Три Стигмата Палмера Элдрича

— Я достал его нелегально. Проксимианцы и не подозревали, что я захватил его с собой. Они используют его в религиозных обрядах. Как индейцы пейотл. Ты хотел меня видеть именно из-за лишайника?

— Пожалуй. Ты вкрался в мой бизнес. Знаю, ты уже сколотил корпорацию. Просто великолепно! Тем более для дела с Проксимианцами, которые готовятся к вторжению в нашу систему. Извини меня, но ты хоть понимаешь, что делаешь? Не мог найти другого занятия, кроме мини-выставок?

Комната ударила в лицо ослепительным светом. Лео закрыл глаза. «Черт побери, — мелькнуло в мозгу. — Что-то мне не верится насчет Проксимианцев. По-моему, он старается отвлечь наше внимание от чего-то более важного…»

…Он открыл глаза и обнаружил, что сидит на траве на берегу реки. Рядом с ним маленькая девочка играла чертиком на веревочке.

— Йо-йо… Эта игрушка, — сказал Лео, — очень популярна в системе Проксимы.

Его руки и ноги были свободны. Он с трудом встал и размялся.

— Как тебя зовут? — спросил он девочку.

— Моника, — ответила девчушка.

— У Проксимианцев, — продолжал Лео, — хотя они и гуманоиды, есть крылья, и у них искусственные волосы.

Он взял прядь ее светящихся белокурых волос и дернул.

— А-ай, — вскрикнула девочка. — Ты гадкий дядька!

Он сделал шаг. Она отступила, все еще продолжая играть с чертиком и вызывающе глядя на него.

— Прости, — пробормотал он.

Ее волосы оказались настоящими. По-видимому, он находился не в системе Проксимы. Наверное, он стал Палмером Элдричем. Ведь тот хотел ему что-то показать.

— Вы готовитесь к вторжению на Землю? — спросил он ребенка. — Что-то по тебе не видно.

Может быть, Элдрич ошибся? И неверно понял Проксимианцев? К тому же, насколько он помнил, Палмер, не подвергнув себя развитию, не обладал мощным и широким пониманием сути вещей.

— Мой йо-йо, — сказал ребенок, — волшебный. С его помощью я могу сделать все, что захочу. Что сделать? Говори! По-моему, ты добрый.

— Отведи меня к своему вождю, — проговорил Лео. — Старая шутка. Родилась в прошлом столетии. Ты не поймешь.

Он огляделся. Кругом не было заметно никаких следов обитания. Только обширная травянистая равнина.

«Для Земли слишком холодно, — подумал он. — Над головой голубое небо. Отличный воздух. Плотный».

— Ты простишь меня? — спросил он девочку. — Видишь ли, Палмер Элдрич влез в мой бизнес. И если он будет продолжать в том же духе, то мне придет конец. Поэтому надо что-то делать.

«Похоже, убийство уже не получится», — сказал он сам себе угрюмо.

— Но, — продолжал Лео вслух, — я просто не могу себе представить, что он задумал. Словно забрал себе все козыри. Посмотри хотя бы, как он меня обставил, перебросив сюда, а я даже не знаю, где это.

«В общем-то, это несущественно, — думал он. — Потому что, где бы я сейчас ни был, все равно оказался бы под контролем Элдрича».

— Козыри? — спросил ребенок. — В моем чемоданчике есть целая колода карт.

Чемоданчика он не видел.

— Где?

Встав на колени, девочка то здесь, то там коснулась травы. Вдруг участок ее плавно отъехал в сторону, и из открывшейся полости девочка извлекла чемоданчик.

— Я его спрятала от поручителей.

— Что значит «поручитель»?

— Чтобы быть здесь, нужен поручитель. У каждого из нас он есть. Думаю, они платят за все, платят, пока мы не вылечимся. А потом мы сможем вернуться домой. Если, конечно, есть дом.

Она села около чемоданчика и попыталась открыть его. Замок не поддавался.

— Сволочь, — сказала она. — Это не тот. Это Смайл.

— Психиатр? — спросил, встрепенувшись, Лео. — Одного из самых больших небоскребов? Он работает? Включи.

Девочка услужливо включила психиатра.

— Привет, Моника, — сказал металлический чемоданчик. — И вам привет, мистер Балеро, — его имя он произнес неправильно, сделав ударение на последний слог. — Что вы здесь делаете, сэр? Вы уже вышли из того возраста, чтобы быть здесь… Хи-хи. Или вы деградировали, польстившись на так называемую Э-терапию? Р-г-г-дж, щелк! — … Терапию в Мюнхене.

— Почему же? Я вполне прекрасно себя чувствую, — заверил его Лео. — Послушайте, Смайл. Как вы думаете, кто из тех, кого я знаю, мог бы вытащить меня отсюда? Назовите кого-нибудь, любого. Я больше не могу здесь оставаться.

— Я знаю мистера Байрсона, — проговорил доктор Смайл. — Собственно, я и сейчас с ним. Прямо в его офисе. С помощью портативной приставки, конечно.

— Я не знаю никакого Байрсона, — сказал Лео. — Что это за место? Очевидно, санаторий для больных детей или детей без денег, или еще черте что. Сначала я, было, думал, что нахожусь в системе Проксимы, но раз вы здесь, то, очевидно, это не так.

Наконец до него дошло.

— Дьявол, вы же имели в виду Майерсона! Барни! В П.П.Лайотс.

— Да, совершенно верно, — подтвердил доктор Смайл.

— Соединитесь с ним, — сказал Лео. — Передайте ему, чтобы он сейчас же связался с Феликсом Блау. Это Трехпланетное Полицейское Агентство. Только поскорее. Передайте ему, чтобы он велел Блау точно выяснить, где я нахожусь, и послать сюда корабль. Ладно?

— Хорошо, — ответил доктор Смайл. — Я сейчас же свяжусь с мистером Майерсоном. Он беседует с мисс Фьюгет, его ассистенткой и к тому же еще любовницей. Она сегодня одета в… Хм… В эту минуту они говорили как раз о вас. Но, конечно, я не могу передать, о чем они говорят. Врачебная тайна. Вы понимаете? Она одета…

— Ладно, так будьте добры… — проговорил раздраженно Лео.

— Простите, я на секунду отключусь, — уведомил чемоданчик.

Казалось, он обиделся и наступила тишина.

— Я ошибся. Это вовсе не доктор Смайл. Он просто притворяется им, чтобы спасти нас от одиночества. Работает, но не может связаться ни с кем извне, замкнут сам на себя.

Он знал, что значит — система замкнута сама на себя. Но тогда откуда ему знать о Барни Майерсоне и мисс Фьюгет? Тем более о подробностях их личной жизни? И тем более во что она одета? Очевидно, ребенок говорит неправду.

— Моника! — спросил он. — Кто ты?.. Мне бы хотелось знать твое полное имя.

Что-то в ней казалось ему знакомым.

— Я готов, — внезапно возвестил чемоданчик. — Все в порядке, мистер Балеро… — он опять ошибся в произношении. — Мы обсудили ваше положение с мистером Майерсоном, и он связался с Феликсом Блау, как вы и просили. Мистер Майерсон вспомнил, что читал однажды в газете о санатории ООН, похожем на ваш. Где-то в районе Сатурна. Для умственноотсталых детей. Возможно…

— Черт, — сказал Лео. — Уж что-что, а эта девочка не умственно отсталая. Даже, скорее, чересчур развита.

Нет, интуиция подсказывала ему, что, забросив его сюда, Палмер Элдрич чего-то хочет добиться от него, или, скорее, запугать.

На горизонте появилась тень. Огромная, серая, разбухавшая и увеличивающаяся на глазах, она неслась на них с ужасающей скоростью.

— Это крыса, — сказала спокойно Моника.

— Такая большая? — удивился Лео.

Нигде в Солнечной Системе, ни на одном спутнике или планете не существовало подобных громадных и мерзких созданий.

— Что она с нами сделает? — спросил он, поразившись, что девочка не боится.

— Ах, — ответила Моника, — наверное, убьет.

— И это тебя не пугает? — он услышал, как его собственный голос стал высоким и пронзительным. — Тебе что, хочется умереть, прямо сейчас? Быть съеденной крысой?

Он обхватил девочку одной рукой, поднял чемоданчик другой и помчался прочь от крысы.

Чудовищная усатая тварь настигла их, миновала и понеслась дальше. Ее тень все уменьшалась и вскоре исчезла.

Девочка хихикнула.

— Как она тебя напугала. А я знаю, что она нас не заметит. Они не могут. Мы для них здесь невидимы.

Наконец-то Лео понял, где находится. Феликс Глау его не найдет. И никто не найдет, сколько бы ни искали.

Элдрич сделал ему внутривенную инъекцию трансляционного наркотика, и скорее всего — Чу-Зет. Это место — несуществующий мир. Он так же нереален, как иррельна «Земля», на которую транслируются колонисты, когда жуют Кей-Ди. И он, и девочка были нереальными. Во всяком случае, здесь. Где-то их пустые, бескровные тела лежат, словно мешки с песком, лишенные своего церебрального состояния. Вероятнее всего, они лежат в Лунном поместье Палмера Элдрича.

— Ты Зоя, — сказал он. — Не так ли? А Моника — это тот образ, который ты выдумала, тебе хотелось бы вновь стать маленькой девочкой, лет этак восьми. И даже с другим именем.

— Я не знаю никакой Зои, — холодно ответил ребенок.

— А твоего отца зовут Палмер Элдрич. Правильно?

Ребенок неохотно кивнул.

— Это место только для тебя? — спросил он. — Ты часто сюда приходишь?

— Да, это мое место, — сказала девочка. — Никто не входит сюда без моего разрешения.

— Почему же ты разрешила мне сюда войти?

— Потому что мы думали, что ты сможешь удержать Проксимианцев от того, что они собираются сделать.

— Опять… — проговорил он, не веря ей. — Твой папа…

— Мой папа, — перебила девочка, — старается нас спасти. Он не хотел брать с собой Чу-Зет. Они его заставили. А мы с помощью Чу-Зет нанесем им решительный удар.

— Как?

— Они контролируют области, в которые попадают, приняв Чу-Зет. А ты как раз принял его…

— Но ведь невозможно заметить их влияние и контроль. О чем ты говоришь!

— А я могу, — сказала девочка. — Как может сейчас мой отец. Он получил Чу-Зет на Проксиме и принимал его много лет. Он узнал о том, что готовят нам Проксимианцы, когда было уже поздно.

— Все это надо доказать, — сказал Лео. — Докажи хоть что-нибудь, дай мне хоть что-нибудь существенное, чтобы пойти дальше.

— Мистер Балеро, Моника говорит правду, — вдруг произнес чемоданчик.

— Откуда ты знаешь? — спросил с досадой Лео.

— Потому что, — ответил чемоданчик, — я тоже под влиянием Проксимианцев. Вот почему я…

— … Ничего не можешь сделать, — закончил за него Лео.

Он поставил чемоданчик на землю.

— К черту этот Чу-Зет, — сказал он им обоим, чемоданчику и девочке. — Он только все запутал. Я не понимаю, что происходит. Ты не Зоя. Ты даже не знаешь, кто ты есть. И ты — ты не доктор Смайл. Ты не вызывал Барни, и он не беседовал с Рони Фьюгет. Все это просто вызванная наркотиком галлюцинация. Это говорит мой собственный страх перед Палмером Элдричем!

Негодуя, он пошел прочь от них.

«Я понял, что происходит, — подумал он. — Таким способом Палмер стремится завладеть моим разумом. То, что они применили, когда-то называлось промыванием мозгов. Он старается меня запугать».

Он шел, не оглядываясь назад.

Это его и погубило.

Что-то — он уловил его уголком глаза — бросилось ему под ноги. Он отпрыгнул в сторону, и оно промахнулось. Тут же повернуло назад и рванулось к нему, как к добыче.

— Крысы тебя не видят! — донесся издали голос девочки.

Не разглядывая нападавшее на него существо, Лео побежал.

В том, что он видел, нельзя было винить Чу-Зет. Ибо это была уже не иллюзия, не механизм устрашения Палмера Элдрича. Глаку, который гнался за ним, не было аналогов ни на Земле, ни в земном разуме.

За Лео, бросив чемоданчик, бежала девочка.

— А как же я? — заголосил доктор Смайл.

Но никто за ним не вернулся.