Лучший друг

 Ирка посмотрела не неё недоверчиво и слегка неодобрительно.

 - А чё они тебя кинули-то? – спросила она.

 Света вновь удивилась обоснованности Иркиного замечания.

 - Да там дура одна, вот, - Света потрясла зонтиком, - зонт в электричке забыла, ну я и рванула его доставать… Двери захлопнулись… Они думали, я в Москву поеду…

 Звучала вся эта история глупо, но Ирка, кажется, возмутилась всерьёз.

 - А чё ты-то за ним пошла, я не въеду? Сама бы эта лохушка и бежала!

 - Да-а,.. они ссались все, как котята, - ответила Света уклончиво.

 Но Ирка теперь явно хотела докопаться до истины.

 - Чё, а пацана у нее нету что ли? – воинственно спросила Ирка.

 - Я и говорю – ссались все…

 - А твой пацан? – ещё больше удивилась Ирка.

 Света смутилась.

 - А что… он?

 - Чё он тебя пустил-то?

 От искреннего Иркиного возмущения Света смутилась ещё больше.

 - Что, я у него на привязи, что ли? – наконец воскликнула Света.

 Ирка едва не подскочила от негодования, но Света так и не узнала его причины. Её дружок, неожиданно рухнул на лавку рядом со Светой, и Ирка мгновенно смолкла.

 - Ну вот ты сидишь щас здесь. Одна, - он сделал ударение на последнем слове, и Светка невольно поёжилась. – Чё угодно с тобой может случиться, - добавил он.

 Ирка молча отступила в тень за его спиной, и Света поняла, что Иркино неожиданное сочувствие ничего сейчас не значило. Откуда-то налетевший тёплый ветер раскачивал кусты и деревья за платформой, и по платформе метались тени. Света стрельнула глазами по сторонам, но все люди были далеко.

 Света не испугалась. Недаром ей с детского сада приходилось бороться за выживание, и недаром она одна из всех девчонок в детсадовской группе спокойно спала во время тихого часа, отстояв и своё одеяло, и свою подушку.

 Света подняла голову и посмотрела Иркиному мужчине прямо в глаза.

 - Но я же среди приличных людей, - сказала она, - Чего мне бояться?

 Иркин приятель важно кивнул.

 - Твоё счастье, - пробормотал он.

 Тут в свете фонаря снова появилась Ирка, и Света поняла, что гроза прошла мимо.

 - Где пиво-то, мать? – вскинулся на неё дружок.

 Ирка подала ему пиво, и в этом её жесте явно читалась гордость от особой близости к его персоне. Иркин парень сделал несколько больших глубоких глотков, оторвался от баклажки и снова посмотрел на Свету.

 - На, пей. И запомни, твой пацан – не пацан, поняла меня?

 Света не очень уверенно, но всё-таки кивнула.

 Иркин парень кивнул удовлетворённо – ну вот, тот-то же, - и вручил ей баклажку.

 Они сидели, пили, и ждали электричку. Потом Ирка и её друг тоже куда-то делись, и Света вновь осталась одна.

 Чем гуще делалась тьма, тем больше в ней становилось людей.

 Из темноты вынырнул какой-то патлатый малый, помаячил белым луноподобным лицом и нырнул обратно в темноту.

 Потом появился снова, уже с бутылкой. «Откуда? – думала Света. – Откуда всё это берётся? И люди, и бутылки?»

 - Ты что, Мэри Поппинз? С зонтом лазяешь?.. – спросил патлатый, опускаясь на лавочку рядом со Светой.

 Света фыркнула и посмотрела на него. Патлатый улыбался.

 - Сам ты это слово. А если дождь – ушами прикрываться?

 Патлатый подумал, улыбнулся снова и, кажется, решил со Светой дружить.

 - Чё, на Вторжение? – спросил он.

 Света не ответила: ежу ясно, чего она тут загорала.

 Патлптый приветливо протянул ей бутылку.

 Света взяла, сделала глоток и передала обратно. Пить ей не так уж и хотелось, но кто ж отказывается от выпивки?

