Православие и ислам

Юрий Максимов

Православие и ислам

От автора

Православная Церковь учит, что все люди созданы Богом по образу Его и родственны друг другу, и что заповеди Христовы о любви к ближнему не имеют границ. Поэтому святой Феодосий Печерский говорил: “Если увидишь нагого или голодного, или в беду попавшего, — будет ли то иудей или мусульманин, — ко всякому будь милосерд, избавь его от беды, как можешь, и не лишен будешь награды у Бога, ибо Сам Бог в нынешнем веке изливает милости Свои не на христиан только, но и на неверных” (“Завещание”).

При этом надо понимать, что уважение, милосердие и личное расположение, которое православный христианин оказывает человеку иной веры, не означает симпатии или согласия с теми убеждениями, которые этот человек разделяет. Между Православием и исламом существуют непреодолимые вероучительные расхождения по целому ряду догматов.

Однако, как указывал святитель Николай Мистик в письме к халифу ал-Муктадиру, “из-за того, что образом жизни, нравами и предметом поклонения мы разделены, разумеется, не следует быть расположенным враждебно и лишать себя общения” (1 письмо).

Многие христианские святые имели знакомство и беседы о вере с мусульманами, например, прп. Иоанн Дамаскин, св. Константин Философ, свт. Феодор Эдесский, свт. Самон Газский, свт. Григорий Палама. Следуя их примеру, Православная Церковь приветствует диалог с мусульманами, направленный на прояснение и свидетельство веры перед лицом иноверцев, с целью устранения заблуждений и недопонимания, по слову св. Василия Великого: “если между учениями есть какое взаимное сродство, то познание их будет нам кстати. Если же нет сего сродства, то изучать разность учений, сличая их между собой, немало послужит к подтверждению лучшего учения” (Беседа 22).

Хотя эта книга написана христианином, я старался максимально адекватно изложить мусульманское учение, опираясь на свой десятилетний опыт его изучения. За прошедшие годы мне довелось быть участником и свидетелем многих полемических бесед, и я успел убедиться, что основной проблемой в диалоге является незнание и непонимание веры собеседника.

Для преодоления этой проблемы и была написана эта книга, в которой сравниваются наиболее важные пункты вероучения православного христианства и ислама. А именно, учение о Боге и связанное с ним учение о предопределении, понятие греха, затем — главы об Иисусе Христе и о Мухаммеде, потом — о Библии и Коране, и, наконец, учение о посмертной жизни.

Каждая глава книги разделена на две части: в первой приводится мусульманское учение по данному пункту, а во второй — христианское. Положения религии излагаются по её собственным источникам — в случае ислама это Коран и Сунна (священное предание), ранние жизнеописания Мухаммеда, работы древних и современных богословов, а в случае христианства — Библия и Священное Предание Православной Церкви, выражающееся в решениях Соборов и в писаниях святых отцов.

Для большей ясности имена библейский лиц, упомянутых в Коране, даются, как правило, не в арабской транскрипции, а в традиционном для христиан написании.

Глава “Иисус Христос” (в части, касающейся православного учения) написана в соавторстве со священником Даниилом Сысоевым, а глава “Священное Писание” — в соавторстве с Александром Люлькой. Им обоим я выражаю глубокую благодарность за бесценные советы и помощь при написании этой книги.

За последние десятилетия в сфере межрелигиозного диалога оформились два пути — либо вежливое политкорректное пустословие, либо честный разговор по существу.

Эта книга для тех, кто предпочитает честный разговор.

И в ней есть ответы на те вопросы, которые обычно мусульмане задают христианам: о вере в Троицу и Боговоплощение, о Библии, о первородном грехе и смерти Иисуса Христа, а также о том, почему христиане не признают Мухаммеда пророком, а Коран — Словом Божиим.

Я надеюсь, что этот скромный труд послужит делу взаимопонимания между христианами и мусульманами.

Бог

Как мусульмане учат о Боге?

Слово “Аллах” по наиболее распространённой этимологии означает “Бог” (al-Ilah), однако мусульманские богословы настаивают на том, что это собственное имя Бога, с чем и связано то, что на другие языки они его предпочитают не переводить, и в своей литературе на русском, английском и других языках употребляют транскрипцию арабского “Allah”. Это слово родственно древнееврейскому слову “Eloah” (“Бог”), которое, однако, в Ветхом Завете употребляется почти всегда во множественном числе “Elohim” (“Боги”), и не является именем собственным Всевышнего (поскольку оно употребляется также и по отношению к языческим богам в Суд 10:14, 2Цар 2:5 и др.).

