Колдун, наблюдая за подчиненными с борта траулера, одобрительно кивал головой.
Тонтон-макуты резво разбежались по всей платформе, пробуя обнаружить противника. Они бегло обшарили все постройки устричной фермы, включая эллинг. Но найти Полундру им не удалось, о чем в скором времени было сообщено Жерару, а он, в свою очередь, доложил хозяину.
— Наверное, в воду нырнул, — предположил колдун. — А коль так, то далеко он от нас не уйдет. Наверняка постарается вернуться. Остаемся здесь и продолжаем поиски.
Верзилы, повинуясь унгану, опять разбрелись по платформе.
21
Дверь эллинга скрипнула и с небольшим грохотом закрылась. Полундра напряженно прислушивался к каждому шороху и глухим обрывкам фраз. Поняв, что тонтон-макуты вернулись к траулеру, он осторожно выбрался из-под завала пластмассовых ящиков, оставшихся от прежних хозяев устричной фермы.
Отрывистые голоса головорезов раздавались неподалеку. Сергей с ходу почувствовал достаточно резкий запах машинного масла. Его нельзя было ни с чем перепутать. Источником запаха, как сообразил старлей, являлось отнюдь не вражеское судно, а недавно смазанное автоматическое стрелковое оружие в руках чернокожих молодчиков. Гадать насчет конкретной модели автоматов, находившихся на вооружении у тонтон-макутов, не приходилось. Ведь какой бы ни была модель, против автоматных очередей Полундра ощущал себя совершенно бессильным.
Когда вокруг тебя полно вооруженных балбесов, готовых безропотно выполнять приказы кровожадного хозяина, легко поддаться паническим настроениям. Возможно, кто-нибудь другой в подобной ситуации растерялся бы. Однако Полундра был сделан из другого теста, и панику отвергал в принципе. «Безвыходных положений не бывает. Главное — уметь идти на продуманный риск», — не раз повторял он себе. При этом русский прекрасно осознавал, что иной раз для раздумий практически не остается времени. Вот и в данном случае нужно было не тратить время для убийственного отчаяния, а быстро использовать все то, что посодействовало бы спасению.
Единственно возможным средством спасения Сергею представлялся катерок. На его борту уже находилось кое-какое снаряжение. Оставалось аккуратно, без лишнего шума, добавить несколько водолазных вещиц. Вскоре на катер, который располагался на рельсовой тележке, Полундра загрузил баллоны для подводного плавания, автономный компрессор, гарпунное ружье и канистру с топливом. Оставалось лишь самая малость — спустить судно на воду и на всех парах рвануть подальше от устричной фермы. Этого нельзя было сделать полностью бесшумно. Именно включение мотора Полундра считал самым опасным моментом. В том, что тонтон-макуты откроют по катеру безжалостную стрельбу, не стоило даже сомневаться. Однако в использовании катера имелся и очевидный плюс: в начале погони за ним траулеру пришлось бы потратить изрядное количество времени, чтобы обогнуть многочисленные тросы с пустыми канистрами — непременный атрибут здешнего устричного питомника.
Нарастающий звук голосов за пределами эллинга не давал ни единого шанса для колебаний. Неприятельская банда по второму кругу обшаривала все постройки платформы. И вот наставала очередь ангара для лодок. Следовало поторопиться. Полундра практически беззвучно вскочил на катер. Дотянувшись рукой до стоявшей рядом лебедки, он освободил стопор. Тележка с судном стремительно покатилась вниз по рельсам. Сергей пригнулся, так как понимал, что должно было произойти в ближайшее время.
Через пару секунд тележка снесла на своем пути дощатые ворота эллинга и продолжала движение к краю платформы. Сбив с ног нескольких зазевавшихся тонтон-макутов, она вскоре оказалась в воде. Бандиты бешено заорали и начали стрелять в сторону катера. Но одновременно с этим громко взревел катерный двигатель: судно, управляемое Полундрой, понеслось прочь от устричной фермы.
Удалившись на приличное расстояние от платформы, Сергей позволил себе слегка сбросить скорость и оглянуться назад. Как он и предполагал, бандитский траулер неуклюже маневрировал, едва добравшись до краев самых длинных тросов устричной фермы. Однако уже во второй раз за эту ночь старлей допустил оплошность, позабыв о наличии у тонтон-макутов резиновой моторной лодки. Негры совершенно беспрепятственно перенесли ее с одной части платформы на другую, опустили на воду и напрямую помчались в погоню за катером. Это сильно разозлило Павлова. Он громко выругался на родном языке и стал прибавлять скорость.
Вдруг за спиной Полундры послышался подозрительный звук. Старлей обернулся и опешил: из-под брезентовой накидки поднимался чернокожий громила с инграмом в руках. Времени для размышлений не было ни капельки. Ситуация требовала от боевого пловца немедленной реакции. Агрессивно настроенный негр явно не собирался разрешать русскому дотянуться до гарпунного ружья и взять его в руки. Сергей быстро схватил один из железных шаров, накануне забытых Герникой в желобе чуть выше рулевого устройства. Русский моментально прицелился и резко швырнул тяжелый шар в противника. Неожиданно сильный удар пришелся на широкий лоб тонтон-макута. Полундра знал, что в иных случаях от подобных ударов человек мог отключиться или вовсе умереть. Однако в данной конкретной ситуации неприятель удержался на ногах. Он лишь подался корпусом назад и начал шлепать губами, словно ему не хватало воздуха.
Сергей воспользовался состоянием противника, ударив того с разворота ногой в подбородок. Громила попятился и упал на спину. Полундра едва успел протянуть руку за ружьем, как боковым зрением увидел, что тонтон-макут вскочил. Опасность для старлея неминуемо возросла: враг держал перед собой инграм, пытаясь начать стрельбу. Негр злорадно усмехнулся и нажал на спусковой курок. Полундра метнулся в сторону, надеясь ускользнуть от пуль. Выстрелов, однако, не последовало. «С предохранителя идиот не снял», — понял Сергей. Он быстренько взял второй шар и снова прицельно метнул в верзилу. На этот раз русский старался попасть противнику по руке с оружием. Удар опять-таки оказался мощным, но не настолько точным, как первый. Шар не попал головорезу в руку, он звучно ударился о патронный рожок инграма, заставив его отлететь прочь. Павлов мгновенно оценил выгодность такого положения и подскочил к неприятелю с кулаками, нанося один за другим сильнейшие удары в голову. Тонтон-макут в ответ начинал истошно орать, как будто раненое хитрым богатырем чудовище, и на удары русского пробовал выставлять блоки. Это немало раззадорило Полундру, и он, помимо боксерских приемов, начал использовать из других боевых техник. Подобным образом он устранял любые блокировки и продолжал изматывать чернокожего бандита, сосредоточившись на нанесении точечных ударов в виски. Однако, несмотря ни на что, негр продолжал держаться на ногах. Он периодически уклонялся от ударов и даже ухитрялся чуток врезать белокожему противнику.
Катер без управления чертил круги по волнам предрассветного моря. Своим движением он напоминал один из детских аттракционов. Правда, бой, который Полундра продолжал вести против тонтон-макута, детским не казался абсолютно. Противник был порядочно измотан. Хватило бы всего нескольких хороших ударов на то, чтобы отправить его за борт. Но старлей все же не спешил это делать. Уже вполне отчетливо слышался шум приближающейся моторки. Избитый до полусмерти враг мог пригодиться в качестве живого щита.
Когда надувная моторная лодка едва ли не вплотную подошла к катерку, Сергей тот час же прикрылся безвольной тушей неприятеля. Тонтон-макуты на моторке громко ругались по-французски, а на ломаном английском ультимативно предлагали сдаться. «Врагу не сдается российский пловец», — бормотал себе под нос Полундра, стараясь не подставляться под прицелы автоматического оружия гаитянских бандитов.
Не услышав помимо ругани ни одного выстрела, Полундра несколько удивился. Он не верил в волшебное действие своего чернокожего живого щита. По его мнению, тонтон-макуты для запугивания должны были пострелять хотя бы в воздух. А коль этого не произошло, значит, что-то в этом деле не так. «Может, они ждут траулер?» — предположил Сергей, услышав близкий гул знакомого судна.
Сергей Павлов не мог знать, что великий унган лично отдал своим подопечным приказ брать белого только живым. Он грозился превратить в зомби любого, кто ослушается. Поэтому никто из тонтон-макутов, находившихся в моторке, стрелять не собирался. Все подыскивали другие способы обезвредить «беложопого ублюдка». Двое негров из лодки взяли в руки багры, прихваченные из эллинга. Они стали приноравливаться к движению крутящегося без управления катерка, стараясь зацепиться за его корму.
Живой щит то ли от шума родных голосов, то ли от нисхождения благодати из траулерного прожектора почувствовал прилив сил и сомкнул руки на шее у Полундры. Русский такого поворота никак не ожидал и принялся отчаянно сопротивляться. Он пробовал одним разом избавиться от изощренных объятий пришедшего в себя чернокожего бандита. Левой рукой Сергей старался ослабить натиск противника. Согнутую в локте правую руку он поднял вверх и, направив кулак в сторону головы душителя, несколько раз саданул того по лицу. Когда хватка противника ослабла, старлей обрушил на него нескончаемую череду ударов. С моторки слышалось звонкое улюлюканье. Негры с баграми практически подцепили катер. Сообразив, что его собираются брать живым, Полундра дюжим ударом ноги отбросил противника за борт. Затем он посмотрел на лодку и несущийся траулер. Ему стало ясно, что с прибытием траулера надежды на спасение исчезнут, как утренний туман. С моторкой же можно было справиться.
Сергей молниеносно схватил ружье и выпустил гарпун в лодку. Резина громко лопнула, и лодка стала стремительно сдуваться. Тонтон-макутов охватила немалая паника. Не давая им ни единого шанса опомниться, Полундра поднял канистру с бензином, открыл ее и метнул в моторную лодку горловиной книзу. Следом за канистрой в моторку полетела зажженная бензиновая зажигалка. Старлей в тот же момент шустро подскочил к штурвалу. Взяв, наконец, управление, он резко прибавил скорость. Панические вопли охваченных огнем тонтон-макутов сменились в скором времени достаточно громким взрывом. Спасся ли кто-нибудь из неприятелей, Сергея Павлова совершенно не волновало. Они выполняли свою задачу, а он действовал так, чтобы суметь впоследствии выполнить свою.
Русский перевел катер на максимально возможный скоростной режим. Нужно было во что бы то ни стало оторваться от преследований ненавистного траулера. Свет траулерного прожектора некоторое время не просто был направлен на катерок, но даже неотступно вел его, как будто под прицелом. То, что прожектор на самом деле выполнял функцию прицела, Полундра понял после нескольких длинных пулеметных очередей. Трассирующие пули озаряли серость предрассветного воздуха и гасли подобно падающим звездам. Желания быть застигнутым одной из таких звезд Сергей Павлов не имел. Поэтому приходилось прилагать немало усилий, чтобы умело маневрировать и не в ущерб стремительности уйти от навязчивой погони. Через какое-то время луч прожектора исчез. Павлов обернулся, желая увидеть, что же произошло с вражеским судном. Однако траулер попросту растворился в тумане.
Стралей устало вздохнул. Чего-чего, а исчезновения преследователя он никак не ожидал. Притормозив, Сергей попробовал прислушаться к окрестным звукам. Ничего, похожего на гул траулера, в радиусе нескольких километров слышно не было. Русский ухмыльнулся, прибавил газу и повернул катер в направлении Порт-о-Пренса. Туда, где все еще светил маяк.
Унган Пьер Бокор остался недовольным действиями своих подчиненных.
— Вы еще ответите за то, что упустили эту белую тварь! — кричал он тонтон-макутам, после того как катерок ушел от погони. — Я вас всех повыгоняю к чертовой матери! Будете опять в трущобах своих прозябать и придумывать каждый день, что бы такого и у кого стащить, лишь бы только ноги не протянуть.
— Мы обязательно его отыщем, — смиренно сказал один из молодчиков. — Он от нас никуда не денется. Поймаем и приведем его живым к тебе, великий унган.
В обещания своих подручных колдун верил мало. Большинство из них были относительно неплохими бойцами, но совершенно никудышными стратегами. Просчитать развитие событий на пару шагов вперед мог исключительно он — великий служитель вуду. По крайней мере, сам Пьер Бокор имел о себе такое мнение.
22
К причалу у маяка катерок с Полундрой прибыл на рассвете. Русский все еще опасался преследования и поэтому машинально оглядывался в сторону моря. Опасения были напрасными: траулер с тонтон-макутами и их повелителем на борту не наблюдался. Сергей живо поднялся на берег и побежал к домику смотрителя маяка. По дороге он подыскивал в мыслях нужные слова, чтобы столковаться со сребролюбивым мулатом.
Старлей не беспокоился за денежные аргументы, припасенные для смотрителя. Они выглядели весьма убедительными. Большее беспокойство вызывала вероятность того, что Андре не сумеет правильно понять смысл событий, унесших жизнь Герники. Ведь, не сумев этого сделать, мулат вполне мог отказаться от любого содействия даже за большие по гаитянским меркам деньги. Вероятность столкнуться с подобным непониманием была достаточно велика. Полундра стоял перед выбором тактики поведения в общении со смотрителем маяка, которая оказалась бы наиболее эффективной.
Сергей Павлов открыл калитку палисадника у маяка. Смотритель Андре, словно ожидал гостей, вышел навстречу. Взгляд встречавшего был не слишком дружелюбным. «Какого дьявола ты приперся?!» — читал Полундра в его глазах. Чтобы эта фраза вдруг не прозвучала на самом деле, старлей поторопился поздороваться:
— Доброе утро, месье Андре. Мне нужно с вами поговорить. Тема разговора очень и очень серьезная.
Смотритель заметно озадачился. Неприветливость в его глазах сменилась напряженным любопытством.
— А где же сеньор Гуттиерос? — сразу же после приветствия спросил тот. — Это он вас прислал? Или же вы явились сюда по собственной инициативе?
Сергей к тому моменту уже принял решение без обиняков рассказать мулату о драме, случившейся на устричной ферме. Естественно, что при этом он не собирался ни на шаг отступать от своей конспирационной легенды и раскрывать реальную подоплеку событий.
— Я прибыл именно по собственной инициативе, — хмуро промолвил Полундра. — К сожалению, наш общий друг больше не в состоянии прийти сюда или вообще куда-нибудь…
— В каком смысле? Выражайтесь, пожалуйста, яснее, — в недоумении реагировал на слова гостя маячный смотритель.
— Наш друг погиб, — сказал Полундра, подчеркивая каждое слово интонацией. Выражение его лица оставалось неизменно суровым.
Зрачки глаз собеседника резко расширились. Во взгляде мулата стал ощущаться огонь.
— Как — погиб? Что произошло? Это был несчастный случай? — после секундного оцепенения он начал ошеломленно задавать вопросы.
— Нет, на несчастный случай это происшествие не похоже. Пока я отлучился по делам с устричной фермы, Гуттиероса кто-то зарезал. Я совершенно не в курсе, что это были за нелюди. Может быть, наши конкуренты, а может, и местные бандиты. Не берусь утверждать однозначно. Но они совершили нападение и на меня. Пытались зачем-то схватить. В заложники взять хотели или что? Я только чудом и спасся, удрав от этих зверей на катере, — отвечал стралей, не забывая о конспирации.
— Зачем вы мне все это рассказываете, месье Благоев? — не отводя взора, спросил мулат у Полундры.
— Я надеюсь на вашу помощь. Я был знаком с Педриньо несколько лет. Мы успели подружиться. Теперь его нет в живых. И никто в этом чертовом краю не станет разыскивать его убийц… Никто, кроме меня. Я хочу разобраться в причинах его смерти.
— А убийцы и те люди, которые за вами гнались, были чем-то приметными? — поинтересовался Андре.
— Да обычные негры, только все в огромных черных очках, — изображая наивное неведение, сказал Полундра.
— О-о-о! Это же люди унгана Бокора, — с нескрываемым трепетом сообщил смотритель маяка. — А этот Бокор очень страшный человек. С ним тягаться просто нереально. Говорят, что были смельчаки, бросавшие ему вызов. Но куда они потом пропали, никто сказать до сих пор не может. И вы хотите повторить их судьбу?
— Мне плевать на унгана, — заявил Сергей. — Ничьей судьбы я повторять не хочу, но убийц достать желаю. Я обязательно это сделаю. Раньше или позже.
— Вы отчаянный мужчина. Сразу видно, славянская кровь.
— Да, мы все, болгары, такие.
— Но что вам нужно от меня?
— Я могу рассчитывать если не на помощь, то хотя бы на ваше молчание? — спросил Полундра.
— Все стоит денег, — напомнил Андре свой жизненный принцип. — За деньги я окажу вам кое-какую помощь. Вы можете пожить у меня на маяке. Это будет стоить 570 гурдов в сутки. Также вы можете в любое время пользоваться моей машиной. Это еще 380 гурдов, плюс за бензин платите самостоятельно. А еще можем договориться, чтобы я припрятал ваш засвеченный перед унгановцами катерок. Это тоже будет стоить кое-каких денег. Но здесь я вам сделаю некоторую скидку, так как сам заинтересован в том, чтобы тонтон-макуты не вычислили вас и однажды не заявились ко мне.
Сергей достал из карманов практически всю наличность, которая на тот момент имелась у него.
— Вот, возьмите, — протянул он деньги смотрителю. — Думаю, что для первого взноса этого будет предостаточно. А остальное получите чуть позже.
— А откуда вы возьмете деньги? — недоверчиво полюбопытствовал мулат.
— Не задавайте глупых вопросов, — строго ответил Полундра и показал смотрителю пластиковую банковскую карточку убитого друга.
Андре согласно покивал головой.
23
Едва утреннее солнце успело рассыпать свои щедрые лучи на гаитянскую землю, Пьер Бокор решительно снял трубку телефона. Быстрым движением пальцев он набрал номер Анны Власовой. Колдун был не слишком многословным. Главный его посыл сводился к требованию увидеться в очередной раз, да к тому же безотлагательно. Хозяйка виллы «Мирабелла» могла лишь смутно догадываться о том, что Бокор хотел сообщить ей лично. Тот факт, что унган не пожелал распространяться о причинах срочности по телефону, не предвещал ничего хорошего. Анне Сергеевне не терпелось узнать о данных причинах. Вопреки своей прежней осторожности она решила назначить встречу с унганом Бокором не на яхте, а у себя на острове. Власова считала, что данный вариант будет более оперативным и менее суматошным.
Пьер Бокор не заставил себя долго ждать. Анна и Эрнесто только-только заканчивали завтрак, как охрана сообщила о прибытии траулера с гостем. Унган, как и при встрече с Власовой на ее яхте, оставил свиту на борту своего судна. Гордой походкой он прошествовал на террасу. Хозяйка предложила гостю позавтракать, но тот отказался, попросив лишь бутылочку рома.
Устроившись в стильных плетеных креслах, преступная троица начала разговор.
— Хочу сразу, без каких-либо обиняков и иносказаний, сообщить, что у меня для вас имеются две новости, — с интригующей интонацией промолвил Бокор, посмотрев сначала на хозяйку, а затем на ее любовника.
Власова в ответ на данное заявление хотела пошутить, что подобное начало напоминает бородатый анекдот. Однако в последний момент она решила воздержаться от язвительного комментария, кокетливо улыбнулась и голосом довольной девочки спросила:
— Какие же это новости, месье Пьер? Я с нетерпением жду вашего рассказа.
— Во-первых, российские власти пытаются завязать со мной контакты. Было несколько звонков от высокопоставленного чиновника из русского консульства на Кубе. Видимо, русские начинают понемногу прощупывать почву на предмет вероятности личной встречи кого-то из представителей России со мной.
— Они уже готовы идти на переговоры?! — восторженно воскликнула хозяйка виллы и подмигнула любовнику, будто на что-то намекала.
Эрнесто и без намеков все прекрасно понимал. В связи с нарастающими паническими настроениями среди россиян события стали развиваться столь стремительно, что первоначальный вариант плана освобождения Андриана Власова неминуемо претерпевал изменения. Судя по словам колдуна, отпадала всякая надобность в том, чтобы Кипитильо открыто светился перед российскими спецслужбами, предлагая свое посредничество. Это не могло не радовать.
Унган, не обращая внимания на преждевременно счастливые лица собеседников, продолжал свой рассказ:
— Скорее всего, переговоров как таковых не будет. Надежные источники сообщают, что русские уже собираются отпустить на волю нашего любезного Андриана Евсеевича и препроводить на Гаити.
— Видно, мы им хорошо хвост прищемили, — не переставала радоваться Анна.
— Однако все клонится к тому, что освобождение Андриана Евсеевича произойдет без особой огласки, — колдун никак не отреагировал на эмоции хозяйки виллы. Это начинало раздражать.
— Что значит без особой огласки? — не удержался от прямого вопроса Эрнесто. — Андриан, пусть и в прошлом, крупный российский бизнесмен, да и немалого масштаба политик тоже. Его выход из колонии в любом случае вызовет огромный резонанс в российском обществе. Тут даже и гадать не стоит.
— Я не это имел в виду, — с некой долей ревности и заметной прохладцей в голосе промолвил колдун. — Естественно, что без шумихи вокруг Андриана Евсеевича не обойдется. Однако русские спецслужбы настаивают на том, чтобы месье Власов никоем образом не увязывал факт своего освобождения с моими требованиями. Будет подобрана какая-то нейтральная формулировка, которую он и будет озвучивать перед журналистами. Правда, вряд ли ему позволят общаться с журналистской братией более одного раза.
— Да-а-а, — задумчиво протянула Анна Сергеевна. — Представляю, что там творится сейчас на Лубянке. Ведь судебный процесс над Андрианом проходил с такими невероятными воплями со стороны официоза, словно речь шла о самом злостном враге России, который толкал ее на край гибели. И вот теперь эти же самые типы вынуждены его отпускать. Ха-ха. С нейтральной формулировкой. Я обожаю этих русских!
— Я поведал вам то, что мне стало известно. А как будут выкручиваться ваши бывшие соотечественники, меня абсолютно не интересует, — манерно заявил унган.
— Большое спасибо за информацию! — поспешила Анна поблагодарить гостя, помня об особенностях его поведения и хода мыслей.
Хозяйка бросила взгляд на любовника, чтобы тот тоже поддакнул служителю вуду.
— Да-да, это очень хорошая для нас новость, — словно спохватившись, стал нахваливать Эрнесто.
— На самом деле не все так безоблачно, как хотелось бы, — на этот раз совершенно равнодушно к лести отозвался Бокор.
— В каком смысле? — поторопилась узнать хозяйка виллы.
— Вторая новость, которую я намереваюсь вам поведать, весьма плохая.
— Ну, говорите же, месье Пьер, в чем ее суть, — нетерпеливо подгоняла собеседника Анна.
— А суть ее заключается вот в чем, — не спеша продолжал колдун. — Русские власти, помимо мирного сценария решения проблемы, подготовили еще и сценарий силового характера.
Анна и Эрнесто быстро переглянулись, старясь при этом не выдать своего замешательства.
— Откуда вам стало известно про силовой сценарий? — уточнил Кипитильо.
— Я испытал его действие на собственной шкуре, — нарочито напуская таинственности, промолвил Бокор. — Русские, да будет вам известно, уже прислали на Гаити целую боевую группу. Она укомплектована отлично подготовленными людьми и, судя по всему, весьма недурственно оснащена. Действует эта группа тайно. Однако цели у нее вполне явные. Во-первых, русские бойцы должны уничтожить меня. И это вчера чуть было не произошло. Спасибо моим ребятушкам, спасли, вытащили из самого пекла. Во-вторых, боевики планируют устранить Андриана Евсеевича, едва тот прибудет сюда из России. Ну, в-третьих, можете догадаться сами, дорогая Анна Сергеевна, что вы им живой тоже не нужны.
Произнеся всю тираду, колдун наконец-то позволил себе улыбнуться в свойственной ему манере. Ни Анна, ни Эрнесто не сумели в тот момент распознать в словах унгана изрядной примеси блефа. Бокор планировал сыграть на страхах, которые, по его убеждению, должны были присутствовать в душах соучастников антироссийского заговора.
Некоторое время колдун испытывающие смотрел то на хозяйку виллы, то на ее любовника и попивал небольшими глотками свой любимый алкогольный напиток.
— Похоже, что все это чрезвычайно серьезно, — хмуро сказала Власова, прерывая повисшее неловкое молчание. — На устричной ферме, которая лежит здесь совсем под боком, сегодня ночью происходила перестрелка. А чуть раньше мои охранники нашли на берегу нож русского спецназовца.
— Вот видите! — торжествуя, воскликнул Пьер, но об истинном содержании ночных событий на устричном питомнике говорить не стал.
— То, что вы сказали, месье Пьер, насчет цели русских спецназовцев, может целиком и полностью соответствовать действительности, — хладнокровно рассуждала Анна, боясь признаться себе, что вот-вот по ее телу побегут мурашки. — Вы для них, конечно, самая выразительная цель. Здесь все понятно. Андриана многие из нынешнего российского руководства ненавидят еще за дела 90-х годов прошлого века. Я могу буквально по фамилиям перечислить тех, кто просто спит и видит его мертвым. Только международное общественное мнение сдерживает их от того, чтобы организовать гибель Андриана в колонии. А так получается очень удобный случай: он уезжает после освобождения к черту на кулички, и тут его кто-то убивает. Попробуй потом докажи, что это совершили русские!
Хозяйка сделала паузу. Собеседники поняли, что она задумалась над собственной участью. Эрнесто поспешил ее хотя бы немного успокоить:
— Анна Сергеевна, я не уверен, что эти спецназовцы прибыли охотиться и на вас. Они ведь не знают, что вы живы.
— Нет былой уверенности, — ответила она. — Наверное, спецслужбы смогли чего-то накопать. А если они в курсе, что это я спланировала «ядерную атаку» на Россию, милости ждать не стоит. Уберут. Как пить дать, уберут. Накажут, чтобы другим неповадно было. Мало ли кто на подобные наезды еще осмелился бы. А так мой пример другим наукой станет.
Разговор в очередной раз стал угасать. Масло в огонь своей претенциозной репликой решил подлить Пьер Бокор.
— Вы должны понимать, что ситуация сильно изменилась, — нараспев говорил он. — Наши с вами прежние договоренности требуют значительной корректировки.
— Этим самым вы заявляете, что отказываетесь нам помогать? — поинтересовалась Власова, не утруждая себя подбором более обтекаемой формулировки вопроса.
— Я отказываюсь вам помогать за те деньги, которые вы мне даете сейчас, — колдун стал бессовестно набивать себе цену. — Опасность лично для меня неимоверно возросла. Я превратился в основную мишень для вооруженных до зубов русских боевиков. В подобных условиях стоимость моих услуг должна соответствовать уровню рискованности моего положения. Понимаете, о чем я говорю, Анна Сергеевна?
— Все понятно, — стараясь не сорваться, бросила в ответ хозяйка.
— И что скажете? — наглость колдуна не знала границ.
— Я скажу вам одно, — вздохнула Власова, — приедет мой супруг, с ним и будете говорить. Он вам за все с лихвой заплатит.