И запахом волос жасминовым
Дуреет обнаженный мозг.
Еще попыткою оскалиться
Сопротивляюсь колдовству,
И вою, потому что каяться
И не хочу… и не могу!
И зафлажковано отчаянье –
Вперед, назад ли… всюду боль;
И алый парус рвет нечаянно
Прикосновением Ассоль…
Сминая панцири картонные,
В живое проникает сталь;
Твои глаза… глаза бездонные,
В которых гибнет Персиваль.
Да не строкой ли обозначено –
По снегу красные следы!
И сжато пальцами, и схвачено
Сердцебиение в груди…
Просторы заперты границами,
И бьют капканы по ноге
Твоими черными ресницами,
И мясом в ласковой руке…
***
Все, что знаю
Все, что знаю о тебе –
Мало…
Все, что выдумано мной –
Гоже!
Губы близкие твои –
Ало,
Не целованы они –
Что же…
А в глазах твоих больших –
Небо,
В черном омуте зрачков –
Грозы,
И лететь в них выше птиц –
Мне бы,
И росу с ладони пить –
Слезы…
Васильками прибирать –
Волос,
И туманом укрывать –
Плечи,
Засыпая, слышать твой –
Голос,
И с упавших звезд лучи –
В свечи.
И сиреневый закат –
В руки,
Лунных тропок серебро –
В кольца,
И сердца сплести в одном –
Звуке,
И чтоб только на двоих –
Солнце!
Чтоб в плену любимых рук –
Тесно,
Чтоб под ветром ледяным –
Жарко!
Улыбнешься грустно мне –
Честно?
— В моем сердце нет тебя…
… Жалко.
***
Ему так нравилось
Ему так нравилось смотреть в ее ладошки
И рисовать снежинки на руке,
Мороженым кормить из чайной ложки
И проводить губами по щеке…
Усаживать на сжатые колени
И, наслаждаясь хрупкостью тепла,
С волос ее вдыхать озноб сирени,
А с кожи — запах трав и молока…
Пушить своим дыханием ресницы,
И отражаясь в капельках зрачков,
Рассказывать смешные небылицы
Из жизни неприрученных волков.
И улыбаться каждому вопросу,
И взлету удивленному бровей,
И языком по маленькому носу –
А ты поверила? Вот глупый воробей!
И прижимать, и замирать навеки,
И не дышать — когда ты здесь, зачем?
Сегодня он и крылья, и доспехи
Снимает, оставляя насовсем.
Рисует, открывает и целует
Неведомый и ненаглядный мир,
А в небе, потеряв ее, тоскует
Влюбленный и несчастный Альтаир…
***
Нетороплива мельница