывая, еле-еле выбралась из клубка тел, рук и ног.

На ощупь костюм напоминал водолазный. Я отошла в дальний угол, скинула с себя школьную одежду и влезла в черный комбинезон. На ноги натянула тяжелые ботинки из грубой кожи. Сначала мне показалось, что обувь и костюм мне велики, но через минуту они словно подстроились под меня, становясь уже и обтягивая, как вторая кожа.

И тут я вспомнила, что у меня в портфеле лежит телефон. Пока все были заняты переодеванием, мне удалось незаметно вытащить мобильник из рюкзака. «Мама» – в поисковике и пальцем на кнопку вызова. Не замечая ничего вокруг себя, я поднесла телефон к уху и с замиранием сердца стала дожидаться гудков. Но я не успела услышать и одного, как аппарат вырвала из рук Рыжая девица.

– Ух, ты! Что это такое? – она с интересом крутила телефон в руках, поворачивая его и так и эдак, вероятно, даже не представляя, как им пользоваться.

– Мобильник. Не знаешь что ли? – я вырвала телефон из ее цепких рук и поднесла к уху. И тут мне ответили. – Мама! Мама! Помоги мне, я не знаю, где нахожусь!

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, – стал вещать телефон бесчувственным голосом робота.

Я отняла трубку от уха и невидящим взглядом посмотрела на экран. Она не доступна. Мысль пришла молниеносно. Набрать «02» для вызова полиции.