Я всё снесу, милый

Зоя проснулась от собственного крика. Резко села на кровати и закрыла лицо руками. Это сон… Просто сон…

Ведь правда?

Кошмар остался в другом тысячелетии. Все, что с ней могли сделать в прошлом, уже сделали.

Девушка отвела руки от лица и заметила, что они поблескивают от слез. Еще не хватало с заплаканным лицом предстать перед мрассом и увидеть, как его губы кривятся от презрения. Хотя какая разница, что он о ней думает? Угождать ему она не собирается.

Зоя протяжно выдохнула, пытаясь успокоиться. Все хорошо.

Все хорошо…

Прошлое на то и прошлое, чтобы остаться позади. Предстоит задача посложнее — разобраться в настоящем.

— Затейник, ты тут? — негромко спросила Зоя. Одиночество тяжким грузом давило на плечи. Захотелось с кем‑то перемолвиться хотя бы парой слов.

Ответить ей не удосужились.

— Дан, не сердись. Давай на мировую? — она постаралась «состряпать» жалобную мордашку, хотя подозревала, что с этим даже напрягаться не нужно. И так выглядит не ахти — с распухшим от слез носом и красными глазами.

— Подлизываешься? — машина сымитировала злорадство.

Мы люди не гордые. Можем и подыграть.

— Подлизываюсь. У меня хорошо получается?

— Не — а. Плохо. Ты злишься и тебе страшно. Поэтому и вспомнила обо мне.

Зоя натянула покрывало до плеч и подтянула колени к груди.

— Вот скажи, откуда только ты выискался такой умный и догадливый? Программа стоит аналитическая?

— Так точно.

Зоя слабо улыбнулась.

— Ты знаешь, затей… извини, дан, в наше время были фильмы о роботах. Там рассказывали о том, что в будущем роботы станут очень похожими на людей. То есть, внутри будут железяки, а выглядеть они будут, как люди. У вас сейчас такие есть?

— Что за фильмы? — ответили вопросом на вопрос. — Назови хотя бы один.

Зоя напрягла память.

— «Прометей».

— О да! Хороший фильм.

— Дан, только не говори, что ты его смотрел! — простонала Зоя, даже не замечая, что улыбается вполне искренне.

— Смотрел. Я многое смотрел. У меня программа. А теперь отвечаю на твой вопрос — роботов с личиной человека создавали, но… — секундная пауза. — Не понравилось людям и мрассам такое соседство, и производство свернули. Вместо них создали данов.

— Разумно, — прокомментировала Зоя. — Не особо приятно, общаясь с человеком, узнать, что он робот. А даны есть у всех?

— Нет, только у очень богатых мрассов.

Ох, уж эти мрассы!

— А у обычных людей? Я так понимаю, мрассы — это какая‑то элита.

Послышалось пренебрежительное фырканье.

— Не понимаю, зачем господину понадобилось забирать тебя из центра раньше срока. Ты же не подготовлена! Не обучена! Ничего не знаешь!

— Вот и я не понимаю, — помимо воли вырвалось у Зои, но она тотчас встрепенулась и добавила: — Но возвращаться в центр не хочу! Ненавижу врачей. Так что там с данами, мрассами и людьми?

— Обычные люди не могут иметь данов. Мы стоим дорого. Очень дорого. Нас могут позволить себе лишь мрассы.

— Так, подожди, не гони лошадей, давай разбираться по порядку.

— Каких лошадей, ширас? Ты о чем?

Зоя поморщилась.

— Не обращай внимания. Это выражение из прошлого. Забудь.

— Принял к сведению.

— Так вот, как я тебя поняла, мрассы — это сверхбогатая верхушка общества?

— Неправильно поняла. Ты плохая ученица.

Зоя сжала зубы. Ей кажется, или дан мстит?

— Как скажешь, — после приснившегося кошмара она стала очень сговорчивой. Пусть эфемерная штуковина говорит что угодно. Главное — отвлечься, да и больше информации ей не помешает. А то она сама себе напоминает слепого котенка, у которого никак не откроются глазки.

— Мрассы — это мрассы, — последовал глубокомысленный ответ.

— И?.. — Зоя обратилась в слух, даже подалась вперед.

— И все.

Она чертыхнулась.

— Прелестное объяснение! И после этого ты еще говоришь, что я плохая ученица! Каков учитель, такая и ученица! Не можешь толком объяснить про этих долбанных мрассов?

Зоя скорее нутром почувствовала, чем поняла, что что‑то изменилось, что ей никто не ответит. Более того — дан позорно ретировался. Потому что в комнату кто‑то вошел.

И она догадывалась кто.

Зоя медленно повернула голову в сторону двери и увидела мрасса Варшавского, гневно смотрящего на нее.

Девушка с вызовом вздернула подбородок. Ей стыдиться нечего — пусть знает, что именно она о нем думает.

Мрасс поджал губы и, развернувшись на невысоких каблуках, вышел из спальни.

— Дан, ты не затейник, ты предатель! — вынесла вердикт Зоя и поднялась.

Попытка узнать о новом мире — хорошо, но кушать хотелось сильнее. Поэтому она прошлепала босыми ногами в ванную комнату, где оставила выстиранное нижнее белье. Окончательно высохнуть оно не успело, но выбора не было — пришлось натягивать трусики и лифчик влажными. Закутавшись в покрывало, Зоя отправилась на поиски кухни.

Как выглядела — ей было безразлично. Сейчас главное утолить голод.

К тому же девушка и не собиралась производить на кого‑то благоприятное впечатление. Ее в этом доме не жалуют. К чему метать бисер перед свиньями?

Кухню обнаружила быстро. На первом этаже, в левом крыле. Большая, светлая, напичканная ультрасовременной техникой, к которой даже подходить было боязно. Зоя и не стала. На кухне никого не оказалось, поинтересоваться по поводу ужина не было возможности. Выбора не оставалось — пришлось хозяйничать. Обнаружив нечто высокое, стального цвета, отдаленно напоминающее холодильник, Зоя потянула за круглую ручку. И о чудо! Дверца поддалась и бесшумно открылась.

Это на самом деле оказался холодильник. При виде еды, ничем не отличающейся от привычной, Зоя с облегчением вздохнула. Хоть что‑то человеческое! Она опасалась, что каши, супы и салаты тут изготавливаются в лабораториях. Дотронувшись до банана и почувствовав знакомый холодок от желтой шкурки, Зоя схватила его. Быстро очистив, принялась поглощать с жадностью человека, не евшего несколько дней. В центре их кормили регулярно, но непонятными блюдами. Что‑то с чем‑то смешивали, добиваясь однородной консистенции, и подавали в неглубоких контейнерах.

Как же она соскучилась по обычной еде! Оказывается, как мало надо человеку для счастья! Снова почувствовать знакомый с детства вкус. За бананом Зоя выудила из холодильника землянику, сыр и вакуумный пакет, в котором было нечто, похожее на мясо. Вскрыв упаковку найденным на столешнице ножом, девушка понюхала содержимое и застонала.

Мясо!

Для полноты картины не хватало вина. А что? У нее стресс, и алкоголь точно не помешает.

Вино тоже легко обнаружилось, причем открытое. И Зоя, наплевав на правила приличия, сделала несколько жадных глотков прямо из горла. Вот теперь совсем ляпота! Налив в бокал янтарной жидкости, девушка вернулась к столу.

— Ой, а что вы тут делаете? — мягкий голос заставил Зою вздрогнуть и едва не подавиться.

Она резко обернулась и увидела в дверях высокую полную женщину с добродушным лицом. В устремленных на нее глазах не было осуждения или презрения. А этого уже дорогого стоило!

— Ем, — смутившись, ответила Зоя.

— Так вам же еду понесли в комнату, — женщина прошла внутрь и встала напротив нее.

— Я только что из комнаты и, как видите, голодная.

— Наверное, вы разминулись… Ой, а что это вы пьете? — женщина нахмурилась и суетливо схватила бокал Зои. Принюхалась и всплеснула рукой. — Да вы с ума сошли! Вам ни в коем случае нельзя спиртное!

— Почему? — насторожилась Зоя.

Женщина ей понравилось, и хотелось надеяться, что она окажется человечнее остальных.

— Как почему? Вы собираетесь забеременеть от господина мрасса, употребляя спиртное?! Как так можно, девочка? Пить вино нельзя!

Зоя вскочила на ноги, опрокинув стул, на котором сидела, и уставилась на женщину, словно на сумасшедшую.

— Что… Что вы говорите?.. — в растерянности забормотала Зоя.

— Вы ведь ширас? — уточнила кухарка.

— Я Зоя. Но в этом доме меня предпочитают называть ширас, — и столько отчаяния прозвучало в ее голосе, что женщина поморщилась.

— Тогда вы должны были знать, что…

Зоя вскинула руки, призывая ее остановиться.

— Не надо! Ничего не говорите! Пожалуйста… Иначе я… Иначе он…

Она не договорила и сорвалась с места.

Где ОН? Где этот мерзавец?

Часто дыша, Зоя заметалась по огромному особняку. Сердце едва не выпрыгивало из груди, в висках стучало, тело сотрясала мелкая дрожь. Не обращая внимания на то, что оставалась босой, Зоя побежала вверх по лестнице. Если она хоть что‑то понимает в расположении комнат, то апартаменты господина мрасса должны располагаться на втором этаже.

— Варшавский! — закричала она.

Девушка поочередно распахивала двери, не задумываясь о последствиях. Дыхание участилось, ноги налились свинцом, но она гнала себя дальше и дальше. В глазах помутилось, перед ними замелькали черные мушки.

Неизвестно, чем бы закончился забег, если бы, распахнув четверную дверь, она не увидела обнаженного мрасса, методично растирающего широкую спину махровым полотенцем.

— Что ЭТО значит?! — воскликнула Зоя, упираясь рукой в дверной проем.

Со стороны они выглядели двусмысленно. Он, полностью обнаженный, лениво обматывающий полотенце вокруг бедер. И она, в одном нижнем белье, нервно поправляющая покрывало, которое чудом умудрилась не потерять, метаясь по дому.

— Тебя не приглашали, — его равнодушный голос произвел эффект холодного душа.

— Да, меня не приглашали, — Зоя не собиралась сдаваться и останавливаться на полпути. Хватит! С нее достаточно! Она намерена получить ответы на свои вопросы! — Я сама пришла! Или к вам надо записываться, чтобы соизволили принять?

Завязав полотенце на узких бедрах и развернувшись к ней полностью, Юлиан скрестил руки на груди, демонстрируя недовольство.

— Ты можешь посещать мою комнату лишь по приглашению, — расставил он акценты.

Но не тут‑то было!

— Да неужели? — ехидно заметила Зоя. — Уж не для того ли, чтобы понести от вас?

Она сознательно использовала грубое, больше применимое к животным, слово «понести».

— Вижу, что тебя просветили. Хоть кто‑то справляется со своими обязанностями, — казалось, ничто не в состоянии вывести его из кокона высокомерия.

Ни один мускул не дрогнул на лице мрасса, глаза оставались холодными. Лишь развитая грудная клетка ритмично опускалась и поднималась.

— Вы…вы… — начала Зоя, но осеклась. Пришлось перевести дыхание, настолько сдавило горло. В груди появилась знакомая боль, отдающая в сердце. — Вы чудовище! И ваш мир чудовищен! Неужели вы пробуждаете девушек, чтобы они рожали вам детей? Обычные женщины не подходят? Или вы настолько противны вам подобным, что никто не соглашается стать матерью вашего ребенка?!

— Замолчи, — последовал короткий приказ.

— Хрен вам! — Зою понесло. — Я не собираюсь молчать! И не затыкайте мне рот! Вы промахнулись, выбрав меня! Вернее, нет, не так! Вы же заплатили за меня? Много?! Судя по вашему статусу, очень много! Только зря, господин мрасс, — его статус она произнесла с отвращением, не скрывая эмоций. — Я не собираюсь от вас рожать! Я не собираюсь вас к себе подпускать! Я не позволю вам к себе прикоснуться!

Зоя даже не поняла, когда он оказался рядом.

Рывок — и ее впечатали в стену, ощутимо ударив головой.