Помоги проекту - поделись книгой:
— вербовка жен командного состава.
В данной директиве также подчеркивалось: «Помимо этого, отдельными иноразведками даются специальные задания своей агентуре следующего характера:
1. Установить расположение зенитных батарей и выяснить дислокацию частей Московского гарнизона.
2. На периферии, и в частности по пограничным округам, перед агентурой ставятся вопросы сбора шпионских материалов военного характера…
Основное внимание направляют на выявление наличия националов в воинских частях, расположенных в приграничных районах Зак[авказского]ВО и С[редне]А[зиатского]ВО…».
В связи с изложенным каждому Третьему отделу военных округов давались конкретные задания. По Закавказского военному округу, например, предписывалось особое внимание обратить на задания турецкой и иранской разведок «и суммой принятых опер[ативных]мероприятий предотвратить получение иноразведками данных по интересующим их вопросам.
Настоящую директиву проработать с оперативным составом.
Об исполнении и принятых мерах донести через 10 дней по получении настоящей директивы»[16].
В направленной в дополнение приведенной директивы ориентировке 3-го Управления НКО СССР от 25 мая 1941 г. отмечалось, что «в результате разоблачения агентуры германских разведывательных органов установлено, что органы гестапо и военной разведки проявляют особый интерес к объектам военного характера, главным образом к добыванию данных об авиации, артиллерии и танковых частях…
Основным контингентом агентуры, используемой германскими разведывательными органами, забрасываемой к нам через западную границу, являются поляки — 52,4 %…
Второе место по численности среди агентуры занимают украинские националисты, которые составляют около 30 % от общего числа разоблаченных агентов.
Около 20 % агентуры составляют белорусы, литовцы, латыши, эстонцы, русские белоэмигранты и незначительное количество евреев.
Среди агентуры — до 10 % женщин молодых, с красивой внешностью… Больше половины всей агентуры, засылаемой на нашу территорию, имеет возраст до 25 лет, 3/4 всех агентов имеют возраст до 30 лет».
По замыслам германского верховного командования агенты и диверсанты абвера (военной разведки и контрразведки) должны были дезорганизовать советскую оборону и ближайшие тылы Красной Армии, парализовать ее коммуникации, нарушить управление войсками, тем самым обеспечив победы вермахта в приграничных сражениях.
В соответствии с этими стратегическими планами «блицкрига» («молниеносной войны») массированный удар германской военной разведки направлялся на передовые позиции советских войск и ближние тылы РККА.
Проводившаяся более 10 месяцев целенаправленная подготовка германских войск к нападению на СССР была не менее тщательно подготовлена и в разведывательно-диверсионном плане.
Сухопутным войскам вермахта и флоту были приданы разведывательно-диверсионные части, сформированные Абвером из лиц, владевших языками народов СССР, нередко экипированные в форму военнослужащих РККА. Определенные ставки делались и на помощь со стороны «пятой колонны», призванной начать военные действия против пограничников, гарнизонов и частей РККА, органов Советской власти на территории западных областей СССР — в Прибалтике, на Украине и в Белоруссии в первые часы начала военных действий.
С известной немецкой обстоятельностью и пунктуальностью для разведывательного обеспечения наступательных боевых действий были сформированы абверкоманды и абвергруппы — фронтовые органы германской военной разведки, а также специальный орган для организации и координации разведывательно-подрывной и контрразведывательной деятельности на германо-советском фронте под условным наименованием «Штаб Вали». Помимо этого, в германских тылах на временно оккупированных советских территориях уже в 1941 г. были созданы головные фронтовые органы абвера — абверштелле (АСТ) — и подчиненные им более мелкие подразделения — абвернебенштелле (АНСТ) и мельдекопфы (передовые разведывательные пункты). Потребности военной разведки в подготовленной агентуре обеспечивали более 30 разведшкол — часть из них в 1941–1942 гг. была развернута и на временно оккупированных советских территориях.
Не будем забывать и о разведывательных подразделениях дивизий и полков, имевших условное наименование 1Ц и также занимавшихся засылкой, как правило, наспех подготовленной агентуры из числа жителей оккупированных территорий в тылы Красной армии с разведывательными заданиями.
На начальной стадии боевых действий именно перечисленные органы германской разведки стали основным противником советских органов государственной безопасности и военных контрразведчиков в том числе.
К сожалению, страна, ее Вооруженные силы и органы государственной безопасности СССР, находившиеся в стадии реформирования, не были должным образом и в полной мере подготовлены к отражению гитлеровской агрессии, что закономерно и сказалось на ходе летне-осенней кампании 1941 г.
Однако мужество и доблесть бойцов и командиров, военных контрразведчиков РККА, всего населения Советского Союза сорвали стратегические расчеты германского командования и в конечном итоге предопределили военный разгром агрессора.
…в 3.15 утра 22 июня 1941 г. без объявления войны германские войска начали бомбардировки советских городов и портов, а сухопутные войска перешли государственную границу СССР на протяжении от Черного до Балтийского моря.
И в первые часы агрессии, и много позже не только как фронтовик, офицер, но и как контрразведчик Петр Иванович Ивашутин будет мучительно размышлять, ища ответы на непростые вопросы.
Почему неожиданным и столь трагичным оказалось нападение Германии на Советский Союз?
Почему агрессор не получил должного отпора и не был «разбит малой кровью на его собственной территории»?
Были ли предприняты руководством СССР все необходимые меры для отражения агрессии вероятного противника?
Почему разведка
И только впоследствии, на основании доступа к уникальным материалам архивов, Петр Иванович сможет получить исчерпывающие ответы на эти непростые вопросы, мучительно терзавшие многих его современников.
Часть II
На дорогах Великой Отечественной
Провал стратегии «блицкрига»
В соответствии со стратегическим планом «Барбаросса» Гитлер и германский генералитет рассчитывали, что стратегическая цель — оккупация вермахтом европейской части Советского Союза — будет достигнута не позднее октября 1941 г.
Однако, несмотря на первоначальные военные успехи, уже к августу становилось все более понятно, что наступление на фронте теряет темп и уже вряд ли продолжение кампании будет идти по штабному «графику».
Не только пограничные войска НКВД СССР, но и все подразделения органов безопасности СССР с первых часов войны вступили в бой с врагом.
Сразу оговоримся, что в связи с началом военных действий 20 июля 1941 г. НКГБ и НКВД вновь были объединены в единый Народный комиссариат внутренних дел СССР.
В его структуре важнейшими оперативно-чекистскими подразделениями стали:
1 управление (разведка за границей, П. М. Фитин);
2 управление (контрразведка, П. В. Федотов);
3 управление (секретно-политическое, Н. Д. Горлинский);
4 управление (с февраля 1942 г. — организация работы на временно оккупированной советской территории, П. А. Судоплатов);
Управление особых отделов (УОО, В. С. Абакумов);
Транспортное управление (Б. З. Кобулов);
Экономическое управление (П. Я. Мешик);
Следственная часть по особо важным делам (Л. Е. Влодзимирский).
Уже известная директива НКВД СССР от 22 июня 1941 г. ставила перед органами безопасности задачу предотвращения диверсий на объектах промышленности и транспорта. В дальнейшем эта задача, с учетом получаемых все новых данных о тактике действий противника, конкретизировалась в целом ряде директив и приказов по территориальным органам безопасности и по органам военной контрразведки.
Первым обстоятельным документом по линии военной контрразведки стала директива 3-го управления НКО СССР № 35523 от 27 июня 1941 г. о работе в военное время, подписанная майором госбезопасности А. Н. Михеевым[17].
В ней всем начальникам 3 отделов военных округов, фронтов, армий, корпусов и начальникам 3 отделений дивизий предписывалось:
«В соответствии с требованиями, вызванными обстановкой военного времени, задачи, определенные постановлением правительства от 8 февраля 1941 г. и положением о Третьем управлении НКО, требует усиления агентурно-оперативной работы органов Третьего управления и дополнительных мероприятий, обеспечивающих охрану государственной безопасности и боеспособность частей Красной Армии.
Впредь до получения Положения о работе органов Третьего управления НКО СССР в военное время руководствоваться следующим:
Функции органов Третьего управления НКО СССР в военное время должны слагаться из:
1) агентурно-оперативной работы:
а) в частях Красной Армии;
б) в тылах, обеспечивающих действующие на фронте части;
в) среди гражданского окружения;
2) борьбы с дезертирством;
3) работы на территории противника…
Оперативная деятельность органов Третьего управления:
1. Органы Третьего управления проводят работу по недопуску в армию и очистке армии от вражеского элемента.
1. По вскрытым фактам вражеских действий органы Третьего управления принимают решительные меры пресечения, вплоть до ареста.
3. Органы Третьего управления организуют борьбу с диверсионными группами и отдельными диверсантами противника, используя приданные им воинские подразделения.
4. По всем выявленным недочетам оперативный состав немедленно должен проинформировать командование и добиваться их устранения.
5. Органы Третьего управления срочно сообщают в вышестоящие органы Управления по всем недочетам в боевом обеспечении и политическом состоянии частей и о проявлениях вражеской деятельности и принятым мерам.
6. Органы Третьего управления производят дознание, расследование и следствие по всем фактам и случаям преступной деятельности как военнослужащих, так и лиц гражданского окружения по делам, связанным с военнослужащими:
а) по всем пунктам ст. 58 УК РСФСР и соответствующим статьям УК национальных республик;
б) по ст. 193, пп. 20, 21, 22, 23, 24, 25 и соответствующим статьям УК национальных республик.
7. Начальники органов Третьего управления имеют право производить аресты военнослужащих всех степеней за совершенные преступления по получении соответствующей санкции вышестоящего начальника органов Третьего управления и командования:
а) лиц рядового и младшего начсостава — с санкции командира дивизии, корпуса;
б) лиц среднего начсостава — с санкции военного совета армии, фронта;
в) [лиц] старшего и высшего начсостава — с санкции народного комиссара обороны.
8. Органы Третьего управления имеют право постановки вопроса перед командованием о переводе военнослужащих рядового и младшего начсостава, а в отдельных случаях — среднего начсостава из одной части в другую по соображениям оперативного характера…».
Постановлением Государственного Комитета Обороны (ГКО) от 17 июля 1941 г. № 187 органы Третьего управления НКО СССР вновь были преобразованы в Особые отделы (отделения — в дивизиях) и подчинены созданному Управлению особых отделов НКВД СССР. Оперативные уполномоченные особых отделов НКВД в полках и дивизиях одновременно подчинялись соответствующим комиссарам.
В этом постановлении также говорилось:
«3. Главной задачей особых отделов на период войны считать решительную борьбу со шпионажем и предательством в частях Красной Армии и ликвидацию дезертирства непосредственно в прифронтовой полосе.
4. Дать особым отделам право ареста дезертиров, а в необходимых случаях и расстрела их на месте.
5. Обязать НКВД дать в распоряжение особых отделов необходимые вооруженные отряды из войск НКВД.
6. Обязать начальников охраны тыла иметь прямую связь с особыми отделами и оказывать им всяческую поддержку.
Председатель Государственного Комитета Обороны И. Сталин».
19 июля начальником Управления особых отделов (УОО) НКВД СССР был назначен В. С. Абакумов[18], сохранивший при этом занимаемый им с 25 февраля 1941 г. пост заместителя наркома внутренних дел.
Помимо выполнения собственно оперативно-чекистских функций, оперативный состав особых отделов НКВД принимал участие в боевых действиях на фронте, а также в проведении операций по борьбе с парашютными десантами противника, захвату вражеских агентов, дезертиров, участников разного рода бандитско-повстанческих формирований.
Для решения этих задач в соответствии с приказом НКВД от 19 июля 1941 г. при особых отделах дивизий и корпусов были сформированы отдельные стрелковые взводы, при особых отделах армий — отдельные стрелковые роты, при особых отделах фронтов — отдельные стрелковые батальоны.
И в частях Действующей Армии, и в особых отделах военных округов при проведении оперативно-чекистских мероприятий военные чекисты также несли боевые потери. Только с 22 июня 1941 г. по 1 марта 1943 г. особые отделы НКВД СССР потеряли 3725 своих сотрудников убитыми, 3520 — ранеными и 3092 человек пропавшими без вести.
В этой связи НКВД СССР заблаговременно предпринимались меры для восполнения потерь военных чекистов: в особые отделы направлялись сотрудники территориальных органов госбезопасности, выпускники ускоренных курсов школ НКВД, призывались офицеры запаса органов госбезопасности, велся подбор кандидатов на обучение среди добровольцев, массово штурмовавших военкоматы с требованием отправить их на фронт, а также среди воинов, проявивших мужество и героизм в боях, в период их нахождения на излечении в госпиталях после полученных ранений…
С 22 июня войска Закавказского военного округа (23 августа 1941 г. он был преобразован в Закавказский фронт), заместителем начальника Третьего отдела которого продолжал службу П. И. Ивашутин, выполняли задачи по противодесантной обороне Черноморского побережья и прикрытия государственной границы СССР от Черного до Каспийского моря.
С началом Великой Отечественной войны обстановка на территории Закавказского военного округа значительно обострилась. В некоторых районах появлялись бандгруппы, стремившиеся установить связь как с активистами бывших политический партий (меньшевиков, дашнаков, мусаватистов и т. д.), так и с эмигрантскими организациями в Турции, Иране, Германии, Болгарии. Последние повсеместно использовались германской разведкой в качестве агентурного резерва, а также для попыток инспирации «повстанческого движения» в тылах советских войск.
На территориях, сопредельных округу северокавказских республик — Кабардино-Балкарии, Чечено-Ингушетии и других, — начали действовать вооруженные банды, терроризировавшие местное население и органы власти, значительный интерес к которым проявляла военная разведка вермахта, а также Турции. Появились и отдельные дезертиры из частей РККА. Некоторая часть мужского населения республик, уклоняясь от призывов в армию, уходила в горы, создавая новые бандгруппы, борьба с которыми возлагалась на органы НКВД и военную контрразведку.
В связи с тем, что многие стратегические объекты на территории округа были приняты под охрану войсками, Петр Иванович с коллегами из территориальных органов госбезопасности («территориалами») налаживал меры оперативной защиты охраняемых объектов от диверсантов противника и бандгрупп, систему получения оперативной информации и разрабатывал план оперативно-чекистского и войскового реагирования на выявленные угрозы (выброску групп десанта противника, преследования и осуществления поиска нападавших на объекты и т. д.).
При этом Петр Иванович большое внимание уделял обучению нового пополнения особых отделов, подготовку его к выполнению служебных обязанностей в специфических условиях военного времени, в чем ему помогал полученный опыт ведения чекистской работы в боевых условиях.
Деятельность Ивашутина в Действующей Армии — с сентября 1941 г. он назначен заместителем начальника Особого отдела Крымского фронта, а после его ликвидации — замначальника особого отдела Черноморской группы войск Закавказского (с сентября 1942 по февраль 1943 г.), затем — Северо-Кавказского фронта — протекала в одном, знакомом ему по предыдущей службе географическом регионе.
При отбытии в штаб фронта Петр Иванович оставил семью — жену, двойняшек и своих престарелых родителей в Тбилиси, а позже получил лишь известие, что семья его отправлена в эвакуацию, но адрес ее конечного пункта назначения так и не дошел до него. Неизвестность, мысли о семье добавляли немало тревог Ивашутину в краткие часы отдыха, когда позволяла обстановка.
Особым отделам фронтов обычно подчинялись, в зависимости от их состава, 5–10 особых отделов армий и 30–40 особотделов частей и соединений (корпусов и дивизий), в каждом полку, штрафных ротах и батальонах имелись оперуполномоченные особых отделов. Эта категория военных контрразведчиков в боевых условиях находилась непосредственно на передовой, нередко вынуждено принимая командование на себя при гибели иных командиров или офицеров, в связи с чем потери личного состава в ней были особенно велики.
После провала плана «молниеносной войны» (август — сентябрь), а затем первого поражения в ходе контрнаступления РККА в декабре 1941 г. под Москвой германские спецслужбы были вынуждены пересмотреть стратегию действий на «восточном» (советско-германском) фронте. В этой связи большее внимание стало обращаться на разведывательно-подрывную деятельность в тыловых областях и районах СССР.
Разработанная Главным управлением имперской безопасности (РСХА) в марте 1942 г. операция «Цеппелин» являлась свидетельством признания как окончательного провала стратегии «блицкрига», так и явно недостаточной эффективности разведывательно-подрывных операций абвера, отсутствия у него реальных возможностей по ее расширению. Для реализации операции «Цеппелин» в VI (разведывательном) управлении РСХА был создан специальный отдел для осуществления с помощью 4 фронтовых «зондеркоманд «Цеппелин» с новыми разведшколами для подготовки высококвалифицированных агентов, организации массовой заброски в советский тыл агентуры с разведывательными, диверсионными, пропагандистскими и организационно-повстанческими заданиями для инспирирования вооруженных антисоветских выступлений. При этом зондеркоманды «Цеппелина» должны были также взаимодействовать с фронтовыми абверкомандами и абвергруппами.
В плане РСХА прямо указывалось: «нельзя ограничиваться десятками групп для разложенческой деятельности, они для советского колосса являются только булавочными уколами (что явно означало признание прежних стратегических просчетов германского командования и разведки. —
Однако деятельность «Цеппелина» и абвера не осталась незамеченной для советской контрразведки. 25 апреля 1942 г. НКВД СССР докладывал Государственному комитету обороны (ГКО), что только в марте-апреле были задержаны 76 агентов противника, переброшенных как в одиночном порядке, так и в составе разведывательно-диверсионных групп в города Вологду, Ярославль, Иваново, Пензу, Молотов, Тамбов, Куйбышев, Сталинград, Казань, Горький, у которых была изъята 21 радиостанция для связи с разведцентрами противника.
В целях ограничения активности германской разведки в указанных городах и создания видимости «успешной» работы заброшенной агентуры по 12 радиостанциям была установлена радиосвязь и начаты оперативные игры с абверкомандами 102, 103 и 104, абвергруппами 104 и 111, а также зондерштабом абвера «Р».
В одном из чекистских справочников, посвященных гитлеровским спецслужбам, действовавшим на советско-германском фронте, об особом штабе «Россия» (зондерштаб «Р») приводились следующие данные: этот разведывательно-подрывной орган был образован в 1942 г., и, помимо первоначально решавшихся им задач по борьбе с деятельностью советской разведки на временно оккупированных территориях, партизанами и разведывательно-оперативными группами, очень скоро на него были возложены и задачи по ведению подрывной работы в советском тылу. Руководящий состав «Зондерштаба “Р”» состоял главным образом из белоэмигрантов (членов НТСНП[19]) и изменников Родине, перешедших на сторону оккупантов. Впоследствии «Зондерштаб “Р”» принимал активное участие в создании диверсионно-разведывательной сети на оставляемых вермахтом советских территориях.
Ввиду того обстоятельства, что документы, опубликованные в многотомном сборнике «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. 1941–1945 годы», раскрывают систему и методы деятельности гитлеровской разведки на советско-германском фронте, лишь кратко остановимся на некоторых моментах этой неизвестной войны.
Поделиться книгой: