Дорогое небо, письма санньяси

Но я также должен заботиться о том, чтобы моему служению, которое требует беспристрастия и внутреннего спокойствия, ничто не мешало. Сейчас, когда я живу здесь, в храме на утренних лекциях по ‹Бхагаватам› читают стихи, в которых подчеркивается, что самое важное в духовной жизни -это шраванам и киртанам. И если человек слушает о качествах и играх Кришны и воспевает их, а также повторяет Его Святые Имена, жизнь такого человека поистине совершенна. Эти стихи стали читать как раз тогда, когда я и сам начал думать о том, что шраванам и киртанам - это именно то, что я хочу делать. Я приехал туда, где между преданными возник серьезный конфликт, однако ‹Бхагаватам› велит нам возвыситься надо всем этим и просто повторять и слушать. И я стараюсь следовать этому указанию.

Я не хочу быть втянутым в дела руководства. Но вместе с тем я и не хочу быть человеком, который ни за что не отвечает. Я не могу оставаться в стороне от тех проблем, с которыми сталкиваются преданные и которые заставляют их страдать; я обязан давать им советы и наставления. Это побудило меня заняться самоанализом. Я продолжаю делать свое дело, но я осознаю, что я тоже член этого Общества. Я работаю под началом Джи-би-си и хочу, чтобы все, кто входит в него, были довольны моей деятельностью. Я надеюсь, что меня будут принимать в том качестве, в каком я вижу себя наиболее полезным обществу.

Прежде чем закончить это письмо, я хочу рассказать вам смешной случай, который произошел, когда я читал лекцию по ‹Шримад-Бхагаватам›. Я говорил о том, что необходимо для того, чтобы вернуться к Богу. С одной стороны, мы согласны с Бхактисиддхантой Сарасвати, который говорил, что мы должны достичь цели уже в этой жизни. Но с другой стороны, мы понимаем, что прежде чем вернуться к Кришне, мы должны полностью очиститься от всей скверны и развить в себе любовь к Нему. Когда я говорил об этом, стараясь особо подчеркнуть эту мысль, я заметил среди гостей индуса, который стоял на одной ноге с поднятыми руками, как Хираньякашипу, поставив стопу правой ноги на левое бедро. При этом у него было самое серьезное выражение лица. Я посмотрел на него и продолжал говорить: ‹Мы вернемся к Богу, только если обретем любовь к Нему; мы не сможем вернуться к Кришне, если будем просто стоять на одной ноге›. Преданные разразились смехом, я же продолжал читать лекцию. Когда я опять посмотрел в сторону индуса, тот уже сидел на полу.

Думаю, на сегодня это все. Спасибо за то, что выслушали меня, и за то, что вы такие, какие есть. Я надеюсь, что тоже буду когда-нибудь слушать вас и обмениваться с вами при-тилакгианам, описанными в ‹Нектаре наставлений›. Если нам посчастливится, мы сможем освободиться из материального плена и в один из дней, полностью очистившись, будем обсуждать более приятные темы, такие как игры Кришны и Его качества.

19 марта, Тринидад

Дорогие комары!

Предупреждаю вас: если вы подлетите ко мне, я вас убью.

Я понимаю, что это невероятно глупо - думать, что можно написать письмо комарам. С таким же успехом я мог бы написать светлячкам. Я мог бы сказать им: ‹Вы кажетесь такими красивыми, светясь во тьме тропических джунглей›. Я мог бы написать и маленькой белой кошечке, у которой исцарапана мордочка, из-за чего у нее не очень привлекательный вид. Она бродит по всему дому, в котором меня поселили, и, возможно, ловит мышей и крыс. Однако это письмо - предупреждение комарам.

Жизнь многолика и многообразна, и я пытаюсь описать ее с точки зрения сознания Кришны. Я так много хочу сказать, что высказать все просто не в моих силах. Я держу в поле внимания многих людей. Я думаю о Вриндаване, о том, как сделать совершеннее свое сознание Кришны, а также о том, о чем никогда не осмелюсь сказать вслух. Я думаю о том, что рядом, и о том, что далеко от меня. Теряясь в этом многообразии, человек, естественно, стремится найти того, с кем он может поделиться всеми этими мыслями. Если вам посчастливится, вы найдете близкого друга и сможете высказать ему свои мысли. Но если вам не удалось найти такого человека, тогда вы можете написать письмо комару и велеть ему держаться от вас подальше, а иначе вы его убьете.

Бедные комары не могут не только ответить на мое письмо, но и как-то отреагировать на мое предупреждение. Единственное, что они умеют, - это пить кровь. Tак устроен материальный мир, и такова их карма. Я допускаю, что если бы я был такой же необычайно отрешенной и святой личностью, как прокаженный Васудева, я бы не мешал комарам сосать мою кровь. И в какой-то мере я стараюсь терпеть их укусы. Поэтому, хоть я и угрожаю им, я все же попытаюсь спрятаться от них, забравшись под москитную сетку. А это письмо предназначено для тех комаров, которые случайно попадутся мне по пути, прежде чем я заберусь под сетку.

P.S. Выйдя во двор, чтобы прочитать это письмо комарам, я поглядел вокруг и увидел густую предночную тьму, горящих повсюду светляков и белую кошку, мелькающую в темноте.

19 жарта, Тринидад

Дорогой создатель снов!

то письмо не нужно вкладывать в конверт с наклеенной на нем маркой Соединенных Штатов, и все же я не знаю точно, куда мне направить его. Поскольку за каждое явление отвечает какая-то личность, должен существовать и кто-то, кто создает мои сны. Вот я и пишу тебе, бессознательная часть моего ‹я›, порождающая сны.

Прошлой ночью мне приснился сон о жизни художника. Я был в нем главным действующим лицом. Сначала я был художником-графиком, но затем все внезапно изменилось, и я оказался писателем, терпящим нужду и лишения. Люди не понимали моих сочинений, но я был верен своему таланту и продолжал самоотверженно служить искусству, хоть и оставался безвестным.

В этом сне не было ничего, что имело бы отношение к сознанию Кришны. Проснувшись, я пожалел о том, что был не в состоянии повторять во сне Харе Кришна. И тогда я решил написать письмо тебе, мое ‹я›, видящее сны. Почему ты не можешь повторять Харе Кришна?

Поскольку ты скрыто и недоступно сознанию, я не жду от тебя ответа, но я очень тебя прошу видеть сны о сознании Кришны. Возможно, ты не можешь исполнить мою просьбу. Возможно, для этого ты должно получить импульс из более глубоких слоев моего существа. В конце концов, ты просто, как и все, выполняешь свою работу. Ты порождаешь сны в соответствии с теми импульсами, которые ты получаешь от

чувств.

Дорогое ‹я›, видящее сны, мне кажется, что твоя глубина неизмерима. Я не знаю, от кого еще тебе необходимо получить импульс. Все мы лишь разрозненные голоса, которые звучат пока нечисто, так как мы еще не осознали себя чистыми душами. Это особенно ясно видно из наших снов, которые почти что всегда не имеют никакого отношения к сознанию Кришны. Поэтому я обращаюсь к тебе с этой просьбой. Я не приказываю тебе, потому что знаю: ты предпочитаешь непрямые подсказки.

Каждый день у меня так много времени уходит на сон. Поэтому я бы очень хотел, чтобы все, что мне снится, было связано с преданным служением, а мои сны были бы полны искренних молитв и повторения Святых Имен, и я служил бы в них Радхе и Кришне телом, умом и речью. Такова моя просьба: пожалуйста, пошли мне сны о сознании Кришны.

20 марта, Тринидад

Дорогой Шрила Прабхупада!

Я пишу это письмо, сидя на задней террасе дома, стоящего прямо за храмовой оградой. Через пятнадцать минут я войду в зал, набитый преданными, где сейчас идет киртан, и прочитаю лекцию по случаю Гаурапурнимы. У меня опять болит голова, и мне целый день пришлось провести в постели, но я хочу написать тебе, прежде чем войти внутрь.

Я написал сегодня в дневнике, что не знаю ни Господа Чайтанью, ни Рупу Госвами, ни Радху с Кришной, но я знаю тебя, Шрила Прабхупада. Разумеется, я не знаю тебя по-настоящему: ты непостижим для меня, - но ты понимаешь, что я имею в виду. Ты знаешь меня. Существует различие между моим знанием тебя и моим знанием Господа и Его спутников.

Благодаря тебе, Шрила Прабхупада, я начинаю узнавать и их тоже, но при этом приходится вести такую тяжелую борьбу с майей. А если мы теряем бдительность, в наше сознание тут же вкрадываются циничные и скептические мысли.

Прабхупада, мой ум совершенно неуправляем. Преданные часто спрашивают меня, как управлять умом. Я просто повторяю слова Кришны: нужно возвращать необузданный ум под власть истинного ‹Я›. Я следую этому указанию, но это так тяжело, поскольку наши умы по-прежнему полны садху-нинды. Не знаю, избавлюсь ли я когда-нибудь от этого, но с твоей помощью, Шрила Прабхупада, я буду сражаться с майей и всегда возвращать ум под власть своего истинного ‹Я›. Пожалуйста, не дай мне даже на миг задержаться мыслями на том, что является садху-ниндой и гуру-апарад-хой.

Прабхупада, по твоей милости я смогу сегодня говорить о Господе Чайтанье. Я выбрал для этого одну из песен Нароттамы дас а Тхакура. Я прочитаю твой комментарий и скажу несколько слов от себя. Благодаря твоим вани я буду чувствовать себя уверенно. Ты говоришь, что следовать учению Господа Чайтаньи легко. Ты также говоришь, что это доставляет удовольствие, так как нужно только петь, танцевать и есть прасад. Гости, приходящие в здешний храм, будут с большой радостью делать это. Они простые люди. Они столпятся в комнате, и по их лицам будет течь пот. Твой ‹танцующий белый слон› из Северной Америки скажет им то, что им очень понравится: просто пойте, танцуйте и ешьте Прасад.

Еще ты говоришь, что, повторяя имена Господа Чайтаньи, мы сможем обрести любовь к Богу. В отличие от вожделения, которое испытывают люди в материальном мире, эта любовь вечна.

В конце комментария ты приводишь одну из строчек, в которой Наротамма дас Тхакур утверждает, что любой, кто повторяет имя ‹Гауранга›, очень дорог Господу. На этой мысли я сделаю особое ударение: если человек повторяет Харе Кришна, искренно взывая к Господу, то какое бы положение он ни занимал, он будет считаться преданным Господа и станет очень дорог Ему.

Вот так твоей милостью у меня складывается замечательная лекция. У меня нет ни гаура-бхактик ни кришна-бхакти, ни шакти, а одна лишь головная боль да ограниченность и до сих пор живущие во мне привязанности. Однако я уверен, что по твоей милости я смогу прочитать неплохую лекцию. После нее я вернусь к себе в комнату, поем прасада и постараюсь заснуть, чтобы боль прошла за ночь.

Надеюсь, завтра я буду полон энергии и смогу возвращать ум под власть своего истинного ‹Я› и избегать оскорблений. Все зависит от тебя, Прабхупада, и мне повезло, что я могу положиться на такого поистине чистого и сильного преданного. Ты - тот, кто поможет мне пройти по пути сознания Кришны. Мне нужно только следовать твоим указаниям. Прабхупада, позволь мне углублять свою любовь к Радхе и Кришне, выполняя соответствующие наставления шести Госвами, и действуя так, как подсказывает мне мое сердце. Но позволь мне также оставаться при этом твоим нижайшим слугой.

