Православие и ислам

А вся правда состоит в том, что данный стих прослеживается в латинской традиции с древнейших времён. В конце II века его цитирует Тертуллиан, в середине III века — священномученик Киприан Карфагенский, в IV веке — Идаций, Присциллиан, блаженный Иероним Стридонский, в V веке — православные отцы на Карфагенском соборе 485 года, к этому же столетию относятся два древних латинских манускрипта, включающих этот стих. В VI веке стих цитируют такие авторы как Фульгенций и Кассиодор, в VII веке — святой Исидор Севильский, к тому же есть ещё один латинский манускрипт, датированный этим веком, включающий 7 стих, в VIII веке его цитирует святой Беда Достопочтенный, и так далее. То есть, на латинском православном Западе этот текст был известен очень давно, и прослеживается в каждом столетии. Установлено, что этот текст был в Итале — старолатинском переводе, выполненном во II веке. А также этот текст есть в древнем армянском переводе, и на сирийском его цитирует как часть Писания автор VII века Иаков Эдесский, а на греческом — св. Афанасий Александрийский.

Итак, на деле мы имеем не текст, возникший в Библии в XVI веке, но текст, прослеживающийся с глубочайшей древности — в латинском и армянском переводах, у ряда латинских святых отцов, сирийского писателя и у нескольких греческих. То, что этот стих на несколько столетий “выпал” из греческого текста, равно как и из некоторых зависимых от него переводов, в том числе, славянских, а потом вернулся в греческие и славянские Библии, свидетельствует как раз о том, что Господь хранит Библейский текст, и промыслом Своим восстанавливает его в целостности[98]. Так Бог защищает Библию: Он буквально восстановил утраченный людьми отрывок!

Критерии Библии

Но кто-нибудь из читателей может заметить: вот, вы нападаете на Коран, а что можете сказать о Библии? Вы доказали несостоятельность мусульманского критерия божественного происхождения Корана, а есть ли у вас самих критерии понадёжнее для Библии?

Конечно же, Церковь Христова такие критерии имеет, и ни от кого их не скрывает.

Во-первых, один из признаков, которые предлагаются Библией в качестве определяющих и отличающих подлинное пророчество от ложного — это чудо. То есть, необыкновенное событие, причём такое, которое невозможно подстроить, ни даже предвидеть человеческим умом его появление.

Господь Иисус Христос говорил о Себе иудеям: а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем (Ин 10:38)

Вот еще пример. Царь Езекия вопрошает Господа и Тот через пророка Исайю возвещает царю: И вот тебе знамение от Господа, что Господь исполнит слово, которое Он изрек. Вот, я возвращу назад на десять ступеней солнечную тень, которая прошла по ступеням Ахазовым. И возвратилось солнце на десять ступеней по ступеням, по которым оно сходило (Ис 38:7–8).

Что здесь обращает на себя внимание? То, что истинность этого критерия вполне очевидна. Бог даёт понять, что Он — Хозяин этого мира, его Творец и Промыслитель.

Но, быть может, кто-то скажет: эти чудеса произошли в прошлом, и мы не были их свидетелями. Однако здесь есть вполне ясный ответ — Тот, Кто творил божественные чудеса в прошлом, может творить их и сейчас, так, чтобы любой желающий мог в том убедиться.

И Он творит!

Недостатка в истинных чудесах в Православной Церкви нет. Каждый желающий может убедиться в том, например, наблюдая регулярное чудо схождения Благодатного огня в Иерусалиме.

Это чудо известно с древнейших времён, самые ранние христианские упоминания о нём мы находим в IV веке, нехристианские — с IX (арабские историки Бируни и Масуди). По характеру своему чудо сие совершенно просто, и в то же время необъяснимо естественными законами природы: из года в год, из века в век каждую Великую Субботу от Гроба Господня в Иерусалиме в руки православного патриарха прямо из воздуха сходит необычный огонь, который патриарх на свечах передаёт молящимся в храме. Огонь этот обладает особыми свойствами: первые несколько минут после схождения он совершенно не обжигает, даже ткань и волосы. Чудесные свойства сохраняются на протяжении нескольких минут, после чего пламя приобретает свойства обычного огня.

В истории трижды пытались помешать чуду или отобрать его у православных… Первыми это сделали мусульмане в Х веке — по свидетельству исламского историка ал-Бируни, "однажды эмир приказал заменить фитили медной проволокой, надеясь что лампады не загорятся, и само чудо не произойдет. Но тогда же когда огонь сошел, медь загорелась"[99]. Вторую попытку предприняли католики, — когда они захватили Иерусалим во время Первого Крестового похода, то изгнали православных христиан из Гроба Господня и из всех храмов Иерусалима, пуская туда только латинян. Но в 1101 г. в Великую Субботу не совершилось чуда сошествия Святого огня в Кувуклии, пока не были приглашены православные христиане. Тогда король Балдуин I позаботился о возвращении местным христианам их прав[100]. Наконец, в третий раз подобное произошло в 1579 году, когда армяне-монофизиты подкупили Иерусалимского пашу, убедив его позволить им одним быть в храме Воскресения Христова в Великую Субботу. Православные не были допущены внутрь храма, но вместе с патриархом Софронием IV стояли на площади, перед закрытыми вратами. И Благодатный Огонь сошёл рядом с православными, то есть снаружи храма, причём, выйдя из каменной колонны, в которой он оставил на века память об этом событии.

Господь трижды показал, что это чудо является только православным христианам, и каждый год на протяжении столетий при контроле со стороны иноверцев — мусульман и иудеев, — оно продолжается!

Любой желающий при обычных для путешествия в Святую Землю усилиях и затратах может поехать и посмотреть на чудо своими глазами. Автору известен случай, когда одному из мусульман православные посоветовали совершить эту поездку, и он нашёл средства и мужество последовать совету. По возвращении он крестился.

Чудо схождения Благодатного Огня — одно из многих в Православии. Но его особое значение — в наглядном подтверждении Библии. Ниспосылаемый Огонь указывает место погребения Христа, согласно Евангелию. И происходит это во время, когда православные отмечают канун праздника Воскресения Христа, также в Евангелиях описанного. Тем в совокупности подтверждается истинность христианской веры и сказанного в Св. Писании.

Однако, чудо — не единственный критерий.

Второй — пророчества. Об истинности этого критерия (Втор 18:17–22) и соответствия его здравому смыслу уже было сказано в предыдущей главе. Он очевиден, потому что будущего не знает никто, кроме Бога. И тех, кому Он открывает.

В предыдущей главе мы уже приводили пример пророчества, сбывшегося спустя столетия после произнесения — слова Иисуса Христа о женщине с алавастровым сосудом. Это далеко не единственный пример. Можно привести и другие.

На протяжении многих веков одним из крупнейших центров древнего мира являлся город Вавилон. В дни своего расцвета Вавилон мог похвастаться и древностью, и динамикой развития. По всем человеческим меркам он был несокрушимой твердыней.

Но пророки сообщают решение Бога о Вавилоне:

И Вавилон, краса царства, гордость Халдеев, будет ниспровержен Богом, как Содом и Гоморра. Не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нём… Но будут обитать в нём звери пустыни, и домы наполнятся филинами; и страусы поселятся, и косматые будут скакать там. Шакалы будут выть в чертогах их, и гиены — в увеселительных домах (Ис 13:19–22). И не возьмут из тебя камня для углов, и камня для основания. Но вечно будешь запустением, говорит Господь (Иер 51:26).

Согласитесь, весьма определённое пророчество. Оно касается конкретного города, и предсказывает ему не просто потерю столичного значения, но полное исчезновение, и не какой-то период запустения, но на веки вечные отсутствие здесь людских поселений, и даже конкретно указывает животных, которые будут обитать на развалинах.

Во время произнесения пророчества в VIII веке до Рождества Христова эти слова казались невероятными — к тому времени Вавилон стоял уже полторы тысячи лет, и находился в расцвете.

Но в VI веке до Р.Х. город был захвачен и частично разрушен войсками персидского царя Кира. В IV веке до Р.Х. Вавилоном овладел Александр Македонский, который решил возродить хиреющее поселение, восстановить главный языческий храм и сделать Вавилон столицей своего царства. Однако сразу после этого решения великий полководец заболел и умер — раньше, чем даже были разобраны развалины. Один из его преемников — Селевк, не только не продолжил замысла Александра, но и вовсе переселил большую часть жителей Вавилона в другой город.

Древнейший список книги пророка Исайи — Qisa датируется II в. до Р.Х., а древнейший папирус с текстом книги пророка Иеримии — III в. до Р.Х. В то время Вавилон ещё был населён. А к I в. по Р.Х. полностью исполняется пророчество — в 116 году проезжавший мимо император Траян застал здесь “лишь курганы и легенды о них”.

В XIX веке по Р.Х. европейские учёные начали раскопки на месте проклятого города. Судьба Вавилона поразила их, поражает и современных исследователей. "Какой контраст между уровнем древней цивилизации и нынешним запустением! — восклицает известный археолог Керман Килпрект. — Дикие звери, кабаны, гиены, шакалы и волки, иной раз даже львы — вот кто населяет теперь заросли близ Вавилона".

Сравните приведённые выше слова Библии, и убедитесь. Всё в точности. По пунктам. И даже такой сложный для прогнозиста пункт, как заявление, что Вавилон никогда не возродится. У обычных людей есть даже поговорка-каламбур: “никогда не говори никогда”, - и это естественно, ибо мы не знаем, что нам предстоит, поэтому зарекаться чревато.

Но Тот, Кто владеет историей, знает. И Его “никогда” — это действительно Никогда. В чём успели убедиться и наши современники.

Мало кто помнит сейчас, но в конце 1980-х годов лидер Ирака Саддам Хуссейн приказал подготовить проект возрождения Вавилона. Он хотел устроить здесь город с гостиницами и увеселительными заведениями, превратив его в крупнейший туристический центр Ближнего Востока. Вполне осуществимый — по мирским меркам — проект. Первые работы начались в 1991-м году… и в нём закончились. Из-за “бури в пустыне”. Позднее Саддам ещё раз попытался вернуться к проекту, и вновь неудачно. Теперь рядом с Вавилоном стоит военная база США, и научная общественность сокрушается о том, что под гусеницами бронетехники окончательно и бесповоротно гибнут фундаменты VII века до Р.Х.

Но эти фундаменты, “помнящие” современников Иеремии, лишь напоминают об исполнении слова Божия, и кары для тех, кто дерзнёт противостать ему. Думал ли Александр Македонский, что всего через несколько лет город, выбранный им для столицы, вообще лишится большинства жителей? Думал ли Саддам Хуссейн, утверждая план “туристического” Вавилона, что всего через несколько лет по этим курганам будут разъезжать американские танки?

Так мы видим буквальное исполнение слова Божия на протяжении тысяч лет, в том числе и в наше время.

Аналогично Вавилону суд Божий произнесён над некоторыми другими городами. Это: Тир, Сидон, Самария, Газа, Аскалон, Петра, Ниневия, Фивы, Мемфис, Хоразин, Вифсаида, Капернаум и прочие. А также над целыми областями, как например над Едомом, Моавом и Аммоном. Во всех случаях исследователи поражаются исключительными совпадениями библейского слова и реальности. Так сказано Богом через пророка Иезекииля о некогда роскошном торговом городе Тире: И сделаю тебя голою скалою, будешь местом для расстилания сетей: не будешь вновь построен, ибо Я, Господь, сказал это, говорит Господь Бог (Иез 26:14). Неподалёку от нынешнего городка Сур находится место древнего Тира. Здесь теперь стоит маленькая рыбацкая деревушка, что является окончательным исполнением пророчества. Тир, ремесленный и коммерческий центр мира на протяжении веков, погиб, чтобы никогда больше не возродиться. Рыбаки, расстилающие свои сети на скалах, некогда служивших основанием древнего города, — это последнее звено в цепи пророчеств Иезекииля, сделанных двадцать пять веков тому назад.

И снова мы видим — Слово Божие исполнилось точно и детально. Потому что тот, кто передавал его — действительно общался с Тем, Кто превыше времени, и точно знает то, что произойдёт тысячелетия спустя. И книга, в которой записаны эти слова, действительно имеет право называться Священным Писанием, и пользоваться доверием, как к слову Божию.

Итак, мы видим, что озвученный нами критерий подлинности точен и согласен с разумом, и Библия вполне проходит его проверку. Хотя мы привели только два примера пророчеств, а всего их — куда как больше. Исследователи насчитали тысячи сбывшихся библейских пророчеств!

Поразмыслив над этим, для интеллектуально честного человека нет станет ясно, почему христиане считают Библию истинным откровением Божиим, а Коран таковым не признают.

Выше было показано, что для веры христиан совершенно никакой проблемы не составляет то, что в одном из древних манускриптов Евангелия пропущена буква, или слова идут в другом порядке, или вместо “кровати” переписчик употребил слово “койка” — всё это никоим образом не подвергает сомнению нашу веру. И в самом деле — представьте, что вы заключили с кем-то договор, допустим, о выполнении работы. Тексты договора вы дали на распечатку разным людям, и потом получили десять экземпляров. И, если вы вдруг увидите, что на одном из них из-за сканера не пропечаталась буква в слове, а в другом увидите, что вместо слова “Заказчик” стоит ваше имя и фамилия, то неужели такие “разночтения” заставят Вас подвергнуть сомнению само содержание и сам факт договора, если суть его осталась той же, если есть и подписи и печати, и, тем более, если другая сторона, заключившая его, добросовестно выполняет договор?

Исследователи сводят все вообще разночтения всех дошедших до нас рукописей Нового Завета к 0,5 % от всего текста. И 95 % всех этих разночтений встречаются в исключительно малом количестве списков. Что же до оставшихся 5 %, то они настолько незначительны, что их включение или исключение не приводит ни к какому существенному изменению смысла тех фрагментов, в которых они присутствуют[101].

Также и небольшие отличия в описании разными евангелистами одних событий — например, сколько было исцелённых бесноватых и т. п. — не составляют проблемы, и это замечательно объяснено блж. Августином, чьи слова приведены выше.

Но обвинения в том, что, будто бы, Библия имеет смысловые и существенные искажения, христиане совершенно отметают. Нет, историческая, догматическая и пророческая часть Священного Писания не подвергались никакому изменению.

Надо сказать, что христианам кажется противным здравому смыслу мусульманское учение о том, что Бог посылал одно за другим священные писания, а потом смертные люди их искажали до неузнаваемости, так что приходилось посылать новых пророков с новыми писаниями, которые также искажались, — и так до Корана.

Непонятно, почему Бог спокойно позволяет людям искажать Своё откровение, а с мусульманами "очнулся" и вдруг обеспечил точность передачи истины? Где здесь логика? Где здесь представления, достойные Бога? Неужели Он до этого был не в состоянии соблюсти собственное Откровение? Да и после, как мы видим — ведь и с Кораном не получилось, и в него вмешались смертные люди, редакторы и переписчики, так что нынешний текст явно отличается от того, который был в VII веке. Что же это получается — либо Бог — неудачник, либо Ему нет дела до Собственного Слова? И то, и другое предположения — кощунственны, а иной альтернативы нет.

Кроме того, догмат о том, что христиане и иудеи исказили Библию, опровергают сами же мусульманские полемисты, пытающиеся изыскать “противоречия” в Библии, а также места, которые, как им кажется, опровергают христианскую веру. Ведь если бы христиане действительно проводили бы целенаправленную редактуру Библии, вроде той, что провели мусульмане с Кораном при халифе Османе, то для них не составило бы никакого труда убрать все эти места. И разом сняли бы все проблемы. И мусульманским полемистам не на что было бы указывать.

Но ничего подобного не было. Как порадовались бы мусульмане, если бы в истории христианства был бы пример, когда христианами уничтожались бы все древние манускрипты Евангелия! Как воскликнули бы, что, вот, признак искажения и “уничтожения улик”.. Но нет, это в исламской истории халиф Осман приказал сжечь оригиналы Корана, а христиане, напротив, бережно хранили оригиналы Писания. Так, по свидетельству Тертуллиана, на рубеже II и III веков подлинники новозаветных текстов хранились в апостольских церквах, а свт. Петр Александрийский в конце III века пишет о том, что в его время верующие Эфеса хранили подлинник Евангелия от Иоанна.

В нашем распоряжении есть фрагменты рукописей Евангелий от Иоанна (папирус Рэйнланда 457, манускрипт Бодмер II), Матфея (папирус Эджертон и др.), Марка, Луки (папирус р75), датируемые I и II веками, и они показывают по содержанию тот же самый текст, что мы имеем сейчас. Неискажённость Нового Завета подтверждается и его обширным цитированием у древних авторов. Всё, известное на сегодня из Нового Завета, за исключением около одиннадцати стихов, может быть обнаружено в творениях ранних писателей I–III вв.

Текстуально Евангелие подтверждено намного лучше и надёжнее Корана, поскольку самый ранний из имеющихся на сегодняшний день, список Евангелия отстоит от времени написания самого Евангелия на 25–30 лет, а самый ранний список Корана на 50 лет со времени составления и примерно на 70 со времени его написания.

Но нет нужды писать об этом подробно, тогда как достаточно указать, что согласно Корану, Иисус был послан “в подтверждение истинности того, что ниспослано до Него в Торе” (сура 3, аят 44 (50)”, а также призыв: “О, Яхья (Иоанн Креститель), держись Писания сильно!” И даровали мы ему мудрость, когда он был мальчиком” (Коран 19.13); “И Марьям верила в слова ее Господа и в Его Книги” (Коран 66.12).

Из этих слов совершенно ясно, что в I веке по Р.Х., во время жизни Девы Марии, Иоанна Крестителя и Иисуса Христа, Писание, с точки зрения автора Корана, было истинным и неискаженным.

Благодаря кумранским находкам мы сейчас располагаем множеством текстов Ветхого Завета, которые датируются III–I вв. до Р.Х. и по сути они совершенно не отличаются от того библейского текста, которым пользуются христиане. Значит, или Библия всё-таки не была искажена, или Коран говорит неправду, утверждая, что в I в. по Р.Х. существовала и была распространена неискажённая Библия!

Что же касается идей о том, будто именно апостол Павел исказил христианство, привнеся в него те идеи, которым противоречит Коран, то их опровергнуть ещё легче.

Достаточно указать на тот факт, что ни одно Евангелие не написано ап. Павлом. Весьма наивно полагать, будто раннехристианская община, в которой ещё большинство членов были знакомы со Христом при Его земной жизни, которая возглавляется 12-ю ближайшими Его учениками, — так легко приняла бы в свои ряды недавнего гонителя и ненавистника, если бы тот проповедовал хоть чуть иначе, нежели верует Церковь. Напротив, именно потому и был он принят, что проповедовал иудеям и язычникам то же, во что уже до этого веровал каждый христианин. К тому же, в посланиях ап. Павла догматически нет никакого принципиального новшества, нет ни одного вероучительного положения, которое не присутствовало бы в других книгах Нового Завета.

Сам он считал себя посланником Божиим (см. Гал 1:11- 2:21). Одного такого утверждения было достаточно мусульманам, чтобы признать Мухаммеда посланником Аллаха, но апостол Павел, в отличие от него, подтверждал свои слова и чудесами (Павел воскрешал умерших, изгонял злых духов, исцелял болезни, и карал слепотой волшебника), и свидетельством других апостолов (Гал 1:18–2,10), и многократным предсказанием будущего (Деян 20:22–23, 29–30 и др.).

Не случайно апостол Петр включал его послания в состав священного Писания: “долготерпение Господа нашего почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам,как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания” (2 Петр. 3, 15–16).

А вот как отзываются о нём все апостолы, собравшиеся в Иерусалиме: Апостолы и пресвитеры и братия — находящимся в Антиохии, Сирии и Киликии: радоваться… мы, собравшись, единодушно рассудили, избрав мужей, послать их к вам с возлюбленными нашими Варнавою и Павлом, человеками, предавшими души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа (Деян 15:23; 25–26).

В своей вере апостол Павел исповедал чистое единобожие: нет иного Бога, кроме Единого (1 Кор 8:4). Он верил в Бога-Творца и Вседержителя. Не только верил в ангелов, но и встречался с ними (Деян 27:23). Учил, что “все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности" (2 Тим 3:16). Верил в пророков Божиих (Деян 24:14). Учил о воскресении всех мертвых, наступлении судного дня и будущем воздаянии (Деян 17:31). Павел боролся с идолами и запрещал есть посвященное им (1 Кор 10:14–22) и, обращаясь к язычникам, призывал их, говоря: “благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них, Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями, хотя и не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и весельем сердца наши” (Деян 14:15–17). Что же ложного и языческого в этом учении? Да и казнили Павла именно за отказ поклониться ложным богам.

Он и заповедал другим, и сам непрестанно молился Богу (1 Фес 5:17) простирая руки к Нему (1 Тим 2:8) и поклонялся Ему (Деян 20:36). Часто в молитвах Павел проводил целую ночь (Деян 20:11). Он всю жизнь работал своими руками, чтобы ничем не пользоваться от обращенных. Напротив, он всегда заботился о бедных христианах и подавал обильную милостыню (1 Кор 16:1–4; 2 Кор 8:1–9; Гал 2:10).

Апостол Павел любил соблюдать пост (Деян 13:1–2; 2 Кор 11:27) и призывал исследовать писания пророков (2 Тим 2:14–17). Желая узнавать волю Господа и поклониться Ему, апостол многократно совершал паломничество в Иерусалимский храм (Деян 21:17 и др.).

В свете всего приведённого любой разумный человек может сделать вывод о несостоятельности мусульманских претензий к апостолу Павлу. Даже по их критериям он был благочестивым праведником.

Посмертная жизнь

Представление о посмертной участи человека крайне важно для понимания содержания той или иной религии, так как без него лишается смысла все остальное: если мы только в этой жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков (1 Кор. 15, 19). Представление о рае, как лакмусовая бумажка, выявляет саму сущность религиозных представлений; оно тесно связано с представлением о Боге и человеке, о зле и добродетели, о самом мире. Так что и различия в каждом из этих пунктов в учении той или иной религии отражаются и фокусируются в образе будущей жизни уверовавших.

Как мусульмане учат о посмертной жизни?

В исламское изложение основ веры (акида) пятым пунктов входит “вера в последний день”. Последним днём называется день воскресения, когда Аллах поднимет людей из могил для суда и воздаяния.

Согласно Корану о скором наступлении последнего дня будут свидетельствовать следующие признаки: выйдет из земли говорящий зверь (27.82), небо изведёт явный дым, который покроет людей (44.10), луна расколется (54.1), вырвутся на свободу народы Гога и Магога, которые распространят по земле нечестие (18.94), кроме того, Сунна упоминает другие признаки: появление тридцати лжепророков, три лунных затмения, землетрясения, схождение с небес Иисуса, который “уничтожит все кресты” и возглавит мусульман, восход солнца на западе и др.

Всеобщее воскресение произойдёт, когда ангел Исрафил, затрубит в трубу. От одного трубного гласа всё живое в мире погибнет, от другого все восстанут из могил.

Воскресшие предстанут перед Аллахом, и будут развёрнуты свитки с записанными делами людей. Что касается мусульман, то им будут предъявлены грехи их, они признают их и грехи эти будут покрыты. Умершие на джихаде пройдут в рай минуя процедуру Суда. Остальные мусульмане будут подвергнуты Суду, пройдут через весы и прочтут записи своих дел. Так как у немусульман не окажется благих дел, расчёт с ними будет состоять в том, что им представят их дурные дела и подвергнут порицанию.

Затем все люди направятся к мосту aс-Сират, пролегающему над адом и ведущему к раю. Праведные мусульмане сумеют пройти по нему и избежать ада, остальные же упадут с этого моста в ад. Перед входом в рай праведные мусульмане будут остановлены для того, чтобы предоставить им возможность воздать своим обидчикам за те обиды, которые они нанесли им в этом мире.

В раю мусульмане будут предаваться всяческим наслаждениям: они будут иметь дама среди райских садов, множество красивых гурий — специально созданных существ для утоления сексуальных желаний праведников, будет и другой род существ — мальчики-прислужники, подающие яства и питие. Вино, мёд и молоко будут литься рекой. При этом находящиеся в раю всегда будут видеть ад — созерцание мучающихся в огне врагов является одним из удовольствий мусульманского рая.

Вот как описывается участь мусульман в Коране: “для богобоязненных есть место спасения — сады и виноградники, и полногрудые сверстницы, и кубок полный. Не услышат они там ни болтовни, ни обвинения во лжи… В садах благодати — толпа первых и немного последних, на ложах расшитых, облокотившись на них друг против друга. Обходят их мальчики вечно юные с чашами, сосудами и кубками из текучего источника — от него не страдают головной болью и ослаблением… среди лотоса, лишенного шипов, и тaлxa, yвeшaннoгo плoдaми, и тeни пpoтянyтoй, и вoды тeкyчeй, и плoдoв oбильныx, нe иcтoщaeмыx и нe зaпpeтныx, и кoвpoв paзocтлaнныx, Mы вeдь coздaли иx твopeниeм и cдeлaли иx дeвcтвeнницaми, мyжa любящими, cвepcтницaми…” (Коран 78.31–35; 56.12–19; 27–36)[102].

В одном из хадисов, так описывается райский день верующего: “Посреди садов вечности дворцы из жемчуга. В таком дворце семьдесят помещений из красного яхонта, в каждом помещении семьдесят комнат из зеленых изумрудов, в каждой комнате ложе, на каждом ложе постелены семьдесят постелей всех цветов, на каждой постели жена из большеглазых чернооких. В каждой комнате накрыт стол, на каждом столе семьдесят видов еды. В каждой комнате семьдесят слуг и служанок. И каждое утро верующему дается такая сила, что он может справиться со всем этим”[103].

Оказавшиеся в аду будут претерпевать жуткие пытки от специальных ангелов: с них будут сдирать кожу, наливать в рот раскалённого железа и т. д. Ад описывается либо как бездна, преисподняя, в которой пылает огонь (Коран 101.9), либо как нечто ревущее и клокочущее, готовое лопнуть от ярости (Коран 67.7–8).

Особенно грешные мусульмане на некоторое время могут попасть в ад, но затем, по ходатайству Мухаммеда будут выведены из него и допущены в рай ради их ислама: "тот верующий, который убил… или воровал, или разбойничал, или прелюбодействовал, или пьянствовал, считается нечестивым верующим, а не неверным. Он будет за содеянное наказан в аду, но за веру выйдет оттуда"[104] Таким образом, уже сама принадлежность к мусульманской общине считается в исламе гарантией спасения человека.

Что же касается немусульман, то считается, что их мучения будут вечны.

Согласно распространенному хадису, большинство женщин окажутся в аду. Мухаммед сказал: “О собрание женщин! Подавайте милостыню, побольше просите о прощении, ибо я видел, что большинство из обитателей ада — это вы”.. И одна женщина из их числа спросила: “Почему большинство обитателей ада — это мы?” Он сказал: “Вы много проклинаете и неблагодарны к мужьям. Я не видел, чтобы у кого-то из обладающих разумом было больше недостатков в вере и уме, чем у вас” (Муслим, 1879).

Каковы отличия от христианского учения?

Вот как Библия описывает то, что ожидает верных после всеобщего воскресения и суда: И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста для мужа своего. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов… Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло. Ворота его не будут запираться днем; а ночи там не будет. Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева — для исцеления народов. И ничего не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему. И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их. И ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их; и будут царствовать во веки веков (ср.: Апок. 21:2, 12, 21, 25; 22:2–5).

Первым бросается в глаза кардинальное различие этих двух образов рая. В противовес коранической вечно цветущей идиллии — христианский образ Града. Причем этот образ употребляет и апостол Павел: они стремились к лучшему, то есть к небесному; посему и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город (Евр 11:16), употребляется он и у пророка Исайи: и назовут тебя городом Господа, Сионом Святаго Израилева. Не зайдет уже солнце твое, и луна твоя не сокроется, ибо Господь будет для тебя вечным светом, и окончатся дни сетования твоего (Ис 60:11, 14, 20).

Основная причина различия этих двух образов заключается в том, что для мусульманина рай — возвращение в состояние Адама до грехопадения, отсюда и образ садов Эдема: “первозданный рай тождественен будущему раю”[105]; тогда как для христианина достижение рая не является возвращением в Эдем: Боговоплощение подняло человеческую природу на несравненно более высокую ступень близости к Богу, чем была у прародителей, — одесную Отца: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Первый человек — из земли, перстный; второй человек — Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного (1 Кор 15:45, 47–49).

Бог “как создал несуществовавших, так воссоздаст получивших бытие, — созданием, которое божественнее и выше прежнего”[106] — свидетельствует св. Григорий Богослов. Св. Епифаний Кипрский, говоря о будущем преображении мира, приводит такой образ: оно будет подобно “изменению младенца в мужа совершенна”[107].

Поэтому христианин не стремится вернуться в состояние Адама, но чает соединиться со Христом; преображенный во Христе человек входит в преображенный рай. И единственный “предмет” рая ветхого, Эдема, перешедший в рай новый, Небесный Иерусалим, — древо жизни (см.: Быт 2:9; Апок 22:2), — только подчеркивает превосходство нового рая: Адам был изгнан, чтобы не есть плодов его, жителям же Небесного Иерусалима они вполне доступны. По христианской традиции “древо жизни есть любовь Божия, от которой отпал Адам” (преподобный Исаак Сирин)[108].

Можно сказать, что если сад есть, по существу, целиком творение Божие, то образ города как создания человеческого знаменует участие человечества в Царствии Божием. Использование образа города в описании Царствия Небесного означает, что человечество соучаствует в спасении: “Сей город, имеющий краеугольным камнем Христа, составляется из святых” (святитель Андрей Кесарийский)[109], что вполне отвечает понятию завета между Богом и человеком, подразумевающему такое соучастие.

Во-вторых, следует сказать, что кораническое представление о рае с объедением, винопитием и совокуплениями с гуриями, решительное противоречит Новому Завету, где сказано: в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах (Мф. 22, 30); Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим. 14, 17).

Однако в создании именно такого описания имеется вполне определенная исламская логика. Христианин знает, что в повседневной жизни он имеет дело с испорченной грехопадением человеческой природой, весьма далеко отстоящей от идеального состояния, тогда как для мусульманина его природа идентична природе первозданного Адама, вследствие чего те явления, которые в христианстве рассматриваются как имеющие на себе печать грехопадения, в исламе воспринимаются как естественные атрибуты созданной Богом человеческой природы; поэтому перенесение их на райское состояние кажется мусульманину естественным. Первым на эту связь указал уже преподобный Максим Грек: “Он (Магомет) дозволил им всякое вообще наслаждение и все то, что может услаждать гортань, чрево и подчревное, говоря, что на то мы и сначала были созданы от общего всех Создателя и что поэтому в созданном Им раю Создатель приготовил для них… три реки, состоящие из меда, вина и молока, и отроковиц множество прекрасных, с которыми они будут весь день совокупляться”[110].

Это различие также проистекает из различного понимания назначения человека в христианстве и исламе. В Коране от лица Бога говорится: “Я ведь создал… людей только, чтобы они Мне поклонялись” (Коран 51.56), тогда как, по Библии, Бог создает людей, чтобы они Его любили: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим (Лк 10:27; ср.: Втор 6:5) и чтобы Он их любил: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3:16).

Исламское представление о рае выглядит антропоцентричным. Бог в таком рае как бы вынесен за скобки, наслаждающиеся предоставлены друг другу и своим наслаждениям; если Бог и появляется, то только затем, чтобы поприветствовать отдыхающих (Коран 36.58) и спросить, не желают ли они чего-нибудь еще. В одном из хадисов говорится, что мусульмане в раю будут иметь возможность видеть Аллаха, но она будет не явной, а отдаленной и неконкретной: “однажды ночью пророк посмотрел на луну и сказал: Поистине, вы увидите Господа вашего как видите эту луну” (Бухари, 554). Но это, по сути дела, та же самая удалённость. Для любого современника Мухаммеда луна — далека и недосягаема.

Христианский же рай строго теоцентричен: имею желание разрешиться и быть со Христом (Флп 1:23); желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор 5:8). Весь смысл будущей блаженной жизни для христианина заключается в бытии с любимым и любящим Богом, в созерцании Его: И узрят лице Его (Апок 22:4) и в причащении Его естеству: дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы мы через них соделались причастниками Божеского естества (2 Пет 1:4).

Это расхождение вытекает из различия дистанции между человеком и Богом с точки зрения ислама и с точки зрения христианства. Ислам в целом высоко ставит человека: “Человек является самым лучшим и совершенным созданием. Человек назначен наместником Бога на земле”[111].. Но, несмотря на это, дистанция между человеком и Богом в исламе несоизмеримо больше и качество отношений принципиально другое, чем в христианстве: И сказал Сидящий на престоле: побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном (Апок 21:5,7). Бог для христианина — Отец по благодати. “Отче наш, Иже еси на небесех!” — взывают каждый день христиане, в то время как мусульмане произносят такие слова: “О Аллах! Ты мой господин, а я твой раб”[112]. “Ислам утверждает радикальную недоступность Бога для человека… (и потому) отношение человека к Богу мыслится преимущественно в категории “раб Божий””[113]. А христиане верят, что действительно получили усыновление от Бога через соединение с Единородным Его Сыном, ставшим человеком: Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа (Гал. 4, 7).

Поэтому для христиан важнее всего личное соединение с Богом и немыслимо никакое иное счастье, кроме вечного бытия с Ним и в Нем: “Скучает душа моя о Господе, и слезно ищу Его. Как мне Тебя не искать? Ты прежде взыскал меня и дал мне насладиться Духом Твоим Святым, и душа моя возлюбила Тебя” (преподобный Силуан Афонский)[114]. Только Он имеет значение для христианина.

Кроме того, если по исламским представлениям праведники достигают рая только после воскресения и суда, то в христианстве близость человека к раю обусловлена скорее не хронологически, а личностно: Царствие Божие внутрь вас есть (Лк 17:21). Личное вхождение в рай при земной жизни — цель христианина: “Кто не постарается достигнуть Царствия Небесного и войти в него, пока находится в сей жизни, тот и в то время, когда выйдет душа его из тела, окажется находящимся вне сего Царствия”; “Царствие же Небесное, находящееся внутри верующего, есть Отец, Сын и Дух” (преподобный Симеон Новый Богослов)[115]. Так как рай для христианина есть соединение с Богом, то это соединение может и должно произойти уже в этой жизни.

В мистическом течении ислама — суфизме, существовало более духовное представление о посмертной участи, чем в классическом исламе. Для примера можно привести одну суфийскую молитву IX века: “О Аллах, если я служу Тебе из страха перед адом, покарай меня адом; если я служу Тебе из стремления попасть в рай, лиши меня этой возможности; но если я служу Тебе из чистой любви, тогда делай мне, что Тебе угодно”[116]. Этот мотив встречался у многих суфиев. У мистиков ислама на протяжении многих веков коранический образ райского наслаждения вызывал неудовлетворенность, которая порождала массу разнообразных аллегорических толкований, пытающихся преодолеть грубую чувственность и духовную ограниченность буквального понимания этого образа.

Некоторые, как, например, Ибн Араби, разделяли рай на “низший” и “высший”, чувственный — для простых мусульман и духовный — для продвинутых мистиков. “Любящим в Судный День будет дарован особый удел… и те, кто любит друг друга в Боге, будут стоять на столпе из красного гранита и смотреть сверху вниз на обитателей рая”[117]. Другие же были склонны последовательно подвергать аллегории все коранические элементы образа рая.

Но и эти суфийские представления имеют ряд принципиальных отличий от христианской веры. Ибо даже в духовном представлении суфиев о посмертной участи человека отсутствует обожение — та основополагающая для христианина истина, что Бог стал человеком, дабы человек мог стать богом.

Единение с Богом, о котором говорили многие мусульманские подвижники, означало не преображение человека в бога по благодати, но полное духовное уничтожение личности любящего в созерцании единственности Возлюбленного.

Один из величайших мистиков ислама, Джалал ад-Дин Руми, выразил это очень точными словами: “С Богом для двух “я” нет места. Ты говоришь “я”, и Он говорит “Я”. Либо ты умираешь пред Ним, либо позволь Ему умереть пред тобой, и тогда не будет дуальности. Но невозможно, чтобы субъективно или объективно умер Он — это Живой Бог, “Который не умирает” (Коран 25.60). Он обладает таким мягкосердием, что, будь это возможно, Он бы умер за тебя, дабы могла исчезнуть раздвоенность, но так как невозможно, чтобы умер Он, умираешь ты, чтобы Он мог манифестировать Себя тебе и могла исчезнуть дуальность””[118].

“Что может горсть снега перед солнцем, как не растаять от его сияния и тепла?”[119] — вопрошал тот же Руми. “Любовь — это уничтожение любящего, исчезающего в Его атрибутах”,— говорил Абу ал-Касим ал-Джунайд (ум. 910)[120]. Эта жажда суфиев полностью стереть все следы своего “я”, раствориться в видении предвечного света Бога выражалась ими посредством термина фана, “самоуничтожение”, введенного Баязидом Бистами (ум… 874). Суфии не знали обожения, и не знали именно потому, ими вслед за Мухаммедом была отвергнута как тайна Триединства, открывающая христианам возможность неуничтожения “я” человека при соединении с “Я” Бога, так и тайна Боговоплощения, позволяющая христианам уповать на всецелое преображение человеческой личности.

Что же касается посмертного наказания, то здесь учение христиан и в отношении ада также существенно отличается от мусульманского понимания ада как некоего пыточного места, устроенного Аллахом, где специальные ангелы будут вечно мучить тела грешников.

В христианстве адские муки понимаются не как действие со стороны Бога, а как следствие выбора, сделанного самой личностью. Вовсе не Бог готовит вечность ада. Ад, по мысли прп. Макария Египетского, лежит “в глубине сердца человеческого”[121]. “Подобно тому,” — объясняет прп. Симеон Новый Богослов, “как слепцы, не видящие сияющего солнца, хотя и всецело бывают освещаемы им, пребывают вне света, будучи удалены от него чувством и зрением; так и Божественный свет Троицы будет во всём, но грешники, заключённые во тьме, и среди него не увидят его…, но опаляемые и осуждаемые своею собственною совестью, они будут иметь неизреченное мучение и невыразимую скорбь во веки”[122].

Вот как разъяснил эту истину св. Ириней Лионский: “Всем, соблюдающим любовь к Нему, Он даёт Своё общение. Общение же с Богом есть жизнь и свет и наслаждение всеми благами, какие есть у Него. А тех, которые по своему произволению отступают от Него, Он подвергает отлучению от Себя, которое они сами избрали. Разлучение с Богом есть смерть и удаление от света есть тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ, какие есть у Него. Но блага Божии вечны и без конца, поэтому и лишение их вечно и без конца, подобно тому, как сами себя ослепившие или ослеплённые другими навсегда лишены сладости света не потому, чтобы свет причинял им мучение слепоты, но сама слепота доставляет им несчастие”[123].

Да, Бог есть любовь (1 Ин 14:16) и любовь эта будет всё во всём (1 Кор 15:28), но для тех, кто стал воплощением ненависти, она станет адским огнём. Именно об этом говорят знаменитые слова прп. Исаака Сирина: “Мучимые в геенне поражаются бичом любви”[124].

Прп. Силуан Афонский говорил, что “наша воля есть медная стена между нами и Богом, и не даёт с Ним сблизиться или созерцать Его милость”[125].