Помоги проекту - поделись книгой:
Дар склонил голову на один бок, потом на другой. — Отрицать что?
— Все! Все из того, что я сказала об этой планете! Ведь это правда, не так ли? Начиная с вашего главнокомандующего!
— Э… Ну, могу отрицать то, что генерал Шаклар — садист.
— Но он мазохист?
Дар кивнул. — Но справедливый. Что касается остального… ну, нет, я не могу отрицать, если честно; но я бы сказал, что не стоит так акцентировать…
— Готова выслушать ваши доводы, — сердито сказала хьюм. — Объясните мне.
Дар покачал головой. — Сложно все объяснить. Нужно самому почувствовать, увидеть все своими собственными глазами.
— Да, конечно. — Она закатила глаза. — А как, позвольте спросить, мне это делать?
— Э… — Дар судорожно соображал, подсчитывая все за и против. Получилось пятьдесят на пятьдесят; он с улыбкой сказал:
— Ну, дело в том, что я отправляюсь, так сказать, в качестве коммивояжера в командировку. Безусловно гарантировать вашу безопасность я не могу, но… можете присоединиться. Впрочем, все это не так уж интересно.
Хьюм уставилась на него. Дар заметил, как вся она уходит в себя, старается спрятать эмоции. Но она вдруг вздохнула и согласилась. — Хорошо. — Она залпом выпила то, что оставалось в ее стакане, и поставила его на стойку бара. — Разумеется. — Она встала, сунув руки в карманы. — Я готова. Где ваш мул с поклажей?
Дар усмехнулся. — Ну, немного поцивилизованней… хотя какая разница. Пойдем? — И он направился к двери.
Она кинула на него быстрый взгляд и последовала за ним. Дар улыбнулся.
Когда они проходили мимо Чолли и сержанта, бармен увлеченно говорил:
— Поэтому Декарт понял, что все это следует доказать, разве не понимаешь? Все, с самого начала. И никаких предположений, никаких.
— Да, понимаю. — Сержант кивнул. — Предположи он что-нибудь, а это окажется неверно, тогда все остальное тоже будет неверно, да?
— Правильно, правильно! — Чолли радостно закивал. — Потому он остановился на этом, снял комнату в гостинице и поклялся, что не выйдет до тех пор, Лока не найдет доказательства, что он существует. Он думал и думал и наконец его озарило.
— Как так?
— Он думал! И если он думал, то, значит, наверняка существовал. Следовательно, сам факт, что он думал, доказал его существование!
— Э… да! — Лицо сержанта озарила догадка.
Хьюм остановилась в дверях, как вкопанная, и почтительно посмотрела на Чолли.
Чолли кивнул и победно улыбнулся. — Значит, он доказал, именно тогда и там, изложил это на бумаге, чтобы можно было прочитать. «Cogito, ergo sum», — написал он, так как писал он по-латыни. Разве не понятно, все философы писали на латыни. Итак, «Cogito, ergo sum»; и это означает: «Я мыслю, следовательно, я существую».
— Э… Ух ты! Да, я понял. — Сержант почесал затылок, потом снова посмотрел на Чолли. — Ну, тогда это и делает нас людьми, да? Ну, я имею в виду, умение мыслить.
Хьюм набрала побольше воздуха, потом посмотрела на Дара. — Что это… таверна или колледж?
— Да. — Дар открыл дверь. — Пойдем?
Они вышли наружу. Был полдень. Дар повел хьюм к длинной, узкой повозке, нагруженной товаром и прикрытой брезентом. — Боюсь, нам места уже не хватит… много товара. Пойдем пешком.
— Но сначала я получу ответ на один вопрос. — Хьюм расставила пошире нош и подбоченилась.
— Вопрос? — Дар вопросительно посмотрел на нее. — Какой?
— Этот ваш босс… кто он такой? Капиталист? Бесчестный, мошенник-торговец? Бармен? Или профессор?
— А… — Дар сел на корточки, проверяя крепления. — Ну, я бы не назвал его капиталистом, потому что он обычно не делает больше, чем ломает; добродетелен, как священник; никогда в жизни никого не надувал. Вот и решайте, кто он на самом деле!
— Тогда он профессор!
Дар кивнул. — Преподавал в Лунном Университете.
Хьюм нахмурилась. — И что случилось? Почему теперь он работает барменом?
Дар пожал плечами. — Мне кажется, идея пришла ему в голову из-за его фамилии Бармен.
— Бармен? — переспросила хьюм. — Чолли Бармен? Эй! Случайно не Чарльз Т. Бармен?
Дар кивнул.
— Но он знаменит! Я хотела сказать, он один из самых известных ныне живущих преподавателей!
— Ну, печально известный, если точнее. — Дар проверил последнее крепление и выпрямился. — Он выдвинул некую непривычную теорию обучения. Она не прижилась.
— Да, я слышала. Но не могу понять, почему; ведь он ратовал за то, чтобы каждый получил образование в колледже.
— Да, но при этом подвергал сомнению то образование, что уже получили другие. — Дар усмехнулся. — Но и это еще не все. Он считает, что преподавание должно вестись на единой основе, чем и вызвал немилость администрации. Представь, сколько денег потребуется в таком случае! Он также считает, что обучение должно проходить в неформальной обстановке, чтобы студенты и не подозревали, что их учат. А это значит, что каждому профессору следует иметь некую другую профессию-прикрытие, например, бармена. Все это вызвало недовольство других преподавателей.
Хьюм помрачнела. — Я не слышала об этом.
Дар пожал плечами. — Он опубликовал это, но партия ЛОРДОВ запретила центральному книгохранилищу распространять книгу, и в розничную продажу она не поступила. Лишь немногим удалось достать копии.
— Да. — Она скривилась в презрительной усмешке. — Свобода печати не та, что была раньше, не так ли?
— Действительно. Но теперь вы понимаете, почему Чолли так горячо рассказывает все это сержанту. Он не упускает ни малейшей возможности обучения. Когда ему удается завлечь кого-нибудь разговором, он приглашает в дальние комнаты — там в распоряжении беседующих бочонок пива и книги до потолка.
Она кивнула. Озадаченное выражение не сходило с ее лица. — Вы и сами не похожи, если разобраться, на невинного, не знающего, что такое книги, простачка.
Дар ухмыльнулся и подхватил трос. — Пойдем?
Они поплелись вниз по аллее и вышли на улицу, выложенную пластритом. Хьюм шла рядом с Даром, размышляя о том, что узнала.
Наконец она посмотрела на него. — Но что он здесь делает? Ну, я хочу сказать, что он претворяет свои теории в жизнь, это ясно… но почему именно здесь? Почему не на одной из богатых планет близ Земли?
— Ну, ЛОРДЫ приложили здесь свою руку.
— Банда фашистов! Я знала, что они оккупировали Ассамблею… но не догадывалась, что они захватили в свои руки и образование!
— Судите сами. — Дар развел руками. — Они заявляют, что хотят добиться по-настоящему действительной центральной власти; они имеют в виду тоталитаризм. А одной из основных угроз тоталитарному правительству является либеральное образование.
— Ох. — Ее лицо помрачнело. — Да, конечно. И что они сделали?
— Ну, Чолли не вдавался в подробности, но я понял, что они попытались там, на Луне, убить его, и он бежал. Террористы следовали за ним по пятам, и он скрывался от них… так и очутился здесь.
— Он опасается наемных убийц и здесь?
Дар усмехнулся. — Нет, ведь правит здесь Шаклар, не забывай. Кстати, если мы собираемся путешествовать вместе, то следует познакомиться. Меня зовут Дар Мадра. — Он протянул ей руку.
Она чуть попятилась, обдумывая его предложение; потом нерешительно протянула руку и сердито посмотрела на него. — Саманта Байн. Зови меня просто Сэм.
Дар пожал ей руку, и лицо его расплылось в улыбке. — Рад нашему знакомству, Сэм. Добро пожаловать не учебу.
— Да, — произнесла она, чуть помедлив. — В сообщениях многого не было, не так ли?
Сэм оглянулась на городские ворота, когда они миновали их, и помрачнела. — Немного архаично, правда? Я считала, что обнесенные стеной города ушли в прошлое вместе со средневековьем.
— Когда зарождалась эта колония, у атакующих были пушки, а у жителей Волмара нет.
— А сейчас?
— Ну, — Дар задумался, — скажем, они работают над ними.
— Эй! Вы там! Стойте!
Они оглянулись — к ним бежал капрал в безупречной военной форме.
— Дар Мадра! — выпалил он, поравнявшись с ними. — Ты же знаешь, что сейчас Два часа!
— Неужели? — Дар Глянул на солнце. — Да, действительно. Как бежит время! — Он развернул повозку. — Пойдем, Сэм. Надо вернуться к Городской стене.
— Почему? — Она недоуменно посмотрела на него. — Что случилось?
— Да, так, ничего особенного. Сейчас как раз то время, когда ведется одна из битв, о которых ты упоминала.
— Время? — переспросила она. — Ты хочешь сказать, что вы планируете подобные мероприятия?
— Конечно, в восемь утра и в два часа дня. Каждый может отдохнуть, перекусить и спокойно переварить пищу между сражениями. Восемь часов перемирия.
— Восемь часов? — Брови ее взлетели вверх. — Но между восьмью и двумя только шесть часов!
— Нет, восемь. На Волмаре двадцативосьмичасовой день, поэтому полдень в четырнадцать часов. — Он прислонил повозку к стене и облокотился о нее. — Теперь, что бы ты ни делала, уходить отсюда нельзя.
— Не беспокойся. — Сэм развернулась, чтобы идти в город. — Я хочу вернуться на Землю, чтобы рассказать обо всем, что увидела. Я не собираюсь ждать, пока меня тут невзначай прикончат.
— Этого не стоит делать… если, конечно, ты не хочешь, чтобы тебя растоптали.
На гребне горы показались ярко раскрашенные фигуры, они стали приближаться. — Местные жители?
Дар кивнул — Волмарийцы.
— С пурпурной кожей?
— Они раскрашивают себе тела. Мне кажется, набедренные повязки здесь как нельзя кстати, не так ли?
Воины выстроились в неровный ряд и, указывая шестами с белыми набалдашниками на городские стены, оглушительно закричали:
— Обнаженные идут на вас! Тюремщики бедных местных жителей.! Волмарийцы освободятся-ум сегодня! Великий Отец дает волю-ум детям!
— Так принято, — объяснил Дар.
— Что? То, как они говорят?
— Нет, их угрозы.
— Да? — Сэм нахмурилась. — Но этот их диалект! Почему они говорят по-террски, понятно, но к чему вся эта англо-китайская гибридная грамматика и все эти «умы»?
Дар пожал плечами. — Сам не знаю. Несколько лет назад кое-кто из нас задался этим вопросом. Мы додумались лишь до того, что они решили воспользоваться неким стереотипным представлением варваров, возможно, в развлекательной форме. Оппозиционные культуры обычно склонны к романтике.
Из главных ворот высыпали солдаты и выстроились в ста ярдах от волмарийцев строго в ряд. Их ярко-зеленые униформы были безупречно чисты, складки брюк отутюжены, сапоги начищены, а пряжки надраены до блеска. Они держали шесты с белыми набалдашниками под углом в сорок пять градусов.
— Шаклар придает большое внимание внешнему виду, — объяснил Дар. — Каждый солдат получает вознаграждение в два БТУ, если сапоги его блестят, еще два, если униформа в порядке, еще два, если брюки отутюжены, и так далее.
Солдаты перебрасывались между собой отдельными фразами, до ушей Дара долетало:
— Чертовы волмарийцы решили, что владеют всей планетой! Не могу сказать вам, что делать! Они полагают, что в состоянии понукать нами, пусть придумают что-нибудь получше!
Сэм удивленно посмотрела на Дара. — О чем они говорят? Они что, считают, что волмарийцы здесь правят?
— Да, — хмыкнул Дар.
Сэм окинула взглядом войско. — Где их оружие?
— Оружие! — Дар посмотрел на нее, как на сумасшедшую. — Ты что считаешь нас бандой дикарей?
— Но я подумала… раз ты говорил о…
БУМ-М-М! — ударили в гонг откуда-то сверху, со стены, и офицеры закричали: «В атаку!»
Предводители волмарийцев гикнули, и их воины устремились на солдат с улюлюкающими боевыми криками.
Солдаты закричали и кинулись им навстречу.
Войска встретились, получилась куча-мала; все кричали и размахивали шестами.
— И это цивилизованные приемы ведения войны? — Сэм наблюдала за схваткой широко раскрытыми глазами.
— Даже очень, — ответил Дар. — Понимаешь, никаких тебе убийств и увечий. К чему потери?
Поделиться книгой: