Странный приятель. Сокровища Империи

– Я же говорю: уродство! – подвел итог Лоик и потребовал показать ему висящую на стене шпагу.

– О! Глянь, – сказал он разочарованно взирающему на уродливые пистолеты приятелю. – И тут медная побитая гарда! Стиль «Тиндский герой, или Вождь берега». Причем заметь, как изящно царапины на гарде складываются в узор. Кстати, может, хоть ты сумеешь разрешить спор о том, что вообще сейчас означает этот титул?

– Кажется, об этом подробно было написано в газете! – буркнул Ренки, которого уже изрядно достали подобные просьбы.

– Написано-то написано. Но до чего же непонятно… Одни увидели в этом возвращение к основам и возрождение былых традиций. А некоторые, ты уж извини, сочли за большую насмешку. Вам дали титулы, но лишили власти. Так все-таки?..

– Власти у меня примерно как у полковника. Господин над подчиненными, верный слуга королю. Только вот командовать приходится не дисциплинированными солдатами, водящими тесное знакомство с сержантской палкой, а разными бестолковыми гражданскими.

– Это из-за строительства нового флота? – громким шепотом, намекающим на то, что и он не чужд секретности, хотя и плохо осознает, что это такое, спросил Лоик.

– Оу Заршаа!!! – многозначительно посмотрев на приятеля, только и сказал Ренки. А потом перевел разговор на другое: – Я сейчас в Малый дворец. А вечером – на прием к королю. Ты там будешь?

– Угу, – беспечно ответил Лоик. – Но так легко ты от меня не отделаешься! Я провожу тебя до Тайной службы!.. Так что там у вас все-таки такое происходит? – продолжал он расспрашивать, выйдя на улицу. – Я ведь прекрасно помню, что мушкет в руках Доода только слегка покорежило. А наутро узнаю, что, оказывается, у него оторвало пальцы и чуть ли не выжгло глаза. И куда он после этого отправляется? Прямехонько в твое поместье! Потом в том же направлении командируются и другие сержанты-«старики», якобы на «лечение». Вот только не надо мне рассказывать, что кто-то и правда вдруг озаботился здоровьем этих головорезов! Что вы там такое делаете?

– Ну… Флот новый строим. Кое-какие методы ведения войны пробуем. Мушкеты изучаем с кремнево-ударным замком, наподобие тех, что появились у кредонцев. Тактику рассыпного строя отрабатываем, вроде той, что использовали зуурские егеря, помнишь? Ну и еще куча всяких мелочей, не всегда даже связанных с армией.

– Но почему сержанты да капралы? – возмущенно спросил оу Заршаа. – Не лучше ли было сначала выучить офицеров?

– А чему? – спокойно возразил Ренки, повторяя аргументацию Готора. Примерно полгода назад он и сам занимал схожую с Лоиком позицию. – Мы еще толком и сами не знаем, чему их учить. Пробуем разные варианты. Да и, признай это, обычную солдатню будут учить именно капралы да сержанты. А вбивать в головы солдатни нужные знания куда дольше, чем объяснять новую тактику офицерам.

– Это да, – важно согласился Лоик. И заговорил о вечернем приеме у короля.

А тем временем благородный военный вождь берега оу Готор Готор пытался обрабатывать своего непосредственного патрона – первого советника короля, старшего цензора, верховного жреца и по совместительству военного министра – не менее благородного Риишлее, уговаривая его дать разрешение на задуманную им авантюру.

– В конце концов, – страстно говорил он, – сам король считает, что поиски Амулета – важнейшая из задач. И не надо забывать, что мы не единственные, кто его ищет. Взять того же герцога Гиидшаа. Да и Кредон… Наверняка неспроста рукоять меча оказалась у этого прощелыги Кааса вместе с кучей материалов, где еще можно обнаружить нечто подобное. Возможно, раньше он искал все это только для прикрытия своей шпионской деятельности якобы торговлей антиквариатом. Но теперь, после наших разговоров, он уже наверняка заинтересуется Реликвиями всерьез. Конечно, ни он, ни Гиидшаа, ни кредонские правители не осведомлены об истинном значении Амулета (как по большому счету и мы сами). Но я уверен, что, узнав о нашем интересе к этим вещам, они постараются их умыкнуть хотя бы для того, чтобы Реликвии не достались нам. А мы вместо того, чтобы рыть землю в их поисках, просто сидим и ничего не делаем!

– Не стоит так горячиться, оу Готор, – усмехнувшись, ответил на эти доводы Риишлее. – Во-первых, как минимум три команды моих людей уже отправились на поиски этих Реликвий, а еще две группы роются в архивах в поисках следов. И можете не сомневаться – как только будут получены хоть какие-то результаты, вас ознакомят с ними немедленно.

– Угу, – хмуро вставил Готор. – Интересно, окажись ваши люди в том горном храме – многие бы из них догадались об иномирном происхождении мобилы, не говоря уж о способности ее разобрать и вынуть батарейку?

– Думаю, никто, – кивнул Риишлее. – Тем более о существовании иных миров они даже не догадываются, а разыскивают «всего лишь» величайшие Реликвии нашей веры. Хотя те из них, кому я больше всего доверяю, знают об интересе к этим Реликвиям герцогов Гиидшаа и Кредона и о том, какие опасности ждут нас, если сии вещи попадут не в те руки. В конце концов, сударь, убеждать, насколько полезно было бы ваше участие в этих поисках, лично меня не нужно. Как и в необходимости самих этих поисков. Убеждать надо герцога Моорееко и, пожалуй, даму Тииру, с недавних пор ставшую его верной союзницей в этом вопросе. Оу Ваарииг Сиин тут скорее на нашей стороне, хотя и имеет свои, довольно своеобразные представления о том, как лучше вас использовать. Но увы, уши короля, как обычно, куда больше открыты для прекрасных губок дамы Тииры, чем для наших доводов. Тем более что и ее позиция довольно сильна. Ведь что там ни говори, а этот Амулет находится в нашем мире уже лишь боги знают сколько тысяч лет, и убедить кого-то, что охота за ним не может подождать несколько дней – месяцев – лет, не так-то просто. Зато вот некий благородный оу, на знания и опыт которого наше королевство возлагает немало надежд, добравшись до Амулета, может ускользнуть обратно в свой мир и оставить нас с рассказами о множестве грозящих нам в будущем проблем, но без надежного ключа для решения оных. Или вообще может просто погибнуть, пытаясь отыскать Реликвию. Как мы уже убедились, подобные поиски не самое безопасное занятие… Полагаю, вы поняли намек? Если хотите вплотную заняться поисками Амулета, вам надо как-то суметь успокоить эти опасения противоположной стороны, ну хотя бы насчет своего ухода в другой мир.

– И как мне это сделать? – хмуро глядя на Риишлее, поинтересовался Готор.

– Увы, но точного рецепта у меня нет, – развел руками Риишлее. – Возможно, если вы женитесь и обзаведетесь потомством, это сможет убедить кого-то вроде Моорееко в вашей надежности. Только не советую в этом случае излишне привязываться к семье. Сами понимаете, их в любой момент могут под благовидным предлогом изъять у вас и использовать как заложников. С другой стороны, если вы не будете выказывать признаки искренних чувств… ну хотя бы к своим детям, вам никто не поверит.

– Bredjatina! – Готор вскочил на ноги и начал нервно расхаживать между стульев в кабинете Риишлее, традиционно заваленных разными папками, книгами и просто листами бумаги. – А они там понимают, что если лошадку держать с вечно натянутой уздой, то она может и взбрыкнуть?

– Боюсь, они пока не очень хорошо изучили нрав этой «лошадки», – ответил на это Риишлее. – И так же не очень хорошо представляют, на что она в действительности способна.

– Но раз вы все это мне говорите, – взяв себя в руки и садясь обратно на стул, заметил оу Готор, – вы явно на моей стороне?!

– Я на стороне королевства Тооредаан, коему преданно и верно служу всю свою жизнь, – строго ответил Риишлее. – А еще я полагаю, что довольно неплохо изучил ваш характер, и искренне верю, что вы не способны на предательство. И потому понимаю, что мои… гм… друзья явно перегибают палку. Так что можете смело бросаться в эту вашу авантюру. Если что – валите потом все на меня. Только советую вам обставить свои сборы и исчезновение как можно более тихо, не привлекая лишнего внимания, чтобы вас не поймали за руку. И да – постарайтесь обернуться за пару месяцев.

– Откуда такие сроки? – удивился оу Готор.

– За неделю весть о вашем исчезновении дойдет до столицы. Еще неделя-две понадобятся, чтобы начать волноваться всерьез. Где вы, как вы? Вас выкрали или вы добровольно перебежали к нашим врагам? Полагаю, я сумею выстроить ответы на все эти вопросы так, чтобы было выгодно нам обоим. Увы, но сейчас для всех ваших покровителей вы, как бы это сказать, не совсем человек. Ну то есть, они, конечно, это понимают умом, но не воспринимают сердцем. Вы для них – нечто таинственное. Загадка, существо из другого мира, источник знаний, ценный ресурс, волшебный колокольчик из детских сказок, выполняющий все желания, – словом, все что угодно, но только не человек из плоти и крови со своими амбициями, слабостями и желаниями. Они не навещали вас в госпитале, где вы лежали с простреленной головой. Не сидели с вами ночи напролет, разговаривая на самые разные темы, как это делал я. Не терзали себя думами, можно ли поручить вам задания, от которых зависит судьба королевства, и не оценивали результаты ваших трудов с точки зрения возможностей обычного человека, а не «волшебного колокольчика». Сейчас они скорее думают о том, как вас использовать, нежели о том, как с вами работать. Проявите немного самостоятельности. Докажите, что вы – личность! Исчезните и вернитесь. Только большая просьба – действительно вернитесь, а не дайте убить себя понапрасну.

Хрустальный зал, где обычно проводились «домашние» королевские приемы «средней торжественности», как обычно, радовал необычайным светом диковинных люстр. У этих люстр была собственная история, которой Тооредаан немного по-детски, но очень искренне гордился. Изготовленные в мастерских Старой Мооскаа, пусть и уже через сотни лет после развала Старой Империи, они были не просто отголоском былой славы столицы, но и неким символом наследственности, дававшим весьма, впрочем, смутные, но все же права на достояние предков.

Еще большим поводом для гордости этими люстрами служило то, что их в свое время делали по специальному заказу тогдашнего кредонского дворца Директората, чья роскошь и великолепие должны были олицетворять силу и могущество Кредона. Но вот по пути обратно корабль, что вез выполненный заказ, попал в шторм, отбился от своего каравана и стал добычей тооредаанских… нет, конечно же не пиратов, а лихих моряков, которые, находясь в подчинении одного из военных вождей берега, доблестно защищали воды королевства от врагов и освобождали попавшие в их лапы чужеземные суда от излишков груза.

Светильники достались тогдашнему королю в качестве подношения от военного вождя вместе с какой-то второстепенной просьбой не то расширить его владения, не то избавить от соседа-врага. Про эту часть истории все уже давным-давно забыли. Но о происхождении тех самых хрустальных люстр знал, наверное, каждый тооредаанский мальчишка, хоть раз видевший постановки площадных театриков либо слышавший рассказы об этом.

Так что неудивительно, что, когда сам Ренки впервые попал в этот зал, он несколько минут простоял с открытым ртом, задрав голову и разглядывая это светящееся великолепие. И столь же неудивительно, что, войдя сюда сейчас, он застал несколько фигур в знакомых мундирах, застывших в характерной позе, которая выдавала в них не только знатоков истории родного королевства, но и сущих новичков на королевских приемах.

Однако было в этих фигурах нечто особенное, что заставило оу Ренки Дарээка несколько пренебречь светскими обязанностями и, вместо того чтобы, обойдя зал по кругу, раскланяться со всеми знакомыми, сразу двинуться к новичкам и завести разговор с одним из них.

– Рад приветствовать вас в Большом дворце, мичман оу Нииги Нииндига, – обратился он к своему учителю и товарищу по мичманскому кубрику. – Впечатляющее зрелище, не правда ли?

– А? Да! И я рад приветствовать вас, оу Ренки Дарээка. То есть, простите, военный вождь берега…

– Бросьте, сударь, – положив руку на плечо мичмана, как можно более дружелюбно сказал вышеупомянутый вождь. – Для друзей я по-прежнему Ренки. Полагаю, мы останемся друзьями и вне палубы «Морского гуся»?

– Да, конечно. – Мичман Нииндига вздохнул с явным облегчением. – Простите, но тут все так… Я несколько растерялся.

– Поверьте, Нииги, это чувство мне очень знакомо! Всего год назад я стоял примерно на том же месте и так же любовался этими люстрами. Потрясающее чувство – вот так соприкоснуться с живой историей!

– Да, – горячо подхватил Нииги. – Особенно для меня, ведь мой прапрапрапрадед как раз был боцманом на «Белой акуле». Том самом корабле, что захватил эту добычу, – добавил Нииги, поняв, что Ренки не знает эту часть истории люстр. – Именно после этого события и появился род оу Нииндига.

– Тогда у вас есть право любоваться на них вдвое дольше обычного, – улыбнулся Ренки, с большой теплотой глядя на немало шпынявшего его, но также и многому научившего мичмана. Хотя, возможно, сюда и примешивалась малая толика тщеславия, ибо насколько неловок был в свое время Ренки на палубах и мачтах «Морского гуся», настолько же неловким казался сейчас оу Нииндига на дворцовом паркете. – Однако, – продолжил Ренки, – тут, во дворце, есть еще немало интересного помимо люстр. И если у вас появится желание, я с удовольствием вам все это покажу. А вы взамен расскажете мне о том, как заканчивали путешествие вокруг материка. По рукам?

– Рад буду обзавестись столь опытным лоцманом в этих неведомых водах, – не без напряга выдавил из себя шутку Нииги. – А по части рассказов… Да что там рассказывать… Вдоль западного побережья мы шли без особых происшествий. Только разок попали в ураган ближе к высоким широтам, но адмирал наш вовремя заметил признаки ухудшения погоды и увел эскадру далеко в океан, так что о берег нас не размазало, хотя и изрядно помотало. Оу Риибаа (помните его – такой рыжий мичман, он еще немного шепелявил?) волной снесло с реи, куда он полез срастить порвавшийся шкот, приложило о палубу и смыло за борт. И на других кораблях эскадры погибло с десяток матросов. Ну а в остальном – боги были к нам благосклонны, и все корабли смогли собраться вместе, кроме одного трофейного купца, чья судьба так и осталась нам неизвестной. А вот в проливе Демонов боги, кажется, решили отыграться на нас за все прежние грехи. Хотя я и слышал, как наш капитан, впервые проходивший пролив еще третьим лейтенантом, пошутил, что шторм там бывает всегда, когда нет урагана, так что мы должны радоваться и такой погоде. Словом, пришлось довольно туго. Какие-то жалкие сорок морских верст мы шли почти две недели – ветер трижды выталкивал нас обратно. Но опять же – слава богам и адмиралу оу Ниидшаа – не потеряли ни одного военного корабля. Лишь парочку трофеев, которые не смогли следовать за эскадрой и получили приказ возвращаться в Ашаа. Ну а уж как дошли до Зиируука… Тут нас встретили так, будто трюмы у нас были забиты королевскими особами. Да и дальше, если мы не заходили в какой-нибудь порт, нас догоняло судно оттуда, с почетной делегацией и грудой подарков. А если заходили, то там устраивали праздник, прямо как на День коронации! Было весьма приятно!

– И где нынче бросил якорь «Морской гусь»? – поинтересовался Ренки.

– Вроде ушел в Доорн, на базу флота. Надо перебрать обшивку, поменять такелаж – подлечить старые раны. Только я теперь приписан не к «Морскому гусю», – слегка грустно добавил Нииги. – Меня списали, пообещав новую должность на одном из строящихся кораблей. Если удастся сдать экзамены и показать себя перед новым начальством, через полгода я стану третьим лейтенантом.

– Так ведь это же просто прекрасно! – обрадовался Ренки. – Понимаю, как вам печально прощаться с «Морским гусем», как-никак это флагман нашего флота. Но что-то мне подсказывает, что новый корабль вам тоже понравится! Кстати, не желаете ли вина? А вон там можно раздобыть отличные закуски, на случай если вы голодны. Впрочем, настоятельно рекомендую их вам, даже если вы неосмотрительно наелись перед приходом во дворец. Искусство местных поваров не менее легендарно, чем эти люстры. А потом могу показать вам, где выставлены носовые фигуры с кораблей Даагериика Первого и две пушки Бессмертной эскадры.

– О-о-о! – изумленно протянул Нииги. – Королевский храм славы флота! Но разве нам туда можно?

– Вы же сами сказали, что это храм, – с видом большого знатока и старожила ответил Ренки. – А когда это верующему запрещалось входить в храм, даже если это священное место находится во дворце? Вот во дворец войти сможет не всякий. Но уж коли он тут, ему открыты почти все дороги, кроме тех, конечно, что закрыты. Я покажу вам, как отличить одни от других.

– А можно позвать моих друзей? – кивнул Нииги в сторону стоящих чуть в отдалении других морских офицеров и мичманов, тщательно делающих вид, что не слушают их разговор.

– Можно. Хотя, полагаю, будет невежливо, если все почетные гости одновременно покинут зал. Однако узнав маршрут, вы сможете проложить курс и для остальных мореходов. Так что, идем?

Уезжал из дворца Ренки в весьма растрепанных чувствах. Вся радость от встречи со своим наставником в морском ремесле и возможности оказать ему некое покровительство мгновенно испарилась из-за нечаянно подслушанного разговора.

До этого все было отлично. Моряки – соратники по Тиндскому походу, пусть и собранные по большей части с других кораблей – откровенно заглядывали оу Ренки Дарээка в рот, ловя каждое его слово. Ведь он был не только одним из героев этой кампании, но и явно своим человеком во дворце, и даже с самим монархом обменялся несколькими фразами, словно со старым знакомым. Да и король не только знал его имя, но и разговаривал с ним так, будто обсуждал некие общие начинания и планы. На младших морских офицеров (по большей части являющихся представителями совсем даже небогатых родов провинциальных оу), в честь которых и был дан прием, это произвело сногсшибательное впечатление. А когда еще и адмирал оу Ниидшаа намекнул на то, что дальнейшую свою службу они будут нести «рядом с владениями военного вождя оу Дарээка», флотские начали смотреть на него чуть ли не как на своего сюзерена.

И то, что Ренки при этом не стал задирать нос, а продолжал держать себя с ними на дружеской ноге, только добавило ему очков, – ведь так ведут себя лишь настоящие, уверенные в себе и своих силах вожди!

Имел он и дельный разговор с адмиралом оу Ниидшаа. И, немало поднаторев в последнее время как в хозяйственных делах, так и в кораблестроении (Готор заставил прочесть несколько книг плюс немалая практика), весьма дельно смог ему ответить о размерах и состоянии верфей города Фааркоон и о возможностях реализации намеченной оу Ниидшаа программы перевооружения флота, с учетом доступности стройматериалов и наличия квалифицированной рабочей силы.

В общем, Ренки сегодня действительно блистал, будучи своеобразным мостиком между миром придворных и миром героев. Нет, конечно, он там был такой не один – сейчас во дворце практически постоянно пребывало как минимум семеро участников Тиндского похода. Но Ренки явно находился на особом положении – он был своим и среди моряков, и среди солдат. Да и чиновники, подчас весьма высоких рангов, тоже держали его тут за равного, чему способствовало общение с Готором и его приятелями из свиты герцога Моорееко, побывавшими не на одной пирушке в особняке Ренки). Ну и, конечно, придворные… Все-таки покровительство дамы Тииры в этом мире значило очень многое. Так что оу Ренки Дарээка был в этот вечер нарасхват – к нему подходили и искренние приятели, и мечтающие что-то поиметь от знакомства льстецы, и дамы, как мотыльки летящие на свет очередной яркой звезды. И даже серьезные тяжеловесные фигуры уровня герцогов или предводителей больших кланов, редко утруждающие себя общением с разной мелюзгой, отнюдь не брезговали легким поклоном поприветствовать новоявленного вождя берега и прощупать его коротким разговором.

Все было просто замечательно, пока Ренки, внезапно осознав, что слегка переусердствовал с напитками (вино на подобных приемах, во избежание нежелательных эксцессов, подавали довольно легкое, что, впрочем, не делало его менее жидким), не почувствовал насущную потребность навестить ближайшую уборную. Слава богам, построенный лишь сто лет назад Большой дворец успел обзавестись всеми наработками в этой области, начиная от традиций Старой Империи («Хм… опять след Манау’дака», – подумал Ренки) и заканчивая новейшими изобретениями просвещенной эпохи.

И вот, возвращаясь обратно в зал и приготовившись снова окунуться в пышность и суету королевского приема, Ренки услышал знакомый голос и невольно подслушал некий разговор.

– Поймите, сударыня, – звучал где-то из-за ширм голос Лоика Заршаа, – этот брак обречен быть несчастным! Мое сердце отдано другой, и, как бы я ни хотел вернуть его обратно и отдать вам, это невозможно!

«Хм… – подумал на это Ренки, невольно задерживая дыхание и стараясь производить как можно меньше звуков, дабы не стать свидетелем неприятной сцены. – Неужели Лоик и правда так влюблен в Одивию Ваксай? Мне-то всегда казалось, что это лишь своеобразная игра».

– Да, – продолжил тем временем Лоик, отвечая на слова какой-то персоны женского пола, говорившей столь тихо, что Ренки ничего не разобрал. – Наши семьи обо всем договорились, и выгоды этого брака ясны всем. Но… Неужели у вас, сударыня, нет собственного мнения на этот счет? А может, существует некто, кого вы особо выделяете среди других своих знакомых мужского пола и с кем бы вам хотелось провести остаток жизни? В таком случае мы можем объединить наши усилия, дабы сразиться каждый за свое счастье. И пусть эти браки будут не столь многообещающими и выгодными с точки зрения наших семей, но жизнь нам дается только одна. Неужели вы правда хотите прожить ее в печали, только для того чтобы доставить удовольствие своим родным, сделав их немного богаче или слегка добавив им влияния при дворе? Подумайте, сударыня, хорошенько подумайте над моими словами!

Тут Ренки миновал «опасный» участок, и продолжение разговора прошло вне его ушей. Однако настроение почему-то было испорченно. Причем Ренки и сам не мог понять причин этого изменения. Сердечные дела оу Лоика Заршаа его, если честно, касались весьма мало. А что до девицы – так ведь он даже не видел ее лица. Если это, конечно, вообще та самая девица, которую он спас (или якобы спас) от разбойников пару лет назад, а не какая-то совсем другая представительница довольно обширного семейства Краастов.

Увы, но испорченное настроение заставило его достаточно быстро покинуть внезапно переставший радовать прием. Видимо, не было настроения и у его полкового приятеля, сопровождавшего свою нареченную, хотя и нежеланную невесту.

Они встретились у ступенек крыльца, ожидая каждый свою карету, так что Ренки на сей раз смог весьма подробно рассмотреть вышеупомянутую девицу.

Да уж… Когда-то, в далекие отроческие годы, читая романы о приключениях отважных оу и их прекрасных дам, Ренки примерно так и представлял себе благородную деву, в которую он обязательно влюбится. Даже светло-голубое шелковое платье и высокая прическа с этакими завитушками на лбу полностью соответствовали образу. А что уж там говорить о стройной фигуре, светлых волосах и большущих голубых глазах, смотрящих столь доверчиво и невинно…

Возможно, приглядевшись внимательно, Ренки без труда смог бы найти в этой девице множество недостатков. Пожалуй, лицо было простовато, а фасон платья – излишне вычурный… Но сам образ! Молодому человеку пришлось сделать над собой немалое усилие и напомнить себе, что он смотрит на чужую невесту, дабы удержаться от томных вздохов и жарких взглядов, которые были бы абсолютно неуместны в данной ситуации.

Глава 2

– Э-э-э? Простите?! – произнес Ренки. – Не могли бы вы повторить. А то мне послышалось…

По возвращении в Фааркоон жизнь внешне, казалось бы, пошла своим чередом. Обычные дела и визиты, переговоры с королевскими чиновниками, купцами и своими управляющими. Составление и утверждение планов, прием назначенных и случайных посетителей с просьбами, предложениями, а подчас и требованиями. А еще конечно же учеба, пользу от которой Ренки познал на собственной шкуре, так что оу Готору почти не приходилось подгонять его. Но над всей этой обыденностью уже витала муза дальних странствий и приключений.

Как и всякий молодой, полный сил и любопытства юноша, Ренки был отнюдь не чужд подобной романтики. Мысль о том, что в ближайшее время ему предстоит посетить абсолютно иной материк, те самые легендарные Южные Земли, где, кажется, каждый камень на побережье был свидетелем подвигов героев или исторических битв, овеянных былинной славой, будоражила воображение.

Иная земля. Иные люди. Говорят, даже воздух на южных берегах Срединного моря совершенно особенный. Как и цвет воды, оттенок травы и земли или листвы деревьев. Нет, Ренки, конечно, понимал, что какого-то невероятного волшебства и чуда от тех земель ждать не стоит. Но тем не менее возможность убежать от мелкой бумажной суеты и чиновничьих забот не могла не радовать его. А то, что готовиться к побегу приходилось втайне, только добавляло остроты этим ощущениям.

