Мой милый жандарм

- Озаренье божье на меня снизошло, ваша честь. Иных причин я представить суду не могу.

Она отчего-то все время обращалась к председателю на англосаксонский манер. Хотя, в последнее время заграничная мода начала приживаться и в наших судейских кругах. Священник при ее словах вновь перекрестился.

- Лжет она, - неуверенно высказался товарищ прокурора. - Не бывает так, чтобы всю жизнь молчала, а тут раз - и заговорила... Да еще складно так речет, словно по писаному.

- Господин обвинитель хочет оспорить божественное вмешательство? - ехидно осведомилась девица.

Товарищ прокурора сконфузился окончательно, промычав что-то нечленораздельное. Илья Тимофеевич, весело переглянувшись с двумя членами коллегии, одобрительно хмыкнул.

- А вы внесите представление в небесную канцелярию, - не унималась девица. - Но только ссылочку на статью соответствующую указать не забудьте, иначе оставят без рассмотрения.

- Не кощунствуй! - сурово осадил ее старичок священник, в волнении от явленного чуда протирая надушенным платочком вспотевшую лысину. - Возблагодари господа за милосердие и заботу, за чудо дивное, во грехах покайся смиренно и молитву прочитай не единожды искреннюю, от души и сердца идущую.

- Обязательно, батюшка, - покорно ответила девица и вновь повернулась к суду. - Прошу уважаемый суд дать мне возможность ознакомиться с материалами дела и провести повторный опрос свидетелей и потерпевшего.

Очнувшиеся ото сна фотографы ослепили зал вспышками магния. Журналистская братия торопливо застрочила карандашами в своих блокнотах. Ничем не примечательное дело неожиданно запахло громкой сенсацией.

- Возражаю со всей категоричностью! - воскричал в гневе товарищ прокурора. - Подсудимая Лазович умышленно затягивает процесс. Показания свидетелей и потерпевшего есть в актах дознания, и я не вижу оснований для повторного опроса. К тому же, никто не мешал ее поверенному сделать это в мировом суде.

- Это который поверенный? - пришла в немалое изумление девица и, язвительно прищурив свои бесовские очи, тряхнула челкой в сторону выхода. - Тот, что сбежал трусливым зайцем, оставив меня без защиты? И как быть, в таком случае, с особым эдиктом государя императора Александра I о суде скором, правом и милостивым? - обведя притихший зал внимательным взглядом, холодно добавила: - Любой подданный Российской империи имеет право на судебную защиту и справедливое рассмотрение дела. Это право гарантировано ему высочайшей милостью... - наведя пальчик на пунцового от ярости обвинителя, она жестко спросила: - Хотите оспорить монаршью волю?

Товарищ прокурора разве что не лопнул от бессильной злобы. Публика оживилась уважительным смешком.

- Плевако в юбке! - расслышал я сзади восхищенный шепоток.

Председатель, перекинувшись с членами коллегии парочкой фраз, торжественно огласил:

- Коллегия приходит к выводу о необходимости возобновления судебного следствия ... - и лукаво улыбнувшись, подал том с материалами дела приставу: - Степан Савельевич, голубчик, передай, пожалуйста, барышне для ознакомления.

Публика терпеливо ждала в предвкушении. Торопливо перелистывая страницы, девица сосредоточено хмурила лоб и беззвучно шевелила губами. Я откровенно залюбовался ею. В своем страстном порыве она отчего-то представилась мне античной богиней.

- Ага! - наконец воскликнула она, с силой захлопнув дело, и кротко взглянула на председателя: - Мне нужны двое: сам потерпевший и содержатель пивной с горячим кушаньем "Гамбринус".

- Свидетель по делу Пфейфер Герман Иосифович? - уточнил Илья Тимофеевич.

- Он самый, ваша честь, - кивком подтвердила девица.

Председатель по очереди оглядел членов судейской коллегии.

- Перенесем заседание?

- Не вижу в этом особой нужды, - пожал плечами правый член, потерев в задумчивости ладонью висок. - Околоточного надзирателя я встретил поутру, он спешил в канцелярию брандмайора по делу о поджоге чайного колониального магазина. Думаю, и сейчас должен быть там. Отправим курьера, разыщет скоро. А пивная и вовсе находится в двух шагах от здания суда... Рассмотрим покамест следующее дело, а к этому вернемся через час. Время терпит.

Чувствовалось, что коллегии самой до крайности нетерпения любопытно нынешнее дело. Не каждый божий день сталкиваешься с таким нежданным оборотом.

- Так и решим! - по недолгом раздумии хлопнул ладонью по столу председатель и возвестил: - Дело по обвинению девицы Анны Лазович откладывается сроком на час до прибытия свидетелей. Следующим параграфом подлежит рассмотрению жалоба на отказ суда в возбуждении производства по частному обвинению купцом Севастьяновым московского отделения Русско-Китайского банка в злоупотреблении доверием... - спохватившись, он обратился к полицейскому стражу: - Барышню до особого вызова препроводить в арестантскую комнату.

- Ваша честь! - умоляюще сложила руки на груди девица. - Позвольте остаться в зале суда... - и непонятно добавила: - Когда еще представится такая возможность.

- Ладно... - добро усмехнулся Илья Тимофеевич и тут же в строгости нахмурил брови. - Но чтобы тихо мне, дерзостей вольных не потреплю!

- Как можно? - искренне заверила девица, но я ей отчего-то не поверил.

Публика загудела в удивлении великом. Процесс все больше выбивался из привычной колеи. Девица, тем временем, покинув арестантскую скамью, окинула взором зал и решительно направилась в мою сторону. Сердце у меня гулко забилось в непонятном томлении. Остановившись перед моим соседом, развязного вида юнцом в железнодорожной тужурке, она ласково спросила:

- Молодой человек не уступит место даме?

- Всенепременно, - засуетился юнец, гордый от оказанной чести. Еще бы, будущая прима утренних газет обратила на него свое внимание!

Девица, плюхнувшись рядом со мной, облегченно вздохнула. Я искоса разглядывал ее, поражаясь собственному бесстыдству. Вблизи она казалась еще прекрасней.

- Чего пялишься? - почувствовав мой взгляд, сердито спросила девица. - Смотри, дырку протрешь, вчиню иск о причинении вреда здоровью.

- Любуюсь, - обронил я неожиданное для самого себя признание.

Тонкими пальчиками помассировав виски, девица пробормотала что-то о зеркале, отчего-то приплела Квазимодо и извиняющимся тоном произнесла:

- Не обижайся на меня. Я, вообще-то, тихая и скромная серая мышка. Это во снах я геройствую, да и общение с Ленкой в последнее время сказывается на мне не лучшим образом... - она тихонько рассмеялась: - Ее бы сюда, она бы вас мигом всех построила.

От ее мелодичного смеха, зазвеневшего луговыми колокольчиками, у меня поползли мурашки по коже. Смысла фраз ее, к стыду своему немалому, я не понял абсолютно и от растерянности и смущения переключил свое внимание на начавшийся процесс.

Суть дела, с моей точки зрения, была проста и безусловна. На что наделся купец, подавая жалобу в окружной суд, осталось для меня тайной. Взяв в банке ссуду на сто тысяч рублей, он честь по чести рассчитался в срок, но обвинил заимодавца в злоумышлении, сиречь обмане. Якобы, управляющий отделением при обсуждении условий договора опоил его коньяком, отчего подпись свою под документом он ставил, находясь в нетрезвом уме и памяти.

Дело подлежало рассмотрению в коммерческом суде, о чем и сообщил купцу суд первой инстанции, отказав в возбуждении производства по частному обвинению.

Сам купец, владеющий обширной сетью лавочек, торгующих всевозможной мелочью для нужд домашних, расплачивался по займу серебром и мелкими ассигнациями. Банк, зная об этом наперед, включил в договор пункт об особом проценте за трудоемкий пересчет возвращаемой частями ссуды. В общей сложности, купцу сие мероприятие обошлось в дополнительные полторы тысячи рублей, не считая самого ссудного процента.

На заседание судебной палаты купец явился без своего поверенного и - это было видно невооруженным глазом! - без всякой надежды на успех. Видимо, в силу своего характера и настойчивости привык доводить любое дело до логического конца. Вновь заскучала и публика, понимаю полную бесперспективность купеческих притязаний.

Его оппонент, банковский юрист, представлял собой достойный образчик преуспеяния и легкого налета высокомерия. Сославшись на неопровержимый пункт договора, он с тонкой иронией поведал высокому суду о вреде невоздержанности при употреблении хмельных напитков, и доброжелательно посоветовал купцу впредь внимательней читать документ перед его непосредственным подписанием.

Купец Севастьянов молча вращал глазами, сжимая в пудовых кулаках жалобно трещавшую тросточку, и беззвучно разевал рот. Единственное, что он смог изъяснить суду, так это саму причину спора. Делал он это не из жажды наживы, а исключительно в целях восстановления справедливости.

Под незлобивые смешки из зала, юрист банка, заложив большие пальцы рук за пройму жилетки дорогого немецкого сукна (три моих месячных оклада по самым скромным подсчетам), с изрядной долей вальяжности закончил свою блистательную речь:

- Как видит почтеннейшая коллегия, в данном споре все ясно и несомненно. За сим, прошу жалобу купца Севастьянова оставить без удовлетворения и взыскать с него понесенные банком издержки в процессе на сумму пятьдесят рублей. - Обратив свой взор на купца, он укоризненно покачал головой и покровительственно, не скрывая насмешки, произнес: - А вам, милейший, в этом деле не смогла бы помочь и новоявленная звезда российской юриспруденции... - с этими словами он отвесил шутливый поклон в нашу сторону.

- Ну почему же? - не замедлила с ответом нахальная девица, с завораживающей пластикой поднимаясь со стула. - Если уважаемый суд позволит задать несколько вопросов представителю банка, думаю, что я смогу показать всю несостоятельность его доводов.

Публика приглушенно ахнула. Снова схватились за свои камеры фотографы, застрочили в блокноты журналисты. Банковский юрист не на шутку встревожился.

- Хочу заметить, что это противоречит всем нормам судопроизводства, - обеспокоенно произнес он. - Кроме того, это воистину неслыханно, чтобы обвиняемая в уголовном преступлении задавала вопросы в деле, не имеющем к ней непосредственного касательства.

- Вину устанавливает суд, а до тех пор никто не может быть ограничен в своих законных правах, - мягко возразила девица. - И если купец Севастьянов подтвердит суду мои полномочия выступать по делу от его имени, все процессуальные нормы будут соблюдены. Замечу, что я не прошу статуса защитника, следовательно, лицензии поверенного на это не требуется.

- Не имеет значения, - вскинулся юрист. - Защита интересов третьих лиц возможна лишь при наличии особого разрешения.

- Сможете назвать суду закон, запрещающий давать советы? - безмятежно улыбнулась девица. - Я могу говорить от имени купца Севастьянова в его присутствии, и никто, кроме него самого, не вправе мне этого запретить.

Жестом приказав возмущенному юристу замолчать, председатель, явно заинтригованный происходящим, обратился к купцу:

- Вы готовы в письменной форме подтвердить право Анны Лазович выступать по данному делу от вашего имени?

- Готов, ваша честь! - бухнул купец, непроизвольно подражая девице в своем обращении к суду. - Всецело и полностью доверяю ей во всем, что касается моего дела.

На девицу он смотрел с нескрываемой надеждой и тайным обожанием. Секретарь суда заскрипел пером в протоколе. Промокнув массивным пресс-папье свежие чернила, он протянул купцу документ на подпись.

- Задавайте свои вопросы, - попросил Илья Тимофеевич, с удобством откидываясь на высокую спинку судейского кресла.

- Заемщик полностью рассчитался с банком? - без предисловий начала девица.

- По данному пункту претензий к нему не имеется, - после долгой паузы, тщательно взвешивая слова, ответил юрист.

- Квитанции об оплате в деле имеются?

- Все подтверждено документально, - подтвердил банковский поверенный, промокая белоснежным платочком внезапно вспотевший лоб.

- Ошибок при пересчете вносимых денежных средств не обнаружено?

Я машинально отметил напор и точность формулировок. Ей нашлось бы место и в отделе дознания охранного отделения, - мелькнула неожиданная мысль.

- Купец Севастьянов отличается дотошностью и скрупулезностью при ведении торговых операций, - с еще большей осторожностью поведал юрист. - Именно поэтому банк и выдал ему займ, не сомневаясь в его порядочности и платежеспособности.

- Отвечайте просто "да" или "нет", - посоветовала настырная девица. - Повторяю свой вопрос: ошибок при пересчете вносимых денежных средств не обнаружено?

- Я не кассир, - пожал плечами юрист. - Вполне возможно, что и были какие-то отдельные ошибки. Мне об этом неизвестно.

- Каждая сторона доказывает те обстоятельства, на которые ссылается, - вкрадчиво заметила девица. - В деле имеются квитанции, подтверждающие, что исполнение обязательства было совершено надлежащим образом. Банк может предъявить суду документальное подтверждение, что купец Севастьянов, погашая ссуду, хоть единожды ошибся в своих расчетах?.. Вы ответите на вопрос, или будете продолжать увиливать, словно нашкодивший школяр?

Зал затаил дыхание, не понимая, куда клонит новоиспеченный поверенный в арестантском халате. Не мог понять этого и банковский юрист, беспрестанно промокая платочком взмокшее лицо. Да и я, честно признаться, опытом своим чуя расставленную ловушку, не мог до сей поры ее распознать.

Банковский поверенный молча развел руками: документального подтверждения ошибок купца Севастьянова он, что естественно, предъявить суду не мог.

- Вот и славно, - удовлетворенно кивнула девица. - Акцентирую внимание суда на следующем факте: банк только что признал безошибочность подсчетов, произведенных купцом Севастьяновым. Таким образом, взимание платы за пересчет вносимых денежных средств незаконно, так как данная операция совершенна заемщиком самостоятельно, без помощи банка.

- Это абсурд! - оскорблено вскричал юрист. - Он мог ошибиться при расчетах.

- Но не ошибся? - ехидно уточнила девица.

- Это не имеет правового значения! Есть пункт договора...

- Банк в данном случае действовал в своих интересах, - безапелляционно перебила его девица. - Сможете внятно объяснить суду, зачем купец Севастьянов должен оплачивать чужие интересы? Какую услугу оказал банк заемщику, пересчитывая уже сочтенные единожды деньги? Вот если бы он приносил вам деньги без счета, и вы производили эту операцию по его просьбе, тогда вы были в своем полном праве требовать за это плату... - доверчиво вскинув свои зеленые глазища на суд, она обворожительно улыбнулась. - Ну и десерт, как водится, на сладенькое. Я могу попросить уважаемого председателя вслух зачитать пункт договора, на который все время ссылается банк?

Илья Тимофеевич, к моему величайшему изумлению, безропотно подчинился. Сдвинув на нос золотые очки, он великолепным, бархатным баритоном огласил:

- В случае, если взнос очередной части ссуды производится ассигнациями мелкого достоинства, либо серебром, либо медью, то операция по пересчету данного взноса подлежит оплате в размере полутора процентов от суммы взноса.

- Кем? - коварно прищурилась девица.

- Что - кем? - не понял вопроса председатель.

- Кто и кому должен платить за пересчет?

- Само собой разумеется, что плата подлежит банку! - негодующе вскричал юрист.

- Само собой ничего не разумеется! - безжалостно отрезала девица. - В договоре об этом не сказано ни слова. Кроме того, как мы только что выяснили совместными усилиями, пересчет производил купец Севастьянов. Исходя из чего и следуя из буквального толкования договора, суд обязан взыскать с банка незаконно удержанные им с заемщика денежные средства в сумме полутора тысяч рублей, а также... - она выдержала торжественную паузу. - А также обязать банк выплатить купцу Севастьянову плату за пересчет, как это прямо прописано в договоре.

- Но не в рамках частного обвинения в уголовном деянии! - возмущенно пискнул банковский юрист. - Это не гражданский процесс!

- Суд без вашей помощи придет к выводам по делу, - ехидно ответствовала девица.

Ошеломленная тишина простояла недолго. Публика взорвалась восторженными воплями, глаза заслепило от ярких вспышек, и журналисты накинулись на девицу сворой голодных волков. Илья Тимофеевич сорвал голос, тщетно пытаясь навести порядок. Судя по всему, сумбур, щедро приправленный обожанием, возник в голове не у меня одного. И лишь когда суд удалился на совещание, пришла внезапная в своей простоте мысль: околоточному надзирателю я не завидовал заранее.

Глава пятая

Анна

Черт, черт, черт! Ну почему я такая невезучая? Еще в детстве заметила: в любой толпе пчелы и осы обязательно выберут меня. Шея ныла нещадно. Наверное, на лавочке, где я сейчас сплю, меня какая-то гадость жужжащая укусила, оттого и боль эта чудовищная. Воспользовалась моим беспомощным состоянием.

Сон поражал своей реалистичностью. Впрочем, и не такое случалось. Как-то раз я была рыжей, красивой и бесшабашно смелой. Вместе со своими подругами-валькириями гоняла бородатых мужиков по горам прекрасного в своей сказочности мира. Утром, проснувшись, я с удивлением обнаружила на тыльной стороне запястья тонкую белую ниточку зажившего шрама. Мама сказала, что это от падения с качелей, мол, давний след, но мне-то лучше знать.

Интересно, в этом сне я как выгляжу? Может обнахалиться, у пристава судебного зеркальце попросить? Он постоянно в него смотрится, нос свой отвислый в разные стороны крутит. Как бы не оторвал сардельку. Кстати, о сардельках. Живот к спине прилип намертво и звуки издает совсем уж неприличные. Здесь что, арестантов совсем не кормят?

Вот, гадство, привязалось! Я тихонько прыснула в кулачок. Дурацкое это слово - "совсем". Как-то поехали с Ленкой и ее очередным воздыхателем на пикник. Заруливаем на заправку и видим надпись: "Бензина нет совсем". Дружно хохочем. Местная королева бензоколонки в сердцах поясняет: "Достали! Когда висела табличка "Бензина нет", каждый второй переспрашивал: "Что, совсем нет?".

- Анна Васильевна... - чей-то назойливый шепот пробудил меня от неуместных воспоминаний. - Снизойдите толикой своего внимания.

Ага, вот и отчество выяснилось! Чудненько.

- Отвяжись! - процедила я сквозь зубы.

Суд совещался уже минут десять, и внимание публики, приятное поначалу, начало нешуточно утомлять. Слава богу, сосед мой, что справа, отбрил особо настырных. Интересно, чего они все его так боятся? Нет, военная косточка в нем чувствуется за версту, и взгляд жесткий и цепкий, до самых печенок пробирает. Сложения не богатырского, но как начинает двигаться, сразу же на ум приходит гремучая змея. Бр-р, опасный экземпляр! Нас с Ленкой ее поклонник из японского посольства полтора года айкидо обучал, с тех пор я такие вещи влет различаю. Затем моя подруга мотогонщиком увлеклась, и я теперь еще и великий спец по карбюраторам. По-крайней мере смогу отличить от этого... как его там... карданного вала.

Но, признаюсь честно, сосед мой был мужчиной приятным во всех отношениях. Глаза темно-карие, почти черные, подбородок волевой, прямой нос с пикантной горбинкой и интригующая седина на висках. На вид ему лет тридцать, не более, когда он поседеть-то успел? И еще шрамик едва заметный на левой скуле. Воевал? Впрочем, мне до него дела нет абсолютно никакого. Такие кадры обычно моей подруге достаются, моей скромной персоне здесь ничего не светит.

- Анна Васильевна... - вновь затянул волынку неугомонный кто-то. - Наш журнал предлагает вам контракт на серию эксклюзивных интервью. Готовы выписать открытый чек под одно лишь ваше согласие.

- Исчезни! - почти ласково посоветовала я надоедливому типу.

Ну скажите на милость, зачем мне интервью? Успеть бы до пробуждения самое интересное ухватить, и то хорошо. Больше всего ненавижу прерванные сны. Обидно до слез, когда не знаешь, чем все закончилось.

- Смилуйтесь, Анна Васильевна, меня редактор головы лишит, если упущу такую сенсацию, - продолжал стенать замогильным шепотом тип. - Если пожелаете, гонорар оговорим особо. Можем предложить оплату натурой.