Помоги проекту - поделись книгой:
Леонова замерла, словно к чему-то прислушивалась.
– Ваши вещи. Я попросила Василису раздобыть ваши вещи, чтобы погадать. А она вдруг решила вызвать Девочку. И Девочка к ней пришла. Я сразу поняла, что мать рядом. Это ее работа!
– Да что вы носитесь с этой Девочкой! – разозлился Юрка.
Все вокруг было каким-то… невозможным и неправильным. Какие девочки?! Какие предсказания?! Мир, в котором он жил еще месяц назад, не такой. Там есть школа. Есть родители. Есть его комната, телевизор и компьютер. Больше там и не может ничего быть. Родители не гоняются за детьми. Цветные картинки с королями и валетами не могут решать чью-то судьбу.
– Сотовый забыла, – быстро пробормотала Аня.
– Что?
– Сейчас вернусь.
Андалузия резво похромала обратно в его комнату. Ловко у нее получалось так ходить – выбрасывать вперед одну ногу, выворачивая бедро, быстро переступать на другую и снова совершать это странное движение.
Юрка отправился в ванную комнату. Из зеркала на него посмотрело взъерошенное обалдевшее отражение. Брови нахмурены, взгляд рассеянный, зрачок расширенный.
Вот это да… Что же теперь получается? Леонову надо защищать, а не изводить? Емцов об этом узнает – из него искры посыпятся от ярости! Надо же! Сама пришла, помощь попросила. Влюбилась, что ли?
Юрка сполоснул лицо. С наслаждением набрал полную пригоршню ледяной воды. Кожа вспыхнула от соприкосновения с холодными струями, кровь бодрее побежала по организму.
Ерунда все. Прорвемся!
Спасать… А как ее спасешь? Разве от родной матери спрячешься? С родителями спорить тяжело. Как они скажут, так и будет. А если не будет – и правда прибьют.
– Вы там утонули? – постучала в дверь мама.
Юрка вышел в коридор. Глянул в сторону кухни. На столе дымились две тарелки горячего супа. Никого.
Сердце бабахнуло, кровь подкатила к горлу. Леонова! Комната! Телефон!
Юрка помчался к себе.
Кресло чуть покачивалось из стороны в сторону. В нем кто-то сидел. Не было только видно кто.
– Леонова, ты чего? – подошел к столу Юрка.
Трубки на тетрадях не было. Если Анька взяла свой телефон, почему она не вернулась в кухню?
Кресло качнулась сильнее, разворачиваясь.
Девочка улыбалась. Остренькие зубки нависали над тонкими синюшными губками.
– Где Аня? – скрипучим голосом спросила она.
Умереть от страха Юрка не успел.
– Где Аня? – на пороге комнаты появилась его мама. – Зачем ты ее прогнал?
– Я ее не прогонял. Она за телефоном пошла и куда-то делась!
Юрка оглянулся. Исчезновение Аньки – это еще ладно. Как он объяснит маме появление этой кикиморы черноволосой?
Кресло медленно разворачивалось к столу. В нем никто не сидел.
Тренькнул звонок входной двери.
– Куда это ее носило? – всплеснула руками мама, решив, что Леонова просто вышла.
Но за дверью была не Анька. Невысокая полная женщина с зачесанными вверх, скрученными в пучок волосами, с полной короткой шеей и непривычно глубоким для осени декольте. Черное длинное двубортное пальто, круглое бледное некрасивое лицо. И серьги. Массивные, тяжелые.
Она коротко взглянула на вытянутые лица обитателей квартиры.
– Я, кажется, опоздала? Меня зовут Мари. Я мать Ани Леоновой.
Женщина бесцеремонно прошла к Юрке в комнату.
– Где она?
Пулейкин прислонился к стене, чтобы не упасть. Это мама Андалузии?! А кто же тогда приходил в школу?! Что с ним? Может, у него с глазами что-то не то?
– Разве вы ее мама? – прошептал Юрка непочтительно.
Женщина презрительно скривилась, и Юрка узнал в чертах ее лица Аньку. Она так же умела ронять тяжелые взгляды, так же кривила губы в презрительной улыбке, так же смотрела.
– А кто же был в школе?…
– Слишком много глупых вопросов. – Женщина наградила его очередным неприятным взглядом. В нем читалась всем известная народная мудрость – «не верь глазам своим». – Так надо было!
Ему вспомнились тарелки с супом. Страшно захотелось есть. Тем более что руки он уже вымыл. Почему нельзя было просто прийти домой, поесть, телевизор посмотреть?
– Я спрашиваю: куда она делась?
– Вы про девочку? – Юркина мама выглядела растерянной. Она не понимала, что происходит с ее сыном, почему он грубит незнакомому человеку. Что за люди сегодня к ним приходят? – Она ушла. Даже есть не стала…
Леоновская мамаша улыбнулась:
– А ведь она знала, что я приду, так?
Юрка продолжал изображать из себя партизана и молчал. Ему не нравилась мама номер два еще больше, чем ее предыдущий вариант. Где две, там может быть и три, а то и четыре. Хотя это был бы уже перебор. Неужели у Андалузии две матери и обе родные? Ведь не может же такого быть, чтобы один человек был так не похож сам на себя!
– Умная какая… Всегда была умной. – Леонова-старшая повернулась к Юркиной маме. – Вы позволите? Вашего сына – на пару слов…
Мама решила сегодня больше ничему не удивляться. Она пожала плечами и ушла. В кухне что-то грохнуло. Не удивляться – это не значит соглашаться. Мама была не согласна.
– Энн всегда была умной, кого угодно могла обмануть. – Леонова-старшая села в то же кресло, где перед этим сидели обе девочки. – Вас она тоже обманывает. Прикидывается несчастной. Хромает вовсю. Но ведь это вранье! Говорит, что всем помогает, а сама…
В кухне опять что-то грохнуло, и Леонова-старшая выразительно подняла брови.
– Ее работа, – кивнула она на стенку, за которой была кухня. – Все ваши неприятности – двойки, ушибы, болезни, беды ваших родителей… Ей нравится пробовать свою силу! Первым делом она, конечно же, начала гадать. Предсказывать судьбу. Вот только предсказания у нее все мрачные. Знаешь почему?
– Почему? – эхом отозвался Юрка и прикусил язык. Зачем он заговорил с этой странной женщиной? Может, самое время сбежать подальше?
– Потому что она приносит с собой несчастья! Сначала создает их. А потом предсказывает.
Пулейкин понимающе кивнул. Все сходилось. Ушибы, двойки, неудачи… Или – все как всегда? Просто они больше стали обращать внимание на невезение?
– Помоги мне ее найти, – прошептала Леонова-старшая. – Ее надо остановить до того, как она все вокруг себя разрушит.
Но ведь Анька только что говорила, что это мать хочет сжить
– Значит, она здесь была, – понимающе произнесла Леонова-старшая – Юрка не отвечал на ее вопросы, значит, он был подготовлен к ним. – Наговорила с три короба. Что мать у нее – монстр, охотится за ней, чтобы убить. Что она – могучая гадалка, а я ей мешаю, завидую! И ты поверил?
Конечно, поверил! Анька говорила так искренне…
– Какой родитель пожелает смерти своему ребенку? Кто не постарается сделать все, чтобы его ребенку было хорошо?
В кухне упала табуретка. Леонова вновь выразительно шевельнула бровями.
– Твоя мать тоже хочет, чтобы тебе было хорошо. Аня – сложный ребенок. Она с детства проявляла различные способности. Могла угадывать чужие желания, прекрасно ориентировалась в темноте, хорошо разбиралась в людях.
– А что же вы не можете погадать и узнать, где она? – Юрку путали, и он уже не знал, кому верить.
Леонова нахмурилась:
– Могу. Но она все узнает наперед. Помоги мне ее остановить. Я увезу ее во Францию, и она больше никому не помешает!
– Она и здесь не мешает.
Пулейкин терпеть не мог, когда на него начинали давить, тогда он переставал соображать. И зачем он с ней заговорил? Сейчас эта тетка его вынудит поступать по-своему.
– Не ври! Иначе бы вы не стали ее травить. Иначе бы здесь не появилась Девочка.
Леонова развела руки в стороны. Словно фокусница. Как будто сейчас в ее руках должен был появиться цилиндр с зайцем. Юрка проследил за ее рукой – и вздрогнул. Девочка! Со своей мерзкой острозубой улыбкой.
– Как ты думаешь, кто помог этой Девочке появиться? Аннета успела тебе рассказать, что это моя работа? А если ты поставил «минус» там, где надо было поставить «плюс»? Я пришла, потому что Аннет создала Девочку. Сами вы с ней не справитесь. Имя ей – Смерть. И я готова спасти вас от нее.
Леонова смотрела на Пулейкина всепрощающим взглядом. Она сейчас представляла из себя саму доброту, терпение и добросердечие. Но от этой доброты почему-то становилось холодно.
– Найди ее, и все станет как раньше. Все закончится. А не поможешь, получится как в плохой сказке – все умрут!
Девочка внезапно оказалась прямо перед Юркой. На испуг у него времени не осталось. Девочка в упор посмотрела на него, и все вокруг заволокло мраком.
Бороться, надо бороться. Нельзя это так оставлять!
Он сдастся? Позволит, чтобы какая-то гадалка портила жизнь его матери, его друзьям? Нет! Он будет бороться!
Мысль эта сверлила его затылок. Хотелось накрыть голову подушкой, выгнать эти надоедливые слова.
Ночь. Самая настоящая «ночная ночь», какую только можно представить. С темнотой, шуршанием, с мельканием теней на стенах.
Запугивают!
Юрка встал на ватные ноги. Он не помнил, что делал вечером и как лег спать. Видимо, кому-то нужно, чтобы он вышел из игры. Не дождетесь!
Юрка шагнул было к столу, закачался… Ноги его подкосились, и он свалился обратно на кровать.
– Аню мне найди!
Голос заставил Пулейкина проснуться.
За окном стоял день. Странно! Он хорошо помнил, что еще недавно была непроглядная ночь. А теперь день. Комната – стол, шкаф, тумбочка, разбросанные по полу вещи. Слышатся знакомые звуки – за окном ездят машины, в небесах летают вертолеты. А в квартире тихо.
Реальность нехотя вползала в его сознание. Его заставили уснуть. Кому-то жизненно необходимо, чтобы Юрка Пулейкин не мешался под ногами. Чтобы он ничего не делал.
А вот фиг вам! Он все исправит! Для начала напишет письма, потом разберется с Андалузией. Потом… Суп с котом.
Как они вызвали Девочку, так пусть обратно ее отправят, тем же рейсом, с той же скоростью. Зубную пасту он с собой принесет.
Юрка разозлился! Еще как! Если своей матери он прощал выкрутасы с его жизнью – туда не ходи, уроки делай, телевизор выключи, – то уж чужим теткам позволять себя усыплять, когда ему этого не хочется, он не позволит! Теперь он сам будет решать, что ему делать. И за кого заступаться!
Не экспериментируя со вставанием с кровати, Юрка подтянул к себе рюкзак и на последних страницах в тетради по химии стал по памяти воспроизводить злосчастное письмо. За полчаса он вымучил десять корявых листочков, сложил их пополам, сунул в карман штанов.
«Мама! Я обязательно все исправлю!» – мысленно пообещал он и из тихого коридора вышел в бушующий океан жизни. А если говорить по-простому – то на улицу.
Включившийся сотовый принес вчерашнее сообщение о том, что ему надо скорее идти домой, печальный рассказ о нескольких пропущенных звонках от Емцова и лаконичное послание от Муранова: «Ты где? Митька хочет тебе голову открутить».
И он пошел к Митьке. В конце концов, пусть лучше его приятель прибьет, чем кто-то другой.
Глава пятая
Смерть Пулейкина
– Ты чего? – Емцов не сразу подобрал нужные слова. – Так рано?
– На войне не бывает выходных. – Пулейкин отодвинул опешившего приятеля плечом и вошел в его квартиру.
Поделиться книгой: