Зона заражения-2

– Чисто! Пошел!

Герт перебежал ко мне, сунул трофейный магазин и гранату – тоже не сидел сложа руки…

– Аллаху Акбар!

Вместо ответа что-то стукнуло сверху.

Граната, что ли…

– Граната!

Мы бросились назад, повалились на стальной, мелко вибрирующий пол, но граната не взорвалась. Вместо этого из нее повалил едкий, удушливый дым…

– Газ!

Эту дрянь я знал… белесый дым, от него не спасают респираторы, его, кажется, разрабатывало ЦРУ для использования в массовых беспорядках… против полиции, расчет как раз и был на то, что от этого газа не спасают стандартные противогазы и респираторы – спазм легких, удушье, не вдохнуть, не выдохнуть. Похоже, живьем брать собираются…

– Вперед!

Сколько человек может не дышать? Минут пять максимум? Больше у нас времени не было. Я бросил наверх гранату, а Герт прошел лестницу, стреляя из пистолета и автомата одновременно. После чего поднялся наверх и я… уже были симптомы… как покалывание в легких. Дрянь дело… хорошо, что этот газ специфический, наверх он не поднимается… так и остался там.

– Цел?

– Есть немного…

Зацепило. Это хреново.

– Выдержишь?

– Да…

– Вставай вторым…

Перед нами была стена, в ней был люк. Это были плохие новости. Хорошие новости были в том, что гранатой уделало сразу троих и у одного был китайский ручной пулемет[106] с пристегнутой лентой, но он может и из автоматных магазинов питаться, совместимость полная. Герт обзавелся еще одним автоматом, я ручным пулеметом, став похожим на Рэмбо. Приоткрыл стволом дверь – и тут же ударило несколько пуль.

– Эй, суслики! – заорал я по-русски. – Давай амира сюда, говорить будем!

Времени нет. Но проходить эту дверь… не стоит торопиться. В ней кто-то из нас умрет.

Показал Герту – ищи другой выход…

Россия – Османская империя – Имарат Кавказ – Каспий. Сентябрь 2037 года

Путь британского спецназа был извилистым…

Отлично понимая, что Россия не самое дружественное место для бойцов 22SAS, что в стране налажена работа контрразведки и что в случае заварушки выбраться из страны будет не так-то просто, британские спецназовцы разделились.

Шестнадцать бойцов проследовали из России в Шамилькалу[107], где нашли покровительство местного филиала «Бритиш Петролеум», который являлся главным налогоплательщиком Имарата, и потому его слово на Кавказе было окончательным…

«Бритиш Петролеум» была одним из столпов современного безумного во многом мира, одним из основных операторов проектов в Каспийском море, ставшем одним из ключевых источников энергоресурсов после ядерной войны между Саудовской Аравией и Ираном и загрязнения основных источников саудовской легкой нефти. В отличие от американских нефтяных компаний, которые вели крайне агрессивную политику, обзаведясь даже собственными авианосцами, «Бритиш Петролеум» вела себя намного незаметнее, но при этом ее возможности были намного больше. Именно «Бритиш Петролеум», по мнению многих аналитиков, сыграла ключевую роль в мирном соглашении между Россией и Имаратом Кавказ. Именно «Бритиш Петролеум» выступала гарантом с обеих сторон соглашения: с одной стороны, она гарантировала что Имарат Кавказ будет существовать, что Россия не будет его блокировать, что Россия даст доступ к своей трубопроводной системе, жизненно необходимой для экспорта нефти, и вообще что Россия будет вести себя относительно дружественно; с другой стороны, именно «Бритиш Петролеум», нажав на нужные рычаги, способствовала тому, что в Имарате Кавказ пришли к власти довольно умеренные по исламским меркам силы, что они беспрекословно освободили те земли Краснодарского, Ставропольского краев, Ростовской области, которые успели захватить, освободили всех пленных и заложников, и серьезно, вплоть до публичных казней, осадили собственных террористов, ваххабитов и похитителей людей. В конце концов, такая конфигурация Имарата Кавказ, без пахотных земель, без выхода к Мировому океану, делала его уязвимым и навсегда зависимым от России. А с севера Имарат подпирал Великий Туран, Османская империя, в которой на улицах висели предупреждения: за сопротивление – смерть, за ваххабизм – смерть, за укрывательство террористов – смерть. Скорее всего не последнюю роль в этой странной истории сыграло то, что российская компания «Роснефть» увеличила свою долю в уставном капитале «Бритиш Петролеум» с пяти процентов до двадцати пяти плюс один голос, став таким образом блокирующим акционером. В обмен британцы получили доступ к российской трубопроводной системе для прокачки добытой на Каспии нефти, подтверждение больших долей в каспийских проектах, которые раньше держали американцы, и доступ к кое-каким российским месторождениям. Таким образом, Россия и Великобритания тайно воевали и тайно братались одновременно.

Впрочем… обо всем по порядку…

Шамилькала. Улица Генерала Джохара Дудаева (бывшая генерала Омарова). 24 сентября 2037 года

Место это было цивилизованным.

Почти…

Герт Роу, одетый примерно так, как одеваются местные безопасники – пустынный камуфляж с элементами брони, шемах, тяжелые ботинки с кевларовой стелькой, керамические плиты в карманах куртки, – сидел на тринадцатом этаже роскошного жилого комплекса, пил турецкий, горький до тошноты, чай и смотрел вдаль, в небо, где какой-то самолет чертит белую строчку, а в этом самолете, наверное, летят какие-то бизнеры, тоже пьют чай или еще что покрепче – и им плевать, что тут происходит, на хрен…

– Эй…

Герт отвлекся от созерцания неба и размышления о бренном – напротив него сидел Кит Дуглас-Моррис, отставник из 22SAS, а ныне – старший менеджер региона в «Эринис», британской частной военной компании, обеспечивающей безопасность нефтеприисков и иностранного персонала BP в регионе. По меркам армии он был как минимум генерал-лейтенантом, потому что ему, помимо собственных людей, подчинялась еще «нефтяная дивизия» – собственное войско министерства нефти Имарата, часть шариатского спецназа и береговая охрана, которая занималась тем, что охраняла нефтяные платформы и суда от налетов воров, бандитов и пиратов. Кит со своими людьми одновременно и тренировал местных, и использовал как первую линию защиты. Например, для охраны трубопроводов, в которых каждый местный додик так и норовит проделать дырку, не нужны бойцы САС, нужен просто беспилотник и тревожная группа на выезде. Местные в этом случае даже лучше – по местным не стреляют никакие додики, справедливо опасаясь кровной мести. А англичане и вообще – кяфиры, по ним можно и пострелять…

– О чем думаешь?

– О бренности всего сущего.

Кит Дуглас-Моррис захохотал.

– Ты, братишка, не впадай тут в шизу, не надо. Если все то, что тут происходит, пытаться понять, рано или поздно тронешься умом. Надо просто брать, что дают, и стрелять, когда стреляют в тебя, вот и все…

Герт осмотрелся по сторонам. Они находились на крыше многоэтажного жилого комплекса, приличного даже по меркам Лондона. Часть его бойцов находилась здесь, в съемной квартире, а часть – в порту, на базе BP там были корабли снабжения, вертолетная площадка и ангары с запасными частями для ведущих добычу на шельфе буровых платформ.

Дом хорошо охранялся – высокий забор, защищенные от обстрела будки охраны, бородатые бойцы нефтяной дивизии в черной униформе и с черными беретами. Совершенное безумие при такой жаре, но они этим гордились. Нефтяная дивизия была набрана целиком из чеченцев и среди местных снискала лютую ненависть…

– Брать что дают…

– Именно. Вот та квартира, в которой ты тут дрых, – думаешь, она чья?

…

– Моя!

– Поздравляю. Дорого?

– Бесплатно. – Кит Дуглас-Моррис отхлебнул из глиняного сосуда с чаем. – Тут поначалу шизеешь малость, но потом начинаешь привыкать. Здесь все либо бесплатно, либо за нереальные деньги. Люди вообще мало понимают, что такое деньги. Вот мне, например, подарили сначала джип, потом еще один, потом – «Лексус», потом эту квартиру. Все бесплатно. Из уважения ко мне. Еще предлагали рабынь, но я не взял. Но если я накосячу – это все у меня отнимут. Здесь не так берут взятки – я вообще никогда такого не видел. Если в других местах тебе что-то надо, ты берешь деньги, идешь и покупаешь чиновника, то тут ты должен платить чиновнику просто так, за уважение. И если тебе что-то надо, ты придешь к этому чиновнику, попросишь его помочь – и он поможет. Тоже – за уважение. Сначала это непривычно, потом – приедается. Местные валии говорят о том, что ненавидят Москву, но каждый месяц отправляют туда деньги мешками. Местная шпана говорит о том, что они правоверные, но на деле и водку бухают, и наркоту жрут, и перетрахались все уже. Вот такая вот фигня, братишка.

– Не слишком-то похоже на место, куда приятно приехать с семьей на отдых, верно?

– Это как сказать. Если ты один из своих, тебя тут пальцем не тронут. А Лазурный Берег, я тебе скажу, ничем Ойли Рокс не уступает.

– Кстати, про Ойли Рокс. Слышал что-то про это?

– А что именно?

Герт заметил, как его старый друг и товарищ по полку насторожился – хотя и сделал все, чтобы не показать этого.

– Ну… что это вообще такое. Кто там живет. Чем они живут.

Кит Дуглас-Моррис кликнул официантку и попросил принести еще чая и местный мясной пирог…

– Насчет Ойли Рокс я бы вообще не задавал вопросов дружище, о’кей? Потому что у стен есть уши, а там не любят, когда кто-то наводит о них справки.

– Все так плохо?

Кит испытующе посмотрел на своего друга.

– Если хочешь знать, безопасность у них возглавляет Конрад Кроу. Слышал о таком?

– Нет.

– Отставной зам директора ЦРУ по оперативной работе. Из тех, кто ему подчиняется, – Меир Хафи.

Про Меира Хафи Герт слышал. Отставной командир тринадцатой эскадры – спецназа ВМФ Израиля. Аналог US Navy SEAL или их СБС – специальных лодочных сил.

– Про Хафи я слышал.

– Эти сукины дети создали своего рода мафию. Думаешь, там можно просто купить жилье? Ага – хрен. Начнем с того, что все сделки с недвижимостью там регистрирует Городской совет, причем, если ты им рожей не приглянулся, они ее тебе просто не зарегистрируют, вот и все. Жаловаться некуда – они самостоятельное государство, туда никто не лезет. Я сам наводил справки, хотел купить, поэтому знаю, о чем говорю. Если ты не соответствуешь каким-то критериям – причем они не говорят каким, – то тебе дадут от ворот поворот. И все. Если же ты купил там жилье – то ты становишься одним из своих. Говорят, что там нет налогов – вообще никаких. Все в городе к услугам тех, кто там живет, включая Хафи и его парней, Кроу и всех, кого они там собрали. Они торгуют с Халифатом, хотя это запрещено. Торгуют всем, чем угодно, – товарами, рабами, радиоактивной нефтью. У них доли в Каспии и еще хрен знает где. Пойми, это хренов город богачей, в котором нет национальности, нет гражданства, имеют значение только деньги. На весь остальной мир они срать хотели. Никакого общества там нет – только хреновы богачи и их обслуга. Причем прикинь – место это построено так… как бы на двух уровнях. Верхний уровень – это сады, фонтаны, бассейны, кафе, хреновы пентхаусы, которые стоят столько, сколько средний человек может заработать лет за пятьсот. Нижний уровень – там все для обслуживающего персонала, включая дешевые капсульные гостиницы[108], дешевую жрачку, свои дороги, свои рабочие места, прачечные там, прочая всякая херь. И все это внизу, там, где сплошной бетон, наверх выходы – только на рабочие места. Нет, ты представляешь, что это за херь? Те ублюдки, которые там живут, они не хотят делиться со своей обслугой даже воздухом и видами на океан. Вот такая вот хрень…

– Круто.

– Еще бы. Сам знаешь, я никакой ни хрена не коммунист, мне осто…о видеть вот все это вокруг. Но это… это просто слишком, понимаешь? Это п…ц, какой-то гребаный заговор против общества. Я даже не знаю, как это назвать, но б… Они нарвутся, б… Вот увидишь – они нарвутся. И я… я не знаю, буду ли их спасать, даже за деньги…

– Я тебя понимаю, брат…

На поясе Герта Роу заработал пейджер[109].

– Пора. Труба зовет.

На связи оказалась Элис Крамб, она сообщила, что британской разведке снова удалось отследить местоположение цели. Цель была в Баку, столице бывшего Азербайджана…

Приняв информацию о местоположении цели, Герт Роу разделил группу на три неравные части. Он сам решил отправиться в Баку на машине, вместе с еще одним оперативником. Четверо должны были проследовать в Баку рейсовым самолетом из Шамилькалы. Еще десять человек оставались здесь в полной боевой готовности на ремонтной базе «Бритиш Петролеум». Кит обещал предоставить все необходимые ресурсы, будь то автомобиль, вертолет или корабль…

Великий Туран. Пограничная зона. 30 сентября 2037 года

Граница между Великим Тураном и никем не признанным Имаратом Кавказ представляла собой поучительное зрелище. Суть урока была в том, что независимость не всегда бывает в пользу народу.

Безумная дикость на одной стороне и имперский порядок на другой. Со стороны Имарата – бесконечный базар, на котором продают все, от сушеного мяса и до рабов, разбитая в хлам дорога, убитые машины, которые в Туран явно не пустят, и их дорога здесь и заканчивается. Дорогие машины – побитые, в пыли, с опущенными дверными стеклами и торчащими из них стволами автоматов и пулеметов, значки, обозначающие имя амира, хозяина этой машины, или девиз политической партии, к которой принадлежал ее хозяин. Да-да, в Имарате Кавказ были политические партии, потому что таково было условие мира, они все назывались исламскими, постоянно обвиняли друг друга в отступничестве от ислама и все вместе боролись с ваххабизмом, потому что ваххабиты были против политических партий в принципе, считая, что исламская умма едина и разделяться она не должна вообще. Были даже выборы, проходившие под дулом автомата и со всевозможными нарушениями, включавшими в себя обстрел избирательных участков и налеты с целью похищения урн и бюллетеней. Но выборы не приносили спокойствия и счастья – на этой стороне была разбитая дорога, придорожный базар и острые, как нож мясника, взгляды, которыми местные провожали внедорожник «Поларис» с хорошо известным здесь зелено-желтым солнцем ВР на дверцах. На той стороне – высокий забор, висящие через равные промежутки небольшие аэростаты с наблюдательными камерами и ракетами, пограничники, похожие на роботов со своими кейсовыми винтовками с лазерными прицелами, которые при необходимости могли служить и шокерами[110]. И покорная очередь перед вертушкой КПП – это те счастливцы, у которых есть разрешение на работу. С той стороны, по всему приграничью выстроены фабрики, на которых нужна рабочая сила. Владельцы этих фабрик – тюрки. Не турки, а тюрки, за слово «турок» полагается пять лет тюрьмы. Рабочую силу берут как раз из Имарата, потому что другой работы тут почти что и нет, а женщины рожают много – шариат все-таки. Разрешение на работу выдает не государство, а хозяин, и точно так же он может его и отобрать. Может, за косой взгляд, за разговоры, а может и просто отобрать, чтобы не платить жалованье. Жаловаться кому-либо бесполезно – судебные органы Турана не принимают жалоб от неграждан на граждан. Возмущаться и пытаться устроить разборки тоже не рекомендуется: за сопротивление – смерть.

Так и стоят гордые кавказские джигиты в длинной очереди и с замиранием сердца ждут – вот придет их черед, вот они сунут карточку в терминал, и вот, не дай Аллах, он загорится красным. Это значит, что карточка аннулирована, и можно идти назад, домой. Без денег, понятное дело. Конечно, есть способы воздействия и в этом случае – есть община, и хозяевам тоже неохота прослыть кидалами, и чтобы они потом не нашли себе рабочую силу. Но все понимают – кто главный, кто хозяин. Понимают и то, что будет, если возбухнешь: за сопротивление – смерть.

Стоят…

Машину ВР заметили еще на дальних подступах, сначала – через мультимедийную систему машины им предложили выбрать язык общения, потом – проинформировали, что автомашины ВР следуют через зеленый коридор и нет необходимости ждать в очереди. Тут же подлетел желтый шарик, виртуальный проводник – и повел их за собой, в обход очереди…

Короткая проверка – и здравствуй, Туран…

Тут – и ровные дороги, построенные еще при прежнем государстве на огромные нефтяные деньги, но заботливо сохраняемые, и белые корпуса фабрик, на которых трудятся рабочие, чтобы потом поставить ярлычок hand made, – да и чего греха таить, в некоторых местах людской труд столь дешев, что может конкурировать с роботами. Тут и машины приличные, и забегаловки по обеим сторонам дороги – шиш-кебаб, бозбаш. Тут даже заправки для электромобилей есть!

И все это называется Империя…

– Слушай… босс, – сказал сидевший за рулем Лири, – тут, кажется, даже автопилот есть. Платный правда…

– Не хрен деньги тратить.

– Слушаюсь, босс.

Герт Роу уставился в окно, бездумно глядя на горные пейзажи…

В Баку, городе, дружном с огнем[111], они зарулили в местный филиал ВР и нашли там всю возможную помощь, понимание и поддержку. Они оставили машину, которую дал им Кит, взамен им предоставили обычный для этих мест небольшой джип «Шерри»[112] и беспилотник с пультом управления – обычно он использовался для контроля нефте- и газопроводов на предмет утечек. С помощью этого беспилотника им удалось установить за целью слежку.

Вечером рейсовым самолетом из Шамилькалы прибыли еще четверо, они сняли две квартиры в городе, арендовали на всякий случай аж пять машин. Деньги у них были – британская разведка придавала этой операции наивысший приоритет, – часть машин они расставили по городу, спрятав ключи, а часть использовали для наблюдения за объектом.

Объект, судя по всему, никуда не спешил.

Он тоже снял офис… они не поняли того, что он на самом деле купил клининговую и ремонтную компанию, единственно для того, чтобы получить легальный доступ в Ойли Рокс. Он выезжал на вызовы – и они были вынуждены реагировать, отправляя следом машину. Точно так же они отреагировали и на вызов в Ойли Рокс, отправив следом машину. Случайностью было то, что в ней оказался сам Герт Роу, командир операции на месте. Поскольку людей на месте не хватало, а они не могли и не хотели связываться с местной станцией, Герт Роу сам выполнял ту же работу, что и его люди, заступая на дежурство, когда это было необходимо.

У них была «Дачия», старый, еще бензиновый, но вместительный и недорогой мини-вэн, в котором можно было разместить аппаратуру слежения, а также разложить сиденья и поспать. Аппаратура слежения и в самом деле была, она была замаскирована под обычный старый видеорегистратор – еще тех времен, когда он не был обязательной принадлежностью каждой машины и его приходилось покупать. Следом за машиной объекта они проехали по улицам Баку (Роу, который бывал в Баку, когда тренировал местный спецназ, отметил, что из города что-то ушло с тех пор, как его присоединили к Турану), выехали на скоростную трассу, встали так, чтобы не мозолить объекту наблюдения глаза. Тот ехал спокойно, не пытался оторваться…

– Он едет в Ойли Рокс, – сказал водитель.

– Да…. и хрен мы туда попадем, я смотрю…

– Это точно.

– Какого хрена ему там надо?

– Может, беспилотник запустить?

– Не шути…

Поскольку миссия их была больше разведывательной, чем ударной, у них у всех были сертификаты независимых журналистов. С тех пор как газеты уступили место Интернету, с этим стало намного проще. Они подали заявку в «Британский комитет по жалобам на прессу», купили страховки от исков по диффамации и получили карточки независимых репортеров-стрингеров. Конечно, для каких-нибудь дикарей эта карточка – не более чем подтверждение того, что за похищенного можно будет больше денег получить, но в цивилизованных или относительно цивилизованных странах это оправдание того, почему ты суешь нос не в свои дела. Они даже вели блог, где восхваляли красоты старого Баку – все ради прикрытия.

– Он в рабочей очереди.

Поток впереди останавливался.

– Сворачивай.

Они ушли на поворот, ведущий к огромным автоматизированным стоянкам. Робот потребовал оплаты, они купили четыре часа стояночного времени – и получили наклейку на стекло со штрих-кодом. Чтобы иметь возможность вести наблюдение, поднялись на самый верхний этаж. Дело в том, что ради экономии бетона и впоследствии электроэнергии стены этого сооружения были сделаны в виде продольных брусьев так, чтобы хватало на обеспечение жесткости всей конструкции, и в то же время чтобы максимально пользоваться дневным светом и не тратить электроэнергию, даже по минимуму. В этом был весь современный мир: либо деньги отчаянно экономили, либо безумно тратили, как в небоскребах на горизонте, либо их не было вообще, как на том берегу моря.

Им удалось найти место у самого края, как раз такое, откуда можно вести наблюдение. Том Сэвилл опустил стекло со своей стороны и направил на КП объектив снайперского наблюдательного устройства – с сотовой структурой на линзе, чтобы система антиснайпер не засекла направленную в ту сторону линзу прицела.