Повелители мертвых: магия перекрестков

– Опусти пистолет, заглуши энергоресурсы организма и покорись моей воле, – голос хунгана смог меня удивить, в нем не было почти ничего человеческого. Обычно так разговаривают медиумы, когда из их уст звучит голос иномировых сущностей. – Ты же все равно не рискнешь выстрелить, у меня есть заложник, которому ты не причинишь вреда.

Заложник, говоришь? Придурок явно что-то перепутал, приняв меня за обычного американского придурка, для которого это слово является священной коровой. Это у них вошло в инстинкты, что когда берут заложника, то перед таким уродом все должны плясать на задних лапках и выполнять все требования без исключения. Какой смысл? Опустив оружие в такой ситуации, ты не только подписываешь приговор себе… Далеко не факт, что после этого заложника отпустят, ой не факт! Подобные твари, как правило, питают патологическое неприятие к сдерживанию собственных обещаний, и это необходимо учитывать в первую очередь. Пистолет, приставленный к голове заложника, всего лишь помешает держащей его руке вовремя выстрелить в меня и даст значительную фору – именно таково мое первое и последнее мнение по данному поводу.

Вот только почему хунган опасается выстрела, у него же есть вполне надежная защита? А может, она не вполне надежна или же в ней есть ахиллесова пята? Почему нет? Тем более что он закрывает заложником очень даже определенную часть организма – район груди, то есть ту область, где висит талисман, источающий мощные волны магической энергии. Закрывает, да не совсем, часть цепочки, на которой тот висит, вполне доступна для того, чтобы всадить туда пару пуль, тем самым нарушив целостность конструкции. А если и не нарушив, так хотя бы заставив талисман самым банальным образом упасть на пол.

«Беретта» в моей руке тявкнула раз, другой. Размытое по времени восприятие, иногда появляющееся во время особо опасных ситуаций, позволило заметить, как в глазах хунгана начинает зарождаться неимоверное удивление. Он никак не ожидал, что я откажусь идти покорной овцой на заклание, полностью проигнорировав его козырного туза в виде заложника. Легкий звон – это пуля все же попала в тонкую золотую цепь, на которую был подвешен талисман. Золото – мягкий металл…

Еще один выстрел – и револьвер вылетает из державшей его руки. А вот теперь выстрелы из «беретты» слились в дробный перестук, и каждый из них шел в свою цель: глаза, руки, коленные суставы. Параллельно же с воздействием на чисто физическом уровне я острыми кинжальными выпадами пытался найти брешь в его броне на ментальном уровне. Звон упавшего на пол талисмана, стук падающих гильз, глухие удары кувалды, которой слуги хунгана пытаются вскрыть бронедверь… Каждая попадающая в цель пуля теперь доставляет хунгану существенные неприятности – закрывающий его щит по-прежнему предохраняет его, но кинетическая энергия пули бьет по нему не хуже боевого молота по рыцарскому доспеху, медленно превращая вудуиста в отбивную котлету. Заодно это заставляет его отступить подальше от Рамона, который постепенно начинает приходить в себя. По крайней мере, он уже способен стоять, пусть и покачивается, словно боксер, находящийся в тяжелейшем нокдауне. Сейчас главное не давать хунгану ни мига передышки, бить, бить и еще раз бить. За все, за умерших друзей, за их тела, превращенные в инструменты вудуистской мистики, просто ненавидя врага от всей души… Бить!

Глава 8

Затвор замирает в заднем положении, кончилась обойма. Палец нажимает кнопку экстрактора, другая рука ныряет в карман за запасной обоймой, и одновременно я не прекращаю с удвоенной силой пробовать на прочность барьеры, ограждающие разум хунгана. Но и этой ничтожной передышки ему хватило, чтобы несколько опомниться от сыпавшихся на него ударов, как на физическом, так и на магическом плане. Сказалась разница в классе между мной, самоучкой, никогда в жизни не имевшем наставника, и им, адептом древнего культа, со всеми следующими отсюда преимуществами. Казалось бы, он не сделал ровным счетом ничего, только резко толкнул воздух руками в направлении… Нет, даже не в моем, а целясь непосредственно в Рамона. Меня задело лишь самым краем, но и этого хватило, чтобы отбросить к стене и впечатать в нее в виде фрески под старину. Не будь на мне бронежилета, ребрам пришлось бы еще хуже, чем сейчас, а так я отделался лишь парочкой переломов.

От Рамона же осталось лишь что-то, никоим образом не напоминающее человека. Сука, выбрал в качестве основной мишени того, кто и так не представлял никакой угрозы… Впрочем, столь же незавидная участь ожидает и меня, если я сейчас не сделаю что-то, способное остановить разбушевавшегося хунгана. А чем, позвольте заметить? Голова гудит, как чугунный котелок, пистолет выпал и лежит на полу, а ноги решительно отказываются сделать хоть один шаг. Через силу отклеиваю себя от стены и отчетливо понимаю, что катастрофически не успеваю опередить хунгана, который уже собирает силы для новой магической атаки.

Райской музыкой звучит треск автомата, длинная очередь из которого врезается в уже ослабленную защиту хунгана, отшвыривая того к другой, противоположной стене. Картина маслом! Два оккультиста, припечатанные к стенкам, и стреляющий с колена автоматчик весьма помятого вида. Всеми забытый Чунчо, которого не принимали в расчет ни я, ни мой противник, сумел-таки немного оклематься от магического удара и сделал то единственное, что ему оставалось – четко и практически без эмоций поливал прицельными очередями мистика-вудуиста, доламывая окружавшую того защиту. А дверь, отгораживающая нас от ну очень недружелюбно настроенного народа, готова была вот-вот обрушиться, доставляя тем самым новые неприятности на наши головы. Нет, сейчас не оставалось иного выхода, как уходить. Уходить, чтобы потом вернуться.

– Чунчо, уходим! – Непонимающий взгляд в качестве ответа. – Уходим, сейчас их тут будут толпы! Это приказ!

Нечленораздельное рычание, в котором тем не менее можно угадать согласие. Успеваю заметить, что непонятной природы щит, ограждающий хунгана от пуль, «плывет», в нем то и дело появляются прорехи. Правда, на относительно малозначимых местах вроде рук и ног, поскольку жизненно важные органы все так же надежно прикрыты. Ну так получи прощальный подарочек, гнида вудуистская!

Старое надежное пламя, только узконаправленное, как раз в те места, где броня истончилась до минимума. Огонь узкими змейками скользнул сквозь мельчайшие прорехи щита, пытаясь охватить как можно большую площадь, заставив хунгана взвыть от резкой боли. Не нравится… Вот и хорошо, шашлык из него, конечно, не получится, но шкуру подпалить все же удастся. Или нет? Контуры фигуры, перевитой лентами огня, плывут, размываются, вокруг словно образуется сфера из клубов дыма. К тому же ощущаю, что здесь и сейчас вот-вот окажется нечто вовсе непредставимое, по сравнению с чем сам хунган покажется доброй и ласковой зверушкой. Неужто кто-то из Эшу решил прийти на помощь своему служителю? Нет уж, это как-нибудь без моего участия обойдется! Подхватываю с пола свой пистолет, на ходу меняя обойму, и указываю Чунчо в сторону запасного выхода из комнаты, найти который под силу лишь тем, кто досконально знает все секреты этого места.

Пока Чунчо колдовал над механизмом, открывающим выход на улицу, я медленно, спиной вперед, отступал к месту выхода, попутно опустошая магазин «беретты» в сферу, скрывшую от моих глаз опаснейшего, пожалуй, врага среди всех, с которыми доводилось сталкиваться в довольно богатой событиями жизни. Щелчок сработавшего механизма – и в спину дует порыв ветра, донесшийся с улицы. До свидания, враг мой, мы еще непременно увидимся с тобой, рано или поздно, но в следующий раз я буду более подготовлен к бою. Пока же я еще слишком слаб и неопытен, но время способно исправить этот недостаток. При должном старании и малой толике везения, разумеется. Проскальзываю в узкий дверной проем мимо Чунчо, который лихорадочно шарит по карманам и, наконец, извлекает оттуда искомое – самую натуральную противотанковую гранату. Интересно, в какую цель он планировал ее швырнуть? В любом случае сейчас она летит куда-то поближе к скрывшемуся внутри дымной сферы хунгану, и искренне надеюсь, что сия затея ему очень не понравится.

Едва Чунчо успел выскочить вслед за мной на улицу, озаряемую редкими фонарями и множеством звезд на небе, как дверь захлопнулась, чуть было не прищемив полу его плаща. Тяжелый, упругий взрыв, раздавшийся внутри, бы слышен даже сквозь стену, но выяснять его эффективность не слишком хотелось. Хватит с меня на сегодня магических поединков, да и перестрелками сыт по уши, благо лечить сломанные ребра занятие не из приятных.

– К машине, пора сматывать удочки. Больше нам здесь делать нечего, – каждое произнесенное слово давалось мне с трудом, слишком уж хорошо меня помяли. Если бы не бронежилет, то не знаю, что бы со мной было.

– Стреляют. Наверное, Эрнандес развлекается.

М-мать… Вечная невозмутимость Чунчо порой действует на нервы даже мне, несмотря на то что и я отнюдь не являюсь особо эмоциональным человеком. Впрочем, практически полная безэмоциональность не мешает моему другу реагировать на внезапную опасность с завидной быстротой. По крайней мере, он рванулся в сторону автомобиля с ожидающим нас Эрнандесом на целых полсекунды раньше меня.

Да уж, зря старались. Не особо протрезвевший Эрнандес с абсолютно счастливым видом прижимал к себе довольно древний ручной пулемет МГ-42, сделанный аж во времена Третьего рейха. Трофей, чтоб его! Поблизости валялись четыре тела, причем одно из них вело себя весьма беспокойно – подергивалось, рычало и всячески стремилось дотянуться до машины. Безрезультатно, ибо с перебитыми ногами и руками даже зомби не в состоянии причинить сколь-либо серьезный вред. Завидев нас, чертов алкаш жизнерадостно замахал рукой:

– Ребята, рад вас видеть! А я тут трофеями разжился, вот какую вещицу нашел… Эй, а где остальные?

– Остальным не повезло, – сплюнул Чунчо, залезая на заднее сиденье автомобиля. – Сильно не повезло.

– А если мы задержимся, то и нам не повезет тоже, – добавил я, плюхнувшись на сиденье водителя и повернув ключ зажигания.

– Твою мать! – взвыл Чунчо, глядя куда-то в сторону разнесенного ресторанчика. – Доктор, быстрее, ради всего святого!

Ага, как только, так сразу. В самый неподходящий момент забарахлила система зажигания, и теперь нужно было подождать секунд двадцать и вновь попытаться завести машину. Вот только неподдельная тревога в голосе Чунчо заставила меня мгновенно развернуться в сторону новой опасности.

Это было что-то… В нашу сторону медленно, но неотвратимо надвигалось нечто, окутанное сферой дыма. Пристально всмотревшись, можно было различить внутри человеческую фигуру с раскинутыми руками – фигуру того самого хунгана. Или уже не совсем того самого, поскольку явственно чувствовалось присутствие кого-то не в пример более мощного, более древнего. И еще более опасного. Неужели я был прав, и на помощь своему слуге пришел кто-то из Эшу, многочисленного пантеона вудуистских богов? А ведь скорее всего так оно и есть. Прямо над ухом раздается грохотание пулемета, это Эрнандес реагирует на неизвестную угрозу самым простым и единственно возможным образом. Поток девятимиллиметровых пуль врезается в переливающиеся струи дыма и бесследно поглощается внутри, впрочем, заставив фигуру замереть на несколько мгновений.

Вновь поворачиваю ключ зажигания, в душе костеря эту железную коробку самыми крепкими ругательствами. Есть, заработал все-таки железный хлам! Мягкое урчание мотора сменилось визгом шин и запахом паленой резины, резко рванувшая с места машина уносила нас подальше от здешних мест. Но тут из дымной сферы, подобравшейся на достаточно близкое расстояние, вылетел искрящийся всеми цветами сгусток энергии, целенаправленно нацеленный на нас. Бью по тормозам, одновременно поворачивая руль влево, и автомобиль входит в управляемый занос, а наполненный разрушительной энергией заряд проносится мимо. Проносится, но тут же разворачивается, вновь устремляясь в нашу сторону. Прямо противоракета какая-то, другого слова и не придумаешь. Вновь жму на газ, пытаясь хоть немного увеличить расстояние между нами и смертью, на сей раз принявшей форму небольшого шара.

– Чунчо, сбей это!

Отданный приказ не остался без внимания, через пару секунд застрекотал короткими очередями автомат, четко всаживая пули по назначению. Эх, магией бы его, да только не владею я подобной техникой, кто бы научил… А тут еще чувствуется, что временно занявшее место хунгана в его физической оболочке существо вовсе не намерено отступаться от своего желания добраться до нас и вновь приближается, теперь уже с гораздо большей скоростью. Да уж, попал я как кур в ощип, а выбираться как-то все равно надо.

Однако судьба на сей раз решила подарить мне одну из редких улыбок, избавив от необходимости находить выход из практически безвыходного положения. На пустом месте перед догоняющим нас энергопульсаром воздух подернулся легкой дымкой, и в следующий миг там появился силуэт человека в черном плаще. Самонаводящийся снаряд просто не успел отвернуть и врезался в неожиданное препятствие, но не разорвался, а словно бы провалился внутрь незнакомца. Впрочем, не бесследно. Силуэт нашего неожиданного союзника покрылся сеткой разрядов, и шар появился вновь, вылетев из района солнечного сплетения. На сей раз он уже не переливался радужным спектром, изменив свою окраску на пепельно-серую, зато клокотавшая внутри сей невзрачной оболочки мощь была еще больше. Искренне надеюсь, что вернувшийся к своему первоначальному создателю шар заставит его пережить несколько неприятных мгновений.

Тем временем незнакомец повернулся к нам и произнес:

– Уходите отсюда как можно быстрее. Потом я сам вас найду.

Разумный совет, которым я незамедлительно и воспользовался. Говоривший явно был оккультистом очень высокого ранга, еще день назад я не мог и представить себе, что в наше время еще существуют такие. Машина вновь рванулась вперед, все увеличивая расстояние между нами и разворачивающимся позади поединком магов, но я успел заметить, что незнакомец в черном плаще не выглядит сколь-либо обеспокоенным. Напротив, все в его поведении показывало готовность к поединку и непоколебимую уверенность в благоприятном исходе. Вряд ли это была бравада или, того хуже, недооценка противника, скорее уж он просто хорошо знал своего противника, догадывался о всех его сильных и слабых сторонах.

– Кто это был, Доктор? – крикнул Чунчо, перекрывая гул мотора, работающего в режиме форсажа. – И почему он сказал, что сам найдет нас? Разве мы его искали?

– Много вопросов, друг мой, а вот точных ответов у меня нет. Есть лишь предположения, которыми рад буду поделиться. Несомненно, этот оккультист как раз из тех самых загадочных «куклосов», коих так опасаются вудуисты. Ты прав, мы его не искали, хоть я и высказывал мысль о том, что всегда полезно знать противников своих врагов. Скажу лишь, что своими последними действиями мы явно привлекли к себе их внимание, во многом благожелательное, иначе он не стал бы помогать нам. Согласись, по сути дела он спас нас.

– Мы и сами могли выбраться, – решил про явить характер Эрнандес. – И вообще, неизвестно что от не го ждать, может, он еще поопаснее вудуистов будет.

– Не спорю, может, и поопаснее. Но он пока что не сделал нам ничего, за что его можно было бы пристрелить. А господа вудуисты убили двух наших друзей, и мы просто обязаны отомстить. Надеюсь, возражений против такого предложения не имеется?

Естественно, никто не протестовал. Лучшая эпитафия на могилах друзей не выбита на мраморе и не состоит из пафосных речей и траурных маршей… Можно даже не появляться на могиле, а всего лишь почтить память убитого друга, отомстив его убийцам. Закон, правосудие… Все это просто бред современного «общества», во главе которого в основном стоят выродки, не способные на по-настоящему сильные поступки, к которым не в последнюю очередь относится и способность мстить своим врагам.

Я непременно отомщу, но месть должна быть заранее подготовленной, чтобы увенчаться успехом. Сейчас же нужно отлежаться в надежном логове, которое не известно никому и где нам ничего не будет угрожать. Благо есть у меня одно такое место, готовил его на всякий случай, одновременно надеясь, что оно так и не пригодится. Однако пришло время использовать укрывище по прямому назначению.

– Итак, ребята, внимательно слушаю ваши личные предложения касательно дальнейших действий, – не убирая ноги с педали газа, предложил я им высказаться. – Обещаю, что любая действительно разумная идея будет принята с благодарностью.

– На дно залечь надо, Доктор. И лучше по твоим каналам.

– Ага, именно! – поддержал Эрнандес. – А заодно заново установить связи с сетью Рамона. Накрылась ведь только верхушка, а сам аппарат работает все так же безотказно. Жаль только, что некоторые связи были замкнуты исключительно на него и их уже не восстановить.

– Ну, это лично твое мнение.

– Ты что… Доктор, ты не шуткуешь? Выходит, связи действительно не оборвались и покойный Рамон посвятил тебя во все свои секреты… Вот это да! Чунчо, это же великолепно!

– Все это потом, сначала надо расквитаться.

– Факт, – согласился я с немногословным Чунчо. – Вот и обоснуемся на некоторое время в тихом комфортном, а главное во всех отношениях надежном месте. И никаких контактов с окружающим миром без моего на то личного разрешения. В основном к тебе, Эрнандес, обращаюсь, ты у нас человек горячий.

– А что за место ты выбрал? Комфорт, знаешь ли, понятие очень абстрактное, – Эрнандес сделал неопределенный жест, долженствующий, судя по всему, демонстрировать его отношение ко всему абстрактному в целом.

– Увидишь в самом скором времени и наверняка не будешь разочарован.

Тот пытался задать еще несколько наводящих вопросов, но в конце концов успокоился, поняв тщету своих попыток.

Впрочем, место и в самом деле было роскошным без всяких иносказаний. Это был особняк одного из моих бывших клиентов, занимающего какой-то высокий пост в одной из крупных корпораций. Дочь у него была конченой наркоманкой, которую он таскал по разнообразным врачам, психиатрам и разнообразным целителям, но толку от этого было чуть. Дело в том, что вылечить наркомана насильно практически невозможно, к чисто физической зависимости от наркотика примешивается еще и моральная. Им просто нравится такой образ жизни, они не желают для себя иной судьбы, эти люди, добровольно уничтожающие себя одним из самых омерзительных способов. Уходят в мир собственных вязких грез, в конце которого смерть не только тела, но и духа.

Обычно я не связывался с подобными случаями, считая, что каждый сам роет свою могилу, но тогда у меня как раз возникла мысль устроить запасное логово. Отец же юной наркоманки подходил на роль ширмы как нельзя лучше. Вот и пришлось намекнуть кое-кому из его знакомых о том, что я согласен вылечить его дочь, естественно, за хорошую плату. Буквально на следующий день тот прибыл ко мне, даже заранее не договорившись о приеме, и начал сулить золотые горы и бриллиантовые берега в случае успешного излечения его ребенка. Зато как было велико его удивление, когда я сказал, что деньги меня интересуют меньше всего, а плату я возьму сам, причем такую, о которой он и не узнает. Поразительно, до чего доверчивы большинство людей, особенно попавшие в трудные ситуации. Согласиться заплатить неизвестно чем, неизвестно когда и не зная последствий платы. Вот и получил клиент небольшой удар по мозгам, заставивший его приобрести в собственность загородный особняк и вспоминать об этой покупке лишь тогда, когда требовалось уладить те или иные связанные с ним вопросы. А его дочь-наркоманку я, конечно, вылечил, свое слово всегда нужно держать. В итоге каждый получил то, чего хотел: мне досталось хорошее убежище на случай непредвиденных осложнений, а богатенький буратино получил излеченную от наркозависимости дочь. Каждому свое…

Еще одной положительной чертой этого места было то, что полиция туда не совалась, зная, на кого именно оформлен особняк, а также принимала во внимание тот факт, что высокопоставленный владелец частенько приглашает туда гостей. Тоже высокопоставленных и не любящих пристального к себе внимания. Короче говоря, дымовая завеса была создана на славу, пересидеть там можно как минимум пару недель, коих с избытком хватит на то, чтобы и отдохнуть, и выработать новые планы с учетом резко изменившегося положения.

А вот и место назначения – двухэтажный каменный особняк с бассейном, теннисным кортом и садом. Чунчо оценивающе глянул на дом и, судя по всему, остался доволен с практической точки зрения. Действительно, расположен неплохо, открытое пространство имеется, а значит, незаметно подобраться не так просто. Вдобавок к этому следует учесть и систему сигнализации, о которой Чунчо пока и не подозревает. Эрнандес же больше заинтересовался внешним видом, поглядывая на бассейн. Ну да ладно, потом разберемся, сейчас же машину лучше всего будет загнать в подземный гараж, не стоит светить ее понапрасну.

Сказано – сделано… Машина в гараже, мы внутри дома, а важных вопросов, которые надо обсудить, тоже предостаточно.

– Итак, судари мои, положение хоть и сложное, но это еще не повод приходить в уныние и биться головой о стену, – начал я. – Тем паче сие занятие абсолютно бесполезно и не в состоянии ничего изменить. Все мы сегодня потеряли своих друзей, так пусть это не согнет нас, а сделает еще сильнее, еще более жестче и непреклоннее в желании отомстить.

– Нужен след, – проворчал Чунчо, развалившийся на диване с бокалом вина в одной руке и пистолетом «Вальтер ППК» в другой. – Исходная точка, с которой мы сможем начать разматывать клубок.

– Логично, мой немногословный друг. Но кто сказал, что у нас нет этой путеводной нити? Приведу точные слова того мулата, коего я допрашивал совсем недавно: «Агентство ритуальных услуг “Путник”… Спросить Абиру, она проведет к Хозяину. Пропуск – амулет и слова…»

– А слов-то нетути, – жизнерадостно оскалился Эрнандес. – Спросим мы Абиру, а вместо него или нее появится толпа вудуистов во главе с хунганом, да и разберут нас по косточкам для своих культистских нужд.

Грубо, но верно. В уме Эрнандесу не откажешь, да и в наглости тоже… Зря покойный Рамон держал его на низкой должности обычного, пусть и приближенного к нему бойца, потенциал у парня велик, вот только развивать надо осторожно и под мягким, ненавязчивым контролем. Насчет же путеводной нити… Деликатней надо действовать, прощупать обстановку, выяснить, что, как и зачем в этом самом похоронном бюро.

– Ничего, прорвемся. Зомби я, конечно, делать не умею, но вот ментально воздействовать на тех, кто обратится в сие заведение, вполне в состоянии. Они-то и послужат нашими глазами и ушами, собрав необходимый минимум информации, выйдя на персонал. Только тогда подключимся мы, да и то неявно. К примеру, устроим кому-либо из малозначимых работничков автокатастрофу.

– Это в смысле мнимую? – уточнил Эрнандес.

– Естественно. Положим для достоверности труп в машину и все тут. А еще лучше устроить пожар в доме, так даже элегантней будет. Автокатастрофа это уже слишком шаблонно, нет того стиля и изящества, кои при возможности нужно использовать в любом деле. Вот и покатится путеводный клубочек по лабиринту догадок и предположений. Тесея лабиринт, впрочем, привел прямиком к Минотавру… Ну да черт не выдаст, а Минотавр подавится.

– Непременно помрет несчастное животное от острого несварения желудка, – прозвучал незнакомый голос.

Хотя… Не такой и незнакомый, просто я слышал его всего один раз, да и то не в самой спокойной обстановке. Незнакомец в черном плаще выполнил-таки свое обещание и сам нас нашел.

Глава 9

Я довольно спокойно отреагировал на появление незваного гостя, чего нельзя было сказать о моих друзьях. Рука Эрнандеса метнулась к поясу, на котором висел кинжал, используемый в десантных войсках. Чунчо же и тянуться никуда не пришлось, «вальтер» и так был у него в руке, а держать пистолет без патрона в патроннике он всегда считал верхом безалаберности. Абсолютно правильно, между прочим… Вот только выстрелить у него не получилось, палец отказался нажать на спусковой крючок, да и Эрнандес так и не смог вынуть кинжал из ножен.

– Нервные у тебя помощники, – усмехнулся незнакомец, пододвинув к себе свободное кресло и расположившись в нем, как у себя дома. – Сразу готовы выстрелить, не особо и раздумывая. нужно ли это делать. Но я их понимаю… Не владея оккультными знаниями, остается полагаться лишь на оружие, верного помощника и спасителя в окружающем мире. Оружие всегда ставит грубую физическую силу на свое место, потому-то большинство правителей стремится запретить его ношение тем, в ком видит угрозу своей власти. Извините, я забыл представиться. Меченый. Сеньор, месье, сэр, да хоть товарищ, мне абсолютно все равно. Как только ко мне ни обращались…

– Лучше я буду называть вас магистром.

– Что ж, это неплохой выбор, по крайней мере он отражает истинное положение вещей. Какую-то часть, весьма незначительную. Кстати, я могу освободить твоих друзей от сковывающего их воздействия и надеяться, что они не будут вести себя неадекватно? Их оружие хоть и не причинит мне никакого вреда, но все равно неприятно будет наблюдать столь грубое и банальное явление, как стрельба в неподходящее время и в неподходящем месте.

– Уверяю вас, никаких эксцессов.

В следующий миг Эрнандес и Чунчо были освобождены от незримых, но оттого не становящихся менее эффективными пут. На лице Эрнандеса забавно слились воедино раздражение от самого факта, что на него воздействовали непонятным методом, и жгучее любопытство относительно того, КАК именно это произошло.

– Вы все, конечно, удивлены, что я столь быстро исполнил свое обещание и нашел вас, – продолжил Меченый. – Но в этом нет ничего удивительного, просто мои скромные оккультные познания позволили проследить ваш путь до сего места столь же легко, как если бы на каждом повороте были указатели, направленные в нужную сторону. Гораздо сложнее было замести эти следы, а точнее проложить их в ложном направлении.

– Вы хотите сказать, магистр, что хунганы могли нас выследить?

– Хунганы, говоришь? – хмыкнул мой собеседник. – Мальчик мой, хунганы это мелочь, ноль без палочки по сравнению с теми, кто стоит за их спиной и управляет ими, как покорными марионетками. В самом прямом смысле управляет. Да ты и сам должен был это видеть, а может, и кое-что понять.

Это верно, видел, и забыть столь запоминающееся зрелище вряд ли получится. Забывать вообще вредно, всегда надо помнить, ведь память способна на многое: быть оружием и защитой, причинять боль и радость, а главное, не забывать о том, что происходило в действительности, без вымыслов и прикрас. Вот и смерть друзей оставила в памяти неизгладимый след, в том числе и о том, кто был повинен в их гибели – хунган, который в самый решающий момент схватки призвал на помощь нечто, бывшее несоизмеримо сильнее и опаснее, чем он сам.

– Вижу, что ты помнишь… Можешь даже не говорить о своих догадках, я и так приблизительно представляю их смысл. Тем более и подкинутая нами книжица сыграла свою роль в этой истории.

– Книга? Подкинутая вами? – я не мог прийти в себя от изумления. – Но какой смысл во всем этом?

Слева от меня раздался хриплый рев Эрнандеса:

– Так это ты подставил всех нас под пули этих тварей и под магию! На тебе кровь наших друзей!

– Эмоции… – вяло махнул рукой Меченый. – Молодости всегда свойственно делать скоропалительные выводы, отметая в сторону такую полезную вещь, как логика. Поклоняющиеся силам перекрещивающихся дорог стали угрожать вашим покойным друзьям еще до того, как книга была подброшена в тот самый антикварный магазинчик. Мы всего лишь дали пусть призрачный, но все же шанс уцелеть в заведомо неравной борьбе. Кстати, этот шанс вы с блеском использовали.

– Угомонись, Эрнандес, – рявкнул я на разошедшегося бойца. – Магистр действительно ни при чем, единственное, что ты мог бы ему предъявить, так это нежелание нянчиться с абсолютно посторонними людьми, то есть нами. Да и то это обвинение рассыплется подобно карточному домику при дуновении ветра – по сути, он уже дважды уберег нас от очень серьезных проблем, да и в дальнейшем от него стоит ожидать если не помощи, то хотя бы дельных советов.

Чунчо хранил молчание, только в его глазах просматривалось настороженное выражение, непонятно к кому относящееся – не то к Меченому, не то к излишне импульсивному Эрнандесу. Меченый же, казалось, просто наслаждался реакцией окружающих на собственную персону.

– И все-таки, магистр, что вы можете и хотите рассказать нам о тех противниках, с которыми мы столкнулись?

– Правильная формулировка… Могу я рассказать много, но расскажу лишь то, что считаю нужным для вас здесь и сейчас. Не буду рассказывать об истоках зарождения культа вуду, это сейчас не слишком интересно и к тому же точных сведений просто нет. Сами хунганы лишь понаслышке знают об этом, поскольку научились читать и писать лишь к началу двадцатого века. Да и то не все…

Все присутствующие в комнате понимающе переглянулись. Нежелание выходцев из Африки учиться чему-либо давно стало притчей во языцех и никого не удивляло.

– Вот именно, – кивнул магистр, отвечая на так и не прозвучавший вопрос. – Поэтому я начну в гораздо более близкой к нашему времени дате, то есть с начала шестнадцатого века, когда первых африканских рабов привезли на остров Гаити, бывший в то время заурядной колонией Испанской империи. И все бы было нормально, но среди всего этого сброда неведомым образом затесались несколько хунганов.

Сомневаюсь, что они не могли бы при желании избежать пленения простыми охотниками за «черной костью», а господа инквизиторы постарались бы прикончить их на месте. Отсюда можно сделать вывод, что они целенаправленно использовали охотников за рабами, чтобы открыть для своих хозяев и покровителей новые земли.

– «Они» это ведь Эшу? – уточнил я не до конца проясненную деталь.

– Несомненно. Так или иначе, но хунганы оказались на новых землях, где ко всему прочему практически отсутствовали люди, сколь-либо разбирающиеся в оккультных науках. За каких-то несколько лет хунганы распространили власть Эшу над душами и телами рабов не только на Гаити, но и на многих других островах и даже на материке. А к тому времени, как священники обнаружили, что практически все рабы уже давненько являются вудуистами и находятся под полным контролем жрецов-хунганов, времена открытых действий Инквизиции прошли. Пришла пора так называемого «гуманизма», когда стремились не столько уничтожать иноверцев (точнее говоря, уничтожать не в таких количествах), сколько обратить их в нужную для церкви сторону.

– Что было дальше, я знаю, – встрял несколько оживившийся Эрнандес. – Эти идиоты решили, что покончат с поклонением другим богам, переименовав их в святых своей веры, благо их там до и больше. Глупость, достойная занесения в анналы… Таким образом они просто дали неграм возможность поклоняться своим богам, нисколько при этом не скрываясь. Сверху полная благопристойность, внутри же все по-старому.

– Хм, образованный… Неплохое знание истории в наши дни встретишь не столь часто. Особенно это касается тех, кто отличается столь буйным нравом, заставляющим поневоле заподозрить в дефиците интеллекта.

Что поделать, такова уж сущность Эрнандеса – слишком он любит эпатировать окружающих своим псевдобрутальным поведением, одновременно наблюдая и оценивая возникшую реакцию. Вот только эта манера настолько приросла к его натуре, что отказаться от нее он уже просто не в состоянии. Тут и кроется одно из его уязвимых мест, наравне с еще несколькими больными точками… Но сейчас я не об этом.

– Магистр, сей с виду грубый и обладающий не слишком хорошими манерами субъект, как ни странно, имеет высшее образование и подкован как раз в гуманитарных науках, особенно в филологии и истории. Так что не следует удивляться его знаниям в этих областях. Продолжайте, прошу вас.

– Иные времена, иные нравы и традиции, – в глазах Меченого плясали бесенята, когда он бросал взгляд на кого-либо из нашей троицы. – Но иначе жизнь была бы слишком скучна и предсказуема. О чем это я? Ах да! Успешно мимикрировав под псевдохристианских святых, Эшу и проводники их воли, хунганы, стали готовить новый этап своего возвышения – полный захват власти. Сначала это было нечто вроде репетиций, раз от раза становившихся все более продуманными. Не чисто вооруженные восстания, нет… Хунганы великолепно знали истинные скромные возможности своей паствы, никогда не отличавшейся ни умением, ни тем более боевым духом. В ход шли оккультные приемы, с каждым разом более и более отточенные.

– То есть культ вуду развивался и в оккультном плане? Что-то сомнительно, учитывая практически полную беспомощность вудуистов в плане высокоинтеллектуального творчества.

– Правильное умозаключение… Было бы. Но, к сожалению, тут основную роль играют даже не хунганы, а сами Эшу, то есть мистические сущности довольно высоких порядков, чей интеллект находится на очень высоком уровне.

– Хунганы просто марионетки? – лаконично вопросил старина Чунчо.

– Грубо и не совсем правильно. Скорее их можно сравнить с апостолами, если, конечно, присутствующих здесь не смущает высказанное мною сравнение.

Вот уж чего от меня не дождаться, так это смущения, тем более по такому поводу, ко всем апостольским религиям у меня крайне отрицательное отношение. Ну посудите сами, появляется какой-то «хрен с бугра», извините, «апостол с неба» и начинает учить жизни, обливая всех потоками сахариновой морали. Нет, уж у меня точно уши в трубочку не завернутся. Чунчо просто наплевать на все и вся, в том числе на всевозможные религии, пока они не затрагивают собственно его персону. Эрнандес… С ним сложнее, я так и не успел еще понять, какие непростые отношения связывают его с религией, столетиями прораставшей среди его народа. Одно могу сказать, эти отношения пахли отнюдь не розами. Потому я и не удивился, услышав от него следующий комментарий:

– Таких апостолов, посредством которых убили моих друзей, я готов лично изжарить на медленном огне и сожрать под бутылку текилы. А заодно и тех, кого представляют эти апостолы. Теперь мне все равно, имеют они какое-то отношение к христианству или не имеют. Месть – единственное, что нам осталось, и можете считать, что я отрекаюсь от всех богов, которые позволяют существовать такому.

– Вот и еще один прорвал кокон лжи и заблуждений, что обволакивает каждого из нас с самого раннего детства, – на сей раз Меченый не иронизировал. Напротив, он был необычайно серьезен. – Каждый из нас сам является хозяином собственной судьбы. Порой для этого нужно принять лишь одно решение, вот только иным для этого и целой жизни недостаточно. Другие же просто не хотят ничего менять, таким самое место в окутавшей весь мир паутине. Отвлекся я, прощенья просим…

Вот прямо так взял и поверил этому тону, обманчиво-ласковому. Как только, так сразу. Сдается мне, хлопот с этим Меченым будет очень много, хотя и без него уже не получится. Ох, втравит он нас в заварушку, нутром чую, а оно меня редко подводит… Впрочем, с паршивой овцы хоть шерсти клок, а с этого загадочного оккультиста можно снять много больше, чем я предполагал в самых радужных перспективах. Не сейчас, конечно, потом.