Собственно говоря, для поездки требовалось не так уж и много. Ведь, по словам Готора, Риишлее ограничил ее длительность всего парой месяцев, а значит, забраться действительно далеко не удастся. А что нужно старым опытным воякам, чтобы прожить эти два месяца? Да всего несколько мелочей – надежное оружие с приличным огневым припасом, пара смен крепкой одежды и обуви да малый запас продуктов.

Ах да! Оставалась еще одна мелочь, без которой морское путешествие становилось довольно затруднительным, – нужен был корабль. Причем корабль, способный гарантировать относительную безопасность даже в нынешние тревожные времена. И за этим судном приятели конечно же обратились к своей старой знакомой, а с некоторых пор и деловому партнеру – Одивии Ваксай.

– И с какой целью, судари, вы хотите отправиться в Южные Земли? – как бы невзначай поинтересовалась она. – Да еще и в такие места, где уважающему купцу трудно найти для себя что-то интересное.

– Эх, дорогая Одивия, – улыбнулся в ответ оу Готор. – Признаюсь, мы разыскиваем некоторый предмет, к которому я испытываю глубоко сентиментальные чувства. Можно сказать, это привет с моей родины. Как вы верно заметили, для всякого уважающего купца он едва ли представляет особую ценность. Однако мне будет очень приятно его найти. Считайте это моей блажью, а поездку – отдыхом от повседневных забот.

– Дороговато вам обойдется эта блажь, – заметила Одивия. – Я, конечно, могла бы предложить вам место на одном из судов каравана, который уйдет через пару месяцев к Южным Землям. Полагаю, он сможет сделать небольшой крюк и высадить вас там, где вы говорили. Однако, боюсь, вернется он за вами не раньше чем через полгода… А вы хотите обернуться за пару месяцев. Так что единственный вариант – нанять собственный корабль и заранее обречь себя на все риски, связанные с одиночным плаванием… Вы ведь знаете, что недавно с моих верфей сошло судно новой конструкции – kliper, как вы его называете. Как только оно будет дооснащено и загружено, его надо будет хорошенько испытать. И хотя я планировала погонять «Чайку» вдоль нашего побережья, можно пойти на определенный риск и отправить ее к Южным Землям. Но за этот риск, судари, придется платить из вашего кармана!

– Всегда восхищался вашей деловой хваткой, госпожа Ваксай, – слегка иронично заметил оу Готор.

А Ренки вдруг на миг показалась, что в кресле напротив сидит этакая зубастая акула в незатейливом сером платье и шляпке, и он в который раз посочувствовал Лоику Заршаа.

– Дружба дружбой, судари, но денежки любят счет, – парировала Одивия. – Однако признаю, что вы, оу Готор, как автор проекта kliper да и вообще большой покровитель моего Торгового дома, вполне можете рассчитывать на немалые скидки. Более того, как ваш друг, я готова, приняв в залог стоимость постройки нового судна (на случай если оно все-таки погибнет из-за ваших авантюр), покатать вас на нем по цене обычных пассажиров. Но при условии, что и вы не будете возражать, если я воспользуюсь этой поездкой для собственных целей.

Естественно, друзья неосмотрительно дали свое согласие.

Подвох они учуяли уже после выхода в море.

Отплывали еще во тьме, воспользовавшись отливом и ловя последние дуновения ночного бриза. По старой флотской традиции, во время этого ответственного мероприятия все пассажиры, даже такие важные, как военные вожди берега, были загнаны в свои каюты, дабы не мешать команде работать.

И вот, когда корабль уже закачался на длинных океанских волнах и капитан дал соответствующую команду, Готор с Ренки покинули свои каюты, выйдя на длинную узкую палубу, и застали там хозяйку верфи и самой «Чайки» – хорошо знакомую им Одивию Ваксай.

– Что вы тут делаете, сударыня? – воскликнул вместо приветствия Ренки. – И, простите, но что это на вас надето?

– А вы думали, я останусь дома ждать вестей, когда испытывается проект, в который мой Торговый дом вложил немалые средства? – хладнокровно ответила Одивия. – Я сама должна оценить все достоинства этого судна, прежде чем загрузить его трюм дорогими товарами и отправить в дальнее путешествие. Однако в одном вы, оу Готор, не ошиблись: действительно очень быстроходный корабль!

– Э-э-э? Простите?! – произнес Ренки. – Не могли бы вы повторить. А то мне послышалось…

– Да-да, судари, – отмахнулась от него Одивия. – Я еду с вами.

– Но… Вы одна на корабле, полном матросов! – возмущенно заявил Ренки. – Это просто неприлично!

– Уверена, сударь, вы, в случае чего, вступитесь за меня, – усмехнулась в ответ Одивия, посмотрев на Ренки весьма ироничным взором. – К тому же капитан – мой троюродный дядя, так что моя девичья честь находится под двойной защитой. Кстати, сударь, – вновь обратилась она к оу Готору, нахально игнорируя сверлящего ее взглядом оу Ренки Дарээка. – Эти ваши юбка-брюки – и впрямь чудесная затея. Смею надеяться, что они войдут в моду и существенно облегчат жизнь дамам Тооредаана.

– Очень рад, что вам понравилось, – усмехнувшись, ответил оу Готор. – Однако, Ренки, не стоит прожигать меня таким возмущенным взглядом. Это вовсе не мое изобретение. Признаюсь, Одивия, вы поставили нас в несколько затруднительное положение… Подразумевалось, что наши поиски будут достаточно тайными.

– Об этом, сударь, надо было подумать раньше, – ответила хозяйка Торгового дома. – И не плести мне байки про «развлекательную поездку».

Следующие две недели перехода промелькнули столь же стремительно, как подгоняемая попутными ветрами «Чайка» пересекла Закатный океан.

– Это воистину потрясающе! – не уставал ежевечерне повторять капитан Вииниг, когда все его пассажиры и не занятые на вахте офицеры собирались в кают-компании за традиционным капитанским ужином. – Моя «Чайка» действительно летит над волнами. Что и неудивительно – при такой-то площади парусов и обводах!

– Однако, – обычно вставлял свой скептический довод первый помощник, – стоит все же сначала посмотреть, как судно поведет себя во время шторма! Мачты все-таки кажутся мне слишком высокими для столь узкого корпуса. Опять же эти ваши дополнительные лиселя… А что, если налетит шквал? Матросы просто не успеют убрать все лишние паруса, и нас может опрокинуть. У команды, кстати, и без того полно работы с парусами такой площади. И это сейчас, при попутном ветре. А что будет, когда нам придется идти галсами?

– Особенности корпуса, более глубокая осадка и характер распределения грузов… – обычно вставлял тут свое слово оу Готор, давая начало очередному витку ставшего уже почти ритуальным спора.

Почему-то все, за исключением капитана и оу Готора, настойчиво пытались отыскать в корабле какие-то недостатки и ткнуть ими в глаза защитников судна.

Даже Ренки, поддавшись общим настроениям, как-то раз заметил, что отсутствие высоких надстроек на баке и корме, обычно использующихся как своеобразные крепостные башни, в случае абордажа будет существенным недостатком. А Одивия Ваксай регулярно жаловалась на уменьшенный объем трюма. Что, с точки зрения купца, несколько умаляло ценность корабля.

Впрочем, все эти придирки были скорее данью суеверной осторожности, столь присущей морякам, которые боялись перехвалить новое судно и тем самым призвать на него гнев богов. Все без исключения, начиная от сопливого юнги и заканчивая владелицей судна, не смогли не влюбиться в «Чайку», едва почувствовали, как дрогнула палуба у них под ногами, когда поймавшее ветер всеми своими многочисленными парусами судно начало разрезать океанские волны с невиданной ранее скоростью.

Трансокеанский переход, обычно занимавший от трех недель до полутора месяцев, был совершен меньше чем за две недели, и «Чайка» едва ли не взбрыкнула, когда пришлось притормаживать ее перед знаменитым Мостом Аиотееков – скоплением мелей и островов, по которым когда-то, согласно легендам, этот древний народ переходил с материка на материк аки посуху вместе со скотом и груженными всем племенным скарбом повозками. Сейчас вода стояла намного выше, что делало подобный переход невозможным.

Место это, также именуемое Воротами (ибо пропускало корабли из океана в Срединное море) славилось своим коварством, потому как мели имели свойство мигрировать под влиянием течений, приливов и отливов. Так что на одном из островов возле Моста Аиотееков пришлось брать лоцмана, благо народ в здешних краях зарабатывал этим ремеслом на протяжении нескольких тысяч лет, а у капитана Виинига имелось немало знакомых и, главное, надежных людей, досконально знающих расположение каждой песчинки на здешнем участке пути.