Помоги проекту - поделись книгой:
"Нет… это невозможно… Дима — Сашин сын, сомнений быть не может".
И, всё-таки, за убеждённостью нет-нет, да проскальзывали сомнения… сомнения и страх, что всё это может оказаться правдой.
Иногда эти сомнения оседали на дно души, иногда накатывали волной… Аня гнала их от себя, глядя, как сын и муж улыбаются ей одинаково… Но сомнения всё равно возвращались, принося с собой мучительные воспоминания.
— Мама, ты ещё не ложишься? — сын заглянул в кухню.
— Сейчас, помою посуду, и лягу. А что? Ты чего-нибудь хочешь?
— Нет, — усевшись за столом, Дима положил перед собой локти и поднял на мать синий взгляд, — я хотел спросить…
— Спрашивай, — отвернувшись от раковины, Анна улыбнулась сыну.
— Мы всегда будем жить в одной комнате?
— Пока не знаю… — женщина слегка замялась, — Но надеюсь, что нет. А что?
— Да так… ничего… просто я хотел попросить, чтобы вы подарили мне на день рождения пианино.
— Пианино? — Анна задумчиво вытерла руки кухонным полотенцем, — ты знаешь, я уже думала об этом…
Пианино было давней мечтой сына, но исполнить её за все годы так и не удалось — сначала Дима был слишком маленьким, а потом у его родителей элементарно не было денег на такую серьёзную покупку.
Единственное, что они могли сделать для развивающегося музыкального таланта сына, это договариваться о частных уроках с преподавателями музыки в тех школах, где до этого работала Анна. И лишь на предыдущем месте жительства Димка, наконец-то, поступил в настоящую музыкальную школу. Теперь же обучение должно было продолжиться здесь, в новом городе, и инструмент, действительно, был необходим. Все его преподаватели в один голос твердили, что у мальчика уникальные музыкальные способности, абсолютный слух и хорошие вокальные данные. И, если с вокалом пока приходилось подождать — по причине ломки голоса, то с остальные таланты нужно было серьёзно развивать уже сейчас.
— Но здесь его будет некуда поставить… Да?.. — сын смотрел вопросительно, но с надеждой на отрицательный ответ.
— Ничего, — кивнула Анна, — куда-нибудь поставим. Завтра я поговорю с папой, мы посмотрим по деньгам… Возможно, что не будем ждать твоего дня рождения.
— Правда?! — глаза сына засветились радостью, — Мам, спасибо!..
— Пока не за что, — Аня обняла сидящего на стуле мальчика и поцеловала в тёмно-русую макушку, — главное, чтобы ты не забросил потом занятия.
— Ты что, мама! — Димка аж вытаращил глаза, — Я не заброшу! У меня же… подожди, я сейчас…
Выскочив из кухни, сын тут же вернулся со школьным ранцем в руках. Поставив его на стол, достал из недр нотную тетрадь, открыл и положил перед матерью.
— Что это? — Анна удивлённо рассматривала испещрённый знаками нотный стан, — Баллада…
— Да, это баллада… — Дима торопливо листал тетрадь, каждая страница которой была исписана нотами, — И вот — ещё… и ещё… Это мои баллады…
— Подожди… — удивление сменилось на откровенное изумление, — Это что… твои баллады?!
— Да, — сын с готовностью кивнул, — мои.
— Когда ты успел… А, главное, где?!
— Я ещё там… в прежней музыкалке… Вообще я давно их сочинил, но репетировать стал недавно, и ноты записал недавно. Павел Николаевич посмотрел, сказал, что талантливо…
— Павел Николаевич… — от изумления Анна сразу не могла вспомнить, кто такой Павел Николаевич, — Ах, да… это твой преподаватель…
— Да, — Дима снова охотно кивнул, — ты его видела… Я ему сыграл, он послушал, сказал, что хорошо, и ещё не мог поверить, что я раньше сам изучал музыку… Я вам пока ничего не говорил… Хотел сыграть на новом пианино… ну, если бы вы мне его купили…
— Мы купим… — Анна прижала к груди голову сына, — Мы обязательно купим!
— Папа согласится? Я слышал, что ему сейчас деньги будут нужны…
— Согласится… — Анна в знак согласия прикрыла и вновь открыла веки, — Обязательно согласится!
— А ничего, что у нас одна комната? — по тому, как загорелись его глаза, можно было догадаться, что этот вопрос Дима задал скорее из вежливости, заранее зная, каким будет ответ.
— Ничего… — Анна снова прижалась губами к его макушке, — Главное — твой талант. А мы — твои первые слушатели…
Международный женский день было решено отмечать в ресторане, принадлежащем Леониду Лапину. Стол для своих друзей Леонид распорядился накрыть в небольшом банкетном зале. Из присутствующих были лишь Морозовы всем семейством и сам Лапин с Милой и Кристиной.
Как ни старалась Анна, собираясь на торжество, но перещеголять Людмилу Лапину оказалось делом невозможным. Мила была женщиной скромной, тихой, но бриллианты в ушах и на пальцах так играли в свете хрустальных бра, что полностью компенсировали излишнюю скромность своей хозяйки. Одета Мила была по последнему слову европейской моды, так, что Анюта в своём, считавшемся дорогим, костюме всё с того же вещевого рынка, почувствовала себя не в своей тарелке. Точно так же она чувствовала себя днём раньше, присутствуя на праздничном учительском банкете, сравнив, увы, не в свою пользу, выходные наряды женского преподавательского состава.
Анна впервые в жизни испытала недовольство своим внешним видом, когда увидела, какие украшения имеются у её новых коллег… теперь же, оказавшись в узком дружеском кругу, она вновь ощутила смущение… Бриллиантов у неё никогда не было, а единственная золотая цепочка с кулоном на фоне дорогущего ожерелья Людмилы казалась ей теперь дешёвой бижутерией…
Муж не обращал внимания на смущение Анюты, но, не в пример ему, Лапин понял всё сразу. Он весь вечер бросал на неё недвусмысленные взгляды, окончательно вгоняя в краску. Казалось, что он не обращает внимания ни на собственную супругу, ни на дочь, ни на Александра с Димой.
Пригласив Анну на танец, Лапин неожиданно наклонился к её уху.
— Я не устаю тобой любоваться…
— Странные речи в присутствии жены… — чувствуя, как лицо заливается краской, Анюта попыталась отшутиться.
— В них нет ничего предосудительного, — тихо рассмеялся Леонид, — разве плохо любоваться женской красотой? Тем более, со стороны…
— Скажешь тоже… — Анна едва прятала довольную улыбку, — Восьмого марта все женщины красивые.
— Восьмого — возможно… но вот в остальные дни настоящих, красивых, уже меньше… Я теперь знаю ещё одну…
— Кого же?.. — решив подыграть, Анна лукаво улыбнулась.
— Угадай…
…Она даже не заметила, как сама начала отвечать на его игру… Леонид был импозантным молодым мужчиной. Видной внешности, выше среднего роста, он смотрел довольно дерзким, серым взглядом, будоражащим женские инстинкты… Он как-то незаметно вошёл в жизнь Морозовых, то и дело помогая советами, делами, сопереживаниями… Казалось, он готов был решить все их проблемы, возникающие после переезда на новое место жительства.
Александр был искренне благодарен школьному товарищу, полностью доверяя ему свои планы. Он даже не обращал внимания на то, как Лёнька поедает глазами его любимую Анюту…
…Анна опомнилась, когда стихла музыка. Ей вдруг стало неловко, что она так раскокетничалась с чужим мужем, и, усевшись вновь за стол, бросила осторожный взгляд на Милу. К счастью, та была заняла разговором с Александром, и, казалось, совершенно не смотрела ни на мужа, ни на Анюту…
— Дядя Лёня, а можно я сыграю?.. — Дима, который весь вечер не сводил глаз со стоявшего в углу пианино, наконец, набрался смелости задать вопрос.
— А ты можешь?.. — Лапин удивлённо уставился на мальчика, — А ну, давай… сбацай чего-нибудь!
Торопливо пройдя к инструменту, Димка уселся на стул и открыл крышку… Немного пробежавшись по клавишам, на несколько мгновений затих, потом взял первый аккорд…
— Какая мелодия красивая… — Мила слушала, улыбаясь, — Никогда такую не слышала…
— Это Димка сам сочиняет! — Александр с гордостью смотрел на сына.
— Серьёзно?! — женщина удивилась ещё больше, — какой молодец!
— Мы и сами не знали, — Анна тоже любовалась сыном, — представляешь, он сочинял, сам записывал, хотел сделать нам с Сашей сюрприз.
— Композитором будет! — Леонид встал с места и, подойдя к мальчику, приобнял того за плечи, — А Кристинка стихи пишет… Вот и будете песни сочинять, а?..
— Не знаю, — Дима смущённо пожал плечами, — я как-то не думал… Я просто музыку пишу.
— А будут песни! Кристинка! — мужчина обернулся к дочери, — Нужно стишок написать вот под эту музыку… Сможешь?..
— Ну… — девочка жеманно опустила глазки, — Не зна-а-а-ю…
— Лёнь, ну, что ты болтаешь… — Мила укоризненно посмотрела на мужа, — Какой стишок?.. Это музыкальная пьеса… всё серьёзно, да, Дима?
— Вообще-то, да, — тот согласно кивнул головой, — я ещё не думал о песнях… но я подумаю!
— И в кого он у вас такой? — решив пошутить, Лапин снова отошёл к столу и чуть толкнул локтем Александра, — А, Сашка?..
— Сам не пойму! — Морозов подхватил шутку, не обращая внимания на то, как при словах Леонида побледнела Анна. Музыкантов в соседях, вроде, не было! А Анютка не признаётся!
— Кстати, с песнями — хорошая идея! — захмелевший Леонид сквозь общий смех снова повернулся к Анюте, — Смотри… смотри… Кристинка сочиняет стишки… Димка пишет музыку… я даю своим музыкантам, они исполняют… Нет!.. Пусть Димка сам и поёт… А что?.. Потом вырастут с Кристинкой, мы их поженим… А, Саня?! Милка?.. Нормальная идея?..
— Ну, болтун… — всегда серьёзная Мила чуть качнула укоризненно головой, — Пусть вырастут сначала…
— Да куда они денутся?! — Морозов тоже включился в весёлый разговор, — Вырастут! Пусть женятся, я уже согласен!
— Саша, что ты болтаешь?! — Анна тоже попыталась увещевать своего мужа, — Они ещё дети, а ты такое говоришь…
— Ну, и что?! — тот весело приобнял жену, — Дети-то вырастают… Кристинка дочкой будет! Ты же не хочешь дочку родить…
— Ну, что ты?! — Анюта сердито дёрнула Александра за рукав, — Саша!.. Больше не пей! Уже чепуху нести начинаешь…
— Аня, не ругайся! — Лапин разливал по стопкам коньяк, — Всё правильно! Раньше как делали?.. Детей женили, партию подбирали… чтобы потом жизнь была лёгкой. А мы с Сашкой друг друга с детства знаем… У меня бизнес, у него тоже будет бизнес… Чужим его, что ли, отдавать?! Так что давайте, за наше будущее родство!
— У Саши пока никакого бизнеса, — Анна отобрала из рук мужа недопитую стопку, — Деньги нужны на бизнес… при чём, огромные.
— Пусть пока работает в этой фирме, — Лапин опрокинул в себя очередную порцию коньяка, — строительство — это по его части… Главное, что работа нашлась. А бизнес будет, это я вам обещаю…
— По-моему, им обоим уже хватит… — чуть пригубив, Мила махнула рукой на своего мужа, — Уже начинаются обещания и сватовство…
— А что ты имеешь против сватовства?! — Лапин всё больше входил в раж, — Смотри, какой зять у тебя будет?! И композитор, и пианист, и певец… да, Димка?
— Насчёт певца не знаю, — Дима отвечал вполне серьёзно, — это как голос поменяется…
— Нормально всё будет! — Леонид похлопал мальчика по плечу, — Главное, чтобы было кому помочь по жизни!.. Без посторонней помощи счастья не будет.
— Главное — любовь, — Людмила подняла на мужа чуть насмешливый взгляд, — не будет любви, и счастья не будет…
— Главное — связи! — тот невозмутимо подцепил вилкой закуску, — А любовь… любовь придёт… Будут деньги — будет счастье… Ты думаешь, зря все эти бывшие партийные бонзы своих детей друг на дружке женили?.. Тогда ещё!.. А теперь им их детки спасибо говорят, потому, что любовь проходит, а связи остаются.
— От тех, советских, связей, уж, наверное, ничего не осталось, — Александр скептически махнул рукой, — и бонзы эти… давно уже не у дел…
— Не скажи, Сашка, не скажи!.. — жуя дольку лимона, Леонид поднял вверх указательный палец, — Живы ещё, и власть кое-какую имеют… Вот я алкоголь беру на ресторан, прямо с завода… так вот, директор — типичный представитель партийно-комсомольского эшелона. В своё время удачно женился на дочери главного мента… потом с его сынком так же удачно прихватизировали наш местный ЛВЗ, так вот, теперь держат и этот завод, и ещё парочку нелегальных цехов… И, главное, все об этом знают, и органы в том числе, и — тишина!.. Никто его не трогает, даже рэкет в своё время стороной обходил. Понял?.. А тестюха-то уже да-а-а-вно на пенсии. А связи до сих пор работают… Такие вот дела, Сашка!..
…Услышав про дочь "главного мента", Анюта почувствовала, как внутри разливается волна холода. Если Леонид имел в виду Александру Дзюбу, то, выходит, Виталий сейчас — директор ликёро-водочного завода?.. И это его коньяк сейчас стоит на этом самом столе?..
Поделиться книгой: