Алмаз — драгоценный камень

Юрий Александрович Дьяконов

Алмаз — драгоценный камень

Рената

«Ты видишь море?»

Машина мчалась по широкой городской улице, сверкающей сухим и гладким асфальтом. Справа бежала ее огромная тень. А слева, на тротуаре, в просыхающих лужицах играло южное апрельское солнце. По бульвару, по-весеннему одетые, без пальто и шапок, торопились студенты. Бежали наперегонки школьники с толстыми портфелями. Стремительно перепархивали с куста на куст ошалевшие от весеннего тепла воробьи.

Рената сидела в кабине между мамой и шофером. Хорошо! Хорошо, что весна. Хорошо, что они едут на новую квартиру. Хорошо, что все видно впереди. А если глянуть назад, то через маленькое окошечко виден кузов грузовика, доверху уставленный вещами, и веселое лицо папы. Он как будто почувствовал Ренкин взгляд, повернулся к ней и смешно подмигнул сперва одним, потом другим глазом…

Интересно, а какая она, их новая квартира? Вот и мама, наверное, о том же думает. Даже глаза прикрыла и улыбается.

— Ну когда же будет наша Красная-прекрасная улица? — спросила Рената.

Мама открыла глаза:

— Да вот…

И тут как раз грузовик свернул в переулок и остановился перед четвертым подъездом большущего дома.

Только Рената вылезла на подножку, как где-то рядом раздался рев, а потом из-за угла появилась девчонка. Она шла пошатываясь. Будто слепая. Рената глянула на ее лицо. А лица-то и нет! На голову, до самого рта, натянута голубая беретка. Девчонка вцепилась в нее руками. Но не тут-то было. Снять беретку спереди мешал нос, а сзади она зацепилась за приколки.

— О-о-ой, ма-моч-ка-а-а! Ой, бо-о-оль-но! Больно! — визжала девчонка, приближаясь к машине.

Из подъезда выскочила полная женщина с громадными серьгами в ушах и, всплеснув руками, закричала еще громче девчонки:

— Софа! Что с тобой?! Да что же это такое! Опять этот Пугач?! И куда только милиция смотрит!.. — И, переваливаясь, как утка, побежала за угол. Вскоре она вновь появилась. Запыхалась. Видно, догнать хулигана не удалось. Она решительно сорвала с дочки беретку, отчего та взвыла пуще прежнего. Тогда мать схватила ее за руку и потащила домой.

Рената успела рассмотреть только белые тощие косички девчонки, красное зареванное лицо да большой кричащий рот.

— А тут весело! — усмехнулся папа, соскакивая на землю. — Ну, ладно. Давайте разгружаться.

Когда сгрузили все вещи, папа распрощался с шофером и сказал:

— Ну, Ренка, вперед! На штурм высоты.

И Рената помчалась по лестнице. Остановилась на третьем этаже.

— Выше! — сказал папа.

Ренка остановилась на площадке четвертого этажа.

— Еще выше!

А когда она добежала до пятого, папа скомандовал:

— Стоп! Выше нас только чердак. — Он открыл ключом дверь и пригласил: — Входи. Вот он — наш дворец.

И Рената первой переступила порог.

Белый потолок. Светло-синяя панель. Блестящий коричневый пол. Черный маслянистый счетчик на стене тихонько загудел, приветствуя хозяев… Рената осмотрела все в прихожей, на кухне и в ванной, все потрогала руками и вместе с мамой вошла в комнату.

— Ой, какая большая! — обрадовалась она. — И высоченная! Папа! Ты достанешь до потолка, как на старой квартире?

— Ну что ты, Ренка! Тут я не достану.

Пол в комнате выложен деревянными брусочками — паркет называется. И в комнате три стены. А четвертой — будто и нет. Всю-стену занимают большущее окно и стеклянная дверь. Поэтому в комнате светло, как на улице. Рената открыла стеклянную дверь и выскочила на балкон. Ох, как высоко! Одноэтажные дома, что напротив стоят, совсем маленькими кажутся. И деревья все маленькие… И люди. Красота какая! Бежит по рельсам красный трамвай. А там, куда он бежит, видны трибуны стадиона. А вон большое поле с зеленой травой. А за полем блестит на солнце черная широкая лента шоссе. А за шоссе — роща. А там… Что такое? Море?! Синее-пресинее. И с небом перемешалось. Не поймешь, где море, а где небо.

— Папка! А это за рощей море, правда?

— Нет, дочка. Там луга, поля. Это потому, что очень далеко, потому и кажется синее, как море.

— Пап! Но ведь там же должно быть море! Ты мне сам говорил. Ну хоть далеко-предалеко, все равно ведь там море?! Может, я такая глазастая, что вижу его за самыми полями?

Папа переглянулся с мамой и сказал:

— А что — может быть! Ты ведь и правда очень глазастая. Да я и сам теперь немножко вижу. Вера, а ты видишь море?

— Вижу, ребята! Все вижу! — улыбнулась мама.

Ренате очень понравилось смотреть с балкона на шоссе, по которому туда и сюда мчатся автомобили. Смотреть на синее море у горизонта, на близкую рощу. Она никак не хотела уходить с балкона. И решила:

— Тут я с куклами жить буду. И играть всегда.

— Ну хорошо. Ты играй. А мы с мамой пойдем вещи переносить.

— А, что ли, я не пойду переносить? — Рената посмотрела еще разок на море и побежала вслед за мамой…

Кончили носить вещи, когда уже начало темнеть. Рената перенесла всех своих кукол и елочные игрушки. И платья свои. Еще маме помогла перенести чайную посуду и зеркало. Устали все так, что никто и есть не захотел. Едва добрались до постели и сразу заснули.

Бригантина поднимает паруса

Рената проскакала на одной ножке по ступенькам от пятого этажа до самого выхода. Она веселыми глазами оглядела двор.

Трактор на огромных красных колесах ковшом насыпал в кузов машины остатки строительного мусора. Самосвал отъехал. А на его место стал другой.

Рената подошла поближе. Посмотрела. Потом стала помогать трактору. Она собирала кусочки кирпича, обрывки проволоки, чурбаки и бросала их в кучу.

Подошла темноволосая девочка с оттопыренными губами. Постояла молча. И тоже стала собирать по двору деревяшки и бросать в кучу. Потом прибежали двое мальчишек, в голубых курточках с якорями и в черных коротких штанах, и три девочки. Работа пошла еще быстрее.

Молодой веселый тракторист выглянул из кабины и похвалил:

— Молодцы! Сразу видно — хозяева. А ну, посторонись.

Трактор радостно застрекотал и подъехал к их куче. Ковш с блестящими зубьями опустился, загреб мусор и высыпал в самосвал. Сразу половины не стало. Загреб еще раз — только несколько щепок да чурбаков на земле осталось. Самосвал взвыл и, переваливаясь, поехал со двора. Машин больше не было. Трактор стоял один посреди двора и тихонько стучал мотором.

— Женька, вот бы покататься! — сказал мальчик в голубой куртке.

— Угу!.. Так он тебя и покатает. Даст по шее, — ответил другой мальчик в голубой куртке.

Рената посмотрела на одного. Потом — на другого. Потом — опять на первого. Ну, совсем одинаковые! У первого чубчик подстриженный. И у другого подстриженный. У первого веснушки на носу. И у другого на носу. И курточки с якорями на рукавах, и черные штаны — все одинаковое.

— Мальчики, как вас зовут? — спросила она.

— Вовка, — ответил первый.

— Женька, — ответил второй.

— А как же вы не перепутаетесь? — удивилась Рената. — Вы же совсем-совсем похожие.

— Мы не перепутаемся! — засмеялся первый.

— Я же знаю, что я — Женька! — засмеялся второй.

— А мама ваша не перепутает?

— Мама не перепутает, — ответил первый и опять засмеялся, — а вот папа… Он вчера Женьке ка-а-ак дал подзатыльник. Я мамин стиральный порошок рассыпал, а он ему — по затылку!

Второй насупился. Потом тоже засмеялся и закричал:

— А помнишь, я очки разбил, а тебя бабушка туфлей… Вот смеху было!

— А почему ты не сказал папе, что это ты порошок рассыпал? — спросила Рената Вовку.

— Охота была! А Женька сам первый никогда не признается. Всегда на меня сваливает… А вот тебе слабо сказать дядьке, чтоб он покатал!

— И ничего не слабо! Вот пойду и спрошу.

— Пойди, пойди. Он тебе даст по шее!

— И пойду! И ничего не даст, — Рената подошла поближе к трактору и крикнула: — Дяденька! Покатайте меня, пожалуйста.

Тракторист улыбнулся:

— А ты шустрая! Ты у них за бригадира, да? Давай руку!

Он мигом втянул Ренату в кабину.

— Тебя как зовут?

— Рената.

— Чудное имя!

— Плохое?

— Нет. Что ты! Хорошее! Только я никогда не слыхал. Ну вот Рената, а меня зовут Сергей… Николаевич. — Он засмеялся. — Только меня так никто не зовет. А просто — Сережа. Значит, покататься хочешь? А знаешь что, Рена? Давай будем сразу кататься и дело делать.

— Правда. Давайте будем работать, дядя Сережа.

Тракторист стал нажимать какие-то рычаги, педали. Стальная: рука с ковшом сзади трактора поднялась высоко вверх. Зато впереди опустился к земле широкий стальной нож. Мотор загудел еще сильнее. Трактор понатужился и пошел вперед. Нож скреб по земле и собирал кучки глины, камни, щепки. Они ползли впереди, переворачивались, крутились. Их становилось все больше и больше. Тракторист дал задний ход.

— Ну, теперь смотри, сколько мы за один заход сгребли.

— Вот это да-а-а! — удивилась Рената. — Дядя Сережа, мы руками за все время и полстолька и даже четверть столька не насобирали!

— Машина! У нее же силища! — гордо ответил тракторист. — Постой. Что же это мы молча работаем? Ты хорошие песни знаешь?

— Знаю. Давайте споем мамину и папину любимую песню?

— Давай!

В флибустьерском дальнем синем море Бригантина поднимает паруса…

Трактор веселее застрекотал мотором и еще быстрее погнал впереди себя темно-бурую волну земли.

Когда Рената слезала с трактора, Вовка и Женька с завистью смотрели на нее. Подбежала худая девочка с белыми волосами, заплетенными в длинные тощие косички, та самая, которой вчера какой-то Пугач натянул беретку на глаза.

— Хорошо кататься на тракторе? — спросила она. — А на машине лучше в сто раз! А вы на пятом этаже живете? Этот дядька знакомый? А как тебя зовут?

Она задала сразу столько вопросов, что Рената не знала, как же на них отвечать. Но оказалось, что отвечать и не обязательно. Как только Рената назвала свое имя, девчонка замахала руками и затрещала:

— Ре-на-та?! Ха! Ну и чудо-чудище! Ренка. А меня зовут Соня. Наша Каблуковы фамилия. Мой папа знаешь кто? Полковник! Он скоро генералом будет. А это моя сестра. — Она показала пальцем на толстую девочку, которая стояла рядом и за все время не сказала ни одного слова. — Только она еще нигде не учится. А я уже во втором классе. Я — отличница! Давай с тобой будем дружить?! А у вас есть телевизор-комбайн?

— И никакого чуда-чудища нет! — обиделась Рената.

— А давай с тобой меняться? Хочешь, я тебе стеклышко дам? Солнечное! А ты мне что дашь?

Рената не умела долго сердиться. Она протянула Соне цветной мелок. Розовый. Взяла у Сони круглое стеклышко и посмотрела. Вот это да! Все вокруг стало солнечно-желтым. И прошлогодняя серая трава, и дом. И облака над крышей. И Соня, и сестра ее… А она не похожа на Соню ни капельки. Вся пухленькая, как пончик. И волосы темные. И все молчит, молчит. Только глядит широко раскрытыми серыми глазами и пухлыми губами шевелит. Будто шепчет что-то. Рената рассмотрела через стеклышко даже родинку на щеке девочки… И вдруг — раз! Все исчезло. Это Сонина сестра схватила Ренату за руку:

— Отдай! Это мое!

— Что ли, тебе жалко? — удивилась Рената.

— Не отдавай! — крикнула Соня. — Это я тебе подарила. — Она выхватила стекло из рук сестры и вернула Ренате: — Ты на нее не смотри. Она у нас дурочка.

— А как тебя зовут? — спросила Рената.

Девочка сердито посмотрела. Пухлые тубы ее дрогнули:

— Ква-ва.

— Как?