Помоги проекту - поделись книгой:
«А это что такое?» – спросите вы. Если прессованную бражку (молодое сакэ) нагреть до кипения, а образующиеся пары сконденсировать, получится это самое сётю, т. е. дистиллированный алкогольный напиток крепостью 35 или 45 градусов, а проще говоря, разновидность водки. Правда, для изготовления сётю совсем не обязательно переводить рис. Исходное сырье для сётю может быть самым разнообразным, но это отдельная и весьма серьезная тема.
Если пары бражки пропустить через несколько слоев барды, содержание спирта в сётю увеличится на несколько градусов, а главное – сётю приобретет своеобразный аромат барды. Ароматизированное таким образом сётю, например марки «Мисоно» фирмы «Такэсигэ хонкэ сюдзо», довольно популярно в Японии. В этой связи можно отметить, что потребление сётю резко возросло в середине 70-х годов, однако сейчас этот бум прошел и спрос на сётю, в том числе и ароматизированное, заметно снизился, поэтому многие фирмы «гонят» сётю раз в несколько лет.
ОТСТАИВАНИЕ И ФИЛЬТРАЦИЯ
В свежепрессованном сакэ содержится довольно много белков, крахмала и других твердовзвешенных частиц, которые заметно влияют, причем отрицательно, на прозрачность, аромат, вкус и биоустойчивость сакэ. Поэтому молодое сакэ отстаивают дней 10 в специальном баке, в нижней части которого имеется два крана, верхний и нижний. После выпадения твердовзвешенных частиц в осадок осветленную часть медленно сливают через верхний кран.
Снятое таким образом с осадка сакэ направляют на фильтр, заполненный чаще всего активированным углем. Отфильтрованное сакэ достигает нужной прозрачности, столь характерной для этого напитка. Следует отметить, что если до фильтрации слово сакэ можно было применять к получаемой жидкости с определенной натяжкой, то после фильтрации использование этого слова будет вполне корректным и точно соответствовать японскому законодательству.
ПАСТЕРИЗАЦИЯ
Итак, самое настоящее и в юридическом смысле этого слова сакэ изготовлено. И перед сакэделами встает извечный вопрос а что дальше? Чего проще, подумаете вы: разливай и потребляй! Так и поступают некоторые сакэделы, разливая молодое сакэ в бутылки, предназначенные для любителей резкого и, смело можно сказать, грубоватого напитка. Но, в целом, дело обстоит намного сложнее. Во-первых, такое огромное количество молодого сакэ, вырабатываемого по всей стране, потребитель при всем желании «переварить» сразу не сможет, для этого потребуется время (ведь когда-то нужно и зарабатывать на это самое сакэ). Во-вторых, нельзя забывать о тех японцах, которые молодому сакэ предпочитают более «округлые» вкус и аромат выдержанного сакэ, для получения которого также необходимо время.
Как видите, так или иначе встает вопрос сохранности сакэ в течение длительного периода времени, исчисляемого не днями, а месяцами. А хорошо ведь было в старые добрые времена: изготовил сакэ и употребил, показалось мало – опять изготовил и опять употребил, и никаких тебе проблем с хранением. Однако, по ряду объективных и субъективных причин, сакэделы вынуждены большую часть годового потребления сакэ производить зимой, а хранить и выдерживать летом.
В молодом сакэ содержатся ферменты, которые играли главную роль в изготовлении сакэ, но, как говорится, мавр сделал свое дело, мавр должен умереть (причем вовремя), не то он натворит такого, что ой-ой. Эти ферменты очень чувствительны к температуре. Малейшее ее повышение резко активизирует их действие, которое часто ведет к одному: постепенному ухудшению качества сакэ.
И, конечно, никак нельзя забывать о «старых» знакомых – бактериях. Однако, скажете вы, какие могут быть бактерии в молодом сакэ, спиртуозность которого составляет 20? На первый взгляд может показаться, что при такой концентрации спирта сакэ сам черт не страшен. Но вот ведь какая штука природа – не дает сакэделам расслабиться ни на минуту. Действительно, почти что все бактерии по своей натуре – трезвенники и совершенно не выносят повышенной концентрации спирта. Это плюс. Но если есть плюс, то должен быть и минус. И он, разумеется, существует в виде бактерий, которые очень даже любят спирт. Их называют лактобациллами, и они являются, как ни странно, разновидностью молочнокислых бактерий. Вот вам и еще одно доказательство сбалансированности (интересно, кем?) всего и вся в этом мире; молочнокислые бактерии «одной рукой помогают сакэделам», а «другой» – вредят, да еще как! Если эти лактобациллы-алкоголики попадают в сакэ, оно начинает мутнеть, киснуть и неприятно пахнуть. Сакэделы в таких случаях говорят, что сакэ протухло.
Раньше полная стерилизация деревянных бочек и кадушек была невозможна, поэтому сакэ часто инфицировалось лактобациллами, которые наносили большой вред сакэделам, а многие из них попросту разорялись. К счастью, лакто-бациллы плохо переносят жару и при температуре порядка 60° С погибают (действительно, попробуй много выпить, да еще на жаре, здесь не каждый организм выдержит). Японцы, народ смекалистый, обратили на это внимание довольно давно и уже где-то в XVI в. начали термообрабатывать сакэ, а в книге «Записки несмышленого сакэдела» («Домо сюдзоки»), изданной в 1684 г., говорится о широком применении термообработки в сакэделии.
А вот в Европе эту проблему удалось решить гораздо позже, в XIX в. За это французские виноделы, и не только они, должны благодарить Луи Пастера, взявшегося за изучение причины порчи виноградного вина по просьбе Наполеона III в 1863 г. Разработанная им методика термообработки, названная в его честь пастеризацией, нашла широкое применение во всем мире, причем в Японии, вот парадокс, задолго до рождения самого Пастера (1822—1895). Уже в 1867—1912 гг. эта проблема глубоко исследовалась в Токийском университете, где было дано теоретическое обоснование термообработки сакэ.
И в настоящее время японские сакэделы для разрушения остаточных ферментов и предотвращения лактобацилльного протухания нагревают сакэ до 60 – 65 °С и выдерживают его при этой температуре определенное время. Для этого можно, например, пропускать сакэ через змеевик теплообменника. Пастеризация (надеюсь, применение этого термина не заденет национальных чувств японских сакэделов) позволяет повысить сохранность сакэ без улетучивания спирта, изменения вкусовых и ароматических свойств сакэ. Как правило, пастеризацию проводят два раза: перед летней выдержкой и при розливе в бутылки.
ВЫДЕРЖКА
После пастеризации сакэ до розлива в бутылки и отправки потребителю выдерживается в больших герметичных резервуарах в среднем месяцев шесть. За это время окончательно формируется букет и округляется вкус сакэ, т. е. оно становится мягче. Кроме того, в прежние времена молодое сакэ имело специфический запах рисового солода. Одних этот запах притягивал и во многом определял привязанность именно к молодому сакэ, а других, наоборот, отталкивал, причем этих других было значительно больше. По мере созревания сакэ солодовый запах исчезал, а пока сакэ было молодым – то буквально «бил» в нос. В последнее время молодое сакэ как-то само по себе практически утратило этот запах (на горе одним и на радость другим), а почему – толком понять никто не может. «Шлифовальщики» объясняют это значительным, по их мнению, улучшением технологии шлифования риса, изготовители задаточной плесени – повышением ее качества, но в целом точный ответ на этот вопрос пока окутан завесой таинственности.
Сакэделы могут, наверное, теперь забыть о солодовом запахе, но всегда должны помнить о главных врагах выдерживаемого сакэ – жаре и солнечном свете. Последний этап выдержки приходится на самую теплую часть лета, но даже в это время максимальная температура в хранилище не должна превышать 20° С, а не то – жди полного дефолта. Чтобы его не дождаться, ближе к полуночи открывают специальные окна в потолке и полу, впуская прохладный ночной воздух, а рано утром их плотно закрывают, отсекая наружное тепло. Сами хранилища строят с толстыми стенами и теплоизолированной крышей, что позволяет сакэделам даже в разгар лета обходиться без дорогостоящих кондиционеров.
Наряду с поддержанием оптимального температурного режима проводится органолептическая проверка его качества. Первая такая проверка осуществляется в июне – июле, когда наступает настоящая жара. Утром на сакэдельне собираются все руководство и специалисты, отвечающие за производство и хранение сакэ. Из каждого резервуара отбирают на пробу сакэ в бутылку емкостью 1,8 л. С этой целью открывают кран в нижней части резервуара, отсюда и название всей этой процедуре – «первое открывание крана». Эта процедура, которая носит довольно торжественный характер, очень важна для сакэделов, так как по результатам органолептической оценки определяются степень выдержки сакэ и дата его возможной отгрузки потребителю, а Также намечаются меры по устранению пороков сакэ в случае обнаружения их признаков. В дальнейшем практически ежемесячно, а если потребуется, то и чаще, вплоть до октября, когда наступает наиболее питейный сезон и выдержанное сакэ начинают поставлять на рынок, проводятся такие проверки, обставляемые, правда, не так торжественно, как первая…
Если в ходе проверки обнаруживаются признаки тех или иных пороков сакэ, характеризующихся ухудшением вкуса, примешиванием посторонних, не всегда приятных запахов, помутнением и т. д., сакэделы применяют фильтрацию через активированный уголь, подкисление или, наоборот, расселение и другие апробированные временем способы. Им приходится заниматься и осветлением сакэ. В свежепрессованном сакэ растворены оспаривающие ферменты рисового солода. Во время пастеризации под влиянием температуры они могут переходить в нерастворимое состояние в виде микровзвесей. На вкус они не влияют, а вот прозрачность сакэ заметно ухудшают: оно становится мутноватым (опалесцирующим).
Для осветления сакэ, оказывается, можно применять вяжущий сок хурмы. Многим это покажется странным, но факт остается фактом: ежегодно сакэделы «потребляют» примерно 500 кл сока хурмы. Такое количество сока говорит о том, что к осветлению сакэделы вынуждены прибегать не очень часто, что оставляет рядовому японцу-любителю хурмы довольно реальный шанс увидеть этот замечательный фрукт и у себя на столе (вполне вероятно, рядом с бутылочкой осветленного сакэ). Танины сока хурмы способны образовывать прочные связи с белками. Если сок добавить в помутневшее сакэ, танины прочно свяжут белковые взвеси, и образуются хлопья, однако настолько маленькие, что естественным образом выпасть в осадок не способны. Но это уже и не вопрос! Стоит лишь подмешать желатин (как говорят специалисты, оклеить сакэ желатином), как произойдет сцепление и укрупнение этих хлопьев и они выпадут в осадок. Сакэ, на радость любителям этого напитка, опять станет прозрачным, как слеза. При нехватке хурмы для осветления сакэ сгодятся и протеолитические ферменты, расщепляющие белки и переводящие их в осадок.
Теперь несколько слов о самих резервуарах, в которых хранится и выдерживается сакэ. Ранее для этой цели использовались деревянные кадки из криптомерии. Так уж исторически сложилось, что это дерево занимает особое место в японском сакэделии (во многом благодаря своим ароматическим и антисептическим свойствам). Многие японцы любили, да и сейчас любят, когда сакэ слегка «отдает» хвойным запахом криптомерии. Но все хорошо в меру. Длительное хранение сакэ в таких кадках вело к тому, что оно настолько насыщалось этим запахом, что создавалось ощущение, что пьешь напиток не из риса, а «выжатый» прямо из хвои криптомерии. В конце концов, сакэделам, а это народ очень и очень консервативный, пришлось наступить на горло собственной песне и смириться, вопреки традициям, с применением для длительного хранения сакэ стальных эмалированных резервуаров.
Первые такие резервуары были освоены в 20-е годы XX в. Их внутренние стенки, горячим способом покрываемые белой эмалью, оптически не искажали цвета сакэ. Это позволяло сакэделам точно отслеживать изменения цветовых оттенков сакэ, что немаловажно при оценке качества и выявлении пороков сакэ во время его выдержки. Эмалированные резервуары сохраняют истинный аромат сакэ, обладают хорошей теплопроводностью, а также удобны в эксплуатации. Все это привело к тому, что в конце 40-х годов они практически повсеместно вытеснили деревянные. Кстати, производство эмалированных резервуаров для сакэ в большой степени способствовало восстановлению военных заводов и судостроительных верфей, разрушенных во время войны. Спрос на сакэ, в отличие от всякого там оружия и кораблей, всегда был высоким. Японский труженик старался никогда не отказывать себе в этом замечательном напитке. Недаром ведь правительство стимулировало тяжелую работу в угольной и других приоритетных для послевоенной страны отраслях промышленности именно сакэ.
Говоря о достоинствах эмалированных резервуаров, нельзя забывать об их, пожалуй, одном, но очень серьезном недостатке. Стоит сакэделу расслабиться и не обратить внимание на небольшое растрескивание эмали, что вполне вероятно при длительной эксплуатации, как тут же сакэ вступит в контакт с железом и начнет приобретать, не сразу, конечно (но при выдержке и спешить-то некуда), коричневатый оттенок, а также специфические привкус и запах. Как правило, такие изменения носят необратимый характер и крайне неприятны для сакэдела. Да какая уж тут приятность, когда в резервуар с таким славным напитком словно кто-то нарочно подбросил лом, да еще ржавый. Но здесь пенять не на кого, только на самого себя и немножко на ионы железа. Поэтому каждый год после завершения сакэдельческого сезона сакэделы очень тщательно осматривают резервуары. При обнаружении признаков растрескивания эмали вызываются ремонтники. Обычно этим занимаются семейные бригады, которые на автомобилях колесят по всей стране, объезжая сакэдельни. Сам по себе ремонт не так сложен, но требует определенных навыков и опыта. Он заключается в удалении поврежденной эмали и наложении заплатки из стеклоткани, пропитанной эпоксидной смолой.
РОЗЛИВ В БУТЫЛКИ
Производство сакэ – длительный процесс. На приготовление рисового солода, дрожжевой закваски и брожение основного затора уходят дни и недели. В целом же изготовление всего объема сакэ определенной марки занимает уже целые месяцы. А, как вы знаете, во всех этих процессах участвуют микроорганизмы – плесневые и дрожжевые грибки. Их жизнедеятельность зависит от множества факторов, изменяющихся во времени, в том числе и от собственного настроения: они то впадают в мерехлюндию от плохой погоды, то начинают работать с удвоенной энергией. В общем, все, как у людей. Вот и выходит, что затер раз сырье – получил сакэ. Начал затирать второй раз и стараешься сделать все, как в первый, но глядишь – окружающая температура скакнула, или культурные дрожжи что-то не поделили с дикими, или посторонние бактерии перестарались, а там и сакэдел на чем-то «споткнулся». Тут еще это самое настроение микроорганизмов, которое меняется, как у красной девицы, а подстроиться под него никаких нервов не хватит. Поэтому, как ни бейся, молодое сакэ, заливаемое в резервуары для выдержки, будет неоднородным в той или иной степени. Во время выдержки эта неоднородность может исчезнуть, что очень маловероятно, или, наоборот, увеличиться, что очень даже вероятно. А потребитель, если уж облюбовал конкретную марку сакэ с теми или иными только ему известными особенностями, то будь любезен и сегодня, и завтра, и через 10 лет обеспечить его именно таким сакэ. В противном случае он помыкается, помыкается да и увлечется маркой сакэ вашего конкурента. Чтобы этого не произошло, сакэделы вынуждены смешивать (или, по-научному, купажировать) сакэ одной марки, но выдержанное в разных резервуарах. Купажирование сглаживает указанные неоднородности, стабилизируя вкусовые и ароматические особенности сакэ конкретной марки, к которым привык привередливый потребитель за долгие годы «вкушения» именно этой, а не другой марки сакэ.
Теперь, казалось бы, можно купажированное сакэ разлить по бутылкам и – скорее его к потребителю. Но нет, его еще, оказывается, надо разбавить водой. Как известно, чем больше спирта, тем меньше как бактерий, так и проблем, которые они вызывают, поэтому на выдержку молодое сакэ «закладывают» в натуральном виде – с содержанием спирта 20%. А японцы, а это тоже историческая реальность, на генетическом уровне привыкли к сакэ крепостью порядка 15° и ни градусом больше.
Разбавленное водой до приемлемого японским организмом уровня сакэ наконец-то можно разливать до бутылкам. И здесь сакэделы опять проявляют неустанную заботу о сохранности своего детища на благо всей Японии, проще говоря, подвергают сакэ повторной пастеризации, чтобы оно, не дай бог, не «заболело» по дороге к потребителю (ведь не исключено, что во время купажирования или разбавления какая-нибудь вредина-бактерия может взять и напакостить) и могло долго храниться у него, и не только в холодильнике, но и где-нибудь в загашнике. Все мы люди. Сакэ может пастеризоваться перед заливкой в бутылки (прямо заливаться горячим) или после оного. Кстати, коэффициент утилизации (повторного использования) классических бутылок из-под сакэ емкостью 1,8 л в 1992 г. достиг 85%, а сейчас, зная о неустанной заботе японцев не только о сохранности сакэ, но и окружающей среды их обитания, смело можно утверждать, что этот коэффициент стал еще больше.
3. КАК ХРАНИТЬ И ПИТЬ САКЭ (СОВЕТЫ ИЗДАЛЕКА)
Пожалей ты нас, горемычных.
У нас не хватает наличных,
Чтобы наладить в сакаба
Связь между духом и телом.
Что же нам делать, други…
Для многих любителей горячительных напитков, становление которых как личностей проходило в досакэйный период нашего бытия, сама постановка вопроса может показаться несколько искусственной. Да чего там хранить? Открыл бутылку и по-людски… всю до дна. И все дела! А как хранить, пусть думают в магазине. Но нашу, сорокоградусную, сохранишь где и когда угодно. Хватило бы терпения. Да и чему можно научить людей, переживших все прелести антиалкогольной кампании где-нибудь на озере Чля в низовье Амура, в Урюпинске или под Чикаго (город на севере США там, где канализированная река Чикаго впадает в озеро Мичиган). Это они научат кого хочешь и чему хочешь. Но все же, сакэ для нас напиток, можно сказать, новый и, как все новое, требует осторожного подхода.
Сакэ крайне чувствительно к температуре и свету, поэтому его надо хранить при температуре 1 – 8° С и освещении минимально необходимого уровня. Попадание прямых солнечных лучей недопустимо. И никаких люминисцентных и кварцевых ламп. В отличие от вина в сакэйных бутылках пробка почти что не применяется, поэтому высокая влажность здесь не уместна. Скорее, наоборот. Хранить бутылки с сакэ в сыром погребке между, скажем, винами из Кахетии и Бургундии, как бы вам этого ни хотелось, лучше не надо. В противном случае вас может неприятно удивить ржавчина, появившаяся на металлической крышке, или налет плесени на этикетке с характерным душком. Все это, несомненно, отразится на эстетическом восприятии сакэ, а без нее, этой самой эстетики, за сакэ и браться не стоит. Вот такой это, представьте, чувствительный напиток…
Лучшее место хранения сакэ – холодильник, при этом бутылки достаточно просто поставить в него, а «ложить» совсем не обязательно. Ведь крышка-то у бутылок – металлическая! А к чему, собственно говоря, все эти занудные наставления, может озадачиться часть читателей (если таковые найдутся вообще) с некоторой долей удивления и сарказма. Сакэ-то ведь пастеризуется, дядя! И тут не возразишь: правда есть правда. Но для чего сакэделы пастеризуют сакэ? Не для того же, чтобы погубить милые сердцу любого сакэдела плесневые и дрожжевые грибки. Боже упаси! Это отразится не только на эмоциональном состоянии сакэделов, но и на качестве сакэ, так как мертвые микроорганизмы, как ни неприятно об этом говорить, разлагаются и выделяют трупные вещества, заметно ухудшающие вкус и аромат сакэ.
Сакэделы, пастеризуя сакэ, лишь сводят практически к нулю активность этих грибков. Последние и так много потрудились и вполне заслужили покой, хотя бы и в форме мнимой смерти. Однако под действием внешних факторов они всегда готовы очнуться от летаргического сна и вновь взяться за работу, и тогда уж берегись! А во что это в конечном счете может вылиться, и объяснять не надо. Не знаю, как с сакэ, а с испорченным пастеризованным молоком встречался, наверное, каждый. Зрелище действительно не из приятных.
Конечно, для успокоения души можно воспользоваться добрым советом англичанина Джона Тиндаля и обработать сакэ парком с температуркой этак градусов сто или стерилизнуть его другим каким способом, благо современные достижения науки и техники позволяют развернуться в этом направлении. Тогда уж, поверьте, не только от микробов, но и их термостойких спор и следов не останется. Но в этом случае хранить и пить вы будете уже не сакэ, а жидкость, отдаленно напоминающую воду, правда, очень и очень чистую. Однако винить во всех бедах только микроорганизмы не совсем справедливо. Удар по качеству хранящегося сакэ может быть нанесен оттуда, откуда и не ожидаешь. Я имею в виду аминокислоты и сахара, которые во многом и определяют вкусность и полезность сакэ. Вот уж действительно, сегодня в порфире, а завтра в могиле. При определенных условиях они вступают в аминокарбонильную реакцию, в результате которой образуется меланоидин. Если цвет сакэ стал «плотнее» и появился неприятный запах – это верный признак меланоидина. Правда, ничего уж такого страшного не случится. Например, в соевом соусе «сёк» этого самого меланоидина, как говорится, немерено. И ничего! Пока никто от этого соуса не умер и, будем надеяться, не умрет. И вот что интересно. Если разбавлять «сёк» водой, его цвет приблизится к сакэ. И наоборот, если сакэ «забыть» этак лет на несколько, то оно приобретет цвет соевого соуса и будет похоже (только по цвету) на лаоцзю, китайское сакэ с характерным ароматом лекарственных трав (но если вы не любитель хлебнуть из бутылки соевый соус, то лучше не быть таким забывчивым).
Особого внимания требует «сырое» сакэ. Для сохранения энергетики и резкости, характерных для всего молодого, свежепрессованное сакэ сакэделы помещают в холодильник, тормозя тем самым процесс созревания. «Сырое» сакэ не подвергается пастеризации, поэтому его вполне можно назвать живым существом. Если его хранить не в холодильнике, а, например, при комнатной температуре, то через несколько дней его вкус изменится до неузнаваемости.
Скорость протекания реакций, ведущих к порче сакэ, во многом зависит от его температуры и состава. При низких температурах пастеризованное сакэ хранится без существенного ухудшения органолептических свойств в среднем от 3 до 10 с лишним месяцев. А «гивдзёсю» вообще стареет очень плохо и сохраняет свое качество года два. Но все это относится к сакэ в закупоренных бутылках. Если же вы не утерпели и открыли бутылку, то будьте любезны ее выпить максимум за 4-5 дней, а не то на сакэ обратят внимание ваши домашние бактерии. И будьте уверены, что ни к чему хорошему это не приведет. Здесь самое время напомнить ещё раз о необходимости соблюдения изложенных выше рекомендаций по хранению сакэ, которые по существу сводятся к одному: храните сакэ в темном и прохладном месте в закупоренном виде. И все у вас получится!
Закончив на этой довольно оптимистической ноте с хранением сакэ, пора, наверное, двинуться и дальше. Ведь хранение хранением, однако оно само по себе не цель, а всего лишь подготовка к деянию под названием питие. Тем более что сакэ принадлежит к редким в мире напиткам, которые пьют и подогретыми. Как-то само собой в мировой практике потребления алкогольных напитков произошло естественное разделение на две группы: напитки, которые пьют только холодными, и напитки, потребляемые только в горячем виде. За примерами и ходить далеко не надо. Они прямо тут, под рукой. Всякий знает, что водка из украшенной инеем бутылки – одна из немногих отрад души человеческой. А предложи ее нагреть – реакция будет явно неадекватной. С другой стороны, есть всякие там гроги, пунши и глинтвейны, которые пьют, как правило, в горячем виде. Но собственно алкогольного напитка там и не так уж много, а для того, чтобы как-то сгладить некоторую неловкость ситуации, вызванную нагревом коньяка, рома и вина, попросту переводом продукта, эти напитки усиленно «задуривают» сахарком, соками и специями. А вот так, чтобы водочку, или коньяк, или еще что «беленькое» и в холодном виде – силища, да и в нагретом рвотного рефлекса не вызывало, так это нет, да и быть-то не может при нашем менталитете, пропади он пропадом.
А вот сакэ, как уже отмечалось, принадлежит к редким в мире напиткам, которые пьют и подогретыми. Но из этого совсем не следует делать вывод о том, что сакэ надо обязательно подогревать. Оно хорошо и в холодном виде. Всему свое время и место. А все же интересно – зачем это сакэ подогревают? Существует несколько версий. Первая, чисто утилитарная, т. е. сообразующаяся исключительно с практической выгодой или пользой. А польза чего-нибудь горяченького в зимнюю стужу сомнения не вызывает. В этом на собственном опыте смог убедиться не кто-нибудь, а сам японский император Сага, годы правления которого в первой половине IX в. можно назвать действительно эпохой мира и спокойствия. Как-то этот сын неба отправился на охоту и внезапно почувствовал озноб. Сопровождавший его левый министр Фудзивара Фуюцугу (второй по рангу министр в древней Японии, где, подражая Китаю, считали, что левое важнее правого) не растерялся, нагрел сакэ и преподнес императору. К тому вернулось хорошее настроение, и озноб был напрочь забыт. Это первый случай подогревания сакэ в Японии, документально зафиксированный. Без всякого сомнения, Фудзивара Фуюцугу (775—826) не подвел своего предка, Накатоми Каматари – великого патриарха дома Фудзивара, известнейшей аристократической фамилии Японии, и вошел в ее историю, положив начало как расцвету северной ветви дома Фудзивара, так и распространению нагретого сакэ. Говорят, что с тех пор среди аристократии стало принято по сентябрь пить холодное сакэ, а с октября по февраль – подогретое.
Им, аристократам, было проще в этом смысле: было и что нагревать, и в чем нагревать. Хотя использование фарфоровых бутылочек для нагрева сакэ в горячей воде было довольно большой роскошью, которую могли себе позволить лишь Фудзивара и им подобные. Да и металлическая посуда была совсем не по карману простому труженику, поэтому он, не мудрствуя лукаво, налегал и налегал с удовольствием на холодненькое добуроку (неочищенное сакэ), скептически смотря на причуды сильных мира сего. Но все же время брало свое. В эпоху Камакура (1185 – 1333) благодаря усилиям Като Кагэмаса технология фарфорового производства Сунского Китая была перенята и в Японии. По мере распространения фарфора из Сэто (г. Сэто, преф. Аити) цены на него снижались, и в начале эпохи Эдо фарфоровая посуда стала доступна и простому народу, дав толчок продвижению горячего сакэ в массы.
В эпоху Эдо для транспортировки сакэ стали применять бочки из криптомерии. Не последнюю роль в этом сыграло то, что японцам очень нравилось сакэ, пропитанное запахом этого хвойного дерева. Бочки с сакэ перевозили на лошадях на большие расстояния, и сакэ вместе с этим характерным запахом буквально насыщалось сивушным маслом, содержащимся в смоле криптомерии. И если много выпить такого сакэ (а по-другому и не могло быть), то на завтра очень уж болела голова. Но если перед употреблением сакэ нагреть, то сивушное масло в прямом смысле улетучивается (и ничего здесь загадочного нет, сплошная физика) и не бьет по голове (или в голову…). Вот вам еще одна причина подогревания сакэ!
Началу широкого распространения горячего сакэ в эпоху Эдо способствовали и высказывания Кайбара Экикэн (1630—1714), сына вассала Даймё Фукуока Он изучал конфуцианство, фармацевтику, лекарственные травы и прославился своими трудами в области образования, истории, экономики. В книге, разъясняющей знания по сохранению духовного и физического здоровья, «Экикэн дзиккун» (десять заповедей Экикэн), он, в частности, отмечал, что холодное сакэ плохо воздействует на желудок и другие внутренние органы, а нагретое сакэ – полезно для здоровья и вызывает аппетит. По мнению этого авторитета, из-за плохой очистки риса сакэ содержало много сивушного масла, причины мучительного похмелья, которое при нагреве, однако, улетучивается. Так или нет, решать специалистам. Одно лишь несомненно: многие и по сей день неуклонно соблюдают заветы Кайбара Экикэн, борца за здоровье японского населения.
В целом же тяга японцев к нагретому сакэ объясняется, наверное, совокупностью причин: здесь имеют место и тепло, и полезность, и вкус, и, главное, приверженность к традициям, перенимаемым из поколения в поколение. Итак, осознав приятность и полезность нагретого сакэ, вы без промедления, предположим и такое, решили перейти именно на него. И тут сразу же возникает масса разнообразных вопросов, доселе не терзавших вашу душу: в чем нагревать? до какой температуры? как нагревать? какое сакэ? Некоторые по старой и доброй привычке начнут самостоятельно искать ответы прямо с нуля, методом проб и ошибок, и, в конце концов, можно не сомневаться, найдут эти самые ответы. Другие же, вероятно, подойдут к этой проблеме более обстоятельно, решив предварительно ознакомиться с опытом японских коллег, который накапливался как-никак в течение столетий. И что же им посоветуют издалека, обладатели этого самого опыта?
В чем нагревать сакэ?
Японцы обычно нагревают сакэ в фарфоровых бутылочках (в форме кувшинчика с узким горлышком) емкостью 180 и 360 мл, которые называются «токкури» (или «токури»). В древних книгах говорится, что во время наливания сакэ в чашечку из этой бутылочки издавался звук «токури, токури…», откуда и такое название. Однако в настоящее время общепризнано, что в основе названия «токкури» лежит старокорейское слово «токкуру», означающее твердую глиняную емкость. Известно, что фарфоровые бутылочки использовались уже на закате эпохи Муромати (1336 – 1573).
В те давние времена сакэ от оптового торговца до розничного поставлялось в бочках емкостью 72 л и прямо из них продавалось на вес (кроме них в зависимости от назначения использовались бочки объемом 36,18 и 9 л). Продажа на вес требовала много времени и была сопряжена с различными проблемами сохранения качества сакэ. Нельзя забывать и о том, что некоторые, назовем их недобросовестными, продавцы вполне могли бы посакэдельничать и разбавить сакэ в бочке водой или учудить что-нибудь похлеще. Да и слуга, неся в кувшине своему хозяину столь лакомый напиток, мог не сдержаться да и отхлебнуть глоток другой, а то и третий прямо из кувшина И разбавить уже вторично (первично это мог сделать сам продавец) сакэ водой из ближайшего колодца. Как это отражалось на качестве напитка, представить совсем не трудно.
Конечно, эту проблему можно было решить, зарубив пару нерадивых слуг, а то и самого продавца острым самурайским мечом, хоть большим, хоть малым – для такого благородного дела любой бы подошел. Но перед этим надо было разобраться, кто прав, кто виноват, а это, как вы сами прекрасно понимаете, совсем не просто. Однако проблема имела место, и ее надо было решать. И она была решена! Оптовые торговцы из района «Нихон баси», что в Эдо, то бишь в Токио по-современному, договорились, что сакэделы Нада будут поставлять им сакэ не в бочках, а в бутылках. А это была уже настоящая революция. Технология изготовления бутылок в те далекие времена была несовершенной, поэтому они легко разбивались, и их доставка в столицу требовала больших нервов. Поэтому сакэделам пришлось помучиться, решая проблему бутылочного сакэ. Однако совершенствование качества бутылок не столь безнадежное занятие, как перевоспитание несознательного элемента, поэтому уже в 1877 г. впервые поступило в продажу сакэ, разлитое в бутылки.
Самые распространенные в настоящее время бутылки емкостью 1,8 л («иссёбин») появились в 1908 г. Тогда в них разливалось сакэ марок «Сакура масамунэ», «Гэккэйкан», «Хаку-цуру». По форме эти бутылки отличались от нынешних, продавались в соломенной оплетке, а их крышка фиксировалась проволокой. В 1910 г. в привокзальных киосках стали продаваться маленькие бутылки с чашечкой, что было очень удобно как для отбывающих, так и провожающих, да и встречающие уже могли выбирать между бесполезным брожением по перрону и очень даже полезным общением с чашечкой сакэ в кругу себе подобных.
Стремительная бутылизация сакэделия не смогла, да и не преследовала цели вытеснить с исторической сцены бочковое сакэ. Ведь и представить себе невозможно жизнь японцев, особенно в ее праздничных проявлениях, без бочки хорошего сакэ. Вот почему, к примеру, такая солидная фирма, как «Кику масамунэ сюдзо», и сегодня не намерена отказываться от производства бочкового сакэ. Для изготовления бочек она использует криптомерию «Ёсино», произрастающую на полуострове Кии. Мягкий климат полуострова и большое количество осадков способствуют приданию древесине этого дерева характерного аромата и однородности текстуры, поэтому издавна бочки под сакэ из криптомерии считались наилучшими (для справки следует отметить, что криптомерия – вечнозеленое хвойное дерево семейства таксодиевых; ее родина – Китай и Япония; устойчивую японскую криптомерию широко культивируют в умеренном поясе, в том числе на Черноморском побережье Кавказа и в Крыму). Бочки могут поставляться в декоративной соломенной оплетке и без оной. Емкость бочек – 18,36 и 72 л, выбирай, как говорится, по потребностям. Такую бочку не грех распить на «праздник зеркала» (старинный обычай в семьях военных съедать 20 января рисовые лепешки, которые приготовлялись на Новый год и которые мальчики раскладывали рядом с военными доспехами, а девочки – на подставке зеркала) или в других торжественных случаях. Сама бочка, а также процесс разливания сакэ из нее с помощью деревянного ковша заметно подчеркнут знаменательность момента и придадут ему некоторый театральный эффект. Ну а если ковшом будут пользоваться не очень активно и сакэ останется, то его надо непременно перелить из деревянной бочки в другую емкость, желательно стеклянную, а не то криптомерийный аромат станет чрезмерным (а все ведь хорошо в меру, не так ли?).
Как видите, сегодня японец имеет возможность испить сакэ и по-современному, из стеклянной бутылки, и под старину, из деревянной бочки. Ну, это что касается обычного любителя. А истинный эстет может позволить себе вкусить сакэ из бутылки, изготовленной из… чистого титана. Куда только не заводит сакэдела эта безжалостная конкурентная борьба вкупе с его стремлением объять необъятное. Ладно, куда ни шло, всякие там новшества в виде бумажных пакетов со специальным окошечком для отслеживания уровня оставшегося сакэ. Или хотя бы те же самые титановые лопаты (правда, это совсем из другой оперы, но все же…). А тут, на тебе: титановые бутылки! Просто нонсенс какой-то! Но факт остается фактом. Фирма «Садо сюдзо» взяла и изготовила (причем впервые в мировой практике) сосуд (бутылкой это чудо и назвать-то неудобно) из чистого титана. И где только она его взяла, этот титан?! В Японии ильменита, рутила, анатаза и прочих титановых минералов и в помине нет, а титан и сосуды из него – пожалуйста. Кто только и как только не пытался объяснить этот чисто японский парадокс, и все безтолку. Тут без сакэ не разберешься. А то и впрямь выходит, что японцы и не люди вовсе, а титаны какие-то (в греческом смысле этого слова), попивающие сакэ из титановых сосудов и не в Тартаре, а у себя на островах.
Свой титановый сосуд фирма заполнила нектаром – элитным сакэ «Хакусэцу дайшндзёсю (YK35)». И стоит такое удовольствие, достойное олимпийских богов, сущий пустяк – каких-то 210 тыс. йен. Емкость из титана светонепроницаема, выдерживает резкие перепады температуры, прочна, легка, не пропускает ультрафиолетовых лучей. Кроме того, если в бутылках из других материалов вполне возможно (хотя бы теоретически) вымывание (по-научному, выщелачивание) железа, марганца, щелочи и прочей «гадости» (по другому и не скажешь), отрицательно влияющей на качество сакэ и здоровье его пьющих, то титан полностью исключает эту проблему. Просто сказочная емкость, позволяющая сохранять вкус и аромат сакэ при длительном и даже очень длительном хранении. Хватило бы только денег!
До какой температуры нагревать сакэ?
По сравнению, скажем, с пивом, своим «идейным родственником» (тоже, кстати, замечательным напитком, не зря же японцы начинают свои дружеские застолья, как правило, именно с пива, обязательно очень и очень холодного; дело доходит до того, что не только само пиво, но и бокалы и кружки под него рестораторы держат в холодильнике и извлекают оттуда уже порядком заиндевевшими), сакэ обладает довольно широким температурным диапазоном пития. Есть из чего выбирать ищущей натуре!
Тип нагретого сакэ (по-русски/по-японски) Температура нагрева (в °С)
«солнечное»/«хинатакан» – 30
«человеческая кожа»/«хитохадакан» – 35
«тепловатое»/«нурукан» – 40
«теплое»/«дзёкан» – 45
«горячее»/«ацукан» – 50
«экстра»/«тобикириклн» – 55
Специалисты говорят, что язык человека наиболее остро воспринимает вкус объекта при температуре 15 – 30° С. Действительно, для некоторых нет ничего вкуснее, чем сакэ при комнатной температуре или нагретого солнцем. Других силой не оттащишь от стакана, заполненного сакэ и кусочками льда. Ну, а третьи любят что погорячее, беря пример с известного писателя Идзуми Кёка (1873—1939), который отличался маниакальным стремлением к чистоте. Даже сакэ перед употреблением он долго кипятил. Как вы догадываетесь, в этом случае вместе с бактериями из сакэ улетучивается и алкоголь. Так что пей, сколько душе угодно! Вот они, причуды великих.
Как нагревать сакэ?
Оптимальным можно считать ортодоксальный способ косвенного нагрева, когда фарфоровую бутылочку с сакэ помещают в кастрюлю с кипятком. При этом надо помнить, что сакэ нагревается быстрее, чем думаешь, поэтому держать бутылочку в кипятке желательно 2 – 3 мин. Если же передержать, то сакэ, закипев, станет клейковатым и довольно приторным, что может устроить только последователей незабвенного борца за чистоту Идзуми Кёка Кстати, остывает сакэ значительно медленнее, чем нагревается, так что совсем не обязательно опорожнять бутылочку сакэ за те же 2-3 мин. Такая спешка лишь может повредить адекватному восприятию окружающей среды. Как говорится, растягивайте удовольствие, дорогие товарищи!
Конечно, сакэ можно наливать не в фарфоровую бутылочку, а сразу в кастрюлю, и приступать к прямому нагреву (так, впрочем, некоторые, особо нетерпеливые, и поступают). Однако вкус и аромат сакэ в этом случае почему-то ухудшаются, а вернее – постепенно и незаметно исчезают, словно подтверждая правило: поспешишь – качеству навредишь. Кто не верит, может попробовать, убедиться, так сказать, на собственном опыте, благо кастрюля или кастрюлька, в отличие от фарфоровой бутылочки да еще с узким горлышком, всегда под рукой.
В последнее время для нагрева сакэ стали использовать микроволновую печь. Получается совсем неплохо, если не забыть вставить в фарфоровую бутылочку с сакэ (наверное, именно в ней вы будете проводить свои эксперименты) стеклянную палочку. Опережая ваш вопрос, отвечу, что благодаря этой хитрости в бутылочке образуются встречные потоки, выравнивающие температуру по всему объему сакэ. Нельзя забывать и о таком изобретении японской мысли, как устройство для подогрева сакэ на разожженном древесном угле. Вот это вещь! Сейчас такое устройство большая редкость, которую можно встретить лишь в антикварных магазинах да на развалах, где-нибудь в районе Дайто (Токио).
Какое сакэ нагревать?
Желающим нагревать сакэ следует начинать это дело с ординарного сакэ, а затем, поднакопив опыта (и денег, разумеется), плавно переходить на элитные сорта «дзюммайсю» и «хондзёсю». С «гиндзёсю» и «дайгиндзёсю» лучше в этом направлении не экспериментировать, а сразу воспользоваться опытом японских изыскателей, который упрямо свидетельствует о том, что при нагреве сакэ этих сортов улетучиваются, и притом довольно быстро, ароматические вещества и сакэ теряет присущие ему тонкие аромат и вкус. Образно говоря, нагревая «гиндзёсю» или «дайгиндзёсю», вы, сами того не подозревая, рубите под корень, вернее, выжигаете древо изящества этих напитков, взращиваемое многими поколениями японских сакэделов. Для тех же, кому невтерпеж – вынь да положь именно нагретое «гиндзёсю», можно ненавязчиво посоветовать (хотя кому эти советы нужны, когда каждый вправе поступать, как ему вздумается) обратить внимание на предназначенные для нагрева разновидности этого сорта. Есть и такие! В Японии есть все, кроме полезных ископаемых и «северных территорий». Но в целом освежающее ароматное сакэ с мягким послевкусием типа «гиндзёсю», свежепрессованное (молодое) или «сырое» сакэ лучше пить холодными или при комнатной температуре.
4. ДЕНЬ САКЭ
В 1978 г. «Нихон сюдзо кумиаи тюокай», по-нашему ЦК профсоюза сакэделов Японии, поступил очень мудро, порешив отмечать 1 октября как День сакэ. В этот профессиональный праздник законопослушные граждане Японии (даже не члены этого профсоюза) на вполне законных основаниях (а то, что решение ЦК сродни закону – разве нас это удивит?) могут наслаждаться своим любимым напитком. И большинство из них в эти приятные минуты или часы вряд ли задумывается над тем, а почему, собственно, 1 октября, а, скажем, не 27 мая? То, что не 28 мая – вопросов не вызывает, так как в этот день все труженики в едином порыве отмечают День виски, сердечно благодаря за этот подарок Ассоциацию шотландского виски Японии. А действительно, почему?
Для того, чтобы хоть как-то разобраться в этом вопросе, нам придется в который уже раз вспомнить о Китае. Ведь именно китайские астрономы ввели в практику свои «двенадцать ветвей» (12 знаков зодиака), которые в сути своей обозначали 12 месяцев. В Японии, которая, как обычно, с превеликим удовольствием воспользовалась результатами труда своих более продвинутых соседей, для обозначения каждого месяца стали использовать местных животных. Десятый месяц, соответствующий китайскому «к», в Японии превратился в «тори», месяц Курицы. А десятый месяц, как всем, наверное, известно, – октябрь. Ну и какое отношение все это имеет к сакэ? А такое, что уже этак веков пятнадцать до Рождества Христова иероглиф «ю» обозначал кувшин. Затем этим иероглифом стали пользоваться и для обозначения сакэ, китайского, естественно. Все это в конечном счете привело к некоторой понятийной двойственности: то ли просто кувшин, то ли – с сакэ, поди, разберись. Поэтому китайцы помучились, помучились да и добавили к кувшину пиктограмму, обозначающую воду вообще и жидкость в частности. И тут всем сразу все стало понятно: если жидкость в кувшине, то это, без всякого сомнения, сакэ. А что же еще? Таким образом иероглиф сакэ приобрел свой современный вид из двух пиктограмм: жидкость и «Курица», десятый знак зодиака, т. е. октябрь. Вот Вам причинно-следственная связь октября и сакэ, правда, пока чисто китайского происхождения (а есть ли в культурном наследии Японии что-то происхождения иного, а если есть, то сколько – здесь есть место для дискуссии, но уже в другое время и в другом месте).
В начале октября в Японии созревал рис нового урожая, и сакэделы приступали к изготовлению из него сакэ, поэтому в их среде как-то сам собой утвердился обычай отмечать 1 октября Новый сакэдельческий год. Таким образом, упомянутое выше решение профсоюзного ЦК о праздновании Дня сакэ, олицетворяющего коллективный разум японцев и природные богатства Японии, вызвано не волюнтаристическими, а вполне исторически обоснованными причинами, которые не в последнюю очередь обусловлены этаким китайско-японским симбиозом, столь характерным для Японии.
Теперь, когда для нас ясно как день-деньской, почему именно 1 октября отмечают День сакэ, пора перейти к выяснению еще одного вопроса: а откуда пошло само это красивое слово сакэ? Что оно красивое, согласны все. Нет разногласий и в том, что так много в этом слове для сердца пьющего слилось. А вот касательно того, откуда пошло это слово, мнения разделились. Виднейшие лингвисты, историки и другие специалисты до сих пор спорят об этимологии слова сакэ, пытаясь убедить оппонентов в справедливости одной, естественно, собственной точки зрения. Суть этих споров довольно сложна и требует специальных знаний, поэтому хотелось бы сразу перейти, минуя эти самые знания, к выводам. А они таковы. В настоящее время «проходящими» являются 4 версии происхождения слова сакэ.
Первая. Сакэ происходит из выражения сакаэмидзу – «жидкость процветания» – по следующей схеме: сакаэмидзу – > сакаэ – > сакээ – > сакэ.
Вторая. Сакэ происходит из выражения сакаэ но ки, где сакаэ – «процветание»; но – знак, обозначающий родительный падеж; ки – взято из омики («священное сакэ»). Трансформация этого выражения протекала по схеме: сакаэ но ки – ] сакаэ но кэ (при устном общении ки почему-то заменилось на кэ) – > сакаэкэ – > сакэкэ (каэ превратилось в кэ) – > сакэ (второе кэ оказалось явно ненужным).
Третья. Сакэ происходит из выражения сакэру – «избегать, уклоняться». Если выпить сакэ, то можно избежать простуды. Сакэру – > сакэ.
Четвертая. Сакэ происходит от устаревшего слова куси, обозначавшего – «странный, удивительный». Фрукты, упавшие в углубление в дереве или камне, выделяли сок, который подвергался естественному брожению. Человек, выпивший такой сок, приходил в хорошее настроение. Это было так странно и удивительно, что сброженный алкогольный напиток из фруктов стали называть куси. Потом это название перешло и на сакэ. Каким образом, однако, куси трансформировалось в сакэ, понять чисто логически довольно трудно. Может быть, здесь присутствует и какой-то эмоциональный момент? Непонятно. Остается поверить авторам этой версии на слово.
Эти 4 версии, видимо, так и оставались бы доминирующими, если бы не известный языковед Сусуму Оно, профессор японской литературы. Ведь именно он обратил внимание на сущий «пустяк» – связь между японским и, кто бы мог подумать, тамильским языком. В своей фундаментальной работе «Формирование японского языка» («Нихонго но кэйсэй»), выпущенной издательством «Иванами сётэн», профессор, сравнивая сотни японских и тамильских слов, делает вывод о близости этих языков. Более того, он выдвигает гипотезу о том, что где-то на границе старой и новой эпох тамилы расселились вблизи японских островов и оказали заметное влияние как на формирование японского языка в частности, так и национальной культуры вообще. Если профессор прав, то получается, что одними из предков японцев были создатели великой древнеиндийской цивилизации. Ну и дела! А что, может, так все и было на самом деле!? Дравиды, создавшие в III-II тысячелетиях до н. э. в долине Инда культуру Хараппы, древнейшую культуру на Индостантском полуострове (у них была даже своеобразная иероглифическая письменность), после вторжения ариев в полном соответствии с теорией «арийского завоевания Индии» были вытеснены на юг полуострова. Часть входящих в дравидскую семью тамилов судьба, помотав по свету, забросила еще дальше – поближе к Японии (от Индии до Японии и впрямь не так уж и далеко). Ну а далее все как полагается: взаимопроникновение, взаимовлияние, взаимообогащение, и культур в том числе. Да, есть где покопаться, есть что поискать в этой «лавке древностей» под названием всеобщая история. Может быть, как следует порывшись на «тамильской полке» этой лавки, мы и найдем этимологические концы слова сакэ? Может быть… Вот дал профессор! Все поставил с ног на голову. Или наоборот? Время покажет. И покажет, что создатели хараппской цивилизации после строительства городов, крепостей, морских портов, а также выпечки кирпича, керамики и других дел праведных поправляли порядком ослабший организм именно сакэ. Ведь, что ни говори, но сакэ делается из риса, а родина этого продовольственного растения, которое возделывают уже несколько тысячелетий, хоть и предположительно, но все же та же Индия.
5. ПУТЬ САКЭ (ТЕНИ НЕЗАБЫТЫХ ПРЕДКОВ)
В профессиональной среде японских сакэделов, как уже отмечалось выше, всячески стараются сохранить дух далеких предков, справедливо полагая, что соблюдение традиций сегодня – непременное условие существования сакэделия завтра. Так, на многих сакэдельнях, работающих в сезонном режиме, в последней декаде февраля проводится церемония «положения на бок» котла для варки риса на пару. Когда весь рис сварен, все работники сакэдельни торжественно провожают котел в отпуск до следующей осени. Разумеется, после проводов в сакэдельне продолжает кипеть работа: бродит основной затор, прессуется бражка, идут фильтрация и пастеризация и т. д. Однако теперь больше не надо варить рис, и жизнь сакэделов заметно облегчается. Рисовый котел снимают с водяного, кладут его на бок и непременно поднимают чарку за успех сакэделия в дальнейшем.
Когда наступает осень, не менее торжественно отмечается «вхождение в сакэдельник» мастера-сакэдела с командой, которые возвращаются на сакэдельню из отпуска и приступают к изготовлению сакэ. Первым делом они промывают кипятком кадки, чаны и прочую сакэдельческую утварь и выставляют ее сушиться на солнышко. Из всех помещений сакэдельни сначала дезинфицируется солодильня. Для этой цели используют формалин, поэтому вся эта операция протекает буквально со слезами на глазах. Затем всю солодильню промывают пергидролем и прогревают до температуры не менее 30° С, готовясь к приему пропаренного риса.
Все это наглядно свидетельствует о том, что на сакэдельнях незримо присутствуют тени незабытых предков и профессионалы стараются чтить традиции сакэделия. Однако обычные любители с не меньшим энтузиазмом поддерживают традиции сакэпития, которые проявляются во всех сферах жизни японцев. Вообще-то, любителей сакэ можно называть более привычным для нас словом – «левые». И тут никакой ошибки не будет. Вот те раз, сразу подумают некоторые. Оказывается и японские сторонники левых идей не дураки выпить! Прямо как у нас… Так-то это так, наверное, но когда монах-доминиканец Томмазо Кампанелла, сидя в тюрьме, закладывал основы будущего левого движения в своем бессмертном сочинении «Город солнца», жители города восходящего солнца, Эдо, стали называть «левыми» самураев, больших любителей выпить. В ту далекую эпоху самураи, в силу специфики своего бытия, держали чашечку с сакэ в левой руке, оставляя правую свободной, чтобы она в любую минуту могла выхватить меч.
Дальнейшая стабилизация политической жизни в стране и наведение сегунами Токугава твердого порядка освободили правую руку «левых» от постоянного напряжения. И они наконец-то смогли принять участие в соревнованиях типа «кто кого перепьет». Ведь там приходилось пить не из чашечек, а из больших чаш, которые намного удобнее держать именно двумя руками. Вообще-то такие соревнования проводились еще в эпоху Хэйан, но настоящий их расцвет наступил во времена Эдо. Спасибо клану Токугава за это! Например, в 1815 г. в Сэндзю в «перепитии» приняло участие более 100 человек, а победитель выпил 13,5 л сакэ. Это и не так много, если учитывать, что официальный рекорд в истории таких соревнований принадлежит Коия Рихэ из Сибакути, который в 1817 г. выпил 6 чаш емкостью 5,5 л (всего – 33л). Традиция подобных соревнований не забыта и в настоящее время. Так, в префектуре Коти, известной своими выпивохами, ежегодно в апреле месяце проводятся соревнования по осушению чаши с сакэ, суть которых сводится к тому, кто быстрее выпьет до дна чашу. Для мужчин емкость чаши составляет 1,8 л, а для женщин – 0,9 л. В 1997 г. победитель решил эту задачу за 12,3 сек, а победительница – 13,5 сек. Да, есть женщины в японских префектурах!
Жители провинции Тоса (так называли раньше преф. Коти) издавна любили и умели крепко выпить (влияет ли так наследственность или там такие местные особенности, пока не выяснено). Как-то даймё этой провинции в последние годы токугавского сёгуната Ямаути Ёдо после удачной охоты на китов в заливе Урадо решил угостить всех участников. Он попросил не стесняться и сделать шаг вперед тех, кому по силам бутыль сакэ (1, 8 л). Однако все остались стоять на месте. «Что, никто так много не может выпить?», – удивился даймё. Но оказалось, что так мало никто из них не пьет. Если уж пить, то – две или три. А что с одной мараться!? Вот такие они, мужчины из Тоса Кстати, прежде чем начать соревнование в «перепитии» (все может случиться), уточните, откуда родом ваш соперник. Это поможет вам сэкономить деньги.
Еще одним подтверждением того, что далекие предки не забыты и их традиции чтутся до сих пор, является японская брачная церемония и все, что ей предшествует. Многие японские девушки мечтают стать «июньской невестой», так как она, несомненно, будет счастливой. Июнь в Японии совпадает с дождливым периодом, но, несмотря на плохую погоду, в этом месяце много свадеб. Это объясняется тем, что июнь считается месяцем римской богини Юноны, покровительницы брака. А благосклонность супруги Юпитера кое-что да значит! Важный шаг на пути к свадьбе – помолвка. Правда, ничего особенного с точки зрения организации она не представляет. Юноша с близкими родственниками приносят в дом девушки сакэ, все вместе выпивают, подливая друг другу, и договариваются о свадьбе. Как говорится, честным пирком да за свадебку. Неотъемлемая часть брачной церемонии, ее апогей – троекратный обмен чашечками с сакэ, который представляет собой своеобразный брачный обет между молодыми. Интересно, а помнит ли кто-нибудь из вас вкус своего обета?
Если дословно перевести японское выражение «сан сан кудо», означающее троекратный обмен чашечками сакэ, то получится «три три девять раз». Одна из троек может означать троекратный обмен чашечками. Ну, это более менее понятно. А вот вторая тройка и тем более девятка-то – откуда они взялись, не совсем ясно. Для тех, кто не прочь на собственной свадьбе использовать достижения народного творчества наших японских соседей, хотелось бы остановиться поподробнее на этих самых «три три девять раз». Итак, методика этой церемонии сводится к следующему.
1. Подготавливаются три чашечки сакэ (маленькая, средняя и большая).
2. Сначала пьют из маленькой чашечки. Первой начинает новобрачная, отпивает из нее три глотка (три раза) и передает новобрачному.
3. Новобрачный опять же в три глотка допивает сакэ, оставшееся в маленькой чашечке.
4. Новобрачная и новобрачный аналогичным образом пьют из средней чашечки.
5. Новобрачная и новобрачный аналогичным образом пьют из большой чашечки. И только теперь их по настоящему можно считать мужем и женой. Традиции!
В сумме каждый из новобрачных отпивает девять глотков (девять раз), поэтому для полной ясности эту церемонию, наверное, следует переводить не «три три девять раз», а как «три (чашечки), три (передачи чашечек), девять (глотков)». И никаких тогда вопросов! Здесь хотелось бы подчеркнуть вот что еще. Новобрачная во время брачной церемонии, как правило, волнуется (день-то какой!), и ей явно не до сакэ, поэтому она чисто символически лишь пригубляет сакэ, а в чашечках ведь ничего не должно оставаться, а не то и беду можно накликать. Чтобы этого не произошло, новобрачный должен поработать и за себя, и за свою «половину». С учетом того, что чашечки могут быть даже очень вместительными, можно представить, с каким трудом приходится новобрачному поддерживать дух предков (а если он к тому же непьющий!?). Эта церемония как бы говорит, что в совместной жизни женщина будет делать сколько может, а мужчина – сколько надо. Другими словами, от женщины – по возможности, от мужчины – по потребности.
В Японии к тройкам и девяткам всегда относились очень уважительно, считая их счастливыми числами. Об этом наглядно свидетельствует праздник хризантем, пришедший в Японию из Китая в эпоху Хэйан. Он проводится в девятый день девятого месяца по лунному календарю. В этот день совпадают две девятки, и он считается счастливым. Хризантема снижает кровяное давление, улучшает кровообращение и, если верить далеким предкам, обладает действием «вечной юности». Так ли это на самом деле – науке неизвестно, но раз в год, наверное, не будет лишним на всякий случай бросить лепестки хризантемы в чашечку сакэ и осушить ее, пожелав себе если не «вечной юности», то хотя бы повседневного здоровья. Кстати, древние советуют с праздника хризантем сакэ пить подогретым (ведь на носу осенне-зимний период), а вот в третий день третьего месяца (опять сплошные тройки), в праздник кукол, надо попить персиковое сакэ, которое наполнит вас жизненной энергией, и возвращаться опять к холодному сакэ (за окном стало уже довольно тепло).
Говоря о месте сакэ в культурном наследии Японии, хотелось бы обратить внимание вот на что еще. В нашем лексиконе как-то незаметно, само собой, утвердилось довольно много японских слов. Сейчас, наверное, любой на вопрос в телеигре «Как стать миллионером», что такое икебана, сразу ответит и без подсказки зрителей – искусство установки цветов в вазах или на особых подставках; а карате – искусство самозащиты (в основном голыми руками) школы Рюкю; ну а кендо (сделав, может быть, звонок другу) – искусство фехтования на мечах. И они будут правы, но отчасти. Японцы вкладывают в эти выражения прежде всего не прикладной (а на него-то и делают основной упор любители всего японского), а философско-этический смысл. По сути своей икебана (или кадо) – путь цветка; кендо – путь меча; карате (каратедо) – путь пустой руки. А есть еще и тядо – путь чая, дзюдо – гибкий путь и т. д. Несмотря на очевидные внешние различия, все эти пути ведут к одной цели – духовному совершенствованию человека, сбалансированности (если угодно – гармонии) его внутреннего мира и окружающей среды. Ведь не для того же, действительно, положил свою жизнь Сэн Рикю, чтобы научить Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси, как правильно заваривать чай и расставлять чашки на столе!?
В этой связи вполне естественным представляется существование и пути сакэ (сюдо), на который мог встать человек, предпочитающий сакэ цветам и тяжелым физическим нагрузкам, в поисках равновесного состояния с бренным миром, не теряя при этом равновесия в прямом смысле этого слова. Уже на закате эпохи Муромати имелось несколько школ сюдо, проповедовавших духовное единение людей посредством сакэ. Это были своеобразные правила, строго регламентирующие поведение людей во время… скажем так, банкетов, способы наливания и распития сакэ, расставления закуски и т. д. (не находите ничего общего с чайной церемонией и икэбаной?). Многие из этих неписанных правил сохранились и в нынешней жизни японцев. Осознанно или нет, но они, следуя путем сакэ, не наливают его сами себе, не говорят тостов (в нашем понимании смысла этого слова) и держат чашечку в руке, когда ее заполняют сакэ. Если и вам случится как-нибудь идти по пути сакэ вместе с японцем, помните, что он будет внимательно следить за наполненностью вашего бокала и будет очень рад, если вы, в свою очередь, обратите наконец-то внимание на то, что его бокал давно пуст.
Если есть правила, их надо соблюдать. Тогда будет хорошо и тебе лично, и окружающим тебя людям, да и сакэ покажется вкуснее (а что еще надо!). Например, вот как действовало правило «круговой чаши». Во главе «стола», но на полу (стулья почему-то с большим трудом приживались в японском быту) садился хозяин дома. Перед ним в два ряда (друг против друга) рассаживались тоже на полу гости. Перед каждым ставился столик с закусками. В чашу (не чашечку!) диаметром до 30 см наливалось сакэ. Хозяин отпивал из чаши и передавал ее гостю справа от себя. Тот, отпив из нее, передавал гостю напротив и т. д. Когда эта разминка заканчивалась, приступали к главной части банкета. Хозяин наливал каждому гостю сакэ уже не в чашу, а в чашечку. Гость выпивал сакэ до дна, возвращал наполненную чашечку, и уже хозяин осушал ее. И так с каждым гостем! Представьте себе, как тяжко приходилось хозяину, когда гостей было много. Поэтому существовал специальный помощник, который подхватывал чашечку из ослабевшей руки хозяина и продолжал вместо него угощаться с гостями (кстати, помощник присутствует и в такой чисто японской церемонии, как харакири; и помогает он хозяину уже по-серьезному: отрубает ему голову после харакири). Затем начинались песни и танцы, гости пили уже друг с другом (до дна!), обмениваясь чашечкой с сакэ. Человек брал предложенную партнером чашечку и, сказав «она-гарэ тё'дай» (разрешите выпить из вашей чашечки), выпивал сакэ. Затем он наливал сакэ в ту же чашечку и предлагал партнеру. И все повторялось с начала…
Этот не совсем гигиеничный (на взгляд европейцев) обычай возник из чувства духовной солидарности японцев. В глубокой древности совместное распитие сакэ с подливанием друг другу означало ни много ни мало – обмен душ. Как правило, сакэ пили из одного кувшина или из одной чашечки. Пьющие, делясь одной емкостью, создавали особые родственные связи между собой. И сейчас соблюдение этого обычая подчеркивает торжественность момента. Возьмите хоть брачную церемонию, когда новобрачные пригубляют из одной чашечки, хоть посвящение в семью якудза нового члена, когда из одной чашечки пьют «сынок» и «папаша». Подобный обмен душами абсолютно не понятен иностранцам.
По их мнению, все это – сплошная антисанитария и ничего больше. Действительно, восток – дело тонкое! Правда, и среди японцев все реже можно услышать «онагарэ тёдай». Особенно это относится к молодежи, которая больше налегает не на духовную солидарность, а на пиво, а обмен кружечкой пива – это не обмен чашечкой и не каждому по силам.
Поделиться книгой: