Переезд

Наталья Калинина

Переезд

– К кому вы и с какой целью? – строго спрашивает меня пограничник на паспортном контроле.

Из-за мальчишеской худобы, светло-рыжей шевелюры и россыпи ярких веснушек на бледном заспанном лице ему от силы можно дать двадцать два – двадцать три года. Несерьезно, и он об этом знает, поэтому изо всех сил старается казаться строгим.

Однако я ведусь на его суровость из-за сильного волнения:

– А… К друзьям. По приглашению. Туризм, – c виноватой улыбкой объясняю я, потому что отчаянно боюсь: вдруг он поймет, что говорю я полуправду.

Пограничник еще раз цепким взглядом всматривается мне в лицо, затем молча протягивает паспорт: проходите.

За чертой остались родители.

Я на прощание улыбаюсь им и машу рукой.

Что они чувствуют?

Легко догадаться: их единственная дочь, которая всю жизнь прожила вместе с ними, отправляется одна в чужую страну.

«Если тебе будет там плохо, приезжай!» – шепчет мама на прощание. Я ободряюще ей улыбаюсь: «Надеюсь, не будет!»

Самолет полупустой.

Не туристический сезон – февраль.

Взлет.

Все прошло гладко.

«А конфеты не раздавали», – подумалось мне почему-то.

– В Испанию на отдых? – почти повторяет вопрос пограничника мой сосед по креслу, только в отличие от служащего аэропорта спрашивает с веселым любопытством.

– Да, – отвечаю я.

Разговаривать не хочется.

– Летом бы лучше, – замечает сосед и после недолгой паузы добавляет: – А я – к сестре. Она там живет.

И вдруг, будто не поверив моему ответу, а угадав истинную причину моей поездки, спрашивает:

– Боишься?

И я, помедлив, киваю.

– Боюсь.

В Испании я была всего лишь раз – в короткой туристической поездке полгода назад. Мой испанский оставляет желать лучшего. Я его просто не знаю, за исключением нескольких слов. Даже простую фразу составить не смогу. А о традициях знаю лишь понаслышке.

– Выпей для храбрости, хороший ликер, – демонстрирует сосед мне пузатую бутылку из» дьюти-фри». Я отнекиваюсь, но в итоге соглашаюсь на «просто понюхать» и беру в руки пластиковый стаканчик с плещущейся на донышке темной жидкостью.

Ликер сильно отдает спиртным и апельсинами. Делаю глоток – не нравится, но из вежливости допиваю.

– Спасибо, – улыбаюсь я.

– Легче?

– Да.

Больше мы не разговариваем.

Закрываем глаза и пытаемся погрузиться в сон на время четырехчасового полета. Мне не спится, хотя ночью от волнения не удалось сомкнуть глаз.

Думаю и поражаюсь изгибам судьбы.

Предполагала ли я, что когда-нибудь уеду из своей страны для того, чтобы бросить якорь в другой?

Нет, даже и мысли не возникало.

Я не считала себя настолько авантюрной, чтобы оставить все устоявшееся ради новой жизни с нуля на чужой земле. Другой язык, традиции, общение с близкими лишь по переписке…

Да мало ли сложностей поджидает в чужой стране! В здравом уме и трезвой памяти я бы вряд ли на такое отважилась.

И все же…

И все же я оказалась в Испании, куда отправлялась в гости девять лет назад на две недели и «загостилась» до сих пор.

Что же случилось, что одним широким взмахом поставило жирный крест на всех моих принципах, страхах, сомнениях?

Любовь.

Мне почти исполнилось семнадцать лет, когда на Святки я увидела тот сон.

На мне было белое платье, но не свадебное в моем тогдашнем понимании: не пышное многоярусное, а длинное, облегающее силуэт, с длинным шлейфом. Я танцевала в бальном зале в паре с незнакомым молодым мужчиной в костюме. Его профиль показался мне красивым, хоть брюнеты были не в моем вкусе. Мы вальсировали, отражаясь в зеркалах, будто на балу, но кроме нас в зале никого не было…

А потом я увидела другое помещение, в котором проходил праздник. В зале, заставленном длинными столами с разнообразными угощениями, было полно народу. Люди что-то кричали, поднимали тосты, громко смеялись, но я не понимала ни слова из того, что могла разобрать в шуме. Как я оказалась на том празднике – я не знала, в честь чего он затеян – тоже, никто мне не был знаком, я чувствовала себя немного потерянной… до тех пор, пока не нашла среди толпы моего отца.

На этом сон закончился.

К знаковым я его не отнесла, но рассказала утром бабушке. «А мне также, молодой девчонке, на Святки твой дед приснился… Никак ты свадьбу свою увидела!» – задумчиво ответила она.

Я возразила: «Какая это свадьба, бабушка, – без знакомых лиц, без подруг, друзей, родных? С людьми, разговаривающими на непонятном мне языке?»

Но бабушка лишь многозначительно улыбнулась.

Прошло 10 лет.

Я работала в одной небольшой компании, уйдя туда из известной «корпорации-монстра». Мне казалось, что я счастлива: мое время было расписано по минутам, выходные тоже нередко проходили в офисе, а для меня это значило, что во мне нуждаются. Штат компании, которая, можно сказать, создавалась и росла на моих глазах, расширялся, к нам приходили новые люди, впереди маячили приятные перспективы в виде повышения, я задумывалась о различных курсах…

В общем, сумела убедить себя в том, что делаю что-то важное. Только иногда нет-нет да и прорезался внутренний голос, который нашептывал: что-то идет не так.

В моей жизни – только работа, каждый день начинается в пять утра и заканчивается за полночь, и все это время проходит в офисе и общественном транспорте, а личная жизнь сводится к встречам с подругами по воскресеньям.

Иногда тот или иной молодой человек приглашал меня в кино, но дальше двух-трех встреч отношения не развивались.

Не загоралась, не заинтересовывалась.

Может, где-то в глубине души я еще мечтала о любви, такой, чтобы за любимым – хоть на край света. Или чтобы он – за мной.

Но никто из тех, кто приглашал в кино или кафе, не поехал бы за мной даже за пределы МКАДа: после бесед за чашкой чая или совместного просмотра фильма меня чинно провожали до ближайшего метро, иногда – ближайшего к дому молодого человека, и прощались, выражая надежду на новую встречу.

А дальше поздним вечером я сама добиралась из Москвы в Подмосковье.

В какой-то момент стало ясно, что просто не стоит тратить ни свое, ни чужое время на бесполезные встречи.

И я полностью сосредоточилась на работе.

Но чем дальше, тем чаще сравнивала себя с бегущей в колесе белкой: энергии затрачиваю много, мчусь наперегонки сама с собой, но так и остаюсь на одном месте.

Почему?

Да просто потому, что трачу энергию и силы совсем не на то, чем на самом деле хотела бы заниматься, распыляю их в атмосферу вместо того, чтобы наконец-то решиться и сосредоточиться на исполнении тайного желания.

Да, у меня была мечта – робкая, о которой вслух и прилюдно не говорилось.

Я хотела стать писательницей.

Но попробуй кому скажи об этом – высмеют или в лучшем случае не примут всерьез. Я и сама не думала, что может получиться. Тем более что уже сколько-то лет ничего не записывала в толстые «тайные» тетради, не печатала на стареньком домашнем компьютере, купленном давно, еще с первой зарплаты, специально для того, чтобы когда-нибудь написать на нем роман. У меня просто не оставалось времени на старое хобби, которое когда-то поглощало меня целиком.

Помимо этой мечты были и другие, более понятные: выспаться, уйти наконец-то в отпуск, в котором я не была уже… сколько? Два года? Съездить к морю. Сбежать в теплые края от сурового февраля.

Но я по-прежнему вставала в пять утра, ехала в промерзшей электричке из Подмосковья в Москву, зажигала в кабинете свет и ныряла в привычную рутину. Очередной отказ в отпуске старалась принять с пониманием: да, не время, да, придет момент, работы сейчас и правда много. Тешила себя мыслями о том, что скоро что-то изменится: вот переедем в новый офис, у меня будет новая должность…

Просматривала, но уже без интереса, рассылки с различными курсами и запивала нарастающее раздражение и недовольство слишком сладким чаем.

Но менять ничего не решалась, убеждая себя в том, что компания во мне нуждается, а на самом деле заглушая этим ложными отговорками свой страх оказаться потерянной, «непристроенной», без ежемесячной зарплаты и места, в которое нужно ежедневно приезжать. Если слишком долго идешь проложенной колеей «дом – работа – дом», то свернуть с нее на непротоптанную дорожку, ведущую в неизвестность, страшно и сложно.

В один из февральских дней в нашу компанию пришли двое новых сотрудников. Однажды один из них, немолодой мужчина, зашел в мой кабинет, и между нами завязался разговор, с рабочих дел переметнувшийся на дела личные. Сотрудник вдруг открыл мне, что он и его друг – писатели. С десятком изданных книг, не имеющих отношения к бизнесу. Я глядела на своего собеседника с восхищением и недоверием: надо же, впервые в жизни разговариваю с настоящим писателем!

И, может быть, от радостного шока в ответ призналась, что сама тоже немного пишу… так, наивные «девочковые» романы, конечно же, о любви.

Сотрудник попросил принести ему все, что у меня есть. А еще через день он и его друг позвали меня к себе в кабинет.

Разговор состоялся долгий.

Мое творчество уже успели изучить и составить по нему развернутое профессиональное мнение. Может, писатели были тогда слишком мягки со мной. Но за это им огромное спасибо, потому что именно они внушили мне уверенность в собственных силах.

– Писать ты можешь. У тебя есть свой стиль. И, что немаловажно, начатые вещи ты заканчиваешь. Многие начинают писать и бросают, переключаются на новый рассказ или роман – и тоже не доводят его до конца. У тебя все вещи закончены. Но тебе нужно придумать хорошую историю, такую, которая бы захватывала от начала до конца. Пока твои рукописи похожи просто на дневники юных барышень.

Я призналась, что эти два романа были написаны мною еще в студенческие времена на младших курсах. И что на самом деле уже давно не пишу, хоть и постоянно обдумываю один сюжет.

– Так в чем дело?

– Времени нет.

– Найди!

С этим твердым «найди» я и поехала домой.

Через несколько дней писатели уволились.

У меня осталось ощущение, будто эти люди пришли в нашу компанию ради того – знакового для меня – разговора.

А чуть позже случился еще один любопытный разговор, но уже с другим человеком…

Компьютерную сеть в офисе поддерживал молодой парень, назовем его Петечка. На вид ему можно было дать лет восемнадцать, от силы – двадцать. Обычный на первый взгляд парнишка со своими интересами и отличным знанием компьютеров. Но иногда, общаясь с ним, я ловила себя на мысли, что этот молодой человек душой куда старше, чем кажется на первый взгляд: что-то проскальзывало в его взгляде такое мудрое, будто прожил Петечка не одну жизнь…

Да и поведение его всегда отличалось завидным спокойствием – буддийским, я бы сказала, в любые, хоть в самые горячие рабочие моменты, словно он познал дзен.

В один из особо напряженных дней, поняв, что вот-вот «взорвусь», я выскочила на крыльцо глотнуть воздуху и застала уходящего на обед Петечку. Парень оглянулся на звук захлопнувшейся двери и, видимо, что-то в моем выражении лица его остановило, потому что он поднялся ко мне и спросил, что случилось. И вдруг меня «прорвало»: я принялась выплескивать ему, малознакомому человеку, все, что давно накипело.

Закончилась моя эмоциональная речь выкриком, что я хочу писать книги! Но для начала – отдохнуть у моря…

– Лови волну, – ответил Петечка.

– Что это означает? – оторопела я.

– Поймешь, – загадочно улыбнулся он и ушел.

Прошло время.

Весна уже вступила в свои владения.

Утром я поднималась под бодрое чириканье птиц и, перепрыгивая через лужи и увязая в таявшем снегу, все так же бежала в офис, держа в голове план дел на день, но прекрасно понимая, что, как обычно, придется импровизировать.

Помимо текущей работы планировался переезд всей компании в другое, более просторное здание. Я надеялась, что уж потом-то наконец смогу уйти в долгожданный отпуск!

Жизнь с приходом весны заиграла другими, теплыми красками.