 Откуда появлялись люди на этой промежуточной пустой платформе, было загадкой, но постепенно народу становилось всё больше, а темнота вокруг – всё гуще. Люди мешались с этой темнотой и, пересекая свет фонарей, отбрасывали огромные резкие тени, впрыгивающие в пятно света и тут же обратно сигающие во тьму.

 Теперь казалось уже, что платформа кишит людьми. Патлатый снова канул во тьму, и, глядя ему вслед, Света почувствовала, что слегка окосела в этой душной летней ночи, и велела себе собраться и следить за стратегически-важными предметами. Вещей у неё теперь не было, и потому таковыми были прибытие электрички, кошелек с деньгами в заднем кармане джинсов и трофейный розовый зонтик.

 Зонтик был на месте, угрозы жизни и здоровью больше не наблюдалось. Электричку пропустить было бы трудно даже при желании. Света полезла в задний карман джинсов, и кошелька там не обнаружила.

 Она огляделась по сторонам. Перед тем, как Ирка и её дружок подсели к ней, она несколько раз спрыгивала с платформы и ходила за грузовой, вросший в землю, вагон по малой нужде, и теперь внимательно глядя под ноги, она прошла к краю платформы. Спрыгнула на камни, и земля ушла чуть в бок под её ногами. Света едва не упала, но схватилась за шершавый бок вагона. В темноте она едва различала землю, камни и шпалы, по которым ступала. Света обошла вагон два раза, но кошелька не было.

 Она вернулась на платформу, вернулась к своей скамейке и села. Ветер раскачивал тени, и Свете казалось, что она уже миллионы лет сидит на этой самой лавочке.

 Вскоре второй раз прошёл слух, что электрички не будет. Платформа будет пустой до утра, - сказали им. Можно прямо сейчас начинать играть на рельсах в салки, прятки, да и вообще, бог знает, во что ещё. Можно лечь спать на рельсах, а можно упасть на них мертвецки пьяным.

 Свете это казалось теперь очень странным – ждать того, чего не будет, но все вокруг ждали, и она ждала. Все ждали электричку, безмятежно и упорно, как ждут утра на берегу моря - тёмного тёплого летнего моря.

 И электричка приехала: во тьме показались огни, и подъехала она – пустая, чистая, изнутри сияющая ярким светом, как сказка, - и никто этому не удивился, как никто не удивился и тому, что она ехала до Рязани, и была бесплатной. Так и должно было быть тёплыми летними ночами, когда начинается Фестиваль.

 Света, не думая, зашла в электричку вместе со всеми – кто-то потерялся в толпе, кто-то, она знала, ехал в соседнем вагоне, но она чувствовала – все, кто был вместе с ней в этой ночи, здесь. Ей показалось, она видела даже, как Ирка и её друг тоже садятся в вагон, и обрадовалась, что они тоже едут вместе со всеми. То, что чудо с электричкой произошло, вселило в неё уверенность – будет и ещё чудо, деньги на входной билет непременно откуда-нибудь да возьмутся, и ещё к ночи она попадёт на фестивальное поле, под прожекторы и свет, и музыку, обрушивающуюся со сцен.

 И они ехали, ехали и ехали. А когда энергия этого безостановочного движения, наконец, начала иссякать, ожили громкоговорители, и голос сообщил им, что их уже ждут, чтобы встретить и проводить туда, куда нужно.

 Послышались возгласы недовольства, а откуда-то с багажной полки – там всю дорогу спал кто-то в красной кепке, - даже призывы к бунту и неповиновению. Света, уже полчаса, как ощущавшая смутное беспокойство от того, что Фестиваль приближался, а деньг у неё всё так же не было, какое-то время с надеждой к ним прислушивалась.

 - Да, слушайте, мы же свободные люди! – воскликнула она, оборачиваясь и ища поддержки. Рядом с ней всё так же улыбался тот самый патлатый неформал. И Света подумала – снова он тут отирается, уж не он ли стырил её деньги? Впрочем, каких-либо доказательств у неё не было, и она постаралась выкинуть подозрения из головы.

 Электричка начала тормозить, и в поднявшемся шуме и толчее Света пыталась уловить начало бунта, которое уж ей-то никак нельзя было пропустить. Но, высыпав на ночную платформу, галдящая весёлая толпа словно бы и сама не заметила, как выстроилась в колонну.

 Под конвоем их повели по ночной Рязани, мимо маленьких домов с темными окнами, по пустым улицам, где им изредка встречались лишь одинокие машины, выруливающие из-за поворотов и озарявшие колонну светом фар. Все звуки в этом тихом уснувшем городе, казалось, исходили от них. Это они были захватчики, новые варвары, победители. И они шумели так, как только и может звучать армия победителей, которой отдан на разграбление город.

 Света довольно уныло шла теперь в этой банде захватчиков. «Вся эта толпа минут через двадцать дружно заплатит за билеты и окажется на Фестивале», - думала Света. А у неё был только этот розовый зонт. И что, они все пройдут через ворота, а она останется с зонтом на ночной дороге?

 Кто-то тронул её за плечо.

 Парень в красной кепке настороженно глянул по сторонам и кивнул в направлении тёмного переулка, мимо которого колонна должна была проходить. Патлатый неформал шёл рядом с ним и улыбался Свете.

 - Пошли, - скомандовал тот, что был в красной кепке.

 Они нырнули в переулок и бросились бежать. Какое-то время они пробирались улицами и переулками, и Света про себя удивлялась – откуда этот их новоявленный командир так хорошо знает все проходы. «В самом деле, им-то, этим двоим, зачем? У них же наверняка есть деньги на билет?» - вдруг подумала Света. Ей стало не по себе, но она всё равно старалась не отставать.

 Потом они снова увидели колонну; какое-то время они в отдалении пережидали, покуда те ни пройдут, и на расстоянии последовали за ними. «Военнопленные», - с презрением процедил их главарь и едва не сплюнул в сторону бывших товарищей.

 - Да брось ты зонт, чего ты с ним таскаешься? – снова рядом со Светой всплыл Патлатый.

 Света посмотрела на зонтик.

 - А чё я потом этой Наде скажу? Ну нафиг. Разноется ещё, - сказала она с сомнением, и зонтик не выбросила.

 Патлатый пожал плечами. Парень в красной кепке махнул им рукой, и они снова побежали.

 Вскоре улицы города закончились, и под ногами запылила обычная замусоренная и серая от пыли фестивальная дорога. Света и новоявленные партизаны проследили за колонной до главного входа и нырнули в кусты. Так началось их Вторжение.

 2.

Где-то сбоку за деревьями замаячили огни. Там была граница, там была освещенная дорога, и звучали голоса. Для них, сидящих в зарослях, как ночные твари, это была просто полоса света, которую надо было – и страшно было – пересечь. Они пригнулись и затихли.

 Свет фонаря пошарил по зарослям и метнулся в сторону.

 - Пошли, - скомандовал тот, что был в красной кепке: уже часа два, как признанный их Команданте, - Только ти-ихо.

 И они двинулись в темноте, оглушительно треща сучьями.

 Свет фонаря снова разрезал тьму в метре перед их «коренным». Голоса стали громче. Дорога кишела людьми.

 - Бежим! – услышала Света где-то рядом с собой и тоже бросилась бежать.

 Они бежали, шумно отдуваясь, ветки хлестали их по лицу.

 - Не сопи так громко, - бросил ей, пробираясь где-то рядом, патлатый Димка и тут же сам громко фыркнул. Света давилась от смеха.

 - Гады! Мы так в жизни не пройдём, - сердито зашипел на них Команданте.

 Наконец в изнеможении они попадали на лесную подстилку, пытаясь перевести дух. И почти тут же свет полоснул по ним снова.

 - О нашем присутствии, наверное, теперь знает весь лес, - проворчал Команданте.

 - Че Гевара с нас бы валялся, - захихикал в ответ Димка, и Света тоже захихикала.

 Свет фонарей метался по зарослям. Они лежали на земле и ждали, пока ни услышали, как кто-то идёт к ним сквозь бурелом.

 - Попробуем договориться? – шёпотом предложил Димка.

 - Попробуем, - решил Команданте, - Ничего! Ещё ни разу не было, чтобы мы на какой-то концерт не прошли, - добавил он своё коронное, встал и пошёл на свет.

 Луч фонарика метнулся к нему и к Димке, и Света осталась в темноте. В принципе, она бы даже не удивилась, если бы за ней никто не вернулся. Собственно, почему они должны были тащить с собой почти незнакомую им девчонку?

 На поле «Вторжения» её друзья, наверняка, теперь уже спокойно укладывались спать. Света вновь с сомнением покачала головой. «В конце концов, у Серёги жена была на руках, - подумала она не очень уверенно. - Почему сразу не пацан?» - вспомнила она слова Иркиного дружка и вдруг нахмурилась. Наверное, голова у неё вообще сейчас не работала. 

 Она нащупала под ногами какое-то бревно и опустилась на него. Вокруг сомкнулась тьма, и она просто сидела в самой её сердцевине.

 Но вот снова вблизи затрещали сучья, и рядом с ней в темноте возник Команданте, она узнала его по силуэту кепки.

 - Идём, - сказал он.

 Они прошли через бурелом и вынырнули на горящую от фонарей дорогу. Свет больно ударил Свету по глазам, и она лишь смутно успела разглядеть десятки фигур в форме, услышала треск и переговоры по рациям – прежде чем снова нырнуть во тьму по другую сторону дороги.

 Здесь их ждал Димка. И снова они были под покровом ночи.

 - Этот гад содрал с нас деньги, а тут, походу, ещё один кордон, - спустя какое-то время услышала Света впереди их голоса. «Почему они не предложили ей вложиться во взятку? – снова подумала она. – Я ведь не говорила им, что совсем без денег? Откуда они могли это знать?» От усталости думалось плохо – только на одно ещё её и хватало – молча переставлять ноги, перешагивая и перелезая пни и упавшие стволы, тащась в  глубоком арьергарде. Где-то впереди, левее, и впрямь слышались чужие голоса.

 Рядом с ней возник кто-то, но у неё уже не было сил разлепить веки.

 - Слушай, посидишь тут с рюкзаками? Там, кажется, речка, мы поищем брод? – услышала она и почти во сне кивнула.

 Света опустилась на скинутый рюкзак, ещё теплый и потный от чьей-то спины. Совсем, должно быть, как бок лошади, когда снимаешь седло, - подумала она о чём-то из детства, когда отец, совсем недолго, водил её заниматься на ипподром.

 Света проснулась от того, что чуть не упала с рюкзака. Прошло, наверное, минут двадцать, не больше, но за это время небо над зарослями просветлело. Скоро должен был быть рассвет. Рядом, всего в нескольких шагах, и впрямь белела вода.

 С того берега послышался треск сучьев и приглушенные голоса, и в предрассветных серых сумерках за деревьями промелькнули две тени. Света очень удивилась, поняв, что им всё-таки удалось перебраться. Она встала и сквозь заросли кустарника пошла к берегу им навстречу. Ноги казались ватными, но шаги были легки, как будто в невесомости. На секунду у неё мелькнуло опасение, что это, быть может, вовсе и не её ночные спутники, но почти тут же услышала знакомый голос.

 - Эй, на том берегу, - громко шепнули из-за речки. – Рюкзаки дотащишь?

 Теперь было почти светло, и было видно всё до мелочей – весь серый, туманный непроснувшийся мир зарослей. Можно было разглядеть сучья деревьев, кусты, ветки и бледную, гладкую, как зеркало, воду. Света по очереди подтащила рюкзаки к переправе. Они показались ей неожиданно тяжелыми.

 - Куда здесь наступать? - спросила она у серых теней за рекой. Видимо, она ещё не до конца проснулась, и собственный голос показался ей чужим.

 Одна из теней подступила к воде, и в сером мире показалось первое блёклое цветное пятно – красная кепка Команданте. «Значит, не приснилось», - мелькнуло у неё в голове.