Человек по кличке Мышь

— Ты меня не видел, и никаких разговоров мы с тобой не вели! — угрожающим тоном предупредил его инспектор и повернулся, чтобы уйти прочь. Но снова остановился. Еще одна, последняя попытка. — Ты уже все для себя решил, да?

— О чем вы? — безмятежным голосом поинтересовался у него старик.

Продолжать разговор бессмысленно. Что ж, сейчас он отправится

домой и все хорошенько обдумает на досуге.

Ночь Мышь провел в участке возле Центрального рынка. Это как раз по пути на авеню Парк-Монсо. Участок не отличался особой чистотой. Никакого сравнения с отделением возле Гранд-опера. Запах овощей перебивал все остальные запахи. И знакомых в этих местах у него нет. Хорошо хоть, у соседа по камере оказался полный кулек объедков, которыми он с готовностью поделился с ним.

Дома Логно первым делом открыл справочник «Кто есть кто» и быстро нашел фамилию человека, значившегося на обороте фотографии девушки. Да, он не ошибся! Именно так зовут британского посла в Париже. Правда, есть одна маленькая неувязочка. На фотографии написано «сэр», а титул посла начинается со слова «лорд».

Что же до личности девушки, то, вопреки всем его опасениям, установить, кто она такая, оказалось не так уж и сложно. Утром Логно предусмотрительно поменялся сменами с коллегой и после обеда направился на Набережную Орфевр, где размещалось Управление уголовной полиции Парижа. Когда-то, давным-давно, он страстно мечтал работать в этом здании, все обитатели которого казались ему настоящими небожителями. Как-никак, а на Набережной Орфевр сосредоточены сливки французской криминальной полиции.

Однако сегодня он попросился на прием не к высокопоставленному чиновнику уголовной полиции, а к обычному фотографу. Худенький молодой человек с веснушчатым лицом обитал вместе со своей съемочной аппаратурой в небольшой мансарде под самой крышей комиссариата.

— Инспектор Логно, — коротко представился посетитель. — Девятый округ. Прошу простить, что отрываю вас от работы, но у меня есть официальное поручение к вам.

Надо сказать, что, несмотря на свой грозный вид, инспектор Логно был на самом деле человеком очень стеснительным. К тому же, постоянно снедаем тем, что психологи называют комплексом собственной неполноценности.

— Слушаю вас.

— Можно ли по фотографии установить личность модели?

— Женщина?

— Да. Но это стандартный снимок, на документы.

— Задача не из простых. Сегодня ведь многие фотографируются на паспорта в автоматах. Вам придется пролистать горы регистрационных записей. Если повезет, то что-нибудь и обнаружите среди них.

Судя по всему, фотографу было больше нечего добавить к сказанному.

Что ж, если надо, он так и сделает, решил Логно. Он даже возьмет отпуск и лично обойдет всех фотографов Парижа, но докопается до правды и узнает, что скрывается за столь необычным поведением бродяги.

Пока же инспектор записался на прием в отдел нравов. В сущности, речь шла о встрече с коллегами, но с коллегами, которые трудились на самом верху, курируя борьбу с проституцией уже в масштабах такого огромного города, как Париж. Его снова сопроводили длиннющими коридорами до нужной двери, словно рядового гражданина. Потом заставили долго ждать в приемной. Потом он еще раз десять показывал фотографию самым разным людям, пока, наконец, не была найдена соответствующая учетная карточка на девицу легкого поведения, после чего ему позволили ознакомиться с досье на девушку с фотографии.

Люси Бойсвин. Уроженка департамента Сена-и-Марна. Работала домработницей в доме булочника на авеню Де Тэрн. Первое задержание за нелегальную проституцию на…

После первого привода в полицию последовали новые, все это происходило семь лет тому назад, когда девушке не было еще и восемнадцати. Логно снова почувствовал себя в своей стихии: даже стиль, которым было написано досье, напомнил ему язык собственных отчетов. Он сделал кое- какие пометки у себя в блокноте. Девушка на удивление быстро стала на путь исправления. Согласно отчетам, получаемым с места, у нее даже появилось собственное жилье на авеню Парк-Монсо. Имелся также и постоянный доход, а потому полиция нравов вскоре исключила ее из списка наблюдаемых субъектов. Согласно информации, ее содержал некий коммивояжер из Швейцарии по фамилии Лерой, судя по всему, ее любовник.

В пять часов вечера, пока полицейские Восьмого округа во все глаза отслеживали передвижения бродяги по кличке Мышь на их территории, сам Логно звонил в дверь квартиры на авеню Парк-Монсо. Окна квартиры выходили на солнечную сторону улицы, и потому, зайдя в холл, инспектор невольно зажмурился от обилия света. Белые стены, веселенькие цветные занавески на окнах и мебель, сверкающая полировкой, словно ее только что доставили из магазина, все это еще более усиливало ощущение чистоты и свежести.

На балконе играл пятилетний мальчуган. Сама хозяйка, одетая в яркое летнее платье, ничуть не напоминала трудного подростка или проблемную юную девушку, запечатленную на фото. Перед инспектором предстала образцовая молодая мама с вязанием в руках.

Когда Логно со своим неизменно мрачным выражением лица молча вошел в прихожую, женщина невольно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

— Вас Эдгар прислал?

Увидев, как грозно сдвинулись к переносице его густые брови, она испугалась еще больше.

— Надеюсь, с ним все в порядке?

— Не думаю, — коротко ответил ей инспектор. — Но я здесь по другому поводу. Вот, нашел эту фотографию около дома и решил вернуть ее вам.

— Но как вы догадались, что это именно я? — озадаченно спросила у него Люси.

Пришлось выпутываться, объяснять, что сам он живет недалеко, на улице Дарю, и много раз сталкивался с ней на улице. А еще он подумал, что, быть может, эта фотография имеет для нее какое-то личное значение, дорога ей как память и прочее.

Молодая женщина в замешательстве вертела фотографию в руке.

— Но ведь это же Эдгар прислал вас ко мне, да?

Логно почувствовал себя неуютно. Он ведь явился в чужой дом исключительно как частное лицо. Он не имеет права вести с женщиной какие-то разговоры, не говоря уже о допросах. Надо уходить, и побыстрее.

— Одного не понимаю, — задумчиво обронила Люси. — Эдгар говорил мне, что эту фотографию он всегда будет носить при себе. Скажите мне правду! Вы точно знаете, что с ним все в порядке?

Мальчик перестал возиться с игрушками и молча прислушивался к их разговору. В отличие от темноволосой матери, малыш был белокурым. Светлые, почти платиновые волосы и нежная розовая кожа.

— Почему же он не пришел? — пробормотала женщина, словно размышляя вслух. Странный посетитель настолько озадачил ее, что она даже не предложила ему сесть.

На улице стояла невыносимая жара, но в доме было прохладно. Логно вдруг подумал, что и сам бы не прочь пожить в такой светлой и идеально чистой квартире, похожей скорее на шикарную клинику, чем на обычное жилье.

— Вы ждете месье Лероя в гости? — спросил он несколько невпопад.

— А, так вы его все же знаете! Скажите же, ради бога, зачем вы пришли?

— Уверяю вас, исключительно ради того, чтобы вернуть вам фотографию.

— Тогда откуда вам известно имя моего любовника? — Люси произнесла последнее слово с легкой небрежностью, совершенно не стесняясь присутствия маленького сына.

— Узнал у консьержа.

— В самом деле?

Разумеется, она ему не поверила. Мрачный, угрюмый человек. Как к такому подступиться? Как заставить его говорить? Пусть уходит, подумала она и, закрыв за Логно дверь, стала напряженно вслушиваться в звуки шагов по лестнице. Почему он не воспользовался лифтом? Фотография осталась лежать на журнальном столике. Люси взяла фотографию, машинально перевернула ее и прочитала на обороте имя сэра Арчибальда Ландсберри.

— А это еще кто такой? — недоуменно пожала она плечами.

Она не читала газет и никогда не слышала фамилии англичанина.

Глава третья. Господин Фридрих Мюллер и Дора по прозвищу «Венгерка»

Логно провел два совершенно невыносимых, мучительных, ужасных часа. Да, именно так: ужасных, без всякого преувеличения. Вначале, когда его препроводили в огромную гостиную, он страшно растерялся, потом растерянность сменилась откровенной паникой и даже страхом, но нужно было любой ценой сохранять самообладание под пристальными взглядами других посетителей, державшихся весьма непринужденно и раскованно.

У Логно даже появилось желание бросить все, встать и уйти прочь, но усилием воли он заставил себя сидеть на прежнем месте. В конце концов, ему не привыкать томиться ожиданием под самыми разными дверями. Подождет и здесь.

Едва Логно переступил порог Британского посольства, как тут же пожалел об этом. Напрасно он сюда явился, размышлял инспектор, разглядывая через окно улицу. И так всегда! Он всегда поступает неправильно, когда обуреваем желанием довести начатое дело до его логического конца. Кстати, его методичность ужасно злит жену.

Но что он может с собой поделать? Таким уж он уродился. К тому же, он должен, он обязан докопаться до правды в этой нелепой истории: конверт с кучей долларов внутри. Пусть бродяга знает, что в полиции работают не только тупицы и болваны.

И все же сейчас он явно перебрал! Самым нахальным образом напросился на аудиенцию к самому британскому послу. А кто он такой? Всего лишь инспектор муниципальной полиции, как значилось на служебной визитке, которую он вручил секретарю. Рядовой инспектор!

Гостиная постепенно заполнялась народом, но никто из посетителей не задержался в очереди более двадцати минут, а его, между тем, мариновали уже больше часа. Логно даже вспотел от напряжения. Наверняка посол сейчас звонит префекту полиции и интересуется, какого черта в его приемной околачиваются всякие муниципальные инспекторы.

Но неожиданно Логно пригласили в шикарный кабинет, хозяин которого, манерный молодой человек, тут же предложил ему стул.

— Лорд Ландсберри? — запинаясь, пробормотал Логно при виде всей этой роскоши.

— Нет, один из его секретарей.

— Но мне нужен именно сам лорд Ландсберри.

Дальше и вовсе случилось нечто из ряда вон. Его без лишних слов повели дальше, они миновали еще два кабинета и оказались перед массивными, обитыми кожей дверями, за которыми скрывался еще один роскошный кабинет поистине гигантских размеров, подавляющий своим великолепием. В дальнем углу кабинета за большим письменным столом восседал респектабельный джентльмен с моноклем.

— Я хотел спросить ваше превосходительство, известна ли вам эта девушка, — пролепетал инспектор, холодея от страха, и протянул послу фотографию Люси Бойсвин. Как хорошо, что он предусмотрительно сделал с фотографии не меньше десятка копий.

Посол был явно шокирован. Некоторое время он молча разглядывал снимок, видно, не вполне понимая, чего от него хочет этот необычный посетитель. Наконец он вернул фотографию инспектору.

— Кто это?

— Неважно. Коль скоро вы не знаете этой женщины…

Логно был настолько сбит с толку, что покинул посольство, даже забыв о шляпе. Пришлось лакею мчаться за ним вдогонку. Инспектор был страшно зол, он был унижен и раздавлен. Ну и напуган, конечно. Ведь его визитка осталась у посла. Что, если тот прикажет секретарю связаться с самим префектом? А тут еще и Мышь в придачу!

Не успел Логно выйти из здания посольства, как увидел, что на противоположной стороне улицы, прямо напротив дипмиссии, удобно устроился на одной из скамеек его подопечный. Сидит себе как ни в чем не бывало, греется на солнышке и наслаждается жизнью.

Инспектор ринулся к нему с таким решительным видом, что старик инстинктивно вскинул руки, словно защищаясь от удара.

— А ты что здесь торчишь? — рявкнул Логно на Мышь

— Но вы же видите, перекусываю, сижу себе, никого не трогаю. Лучше вы скажите, что здесь делали! И что вам сообщил этот Арчибальд?

Логно запаниковал. Он понимал, что швейцар в униформе, охраняющий двери в посольство, отлично видит их. Впервые в жизни инспектор забыл о всякой осторожности и повел себя в высшей степени неосмотрительно.

— Послушай! — повернулся он к бродяге. — Нам с тобой есть о чем потолковать, не так ли? Приходи ко мне сегодня вечером, часов около восьми. Дом двадцать девять, площадь…

— Константин-Пекер, я знаю.

Мышь широко улыбнулся и, лукаво подмигнув инспектору на прощание, посеменил прочь, слегка подволакивая левую ногу.

В восемь часов вечера в дверь позвонили. Логно сделал знак жене, и та, взяв сына за руку, увела ребенка в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

Войдя в комнату, Мышь с явным интересом огляделся по сторонам и присвистнул.

— Живут же люди! — воскликнул он одобрительно, рассматривая небольшую, но очень уютную комнатку, буквально утопающую в потоках света, льющегося из оранжевого абажура.

— Присаживайся! — предложил старику Логно, чувствуя, как его снова охватывает паника. Правильно ли он поступил, пригласив бродягу к себе домой? Не нанесут ли подобные контакты ущерба его репутации?

Мышь тоже нервничал, он это отлично видел, но ошибочно истолковал нервозность бродяги как признак робости: ведь старик впервые в жизни переступил порог квартиры полицейского.

— Нам надо серьезно поговорить, ты не находишь? — начал Логно, стараясь ничем не выдать внутреннего волнения, и принялся сосредоточенно набивать трубку. — Предлагаю тебе честную игру. Карты на стол! Договорились?

Логно не видел, как мелко дрожат под столом руки старика, сложенные на коленях. И было от чего.

Все предыдущие три дня газеты хранили упорное молчание о происшествии. Но вот вечерние выпуски газет от двадцать седьмого июня запестрели заголовками: «Таинственное исчезновение швейцарского финансиста в Париже». А дальше следовали пространные комментарии.

Полиция уведомила прессу о загадочном исчезновении месье Эдгара Лоёма из Базеля, известного в европейских финансовых кругах деятеля. Многие даже считают его гениальным финансистом. До сего дня месье Лоём возглавлял влиятельную компанию под названием Базельская группа. Он часто бывал по делам компании во многих европейских столицах, в том числе и в Париже. Здесь он постоянно останавливался в отеле «Касти- льоне» на углу Вандомской площади, где у него зарезервирован номер на год вперед. В этой же гостинице проживает и месье Фридрих Мюллер, его уполномоченный представитель и помощник, отвечающий за работу французского отделения компании.

Еще одна мелкая, но любопытная подробность, касающаяся пребывания месье Лоёма в Париже. Обычно, находясь во французской столице, он всегда арендует лимузин в гараже неподалеку от площади Этуаль. Он водит машину и, как правило, обходится без услуг шофера. Именно в этом автомобиле около восьми часов вечера 23 июня месье Лоём отъехал от Вандомской площади, скорее всего, на какой-то прием, потому что был во фраке.

Надо особо подчеркнуть, что известность месье Лоёма распространялась исключительно на мир финансов. В обычной жизни это очень спокойный и даже несколько замкнутый человек, чурающийся всякой публичности.

Куда же он намеревался поехать в тот вечер? Он ничего не сообщил о своих планах господину Мюллеру. Но факт остается фактом: на следующее утро месье Лоём в отель не вернулся. Не объявился он там и вечером 26 июня. Месье Мюллер до последнего надеялся, что неожиданная отлучка шефа связана с какой-то внезапной и незапланированной командировкой. Так не раз бывало и в прошлом. Месье Лоём часто отлучался из Парижа по делам в Амстердам или в Брюссель, никого не уведомляя об этом заранее. Но телефонные звонки и переговоры с различными европейскими представительствами компании не принесли утешительных новостей. Есть все основания полагать, что на сей раз исчезновение месье Лоёма произошло, скорее всего, не по его воле.

Полиция также уведомляет, что арендованный автомобиль имеет регистрационный номер: Y.A. 5-6713. Это подержанный лимузин темносинего цвета с шестиместным салоном. Гараж приобрел его непосредственно у производителя в департаменте Сена-и-Уаза.

Что касается внешности месье Лоёма, то это невысокий человек, склонный к полноте. Блондин с очень светлыми волосами. Говорит с легким акцентом. По словам месье Мюллера, не имеет обыкновения носить с собой крупные суммы денег.

Дело поручено старшему инспектору Люка из Управления криминальной полиции.

Прочитав сообщение, Мышь моментально потерял покой и весь вечер метался по городу, снедаемый самым настоящим страхом.

— Сигарету хочешь? — предложил ему инспектор.

— Не откажусь, — ответил старик, напряженно прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. За дверью спальни мадам Логно укладывала сына спать. Наверху шумели соседи, звуки автомобильных клаксонов долетали с улицы.

Логно напустил на себя особо свирепое выражение лица и грозно сдвинул брови.

— Так ты собираешься вести со мной честную игру, да?

И это «да» мгновенно выдало его внутреннюю неуверенность и смятение.

— Послушай, ты же хорошо меня знаешь! Я не выпущу тебя из своих рук, пока не выпотрошу наизнанку.

— Что правда, то правда, — миролюбиво согласился с ним Мышь.

— Любой на моем месте уже давно перестал бы цацкаться с тобой.

Легкая улыбка скользнула по лицу старика. Ну, положим, подобными

угрозами его не запугать! Инспектор просто намекает, что может задержать его под каким-нибудь надуманным предлогом. Мало ли что можно предъявить бродяге.

Трубка инспектора нестерпимо чадила и слегка присвистывала при каждой затяжке, но Логно, видимо, уже так привык к ней, что не замечал этих мелких неудобств.

— Я тебя ни в чем не обвиняю, заметь. Не в моих правилах вешать на человека то, что тот не…

И опять Зануда не лукавит, мысленно согласился с ним Мышь. Инспектор Логно — порядочный человек, а где-то, в самой глубине своей души, быть может, и добрый. Одна лишь беда с ним. Слишком въедливый. Всегда хочет докопаться до самой сути всего и вся.

— Отвечай честно! Это для тебя наилучший выход.