Необычайно романтичный (ЛП)

Нетерпеливо Леандер замахал руками, при этом из его искусной прически для йоги отделились две пряди и упали на лицо. О, ему был к лицу, этот дурацкий узел. Он подчеркивал его и без того выдающиеся скулы.

- Ты не должна понимать. На что я ранее намекнул - и это я думаю самый важный пункт, можно сказать фундамент: Ты должна доверять мне. Верь мне больше всего тогда, когда меньше всего понимаешь.

- Пффф ..., - сказала я и упала назад на кровать. Да, начиналось все классно. - Леандер, я так не могу, потому что ты постоянно планируешь не правильные вещи и никогда мне об этом не рассказываешь. Я должна знать, что ты затеваешь, не то это точно провалиться с треском!

- Ты ведь ничего не знала и в прошлом.

- Да, именно и ... - Когда я поняла, что тут хотела сказать, слова и аргументы ускользнули от меня. Не в бровь, а в глаз. Не смотря на все потрясения и опасности, мы при каждом приключении делали шажок вперед. Но вот именно, только шажок, а в этот раз речь шла о чем-то более большом, более совершенном.

- Доверие имеет что-то общее с верой, Люси. Со смелостью. Ты же смелая, не так ли?

- Конечно. - Полностью я не верила себе, хотя в принципе Леандер был прав. В прошлом году я даже перепрыгнула с одной крыши высокого дома на другую. Но у меня было не хорошее чувство, что он имел ввиду совсем другой вид смелости - тот, которого я еще не знала.

- Тебе не хорошо, шери?

- Мое ухо. - Я снова выпрямилась, однако мои плечи оставались повисшими, как раньше у очкастой. Но у нее речь шла только о дурацкой накидке для куклы Барби. А не о метаморфозе ангела-хранителя. - Пульсирует и болит.

- Детоксикация, - прочитал Леандер мне осведомлено лекцию и позволил коротко увидеть свою ямочку. - Твое тело очищается. Будет это еще часто делать.

- Ты имеешь в виду из-за змеи и ее укуса? - Автоматически я посмотрела на мою ногу, которая после атаки гремучей змеи распухала до тройного размера.

Я почти из-за этого отдала концы. Теперь только шрам напоминал об этом.

- Не только это. Нам нужно выколотить из тебя твои плохие качества. Твой собственный яд.

Возмущенно я ахнула.

- Мой что? Яд? Плохие качества? У меня нет плохих качеств!

- Правда? А как же ложь? Нарушение уговора? Обижать других людей? Лень? Эгоизм ...

- Закрой рот, - прошипела я приглушенно. Кричать было нельзя, потому что разбудить маму, было сродни, как раздразнить голодного льва. - В лени это ты специалист. И для чего нам собственно нужен Будда?

Против других обвинений я могла сказать не так много, они все были правильными. Но это было бы не так, если бы Леандер не впорхнул в мою жизнь. Во всяком случае по большей части.

- В качестве напоминания. О мире и улыбки и спокойствии.

- Мое сердце переполнено ими, - издеваясь, я скосила глаза в сторону маленькой статуи. Ее улыбка действительно выглядела мирной, а расслабленные закрытые глаза тоже. Каким-то образом мне понравился этот вид, даже если я считала, что Леандер, как уже часто, совершенно обезумел.

- Точно, - ответил он снисходительно. - Я знаю, что это тяжело. И станет еще тяжелее. Мы начнем с маленьких шагов. Но эти шаги ты должна пройти, Люси. Обещаешь мне?

- А что будешь в это время делать ты? Йогу? С помощью йоги к тройному прыжку, да, это точно то, что имел в виду дядюшка Гуннар ... - Раздраженно я ударила правым кулаком мою подушку.

- Доверие, Люси, - напомнил мне Леандер укоризненно. - Я сделаю мою часть и поверь, она большая. Но мне нельзя говорить об этом.

- Старая шарманка.

- Да. Что же, так оно и есть. Но в этот раз ты тоже востребована и только я могу тебе сказать, что нужно делать.

У меня на языке уже опять лежало протестующее «но», но и его я проглотила. Не имело значения, что я хотела ответить или возразить - все сводилось к одному пункту. Доверие. Это уже сейчас отягощало меня.

- Могу я хотя бы знать, где ты был последние недели? И почему ты сейчас внезапно думаешь, будто все знаешь? - попыталась я с другой стороны.

Леандер указал пальцем на свою голову.

- Читал. Много читал. Размышлял над этим и снова читал. А теперь речь идет о практике.

- Читал? Но где ты тогда ... о. - Несмотря на боль в ухе и мою переполненную голову, я должна была усмехнуться.

Да, в этом был смысл. Я чуть не каждый день подозревала его - но не когда бы не додумалась до этого, хотя изучала сообщение в газете и даже посмотрела новости по региональному телевидению, так как тот вещался как раз в то время, когда мне нужно было вечером массировать маме плечи.

В центральной библиотеке университета Маннгейма регулярно с полок пропадали книги, несколько дней спустя снова появлялись - либо на полочке на правильном месте, либо же открытыми на одном из задних столов, без того, чтобы в компьютере была отмечена какая-либо операция взятия на прокат. Предполагали, что это проделки студентов, но было выделяющимся то, что почти во всех книгах речь шла о религиозных и философских темах, и к тому же не хватало нескольких страниц, которые были аккуратно вырезаны.

«Вор» однако, выразил признательность своим способом, и почти каждый день клал свежие цветы (которые очевидно были сорваны с городских грядок) на стойку библиотекарши. Бедная женщина все сильнее сомневалась в своем уме, но призналась в интервью по телевизору, что не боится и что редко чувствовала себя так хорошо во время работы.

К шалостям студентов стоит относиться снисходительно, она не держит обиды. Теперь значит, эти явления призрака закончиться, а библиотекарша должна будет снова привыкнуть к нормальности.

- Книги о религии? Вы же в Sky Patrol почти ни во что не верите. И я кстати тоже.

- Речь вовсе не об этом. Речь идет - ну, собственно речь идет о поисках счастья. Но оно другое, чем большинство людей себе это представляют. Люси, как я уже говорил, ты ...

- Понимаю. Доверие. - Я сняла кроссовки с ног и натянула одеяло на живот.

Дрожь на спине просочилось во все мое тело. Первые признаки поднимающейся температуры? Устало я закрыла глаза.

Теперь я могла лучше переносить музыку. Она усыпляла меня и отгоняла беспокойные мысли о том, что предстояло мне и Леандеру. Никогда в жизни ребятам нельзя узнать о том, что в моем CD плеере лежало такое дерьмо, но на данный момент ... на данный момент это было правильно.

В течение нескольких секунд я еще раз увидела двухцветные глаза Леандера, появившиеся из темноты, как они смотрели на меня так уверенно и ясно. Потом я заснула.

Глава 2

Мудрость в черном

Тук, тук, тук. Нет, это было не мое ухо и это было не в моем ухе. Это было снаружи. Моргая, я открыла глаза. В комнате царил полумрак, скоро встанет солнце, значит, было еще слишком рано, чтобы пошевелить мизинцем на ноге или даже думать. Вздыхая, я повернулась на другую сторону и завернулась еще сильнее в одеяло. Скорее всего, шорох мне только показался. Поэтому продолжу спать. Столько, сколько захочу. Школа была вычеркнута из моего списка, так как я была больна и в виде исключения мне это подходило.

Когда температура падала, было вполне приятно, иметь воспаление среднего уха. Конечно, онемевшее чувство в ухе действовало на нервы, а слабость заставляла меня сомневаться в том, что я смогу когда-либо снова заниматься паркуром.

Также было скучно изо дня в день лежать в моей комнате, смотреть в потолок или из окна и ожидать того, что Леандер присоединится ко мне, покажет несколько упражнений йоги или просто сядет перед Буддой, смотря на него, как будто в следующий момент тот превратится в тигра, если только достаточно долго не выпускать его из виду.

Я не знала, чем Леандер занимался в течение дня; я только знала, что он был здесь, в квартире, и сновал там по коридору и комнатам - это я могла чувствовать, прежде всего, тогда, когда закрывала глаза. Его присутствие стало таким сильным, что я чувствовала его почти как согревающее облако, которое проплывало надо мной, когда Леандер проходил мимо моей комнаты.

Но я подозревала, что он меня избегал, потому что я была для него слишком больна и невыносима. Только перед тем, как заснуть, когда боль была самой сильной, он садился на мою кровать и начинал странно и монотонно петь, повторяя несколько слогов в постоянной, равномерной последовательности - и это часто полчаса подряд.

Он сам держал при этом глаза закрытыми и почти не двигался. Когда он занялся этим в первый раз, я хотела еще начать дискутировать и ругаться, но он не позволил вывести себя из равновесия. Я не понимала ни слова из того, что он там пел, это звучало незнакомо, и как бы часто я не слушала - я не могла запомнить эту короткую строфу. Леандер утверждал, я не должна знать, что он там делает, и он делает это для себя самого, я должна только позволить ему.

Я не верила ни слову. Также я не могла себе представить, что это песнопение может помочь нам при тройном прыжке. Но до летнего солнцестояния осталось только несколько недель, и пока Леандер не докучал мне другими заданиями.

Так что я растягивала мою болезнь. Потому что при всей скуки и одиночестве, которые она несла с собой: Я была освобождена от того, чтобы учить маленьких девочек шитью, мне не нужно было мучить себя в школе и день за днем понимать, как мало меня теперь еще связывало с ребятами.

Мама больше не просила меня помассировать ей вечером плечи (за это была теперь ответственна бабушка Анни) и я могла спокойно мечтать. О чудесных вечерах в пустыне у дядюшки Гуннара, о Пите, индейце, о закатах в Аризоне и голубой, огромной луне и ...

Тук, тук, тук. Я уже снова задремала, но это тук, тук, тук было таким интенсивным, что я больше не могла его игнорировать. Включилось отопление? Нет, не смотря на слишком холодный май, папа уже выключил его, и мы жили при пугающих 18 градусах.

Поэтому никого не должно удивлять, что я до конца не выздоравливала. Или ... или Леандер мог внезапно снова летать, приземлился на крыше и стучал в окно? Его силы ангела возвращались назад?

Резко я стала совершенно бодрой и села, чтобы посмотреть распахнутыми глазами на окно. Да, там был Леандер. Однако внутри комнаты.

Расслабленно он прислонился к оконной раме и смотрел, улыбаясь, через стекло на улицу, где на карнизе сидела черная ворона. Теперь она склонила голову в сторону, распушила перья и смотрела вопросительно на Леандера, прежде чем снова постучать своим клювом по деревянной раме, как будто просила впустить ее.

Тук, тук, тук. Осторожно Леандер повернул ручку.

- Нет! Оставь его закрытым и прогони ее! Постучи по окну! - закричала я шепотом, чтобы не разбудить моих родителей. Мне не нравились вороны. Они напоминали мне о том, что ежедневно происходило внизу в папином подвале, а это пугало меня больше, чем когда-либо, с того времени, как меня укусила гремучая змея и я сама чуть не перешла через Иордан.

Но Леандер приоткрыл окно и замер. С любопытством ворона заглянула к нам. Ее клюв уже слишком опасно приблизился к отверстию.

- Пожалуйста, прогони ее!

- Нет, - прошептал Леандер чуть ли не с нежностью. - Нам нужно мудрое (белое)* животное.

*На немецком слово weise (мудрый) и weiß (белый) в определенном падеже звучит почти одинаково.

- Она черная. - Я так и знала. Его песнопения сводили его с ума. Как бы прекрасно и успокаивающе они не звучали, когда он декламировал их своим хриплым, теплым голосом - Леандер хотя больше и не становился призраком, но терял свой рассудок.

- МУДРОЕ животное, Люси. С округленным s, не с резким. Вороны мудрые животные. Она нам поможет. Нам нужно попытаться приручить ее. - И уже Леандер приблизился к отверстию, как будто хотел почесать ей перья и вместо того, чтобы улететь, глупая птица только склонила голову в бок.

- Перестань! - Так быстро, как это позволяло мое разбитое состояние, я была рядом с ним и захлопнула окно. Возмущенно каркая, ворона отпрыгнула на три шага назад на крышу, чтобы угрожающе растопырить свои отсвечивающие голубым крылья. Но она не улетела прочь, а только смотрела на меня непоколебимо из своих круглых, неподвижных глаз.

- Блин, Люси, мне почти удалось, коснуться ее ... Почему ты все испортила?

- Просто я не люблю ворон. Кроме того вороны дикие животные. Их не приручают. Ой-ой...

Внезапное вскакивание отдалось в ухе. Стуча, оно требовало внимания. Как всегда, когда оно болело, я приложила к нему ладонь, как будто могла таким образом вылечить. Я по-прежнему чувствовала себя слабой и разбитой.

- Как это было насчет доверия? - спросил Леандер тихо и осторожно подтолкнул меня к кровати, так что мне нужно было еще только опуститься назад, чтобы снова лечь. Одним опытным движением он натянул одеяло мне на плечи.

- Доверие это не устав, - пробормотала я. Я была такой уставшей. Чем больше я спала, тем более уставшей я становилась и тем больнее чувствовала себя. Возможно, мне просто было это нужно, после всех захватывающих и изнурительных месяцев - выспаться.

И поэтому я снова погрузилась в один из этих запутанных снов последних ночей, в которых я пыталась проплыть широкую реку, и меня всегда относило в сторону, пока мамин звучный, трубный голос не вырвал меня бесцеремонно из сна. Даже когда она шептала, это звучало все еще как дребезжание. Сразу же мои уши начали чесаться.

- Ты не находишь, что это ... настораживает? Такими вещами она еще никогда не интересовалась. Сначала я подумала, что это просто причуда, подростковый возраст и все такое. Но теперь эти вещи стоят уже здесь одну неделю ...

- Настораживает? - Это был явно голос бабушки Анни. Я отчетливо могла слышать, как она вскинула свои тонкие руки вверх, потому что все ее цепочки и браслетики, которые были одеты на запястьях, звонко зазвенели. - Нет, это замечательно! Она разговаривает с космосом! Я всегда знала, что у этого ребенка есть особенный дар.

Мама издала рык, который в равной степени могла бы издать медведица.

- Я скорее думаю, она на пути к тому, чтобы присоединится к секте. Посмотри, вот ... - Мамины тяжелые шаги двинулись вокруг кровати к окну. Надеюсь, Леандер уже проснулся и исчез с дивана. Если она сейчас нечаянно коснется его, тогда ...

- Она сделал себе здесь алтарь, с Буддой. Это не подходит моей Люси.

- Еще лучше! - Снова зазвенели браслеты Анни. - Это придает комнате особенный стиль, не так ли?

- Тебе следует принимать меня всерьез, мама, - пожаловалась мама и громко всхлипнула. Ой-ой. Новый сигнал тревоги того, что она расплачется. - Я переживаю. Она даже больше не хочет вставать. Говорит, что ухо все еще болит. При этом раньше я почти не могла удержать ее от того, что бы она везде носилась и прыгала, когда болела. Может они делают ее каким-то образом покорной?

Если мама ссылалась на песнопения Леандера, то была права. Как только он их начинал петь, я ничего больше не могла делать, как лечь и закрыть глаза. В них содержалась сила. Леандер был моей сектой. Секта, состоящая из одного человека, чью игру я понимала меньше, чем когда-либо.

Медленно я открыла веки и смотрела прямо на мамин огромный зад. Она все еще разглядывала Будду. Я пыталась каждый день избавиться от него, но делала это не последовательно. Я всегда только прятала его, потому что просто не могла выбросить в мусор или даже разбить. Для этого он слишком безмятежно улыбался мне. А Леандер был как ищейка; ему не приходилось долго искать, он находил его быстро и ставил со стоическим выражением лица назад на его исконное место.

- Доброе утро, - сказала я хриплым голосом, чтобы вывести маму из ее теории о секте.

- О, посмотри, ребенок проснулся! - возрадовалась бабушка Анни и погладила меня по щеке. Мама заставила себя улыбнуться, но в ее глазах блестели слезы.

Как уже часто мой взгляд устремился на ее живот, который казался мне все огромнее. Я плохо могла представить себе, что существо внутри, будет моим братом или сестрой. Даже сейчас мои мысли наталкивались на толстые стены, как только я пыталась представить себе, что в июле я больше не буду здесь единственным ребенком. Я должна была радоваться этому, но чувствовала в сердце только слабую подавленность.

Незаметно мой взгляд скользнул к дивану и окну - хорошо, Леандера здесь больше не было и вороны тоже. На всякий случай я проверила всю комнату. Да, в комнате его не было, но я знала где он. Он стоял снаружи в коридоре и подслушивал.

- Люси, мое сокровище. - Мама села на край кровати, после чего деревянная решетка под матрасом произвела не возможный не услышать скрип и я чуть не скатилась в ее сторону. Правой рукой она ощупала мой лоб. - Температуры у тебя, кажется, больше нет. Как ты думаешь, ты возможно уже можешь ...

- Нет, - ответила я страдальчески. - Я почти не спала из-за боли. Это просто не становится лучше.

- Возможно доктор Хиршхорн ...?

- В этом нет необходимости, - прервала я ее снова и с еще большим страданием в моем и без того слабом голосе. - Нужно просто время. - Доктор Хиршхорн сам сказал это позавчера - «должно быть это что-то продолжительное» - и прописал мне тепло и спокойствие. Однако в этот раз он подчеркнул, что мы в этот раз не имеем дела с загноившимся ухом. Только с воспаленным. Но этого, на мой взгляд, было достаточно, чтобы получить еще немного отдыха.

- Ладно. Ладно ... - Мамин взгляд оторвался от меня и снова направился к маленькому Будде, перед которым, блаженно улыбаясь, встала на колени бабушка Анни и одела на его толстую шею одну из своих разноцветных цепочек.

Ошеломленно мама покачала головой, чтобы снова обратить внимание на меня.

- Эти ... вот эти вещи. От кого ты их получила?

- Подарок. Со ... со школы. От моей учительницы искусства, - ответила я быстро. - Я помогала ей убираться в шкафу, а она хотела выбросить эту вещь. Она когда-то сделала его сама из глины.

- Из глины?

- Нет, нет, дитя, это мыльный камень! - воскликнула Анни и провела по его голове.

- Значит, из мыльного камня. Это ведь почти одно и тоже. А стол она дала мне в подарок к нему, его она когда-то сама ... - На всякий случай я один момент подумала. - Смастерила. На одном из курсов для повышения квалификации.

Стол был из Индии; Леандер «одолжил» его в одном из этих современных мебельных магазинов. Никогда в жизни госпожа Брэсиг не сможет сделать такую искусную штуку. По маме я тоже видела, что та сомневалась в этом.

- Она сказала, что Будда приносит удачу, - добавила я. - Удача нам не помешает, не так ли?

Глаза мамы расширились.

- О да. Да, она нам точно нужна, - ответила она эмоционально и приложила обе руки к своему круглому животу. Ах ты, Боже мой, я вовсе не это имела в виду. Я не хотела пугать ее.

Она была немного стара для беременности, а также все шло не так, как должно было быть. Ее сахар в крови был слишком высоким, но ребенок каждый вечер бодро брыкался.

- Все точно будет хорошо, мама! - уверила я ее поспешно и в тоже время была благодарна за мое вдохновение. - Но такой вот Будда не повредит, правда?