Капкан для волка.

— Уайт, плевать я хотел, с кем из животных ты себя ассоциируешь. У тебя еще два столика, — указал на зал, полный вечерних работяг и просто алкоголиков. — Столик номер пять просит счет, а за седьмым — уроды разлили пиво. Намек понят?

— Почему я должна отдуваться в вечернюю смену? Ты же знаешь, что утром мне на учебу идти!

— Ты вчера уронила поднос с заказом, — отогнул первый палец. — Ты позавчера разбила кружку, — второй пошел. — И ты же каждый день убегаешь пораньше, у тебя учеба. Так вот, Эми, — Барни приблизил лицо к ней. От него неприятно пахло луком. — если не хочешь остаться без зарплаты и без работы, в конечном итоге, марш обслуживать столики! Твоя учеба меня волнует в последнюю очередь!

— Как скажете, сэр, — выдавила сквозь зубы Эми и, подхватив поднос, отправилась к столикам.

Ей хотелось орать и плакать! А лучше — избить кого-нибудь. Последние дни были жаркими. Она чертовски уставала. Было ощущение, что это болезнь, но какая простуда в августе? Все тело ломило, накатывала волнами мигрень, усталость мешала учиться и работать. Ее руки просто не удержали этот дурацкий поднос! Бросить бы эту забегаловку, в которой ее только унижают и эксплуатируют, но надо было платить за учебу. За нее никто этого не сделает.

— Луковые кольца и две кружки светлого пива, — сделал заказ мужчина, пожирая ее глазами.

— Вам? — обратилась к сидящему рядом с ним человеку.

— То же самое, что и Бобу.

Эмилия записала их заказ и развернулась, когда ее ягодиц коснулась большая ладонь и отвесила шлепок. Девушка взорвалась от злости. А все кафе — от аплодисментов питекантропу. Повернувшись обратно, она влепила пощечину этому мужлану.

— Уайт! — проревел из-за стойки Барни. — Ты уволена!

— И отлично! Заплати мне часть зарплаты, и я уйду, — сказала Эмилия, кидая поднос на столешницу.

— Зарплату? Ты ничего не перепутала, малышка? Это ты мне еще должна!

— Я?! Вычти свои гребаные штрафы и дай мне мои деньги!

— Проваливай, Эми, к черту. Вместо зарплаты можешь забрать гамбургеры. — Сунул ей жирный пакет с фаст-фудом.

Эмилия сняла передник, схватила сумку с пакетом, толкнула Барни, выходя из-за стойки, и покинула кафе. На улице она прислонилась к стене и вдохнула свежий воздух. Слезинка скатилась по щеке. Не жизнь, а какой-то ад. Ей остался еще год отучиться в колледже, а она распадалась на части, как дряхлая старушенция. Сегодня было особенно плохо. Она еле на ногах стояла.

«Это все малолуние», — решила про себя она. Ее организм всегда плохо реагирует на смену фаз Луны. Может, Тому позвонить? Они вроде собирались куда-то сходить с друзьями. Но не хотелось шумных тусовок, и видеть тупые рожи его друзей — тоже.

Девушка дошла до темной подворотни. Черт, тут идти было опасно. Надо же было уйти в себя до такой степени, чтобы пропустить нужный поворот до дома! Эмилия опасливо заглянула в проход, где валялась куча чего-то, явно неприятного и, скорее всего, дурно пахнущего. Опять бездомные натащили всякого хлама с помоек. Они вечно устраивали свои обиталища в таких противных местах. Вдохнув поглубже и успокаиваясь, девушка двинулась прямо в темноту.

Куча, которую она сначала приняла за гору отходов или другого мусора, оказалась человеком… Эмилия закричала, испугавшись хрипения, донесшегося от этой свалки.

— Твою мать, — выдохнула она, четко различая накачанный силуэт мужчины. Какого-то ангельского красавчика сюда сбросили небеса…

Он закашлялся, и девушка сделала еще шаг назад, подальше от него. Мужская рука вытянулась вперед и упала на землю. Эмилия приблизилась к человеку и, наклонившись, толкнула его, переворачивая лицом к себе. Картер Дэвис! Этот псих-полицейский, которого боялся весь Эодор!

«Хм, этого дьявола сюда сбросили явно не небеса», — саркастично отметила про себя девушка, включая фонарик на телефоне.

Посветила на него, и ее глаза округлились. Он весь был в синяках и грязи, местами запеклась кровь. Лицо превратилось в синее нечто, бровь рассечена, губа — тоже. Рядом валялся баллончик с краской. Эмилия потянулась за ним, ощущая гадкое подозрение, что она знает, чей он. Конечно, Том! Совсем с ума сошел. Командир Дэвис переломает ему каждую косточку, вырвет кадык и засунет все это в его гребаную задницу.

Эмилия скривилась, цитируя про себя известные всему Рендору высказывания Картера Дэвиса. Интересно, был ли он так популярен в других округах?..

— По-мо-ги-те, — слабо прошептал он.

— Сейчас, — обреченно сказала она, понимая, что зря в это вмешивается. Том ненавидел Картера, и, похоже, это было взаимно. Но она все равно устроит разнос Тому за подобную выходку. Ведь он мог убить его!

Девушка вызвала такси и спрятала баллончик в сумке. Ее ждал неприятный разговор с ее же парнем. Хотя в последнее время она склонялась к мысли, что Том — полный отморозок. Машина приехала быстро, водитель помог погрузить Картера в машину и взял за свое молчание пятьдесят ареусов сверху. Урод! Нет бы помочь бесплатно, так он отобрал у нее предпоследние деньги!

С трудом втащив грузное тело Картера в дом, Эмилия положила его на диван. Тот заворочался, издавая стон при каждом движении, и девушка измученно скривилась. Этот диван был таким красивым, выглядел, как новый, благодаря белому чехлу.

— Уже не белый… — выговорила она, направляясь в ванную за аптечкой.

Картер не мог открыть глаза полностью, они налились свинцом. Но он видел, как кто-то ходит рядом и шумит. Опять собираются бить, подонки? Резкая боль обожгла лицо в области правой брови, и он зашипел, неуклюжим движением руки отталкивая незнакомца. Раздался женский крик и что-то вроде: «Идиот, ну и валяйся так!» Перед ним замаячило женское лицо. Девушка?..

— Жалкий человек, — пробормотал Картер и потерял сознание.

— Значит, полежишь так, жалкий придурок, — фыркнула Эмилия, вставая с колен.

Что она сделала Богам? За что они оставили ее когда-то, лет двадцать назад, без родителей? Сегодня — без работы, так еще и этого чокнутого ей подкинули!

Глава 3

Картер промычал что-то бессвязное и перевернулся на спину. Твою ж гребаную мать! Он почти жалобно заскулил от того, какую сильную боль принесло такое простое движение, как поворот тела. Мышцы словно все растянулись, сухожилия — тоже, да что там — даже кишки! В голове образовалась воронка и засасывала в себя все мысли, он не успевал за них ухватиться, как они тут же исчезали.

Мужчина открыл глаза, подождал, пока цветные пятна станцуют хоровод, и огляделся. Незнакомое помещение, он тут ни разу в жизни не был. Столик, кресло, белый диван, на котором он лежал… Картер забил тревогу — это дом тех ублюдков, которые его били! Он подскочил на диване и застонал. Лучше бы эта голова уже отвалилась!

— Стойте! — крикнул женский голос. — Что вы делаете? Как я вас потом должна с пола затаскивать на диван? Вы тяжелый! — продолжала отчитывать его незнакомка.

Она помогла ему сесть. Картер пытался посмотреть на нее, но в организме творился какой-то хаос. Его крутило всего изнутри, будто органы менялись на новые. В воспаленном сознании пронеслись вспышками воспоминания об избиении, о дротике, о его волке… Нет! Это умирал его волк! Точнее, растворялись его останки в разуме Картера, оставляя наедине с ни на что не годной человеческой сущностью.

— Господи, да что с вами? — кричала Эмилия. — Скорую вызвать?

Картер отмахнулся от девушки. Ему было плевать на нее, на то, что он делал в ее жилище. Его волновал только волк. Он не мог дать ему умереть, не мог! Мужчина вскочил на ноги, игнорируя боль и головокружение. Все смешалось в кипящей лаве злости и ярости. Картер взревел и, схватив со стола кружку, предпринял попытку смять ее руками. Силы волка должно хватить для этого сущего пустяка.

— Командир Дэвис… Картер… — пролепетала девушка, опасаясь за его психическое здоровье.

Картер не обращал на нее внимания. Он не мог сломать эту долбаную кружку! Не мог! Ярость достигла предела, и кружка отправилась в стену. Ее полет сопровождался криком Эмилии. Она спряталась за диван и задрожала. Придурок чокнутый! Мужчина продолжал бесноваться, круша вещи вокруг. Он направился к стеллажу со школьными кубками и наградами девушки.

— Не смейте трогать мои вещи!

Взгляд пары глаз остановился на ней. Его зрачки занимали почти всю поверхность роговицы. Эмилия сглотнула. Как бы ей не оказаться на месте этой кружки.

— П-пожалуйста, не трогайте эти кубки. Они… очень важны для меня, — тихо попросила она, глядя на него глазами, полными мольбы.

Картер смотрел на нее, не отрываясь, прокручивая в голове миллион разных вариантов за секунду. Самка, человек, убить, разорвать в клочья. Зрачки мужчины начали сужаться, а кровь — остывать. Серые глаза Эмилии были широко распахнуты, в них читался панический страх. Она дико боялась его, до дрожи в коленках, и он это ощущал. Но все равно встала на защиту каких-то вещиц. Глаза Картера сместились вниз: грудь отчетливо выделялась в топике, хоть и не казалась большой, однако ноги у нее были, что надо в этих шортиках…

— А вот теперь, командир Дэвис, оторвитесь от пожирания глазами моих ног! — дерзко вставила девушка, будучи возмущенной его плотоядным взглядом.

— Где ванная? — жестким тоном спросил он, беря себя в руки. Самочка была острой на язык, но с этим он разберется позже.

— Прошу вас, — съязвила Эмилия, указывая на дверь.

Она сняла с полки несколько самых ценных кубков и медалей и отнесла их подальше от этого психа. И так ничего не было в этой жизни, еще и на святые вещи покушались! Эмилия злилась, кипела от негодования. Она терпеть не могла какие-либо выкрутасы со стороны кого бы то ни было. Оставит его без завтрака! Пусть съест кружку, которую он разбил. Как раз мелкие кусочки удобны для переваривания.

Картер встал под душ и закрыл глаза, позволяя ледяной воде успокоить его. От кожи чуть ли пар не шел при соприкосновении с водой. Его тело дрожало, руки тряслись. Волка больше не было. Не было и сверхчувствительного слуха, острого зрения, когтей, шерсти, мускулов… Не было ничего. Мужчина со всей силы ударил по стене и выматерился, ощутив боль от удара. Волк ни за что бы не почувствовал удара о стену.

Он хотел выть, рычать, рвать клыками плоть предателей, убивать. Камилла — сука! Картер оскалился, с удвоенной силой вспенивая на голове шампунь, который стоял на полочке в душевой. Все они, самки, такие — двуличные стервы, которых волнуют только деньги и статус в стае. Ничего… он еще вернется, и эта сука захлебнется в слезах, когда будет стоять на коленях и просить прощение с его членом во рту. Мужчина улыбнулся. Да, так и будет. И он еще подумает: простить ее или нет.

Устав придумывать все более и более изощренные способы убийства и замерзнув под водой, Картер перекрыл подачу воды. Что теперь будет? И как жить дальше? К этим насущным вопросам добавлялись еще два: кто эта дерзкая малышка, у которой он проснулся, и кто его вчера избил в подворотне. Мужчина застыл, пораженный догадкой. Ну, конечно! Она была в компании тех ублюдков и притащила его к себе домой, чтобы закончить начатое. Еще одна сучка, но на этот раз его не проведут. Жажда крови не оставляла разум Картера, он обмотался полотенцем и вышел из ванной, намереваясь поговорить с Эмилией начистоту.

Он пошел на доносящиеся до него звуки и оказался в кухне. Маленькое местечко, но уютное. Девушка стояла у плиты и что-то переворачивала на сковородке. Пахло это "что-то" отменно. Теперь жажда крови в сознании Картера боролась с голодом.

— Ой, господи, вы меня напугали, — выдохнула она, увидев его в дверях. — Присаживайтесь, командир Дэвис, блинчики почти готовы.

Она все-таки решила не оставлять его без завтрака. А то станет еще свирепей без еды.

— С чем они? С ядом?

Лицо Эмилии скривилось, а в глазах читалось понимание того, что у него явно не все дома. Причем уже давно.

— Я не знаю, что у вас случилось. Наверное, мозг сильно встряхнули, но это джем…

Девушка осеклась на полуслове и испуганно выронила лопатку, так как Картер одним шагом сократил между ними дистанцию и уже прижимал ее к столу. Провел горячей ладонью по ее щеке, отодвигая волосы в сторону, и, прикоснувшись к коже губами, прошептал:

— Я убью тебя, если это подстава. Не посмотрю на то, что ты такой хрупкий, жалкий человечек.

Эмилия сглотнула, пораженная его словами. Ее не столько испугали угрозы, сколько поразило его презрительное отношение к людям. Кем он себя мнил?

— Командир Дэвис, — жарко прошептала она ему в ответ, теснясь своим телом к его, — а я вас кастрирую, если вы еще раз меня оскорбите. — Коленка Эмилии поднялась и уперлась ему прямо в область паха. — И вообще, с чего вы взяли, что это подстава? — спросила девушка, отталкивая его от себя. — И что именно — подстава? То, что я тащила вас на себе из того переулка, заплатила таксисту сверху за молчание, пыталась вам помочь и, в итоге, больше всех получила?!

Картер сел за стол, сверля ее взглядом. Он не чувствовал от нее опасности. Твою ж мать, во что превратилась его жизнь всего за каких-то двадцать четыре часа? В отменное дерьмо!

— У вас случилось что-то серьезное? Как они смогли вас избить? — осторожно спросила Эмилия, садясь напротив него. Ей стало жалко Картера, выглядел он глубоко несчастным.

— В смысле? — хмуро ответил он, поднимая на нее взгляд своих оранжево-карих глаз. — Как-как… Ногами, руками и битами.

— Просто… весь Рендор знает, что вы… как сказать…

— Псих?

— Ага.