Обрести крылья

Я с тревогой всматривалась в бледное лицо любимого. Он откинул голову на шершавый ствол, глаза закатывались, по телу проходила мелкая дрожь.

- Это все сана. Ее нет - прошептала Пени, - Разве ты не чувствуешь, здесь нет ни одного источника.

- Как нет?! О, Великая Мать, а как же... - у меня подкосились ноги, и я плюхнулась рядом с мужем.

Действительно, я как будь-то сейчас осознала сосущую пустоту где-то внутри себя. Как будь-то хочешь вдохнуть, а не можешь. Только в животе у меня горело маленькое неистовое пламя. Я мысленно потянулась к этому теплу, окуталась им, приласкала, мне даже легче стало дышать. Я открыла глаза, все мои спутники то ли спали, то ли были без сознания. Вокруг стояла гнетущая тишина. Я растерялась, не зная, что же делать. Почему никто не приходит, может, они смогут помочь.

Вдруг, откуда-то справа раздались звуки. Из-за деревьев показалась странная конструкция. Животное тащило площадку, которая не летела как нам привычно по воздуху, а катилась по поверхности на огромных колесах. Животным управляло еще более странное существо. Оно имело вид человека, но было чрезвычайно безобразно. В темноте, конечно, я не очень разглядела, но уродливая сморщенная внешность и странное ободранное облачение вызывали брезгливое недоумение. Мне привыкшей к гармоничной эстетике и красоте населения нашего мира непросто было без жалости смотреть на такое.

Местный абориген подошел и заговорил со мной на певучем языке. Он осветил меня и моих товарищей каким-то фонариком и что-то спросил, указывая на покореженный остов звездолета.

Я кивнула, быстро извлекла из внутреннего кармана лингватор и приложила к виску мужчины. Он дернулся от меня, но потом улыбнулся и опять что-то заговорил, указывая на бессознательных ребят.

- Им плохо после крушения, нужна помощь - объяснила я.

Человек снова дернулся и застыл с открытым ртом, глядя на меня.

- Я... Я понимаю, и говорю? Вы что-то сделали да? - он говорил медленно и неуверенно, словно подбирая слова.

Если бы не обстоятельства, я бы возликовала, лингватор действовал. Но сейчас мне было не восторгов:

- Вы можете нам помочь?

- Давай, перевезем их в дом, дочка. Вы упали в глухую тайгу, пожара нет. Кто-то прилетит, возможно, только утром, когда рассветет.

Я согласилась, мы вместе погрузили ребят на платформу, которую Петр Асаныч называл телега.

Я села на сухие травы на дне и положила голову Сина себе на колени. Мое сердце плакало горючими слезами и сжималось от ужаса при мысли, что он может не очнуться.

Мы долго тряслись под скрип колес, когда за деревьями показались дома.

Вскоре все лежали на кроватях в теплом уютном помещении. Это какая-то база, как объяснил Петр Асаныч, а он сторож. Он применял местные понятия, но больше лингваторов не было, и для меня эти слова оставались непонятными.

Я стала поправлять мужа и ужаснулась, он был голым, его личный помощник, который отвечал за связь, терморегуляцию, и за генерацию облачения в том числе, был мертв. Я в ужасе мысленно обратилась к своему:

-" Брон, отзовись, что происходит?"

Слабым прерывающимся шепотом Брон отозвался:

- "Полное отсутствие саны. Энергии нет, источники не обнаружены. Все мои собратья не отвечают, возможно, мертвы. Боюсь, хозяйка, ты не сможешь развернуть здесь свои крылья, - я вздрогнула, а Брон продолжал, - Все носители без энергии скоро угаснут".

- "Сколько им осталось?" - я закусила губы, чтобы сдержать рвущийся наружу вой.

-"В моей памяти есть исторические сведение о энергетических казнях, применявшихся в смутные времена, когда перерезали каналы, и жертва погибала через несколько часов".

- Великая Мать! Нет! Си-и-ин,- я уже не сдерживала дикого воя.

- Почему? Почему он умирает, а я нет. Я хочу умереть вместе с ним! - я кричала вслух.

- "Беременность, - прошелестел угасающий голос, - Куколка внутри тебя имеет богатый запас внутренней саны, которого хватит и на тебя... но не на меня".

Я залезла на эту же кровать, подняла голову Сина и поцеловала закрытые веки, безжизненные губы, в которых еще теплилось слабое дыхание:

- Я выношу твоего ребенка, слышишь, Син, а потом пойду за тобой, ты только дождись меня, ладно. Я буду молить Великую Мать, чтобы вернула наше дитя в родной мир, но нам с тобой суждено остаться здесь. Любимый мой, родной, я с тобой. Брон, ты меня слышишь?

Но никто не отозвался.

Сторож базы, принадлежавшей одной богатой сибирской корпорации, ставший свидетелем крушения, пенсионер Петр Александрович, вернулся в коттедж с аптечкой для пострадавших космонавтов и застал странное зрелище. Все космонавты лишились своей одежды и лежали совершенно голые. Красивые безжизненные лица, тренированные тела вроде и не имели травм и ран. Но взор мужчины был прикован к потрясающе красивой юной женщине, которая сидела на кровати и баюкала на руках беловолосого юношу. Горькие слезы капали прямо на его лицо, но она не замечала ничего, продолжая что-то шептать.

В этот момент ее блестящий космический комбинезон словно бы растворился, открывая взору обалдевшего пенсионера совершенное прекрасное тело. Сила, удерживающая длинные волосы в сложной прическе, как будто так же перестала действовать, и светлая тяжелая волна распустилась до пояса, укрывая плащом и незнакомку и того парня.

Петр Александрович нерешительно подошел к девушке и протянул ей покрывало:

- Вот, я принес лекарство, может, поможет?

Она подняла на него страшный пустой взгляд, деда аж покачнуло от волны отчаянья из ее глаз:

- Не поможет, Петр Асаныч. Как у вас погребают тела умерших?

Глава 1

Пробуждение.

Темнота. Медленно, как бы нехотя бесконечная тьма сменилась серым полумраком. Вяло текли мысли:

"Что произошло?

...Автобус!.. Кажется, я куда-то ехала. О! экзамен. Я ведь сдала на четыре. Чего мне это стоило... Так, мы с ребятами отмечали это дело на базе за городом. Кажется, мы поругались с Владом, и я уехала. Несмотря на позднее время оставаться там я не могла".

В душе поднялся гнев: "Этот мерзавец и лучшая подруга..."

В дороге я задремала, сказался недосып перед экзаменом и выпитое шампанское.

Вдруг резкий рывок, и я ослепла от яркого света фар. Удар, скрежет и огонь!

Я вздрогнула и открыла глаза. Сердце бешено колотилось.

"Видимо мы попали в аварию, и я выжила. Но вот как я оказалась здесь? И где это здесь?"

Попыталась пошевелиться, и тот час раздался мелодичный звон, помещение мягко осветилось. Я не увидела источник света. Казалось, он исходил золотистым сиянием из всех стен. Опустила глаза на себя. Я на кровати, но укрыта чем-то вроде желтоватой паутинки, так мне показалось. Это что же за больница такая? Попробовала поднять руку, та легко прошла сквозь паутинку, не сломав и не потревожив её. Пощупала голову. Так, кажется, голова забинтована чем-то гладким и шелковистым.

Обвела глазами свою палату. И ничего. Просто ничего: ни окон, ни шкафов, ни выступов, ровные светящиеся стены, а напротив меня прямоугольный контур без свечения.

В душе похолодело: " Где же я?" Все выглядело необычным, было таким чужим, я судорожно сглотнула, отчаявшись что-либо понять.

Внезапно дверь исчезла, как бы свернулась валиком вверх и её не стало. В палату зашел мужчина. Наверное, врач, решила я. Только, опять же, странный какой-то, одет в желтоватый комбинезон из фольги что ли.

Подняла глаза вверх и остолбенела. Мужчина был молодой, высокий, красивый и у него были мощные крученые рога!

"Все, у меня глюки", - подумала я, заворожено уставившись на это чудо, которое, кстати сказать, отнюдь, не портило красавчика и, похоже, не мешало ему.

Врач удивленно вскинул бровь, слегка качнул головой и наваждение исчезло. Я сглотнула.

- И рер крот-та ло? - раздался приятный голос, - Ас ме-та ло?

Я тупо смотрела на него и соображала. Язык звучал странно. Я не смогла даже предположить языковую группу.

- А-а? Я... не понимаю, - наконец выдавила из себя, - Где я?

Доктор опять вскинул бровь:

- Ан тма? Истрена кайл ло, - улыбнулся он.

Я слабо улыбнулась в ответ, пожала плечами и покачала головой.

Мужчина протянул руку, и его кисть погрузилась в золотистый шар, неизвестно откуда взявшийся. Тут же рука появилась вновь с черной иголкой в пальцах.

Я вся сжалась. В голове пронеслось: "Меня похитили инопланетяне". А что, вот пишут и по телевизору показывают, что некоторые люди, вроде как, были похищены НЛО. Может и мне так супер не повезло. Сейчас на мне будут ставить опыты.

Доктор шагнул ко мне, наклонился, я зажмурилась и почувствовала странный аромат, от которого захотелось сделать глубокий вдох. Вдруг его рука бережно легла мне лоб. Я подумала, что пальцы у него твердые, но теплые, и поняла, что мне совсем не страшно.

- Ну, что, как вы? Можете открыть глаза, - сказал мой врач, убирая руку.

Я с изумлением открыла не только глаза, но и рот.

- Я... вас... понимаю. Как это?

- Это прекрасно. Действует лингватор, - ответил доктор улыбаясь.

Он по-прежнему говорил на своем языке, но я как бы сама себе переводила.

- Вы теперь имеете полный словарный запас, будете все понимать. Говорить вам будет сложнее, но постепенно научитесь.

- Где я?- вновь задала мучавший меня вопрос.

- В моем доме, - последовал ответ.

- Вы же ... м-м ... исцелитель? - моя память услужливо подсказала новое слово.

- Нет, - усмехнулся мой собеседник, - У исцелителей вы провели 3 дня. Теперь вы у меня. Я гармонизатор сущностей.

"Прекрасно", - подумала я. Все, что говорил этот гармонизатор, я переводила на русский. Но абсолютно не понимала, что бы это значило.

"Ладно, будет доктором", - решила я.

- Давайте знакомиться, - продолжал мой "доктор", - Как вас зовут? Из какого вы рода? Через пару дней, когда восстановится ваша сана (у меня не нашлось перевода) ваши родственники найдут вас.

"Что за ерунду он несет?" - подумала я, но все же сказала:

- Я Стефания. Называйте меня Стэфа. А что за род? Вы фамилию имеете ввиду?

- Стэ-фа, - по-слогам повторил мой собеседник, - Ну, каков ваш род по происхождению: ильва, дисса или агнита?

"Фея, драконица или демоница", - послушно перевел мне мой мозг.

Я уставилась на стоявшего рядом человека: "Кажется, я угодила к психу", - была первая мысль.

Но он невозмутимо продолжил:

- Я агнит Астьенбиткааш лир Аттак.

"Все, я попала. Как себя нужно вести с ненормальными? Нужно не перечить, а со всем соглашаться", - все эти мысли лихорадочно пронеслись у меня в голове.

Я неуверенно улыбнулась и призналась: