Помоги проекту - поделись книгой:
Мы пришли с мамой домой, он лежал в кровати, чмокал во сне губами и слегка постанывал, улыбаясь чему-то.
У меня не было желания убить, уничтожить его, я поняла, что я ничтожество, еще больше убеждая себя.
Если бы он проснулся и сказал: «Ленусик, ты умница, я просто пошутил», – я бы ему уже не поверила.
Ему было так хорошо и чудесно.
Я поняла – он имеет право жить, быть счастливым, а я должна очистить землю от себя, слишком много ничтожеств таких, как я.
Внимательно разглядывая его, я видела, что он просто страшен, темное лицо, лысина, морщины на шее. И он, именно он, определил мою судьбу, подробно разъяснив, кто я есть на самом деле и почему я не должна жить.
Мысль о том, что я виновата во всем, прочно засела в моем сознании. Детей я не слышала, я понимала, что они не адаптированы к этой жизни, я знала, что им не выжить, мы были социально не защищены. И все подруги отвернулись от меня, вот она, проверка на дружбу.
Осознавая, что я неправильно воспитала детей, что я никчемный человек, которого никуда не берут на работу, без копейки денег, я совсем растерялась.
У меня осталась одна надежда, что поможет мне священник, который мне был знаком, он жил в районном центр Сычевка, но чтобы до него добраться, нужны были деньги.
Я обратилась к «мужу» с просьбой, чтобы он одолжил мне денег на дорогу. На что он ответил: «Зачем это тебе деньги, у меня для тебя нет. Сиди дома».
Все решилось.
Я уже не слышала никого. Я лихорадочно придумывала способы самоуничтожения. Купила 10-граммовый шприц, но не смогла попасть в вену; выпила упаковку снотворных, но проснулась…
«Муж» находился в состоянии эйфории, он прекрасно понимал, что происходит. Я думаю, он получал удовольствие от того, как красивая женщина убивает себя. Спустя полгода он мне скажет: «Ты хотела покончить с собой из-за любви ко мне, я это знаю точно».
Но, увы, это не так, просто я уничтожила себя морально, взвалила на себя всю ответственность за происходящее, а он мне в этом сильно помог.
Я поставила на себе крест и выпрыгнула в окно. Я подняла руки, подпрыгнула вверх и, глядя в небо – такое голубое-голубое, такое чистое, – полетела в бездну.
Человек должен жить не в придуманном мире, а хоть иногда снимать розовые очки и пристально присматриваться к окружающим людям и знакам, которые нам показывает жизнь.
Весной, до описываемых мной событий, муж мне сказал: «Ты знаешь, у меня проблемы с потенцией, наверное, от компьютеров, поэтому я не смогу с тобой жить половой жизнью». – «Конечно, я все понимаю, всякое бывает в жизни, я вытерплю, ведь главное – это поднять и вырастить детей».
Я ему верила как себе. Я думала, если я не могу лгать, то и близкий мне человек – также.
Потом у нас был разговор, что неплохо бы мне с детьми уехать на лето к матери, чтобы сэкономить деньги на подготовительные курсы. Я согласилась, конечно: это разумное решение с его стороны. Разве я могла предположить, для чего нас отправляют?
Лето – удивительная пора, в деревне красотища, девчонки резвились на свежем воздухе, купались в реке. Однажды младшая дочь попросила у меня поносить обручальное кольцо, я, конечно, дала ей. Купаясь в реке, она уронила его и не нашла, вот так уплыла моя семейная жизнь, унесло ее течением. Может быть, лежит оно где-то под старой корягой и тоскует по своей хозяйке, а может, проглотила его хищная рыба, теперь это уже не важно.
Но народная примета сбылась.
И еще я запомнила странный сон. По берегу реки идет папа наш и толкает дочерей в реку, и они начинают тонуть. Я бросаюсь в грязную воду и пытаюсь вытащить их, а он сверху набрасывает на них белую простыню и говорит: «Они уже умерли, я побежал ловить зайцев». Во сне я барахталась, пытаясь спасти их, и проснулась. Неприятный осадок остался на душе. Говорят, снам верить нельзя, значит, это просто совпадение.
Но в жизни немногим позже произошло именно так.
Осень. Наверное, в моей жизни – это худшее время года. Осенью я вышла замуж, осенью «муж» подал на развод.
Умерла от рака моя двоюродная сестра Лена – умница и красавица, оставив на мужа маленькую дочку и 16-летнего сына. Узнав о ее смерти, я сидела и горестно плакала. «Муж», услышав это, сказал: «Вы все неудачники, поэтому она и умерла». Я даже не поняла, не хотела понимать этих жестоких слов.
Через несколько дней мы отвозили младшую дочь в школу, и на обратном пути он мне сказал: «Моя жизнь скоро сильно изменится, меня ждет карьерный взлет и большие перемены в жизни». – «Ну и хорошо». Он рассказывал, как он купит иномарку. Как повысится зарплата.
Приехав домой, он сказал, что разводится со мной, что хочет освободиться от нас. «У тебя беременна подруга, что за спешка? Катя должна поступить в университет, а Маша – окончить музыкальную школу. Они не переживут это». – «Нет, подруги у меня нет. Просто я хочу быть свободным. И ждать год я не намерен».
Я упала перед ним на колени, умоляла не бросать нас, просила дать шанс.
Тут он вскочил, не выдержали нервы: «Ты никто, ты дура, я испытываю к тебе влечение, как к этому старому шкафу, как к телевизору…»
Я находилась в шоке. Я никогда не изменяла ему. Я учила детей быть хорошими. Град слов правды обрушился на меня, какая я убогая, не смогла влюбить его в себя, не смогла сделать бизнес.
«Вот фармацевты, у них доход составляет 1000 процентов. А ты убожище».
Я смотрела на него и горестно плакала. Я не понимала, как можно оценить жизнь, детей. Я никак не могла понять, сколько процентов стоят дети, их судьбы и жизни, наверное, 0, 00001 %.
Господи, за что, за верность, за преданность? Наши дети хорошо учились. Были добрыми, любили папу. Я помню, как малюсенькая Катя прыгала в кроватке и кричала от радости, когда он входил в дом: «Папа Гена – Катин папа, у него большая шляпа, папа Гена-крокодил, он к Катюшке приходил и конфетки приносил». Крокодилом она называла его потому, что в мультике Гена такой добрый.
Я слушала его откровения обо мне, детях. Но о любовнице он не сказал ни слова.
И вот мы едем подавать заявление о разводе. Позже я нашла в записной книжке черновик этого заявления, мало того, что он не помнил дату нашего брака, он даже не указал старшую дочь. Ее он уже вычеркнул из жизни.
Как ужасно чувствовать себя ответчиком в суде. Я не воровала, не убивала, даже никогда не обманывала. Его вердикт – ответчица, за что, за что я провинилась. Я упала в обморок. Он, ударив по лицу, привел меня в чувство. Я прошептала: «Тебе не жаль нас?» – «Жаль, но ничего поделать не могу». Сел в машину и уехал.
Я так надеялась, что он одумается и заберет заявление.
И вот перед Новым годом он, счастливый, вбегает в комнату и несет мне запечатанный конверт, протягивая его, он улыбается.
Я тоже глупо улыбнулась ему и стала распечатывать, а там «гражданка Шашкина, Вы обязаны явиться на суд, который состоится…»
Я горестно расплакалась. Он сел возле меня и шепчет: «Это тебе так мужик нужен, да?»
И снова я пыталась себя обмануть, я решила, что он устал, и отправила его в Египет отдохнуть, он уехал со старшей дочерью. Это была моя очередная ошибка.
Маленькая Маша, будучи хорошо подкованной в технике, стала искать какую-то деталь для компьютера и наткнулась на sim-карту мобильника и вставила ее в свой.
«Мамочка, мама, я нашла подругу нашего папы. Вот ее телефон».
Имя ее было «Малышка». Вот тут-то я испугалась, что отправила дочь с ним в Египет. Я поняла наконец-то, что дело принимает серьезный оборот. Решила проверить записную книжку, в которой написан ее телефон, место работы. Генеральный директор фармацевтической фирмы.
Вот вам и ответ на преклонение перед фармацевтическими фирмами.
Я испугалась за жизнь дочери.
И набрала заветный номер, перепуганный голос на конце провода пропищал: «Алло, я слушаю вас!» – «Если что-то случится с дочерью, понесешь ответственность ты!» Я даже не представилась, видимо, наш номер телефона ей знаком до боли в сердце!
Я стала звонить в Египет, странно, но телефон соединился, и мы с дочкой слушали, что происходит там.
Геннадий безумствовал: «Сволочь, как ты могла залезть в мой мобильник, зачем сказала мамаше». Я слышала, как он бил ее.
Тут мои нервы не выдержали, я позвонила в МИД, затем в консульство в Каир.
За ночь собрала его вещи и вынесла к лифту, вырвала из паспорта страницу с пометкой о браке, развела легко и просто, без суда он стал свободным.
Утром я позвонила ему на мобильный, спросила: «Где Катя?» – «Больше ты ее не увидишь, она плещется в море».
Горе охватило меня. Что я могла сделать и что мог натворить безумец. Я надеялась, что он просто издевался. Но в душе оставалось сомнение.
Я снова позвонила его любимой, трубку взял мужчина, я стала кричать: «Позови шлюху», и он действительно ее пригласил. Я стала кричать, что уничтожу ее собственными руками, если погибнет моя дочь.
Любая мать может представить мое состояние.
Как я не умерла, не знаю, но Катя позвонила мне: «Мамочка, я уже в Москве!»
Тут вмешалась моя мать, она стала затаскивать его вещи в дом. «Не смейте!» – прокричала я.
Я точно знаю, что, если бы я больше не пустила его на порог дома, я бы не пошла на суицид.
И вот, ввалившись в дом, он стал носиться по квартире, крича, что мы украли у него 1000 долларов, потом в безумстве стал закрывать двери на замки, сейчас приедут расстреливать детей, из-за тебя. «Ты нарушила покой такой удивительной женщины, у нее 8 квартир, она богата, влиятельна». – «Ты любишь ее?» – «Не знаю, но она хозяйка фирмы. У нее плохой муж, лысый и толстый».
Я внимательно посмотрела на его обрюзгшее тело, отвислый живот и лысину. Да, не умеют люди свои недостатки замечать, наверное, это счастье.
Он оказался трусом, даже не смог признаться в своей связи с другой женщиной. Он предавал и ее.
А ее остается только пожалеть, спал с ней и со мной в конечном итоге.
Если, конечно, она со своими деньгами, бизнесом пошла на разрушение и грехи, уничтожение детей, этот грех останется с ними, детей у нее нет и не будет, это уже наказание.
Наверное, бедолага, не нужна никому. Может быть, так утверждается в этой жизни. Бог ей судья.
Младшая дочь играла «Лунную сонату» Бетховена, когда он сказал: «Вы мне не нужны».
Катюшка мгновенно покрылась красными волдырями, вызвали «скорую». Ее в срочном порядке госпитализировали. Врач-педиатр произнес: «Аллергия на нервной почве».
Папа, радостный от своей очередной победы, прямо при ней перезвонил: «Любимая, у дочки аллергия, я буду позже. Целую, малышка».
Катюшка смотрела ему в глаза: «Папа, а я как же? Ты разве не любишь меня, и почему ты называешь свою подругу малышкой, малышка – это я». Слезы катились по щекам.
Больше она не подходила к фортепиано.
Вечером состоялась беседа отца со старшей дочерью. «Папа, ты творишь глупости, одумайся». – «Сопля, яйца курицу не учат».
Я все-таки придерживаюсь мнения, что любовь облагораживает людей, я вполне допускаю любовь и в 20, 40, 60 и даже в 80 лет. Но не должно быть унижения, оскорблений близких людей. Можно развестись и красиво. Да, встретил другую. Но не должны страдать дети, они страдают от самого процесса развода. Но когда отец хватает 16-летную дочь и бьет ее головой об стену в прихожей…
Каждый день я бегала, пытаясь устроиться на работу, мне отвечали: «Нам нужны без образования». Либо: «Вы стары».
Я устроилась дворником, но мне предложили грузить ванну. Мне это оказалось не под силу.
Все надежды покинули меня.
Дети перестали ходить в школу, Катя бросила курсы.
Я не видела выхода, денег не было. Не нашлось человека, который сказал бы: «Ситуация разрешима». Наверное, так бывает в жизни, все обрушивается на человека сразу. А человек должен, обязан выстоять.
Геннадий украл у меня документы на квартиру, я их нашла у него, он снова украл.
Новый год он встречал с нами, но часто бегал в туалет, чтобы отправить очередную sms «малышке». Столько было презрения во взгляде ко мне, детям. Удивляешься, как долго человек может прятать свое истинное лицо.
Он нечаянно прикоснулся к моей руке и с омерзением отдернул руку, как от гадости.
15 января я сидела на диване, почему-то в разных тапках, смотрела на мать, на него, на грустного кота Филимона.
Думала о записке, написанной женской рукой, которую обнаружила у него: «Кайфоран, успокаивающее средство, можно добавлять в чай».
Каждое утро Геннадий, видя мое угнетенное состояние, приносил мне чашку чая, и я как робот ее выпивала.
Я удивлялась его заботливости, но думала – спасибо хоть за это.
Только потом, сопоставляя факты и выяснив, что препарата под таким названием не существует, я стала подозревать, что, возможно, чай-то был непростой.
15 января Катя не ночевала дома. Дети стали избегать дома. Машутка была в школе. Катя открыла дверь и вошла, я поднялась к ней, понимая, что со мной происходит что-то не то, поцеловала ее и медленно пошла в спальню.
Мыслей уже не было. Я пристально смотрела на щель в незакрытом окне на лоджии. Быстро побежала к ней, и – все удивлялись как – я пролезла в щель шириной не более 10 см. Забралась на подоконник и долго смотрела в голубое-голубое небо, я говорила мысленно: «Господи, прости меня», – и выпрыгнула. Я помню электрические провода и столбы, которые были далеко внизу… и все. Темнота.
Открыв глаза, я увидела свежевспаханное поле, пахло землей, больно дышать, шевелиться не могу. Не могу понять, где я и кто я. И была ли я вообще когда-то где-то.
Кто-то наклонился надо мной, я силилась вспомнить лицо, но не могла узнать. По рассказам матери, я четко отвечала на вопросы и как будто узнала всех. Но это, судя по всему, работало мое подсознание.
Мать обнаружила мое отсутствие не сразу. Пошла в спальню и увидела приоткрытую дверь на лоджию. Она закричала: «Лена за окном, она разбилась. Ну что, Ген, твоя мечта осуществилась, добился, чего хотел!» Мать смотрела на мое тело, из моего рта и носа тонкой струйкой текла кровь.
Геннадий бросился к дочери и стал орать: «Все из-за тебя».
Как трус себя ведет в экстремальной ситуации? Он хочет быть оправдан. Боялся, наверное, тюрьмы, ведь за доведение до суицида существует статья Уголовного кодекса. Катя закричала: «Бабушка, мне нечем дышать!» И стала терять сознание. Бабушка стала откачивать Катю.
«Муж» с криком дьявола несся вниз.
«Скорую» мне вызвали школьники, которые шли на занятие. Со «скорой» им сказали не отходить от меня. Они так и стояли рядом, пока не приехали врачи. Низкий поклон этим мальчишкам, которые не растерялись, не сбежали, а поступили как взрослые. Когда Кате стало лучше, они сбежали вниз ко мне, но я их не узнала.
В это самое время моя младшая дочь Мария, сидевшая на уроке геометрии, почувствовала беду. Выбежав из класса, она стала звонить домой, крича в трубку: «Что, что случилось с мамой? Я чувствую, что-то случилось!» Она страшно рыдала в трубку. Ей ответили, что мама выбросилась из окна.
Несчастный ребенок, громко рыдая, сидел на окне, не зная, что делать дальше, как помочь маме, как жить…
Ну и кто из ученых даст ответ, какие волны, какие импульсы достигли души ребенка, находящегося на приличном расстоянии от мамы, какая струна лопнула в душе?
Малышка сидела один на один со своим горем. Мамочка, милая мама, кто же может быть дороже и кто может заменить ее? Нет другого человека.
Поделиться книгой: