Со двора до нас донеслись крики. У меня замерло сердце. Хайлендер посмотрел на меня и кивнул. Вскочив на коня, он вновь окинул меня взглядом, а затем выехал из конюшни и ударил лошадь пятками, направив ее галопом к лесу. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру.
Я слышала, как Петерсон выкрикивает приказы у нас за спиной. Проскакав через подлесок, мы скоро оказались на дороге.
Хайлендер подождал, пока я его догоню, и поймал Бонни за уздечку.
– Что вы делаете? – спросила я. – Они же нас догонят! Они видели, куда мы ускакали!
Он пронзительно свистнул и, насторожившись, подождал пару минут. В ответ донесся такой же звук. Мужчина сделал мне знак следовать за ним.
Мы пустили лошадей рысью по пыльной дороге, держась бок о бок. Мой спутник все время внимательно поглядывал по сторонам. Не успели мы отъехать и десяток метров, как на дороге перед нами, словно бы из воздуха, появились всадники – бородатые, вооруженные до зубов и одетые в клетчатые юбки. Они поспешно окружили нас. Бонни в испуге отшатнулась, да так резко, что я едва не свалилась в придорожные заросли папоротника. Мой спутник удержал лошадь за повод. Я замерла в седле под взглядами шести пар глаз, рассматривавших меня с крайним удивлением.
– А это еще что такое? – спросил один из мужчин.
Второй ухмыльнулся:
– Старик, это утешительный приз или…
– Заткнись, Исаак! К этой женщине не цепляться, ты меня понял?
– Ты шутишь, верно? Черт побери, да после того, что эти мерзавцы
– Нужно забрать наш товар. Но знайте, я своими руками задушу любого, кто тронет ее хотя бы пальцем!
Повисла тишина, но кто-то из мужчин все же буркнул что-то себе под нос. По тону хайлендера я сразу поняла, что он – главарь банды, который, не задумываясь, выполнит свою угрозу. Я уткнулась носом в шаль, втянула голову в плечи. У меня даже мелькнула мысль о том, а не лучше ли было бы, если бы я осталась в поместье? Мужчина, почти такой же высокий и плечистый, как мой спутник, выехал вперед и направился к нам. Его распущенные светлые волосы в свете луны отливали серебром.
– Лиам,
Лиам… Так вот, значит, как его зовут! И этот блондин, взглядом раздевающий меня, должно быть, его брат.
– Кто эта… дама? – спросил он, приблизившись ко мне.
Бонни нервно заржала и ударила копытом о землю. Брат Лиама погладил ее между ушей и шепнул несколько ласковых слов, чем моментально усмирил непокорную кобылицу. Он поднял на меня глаза, и Лиам вкратце рассказал о событиях прошедшего дня и нынешней ночи. Шайка грубиянов молча внимала ему.
– А с ней что будем делать? – поинтересовался один из мужчин.
– Пока ничего.
Брат посмотрел на Лиама.
– Это дочка Даннинга?
– Нет! – не сдержалась я. – Я…
Он бросил на меня испытующий взгляд, и я умолкла, рассудив, что не стоит пока распространяться о себе. Однако он явно хотел удовлетворить свое любопытство, а потому спросил:
– Тогда служанка? Ты, Лиам, решил прихватить с собой из усадьбы приз или…
– Колин! – вскипел Лиам.
– А что я такого сказал?
– Она останется с нами, пока… пока мы не заберем наш товар. А потом мы ее освободим и отправим восвояси… целой и невредимой.
Я метнула на него испуганный взгляд. Значит, я для него – заложница? Вещь, которую он рассчитывает обменять на свой презренный товар? И это все, чего я заслуживаю, чего сто́ю? Я ударила Бонни пятками, и Колин, который за доли секунды предугадал мой поступок, всем телом повис на поводьях, чтобы удержать рванувшую с места лошадь. Еще двое товарищей поспешили ему на помощь.
– Стой, стой, красавица! Куда это ты собралась?
У нас над головами просвистела пуля. Из леса выскочили солдаты и бросились к людям Лиама. Тот уже успел обнажить свой меч. Колин вскочил в седло позади меня и ударил Бонни пятками по бокам. Мы, словно зайцы, понеслись наутек, на запад.
Через некоторое время Колин направил лошадь в подлесок и остановился там. Лиам, следовавший за нами, соскочил с коня и спрятался за деревом. Колин спешился, стащил меня с лошади и заставил лечь на живот в зарослях папоротника. Я охотно подчинилась, мое сердце стучало от страха. Оба мужчины затаились и стали ждать. Легкие облачка пара, вырывавшиеся изо рта, выдавали их местоположение.
Я снова погрузилась в раздумья. Хайлендеры находились на расстоянии нескольких метров от меня, и все их внимание было обращено туда, откуда могли явиться солдаты. До нас доносились звуки схватки, происходившей на дороге. Я осмотрелась, и у меня появилась идея. Вот он, шанс! Я могу сбежать! Честно говоря, мне было страшно представить, как я могу поплатиться за те ужасы, которые сеют вокруг себя эти кровожадные дикари! Я подползла к ближайшему дереву, медленно встала и спряталась за ствол, прижавшись к нему спиной. Мужчины по-прежнему были начеку. У Колина в руке поблескивал меч, у Лиама же из оружия был только штык, который он отнял у солдата в доме Даннинга. Я поняла: сейчас или никогда! В темноте они ни за что не отыщут меня, а завтра я пойду на запад. Ирландия – вот куда лежал мой путь! На побережье я сяду на корабль и вернусь в свою страну!
Я с сомнением посмотрела на темную чащу леса. Ночь, конечно, поможет мне скрыться, но как отыскать меж деревьев верную дорогу? Однако же выбора не было. Либо я исполню задуманное, либо останусь в руках этих хайлендеров, которые не постесняются выместить на мне свою злость, если дело повернется не в их пользу. Я набрала в грудь побольше воздуха и бросилась бежать.
Ветки жестоко стегали меня по щекам, царапали лицо и руки, хоть я и выставила их вперед, чтобы хоть как-то защититься. «Господи милосердный, приди мне на помощь!» – мысленно повторяла я. Внезапно я почувствовала удар и упала на землю. Сверху на меня навалилась тяжесть, и я едва не задохнулась. Я застонала, не в силах перевести дыхание от испуга и боли.
– Что вы выиграете, если удерете, мисс? Вот упрямая башка! Если вы будете упорствовать, мне придется связать вас!
Я узнала голос Лиама. Он прижимал мои плечи к земле.
– Пустите!
– Что мне сделать, чтобы вы поняли: мы не причиним вам зла, но пока вам нужно оставаться с нами? Я хочу забрать назад мой товар, а вы знаете дом. Вы поможете мне, а потом я доставлю вас туда, куда вы скажете. Это ясно? Честная сделка, разве нет?
– Я не хочу возвращаться в поместье! – жалобно пробормотала я, внутренне содрогаясь от ужаса. – Я не могу… Меня арестуют! Они меня…
– Да что вы такого натворили? Испортили портрет Даннинга?
Я разрыдалась.
– Я… О Господи! Я убила его! Я убила этого грязного развратника! Зарезала его, как свинью!
– Вы его убили? Убили лорда Даннинга? Боже милостивый!
Неподдельное изумление в его голосе придало мне уверенности.
– Да, и я убью снова, если кто-то надумает меня оскорбить! Это понятно?
Ветер свистел в кронах деревьев, что-то шептал нарождающимся листочкам. Лиам отстранился, освобождая меня от тяжести своего тела, однако рук моих он так и не выпустил.
– Вам не придется, даю вам слово, – тихо сказал он вполне серьезным тоном.
– Вам, возможно, я и поверю, но остальные…
– Моего брата Колина вам бояться нечего. Остальные подчиняются мне. И все знают, что ждет ослушника.
Его дыхание согревало мне лицо. Закрыв глаза, я выразила свое согласие долгим вздохом. Я вынуждена была передать свою судьбу в руки этого невежи. Но что я могла поделать? Торговаться, потому что на кону была моя жизнь! Ну конечно! Торговаться, получить хоть какие-то гарантии. Но как? Если я вернусь в поместье, Уинстон прикажет схватить меня и без лишних слов повесит. Если же я соглашусь на условия хайлендера, он точно так же сможет выдать меня властям или сделать со мной все, что ему захочется. Я осознала, что оказалась в безвыходном положении. Однако нужно было выбирать.
– Мне хотелось бы вам помочь, но я не могу. Я не желаю возвращаться в поместье.
– Понимаю. Я не стану вас заставлять, но вы хорошо знаете дом и окрестности и наверняка сумеете подробно описать их. Вы могли бы указать места, где, вероятнее всего, они спрятали несколько ящиков с оружием?
– Но я понятия не имею…
– Подумайте, мисс! Это для меня очень важно.
– Я не знаю! – вспылила я и попыталась вырваться. Какая мне разница, что для него важно!
Лиам привстал на коленях и сел на пятки.
– Что вы станете делать, если я откажусь помогать вам? – с вызовом спросила я.
Он ответил не сразу, оставив себе минуту на размышление.
– Заставить вас я не смогу. Я отвезу вас туда, куда пожелаете.
– Почему? – растерялась я.
– Потому что…
Но продолжения не последовало – к нам приближался Колин.
– Они вернулись, – сообщил он, задыхаясь от быстрого бега. – Мы ранили двоих, но Роди Рой ранен. Что нам теперь делать?
– Как он себя чувствует?
– Ну, что я могу сказать… Точно не знаю. Он никого к себе не подпускает. Ты же знаешь, какой он упрямый.
Лиам грубо выругался.
– Проклятье, значит, рана серьезная! Я этого старого ворчуна знаю! Едем к ближайшему крестьянскому двору и попросим хозяев, чтобы ему сделали перевязку. А потом решим, как быть дальше.
Он сжал мою руку и дернул вверх, чтобы помочь мне подняться. Плечо снова заболело, но я сдержала стон и послушно последовала за ними через лес. Остальные члены банды дожидались нас на дороге. Правда, один лежал на траве и ругался так страшно, что было ясно – ему приходится терпеть жуткую боль. Не отдавая себе отчета, я направилась к нему, однако Колин сдержал мой порыв.
– Но ведь он ранен! – запальчиво возразила я.
– Потому-то и держитесь от него подальше! Вы не знаете Роди! Когда у него что-то болит, он становится злым, как собака. Раскроит череп любому, кто попытается к нему подойти. Тем более вы англичанка… Вас он вообще на фарш изрубит!
Я посмотрела на него с вызовом.
– Никакая я не англичанка! Чтобы вы знали, я католичка и хожу к мессе! Вы что-то имеете против католиков?
– Конечно нет! Мы сами паписты!
Я посмотрела на раненого, который извивался, словно пришпиленная к деревяшке бабочка, и сердито спросила:
– Значит, вы, как добрые христиане, оставите своего товарища истекать кровью?
Он посмотрел на меня, открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрыл его.
– Мы не оставим его «истекать кровью», как вы говорите, – резко заявил Колин. – Он поедет с нами туда, где мы сможем найти все, что понадобится, и сам о себе позаботится. Никто не рискует подходить к этому старому черту, когда он ранен, да и вам не советую.
Пребывая в некотором замешательстве, я обвела взглядом его товарищей. Все смотрели на пожилого вояку, стонущего от боли, но никто из них не решался приблизиться к нему. Статью и силой эти хайлендеры, конечно, не могли сравниться с Лиамом или Колином, но и слабаками их назвать я бы не решилась. Если уж они сами не рискуют вмешиваться, то и я не стану! В этой ситуации наилучшее решение заключалось в том, чтобы позволить старому Роди лично позаботиться о своей печальной участи.
Подошел Лиам, который вел в поводу Бонни и своего коня, и это положило конец нашему с Колином разговору. Его товарищ привел остальных лошадей. Мы вскочили в седла, но на этот раз мне не пришлось ни с кем делить мою Бонни. Мы подождали, пока Роди, ругаясь на чем свет стоит, взберется на лошадь, и отправились в путь.
Внезапно я почувствовала, что моя тонкая шаль совсем не защищает меня от ночного холода. Со всех сторон я была окружена незнакомыми людьми. «Что ж, пожалуйся, скажи, что замерзла!» – мысленно усмехнулась я. Впрочем, кто сказал, что я должна перестать заботиться о своей судьбе, пусть даже мне и довелось оказаться в руках отъявленных разбойников? Самочувствие мое ухудшалось с каждой минутой. Мне вдруг даже захотелось есть. Хотя чему удивляться – все, что я съела на ужин, осталось там, в спальне у Даннинга…
Мы ехали рысью в полном молчании, которое, как ни странно, меня раздражало. Через какое-то время я рискнула спросить у моего похитителя, чем он зарабатывает на жизнь. Мне было все равно, о чем говорить, лишь бы говорить.
– Выходит, вы контрабандисты?
– Приходится зарабатывать и этим. Жить-то надо.
– А чем вы торгуете?
Он оглянулся на своих людей, потом снова стал смотреть перед собой. Его губы тронула улыбка.
– Чем торгую? Вам это правда интересно?
– М-м-м… Пожалуй, да. Мне не нравится путешествовать с людьми, о которых я совсем ничего не знаю. Поэтому мне бы хотелось узнать вас получше.
– Ладно. Обычно мы торгуем оружием – французскими пистолетами, мушкетами и испанскими мечами, а еще – всем, что можно раздобыть на континенте. Главе клана везем книги, женщинам – разные безделушки. Кстати, ими мы обычно прикрываем оружие от досужих глаз. В общем, стараемся никого не обидеть.
– Это опасное занятие, разве не так?
– Скажите мне, какое дело неопасное, и я им займусь.
Он посмотрел на меня, склонив голову набок, и быстро отвел глаза. Ветер трепал несколько прядей, выбившихся из-под ленты, и они время от времени падали ему на глаза, однако не похоже, чтобы ему это мешало.
– Вы не англичанка, у вас не местный выговор.
– Я ирландка.
– Хм… Я так и думал. А что вам известно о Хайленде, мисс ирландка?
– Боюсь, мало.
– А о людях, которые там живут?
Я смутилась и опустила глаза.
«Вот о вас, господа хайлендеры, я слышала много разного, но очень мало – лестного», – подумалось мне.
– Это не важно, – насмешливо произнес он, видя, что я не тороплюсь с ответом. – Я прекрасно знаю, что болтают о нас люди.
Ветер словно нарочно подул с новой силой. Пропитанная кровью рубашка прилипла к телу, отчего мне стало еще холоднее. Но, кроме шали, у меня больше не было никакой одежды. Хайлендер пустил лошадь рысью, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру, хотя все ушибы и синяки на ногах ужасно болели. Тем не менее я понимала, что не могу позволить себе раскиснуть. Очень скоро мы наверняка найдем место, где можно поспать в тепле. По крайней мере я на это надеялась.