Знаки сакуры

– Что? Так надо! Это же гербарий!

– Зачем гвоздями?

– А чтобы удобнее было рассматривать.

Меня не зацепил Артём, потому что мои бабочки в животе были прибиты гвоздями! Смогут ли они когда-нибудь порхать снова? Может, это как раз произойдёт на первом свидании? Когда Артём возьмёт меня за руку?

Один день до 8 марта.

Артём галантно придерживал меня под локоток, помогая подняться по кованой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Волшебства не случилось, я лишь вежливо улыбалась, отчаянно стараясь соответствовать образу великосветской львицы.

– Это ресторан моих друзей, – шепнул он. – Ребята сами привозят вино из Франции и Италии, устраивают роскошные дегустации для ценителей, тебе понравится, вот увидишь. Подсядешь ещё!

– Мне сейчас для полного счастья не хватает только подсесть на винные дегустации, – пошутила я.

Артём испуганно сверкнул глазами.

– Женский алкоголизм не лечится, – серьёзно кивнул он. – Как у тебя с наследственностью?

– Полный швах! – зачем-то ляпнула я.

На втором этаже за круглыми стеклянными столиками расположилось несколько «ценителей», пара взрослых мужчин в дорогих костюмах и три дамы бальзаковского возраста в меховых горжетках, одна с явно испитым лицом. Две другие напоминали латентных алкоголичек.

На каждом столике стояло несколько пузатых бокалов с янтарной жидкостью.

– Это не похоже на розовое вино, – заметила я, устраиваясь за одним из столиков рядом с Артёмом.

– Видимо, я что-то напутал, прости, но, кажется, это дегустация коньяков, – улыбнулся он.

В середину зальчика вышел молодой человек и, откашлявшись, начал расписывать прелести спиртных напитков.

– Это Роман, сомелье, – шепнул мне на ухо Артём. – Настоящий эксперт в области виноделия.

Экскурс в алкогольную историю я слушала впол-уха, рассматривая причудливую кованую люстру, усыпанную светлячками горящих шариков, и вдруг на периферии сознания возникла мысль, что у этого Романа до ужаса приятный голос. Словно пение ангела и шёпот демона одновременно. Такой ласкающий слух, нежный и сексуальный голос, что я прикрыла глаза и тихонько застонала.

– Терпение, моя девочка! Уже через несколько минут можно будет продегустировать, – наклонилась ко мне одна из латентных алкоголичек, сидящая на соседнем диване.

Я поглубже закуталась в свой розовый газовый шарфик, вымученно улыбнулась и стала исподтишка рассматривать эксперта в области виноделия. У него были тёмные волосы, кривая улыбка и невероятно красивые, невозможно длинные пальцы.

Продолжая рассказывать про дурацкий коньяк, Роман перехватил мой взгляд, я быстро опустила глаза и почувствовала, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Внизу живота что-то отчаянно бухнулось, а может быть, даже вспорхнуло.

Я схватила со стола пузатый бокал и осушила до дна.

Артём наградил меня неодобрительным взглядом.

– Алиса, не теряй контроль над собой, – покачал головой он.

– Что ты, – успокоила я его. – Контроль над собой – одно из главных моих достоинств!

К концу чудного винного мероприятия с эротическим звуковым сопровождением я наклюкалась, как извозчик.

Пока мой кавалер, увлечённый непостижимостью отличия содержимого пузатых бокалов, о чём-то спорил с дорогим пиджаком, своим соседом, я потихоньку поднялась и, пошатываясь, двинула на выход вслед за другими алкоголичками.

На лестнице, опасно накренившись, я вцепилась в кованые перила.

– Можно вам помочь? – Рядом оказался Роман, который, воспользовавшись шатким положением девушки, сгреб её, то есть меня, в охапку.

Вы когда-нибудь лежали в ванне, в которую упал включённый фен? Я тоже, но думаю, ощущения были бы примерно те же.

– Спасибо, – прошептала я охрипшим голосом. – Весь этот ваш пир духа меня немного подкосил. В смысле, коньяк… То есть рассказ, то есть…

Я покраснела. У этого парня самые светлые глаза на свете! Как у ангела или вампира.

– Давайте выйдем на воздух, рядом с рестораном есть чудная аллея. Вы курите?

– Нет, это уже не модно, – строго сказала я. – Только пью.

Это и вправду оказалась чудная аллея из яблоневых деревьев, с несколькими новенькими, ещё не тронутыми вандалами, скамейками.

Я тут же плюхнулась на одну из них и шумно вздохнула. В воздухе пахло сырой землёй, ветром перемен и предвкушением счастья. Весна!

– Весной здесь очень красиво, когда всё в цвету. – Роман присел рядом. – И так приятно гулять.

– Я гуляла бы тут хоть каждый день! Хоть всю жизнь. – Что я несу?!

– Оказывается, ты профи не только в вине, но и в том, как уводить девушек. – У скамейки вдруг оказался Артём. – И таскать чужие вещи. Ты надел пальто гостьи вечера, она его сейчас там в панике ищет.

– И правда… перепутал.

Роман жутко смутился, встал, потом снова сел, а потом опять встал.

– Ну что ж… Спасибо, что пришли, приятно было познакомиться, – он криво улыбнулся и посмотрел на меня.

Я с безразличием пожала плечами, холодно улыбнулась и отвела взгляд. Все эти манипуляции, причём именно в такой последовательности, я обычно проделываю, когда парень мне смертельно понравился. Жаль, что мало кто из парней настолько понятлив, чтобы это распознать.

Роман ещё больше смутился, нервно поправил на себе бирюзовое пальто и направился в сторону ресторана.

Сразу стало как-то скучно и зябко, я поёжилась.

– Давай пройдёмся?

Мы медленно двинулись вдоль по аллее.

– В Японии уже вовсю цветёт сакура, – сказал Артём, – а у нас голые мёртвые ветки.

Я вздохнула.

– Знаешь, как-то в одном японском фильме был такой сюжет. Парень познакомился с девушкой, весь вечер они гуляли в парке под сакурами, а на следующий день договорились встретиться снова. Но прийти он не смог из-за работы, а потом и вовсе уехал из того города, в котором был в командировке. Дома парня закрутила жизнь, вскоре он женился. Родились дети, потом внуки. И вот однажды, много лет спустя, он снова оказался в том городе, забрёл в парк под сакуры и на одной из скамеек увидел принаряженную бабульку, в которой в изумлении узнал ту самую девушку. Она приходила на эту скамейку каждый вечер, в условленный час. Сорок лет. – Я посмотрела в по-весеннему высокое небо, и сердце сжалось сладко и тревожно. – Как ты думаешь, существует такая любовь? Иррациональная, с налётом дурацкого пафоса, бередящая души и судьбы. Или ей место только в японских фильмах, старушечьих ридикюлях и в пьяных бреднях слишком впечатлительных девушек?

Артём посмотрел на меня так, как будто увидел впервые, и порывисто взял за руку.

– А давай махнём завтра в кино?

Но тут у него зазвонил телефон:

– Извини, я отвечу, это жена. – Виновато улыбнувшись, он отошёл в сторону. – Да, малыш…

– Ты женат? – спросила я, когда он вернулся.

– Ну да. – Он насмешливо вскинул брови. – Только не говори мне, что это проблема. Мы оба современные и достаточно взрослые, ведь так? Ну что, завтра идём в кино?

8 марта.

– И ты не пошла? – удивилась Катюха.

– Как справедливо заметил господин Нелидов, я взрослая, современная и теперь уже не такая дура, чтобы снова наступать на те же грабли.

Катюха смерила меня взглядом и с сомнением покачала головой.

– Думаю, он просто тебе не понравился.

Мы сидели в «Шоколаднице» и отмечали 8 Марта. Как две курицы.

– А я с Лёшиком помирилась.

– Поздравляю! И где он?

– Где ж ему быть Восьмого марта? С дебилами-друзьями, конечно… Да, знаешь, гуляли с ним вчера в парке, этот идиот, как обычно, убежал вперёд. Посмотрела я на него сзади, и так стало его жалко! Прям сил нет! Идёт, ногами заплетает, одно плечо выше другого. Помрёт, наверное, скоро.

Я закатила глаза.

– А что? Может, как ты скажешь, это тоже знак?

– Знаешь, я решила больше не верить в знаки! Это полная ерунда! А любая Единственная Настоящая Любовь, иррациональная и волшебная, словно цветущая сакура, рано или поздно обернётся дешёвкой, как средство от молочницы.

– Ну не скажи! – запротестовала Катюха. – Все эти свечи и таблетки нынче стоят не три копейки!

Из кафе я возвращалась, когда город погружался в чернила густых сумерек и в окнах зажигались огни. Ноги сами принесли меня в яблоневую аллею, к ресторану «Amar».

С одной из скамеек ко мне метнулась тень в плаще. И с лассо!

Катюхин маньяк, пронеслось у меня в голове, и я пронзительно завизжала.

– Алиса, – раздался до обморока приятный мужской голос. Манящий и лишающий воли, как наркотик.

Неожиданно узнала в тени Романа, а в лассо свой газовый шарфик!

– Вы забыли у нас в кафе, и я подумал, что… Вы придёте, и решил подождать тут, на скамейке… Я был тут и вчера, вечерами я совершенно свободен, поэтому…

– Вчера и сегодня?! Но с чего вы вообще взяли, что я сюда вернусь, ведь мы ни о чём таком не договаривались? – ошарашенно пролепетала я и осеклась, боясь спугнуть горячую волну бешено вспорхнувших в животе бабочек.

– Вы сказали, что могли бы гулять тут хоть каждый день, вот я и подумал…

Я взяла из его рук свой газовый шарфик. Розовый, как цветущая сакура.

– А если бы мы сегодня не встретились, вы приходили бы сюда каждый день?

– Хоть всю жизнь.