Помоги проекту - поделись книгой:
И, наконец, в-третьих, она элементарно хотела в туалет. Никакой ночной вазы или хотя бы дырочки в полу тут не было. И, все чаще косясь на пресловутый кувшин, Веда держалась из последних сил.
От позора её спас предводитель охраны, открывший дверь и посторонившийся, приглашая Ведику на выход. Окрыленная девушка тут же подхватилась с пола и вышла в коридор, стараясь не приплясывать на месте, шепотом поведала своему сопровождающему проблему.
У уродца удивленно расширились глаза, но потом лицо вернулось в прежнее тормознутое состояние. Зато спригган толкнул соседнюю дверь и отошел. Веда торопливо скользнула внутрь и чуть не захлопала в ладоши. Дырке в полу, украшенной потемневшим деревянным сидением, она была рада как родной. Тут же закралась мысль: «Как мало человеку для счастья надо, если у него отнять элементарные удобства».
Настроение сразу поднялось и вышла из каморки Веда уже с радостной улыбкой на губах, которая тут же померкла, когда забывшаяся девушка вспомнила где и при каких обстоятельствах находится. Дальнейшую дорогу она кусала губы и лихорадочно искала возможности сбежать.
Зал, в который её привели, скорее всего когда-то служил для проведения торжеств. На стенах сохранились обрывки знамен и флагов. Цвета и изображения разобрать под слоями пыли было невозможно. Кое-где можно было различить остатки лепнины, а у стены валялась груда нарядных подсвечников.
На небольшом возвышении в центре зала стояло кресло с витыми подлокотниками, обитое вытершимся синим бархатом. На нем, немного лениво, развалилась фигура в черном глухом плаще с накинутым по самый подбородок капюшоном. «Темный властелин!» - истерично хихикнуло Ведино подсознание.
Тем временем её подвели ближе к импровизированному трону и остановили в трех шагах. Разглядеть ничего не получалось, свет через запыленные окна почти не проникал и скрадывались даже детали одежды. Перед ней сидело просто черное пятно, в котором девушка не могла различить даже пол.
- Что ты забыла в моем замке, смертная? – голос был явно мужской, но совершенно безжизненный, не выдававший даже тени эмоций. А еще от говорившего повеяло могильным холодом, и воздух наполнился сладковатым запахом тлена.
Страшные подозрения зароились в голове Ведики. И она, дрожа уже от страха, поклонилась и тихо ответила:
- Приветствую, Высокий. В твой замок я попала случайно. Искала пакостников, которые похищают людей в городе, но теперь вижу, что поиски мои были бессмысленны.
«Все правильно, нужно прикинуться валенком, и строить из себя дурочку недалекую. Побольше почитания и пафоса и может быть меня отпустят.» - думала она, старательно смотря в пол.
- Моим подданным без надобности живые смертные. Ты ошиблась, человечка. – голос оставался бесстрастным. Это пугало еще сильнее.
- Смиренно прошу простить меня и отпустить. Я ничего не трогала и не брала, Высокий. – последняя надежда рушилась, как карточный домик.
Мужчина, казалось, задумался, решая её судьбу. Вдруг раздался какой-то шум, напоминавший топот копыт и громкие крики. Ведика начала оглядываться в поисках звука, но застыла, как только услышала:
- Зато много видела.
После этих слов Веду схватили за локоть и быстро потащили вон из зала. Краем глаза она успела заметить, как быстро заполнялся зал фигурами в рваных черных плащах. Они парили над полом, а в дырах плащей просвечивали грязно-серые хлопья тумана. У большинства вместо положенных голов, были только оскаленные белоснежные черепа с мерцающими красным светом глазницами. Всадники Дикой Охоты прибыли на пир к своему предводителю, с холодом в душе поняла охотница.
Ведику заперли в той же комнате, так ничего и не объяснив. Но она искренне радовалась, что сразу не убили. Хоть и не было большим прегрешением то, что она попала в этот Замок, для того, кому подчиняется это воинство оскаленных черепов, не проблема просто свернуть шею неугодному человеку. Сложно найти более равнодушных к человеческой жизни фейри, чем Дикая Охота. Ей оставалось только ждать решения своей участи.
***
Еды больше не приносили. Ни на следующее утро, ни вечером, ни потом. К ней вообще никто не заходил больше. И даже до мушек в глазах задерживая дыхание, и напряженно замирая под дверью, напрягая слух до предела, Веда не смогла различить ничьих шагов. Будто про нее просто забыли.
Ей сильно повезло, что несмотря на решетки, в окне не было стекол и разразившийся к вечеру первого дня ливень залил комнату по щиколотку. Она жадно хватала губами холодные капли прильнув к кованым прутьям. Что-то подсказало ей снять сапоги и подставить их под хлесткие струи дождя. В итоге набралось немного, но даже капли живительной влаги были бесценны.
Ослабевшая от голода и жажды она просто лежала посреди комнаты и через полуприкрытые веки смотрела на закат. Мысли текли вяло, неохотно, постоянно крутясь на месте. Ей постоянно думалось, как там Сэн. Справился ли с разозленным фейри? Ведь по её подсчетам вчера истек срок, данный на выполнение задания.
В ответ на безрадостные мысли прямо в проеме окна из воздуха соткался силуэт. Приятно запахло осенью. Зрение подводило Веду, но она смогла различить длинную огненно-рыжую косу фейри. Хотела усмехнуться таким живым галлюцинациям, но растрескавшиеся губы не шевельнулись, не было сил.
- Ты не выполнила задание, смертная. – сурово начал он, ленивыми шагами приближаясь к Веде. Присел на корточки перед девушкой и брезгливо свернул косу вокруг руки, опасаясь запачкать драгоценные волосы об изгвазданный пол. – Но я могу простить твой долг за то, что ты сделала с «Перекрестком». Разогнать эту свору было не под силу даже Князю.
Веда хотела бы рассмеяться, но не могла. Какое ей теперь дело до всех этих игр. Скоро она просто умрет от истощения, и ей будет глубоко плевать на свои долги. За чертой все долги прощаются. Наверное.
Фейри ничего не сказал больше. Только молча поднял девушку на руки, будто она ничего и не весила, и щелчком пальцев отворил запертую на ключ дверь. У нее не было сил удивляться, она просто потеряла сознание, свесив голову на грудь. И не видела, как Высокий шел по коридору, а встречные спригганы почтительно склонялись и прятали глаза. Тот, что с кленовым листом на рукаве, даже услужливо распахнул перед рыжим ворота.
Также не видела Веда междумирья, через которое пронес её бессознательное тело фейри, и не увидела обеспокоенных глаз маленького бубаха, встретившего эту странную пару на пороге дома. Ей просто снились сны, полные шелеста опавшей листвы и запаха мокрой земли.
1 – Ферришин - Ростом около трех футов, занимаются тем, что крадут человеческих детей и оставляют вместо них подменышей, частенько заглядывают в дома и мастерские людей, когда хозяева ложатся спать, и тащат все, что подворачивается под руку.
Утро тихими шагами прокралось в спальню, его не остановили ни плотно закрытые шторы, ни легкие занавески балдахина. Солнечные лучи, как непоседливые дети, скакали по лицу Веды, то прячась в подушках, то дразня крепко сомкнутые веки.
На маленькой табуретке у изголовья сидел пушистый бубах и меланхолично вязал шарф жуткой зеленой расцветки. Уже сутки он почти не отходил от кровати любимой хозяйки. Он варил ей питательные бульоны, поил чаем с малиной и укрепляющими травами, но она послушно глотала угощение и не просыпалась. Сэн уже выстраивал в голове самые страшные картины, когда услышал, что дыхание больной изменилось.
- Проснулась, непутевая? – ворчливость голоса не смогла скрыть радостную улыбку.
Веда что-то простонала и Сэн, забыв про свой недовязанный шарф, бросился за стаканом воды. Когда ему удалось напоить девушку, она устало откинулась на подушки и слабо улыбнулась.
- Спасибо, Сэн. Что бы я без тебя делала. – голос был слабый и хриплый.
- Померла бы, знамо дело. – продолжая ворчать, домовой заботливо укутывал Веду в одеяла, то и дело взбивая подушки. Такая нервозность была ему не свойственна и девушка насторожилась. Она смутно помнила, что глюк с лицом рыжего фейри что-то ей говорил, а потом куда-то понес. Видимо он и вытащил её из Замка. Но почему?
- Что-то еще случилось? – говорить все еще было сложно. Горло царапало от каждого звука.
- Случилось. Высокий простил тебе долг за испорченную игру, но.. .– он сделал паузу и отвел глаза. – Теперь ты должна ему жизнь.
В ушах Веды зашумело. Если бы у неё тогда еще оставались хоть какие-то силы, она бы ни за что не позволила рыжему себя спасать.
Долг жизни – серьезная штука. Фактически это магические узы, которые спадут только тогда, когда она сможет спасти жизнь фейри, наложившего их. Но учитывая обстоятельства, это почти нереально. Остается надеяться, что Высокий сам отпустит долг за выполнение какого-нибудь поручения.
- Ты же понимаешь, что он не просто так отправил тебя в Суэр? – строго спросил Сэн. Сейчас он казался таким внушительным и рассудительным, что Веда интуитивно отодвинулась подальше.
- Думаешь? Мне казалось, что это просто стечение обстоятельств. – она и правда не понимала, что имеет ввиду Сэн.
- Трактир, который благодаря тебе разгромили стражи, очень давно не давал покоя обоим Дворам. Но скорее всего то, что ты попала именно туда и справилась с проблемой, действительно случайность. А вот про Замок-на-Холме знает каждый, даже самый низший из низших, фейри.
- Стоп. А откуда ты знаешь, что произошло в Суэре? – сделав ударение на слове «ты», подозрительно сощурила темные глаза Веда.
- Знаю, а откуда – не важно. У меня свои источники. – важно ответил домовой и нарочито спокойно взялся опять за вязание.
- Значит, он знал, что в Замке находится Дикая Охота и живой меня оттуда выпустить не должны были. – Веда, позабыв о слабости, вскочила на кровати. – Ты понимаешь, что этот гад специально заманил меня на долг жизни?!
- Понимаю. И именно об этом тебе толкую уже битый час. Я же просил тебя не ехать туда. Вот только изменить ты уже ничего не можешь. Единственное, что остается – найти то, что ему так от тебя нужно. Тогда можно и поторговаться. - Фейри спрыгнул с табуретки и засеменил к двери. – Спускайся осторожно, ты еще слишком слаба. Скоро будет завтрак.
А Ведика осталась сидеть на разворошенной постели, зло комкая в руке край балдахина. Хотелось разнести все вокруг от терзавшей сердце досады и осознания собственной глупости и бессилия. Но Сэн был прав, она действительно не могла ничего уже изменить. Остается последовать совету бубаха и найти причину действий Высокого раньше, чем он попросит от нее невыполнимого.
***
Когда Веда наконец успокоилась и спустилась вниз, беспрестанно шатаясь и крепко держась за перила лестницы, её ждал сюрприз. Этот сюрприз сидел за кухонным столом и уплетал за обе щеки тосты с медом, шумно прихлебывая из чашки молоко.
- Привет, Ллойд. Какими судьбами? – вяло поздоровалась Веда.
- Нормально ты гостей встречаешь. Обижусь и не буду больше к тебе приходить. – картинно надул губы библиотекарь.
- Прости, я как-то сегодня не в форме. – она кисло улыбнулась и тяжело опустилась на стул. Спуск с лестницы отнял все силы.
- Я бы тебя выпорол, но на тебя и так смотреть жалко. – прихлебывая молоко, ответил Аспен. А потом аккуратно отставил чашку, встал и обойдя стол, схватил Веду за ухо.
- А-а-а… Ллойд, ты сдурел?! Мне же больно! – возмутилась Веда. Ухо сразу загорелось, радуя мучителя ярко-малиновым цветом.
- Да тебя вообще убить мало, идиотка! Какого ты туда полезла?! – орать Ллойд тоже умел.
- Рассказал все, предатель? – покосилась обиженно Веда на притихшего в углу Сэна.
Бубах в ответ только кивнул, не сводя больших глаз с пальцев библиотекаря, в которых еще было зажато многострадально ухо.
Еще минут десять Ведику отчитывали как маленького несмышленого ребенка. Ей даже в какой-то момент стало смешно, но она сдержала рвущийся наружу хохот, чтобы еще больше не задеть разошедшегося Ллойда. Наконец, ухо было отпущено, и Магистр уселся на свое место, хмуро поглядывая на девушку.
- Ллойд, не дуйся. Если ты все знаешь, то сам должен понимать, что выбора не было. – Веда спокойно намазывала на тост масло. – У меня его в последнее время что-то частенько нет.
- Что он хочет взамен твоей жизни?
Когда библиотекарь переставал дурачиться, он становился хмурым дядькой, с колючим взглядом и грозными длиннющими усами. Веде почему-то было всегда сложно общаться с ним в таком состоянии, и она постоянно сводила все к шуткам, но сегодня Ллойд Аспен не поддавался на провокации.
- Не знаю. – философски вздохнула она и с наслаждением отгрызла сразу половину тоста. Растаявшее масло потекло по пальцам и девушка поспешила их облизать. Рядом шумно втянул воздух мужчина, и Веда недоуменно посмотрела на него.
- Ладно, попробую сам разобраться. – он как-то поспешно вскочил из-за стола и пошел к выходу. Но уже на пороге обернулся. – А ты не вздумай из дома куда-то выходить. Пока я не узнаю, что это за птица к тебе по ночам является, чтобы даже шага без моего ведома не ступала. Ты все поняла?
Веда только часто-часто закивала, как послушная девочка. Она понимала, злить сейчас Ллойда непокорностью не стоит, дороже выйдет. Да и прав он в целом.
Следующие пять дней Ведика жила так, как ей предписал Магистр. Никуда дальше собственного забора она не ходила и даже не пыталась что-то узнавать о Высоком, повесившем на нее неподъемный долг.
С утра до вечера она с каким-то садистским удовольствием перекапывала грядки за собственным домом, попутно собирая оставшийся урожай. Даже Сэн уважительно присвистнул, когда в одно прекрасное утро увидел аккуратно разровненный участок земли без малейшего сорняка. Листья и ветки они на пару с бубахом сгрузили в центр и вечером пятого дня устроили грандиозный костер.
Пламя полыхало жарко, чадя и пропитывая горьким дымом одежду, волосы, даже кожу. Ведика точно знала, что отдыху пришел конец. Каким-то шестым чувством она понимала, что именно сегодня придет рыжий. А Ллойд так ничего дельного и не узнал.
Книжка с легендами тоже не давала ответов. Веда прочитала её от корки до корки, но больше не встретила никакой полезной информации.
Костер они с бубахом оставили догорать, а сами разбрелись по дому, каждый занятый своим делом. Сэн мыл на кухне посуду, а Веда, закутавшись в плед, уселась на крыльце. Заботливый домовой принес ей чая и булочек, но девушка так и не притронулась к еде, напряженно всматриваясь в сгущающуюся темноту, надеясь разглядеть там гостя.
Он не долго заставил себя ждать. Только-только догорела последняя искра костра и шелест леса донес до Веды сладковатый аромат прелых листьев. Она сама не ожидала от себя, что так обрадуется этому знакомому запаху, хоть он и нес с собой неприятности. Она жадно втягивала носом густой аромат, и что-то внутри нее томно потягивалось, расправляло крылья.
- Меня ждеш-ш-шь? – фейри вернулся к своей шипящей манере разговора.
- Тебя. – просто ответила она и подвинулась на ступеньке, приглашая сесть рядом. Это было неслыханное нарушение этикета, но ей изрядно надоели эти придворные пляски.
Фейри не разочаровал. Он спокойно сел рядом, даже не возмутившись нарушением субординации, перекинул волосы через плечо и принялся рассеянно их поглаживать. Сегодня он был одет как-то по-домашнему, в расстегнутую на груди светло-зеленую рубашку и мягкие черные брюки. Веде почему-то бросилось в глаза, что он был босиком.
«Из постели что ли только вылез?» - рассеянно подумала она. – «Точно, и волосы распущенные, еще немного влажные…Влажные?» Только сейчас она заметила, что одну из рыжих прядей держит в руках и осторожно перебирает пальцами. Ощущения были приятными, будто гладишь прохладный гладкий шелк, но пришлось поспешно отдернуть шаловливые руки и постараться собрать мысли в кучку.
- Давай на чистоту, что тебе от меня нужно? – устало спросила она. Конечно, честного ответа она не ожидала. Фейри не могут лгать, но вот играть словами и выкручиваться они умеют в совершенстве.
- Всего лишь небольшую услугу. – с совершенно невинным видом ответил ей мужчина, ловко заплетая свою чудесную гриву в сложную косу. Веда на пару секунд выпала из реальности, следя за тонкими бледными пальцами.
- И ради этой небольшой услуги нужно было меня так подставлять? Ты понимаешь, что я чуть не умерла? – Веда начинала раздражаться, что было не очень благоразумно с таким собеседником.
- Не умерла же. Да и не грозило тебе ничего реального. Пару дней голодовки даже полезны для человеческого хрупкого организма. – беззаботно отмахнулся фейри, будто и не расслышал гневного тона девушки.
- Что за услуга? – поняла она, что спорить бесполезно, как и взывать к несуществующей совести. – Хотя постой. Ответь мне правду на один вопрос. Твое имя Вортигерн?
Веда и сама не знала почему ей пришло это в голову. Просто вечно крутящаяся мысль не давала покоя и наконец вылилась в этот вопрос. А рыжий фейри лишь звонко расхохотался, запрокинув голову и доверчиво обнажив горло.
- Нет, девочка. Но если тебе это так нужно, я расскажу. – на его губах все еще блуждала улыбка. – Вортигерн мой… как бы тебе это объяснить. Наверное, самое близкое понятие для человека – отец.
- Что значит «самое близкое понятие»? – непонимающе посмотрела Веда на мужчину.
- То и значит. Эх, всему тебя учить надо. – фейри наконец доплел косу и теперь откинулся на ступени крыльца, глядя золотыми глазами в чернильное небо. – У нас не бывает родителей в вашем понимании. Мы рождаемся из стихии, сами являясь этой стихией. В твоем мире был такой бард, Талиесин. Так он писал чудесные стихи, послушай.
Множество форм я сменил, пока не обрел свободу.
Я был острием меча – поистине это было;
Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;
Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;
Я фонарем светил, разгоняя ночную темень;
Я простирался мостом над течением рек могучих;
Орлом я летел в небесах, плыл лодкою в бурном море;
Был пузырьком в бочке пива, был водою ручья;
Был в сраженье мечом и щитом, тот меч отражавшим;
Девять лет был струною арфы, год был морскою пеной;
Я был языком огня и бревном, в том огне горевшем…1
Когда голос фейри стих, Веда еще долго не могла говорить. Она поняла, что хотел сказать рыжий. Высокие – часть природы, её душа. И рождает их сама природа.
- Тогда почему Вортигерн – отец? – недоуменно спросила она.
Поделиться книгой: