Чужими тропами

— Вы обещали дать мне на раздумье неделю, — напомнила я лорду.

— Я от своих слов не отказываюсь, у тебя есть целая неделя, чтобы решить, как ты хочешь провести наш первый раз, — губы Ланьера скривились в подобие улыбки. — Я бы предпочел твое согласие, но и второй вариант тоже неплох, люблю страстных кошечек.

— Мариса, — позвал Лан, тут же показалась в дверях горничная. — Помоги госпоже одеться и причеши ее. Она должна выглядеть как леди, ты меня поняла?

— Да, милорд, — поклонилась девушка и подошла к сундуку с принесенной одеждой.

— Платья мне большие, — сказала я, позориться в вещах какой‑нибудь бывшей любовницы совершенно не хотелось.

— Мариса сделает как надо, — отмахнулся от меня мужчина и пошел на выход, но не дойдя двух шагов до порога, развернулся и сказал: — Если через четверть часа тебя не будет в столовой, я очень разозлюсь.

Мариса выбрала платье насыщенного темно — синего цвета. Я не разбиралась в тканях, но кажется, оно было из бархата. Горничная заставила меня поменять нижнюю рубаху, достав из сундука тоненькую и белую, на вороте и рукавах была оторочка кружевом. Наверное, в этом мире данные вещи считались достойными и богатыми. Мне даже вспомнилась школьная история и то, что в средние века синяя краска была очень дорогой. Но я смотрела на вещи со понятия современности и видела все недочеты: где‑то неровные стежки, не очень аккуратно обработанные края, плохо отглаженное. Мариса недовольно поглядывала на меня и торопила. Правда, когда она увидела на моей шее золотую цепочку с кольцом и серьгами, что висели на ней, в ее глазах появилось настороженность, а тон стал более уважительным. Я не обращала внимания на поведение Марисы, мне было плевать, что она обо мне думает. Девушка споро завязала на мне подобие корсета, который надевался поверх платья и шнуровался на спине. Потом она подтянула завязочки на рукавах и наряд на мне сел как влитой, то есть сама я вряд ли его сниму. С прической она возилась чуть дольше, но тоже справилась, несмотря на то, что волосы у меня густые и не очень длинные. В сундуке нашлось все необходимое, видимо, мне принесли все вещи, что остались от бывшей любовницы Ланьера. И все же меня данная ситуация бесила, одно дело принять старые вещи от жены управляющего, совсем другое надеть на себя тряпки какой‑то содержанки.

Мы провозились больше, чем четверть часа, но лорд не пришел, это меня немного успокоило и настроило на боевой лад. Хочет видеть меня за столом, что ж составлю ему компанию. Мариса пыталась меня накрасить, в сундуке нашлась и косметика, но я категорически отказалась, не хватало еще каких‑нибудь кожных болячек подцепить. А свою косметичку не стала доставать принципиально, Ланьер не тот мужчина, ради которого мне бы хотелось выглядеть красивой. А в синем платье, да с белым кружевом, я походила на ученицу средних классов. Во всяком случае, я так думала, а большого зеркала, чтобы проверить не было. Да и какая разница, расправила плечи, приподняла подол, чтобы он не волочился по полу, и пошла в столовую.

— Что‑то ее долго нет, — раздраженно произнес Ланьер, пригубив бокал с вином.

— Женщинам надо время чтобы собраться. За четверть часа еще ни одна не смогла одеться. Тебе надо было заранее сказать, что хочешь видеть ее за обедом, — спокойно ответил Ривен, который уже второй раз останавливал лорда от необдуманного поступка. Молодой маг вчера долго думал и пришел к выводу, что в чем‑то Лан прав. Девушке одной в чужом мире тяжело, а статус любовницу могущественного лорда не самое плохое, что может с ней случиться в это мире. Что ждет ее за воротами? Ведь даже тут, в стенах замка, от насилия ее защищает прямой приказ Ланьера. Конечно, было бы лучше, если бы Лан выдал Элен замуж за хорошего человека сейчас, а не тогда, когда сам наиграется с девушкой. Но это из разряда сказок, в которые Ривен уже не верил. Молодой человек взял бы на себя заботу об Элен, но тогда им придется уйти, Ланьер не потерпит их в своем доме. Но идти Ривену было некуда. Скитаться вдвоем в поисках жилья и работы? Нет, наверное, будет лучше, если Элен с Ланьером найдут общий язык. Вот маг и старался смягчить бывшего друга, чтобы он не наделал глупостей и окончательно не настроил девушку против себя.

Элен они заметили сразу. Глядя на уверенно идущую девушку, на губах которой застыла пренебрежительная гримаса, Ривен недоумевал, как у Ланьера повернулся язык назвать ее простолюдинкой. Элен была удивительно хороша, платье делало ее еще более хрупкой, кожа белизной соперничала с кружевом, а поднятые наверх волосы открывали изящную шею. А не рано ли он решил отойти в сторону? Ривен поднялся, опережая Ланьера, и отодвинул стул для девушки. От благодарного взгляда и легкой улыбки, на сердце Ривена потеплело. Рискнуть и предложить свое покровительство? Надо проверить накопление и прикинуть хватит ли им на дорогу, а так же на аренду домика в столице. В крупном городе работу найти всегда проще, да и от мстительного Лана лучше держаться подальше.

— Ты задержалась, — мрачно произнес Ланьер, от глаз которого не укрылась улыбка, подаренная мою Ривену.

— Это не я настаивала на смене облика, — пожала плечами и села на предложенное мне место. — Мой вид нравился мне и до переодевания.

— Я хотел видеть за своим столом девушку, а не оборванку, — процедил лорд придирчиво меня разглядывая. — Мариса неплохо потрудилась, только ты слишком бледна и худа. Но ничего я прослежу за твоим питанием. А платья прикажу укоротить, не дело подметать подолом пол.

— Я бы на вашем месте не торопилась, — ехидно заметила я. — Вдруг следующая ваша содержанка будет выше ростом? Надставлять платья значительно труднее, чем приподнимать подол при ходьбе.

— Это вещи моей бывшей жены, — холодно произнес Ланьер. — Вещи любовниц я не храню. Если хочешь, я расскажу тебе о своей жене. Весьма поучительная история.

— Да нет, мне неинтересно, — из вредности ответила я, наблюдая, как белеют от сдерживаемой ярости губы лорда. — Думаю, если все собрались, можно приступить к обеду.

И дабы мои слова не расходились с делом, хлопнула в ладоши и жестом показала находящимся неподалеку слугам, чтобы накрывали. Судя по вытянувшимся лицам Ривена и целителя, которые так же присутствовали за столом, а так же потерявшему дар речи Ланьеру, я либо что‑то сделала не так, либо они поразились моей наглости. Но главное слуги поняли меня правильно и быстро начали накрывать на стол, старательно отводя от меня взгляд, хотя мы были знакомы. Примерно этого я и ожидала, хорошо, что подружиться ни с кем не успела, а то было бы очень обидно.

— Не смей так делать, — процедил сквозь зубы Ланьер. — Ты не хозяйка в этом доме и никогда ей не станешь.

— Уверены? — нагло улыбнулась лорду в ответ, мечтая вонзить в него столовый нож. — Ну и зря, потому что если вы не отправите меня домой, этот замок и все, что ныне принадлежит вам, когда‑нибудь станет моим.

— Ты забываешься, девка! — глаза Лана полыхнули пламенем, а вилка в руках начала плавиться. — Ты никто и зависишь от моего расположения, поэтому не зли меня. А то я подумаю, что убить тебе проще.

— Да плевать мне на ваше расположение, — резко встала я. А что, он же требовал спуститься в столовую, я это и сделала, а обедать в его поганой компании, это не ко мне. — Но клянусь, вы сдохните раньше меня.

Когда я уходила, то ожидала, что Ланьер кинет мне нож в спину или магию, но он вскочил сам, догнал в два шага и резко развернул к себе.

— Пора преподать тебе урок, я не потреплю непослушания и неуважения, — с яростью выдохнул Ланьер, схватил меня за волосы и запрокинул голову. Он смотрел на меня с таким видом, что я серьезно испугалась за свою жизнь. С таким выражением в глазах, по — моему, впиваются зубами в горло. Я почти угадала, лорд выбрал мои губы, чтобы продемонстрировать всем, как он зол на меня. Мне не понравилось, поцелуем сие действие назвать было сложно. Но если в прошлый раз меня действие Ланьера ввело в ступор, то сейчас вызвало ответную злость, ведь за столом сидел Ривен, а его мнение было мне небезразлично. Поэтому, не придумав ничего лучшего, я укусила лорда за губу, да так, что наш поцелуй стал с привкусом крови.

— Меня не остановить твоими зубками, детка, — хрипло проговорил лорд, облизывая нижнюю губу. — Знаешь, в твоей строптивости есть свой шарм…

Одной рукой он все так же держал меня за волосы, причиняя не столько боль, сколько неудобство. А пальцами второй руки гладил мои скулы и губы, от лорда исходил жар. В столовой было не очень светло, казалось, от Ланьера поднимается пар. Или это дым?

— Вот уж не знала, что «гореть от страсти» это не образное выражение, — хмыкнула я, отстраненно наблюдая, как нас с лордом отгораживает ото всех какое‑то марево. Может, Ривен поставил щит?

Ланьер вздрогнул, перевел взгляд на свои руки, побледнел и резко оттолкнул меня от себя. Я бы обязательно упала, но меня кто‑то подхватил, а потом на меня вылилось не меньше ведра воды. Пока я отплевывалась, и убирала мокрые волосы с лица, меня усадили на стул, а целитель крутился вокруг, осматривая и что‑то бормоча. А рядом набирал обороты очередной скандал с участием Ривена и Ланьера. Только теперь последний огрызался вяло, будто признавая правоту молодого мага.

— И после этого ты будешь говорить, что нормален?! — орал Ривен, забыв про свое воспитание и манеры. — Ты не контролируешь свой дар! Ты опасен для окружающих!

— Со мной все в порядке. Ты сам видел, она меня вывела.

— Это ты слишком бурно реагируешь на Элен. Она совершенно не причем, — продолжал защищать девушку Ривен, который не на шутку испугался, когда на девушке начала дымиться одежда. — Ты понимаешь, что чуть не убил ее? Наверняка на ней серьезные ожоги…

— Девушка цела, — отозвался целитель, вид у него был донельзя изумленный. — Я бы даже сказал больше, на ней не осталось и следа от магии, хотя должны быть сильнейшие ожоги. Милорд, я бы хотел заняться изучением данной аномалии, в моей практике еще не попадались люди невосприимчивые к магии.

— Нет, — сам не ожидая от себя, произнес Ланьер, все его внимание было приковано к мокрой девушке, которая совершенно не понимала, чем вызван такой ажиотаж вокруг нее. Даже сейчас он испытывал двойственные чувства к этой девице, она выводила его одним своим присутствием, и в то же время вызывала желание своей непокорностью.

— Вы не понимаете, милорд, — продолжал гнуть свою линию целитель. — Если на Элен не действует ваша магия, то и мое заклинание контрацепции не подействует. А вам это надо?

— Валлис, ты забыл, что лечил девушку? Не верю. Тогда скажи‑ка мне, к чему сейчас была твоя ложь?! — преодолел разделяющее пространство Ланьер, с подозрением глядя на целителя.

— Вы меня не поняли, милорд. Я же говорил, надо проверить все варианты. Например, у девушки могут быть латентные способности к магии огня…

— А развить их можно? И точно к магии огня? И как это может отразиться на детях? — оживился Ривен и тоже подошел ближе.

— Пробудить способности, даже если они обнаружатся, вряд получится, возраст уже не тот. А вот что касательно остального, для этого и нужно провести ряд исследований. Милорд, а может, ради науки вы обзаведетесь бастардом? — в глазах целителя горел фанатичный огонь. — Подумайте, наследника у вас все равно пока нет…

— Забудь об этом, Валлис, — с угрозой произнес Ланьер.

О чем говорили мужчины, я почти не понимала, они использовали слова, значение которых мне еще было незнакомо. Понятно, что речь опять шла обо мне. Но пугало не это, а выражение на лице целителя, дедок в этот раз не казался мне добрым и понимающим. Фанатизм в его глазах страшил сильнее, чем неутоленное желание Ланьера. Поэтому, когда лорд мне сказал отправляться в свою комнату, я послушалась незамедлительно.

отступление

— Мариса, отнеси леди обед в комнату, бедная девочка со вчерашнего дня голодная, — распорядилась госпожа Бурс.

— С каких пор Элен стала леди? — хмыкнул Петрос, но препятствовать приказу женщины не стал. Новости в замке распространялись быстро и то, как лорд поступил с девушкой, мало кого оставило равнодушным.

— Да она всегда ею была, только вы этого не замечали, — тут же отозвалась госпожа Бурс. — Осанка, походка, врожденное достоинство, их не спрятать нищенскими тряпками.

— У леди Элен белье изумительного качества и кроя, даже у хозяйки такого не было, вы уж мне поверьте, — поддакнула Мариса, спешно собирая на поднос еду. Горничной много чего еще хотелось поведать, но врожденная способность держать язык за зубами заставляла молчать. Вот и сейчас она решила не говорить, что у новой госпожи помимо белья есть золотые украшения.

— Дорогие вещи не делают из обычной девушки леди, — глубокомысленно изрек Петрос. Он не любил сплетни, болтовню, но многое знал и еще больше видел. Элен показалась ему доброй, исполнительной, серьезной девушкой, она не делала различия между окружающими ее людьми. А такое невозможно среди аристократии, на что господин Ривен добр со всеми, но и в его взгляде проскальзывает гордыня. А Элен другая.

— Да что бы ты понимал! — возмутилась повариха. — Я работала в знатных домах, уж насмотрелась на «леди». Элен их точная копия, худенькая, тоненькая, в чем только дух держится. А ее нежная кожа, прямой взгляд? Да и не стал бы наш хозяин похищать из чужого мира простолюдинку. Нет, Элен точно леди, умница, красавица, куда уж бывшей хозяйки до нее. Жаль только, что этому нелюдю достанется…

— Госпожа Бурс, придержите язык, — раздалось от двери.

— Ой, простите, господин Сетрак, — спохватилась женщина, прижимая ладонь ко рту. — Я ведь не со зла. А хозяин у нас хороший, только что ж он так с госпожой Элен? Ведь она еще совсем ребенок. Вы вот на Марису гляньте, девахе уже девятнадцать, а Элен, небось, не больше пятнадцати.

— Не дело нам, простым людям, обсуждать дела магов, — строго произнес управляющий, пресекая дальнейшие разговоры. Но уже это его замечание уверило госпожу Бурс в том, что она была права. Мариса сбежала к своей новой хозяйке, унося поднос со снедью. Петрос отвернулся к котлу, Элен только сегодня не вышла на работу, а было такое ощущение, что ее уже неделю нет. За то время, что девушка работала вместе с ними, они и не замечали, как много она успевала сделать. Сейчас же рук не хватало, хоть иди и проси хозяина вернуть Элен на кухню.

— Петрос, на два слова, — позвал повара управляющий. Они вышли из кухни и устроились в кладовой. — Элен же под твоим началом работала, что ты можешь о ней сказать? Это только между нами.

— Хорошая девушка, жаль ее, — хмуро произнес Петрос, прекрасно понимая, что его жалость Элен ничем не поможет. Если лорд решил сделать ее своей любовницей, то помешать ему никак не получится.

— В деревню ей нельзя. Вернут, — господин Сетрак задумался, а потом все‑таки вытащил из кармана ключ. — Отдай ей.

— Это то, о чем я думаю?

— Да.

— Уверен? Раньше я за тобой не замечал склонности к благотворительности, — улыбнулся Петрос, но натолкнулся на отсутствующий взгляд Сета.

— Она напомнила мне дочь. До сих пор жалею, что не успел спрятать Рилу, а потом уже было поздно. Магия, будь она неладна! — злость прорвалась сквозь обычно невозмутимый голос управляющего. — Считай это местью.

Глава 4

На пошив тулупа у меня ушло два дня. Наверное, я бы справилась быстрее, если бы не желание сделать его красивее. На отделку швов я перевела синее платье, оно все равно пришло в негодность от магии лорда. К тому же меня постоянно кто‑то отвлекал: то Мариса, то Ривен, то целитель. Причем последний, даром что меня не понимал, все справлялся о моем здоровье и порывался напичкать какими‑то зельями. Я отказывалась, потому что с детства не имела привычку пить неизвестные лекарства. Дедок хмурился и грозил лордом, но меня это не страшило. Да и Ланьер после того запоминающегося обеда не заходил. Мариса неизменно передавала пожелания лорда видеть меня на обедах и ужинах, но я была столь же непреклонна и не соглашалась. Пока же лорд терпел мое неповиновение, но я понимала — радоваться не имеет смысла, такие люди, как лорд, от своих идей не отказываются. И если он решил, что я подходящая кандидатура в любовницы, то остановить его может только упавший на голову тяжелый предмет. Но надеяться на чудо было глупо. Поэтому карту я схематично срисовала, а сегодня собиралась вечерком пробраться в кладовую и разжиться запасами продовольствия. Воровать нехорошо, но Ланьер не оставил мне выбора.

А сегодня я планировала выйти на улицу. Во — первых, надо было наметить пути отхода, во — вторых, проверить тулуп и сапоги, ну и в — третьих, мне очень хотелось увидеть солнце. Подумать только, я уже месяц в этом мире, а но так ничего кроме леса и замка не видела. Мне все реже снится Денис, и все чаще мама. Она просит у меня прощения, плачет, зовет. Я говорю, что давно не обижаюсь на нее, обещаю вернуться, но сама не верю своим словам. Не в моих силах заставить Ланьера открыть портал, а в его обещания я не верю.

Еще утром Мариса надела на меня одно из платьев бывшей хозяйки, я не протестовала, не все ли равно, что мочить в снегу. Так что сразу после завтрака я отправилась на прогулку. До последнего я переживала, что меня не выпустят. Сначала думала, что меня остановят у служебного выхода, где частенько ходили воины, но они только с любопытством смотрели на меня, даже не заговаривали. Во внутреннем дворе история повторилась, я в своем тулупе с аппликацией привлекала внимание, но никто не мешал моим передвижениям. Так я с легкостью вышла из ворот замка и пошла в сторону леса, на пригорок. Светило солнышко, снег поскрипывал под сапогами, было безветренно, но я все равно куталась в импровизированный синий шарф, сшитый из подола платья. Кстати, он мне заменял и шапку.

Не заметила, как отдалилась от замка на значительное расстояние. Погода для зимы стояла замечательная, и возвращаться в замок совершенно не хотелось. Я присела на поваленное дерево и рассматривала окружающее пространство. Замок был, как на ладони, от него отходила единственная дорога и убегала сквозь деревья вдаль. Вокруг высились горы, по небу плыли облака, и было так легко забыть, что вокруг все чужое. Но главное я поняла, незаметно сбежать у меня не получится, в рыхлом снегу следы отчетливо виднелись. Где‑то неподалеку захлопала крыльями крупная птица, от неожиданности я вздрогнула и вскинула взгляд, в поисках того кто меня потревожил.

— Скучаешь? — раздался голос из‑за спины. Я резко обернулась и упала в сугроб. Забарахталась, поднимая тучи снега в воздух, но тут в поле моего зрения показалась рука и помогла мне подняться. Ладонь принадлежала молоденькому и очень красивому пареньку. Он усадил меня обратно на дерево и начал тщательно отряхивать от снега.

— Вы, люди, существа слабые, легко заболеваете, — ответил он на мой невысказанный вопрос. При этом сам одет был одет не по погоде: белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, мягкие коричневые штаны, заправленные в сапоги, и больше ничего.

— А тебе самому‑то не холодно? — спросила я, с удивлением рассматривая парня.

— Мне? Ну ты скажешь тоже, — рассмеялся молодой человек. — Я Северен, а тебя как зовут?

— Элен, — представилась я местным именем.

— Ты меня обманываешь, — капризно надул губы Северен. — Это не твое имя.

— Так меня зовут в этом мире, а настоящее я тебе не скажу.

— Так ты не местная? То‑то я мне приходится использовать ментал, чтобы тебя понять, — обрадовался парень. — Расскажешь мне о себе?

— Да особо нечего, Ланьер взял и притащил в ваш мир, не спросив меня, — жаловаться малознакомому человеку, я не хотела, тем более он явно из замка, ведь больше поселений поблизости не было. Ну не из деревни же он пришел раздетый? Может, за пару дней, что я не выходила из своей комнаты, к лорду приехали гости? — Ты лучше расскажи о себе. Ты родственник лорда?

— Я? — опять расхохотался парень. — Ну, ты и смешная. Надо же придумать: я и лорд — родственники. Ты только ему не скажи, а то убьет сразу. Я дракон.

— Кто? — переспросила я, подумав, что ослышалась.

— Дракон, — повторил парень и вскинул длинные черные ресницы, открывая сапфировые глаза. Необычный цвет, встреть я его в нашем мире, подумала бы, что это линзы.

— Э — э-э, — замялась я, раздумывая как правильнее сформулировать следующий вопрос. Потому что первой мыслью было то, что мальчик явно болен на голову. — Дракон — это какое‑то родовое имя? Извини, но я мало, что знаю о вашем мире. А у нас драконы — это огромные животные, которые давно вымерли.

— Да что бы ты понимала! — возмутился Северен. — Драконы не вымирают, они покидают мир в поисках другого. Мы единственные, кто может перемещаться между мирами без всяких артефактов и заемной силы.

— Хочешь сказать, что ты можешь создать портал в любой мир? Даже в мой? — не то чтобы я поверила парню, но почему бы не предположить, что в мире с магией есть настоящие драконы?

— Э, как бы тебе сказать, — смутился Северен и даже умильно ковырнул носком сапога снег. — Я пока не могу. Но это только пока, а потом я научусь и буду путешествовать между мирами. Хочешь, возьму тебя с собой?

— И когда произойдет это знаменательное событие? — я все пытала определить, сколько Северену лет, на вид ему было не больше семнадцати. Каштановые волосы с темно — фиолетовыми прядками, сапфировые глаза, идеальные черты лица и белозубая, обаятельная улыбка. Кстати, а прикус у него неправильный, как если бы во рту было не тридцать два зуба, а чуточку больше. Но мне он все равно нравился, с каждой минутой разговора напоминал Дениса, такой же открытый, жизнерадостный и милый. В душе шевельнулась грусть и тоска, как бы я не пыталась убедить себя, что желаю бывшему жениху счастья, чтобы он скорее меня забыл и жил дальше, но сердце все равно надеялось на чудо.

— Скоро, — уверенно заявил парень. — Отец говорит, что лет через сто или сто пятьдесят. Но я думаю, раньше. Он мне то же самое про первый вылет толковал. Что мне еще десять лет ждать. Ха, я уже полтора года летаю, а родичи об этом не знают. Так что, лет за пятьдесят я и порталы освою, вот увидишь. Ой, не увидишь, ты же обычный человек, а вы живете недолго.

Северен расстроился, но потом вдруг вскинулся и сказал:

— А хочешь, я из тебя мага сделаю? Тогда ты точно меня дождешься. А то вдруг ты моя пара и постареешь, пока я буду учиться.

— Вряд ли я твоя пара, — с сомнением произнесла я, стараясь не рассмеяться. Парнишка заставил забыть о собственных невзгодах и поверить в то, что этот мир не так плох, как мне показалось вначале.

— Я тоже так думаю, но все может быть, — глубокомысленно изрек Северен. — Дядя говорит, что дракон может узнать свою пару только после второго совершеннолетия. А мне до него еще лет десять. Ну, двадцать с хвостиком…

— А как ты из меня хочешь сделать мага? — решила не заострять тему возраста, которая паренька явно расстраивала.

— Я знаю древний ритуал, видел, как дядя его проводил над потерявшим магию драконом. Там ничего сложного, всего‑то надо добровольно пожертвовать своей кровью. Да ты не бойся, мы всего лишь побратаемся, а для этого нужно по паре капель крови. Может магия в тебе и не проснется, но стареть ты точно будешь медленнее.

— Северен, а тебе это зачем? Неужели только из‑за одного подозрения, что я могу оказаться твоей парой? — спросила у парня. Я еще не решила, как относиться к его словам. С одной стороны, я была готова поверить, ведь сама не раз была свидетельницей магии Ланьера, а с другой, подозрительно все это.

— Да нет, просто с тобой весело. А еще ты красивая. И умная. А то деревенские девчонки все время лезут целоваться. Бе — е-е. Хотя тебе бы я позволил себя поцеловать, — лукаво улыбнулся парнишка, сделал шаг ко мне и поскользнулся. Северен взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, но тут его плечо пробил арбалетный болт почти навылет. Дракончик завалился на меня, хрипя и кашляя.

Все произошло так быстро, что я не успела ничего сделать, даже закричать. Ужас произошедшего с трудом пробился в мой мозг, узрев в отдалении бегущего в нашу сторону Ланьера с арбалетом. За ним следовали воины с оружием наизготовку.

«За что?!» — хотелось кричать мне, но изо рта вырвались лишь рыдания.

— Элен, помоги, — прохрипел Северен, заливая меня своей кровью.

— Что сделать? Скажи. Только не умирай, пожалуйста!

— Вытащи болт… блокирует магию… скорее, — слова давались парню с трудом, он буквально на моих глазах угасал. В тот момент я не думала, а действовала: осторожно, но быстро уложила Северена на спину и потянула болт. Для этого его кончик пришлось ухватить обеими руками, а ногой упереться парню в грудь. Рывок и наш с Севереном общий вскрик боли. Болт порезал мне ладонь и кровь алыми каплями начала стекать на дракона.

— Элен, раздави амулет на моей шее и окуни его в мою кровь, — голос парня звучал отчетливее, но двигаться он почему‑то не мог.

— Элен не делай этого! — донесся до меня крик Ланьера. — Не дай этому ублюдку уйти!

Я в его сторону даже не глянула, потому что звание «ублюдка» надежно принадлежало самому Ланьеру. Я его и раньше ненавидела, а после этого желала лично убить. Поэтому нашла на шее у Северена небольшой амулет из стекла, раздавила в ладони, невзирая на то, что осколки еще большее ее ранят, и окунула невзрачный камешек, что был в нем, в кровь дракона. Долю секунды ничего не происходило, а парень то ли потерял сознание, а то ли уже умер. Но вот его охватило золотистое марево, и спустя пару ударов сердца тело Северена исчезло. На снегу даже не осталось его крови, только моя продолжала капать. Порезанную ладонь неимоверно жгло, но я не обращала внимания, молясь в душе, чтобы Северену помогли, чтобы он жил и когда‑нибудь осуществил свою мечту. Ведь он не просто так просил раздавить амулет, наверное, это был портал к нему домой.

— Тварь! — хлесткий удар по лицу вернул меня в реальность. Упала. Надо мной стоял злющий Ланьер, примеряющийся, куда бы меня пнуть. — За предательство ты ответишь! Ты дала уйти врагу!

— Врагу?! Вы воюете с детьми?! — заорала я, перемежая русские слова с рамейскими. С каким бы удовольствием я сейчас всадила в его сердце тот кинжал. — Он же совсем мальчишка! А вы стреляли ему в спину! И это, по — вашему, нормально?! Благородно? Да лучше десяток таких «врагов», чем один такой «друг», как вы! Моральный урод и тварь, вот ваши имена!

Ланьер зарычал и, наверное, убил бы меня на месте, но успел только один раз пнуть, а потом его от меня оттащили мужики.

— Милорд, она же девушка, — с укором произнес седовласый воин. — Ее нельзя винить, это все драконьи штучки, наши женщины не могут сопротивляться их магии.