Оранжевая страна. Фельдкорнет

      Я еще успел повздорить с Лизаветой - девчонка всерьез собралась мне выговаривать за то, что я ошарашил по башке Веничку... тьфу ты опять... то есть, Вениамина Львовича Мезенцева - того самого неприспособленного студентика химика. Даже странно - Лизхен совсем не вспоминала о том, что этот самый Веничка, десяток минут назад угробил негритоса, которого сейчас бодренько дожирали гиены в саванне. Ну да ладно. Кстати, она оказалась действительно врачом и довольно умело обиходила раненных, выковыряв при этом массу осколков и пару пуль. Выглядела после этого, словно упыриха - вся в кровище, но бодрость духа сохранила и сразу принялась за остальные болячки - сбитые ноги и прочие мозоли. Словом, молодец Лизавета Георгиевна.

      Я походя поймал Шнитке и расспросил, откуда взялся при отряде Степан. Оказалось, что он с самого начала был вместе со спутником, каким-то русским, с виду богатым. Отряд из добровольцев возглавлял отставной майор германской армии, но в следствии полной несогласованности и отсутствия взаимодействия с основными силами, быстро был бриттами разбит, потеряв семьдесят процентов личного состава. Командира убило вмести с богатым русским, одним снарядом. Каким-то чудом волонтерам удалось выбраться и даже отбиться от преследующей их, британской кавалерии. Все это время Степан был с ними, причем воевал умело и расчетливо. Саблю он снял с убитого улана, вот только зачем ему она ему нужна, Шнитке наотрез отказывался понимать.

      М-да... больше загадок и ответов. Одно только ясно - он казак, но вот почему не признается? Да и ладно.

      К вечеру, управившись со всеми делами, я наконец присел и под сигару потихоньку прихлебывал кофеек. Тяжелое это дело командовать. Особенно гражданскими штафирками. Ох и тяжелое. Лизавета успела привести себя в порядок, подсела и сменив гнев на милость, отчаянно ко мне подлизывалась. Веничка отсиживался в фургоне и свирепо дулся на меня, за некое 'варварское' отношение к нему. Так сам выразился, стервец малахольный...

      Словом, дела потихоньку налаживались. Одно присутствие соотечественников, нешуточно прибавляло бодрости духа и я уже прикидывал как свалить подальше из этой клятой Африки и сманить за собой все компанию. Куда свалить? Конечно в САСШ, а там... а там, я уже знаю, что делать.

      Но тут... тут, приперлись Ла Марш и Шнитке и заявили, что если я хочу возглавить отряд, то должен подтвердить им свою личность. Не много, ни мало. М-да... все правильно, успели опомниться и теперь, самое время усомниться в личности непонятного капитана. До меня только сейчас стало доходить, что я личину не очень правильную выбрал. Майкл Игл, может быть только англом - что вообще неприемлемо и в высшей степени подозрительно, или американцем, чьи воинские звания среди европейцев никак не котируются. Не успели еще заслужить. Ну и что мне делать? А вообще, наглость второе счастье - вот из этого и будем исходить.

      - А если, я не хочу возглавлять ваш отряд ? - как можно безразличней буркнул им в ответ.

      - Как? - в один голос возмутились немец с французом. На их лицах читалось такое дикое недоумение, как будто, я отказался командовать целой армией.

      - А так. Все что мог, я для вас уже сделал, но к сожалению, у меня совершенно другие задачи. - Я с каменным лицом развел руками.

      Оно мне надо? Документы для начала покажи, коих у меня нет от слова совсем, затем взвали себе на шею этих остолопов и делай из них солдат, что тоже весьма не просто. И главное, в этом случае придется воевать, чего я тоже совсем не хочу.

      - Господин капитан!!! - экспрессивно воскликнул француз и обескуражено заткнулся, очевидно не найдя, что сказать.

      - Герр гауптман!!! - немец тоже осекся и почему-то смущенно стал рассматривать носки своих сапог.

      А еще я заметил нехорошо прищурившиеся глаза Елизаветы Георгиевны. Ну как же, видите ли, я отказался воевать за благое дело. Ох, похоже и намучаюсь я с ней.

      - Еще раз вам повторяю - у меня своя миссия. Могу лишь вам сообщить, что я американец. Более ничего.

      - Но!!! - теперь первым начал возмущаться немец, но опять не успел ничего сказать. Примчался один из дозорных и с ужасом сообщил, что к оазису на рысях несется не менее эскадрона британских уланов.

      Приехали...

      5 Глава.

      Оранжевая республика. Река Утгер. 18 февраля 1900 года. 18:00.

      - Ну что стоим, мать вашу, к бою!

      Для того чтобы расставить по местам наличных бойцов и провести инструктаж, много времени не понадобилось и через несколько минут, я уже наблюдал британский кавалерийский отряд в бинокль.

      Да - уланы, примерно, десятка четыре, а точнее тридцать пять. Но никак они не 'несутся', а вполне себе трусят по направлению к оазису, примерно в километре. И совсем уж не эскадрон. Делов-то - один пулемет и все - туши воду. Однако нет у нас пулемета. И не предвидится, редкость пока они, тем более - ручные. Даже приличных солдатиков нет... добровольцы, мать его ети. Два парикмахера есть и целый мясник, не говорю уже за студента-химика. Нет... забыл, есть два финна, грят охотники. Но от этого как-то спокойней не становится. Ну и?

      - Господа... - я обратился к Ла Маршу и Шнитке. - Предупреждаю, если хоть одна сволочь выстрелит без команды, расстреляю лично! Не их, а вас расстреляю. Огонь только по моей команде, залпами и будьте добры проследить, чтобы ваши люди разобрали цели, а не палили в одних и тех же. Понятно? - я проводил взглядом удаляющихся командиров и для порядка рыкнул в след. - Ползком, мать вашу, ползком! Стоп!!!

      Что еще? Степан залег неподалеку, невозмутимо гоняет во рту травинку, Лизхен спряталась под фургоном со своими подопечными и Венечкой, которого я приставил к лазарету от греха подальше. Остается только надеяться, что бритты до нас не доедут. В противном случае... даже загадывать не хочется. Зараза, вот же занесло болезного - то есть меня, в епаные исторические дали. Хотя если разобраться, надо еще спасибо сказать, что не в средние века. Читал давеча, одного писателя, так тот, как раз излагал про такой случай. Ох и намытарился там главный герой, пока свое графство отвоевал. Млять, да чего так руки трусятся? Вроде не пацан, успел пороху понюхать...

      Бритты никуда сворачивать не собирались, наоборот следовали как раз к оазису. Я подозреваю перлись они по следам добровольцев. Впрочем тоже довольно бестолково, без передовых разъездов. Но это недолго они так расслабляться будут - буры живо вышколят.

      Я поматерился мысленно и когда кавалеристы приблизились на сотню метров, отдал команду 'огонь', при этом сам выцелил их командира. Грянул нестройный залп, десяток уланов моментом вынесло из седел, с истошным ржанием грохнулось на землю несколько лошадей. К счастью, я попал - улан с султанчиком на шлеме завалился на шею своей лошадке. Кавалеристы смешались, пытаясь выйти из-под огня, что позволило сделать нам еще один залп, угробив с пяток человек, а потом они совершили логичную глупость - с места в галоп ринулись атаковать оазис с саблями наголо. По пути успев сделать по нам залп из своих карабинов. Ловко и слаженно, но в белый свет как в копейку. Все ополченцы залегли, так что в них даже прицельно не очень то попадешь.

      Третий наш залп, а вернее совсем нестройная пальба, урона большого бриттам не принесли - снесло всего пару человек, причем одного застрелил я, а второго - кажется Степка.

      Очень рассчитывая, что добровольцы, по моему совету не станут лезть под копыта и сабли, я бросил винтовку и выдрал из кобуры Маузер. К счастью, уланы пронеслись стороной и я вполне спокойно расстрелял обойму им в спины. Целился в лошадей, прости меня господи, ибо опыт стрельбы из такой дуры имел совсем ничтожный. Млять, это же сколько я уже угробил человек? Прямо жуть берет, а тут еще безвинные коняшки...

      Дальше началась такая катавасия, что командовать было уже бесполезно. Густая пальба, рев, ругань, ржание лошадок и болезненные вопли. Уланам оказалось негде развернуться - мешали деревья и ограда из колючих кустов, половина лошадей грохнулась на землю наткнувшись на натянутые между деревьями веревки и теперь их просто убивали всеми доступными методами - даже пытались бить коняшек прикладами. Впрочем, бритты тоже сдаваться не собирались и в меру своих сил рубили озверевших добровольцев саблями, палили из карабинов и револьверов. Но к счастью, не особо результативно. Вроде бы...

      Находясь немного в сторонке, я методично и совсем безнаказанно палил, теперь уже из Веблея и даже вполне попадал - в седлах осталось всего трое улан, но исход битвы решил Степан Наумыч. Никогда в жизни не видел казаков в деле - имеется в виду настоящих казаков, а не ряженных клоунов, но когда увидел, впечатлился на всю жизнь. Степка каким-то загадочным образом взлетел на лошадь, попутно выбив улана из седла, а потом зарубил своей трофейной саблей оставшихся двоих кавалеристов. Я даже не понял, как он это сделал, настолько быстро и ловко все случилось.

      Однако последнюю точку поставил все-таки ваш покорный слуга. Один из улан, вылетев из седла, отполз на карачках в сторону и приметил... Угадайте кого он приметил? Приметил Венечку, мать его за ногу, остолопа долбаного, какого-то хрена выпершегося из-под фургона и застывшего соляным столбом, при виде творившегося побоища. Приметил и решил рубить идиота, ибо револьвер свой, к счастью, выронил. Пришлось спасать засранца... Застрелил англа конечно, но так как, бритт находился уже в непосредственной близости от студента, все содержимое из британской башки, куда так удачно попала пуля, влепилось в морду Вениамину. Опять отправив оного в глубокий обморок. М-да...

      А дальше произошел некоторый парадокс, впрочем вполне объяснимый. Еще несколько часов назад, я наблюдал стадо полностью деморализованных, отчаявшихся людей, даже не помышлявших, о каких-то там сражениях. И вот - они превратились в грозных берсеркеров, настоящих чудо богатырей, свято уверовавших с свою силу. Французский неукротимый гонор и бесстрашие, тевтонский сумрачный гений и свирепость - все вылезло наружу. И к победе их привел - я!!! Я!!! Стоп-стоп... это я что-то увлекся...

      Однако Виктория братцы!!!

      Усмотрел некий беспредел в действиях ликовавших добровольцев - они ничтоже сумняшеся долбили пленных прикладами и пальнув в воздух, истошно заорал:

      - Стоять, мать вашу!!! Пленных связать, раненых в лазарет, трупы обыскать и в кучу, трофеи собрать, коней привязать!!! Ла Марш, Шнитке!!! Приведите наконец к повиновению этих швайнехундов. Шнеллер, форвертс, рапиде, выполнять, мать вашу!!! Посты идиоты не забудьте выставить!!!

      Как ни странно, приказание, мгновенно, без лишних вопросов принялись выполнять. Ну и конечно, никто больше от меня документов не требовал. Даже наоборот, посматривали с тайным обожанием. Загадочная человеческая натура, однако. Ну и нахрена оно мне надо? Сам не знаю. Ладно, прибудем в Блумфонтейн там все и решится. Пресекая бардак, назначил ответственных, поручил притащить к фургону все трофеи и отправился готовить кофе для Лизхен. Умаялась девчонка до предела, а еще сколько работы впереди. Потрепали нас бритты здорово...

      Увидев меня Лизавета Георгиевна, внезапно разрыдалась. Очень даже скажу натурально...

      - Знаете Мишель, как я испугалась... - Лиза всхлипнула и уткнулась мне в плечо. - Очень, очень...

      - Ну-ну, Лизхен... - я погладил девушку по голове. - Не плачьте, вы на самом деле молодец. Вон сколько людей от смерти спасли. Вот, попейте кофейку, я для вас специально сварил...

      - Все равно стра-а-ашно... - Елизавета несколько раз демонстративно хныкнула и взяла кружку. - А когда он на меня с саблей кинулся, так вообще. Спасибо Веничка на защиту бросился. И вам спасибо, а то бы он и его срубил...

      Я от изумления чуть не выругался. Вот оно как? Венечка бросился? Ах ты...

      - Я бы его одной левой! - вдруг буркнул из-под фургона Вениамин вытиравший свое личико от британских мозгов и зло зыркнул на меня. - Да вот не дали...

      Я хотел ему дать по ушам, но подбежал Адольф.

      - Герр гауптман, по вашему приказанию отряд построен! - четко доложился Шнитке. Он принял командование над обоими национальными отрядами. Ла Марш, схлопотал пулю в плечо и пока выбыл из строя. Но к счастью, ненадолго - Лизхен говорит, ничего страшного - просто глубокая царапина.

      В очередной раз спросил у себя, за какого хрена, я влезаю в эту бодягу, в очередной раз не смог ответить, приказал Вене прихватить коробку с трофейными револьверами и тихонечко матерясь, поплелся к строю.

      Окинул волонтеров взглядом и еще раз убедился, что победа у нас случилась Пиррова. В стою стояло всего десять волонтеров. Четверых человек - двоих французов и столько же немцев, англы все-таки убили. Еще пять человек, тяжело ранены - один из них скорее всего до утра не доживет, а остальные, тоже почти все, в разной степени порезанности. Но как бы там не было, мы все-таки победили...

      - Солдаты! - громко, но спокойно сказал я и направился вдоль строя. - Сегодня случился великий день. Великий, потому что сегодня родились на свет солдаты. Настоящие солдаты! Я не побоюсь этого слова! - Я дошел до края шеренги и повернул назад. - Битва при Утгере, уже вписана в историю этой войны. Но это не последняя наша битва, впереди много крови, крови которую мы заберем у бриттов. А теперь, во ознаменование победы, я хочу вручить вам личное оружие! Которое, вы заслужили своей храбростью. Отряд смир-р-рно!!!

      Прошелся вдоль строя и каждому волонтеру пожал руку, а потом вручил револьвер. Патетично? Да! Пафосно? Да! Но я видел глаза этих людей, глаза, полные восхищения собой и своим командиром. А это значит - я все сделал правильно. А еще если получится, я каждому за свой счет именную надпись на рукоятку приделаю. Вот так. И Веничку не забыл - вручил дамскую облезлую пукалку, неизвестно как попавшую к уланам, да еще сломанную кажется...

      Затем, из вредности характера, поорал немного на личный состав, как говорится указал на ошибки, приказал готовиться к утреннему маршу, пообещал спустить три шкуры с часовых и отправился допрашивать пленных, которых у нас оказалось аж целых девять человек, трое из которых, были довольно серьезно раненные. К счастью, не смертельно. Ранеными занималась Лиза, организовав со своими добровольными помощниками, что-то вроде походно-полевого лазарета, а остальные сидели под деревиной очень смахивающей на баобаб. Связанные, с расквашенными физиономиями, унылые и страшно перепуганные. Кстати, порадовали часовые, при виде меня, четко взявшие винтовки на караул. Начинают службу понимать, начинают.

      Я присел рядышком, немного молча поглядел на бриттов, явно не прибавив им мужества и приказал караульному.

      - Солдат, бери вот этого, с нашивками и за мной.

      Бритты совсем приуныли, вообразив что их товарища тянут на казнь, в лучшем случае на пытки. Но как раз, я беспредельничать не собираюсь - и так на душе грехов хватает, да и нужды особой нет. Дело в том, что клиенту будет способней, душу свою изливать в дали от товарищей. Опять же, ложный героизм и круговая порука, очень способствуют общему урону организму пленных, а оно мне совсем не надо.

      - Присаживайтесь... - я развязал немолодому британцу руки. - Я капитан Игл. Представитесь.

      - Уорент* Джозеф Престон, сэр... - потирая запястья сообщил англичанин. - Вторая кавалерийская бригада, двенадцатый уланский полк, сэр...

      Уорент-офицер (англ. Warrant Officer) - группа званий в англоязычных странах, а также в бывших колониях Великобритании. По статусу уорент-офицер занимает промежуточное положение между сержантами и младшими офицерами

      - Кто командир бригады? - Я в упор рассматривал бритта и никак не мог обнаружить в себе, хотя бы капельку ненависти, к этому немолодому мужчине.

      Обычная серая косточка, выше уорента ему никогда не подняться. В чем-то даже симпатичен, глаза умные, взгляд открытый, особого страха не высказывает. Вот что мне с ними делать? Жратвы и так на сутки осталось, а медикаментов вообще кот наплакал.

      - Подполковник Бродвуд, сэр...

      Я приметил, что уорент колеблется, плеснул в колпачок от фляги немного рому и протянул ему:

      - Держите Престон и не надо строить из себя героя. Мне от вас особо ничего не надо. И так все знаю. Впрочем...

      - Спрашивайте cэр... - англичанин выпил ром и согласно кивнул головой. - Только, я действительно почти ничего не знаю.

      - Как вы оказались так далеко от Кимберли?

      Оказалось, что уланов послали разыскивать пропавший разъезд, ранее отправленный на разведку. Да, тот самый, который ваш покорный слуга, отправил в страну вечной охоты. Оказывается, у покойного Арчибальда Мак-Мерфи, чей Маузер сейчас висел у меня через плечо, отец носил немалый чин в Генеральном Штабе, вот командир полка и решил выслужиться. Уланы спокойно проскочили линию фронта, кстати, практически несуществующую, затем обнаружили место побоища и пошли по следу за нашим фургоном. Ну а дальше, дальше, вы все уже знаете.

      Я его еще немного порасспрашивал, в основном сравнивая свои знания с реальностью. Думаю, современные историки многое отдали бы, за такую возможность. Впрочем, откуда они здесь возьмутся, историки те, особенно современные?

      Все оказалось примерно так, как я и представлял. Вплоть, до воистину русского бардака и такой же несогласованности, царившей в британской армии. К примеру, почти все уланы оказались вооружены револьверами Веблей, армейской модели образца 1896 года, что немного противоречило моим данным - уланам вроде бы полагался только карабин - это конечно, кроме офицеров. Но оказалось все просто; кое-кто из больших армейских чинов имея паи в оружейных компаниях, пробил госзаказ и организовал в общем-то хорошее начинание, даже успели несколько кавалерийских частей перевооружить, но потом, как водится, все похерилось из-за отсутствия финансов и просто волокиты. Перевооружение отменили, даже начали назад изымать, но не успели - началась война. А положенные уланам пики, они самостоятельно с собой не брали, так как это дреколье, оказалось бесполезным - буры напрочь отказывались устраивать кавалерийские свалки.

      Я еще немного поговорил с пленным и отправил его отдыхать. А остальных даже не стал допрашивать, так как ничего нового не ожидал от них услышать. А потом... Потом опять пришлось спасать Вениамина... Да когда же этот день кончится, мать его ети!!!

      В лагерь приперся медоед*. Да, эта упертая, вздорная и свирепая животина, всем нам хорошо известная по множеству фильмов. Сначала зверюга рыскала в окрестностях, а потом привлеченная запахом меда, которым вздумал закусывать Венечка, бесстрашно вторглась в лагерь и определила себе Вениамина как личного врага. Нет, чтобы добровольно сдаться, так студент взял и пнул животину...

      Медоед, или лысый барсук, или ратель (лат. Mellivora capensis) - вид из семейства куньих, обитающий в Африке и в Азии. Медоеды считаются весьма бесстрашными и даже агрессивными животными, у которых почти нет естественных врагов. Их очень толстая кожа за исключением тонкого слоя на животе не может быть пронзена даже зубами крупных хищников. Данным животным приписывается воистину легендарный вздорный нрав.

      - А-а-а!!! - ревел Веня мотыляя вцепившимся в его в штанину медоедом.

      - А-а-а... Помогите, да помогите ему!!! - Лизхен лупила палкой по животному, через раз попадая по самому Венечке.

      - Да стой же окоянный, тудыть твою ети!!! - Вокруг них метался Степан и целился в медоеда из револьвера, но никак не мог прицелиться, так как Веня справедливо опасаясь урона своему здоровью, постоянно сбегал с линии прицела.

      А все остальные тупо ржали, даже пленные...

      Вот как это называется?

      Хотел сначала вырубить студента, а потом уже расправиться со зверюгой, но потом просто взял жестянку с медом и бросил рядом с побоищем. Медоед мгновенно отцепился от врага, утробно урча подхватил добычу и убрался вон. А я еще придержал Степана, хотевшего его застрелить. Пусть валит, хватит на сегодня смертей. Опять же, не меня он потрепал, а клятого студента. Вот же позор какой, двое соотечественников люди как люди, а третий... тьфу ты...

      В общем, суть да дело, день подошел к концу. Проверил караулы, наскоро обмылся и отправился спать...

      - Михаил Александрович, вы меня поохраняете? - застенчиво попросила Лиза помахивая полотенцем. - Я помыться хочу.

      - Я могу! - Высунул свою мордочку из-за фургона Вениамин. Высунул и разглядев выражение моего лица, сразу спрятался. А там его перехватил и утащил с собой Адольф Шнитке, которому я присвоил звание сержанта и отдал распоряжение, драть студента в хвост и гриву.

      Вообще, очень пригодным оказался дойч - для сержанта лучше не придумаешь. Живенький как ртуть, педантично исполнительный и главное, с командным голосом - ревет аки медведь, любо-дорого послушать. Но тоже себе на уме, явно не дурак. По взгляду видно.

      - Конечно Лизхен... - я встал и поплелся сопровождать Лизавету.

      - Мишель, я вами восхищаюсь... - щебетала девушка. Я ее не видел, так как сидел к ней спиной.

      - Я вами тоже...

      - Правда? На самом деле, я сегодня первый раз сама оперировала, - с гордостью сообщила Лиза. - Мне так страшно было...

      - Мне тоже... - честно признался я.

      - Вы пожалуйста не обижайте Веничку... - вдруг попросила она. - Он такой... такой...

      - Какой?

      - Беззащитный. Вот какой. Ой!!! - Лиза вдруг взвизгнула и завопила. - Ой, здесь кажется змея!!!

      - Где? - я обернулся и едва успел поймать девушку в свои объятья. - Спокойно, где она?

      - Я кажется ошиблась... - застенчиво пробормотала Лизавета, закрыла глазки, прижалась ко мне и выпятила губки.

      Я внимательно глянул на коварную врачиху и понял - на лицо, не более чем искусно разыгранный спектакль. Во-первых, она успела полностью одеться, во-вторых, испугом и не пахло. Ох уж и Лизавета... Вот поцеловал бы тебя, но не буду... из вредности... как-нибудь потом...

      - Вот и ладно... - я осторожно отстранился и развернул ее по направлению к фургону. - Спокойной ночи Елизавета Георгиевна. Ложитесь, завтра рано отправляемся. Опять же, вам к раненным может придется вставать.

      - Вы... вы... - Лиза в ярости так и не договорила кто я. А потом, вдруг подскочила и чмокнув меня в щеку, умчалась в фургон.

      Я постоял немного и отправился к Степану, который спокойно попыхивая трубочкой, при свете керосинового фонаря, чистил винтовку.

      - Выпьешь? - я поболтал флягой. - Помянуть убиенных не мешало бы.

      - Можно... - не смотря на меня, кивнул парень и ловко загнал затвор в винтовку. - От чегож не помянуть. Все под одним богом ходим.

      Молча, не чокаясь, хлебнули рому. Потом еще раз. Уже уходя спать, я обернулся и сказал:

      - А ловок ты, казаче...