Тень Иллюзии

DarkGoodWIN

Тень иллюзии

Пролог

Она корчилась от боли, лежа на холодном асфальте. Жизнь короткой вспышкой пробежала у нее перед глазами.

На дворе была осень и желтые листья лениво сползали вниз с деревьев. Проворные воробьи радостно прыгали вокруг и что–то клевали на влажной земле. Через затянутое тучами небо робко пробивался маленький лучик солнца.

Сквозь пелену тумана послышался звук уезжающей машины, приближающийся топот ног, озабоченные голоса рядом. Это было не важно. Она умирала.

Что заставило ее выйти из дома в этот пасмурный день? Может она просто решила пойти в магазин купить молока. Может она торопилась на свидание с молодым человеком, который сейчас терпеливо ждет ее на одной из станций метро. Нервно перетаптывается с ноги на ногу, время от времени посматривая на часы в своем телефоне. Он думает о том, что она редко опаздывает, что они договорились встретиться уже 15 минут назад. Наконец он не выдерживает и набирает номер, она не подходит, это уже не важно, она умирает.

Она была уже без сознания, когда приехала скорая. Ее быстро погрузили в машину и увезли в неизвестном, для стоящих вокруг людей направлении. Больше они ее не увидят, но это не важно, им все равно. Они может быть искренне переживают за нее, но им все равно. Они могут придти домой, рассказать семье, друзьям знакомым за кружкой чая, кофе, пива о том, что увидели. Они могут обсуждать это в подробностях, строить предположения, но никто не будет пытаться узнать что с ней, почему это произошло, выжила она или нет, им это не важно. Достаточно того, что они не прошли мимо, остановились, сделали все что могли. Да, больше они ничего не могли, они сделали не мало, другие бы даже не остановились.

Когда я умер, Не было никого, Кто бы это опроверг (Егор Летов)

Глава 1

Сколько уже написано о любви и о смерти? Тысячи, миллионы строк? Я не берусь сказать об этом. Думаю никто не сможет. Практически любой человек, умеющий писать касался этой темы. Почему? Потому что это важно людям.

Принято считать, что человек ищет любовь и бежит от смерти. Так–ли это? Многие–ли себя об этом спрашивали? Ищет–ли любви человек, запертый в четырех стенах, человек, который никуда не ходит, ни с кем не общается, в лучшем случае занимается только своей работой? Ищет–ли ее человек, который боится открыть свою душу? Ищет любовь или бежит от нее? И тоже самое со смертью. Бежит от смерти человек, прыгая с парашютом ради развлечения? Бежит от смерти алкоголик или наркоман? Бежит от смерти или ищет ее?

Мне, пожалуй, ближе тема смерти, о ней проще говорить, она понятнее, логичней. Я задаю себе вопрос, делятся–ли люди на две группы в зависимости от их отношения к смерти? Одни бегут от смерти, другие ее ищут. Страх смерти вполне понятное чувство, это и страх неизвестности и инстинкт самосохранения, элементы нравственности, религиозности, воспитания. Все говорит, что смерти нужно бояться, избегать ее. И, тем не менее, мы знаем о великом множестве случаев самоубийств, самоубийств явных и самоубийств неявных, когда человек на протяжении своей жизни каждый день уничтожает себя.

Тяга к самоуничтожению, пожалуй, лучше всего описана у Достоевского. Многие его герои так и говорят своим видом: «А зачем мне жить?». Остался бы на земле хоть один человек, если бы религия, этика и прочие институты контроля над человеческим самосознанием говорили бы — «Смерть это хорошо!», «Смерть любой ценой!», «Чем раньше умрешь, тем лучше».

А что нас в сущности удерживает от смерти? Ведь мало кто может уверенно сказать зачем он живет, люди, вероятно очень быстро забывают зачем родились. А если не знаешь зачем живешь — зачем так уж цепляться за жизнь? Оставить после себя детей, след в истории, прожить жизнь, чтобы не было стыдно. Это основные причины, что приходят мне в голову. Но если рассуждать дальше — дети тоже станут пеплом, твой след со временем померкнет и о нем забудут, ну а то, что тебе было стыдно — так до этого вообще нет никому дела. Да и вообще, скорее всего человечество рано или поздно исчезнет, все к этому идет, так что эти «мирские» усилия так или иначе пойдут прахом.

Тут мы в плотную подходим к различным религиозным учениям. Если все наши «земные» дела так или иначе бессмысленны, может они найдут отголосок в чем–то другом? В том, что мы не видим из нашей ограниченной земной реальности? Христианская вечная жизнь с ее раем в современной реальности во многом выглядит банально, как–то по детски. Всего два цвета — черный и белый, без градаций. Более позднее деление ада на 7 кругов не особо прижилось в православной традиции, я, например, слышал об этом только у Данте. Да есть довольно четкие указания, что не надо делать, но не вполне понятно почему так, зачем. А нужно–ли понимать? Способен–ли понять это человек, который ест, пьет, прожигает жизнь? Возможно, что способен, очень многие люди в определенные этапы жизни ищут Бога. Они могут не признаваться в этом никому, даже себе, но ищут. Но как и в обычной жизни они видят лишь догмы — это нельзя, это тоже, а что взамен? Почему современному человеку постоянно нужно что–то взамен?

Основная проблема и вся парадоксальность ситуации заключается в том, что чтобы понять причины этих запретов, даже не понять, почувствовать, что это правильно, нужно достичь определенного духовного уровня, а чтобы его достичь, во многом, нужно соблюдать эти запреты, но, чтобы человек осознанно, без фанатизма соблюдал эти запреты ему нужно понимать их. Именно поэтому церковь зачастую держится на угрозах, как заботливые родители детям она говорит — не делай этого, иначе я накажу тебя. И как родители, строгие, но любящие, она говорит так не потому что не любит своих детей, а потому что дети не понимают слишком многого. Родители и дети слишком далеки друг от друга. Детям никогда не хватает терпения выслушать ваши доводы, они хотят играть в свои игры, так и духовно незрелый человек подобен ребенку, он играет в свои взрослые игры, он не видит, не слышит, что происходит в мире, он воспринимает мир по–своему, для него мир — это что–то слишком внешнее, чужое. Он еще не смог осознать себя частью Великого Целого.

По мере взросления, человек, например, начинает осознавать себя частью общества, по мере духовного взросления, человек начинает осознавать себя частью Вселенной. Не вселенной, как некой материальной субстанции в которой все находится, а Вселенной, как некий живой организм, в котором все взаимосвязано в которой одна часть отмирает, чтобы дать жизнь другой, но даже отмирая, любая ее часть перерождается, просто начинает выполнять другую функцию, ведь ничего не пропадает бесследно в этом мире. Так почему мы думаем, что в физическом мире материя, умирая, просто меняет свое состояние, например, из человека становится пеплом, а в духовном мире человек испаряется, становится ничем? Какие основания у нас для этого? Почему человек ассоциирует себя со своим телом?

Недавно я прочитал книгу. «Схимник» Де Куатье. Там человек, превозмогая все, усталость, просто неспособность тела слушаться идет к своей цели. Сам по себе этот образ довольно часто используется в литературе, к нему уже привыкли. Но тогда я подумал о том, что есть в человеке, о том, что может заставить ленивое, праздное, слабое, беспомощное тело сделать невозможное, двигаться, действовать несмотря ни на что. Да что тут говорить, телу нужен сон, еда, удовлетворение всевозможных естественных потребностей, отдых, ему не нужно подвигов, ему не нужно кого–то спасать, оно лишено чувства благородства. Жизнь потребностями этой материальной субстанции человека часто сравнивают с жизнью животного, этому противопоставляют духовную жизнь человека, сюда же включают, например, искусство. Нужно–ли искусство телу? Думаю нет, хотя вполне можно придумать теорию, которая будет объяснять необходимость самовыражения человека через потребности его тела.

Хочу привести один пример, это произошло сегодня и заставило меня задуматься. Я как обычно ехал на работу, с той лишь разницей, что мне пришлось выехать раньше и было значительно больше машин на дорогах. И, разумеется, я стал свидетелем ряда случаев нестандартного (хотя оно все больше становиться нормальным) поведения на дорогах. Сначала я ехал по дороге, на которой было две полосы, и сразу несколько машин перед лежачим полицейским обгоняли своих «собратьев» по встречной полосе. Одного из них мне даже пришлось пропускать, потому что он ехал прямо на меня. Среди них была милицейская машина с мигалками, но о ней я молчу, это как раз нормально и ехали они куда менее агрессивно. Затем был поворот налево по стрелке, я простоял два светофора и оказался на третьем первым. Когда загорелся зеленый для тех, кто едет прямо, я проехал немного вперед, специально, чтобы никто не смог вклиниться предо мной. Тем не менее одна машина, раскорячившись и мешая проехать другим, все же встала передо мной. Может, кто–то еще хотел поступить так же, надеюсь им пришлось проехать этот перекресток прямо, потому что больше места не было. Это может показаться вредностью, нетерпимостью, да, так оно и есть. Просто я не понимаю, почему все должны стоять, а кто–то плюет на это и осознанно лезет вперед. Я не просто так это пишу, чуть позже я хочу подробнее порассуждать на эту тему. Итак, вернемся пока к моей недолгой, но навевающий на массу размышлений дорогу. Затем был Т-образный перекресток. Поворот налево и стрелка направо, считая карман — две полосы в моем направлении. В кармане как обычно очередь, и как обычно многие минуя очередь проезжают вперед, пытаясь вклиниться между рядами, поворачивающими налево и направо. Сегодня их было особенно много. Я пытался встать левее, чтобы не дать им проехать, но это не помогло, они спокойно объезжали меня. Причем я так поступил скорее не из вредности, а из желания, чтобы всё было по правилам. Пусть не идеальным, но уж какие есть.

В общем вкратце я рассказал что было, на самом деле ничего необычного, обычные дорожные ситуации, да и потерял я из–за этих людей минут 5 — 10 от силы. Но меня до сих пор преследуют три вопроса, о них я и хотел бы поговорить. Что заставляет их так поступать? Что мешает мне так поступать? Почему у меня на это такая реакция?

Попытаюсь ответить на каждый вопрос по–порядку.

С первым вопросом все выглядит просто. Они торопятся (современному человеку свойственно постоянно торопиться), это позволяет им проехать перекресток быстрее. Но на самом деле вопрос глубже. Торопится большинство стоящих на поворот, но не все ведут себя так. В чем разница между этими людьми, почему одни считают себя в праве осознанно стремиться проехать быстрее, тем самым задерживая тех, кто остается позади них, а другие нет. Возможно они долгое время так же как я стояли и ждали своей очереди, а мимо них проносились машины, они смотрели на них с неприязнью, и так же ругали их, как я сейчас. Но они проезжали быстрее и им ничего за это не было. Потом те кто ждали тогда, решили попробовать вести себя так же. Сначала робко, неловко, потом спокойно, потом даже агрессивно, с осознанием своей правоты. Возможно они просто не думают, что тем самым кого–то задерживают, возможно они вообще мало о чем думают в тот момент.

Второй вопрос, что мешает мне делать так. Сразу скажу — не страх какого–то административного наказания, я так уже делал, тут я не могу сказать, что я чист, ездил по–разному и иногда тоже считаю себя вправе кого–то обогнать, даже нарушая правила (по обочине, например). Я понял, что на вряд–ли мне за это что–то будет, а даже если будет — небольшой штраф меня не сильно смущает. Но и вводить большие штрафы — не выход, зачастую водители делают такие или похожие маневры по ошибке, по невнимательности, когда реально очень сильно торопятся, бывает всякое, неприятно когда это откровенное хамство. Меня останавливает от таких поступков не страх, а осознание того, что это не правильно, это вредит другим и замедляет движение в целом. Я не человек, когда еду на машине, я часть общего процесса. Прежде всего я часть общего процесса движения. И прежде всего я должен думать о благе движения в целом. У врачей есть гениальное правило — «не навреди». Жаль, что оно только у врачей. Не знаю, надолго–ли хватит у меня этого чувства справедливости. И более интересен вопрос, получаю–ли я что–то взамен. Думаю многие задаются вопросом — вот я, мол, хороший, а другие нет, и где при этом я, а где они. Да, многие люди, нарушающие какие–то нравственные принципы выглядит успешней. И тут уже возникает другой вопрос, о разницы слова успешней и счастливей и вообще о месте успеха в контексте наличия каких–то материальных благ в нашей жизни.

Последний вопрос о моей реакции на происходящее. Что мешает сказать мне — они такие и ничего с этим не поделаешь, можно даже ехидно добавить: «но я‑то лучше». Можно также сказать — да, мир не совершенен, но это не повод постоянно трепать себе нервы. Эти фразы у меня ассоциируется с тем, что обычно предлагает религия. Это звучит как утешение, фраза которая, по–моему, еще никогда никого не утешала — «повезет в другом». На самом деле это очень правдивая фраза. Человек не может успевать все, не может во всем добиваться успеха и если он будет больше внимания акцентировать не на неудачах, а на успехах — ему станет легче. Совершенно не важно, что кто–то обошел вас в чем–то. Он — не вы, а вы — не он. Я стоял на перекрестке и не думал о том, что для меня важнее, доехать быстрее в данный момент или уважительно относиться к другим людям в принципе. Я думал только о том, как мне быстрее доехать. Не давало обогнать других лишь чувство некой упертости, я сидел и стиснув зубы говорил себе — не надо, так не правильно. Это те самые религиозные и нравственные догмы, только в рамках одного маленького человечка. Который не может себе объяснить почему не стоит так делать, который что–то теряет в материальном мире не делая так, но который все же остается стоять и ждать.

Человеку важно соответствовать своим ожиданиям. Это едва–ли не главное, к чему человек стремится. Но это причина множества внутренних конфликтов. Начнем с банальностей. Например, человек посмотрел, что у соседа (у друга, у коллеги по работе) машина лучше, чем у него. Что это, зависть? Да вовсе не обязательно, человеку свойственно искать себе прототипы. Мы смотрим на людей вокруг и говорим себе — из его жизни я хочу машину, из его славу, из его красивую жену. Это не всегда зависть, за частую это помогает ставить цели. Но, человек — существо ненасытное и он часто хочет больше, чем ему нужно. Это было бы не так страшно, если при этом человек умел правильно расставлять приоритеты. Есть вещи без которых он никогда не сможет быть счастливым, а есть вещи, которые помогают ему быть счастливым. Осмелюсь сказать, что вещи без которых путь к счастью для человека закрыт относятся скорее к духовной сфере, а мир материального — содержит скорее вспомогательные вещи.

У каждого есть выбор, выбор есть всегда. Это опять из Куатье, уже другая книга. Каждый сам для себя решает, стоит–ли получать что–то в мире материальном, теряя при этом что–то в мире духовном или нет. Я мог бы сейчас сэкономить несколько минут времени, а потом всю жизнь с этим жить, я сижу и улыбаюсь, да, это звучит слишком пафосно, не тот масштаб проблемы. Попробую привести другие примеры. Измена. Стоит только один раз поддаться соблазну и ты уже никогда не сможешь почувствовать себя абсолютно чистым по отношению к человеку, который рядом с тобой. Минуты радости пройдут, а ложь останется. Навсегда.

Все начинается с малого, стоит один раз соврать и ложь станет делом уже более привычным, второй раз будет проще. В каждый момент времени человеку приходится выбирать, что делать. Каждый миг — это испытание. Глобальные цели, которые ставит человек в своей жизни имеют право на существование, но это миф. Весь ужас этих целей в том, что их можно достичь. Мне могут возразить — когда достигнешь одну цель — надо ставить следующую, нет пределу совершенству. Отвечу, тут снова встает вопрос приоритетов. Сейчас я выскажу свое мнение, я не хочу его никому навязывать. Жить нужно так, чтобы в каждый момент времени не боятся умереть. Если человеку нечего скрывать, он не будет боятся, что о нем что–то узнают. Так и в жизни, если человеку нечего стыдиться — он не будет бояться смерти.

Глава 2

Это было обычное утро, ничем не отличающееся от всех остальных. Та же кружка кофе, те же бутерброды, тот же телевизор, показывающий очередное утреннее шоу. Мысли медленно крутились в голове, но в сознании ничего не задерживалось. Все было как всегда, одинокое утро с одной кружкой кофе.

Что заставило ее выйти на улицу? Может быть скука, поиск чего–то нового? Бегство от одиночества? Вполне возможно. А может быть все проще, может в квартире было душно и не было никакой психологии. Организм захотел свежего воздуха. Несколько минут задумчивости, надо выбрать что надеть. Самое начало весны, еще прохладно, но в зимнем не походишь. Остановилась на плаще. Мог пойти дождь, хотя пока было солнечно, промокнуть не хотелось. Плащ уже довольно старый, не один сезон ей довелось носить его почти каждый день, но он ей нравился, она только недавно его почистила и он выглядел хоть и немного потертым, но вполне прилично, менять его она пока не собиралась. Несколько минут прошло в поисках ключей от квартиры. Сначала рука привычно пошарила в кармане, их там не оказалось. Наступил легкий ступор, так часто бывает, когда изменяется привычное течение жизни. Какое–то время организму нужно чтобы понять, что пора думать. Начала думать. Конечно, в прошлый раз выходила в зимней куртке, значит ключи там. Взяла ключи, открыла дверь, вышла.

Подъезд как обычно встретил полумраком. Привычно вызвала лифт, поехала, задерживаться в подъезде не хотелось. Это в жарким летом бывает приятно подольше задержаться в прохладном подъезде, зная, что и на улице, и дома температура куда выше. Да и зимой, когда не торопишься выходить из тепла на мороз иногда нет нет, да задержишься лишний раз проверить почту, объявление прочитать, с соседкой парой слов перекинуться.

Она уже даже не помнила когда у нее появилась привычка гулять одной. Это было не часто, может раз в месяц — два, но возникала потребность выйти на улицу, не для того чтобы встретиться с кем–то, не для того, чтобы посмотреть что–то, а чтобы побыть одной. Это может показаться странным, первое время ей и самой было странно, что на улице, в городе, где кругом люди можно лучше удовлетворить свою тягу к одиночеству, чем дома. Но, если задуматься — это как раз вполне логично. Когда ты сидишь дома, ты знаешь, что ты одна, но ты знаешь, что у тебя есть знакомые, что ты в любой момент можешь снять трубку телефона, позвонить подруге, поговорить с ней, пригласить к себе. Ты знаешь, что можешь включить телевизор и он будет рассказывать тебе какие–то истории, пусть не очень интересные, но именно тебе. В конце концов ты знаешь, что ты всегда можешь выйти на улицу, а там люди. А что происходит когда выходишь? Там люди, идущие по своим делам, люди которые смотрят сквозь тебя, которые видят тебя и не замечают. Ты находишься в этот момент как будто в другом мире, чувствуешь себя как гость в этом городе. Обилие людей только подчеркивает ту бездну, которая между тобой и ними. Когда ты тоже идешь по своим делам — не обращаешь на это внимание, а когда у тебя есть время оглянуться вокруг, подумать, понаблюдать — именно тогда это становится заметно.

Трудно идти совсем без цели. Странно, но когда человек идет, у него непременно должно быть припрятано некое «куда», это собственно то, что он ответит на вопрос: «Куда ты идешь?». Так и у нашей героини на самом деле была цель прогулки, она шла в парк. Разумеется не потому, что у нее там было какое–то дело, не потому что она хотела именно в парк, дело было именно в потребности в каждый момент осознавать что ты делаешь. Не знаю, зачем это человеку нужно, возможно чтобы в любой момент, если он спросит себя: «Ты живой?», можно было ответить: «Да, ведь я иду в парк».

В парке оказалось не слишком много народу. Даже удалось занять лавочку напротив озера. Пожалела, что не взяла хлеба покормить уток. Огляделась по сторонам. Справа, через лавочку, сидели подростки, что–то пили, разговаривали громко. Люди, проходя, оглядывались, ничего тем не менее не говорили, шли дальше. Слева на скамейке сидела парочка, девушка что–то эмоционально рассказывала, молодой человек внимательно слушал, кивал, время от времени отвечал короткими фразами. Прямо рядом с озером склонился маленький мальчик лет пяти, кормил уток, рядом стояла озабоченная мамаша, как бы не упал, как бы не промочил ноги. Параллельно с наблюдением за происходящим неторопливо текли мысли, о чем–то своем, далеком, сейчас не важном и не нужном. Встряхнулась, подставила лицо солнцу, зажмурилась, ловя каждый лучик. Природа постепенно просыпалась после зимы.

Она посидела так еще минут пятнадцать — двадцать и пошла домой. Торопиться было некуда, погода была приятная, солнечная, настроение тоже. Внезапно в нее практически врезался какой–то взъерошенный молодой человек. Вид у него был озабоченный, он сильно торопился и постоянно озирался по сторонам. Это происшествие столь бесцеремонно вырвавшее ее из уединения возмутило девушку. Какое–то время она ошалело смотрела на побеспокоившую её личность, личность отвечала ей взаимностью.

— Ты что, с ума сошел? — почти прокричала она.

— У тебя паспорт с собой? — будто и не думая отвечать на ее справедливый гнев выпалил он.

— Да с собой, — опешив проговорила она, буквально через секунду она разозлилась на себя, с какой стати отвечать незнакомому на такие вопросы, да еще и при таких обстоятельствах, этот негодяй похоже даже не думает извиняться.

— Слушай, если сейчас подойдут люди, ты, ну в общем скажи, что меня знаешь, — произнес этот странный человек, все еще оглядываясь по сторонам.

Она молча на него смотрела опешив от его наглости. У нее, разумеется не было ни малейшего желания помогать этому человеку чем–либо. Скорее хотелось заехать ему по голове сумочкой или что–то в этом духе. Сумочки с собой к сожалению не оказалось, мозг бешено работал, пытаясь придумать, чтобы такого ответить по язвительней, чтобы надолго желание отбить так себя вести. Как назло, ничего не приходило в голову, время шло, он выжидательно и как–то даже с надеждой смотрел на неё. Друзья считали её острой на язык. Она всегда могла ответить так, чтобы больше спрашивать ничего не хотелось. Сейчас же, когда это было нужно — ничего не шло на ум, нет вдохновения, пошутила она про себя и даже как будто улыбнулась. Улыбка правда исчезла с лица не успев появиться, странный незнакомец мог истолковать её по–своему, в такой ситуации любое проявление дружелюбия было недопустимо.

Ответить она так и не успела. К ним торопливо подошли два человека в форме. Милиция, подумала она, только этого не хватало, ну за что мне это, не хочу никаких приключений, сейчас еще в отделение потащат, показания давать. Стражи порядка теперь медленно приближались, не сводя взгляд с молодого человека. Молодой человек заметно нервничал.

— Молодой человек, что убегаем? Сопротивление оказываете правоохранительным органам. Знаете что за это бывает? — протянул один из стражей порядка, было видно, что если бы не девушка рядом, говорил бы он совсем другим тоном и другими словами.

— Да я ничего, я не знаю, просто испугался, понимаете, я паспорт дома забыл, а тут вы, обычно беру, а тут… — промямлил потенциальный клиент ближайшего отделения милиции, запинаясь через слово. — Хорошо знакомую встретил, подтвердить может, что я — это я, а не кто–то другой.

— Вы знаете этого молодого человека? — Милиционер повернулся к девушке.

Она уже почти ответила нет, я его первый раз вижу, почти была готова добавить, что он чуть–ли не приставал к ней, спасибо мол пришли вовремя, славься наша доблестная милиция, что мол, если бы не они — на улицу бы страшно выйти было. Но то–ли какое–то природное стремление защищать слабых и любой ценой прятать их от сильных, процветающее в наших широтах, то–ли какая–то зарождающаяся симпатия к стоящему перед ней человеку, то–ли желание сначала разобраться, прежде чем отдавать возможно невинного человека милиции. Они там, конечно разберутся, но все знают, что система не совершенна, бывают иногда ошибки, злоупотребления, выдавания желаемого за действительное. Например, преступление по сути ещё не раскрыли, улик мало, а человек уже за решеткой, письма домой пишет. Она знала, что это возможно, хотя и никогда серьезно об этом не задумывалась. Да, конечно, идеальных людей нет, да и людей идеально выполняющих свою работу тоже найти не просто.

Так или иначе, одна из этих причин, а может и какая–то другая, заставили ее соврать:

— Да, это сосед мой, я его часто вижу, насчет знакомой он погорячился, конечно, но знать знаю.

— Так, хорошо, документы можете показать или тоже забыли?

— Вот, держите, — протянула паспорт.

— Ладно, не буду вас больше задерживать, и без вас дел полно, а вы, — он повернулся к странному незнакомцу, — не бегайте если скрывать нечего, сами чуть проблем себе не нажили и нам попотеть пришлось на ровном месте. Скажите спасибо знакомой вашей, или соседке, тут уж сами разберетесь, — он слегка улыбнулся и как будто подмигнул, — если бы не она, так легко не отделался бы.

Милиционеры ушли, а они так и остались стоять посреди дороги. Она думала о том, что она все–таки дура и зачем ей это нужно, он тоже думал о чем–то своем, друг на друга не смотрели и вообще всячески делали вид, что рядом никого.

— Спасибо, — после долгого молчания сказал он, — выручила ты меня.

— Не за что, — высокомерно ответила она, и уже хотела уходить, но врожденное любопытство не пускало, — с чего вдруг они гнались–то за тобой?

— Документы проверяли, я паспорт не взял, решил убежать.

— Зачем?

— Ну мало–ли что, в отделение поведут для выяснения личности, не хочу.

— Понятно, — сказала она, но что–то ей не очень верилось что все так просто. Выяснять тоже желания не было, в конце концов не пытать же его. В принципе ничего ее тут не держало, и вроде бы как надо продолжать путь домой, надо как–то попытаться вернуть себе хорошее расположение духа. Но что–то заставило остаться, смотреть как он переменяется с ноги на ногу, видно, думает что сказать дальше. Может мешала уйти ответственность, которую часто испытывают по отношению к тому, кому помогли, а может ей просто доставляло удовольствие смотреть как он мучается выбирая слова. Она решила слегка улыбнуться, чтобы снять напряжение. Получилось.

— Может… Давайте я вас кофе угощу или ещё что, вы мне помогли как–никак?

— Мы уже достаточно тесно знакомы, чтобы перейти на вы? — не удержалась от шутки, парень явно волновался и действительно внезапно перешел на вы.

— А как тебя… вас называть?

— Да как хочешь, можешь и на ты, раз уж начал, — он уже начинал ей надоедать, еще пара таких же неловких фраз и встреча закончится не начавшись.

— Хорошо, ну так, что, ты примешь мое приглашение? — сказал уже более уверенно.

— Ладно, почему бы и нет, у меня сейчас как раз есть время, — сказала она и подумала, а собственно и правда, почему нет, она честно заслужила свой кофе, у нее нет других планов и хоть компания не самая привлекательная, было ощущение, что ей могут рассказать что–то интересное.

— Славно, тут недалеко есть кафешка, пойдем? — он сделал жест, который вероятно по задумки должен был означать, что он галантно предлагает взять ее под руку, но галантно не получилось и она чуть отстранившись согласилась пойти.

Глава 3

В кафе они сели у окна, она заказала кофе с каким–то пирожным, он просто кофе. Долго молчали, друг на друга не смотрели.

— Чем занимаешься по жизни, — наконец спросила она, просто так сидеть совершенно не радовало, а раз уж согласилась пойти, почему бы не поговорить.

— Будущий инженер, — с энтузиазмом ответил он.

— Ну а хобби какое–нибудь есть? — спросила она, так как перспектива слушать про математику, физику и прочие технические науки её как–то не привлекала. Ещё со школы предпочитала по возможности обходить эти дисциплины стороной.

— Ну я всякие девайсы собираю, — оживился он, — сегодня как раз собирался съездить, микросхем прикупить, ну да не к спеху, потом съезжу, с тобой вроде тоже посидеть не плохо.

«Вроде не плохо! Ну не хам–ли», — промелькнула мысль, но решила пропустить мимо ушей, можно запомнить, а потом если что всегда можно отыграться. По правде сказать разговор несмотря на её усилия всё–таки начал переходить в нежелательное русло. Надо было срочно что–то делать, иначе ей часа два подряд придется слушать о гениальных идеях, о том, что пока не все удается, но очень скоро будет собрано нечто великое, не имеющее аналогов в мире и так далее. Был уже к сожалению такой опыт. Тем не менее, природная вежливость и умение слушать взяли вверх.

— Что за девайсы? — спросила она без особого энтузиазма.

— Пока не хочу говорить, вот если что получится, тогда с удовольствием.

— Ладно, пытать не будем, — лучшего для неё ответа и придумать трудно было, она внутренне преисполнилась благодарности к собеседнику, хотя вида, разумеется не подала.

В общем просидели они так около часа, даже разговорились о чем–то, собеседником, не смотря на ее опасения он оказался довольно сносным. Так что когда он встрепенулся, посмотрел на часы и сказал, что ему уже пора бежать, она даже немного расстроилась, хотелось еще немного посидеть. На прощание он сказал, что раз она ему помогла, его долг в случае чего также ей помочь и накорябал на салфетке номер своего мобильного. Положил на ее сторону стола, кивнула головой, мол вижу, но трогать не стала.

— В общем звони если помощь нужна будет, я немного в технике разбираюсь, компах, у девушек бывают с этим проблемы, — бросил он на прощание.

— Обязательно, — ответила она. По её словам невозможно было понять, что она имеет в виду. То–ли это ирония и этот человек последний, к кому она обратиться, а салфетку как только он уйдет скомкает и выбросит, то–ли правда будет иметь в виду и ответила искренне.

Он бросил на неё прощальный взгляд и быстро вышел. Она не заметила в его поведении сожаления от того, что встреча закончена, это её слегка задело, хотя пока это ощущение ещё не оформилось в конкретную, осязаемую мысль. Ведя обычно довольно замкнутый образ жизни, трудно сходиться с новыми людьми. Да, разумеется у нее были знакомые, довольно много знакомых, друзей, подруг, бывших одноклассников, с которыми ежегодно встречалась. Но новые люди редко и трудно появлялись в её жизни.

Интересная вещь — та сила, которая заставляет людей стремиться к чему–то новому. В современном мире большинство людей, в целом имеют все что человеку нужно. Да, каждый хочет большего, но еда, тепло, вода вполне доступны. Казалось бы, живи изо дня в день, пользуйся благами и не придумывай себе проблем. Так ведь нет, кто–то ищет признания, кто–то богатства, кто–то событий. Каждый человек что–то ищет, в людях где–то глубоко заложена тяга развиваться. Но возможно–ли развитие ради развития, можно–ли без внешних стимулов удовлетворить эту потребность или для этого обязательно нужны призы, некая отдача, достижение некой абстрактной цели, которую человек сам себе поставил.

Другое дело — так называемые развлечения. Несмотря на то, что зачастую они также позволяют чему–то научиться, они в основном являются как бы заменой процессу познания и развития, уверен, что многие считают их даже антиподом. Развлечения — это вид деятельности с как правило очень низким порогом входимости. То есть человек, не обладающий какими–то специфическими знаниями и навыками может легко научится, например, смотреть телевизор. Однако чтобы начать хотя бы даже вышивать крестиком, нужен определенный опыт и ряд знаний. Что делает человек, которому предложат по вышивать крестиком? Скорее всего ответит — я не умею. Для того, чтобы начать это делать, надо приложить определенные усилия, надо с чего–то начать.

Тут мы подошли к одной из ключевых функций человеческого общения. Это, разумеется, обучение, передача накопленных знаний, опыта. Тут как и в ряде других случаев трудно провести четкую грань между обучением и развлечением. С одной стороны, если человек нам симпатичен и нам с ним приятно говорить — это похоже на развлечение. С другой стороны мы учимся как минимум общению, умению выражать мысли, улавливаем реакции людей на те или иные слова, поступки. Пригодится нам это в жизни? Думаю да, несомненно. Кроме того, общаясь с человеком рано или поздно начинаешь узнавать о его навыках, интересах. Часть из них могут быть для вас значимыми, это в наибольшей степени помогает их освоить, понять с чего начать, понять, что не так уж это и сложно и ты тоже сможешь.

Так вот, наша героиня, оставшись одна, стала невольно прокручивать в голове недавний разговор. Все чаще её мысли останавливались на загадочных девайсах. На самом деле она даже не вполне понимала, что значит это слово. Так случайный разговор несколько расширил кругозор, подтолкнул к изучению чего–то нового. Но что она знала в данный момент об этих девайсах, то что они существуют, их можно собирать и предполагала, что они как–то связаны с техникой. И, разумеется, ответа на то, где узнать что–то большее по этой тематике у нее не было. Пожалела, что не расспросила подробнее. О том чтобы позвонить по номеру на салфетке пока не было даже и мыслей. Тем не менее сунула бумажку в карман плаща. Пошла домой. На этот раз без приключений.

Глава 4

Трудно поверить в такие совпадения, но через два дня у неё что–то случилось с компьютером. То есть не просто что–то, а он несколько раз истошно пищал, но никак не хотел загружаться. Ей сразу вспомнилось несколько советов, как нужно вести себя в этой ситуации. Но было потрачено пол часа на бесплотные попытки и все навязчивей вкрадывалось в душу отчаяние. Нужно было сегодня отправить статью редактору. Второй раз опоздания ей не простят. Можно было бы, конечно взять статью и побежать в редакцию, пока он ещё там, но, статья–то в компьютере, а копию на флэшке сохранить не позаботилась.

Она уже пол года писала статьи для нескольких журналов. Сегодня надо было отправить в самый для нее перспективный. Её туда могли взять на постоянную, причем очень не плохую работу, если все будет нормально. Как вы понимаете в данной ситуации ни о каком нормально не могло быть и речи.

В порыве отчаяния побежала к телефону, трясущиеся руки с трудом попадали по кнопкам. Глубоко вдохнула, это немного привело в чувство. Стала обзванивать всех знакомых, кто хоть немного разбирался в компьютерах. Таких было не много. Кто–то из них был занят, кто–то пытался давать советы, но все это она уже пробовала. Вспомнила, что рядом с домом есть мастерская, можно было вызвать мастера, но это слишком долго, неизвестно сколько он еще провозится. Стала собираться, решила пока сходить на разведку без компьютера, слишком тяжелый. Да и отключать все самой страшно, в свое время ей его привезли, установили, показали кнопку включения, научили пользоваться DVD приводом и флэшками. За исключением этих нехитрых манипуляций она предпочитала не прикасаться к этому железному монстру.

Оделась, вышла из дома, санитарный день. Если не везет — то не везет сразу по крупному, подумала она, опустившись на лавочку перед мастерской. Рука опустилась в карман, нащупала какую–то бумажку. Достала, решив выкинуть. Посмотрела — салфетка с номером. Вспомнила недавние события и, поколебавшись минут пять, решила позвонить. Трубку долго не брали, уже решила вешать.

— Алло, — наконец прозвучало на том конце радиоволны, — кто это?

— Мы два дня назад в кафе сидели, ты мне ещё телефон оставил, сказал, что если что с техникой или компом — поможешь, — затараторила она смущаясь. Ответа долго не было, «вспоминает, сволочь, уже забыл меня такую прекрасную», — больно уколола мысль, но быстро ушла, мол, что за глупости, мне все равно. Вообще бы не позвонила, если бы не такая оказия.

— Да помню, что–то сломалось? — почему–то оживленно ответил он.

— Да, мне комп срочно нужен, а он не включается!

— Хочешь за моим посидеть? — съязвил этот нахал. Подавила желание возмутиться и повесить трубку.

— Нет, мне мой нужен, там информация важная, мне она срочно нужно, сегодня.

— Тебе повезло, я сейчас не занят, могу приехать посмотреть, — сказал он поначалу немного заносчиво, а к концу фразы, будто испугавшись своего тона почти заискивающе.

— Ладно, адрес записывай, у меня похоже других вариантов нет, — обреченно сказала она, и не удержавшись добавила, — и попрошу заметить, что ещё неизвестно кому повезло.

Он не ответил на последнее замечание, записал адрес, пощелкав с минуту на клавиатуре, сказал, что будет через пол часа. Радостно согласилась, повесила трубку. Через секунду вскочила как ошпаренная. Пол часа! Это же почти сейчас, мне же подготовиться надо, у меня не убрано. Побежала домой, ругая себя за то, что решила готовиться к визиту этой сомнительной личности. Успокоила себя тем, что кем бы он ни был, но гость есть гость и к его приходу надо готовится, особенно, если он ещё и не просто поесть приходит, а ещё и помочь чем–то.

Дома на самом деле оказалось все прибрано, но надо было в этом убедиться. Подумала что надо бы принарядиться, тут же подумала — много чести, оделась подчеркнуто просто, хотя и в вещи, которые вполне подчеркивали её достоинства и скрывали недостатки. Делала все быстро, так что осталось еще минут десять. Заглянула в холодильник, благо если что, чем угостить найдется. Как будто успокоилась, села на диван ждать. Как обычно, процесс ожидания отразился в сознании каким–то неуютным состоянием. Когда вроде и скучно просто так сидеть, но и начинать что–то делать вроде как тоже смысла уже нет.

Вспомнила, что как будто забыла о компе за всей этой суетой. Заставила себя снова забеспокоится. На всякий случай еще раз попыталась включить. Не хотелось опозориться, вдруг он придет, нажмет одну кнопку, а всё работает. Кем она тогда выглядеть будет? Но все осталось по прежнему, комп по скрипел, по скрипел и застыл с черным экраном, не подающий признаков жизни.

В это время зазвонил звонок в дверь. Вскочила, ринулась было почти бегом к двери, спохватилась, пошла медленно, степенно. По дороге бросила взгляд в зеркало. Прическа в порядке, одежда нигде не весит, можно открывать.

На пороге стоял её недавний знакомый, в руках нес какой–то огромный, плотно набитый чем–то пакет.