“Вера в Аллаха” составляет первую из шести основ мусульманского вероучения (“Акида”). Она подразумевает знание о том, что Аллах существует и что Он является единственным в своих делах, единственным достойным поклонения, а также единственным в том, что касается Его имён и Его атрибутов. Исповедание единобожия (таухид) считается высочайшей добродетелью и, напротив, нарушение единобожия (ширк) является самым страшным и единственным непрощаемым грехом по учению ислама: “Поистине, Аллах не прощает, чтобы Ему придавали сотоварищей, но прощает то, что меньше этого, кому пожелает. А кто придает Аллаху сотоварищей, тот измыслил великий грех” (Коран 4.48)[1].

Помимо признания существования Аллаха вера включает в себя также признание Аллаха единственным Творцом. Мусульмане понимают это так, будто Он каждое мгновение творит мир заново[2], и когда они говорят, что Бог есть единственный Творец, то подразумевают, что Он — творец не только мира, но и каждого действия человека и животного, которые в нём обитают: "Бог создал вас и то, что вы делаете" (Коран 37.96).

Совершенное единобожие, по мнению мусульман, выражается в первой части исповедания веры (ташшахуд): “Нет бога, кроме Аллаха”. Искреннее и уверенное произнесение этих слов, с их точки зрения, гарантирует спасение человека.

Исламское богословие учит о наличии у Аллаха имён и атрибутов (сифаты). Мусульмане, основываясь на одном из хадисов, говорят о 99 именах Аллаха, посредством благоговейного перечисления которых человек сподобляется рая. Это такие имена, как, например, “Всеведущий”, “Знающий” и т. п.[3] Многие из атрибутов, признаваемых мусульманами, совпадают с христианским представлением о Боге, однако есть и отличия. Так, например, Коран считается атрибутом Аллаха.

В исламе считается, что сам Аллах и его ангелы говорят только по-арабски, арабский — язык обитателей рая язык арабов — исконный язык Бога.

Грехами против единобожия признаются неверие, многобожие и лицемерие. Каждое из них подразделяется на две степени: большую и малую. Неверие, многобожие и лицемерие малой степени (например, клятва не Аллахом, сражение мусульманина с мусульманином, лживость, предательство и пр.) не означает, что человек, поражённый ими, перестаёт быть мусульманином или лишается райской участи, так как “Аллах может простить, если будет Ему угодно, даже без покаяния”. Неверие, многобожие и лицемерие большой степени (глумление над исламом, отрицание божественного происхождения Корана и пр.) выводит человека из ислама и он считается неверным.

Утверждая радикальную недоступность Бога для человека, исламское вероучение отрицает возможность воплощения, богоявления, и даже сообщения божественной благодати через таинства. Аллах мыслится как абсолютно потустороннее, непроницаемое, непостижимое существо. Вот как описывал Аллаха крупный богослов IX в. Ал-Ашари: “Ничего из того, что можно представить рассудком или вообразить, призвав на помощь фантазию, не имеет с Ним сходства. Его невозможно увидеть глазами, нельзя испытать удовольствие или радость, постигнув Его. Его ничто не волнует”[4].

В Коране ни разу не говорится о любви Аллаха к человечеству. Пару раз говорится лишь о Его любви к тем, кто Его боится, и к тем, кто следует за Мухаммедом: "Поистине, Аллах любит богобоязненных!" (3.76), а также: "Скажи (Мухаммед): "Если вы любите Аллаха, то следуйте за мной, будет любить вас тогда Аллах и простит вам ваши грехи" (3.31). Верующие призываются к страху перед Аллахом: "бойтесь Меня" (5.44), "…и Меня бойтесь" (3.40) и др.

Ортодоксальные богословы даже осуждали идею непосредственной любви к Богу, указывая, что “любовь есть волевой акт, а конечная воля человека не может иметь своим объектом бесконечное. Так, богослов XIII в. Ибн Тамийа утверждал, что любовь предполагает соотнесённость, пропорциональность, которых нет и не может быть между Творцом и Его творением. Поэтому совершенная вера должна выражаться в любви к закону Аллаха, а не к Нему Самому”[5]. Мистики-суфии учили о любви к Аллаху и любви Аллаха к человеку, но поясняли это также в категориях рабства и подчинения: “высочайшей честью, даруемой Богом, является наименование Абдалла” (раб Бога)[6], “любить Бога — значит любить покорность Богу”; “Истинная любовь — это повиновение Возлюбленному”[7]. А говоря о любви Аллаха, один из крупнейших суфиев Ал-Газали утверждал, что “Его любовь должна определяться исключительно как цель утверждать и показывать свою благосклонность по отношению к тому, кто ищет ее. Он выше сопереживания, ассоциируемого с простым человеческим сочувствием. Его любовь и милосердие мотивируются только собственной выгодой, а не сопереживаниями”[8].

Основой поклонения Аллаху в исламе служит вера в то, что люди являются рабами своего Творца и Повелителя. В Коране от лица Аллаха говорится: “Я ведь создал джиннов и людей только для того, чтобы они Мне поклонялись” (Коран 51.56). Неудивительно, что в арабском языке слово “благочестие” ("та'аббуд") является коренным со словом “рабство” ("убудийа").

При этом в Коране, в отличие от Библии, нет идеи сотворения человека по образу и подобию Божиему. Скорее говорится о том, что Аллах создал человека по его собственному образу, или в том образе, в котором пожелал (см. Коран 64.3, 82.6–8).

Кроме того, в исламе есть представление о том, что Бог является источником не только добра, но и зла. Оно связано с учением о предопределении и будет подробно рассмотрено в следующей главе.

Каковы отличия от христианского учения?

Естественно, что мусульманское представление о том, что Сам Бог творит все действия живых существ (ангелов, людей, животных, насекомых и т. п.), в том числе и физиологические, и даже греховные, противоречит христианскому учению о том, что Бог единожды сотворил мир и законы, по которым он управляется и, поддерживая его Своим промыслом, после шести дней творения больше ничего нового не творит; что Бог предоставил подлинную свободу Своему творению, так что каждый человек является подлинным творцом своих дел, и потому заслуженно несёт за них ответственность.

Естественно, что учение об арабском тексте Корана как вечном и неизменном атрибуте Бога противоречит полученному христианами откровению. Вызывает сильное недоумение вера в то, что и арабский язык существовал всегда, и что, к примеру, суры “Корова” или “Паук” есть атрибуты Бога и существовали до творения мира, равно как и содержащаяся в Коран ругань на Абу Лахаба и его жену, личных врагов Мухаммеда, и т. п.

Неудивительно, что это учение встречало критику даже в среде самих мусульман. Так, в VIII-Х веках богословское течение мутазилитов восставало против догмата о несотворённости Корана, справедливо указывая, что допущение извечности Корана равносильно наделению его божественным свойством, или, иначе говоря, признанию наряду с Аллахом второго бога. Очевидно, что тем самым нарушается принцип единобожия. Мутазилиты исчезли под гнётом преследований, но аргументы их резонны и по сей день. Ведь Коран не тождественен Богу (никто не назовёт экземпляр книги Богом), и при этом неразрывно с Ним слит, обладает божественными свойствами. О каком же единобожии тут можно говорить?

Однако это все довольно второстепенные пункты по сравнению с главным. Как мы помним, центральным догматом в исламе является утверждение единобожия. Наиболее точным выражением его считается 112 сура Корана: “Скажи: "Он — Аллах — един, Аллах, вечный; не родил и не был рожден, и не был Ему равным ни один!"” (Коран 112.1–4).

Здесь автор Корана сознательно отделяет исламское понятие Бога от христианского, где, напротив, Бог почитается как Рождающий (Отец), Рождённый (Сын) и Исходящий (Дух Святой): "мы исповедуем, что Бог — един, то есть одна сущность, и что Он познается, и существует в трех ипостасях; то есть во Отце, и Сыне, и Святом Духе, и что Отец, и Сын, и Дух Святой во всем суть одно, кроме нерожденности, и рождения, и исхождения"[9].

В других местах Корана ещё ярче предстаёт полемика с главнейшими христианскими догматами о Боге — Триединством и Боговоплощением:

“О обладатели писания! Не излишествуйте в вашей религии и не говорите против Аллаха ничего, кроме истины. Ведь Иисус Христос, сын Марии, — только посланник Аллаха и Его слово, которое Он бросил Марии, и дух Его. Веруйте же в Аллаха и Его посланников и не говорите — “три”! Удержитесь, это — лучшее для вас, Поистине, Аллах — только единый бог. Достохвальнее Он того, чтобы у Него был ребенок” (Коран 4.171). “Как будет у Него ребенок, раз не было у Него подруги и когда создал Он всякую вещь!” (Коран 6.101)

“Не веровали те, которые говорили: "Ведь Аллах — третий из трех", — тогда как нет другого божества, кроме единого Бога. А если они не удержатся от того, что говорят, то коснется тех из них, которые не уверовали, мучительное наказание” (Коран 5.73).

“И говорят они: "Взял Себе Милосердный сына". Вы совершили вещь гнусную! Небеса готовы распасться от этого, и земля разверзнуться, горы пасть прахом оттого, что они приписали Милосердному сына. Не подобает Милосердному брать Себе сына. Всякий, кто в небесах и на земле, приходит к Милосердному только как раб” (Коран 19.88–93).

При этом, как видно, автор Корана излагает христианское учение о Боге ошибочно, что достигает апогея в представлении, будто христианская Троица состоит из Бога, Иисуса Христа и Девы Марии: “И вот сказал Аллах: “О, Иисус, сын Марии! Разве ты сказал людям: “Приимите меня и мою мать двумя богами кроме Аллаха?” (5.116).

Это вопиющая ошибка, поскольку христиане не учили брать Иисуса отдельным божеством, помимо Единого Бога, и уж тем более не учили о божественности Девы Марии.

Человек, который будет черпать познания о христианской вере из Корана, получит самое превратное представление, не имеющее ничего общего с действительностью.

А действительность такова: прежде всего христианство утверждает, что Бог есть Личность. И что между Богом и каждым человеком возможны личные отношения, определяющиеся божественной любовью: “Бог больше любит нас, чем может любить отец, мать или друг, или кто-либо другой, и даже больше, чем мы сами можем любить себя, потому что Он печется больше о нашем спасении, чем даже о Своей собственной славе, свидетельством чего служит то, что Он послал в мир на страдания и смерть Своего Единородного Сына только ради того, чтобы открыть нам путь спасения и вечной жизни” (свт. Иоанн Златоуст).

Бог есть высочайшее и совершеннейшее Существо, Творец и Правитель вселенной, Дух вечный, вездесущий, всеведущий и всемогущий.

В Своем существе Бог непостижим для человеческого разума: Он обитает в неприступном свете, Которого никто из людей не видел и видеть не может (1 Тим 6:16), разум Его неисследим (Ис 40:28) и неизмерим (Пс 146:5).

Но человек непрестанно стремится познать Бога. Это стремление наблюдается среди людей всех народов и культур. Очевидно, в самой природе человека есть нечто, влекущее его ввысь. Христианство это именует “образом и подобием Божиим” в человеке (Быт 1:27). Только наличием этой родственной связи между душой и ее Творцом можно объяснить, почему иногда люди без всякого религиозного образования, при самых неблагоприятных условиях, сами постепенно приобретают довольно верные представления о Боге.

Но, естественно, те представления, которые человек может вывести из созданного Богом мира, сильно ограничены по сравнению с тем, что Сам Бог непосредственно говорит о Себе людям через Своё Откровение. Точно также и знаток искусства может по картине сказать довольно много о художнике, но несравнимо больше о себе может сказать сам художник, если решится говорить откровенно.

Божественное Откровение записано в Священном Писании христианства — Библии.

Священное Писание учит, что Бог един: Господь, Бог наш, Господь един есть (Втор 6:4) и нет иного Бога, кроме Единого (1 Кор 8:4), прежде Меня не было Бога и после Меня не будет (Ис 43:10).

Во время призвания пророк Моисей спросил Бога: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: Бог отцов ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как Ему имя? Что сказать мне им? Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий (Исх 3:13–14).

Бог есть Дух (Ин 4:24), Он — вечный Господь Бог (Ис 40:28), бытие Его — вне времени.

Бог — всемогущий: Он сказал, — и сделалось; Он повелел — и явилось (Пс 32:9). Бог есть Творец и Промыслитель мира. Не имея ни в чем нужды, всемогущий Бог по Своей благости из ничего создал весь видимый и невидимый мир (2Макк 7:28), в том числе и нас, людей. Бог, как любящий Отец, заботится о всем мире в целом и о каждом существе, Им сотворенном, — даже самом малом. Своими таинственными путями Он ведет каждого человека к вечному спасению, впрочем, не принуждая его, но просвещая и помогая узнать истину.

Бог — вездесущий: куда пойду от Духа Твоего и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты (Пс 138:7–8). Бог не подлежит никакому ограничению пространством, но проникает Собою все: “Божество проникает все, ни с чем не смешиваясь, а Его не проникает ничто” (прп. Иоанн Дамаскин).

Бог — всеведущий: все обнажено и открыто перед очами Его (Евр 4:13), на всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых (Притч 15:3). Ведение Божие есть непосредственное знание всего существующего и возможного, настоящего, прошедшего и будущего. Божие предвидение не нарушает свободной воли тварей, так же как свобода нашего ближнего не нарушается тем, что мы видим его поступки.

Бог — всеблагой т. е. — бесконечно добрый: никто не благ, как только один Бог (Мк 10:38), Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив (Пс 102:8). Благость Божия простирается не на какую-нибудь группу людей, как привязанность ограниченных существ, но на весь мир, ибо Он благ и к неблагодарным и злым (Лк 6:35). Он с любовью заботится о жизни и нуждах каждой твари.

Бог, не имея в чем-либо нужды, Сам дает всему жизнь и дыхание и все (Деян 17:25). Он есть Источник блаженства и радости: полнота радостей пред лицом Твоим, блаженство в деснице Твоей вовек (Пс 15:1).

Бог — неизменен: у Отца светов нет ни изменения, ни тени перемены (Иак 1:17), Я — Господь, Я не изменяюсь (Мал 3:6), Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтобы Ему изменяться (Числ 23:19).

Бог — праведный и справедливый Судия: Он будет судить вселенную по правде, будет судить людей по правоте (Пс 9:9), Господь воздаст каждому по делам его, ибо нет лицеприятия у Бога (Рим 2:6,11). Он твердыня; совершенны дела Его, и все пути Его праведны. Бог верен, и нет неправды в Нем; Он праведен и истинен (Втор 32:4), ибо Он свят (Пс 98:9) и есть источник святости для ангелов и людей.

Все перечисленные свойства Божии не раскрывают Его непостижимой сущности, о которой святые отцы христианства говорили, что она “едина, проста, несложна”. “Бог — полнота всех качеств и совершенств в их высочайшем и бесконечном виде” (свт. Василий Великий), “Бог прост и несложен. Он весь чувство, весь дух, весь мысль, весь ум, весь источник всех благ” (св. Ириней Лионский).

То, что при единстве и простоте сущности Божией мы говорим о разных Его свойствах, есть результат ограниченности человеческого рассудка и нашей неспособности увидеть, что в Боге одно свойство есть сторона другого. Бог праведен, это значит, что Он всеведущ, всемогущ и благ. Примерно так же единый луч солнечного света в радуге представляется нам в виде семи разных цветов.

Христиане не могут согласится с мусульманами, говорящими, что слова "нет бога кроме Аллаха" есть "последняя и высшая ступень в познании единобожия"[10]. Разве мы можем сказать, например, что высшая ступень в антропологии — это утверждение "нет прямоходящего млекопитающего кроме человека"? Тем более как может познание Бесконечного Блага быть ограничено такой малостью?

Понятия о единстве и высочайших свойствах Божиих не исчерпывают собой всей полноты христианского учения о Боге. Христианская вера посвящает нас в тайну внутренней жизни Бога. Эта тайна заключается в том, что единый по существу Бог троичен в Лицах: Отец, Сын и Святой Дух, Троица единосущная и нераздельная. Как говорил свт. Николай Сербский, "Христос поставил нас слишком близко к бесконечному пламени Божества, так что мы различаем в Едином троическое сияние".

Об этом говорит Писание. В момент Крещения Иисуса Христа Бог со всей ясностью являет Себя миру как Единство в трех Лицах: "Когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился — отверзлось небо, и Дух Святой сошел на Него в телесном виде, как голубь, и был голос с небес, говорящий: Ты Сын Мой возлюбленный, в Тебе Мое благоволение" (Лк 3:21–22). Голос Отца слышен с небес, Сын стоит в водах Иордана, Дух сходит на Сына.

Иисус Христос многократно говорил о Себе: Я — Сын Божий (Ин 10:36), Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш (Ин 8:54), и о Своём единстве с Отцом: всё, что имеет Отец, есть Мое (Ин 16:15), видевший Меня, видел Отца (Ин 14:9), Я и Отец — одно (Ин 10:30), а также свидетельствовал о Духе Святом, Который от Отца исходит (Ин 14:16–17;15:26). Посылая учеников на проповедь, Он говорит им: Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф 28:19). Также и в писаниях апостолов говорится о Боге-Троице: Три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух, и сии Три Суть Едино (1 Ин 5:7).

Но и прежде, ещё в древности были указания на эту тайну. Так, например, произошло явление Бога Аврааму: И явился ему Господь у дубравы Мамре, когда он сидел при входе в шатер… (Авраам) возвел очи свои и взглянул, и вот три мужа стоят против него. Увидев, он побежал навстречу им от входа в шатер и поклонился до земли, и сказал: Владыка! Если я обрел благоволение перед очами Твоими, не пройди мимо раба Твоего… И сказали ему: где Сарра, жена твоя? Он отвечал: здесь, в шатре. И сказал (Господь): Я опять буду у тебя в это же время, и будет сын у Сарры (Быт 18:2–3,9-10). Постигая таинство Триединства Божия, Авраам встречает Троих, а поклоняется Одному, и беседуя с Тремя, употребляет единственное число.

Итак, вера в Бога-Троицу — есть вера Авраама!

Но прежде чем говорить о сути этой веры, следует перечислить то, что христиане НЕ имеют в виду, когда произносят слово: “Троица”, особенно в связи с тем, что среди мусульман распространены самые ошибочные представления об этом.

Никогда, нигде и никоим образом христианство не учило, будто бы Троица — это три бога, равных или неравных. Или будто бы из Бога как-то “истекают” некие сущности, что Бог производит из Себя “сотоварищей”, или что Он как-то делится на части.

В христианстве никогда не было представления о наличии у Бога “сотоварищей”, будь то человек, ангел, полубог и т. п. Не утверждало оно и того, что Бог сотворил или как-либо ещё “взял”, то есть, приобрёл во времени Себе сына, или что Троицу составляют Бог, Мария и Христос. Вопиющим богохульством христиане считают идею, что у Бога от “связи” с земной женщиной родился Сын.

Итак, христианское учение о Троице не имеет ничего общего с перечисленными заблуждениями.

Бог всегда есть Троица. Не было "момента", когда не существовало Сына или Духа. Любое действие Бога есть действие Троицы. Отец не действует отдельно от Сына или от Святого Духа и наоборот. Так как Бог по Своей природе един, то и все свойства Божии — Его вечность, всемогущество, вездесущие и другие — принадлежат в равной мере всем трем Лицам Пресвятой Троицы. Иными словами, Сын Божий и Святой Дух, вечны и всемогущи, как Бог Отец.

Условно говоря, Единство Божие относится к “внешним проявлениям”, а Троичность — к “внутренней тайне” одного и того же Божественного бытия. Поэтому одно никак не противоречит другому. В Боге всё едино, и в Нём нет отдельных “сторон”, это лишь условные сравнения, вызванные тем фактом, что наш разум не может охватить всё Откровение сразу, как одна наша ладонь не может вместить сразу две дыни.

Но, хотя наш ограниченный разум не в состоянии целиком охватить откровение Триединства, для понимания того, как одновременно может быть и троичность и единство, святые отцы христианства издавна предлагали различные примеры из материального мира.

Например, св. равноапостольный Кирилл, просветитель славян, в беседе с мусульманами, указывая на солнце, говорил: “Видите, стоит на небе круг блестящий, и от него рождается свет и исходит тепло? Бог Отец, как солнечный круг, без начала и конца. От Него рождается Сын Божий, как от солнца свет, и как от солнца вместе со светлыми лучами идет и тепло, исходит Дух Святой. Всякий различает порознь и круг солнечный, и свет, и тепло, а солнце одно на небе. Так и Св. Троица: три в Ней Лица, а Бог единый и нераздельный”.

Итак, хотя мы понимаем, что сам по себе свет не есть огонь, и теплота не есть свет и огонь, однако же понимаем и то, что они не существуют раздельно, и не предшествуют одно другому. Но как только возникает пламя, одновременно с ним источается свет. Точно так же и Сын Божий не во времени возник, но совечен Отцу, вечно Рождается от Него и вечно пребывает Рождённым, равным образом и Дух Святой вечно исходит от Отца.

И как излучение солнцем света и тепла, не отрицает того, что оно — одно, и не появляются другие “солнца” помимо него, так и Троичность Бога не отрицает Его Единственность, не придаёт Ему “сотоварищей”.

Христианам странно слышать, когда мусульмане говорят, будто Всемогущий Бог не может родить. Почему? Неужели Тот, кто дал способность родить всем живым существам, вынужден остаться бесплодным? Сам Бог удивляется таким мыслям, говоря через пророка Исайю: Неужели Я, Который отворяет утробы, не могу родить? Неужели Я, Который дарует жизнь, останусь без наследия? (Ис 66:9).

Конечно, Его рождение вовсе не таково, как у нас. Бог превыше человеческих понятий, и когда по отношению к первой и второй Ипостасям Святой Троицы употребляются слова “Отец” и “Сын”, это означает лишь, что как в тварном мире родитель рождает подобное и равное себе по природе чадо, и каждый понимает отличие своего сына от созданной своими руками статуи, так и для первого Лица Троицы второе Лицо есть не нечто тварное, но единое по природе и равное по чести. Божественное рождение свято и бесстрастно, в Символе Веры оно обозначается как: “свет от света”. Как свеча, зажигая другую свечу, сама не уменьшается в сиянии, так и Отец, рождая Сына, не уменьшился ни в чём.

Относительно же мусульманского возражения о том, что будто бы рождение обязательно подразумевает связь между мужским и женским, хорошо сказал свт. Григорий Палама: “вы же сами признаёте Христа Словом Бога, рожденным от Девы Марии, Которую мы почитаем как Богоматерь. Итак, если Мария, родившая во плоти Христа, не имела мужа и не нуждалась в муже, так как родила во плоти Слово Бога, еще в большей степени обосновано то, что Бог, рождая Свое Собственное бесплотное Слово бесплотным и Божественным образом, не имел женщины и не нуждался в женщине, как вы это неправедно предполагаете”..

Как видно из слов свт. Григория, кроме термина “Сын” для Второй ипостаси Священное Писание использует термин “Слово”: в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог (Ин 1:1). С ним связано и другое подобие, которое указывали святые отцы. Каждый человек имеет ум. В уме же всегда присутствует мысленное слово. Пока слово не сказано, оно существует только в уме. Оно неразрывно связано с умом, но при этом не является умом.

Конечно, эти подобия не могут выразить в полной мере тайну Триединства Божия, это лишь указатели, которые помогают человеческому уму правильно сориентироваться на то, что лежит за пределами его познавательных способностей. Если мы видим на дороге указатель “Москва”, то ошибёмся, если станем считать указатель самим городом Москвой, но и ошибёмся также, если решим, что он вообще никакого отношения к Москве не имеет. Но при правильном отношении к указателю мы можем извлечь из него пользу, сориентировавшись в нужном направлении. Так и все приведённые выше подобия и слова служат такими указателями, следуя которым, можно придти к Богу истинному.

Тайна Пресвятой Троицы не может быть выведена из человеческого рассудка, поскольку принципиально непостижима для него, и в этом залог истинности христианского учения о Боге. Бог триедин не потому, что это триединство обусловлено какой-либо человеческой логикой, а потому что таково Его откровение о Себе. Истинный Бог непостижим, ибо тайну Его бытия нельзя вместить в тварный человеческий ум, как невозможно в маленькую ямку на берегу перелить всё море. И непостижимость для человеческого ума тайны Пресвятой Троицы является как раз подтверждением Божественного происхождения этого учения.

Учение о Святой Троице открыло, что Бог один, но не одинок. В Нем есть различие Лиц, пребывающих в непрерывном общении друг с другом. Через тайну Троичности открывается та истина, что Бог есть Любовь (1Ин 4:8), беспредельная и совершенная. Любовь вне общения, то есть, самолюбование не есть любовь. Если Бог единоличен, то в отношении к кому могла бы обнаружиться Его Любовь? К миру? Но мир не вечен, и, к тому же, ограничен.

Тайна Триединства открывает, что любовь Божия никогда не оставалась недеятельною: Лица Пресвятой Троицы от вечности пребывают друг с другом в непрерывном общении любви. Отец любит Сына (Ин 5:20), Сын свидетельствует: Я люблю Отца (Ин 14:31), Писание говорит и о любви Духа (Рим 15:30). Поэтому блаженный Августин сказал: “Тайна христианской Троичности — это тайна Божественной любви. Ты видишь Троицу, если видишь любовь”. “Если бы у нас, — говорит свт. Григорий Богослов, — кто спросил: что мы чествуем и чему покланяемся? Ответ готов: мы чтим любовь”.

Именно по Своей любви Господь и создал весь наш мир, именно по божественной любви произошло чудо Боговоплощения, когда Второе лицо Троицы стало человеком, не переставая быть Богом: ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3:16), и через воплощённого Бога Иисуса Христа все люди призваны к такому единству в любви, которое имеют Ипостаси Троицы: "…да будут едино, как Мы едино" (Ин 17:22), пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1 Ин 4:16).

Среди некоторых мусульман бытуют заблуждения, что будто бы учение о Троице появилось в христианстве лишь в IV веке. Это не соответствует действительности. Во-первых, как мы уже показали, оно черпается из самого Божественного Откровения — Библии.

Во-вторых, можно привести пару примеров из ранней христианской истории.

Во II веке свт. Феофил Антиохийский писал: “Бог, имея Свое Слово в собственных недрах, родил Его, проявив Его вместе со Своею Премудростию (так называет он Святого Духа — Ю.М.) прежде всего… Ибо не было пророков при создании мира, но Премудрость Бога, сущая в Нем, и святое Слово Его, вечно соприсущее Ему” (К Автолику II.10), и “те три дня, которые были прежде создания светил, суть образы Троицы: Бога и Его Слова и Его Премудрости” (К Автолику II.15).

А в начале III века святитель Ипполит Римский в сочинении "Против ереси Ноэта", обозрев множество цитат из Библии, свидетельствующих о триединстве Бога, пишет: "Итак, волею-неволею необходимо исповедовать Отца-Бога Вседержителя и Христа Иисуса, Сына Божия, — Бога, сделавшегося человеком, Которому Отец покорил всё, кроме Себя и Святого Духа — исповедовать, что они таким образом составляют Троицу… Отец над всем, Сын через всё, Святой Дух — во всём. Иначе мы не можем и мыслить единого Бога, если не будем по истине веровать в Отца и Сына и Святого Духа… Эту истину провозглашают все Писания"[11].

Предопределение

Поскольку учение по данному пункту самым непосредственным образом касается учения о Боге, мы сочли разумным поместить его рассмотрение именно здесь, и уже после дать общий вывод о сопоставлении христианского и мусульманского учений о Боге.

Как мусульмане учат о предопределении?

Если обратиться к списку 99 имён Аллаха (Asma' al-Husna), по мнению мусульман, описывающих его основные атрибуты, можно увидеть, что часть имён совпадает с христианским представлением о Боге, например: “Всевышний” (al-Mutakabbir), “Всеведущий” (al-'Alim), “Всевидящий” (al-Basir), “Святой” (al-Quddus), “Творец” (al-Khaliq), “Судия” (al-Hakam), “Истина” (al-Hakk), “Милостивый” (ar-Rahman).

Но при этом есть и такие имена, как: “Унижающий” (al-Khafid), “Убивающий” (al-Mumit), “Причиняющий вред” (ad-Daаrr).

Вера в унижающего, убивающего и причиняющего вред бога может вызвать удивление, но это не случайные имена, они связаны с такой особенностью мусульманского учения, как представление, что Аллах есть равно источник добра и зла: “И добро и зло от Аллаха”[12]. “Всевышний Аллах сотворил как добро, так и зло и предустановил выпадение их на долю раба в определённый срок”[13]. Согласно одному из хадисов, для искупления греха суеверия человеку нужно произносить: “О Аллах! Нет добра, кроме Твоего добра и нет зла, кроме Твоего зла…” (Ахмад, 2/220)

В мусульманских источниках об Аллахе говорится, что “он есть приносящий пользу и вред”[14], что иногда он “хочет добра Своему рабу, а иногда желает зла для Своего раба”[15]; что “Он — приносящий зло, Он — дарующий блага”[16]. Согласно Корану, Аллах издевается над теми, кто не уверовал, и усиливает их заблуждение (2.14). Он “сбивает с пути, кого захочет, и ведет, кого хочет” (35.9). Он “замышляет хитрость” (86.16), ибо “Аллах — лучший из всех хитрецов” (47.54). “Он обманывает” (4.141).

Это проистекает, во-первых, из упомянутого мусульманского учения о том, что Аллах есть творец не только всего существующего, но и всех действий людей, животных и духов: “мы принимаем, что слуга Божий вместе со своими деяниями, верой и знанием сотворён. Но если сам деятель сотворён, то тем более деяния его сотворены”[17], а во-вторых, из догмата о предопределении[18], о чём говорится и в Коране: “поистине, Мы каждую вещь сотворили по предопределению” (54.49), “Не постигнет нас никогда ничто, кроме того, что начертал нам Аллах” (9.51).

В одном из хадисов сказано: “Аллах записал судьбы всего сотворённого за пятьдесят тысяч лет до того, как Он сотворил небо и землю” (Муслим, 33.6416). Осуществилось это так: “первым, что создал Аллах, было перо. Затем Он повелел ему: Пиши! Записывай меру всего вплоть до наступления Часа… то есть, всё сущее до дня воскресения”[19].

Это предопределение касается как целого, так и частностей: “Он предопределил судьбы всех Своих творений. Он установил им определённые сроки жизни… Он приказал им повиноваться Ему и запретил им ослушиваться Его. Все происходит по Его решению и воле, и Его воля совершается в полную силу. Единственная воля, которая есть у людей, это то, что Он желает для них. Что Он желает для них, происходит, чего не желает, не происходит. Ничто не может отвратить от себя Его предопределение или обратить вспять Его повеление или преодолеть Его распоряжение”[20].