Нежилец

— Я понимаю. Только держи себя в руках, договорились?

Полицейский кивнул:

— Ну, все, идите.

Самсонов и Дремин заговорили только на улице.

— Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь, — сказал следак, останавливаясь возле крыльца. — В смысле — могу себе представить. Наверное.

— Спасибо, — сдержанно кивнул Самсонов.

Ему не хотелось об этом говорить: еще неизвестно, может, этот случай просто похож на тот, который имел место много лет назад. Преступник, убивший Марину, был пойман и умер — дело закрыто. Против Хоботова нашлись неопровержимые улики — Самсонов тщательно изучил материалы, когда начал работать в полиции. Никаких сомнений в его виновности не возникало.

— Просто имей в виду, что лично я сделаю все, что понадобится, — сказал Дремин. — Можешь на меня полностью положиться.

Самсонов молча пожал ему руку.

— Возможно, это просто совпадение, — проговорил он. — Скоро все выяснится.

Верил ли он сам в это? Скорее, хотел верить.

Они с Дреминым сели в машины и поехали в восточную часть города. Миновав площадь Победы, вырулили на Костюшко и через десять минут остановились перед железными воротами, где уже выстроились автомобили членов опергруппы и криминалистов. Навстречу им вышел Морозов, на ходу прикуривая от зажигалки «Зиппо».

— О, здорово! — кивнул он. — Полтавин уже приступил, просил никому не входить. Ну и зрелище там, я вам скажу. — Опер покачал головой и выпустил струю дыма.

У Морозова было костистое лицо с шапкой рыжеватых волос, голубые глаза, которые он имел привычку часто щурить, даже если не было солнца, и мелкие веснушки, заметные, только если присмотреться. На его желтой куртке была куча карманов, всегда набитых под завязку. Казалось, у Морозова с собой было все, что могло понадобиться в любой ситуации. Коллеги шутили, что в случае конца света он непременно выживет. Опер на это только ухмылялся.

— Уже что-нибудь известно? — спросил Самсонов. Он вполне мог представить, что именно творится на месте преступления. Ошметки плоти, куски органов, осколки костей. Убийца наверняка, как и в прошлый раз, не закрыл утилизатор до конца — ему словно нравилось стоять в кровавом дожде.

Морозов почесал веснушчатый нос.

— Нет, — сказал он. — Ничегошеньки.

— Даже пол погибшего?

Морозов невесело усмехнулся:

— Шутишь?! Там кровавое месиво.

Было заметно, что у него нет никакого желания ни вспоминать то, что видел, ни говорить об этом.

— Завод уже год как не работает, насколько я знаю, — сказал Самсонов. Его не волновали эмоции коллег, он считал, что каждый должен делать ту работу, за которую взялся, и не канючить.

— Ага. — Морозов кивнул. — Убийца привез с собой аккумулятор и подключил его к утилизатору. Замок на воротах цеха взломан — просто сбит молотком и фомкой.

— Тут поблизости нет работающих предприятий?

Морозов отрицательно покачал головой:

— Завод здоровый, метров двести в длину. А вокруг — склады, там только сторожа сидят ночью.

Самсонов невольно представил, как убийца привозит жертву туда, где ее ждет смерть, — в заброшенное, темное помещение, пропахшее плесенью и крысами. То же самое было и тогда, много лет назад… Он усилием воли отогнал от себя мысли о Марине и быстро спросил:

— А убийство было совершено ночью?

Морозов кивнул:

— Полтавин сказал, что не раньше десяти вечера и не позже двух ночи.

— Кто обнаружил тело?

— Не знаю. В смысле — это был анонимный звонок. Из таксофона на углу Звездной и Ленсовета.

— Они еще остались? — удивился Самсонов. — Я думал, давно все поснимали.

— Я тоже удивился, но кое-где еще стоят.

— А кто звонил хоть: мужчина или женщина?

— Мужчина.

— Что он сказал? Конкретно.

Морозов достал из одного из бесчисленных карманов маленькую блестящую пепельницу и затушил в ней окурок: привычка, которую он завел, чтобы не мусорить на месте преступления. Самсонов ее одобрял.

— Надо запись прослушать, — сказал опер. — Я дословно не помню. Кажется, просто сообщил, что по такому-то адресу находится труп. Говорил он секунд двадцать, потом повесил трубку.

— Там есть поблизости камеры видеонаблюдения?

Морозов с сожалением цокнул языком:

— Нет. Мы это сразу проверили.

— Ворота были заперты, когда вы приехали?

— Да. Цепь и замок.

— Старый или новый?

— Новый. Цепь тоже. Я думаю, убийца привез их с собой и заменил ими те, что были раньше.

Самсонов нахмурился:

— Зачем?

— Скорее всего, он срезал цепь кусачками.

— Здоровенные же кусачки для этого нужны, — заметил Самсонов.

Морозов пожал плечами:

— Но такие есть.

— Знаю. А следы?

Морозов махнул рукой:

— Полно! И обуви, и шин. Ребята Полтавина ползают сейчас по земле, собирая все, что могут обнаружить. Похоже, убийца даже не пытался их уничтожить.

— Странно, — заметил Дремин.

Опер кивнул:

— И не говори. Может, он хочет, чтобы мы на него вышли?

Дремин усмехнулся:

— Ты сам-то в это веришь?

Морозов покачал рыжей головой:

— Не особенно. Отдает кинематографом.

Самсонов кивнул:

— Вот именно. С другой стороны, почему-то убийца не опасается, что следы выведут нас на него. Почему?

Морозов пожал плечами:

— Наверное, считает, что таких шин полным-полно.

— И он прав, — проговорил Дремин. — Чья это территория? — добавил он, оглядевшись. — Кто владелец? Ему сообщили?

— Да. Некий Эдуард Семенович Збруев. Он купил территорию завода, когда тот обанкротился, чтобы перепродать, но покупателей пока не нашел. Он едет сюда.

— Ясно. Это хорошо. — Самсонов бросил взгляд на забор. — Я так понимаю, тут охраны нет?

— Нет. Все заброшено, брать нечего. Да никого и не волнует, даже если кто что и сопрет. Продается-то земля, а не барахло.

— Ну, если здесь остались станки, их можно как минимум сдать в металлолом.

— Наверное, это никого не заинтересовало. Впрочем, может, кто и подворовывал потихоньку. Но это едва ли имеет отношение к делу.

— Думаешь? А сторожей с соседних складов допросили?

— Пока нет. Мы ж приехали незадолго до вас.

— Ладно, ими я займусь сам.

— Можем вместе сходить, — предложил Морозов. — Полтавин все равно всех выгнал. В цеху сейчас только он и его архаровцы.

Самсонов с досадой посмотрел на небо, откуда начал падать мелкий противный дождь.

— Как погода-то изменилась, — пробормотал он.

— Могу дать зонтик, — предложил Морозов. — У меня есть.

Самсонов почти испуганно взглянул на его желтую куртку: в какой карман мог уместиться зонт?!

— Где? — спросил он машинально.

— В машине.

— Валер, я вам нужен? — встрял Дремин. — Или я лучше пойду туда? — Он указал на ворота. — Коровин там еще?

Морозов кивнул.

— В здании слева, — сказал он.

— Зачем он тебе? — поинтересовался Самсонов.

— Я прихватил материалы по… тому делу, — ответил Дремин, глядя в сторону. — Хочу сравнить, есть ли совпадения. Расхождения тоже, конечно.

— Какому делу? — быстро спросил Самсонов, хотя все и так было ясно.

— Хоботова, — нехотя ответил следак.

— Оно у тебя с собой?

— Да, в машине.

Первым желанием Самсонова было потребовать папку и самому заняться сличением, но он взял себя в руки.

— Хорошо, — кивнул он. — Давай. А ты, — добавил он, обращаясь к Морозову, — тащи свой зонтик. Пойдем опрашивать сторожей.

Было заметно, что Морозов и Дремин испытали облегчение. Через пять минут следак отправился с папкой под мышкой искать Коровина, а Самсонов с Морозовым пошли к одному из трех примыкавших к территории завода складов.

— Когда у тебя отпуск в этом году? — спросил вдруг Морозов.

Зонт, который он принес, был невообразимой расцветки и на фоне серого пейзажа выглядел настоящим взрывом на лакокрасочной фабрике.

— В августе, а что? — ответил Самсонов.

— Да нет, ничего. С Кариной куда-нибудь собираетесь?

Самсонов вздохнул:

— Еще это не обсуждали.