Где бы ты, Прабхупада, сейчас ни находился, пожалуйста, прими мои смиренные поклоны и мое стремление иметь более ясные, глубокие и чистые мысли. Поскольку сам я имею связь с Кришной и Радхой, я хотел бы уметь помогать другим. Тогда ты будешь гордиться мной. И тогда мы сможем встретиться вновь, и я смогу служить тебе, свободный от материальных оков и привязанностей. Слава тебе, Прабхупада, и твоей деятельности во всех трех мирах.

21 марта, Тринидад

Двум хрупким грибам.

Мне кажется, что вы - грибы. Я наклонился, чтобы рассмотреть вас, и случайно сломал ножку у одного из вас. Вы не похожи на те грибы с большой и толстой, мясистой шляпкой, растущие на савере; мне кажется, что вы из тех грибов, которые вырастают за одну ночь. Мои мысли устремлены к вам, потому что вы кажетесь двумя доброжелательными молчаливыми существами, с которыми я могу поговорить здесь, во дворе трипидадского храма. Мне очень жаль, что я сломал вашу ножку. Возможно, я убил вас, хотя один из вас цел и невредим. В любом случае, я не думаю, что вы живете очень долго, я прошу вас послушать меня несколько минут.

Мы, люди, очень бесцеремонно обращаемся с материальной природой. В Библии говорится, что животные находятся под господством человека, но значит ли это, что мы должны убивать их? Мы можем воспользоваться своим превосходством так, чтобы принести благо животным, а вместе с ними и людям. Хотя, с другой стороны, в самой мысли о превосходстве уже проглядывает высокомерие.

Господь Чайтанья говорит, что мы должны считать себя ниже травинки. Все стебельки травы или, по крайней мере, кусты травы - дживы, духовные души, и в своей духовной ипостаси они неотличны от меня. Поэтому они, несомненно, могут стать нашими наперсниками, если мы захотим вдруг излить им свою душу.

Я пришел сюда, дорогие грибы, наверное, для того, чтобы рассказать вам о себе и о том, что всякий раз, сравнивая себя со своими братьями в Боге, я чувствую себя виноватым. Это чувство вины не очень сильно; скорее всего, это просто способ самозащиты. Я хочу защитить свое право быть таким, какой я есть, и служить Богу по-своему. Я не хочу, чтобы меня вовлекли еще в какой-нибудь вид деятельности или внушили мне мысль, что мне лучше заняться чем-то другим. Я хочу посвятить себя Богу, служа Ему так, как служу сейчас, и когда я пишу письма грибам и детским кроссовкам, это и есть мое служение, - такое служение тоже важно, и я хочу защитить свое право на него.

И вот, дорогие грибы, я подошел к вам, чтобы сказать несколько слов в свою защиту. Я бы хотел, чтобы вы выслушали меня.

Мне кажется, что после этого мне станет легче, и я почувствую себя более счастливым. Так часто случается, когда мы делимся своими бедами с тем, кто молча и с участием слушает нас, - от этого мы чувствуем облегчение. При этом нас, в сущности, мало интересует наш собеседник, лишь бы он слушал. Что же касается живых существ, то совершенно очевидно, что,слушая, они таким образом служат людям. Вы так замечательно слушали меня, а я в ответ сломал одну из ваших ножек. Я очень сожалею об этом.

Обратившись к вам, я лучше понял и вас, и других неподвижных и неприметных живых существ, находящихся во дворе. (А вот существо, которое может двигаться: по земле, перебирая многочисленными лапками, ползет гусеница. Все вы живете здесь, несмотря на то, что прожорливые птицы и другие живые существа бродят вокруг в поисках пищи, которой вы для них являетесь - дживо дживасья дживанам)

Даже когда мы просто садимся на корточки, чтобы увидеть всех вас и повторить Харе Кришна, это тоже можно считать сознанием Кришны. И когда мы внимательно смотрим на окружающее и не только разговариваем с грибами, желая излить душу, но и слушаем низших существ, в этом тоже проявляется наше сознание Кришны. Кришнадаса Кавираджа Госвами пишет, что деревья и Другие растения принимают участие в киртане, проводимом неподвижными живыми существами. Это больше чем поэтическая метафора. Став ближе к природе, мы сможем услышать звуки их картана.

Мы ведем себя очень высокомерно в этом материальном мире и бываем даже жестоки; мы разрушаем все вокруг себя, не заботясь ни о чем. Я же особенно должен проявлять внимание к низшим живым существам, поскольку я часто стесняюсь обнаруживать свои чувства перед людьми. Люди такие требовательные! Но низшие существа ничего от нас не

требуют. Позвольте же мне, друзья, замолвить за вас слово. Позвольте мне напомнить другим людям, читающим эти письма, что нужно быть добрее к земле и иногда просто остановиться и послушать, что говорят малые создания. Разумеется, на материальном уровне маленькие существа так же жестоки, как и люди, но если мы станем ближе к ним, мы сможем понять, что все мы - духовные души, все мы -братья и сестры. По крайней мере, это понимание поможет людям очиститься. И мне кажется, такое видение перекликается с наставлением Господа Чайтаньи: ‹Святые Имена следует повторять в смиренном состоянии ума, считая себя ниже травинки. Нужно стать терпеливее дерева, полностью освободиться от чувства ложного престижа и всегда быть готовым оказать почтение другим. Только в таком состоянии ума можно повторять Святое Имя Господа постоянно›.

Я буду сейчас повторять шестнадцатый круг джапы, стоя рядом с вами. Пожалуйста, послушайте.

22 марта, Уэст-Кост-Демерapa, Гайана

Дорогие друзья!

Позвольте мне, прежде всего, поделиться с вами тем, о чем я думал сегодня утром, когда летел в Гайану. Правда мысли мои в те минуты были не очень глубоки. В пути трудно серьезно размышлять над чем-либо, так как нужно постоянно думать о различных формальностях, показывать свой билет и посадочный талон, проходить иммиграционный контроль и разговаривать с людьми, которых интересуют только эти формальности. Так, сегодня утром в тринидадском аэропорту в зале ожидания на всю громкость был включен огромный размещенный на самом видном месте телевизор, по которому транслировали соревнования по крикету. Было три часа утра, а будут ли глубоки ваши мысли, когда на вас в три часа утра обрушивается шквал звуков? И все же в какой-то мере мне удавалось слушать Святые Имена (быть может, потому что меня не очень интересует крикет), и я мог продолжать повторение. К тому же, поскольку Тринидад очень отсталая страна и в нем живет много индийцев, я не смущался из-за того, что был одет в вайшнавскую одежду. Я не боялся, что кто-то услышит, как я молюсь. Я и в самолете продолжал повторять мантру, но, как я уже сказал, я все же не мог полностью погрузиться в повторение. Я записал кое-что в дневник, поразмышлял о том, что делать, чтобы организм нормально функционировал, и попытался подыскать тему для лекции в Гайане.

Прилетев, мы, как и следовало ожидать, благополучно прошли иммиграционный контроль и таможенный досмотр.

Но я должен благодарить за это Кришну, я никогда не должен воспринимать это как само собой разумеющееся. Всегда могут возникнуть какие-то трудности, и порой они действительно возникают, однако Кришна приходит нам на помощь, давая возможность выполнять свои обязанности. Хорошо ли складываются обстоятельства или плохо, самое важное - делать то, что следует. Вот, например, сегодня в аэропорту, после того как мы прошли таможенный досмотр, нас встретили преданные. Это была очень короткая встреча. Затем мы сели в машины и поехали в храм. Конечно, мне хотелось уделить преданным немного больше внимания, ведь все они поднялись в такую рань только для того, чтобы встретить меня. Но единственное, что я мог сделать, - это только сказать несколько слов, прежде чем сесть в машину. И тогда, подчиняясь какому-то внутреннему побуждению, я стал по очереди обнимать преданных-мужчин. Делай то, что в твоих силах, и давай людям то, что можешь дать.

Ехать в храм ранним утром было очень приятно. Было шесть часов утра по местному времени, и солнце еще не взошло, однако на чистом небе уже виднелись гряды тяжелых облаков. Стало светлеть. В начале пути мы с трудом различали людей на дороге; кое-кто из них - это были путешествующие автостопом - пытался остановить нас. Я разговаривал с Параматмой дасом, сидящим рядом со мной на заднем сиденье. Я спросил его: ‹Что сейчас происходит в стране в материальном отношении? Становится хуже?›.

Он сказал, что за последний год в Гайане многое изменилось к лучшему Гайанцы отказались от марксистского пути развития и тоталитарного правления, в стране сложился свободный рынок, и она стала более открытой. Он рассказывал, а я сидел и сравнивал свои нынешние ощущения с тем, что

я чувствовал во время своих прошлых приездов. Тогда я чувствовал страх. Возможно, те годы, годы диктатуры, были более страшными. Я думал, что меня могут посадить в тюрьму или напасть на улице. Я много слышал об агрессивности чернокожих, которых подвергали в Гайане притеснениям, и это усиливало мой страх. Конечно, отчасти я преувеличивал опасность. Мне все казалось очень необычным, и я испытал тогда культурный шок. Этим утром, проезжая мимо домов, я почувствовал разницу между тем временем и сегодняшним.

Дома здесь строят не прямо на земле, а на сваях. В окнах же нет стекол, а вместо них вставлены горизонтальные жалюзи или висят ставни, и это производит странное впечатление. Я до сих пор помню свой первый приезд сюда. Я прилетел ночью и, посмотрев на дома, увидел, как сквозь щели жалюзи пробивается свет. Я подумал тогда, что это производит жуткое впечатление. Это было в то время, когда члены секты Джеймса Джонса совершили в Гайане массовое самоубийство.

И все равно я не чувствую себя здесь совершенно спокойно. Но если уж на то пошло, где я вообще чувствую себя спокойно? Америка тоже ужасная страна. Честно говоря, я всегда радуюсь, когда уезжаю из нее. Я знаю, что длинная рука закона не дотянется до меня здесь, в Гайане. В Америке может произойти все что угодно. Скорее всего, как раз в Америке меня могут ‹поймать› и принудить к чему-либо. И в этом смысле я чувствую себя в Гайане более свободно. Пребывание в любом месте имеет свои преимущества и недостатки. Хорошо там, где нас нет.

Самое лучшее время для меня - время уединения и работы над книгой. В эти дни я делаю только то, что хочу, составив для себя собственный распорядок дня. Так проявляется моя свобода воли, и я стараюсь тогда погрузиться в работу над очередной книгой о сознании Кришны и целиком уйти в самоанализ. Плохо только, что этот период все же заканчивается. Я отмечаю на календаре последний день такого периода, а потом один за другим вычеркиваю прошедшие дни, пока не дойду до последнего. И все же я нигде не чувствую себя спокойно или свободно. В каждом месте я испытываю одни и те же трудности.

Самое важное - при любых обстоятельствах пребывать в сознании Кришны. Как раз сегодня я глубоко проникся этим пониманием. Я подумал, что даже в Гайане можно обрести сознание Вриндавана. Самое главное - слушать о Кришне. И потому я с большим удовольствием произнес одну из молитв из ‹Мана-шикши› Рагхунатхи даса Госвами, в которой он говорит своему уму: ‹Дорогой ум, пожалуйста отбрось гордость и с горячей любовью поклоняйся духовному учителю, Вриндавану, жителям Вриндавана и Радхе с Кришной›. Это можно делать даже в Гайане.

24 мapта,

Уэст-Кост-Демерара

Дорогие Дхрува дас, Пандава дас, Ватсалья дас и Радхика-деви даси!

Примите, пожалуйста, от меня благословения Прабхупады. Слава Шриле Прабхупаде!

Вчера мне дали список моих учеников-гайанцев, которые ‹не принимают активного участия в жизни общества›, и в этом списке значатся ваши имена. Иными словами, вы перестали практиковать сознание Кришны и больше не считаете меня своим духовным наставником.

Я разговаривал вчера со многими преданными, но у меня не было возможности поговорить с вами. Правда я не так уж много хочу сказать вам. Если кто-то не хочет практиковать сознание Кришны, я занимаю в этом случае позицию, которую можно охарактеризовать словами ‹сам живи и другим не мешай›. А что я должен делать, бить вас по голове? Правда вы все равно не показываетесь мне на глаза и не даете мне возможности ни побить вас, ни благословить, ни дать наставление.

Но все же я не прочь выслушать вас. Я готов выслушать любой печальный рассказ, любые гневные слова, которые вы хотели бы сказать; вероятнее всего› это будет рассказ о том, как вы разочаровались в преданных. Я думаю, вы достаточно честны, чтобы признать, что вас не интересует больше путь бхакти. Но когда-то вы были увлечены этой духовной практикой. И было ли это кратковременным увлечением или серьезным интересом к сознанию Кришны, я очень прошу вас обдумать возможность возобновления своих духовных занятий.

Подумайте о своей теперешней жизни вне сознания Кришны. Наверняка, в ней сейчас чего-то недостает. Я хочу сказать, что, если вдуматься, в вашей жизни нет сейчас никакой серьезной цели. Вы согласны? Скорее всего, дело не в философских сомнениях; просто вы, по-видимому, окунулись в материальную деятельность, находя этому оправдание и убеждая себя, что в этом нет ничего плохого.

Но вы же верите в Бога, не так ли? Верите ли вы, что Кришна - Верховная Личность Бога? Тогда почему бы вам опять не попробовать найти в Нем прибежище?

По правде говоря, я хочу сказать вам только одно, и вы можете сохранить это в памяти. Когда ваша жизнь пойдет не так, как вам хочется, особенно когда вам будет тяжело на сердце, вспомните о своих обетах и о том, что вы нарушили их.

И все-таки не забывайте нас. Вы могли бы время от времени заходить в храм Нью-Панихати, чтобы просто увидеть Радху с Кришной. Вам совсем необязательно общаться с преданными, если вам так этого не хочется; просто придите в храм ради своего же блага, поприветствуйте Кришну и примите кришна-прасад. А еще вы можете попробовать помолиться Кришне.

24 марта., Уэст-Кост-Демарара

Преданному, заснувшему в алтарной комнате.

МНе очень неудобно говорить тебе это. Сам я не видел, как ты заснул во время джапы, мне рассказал об этом один из преданных.

Я чувствую себя неловко, потому что только вчера ты выступил в роли гуру и, более того, прочитал длинную лекцию о невнимательном повторении мантры. Кто-то попытался найти оправдание тому, что преданных клонит в сон во время джапы, но ты неумолимо стоял на своем. Ты сказал, что если преданному хочется спать, ему нужно лечь отдохнуть, но во время повторения мы должны быть очень сосредоточены и внимательны, к тому же необходимо повторять Святые Имена в наиболее благоприятные часы. Вчера ты учил быть внимательными других, а сегодня сам заснул во время джапы на глазах у всех преданных. Ты держал в руке четки, но не издавал ни звука. Я видел, что, когда ты встал и начал прохаживаться, у тебя был бодрый вид, но как только ты сел, ты опять начал клевать носом.

Я советую тебе не оставаться в алтарной комнате на время джапы, если чувствуешь, что тебя клонит в сон. Тебе останется винить только самого себя, если преданные посмотрят на тебя и подумают: ‹Этот парень - лицемер. Он изображает из себя возвышенного преданного, но он такой же, как и мы, а может, и хуже›. И разве это не будет правдой? Ты намного старше их, но не делаешь сам того, что проповедуешь. Быть может, ты имеешь более сильное пристрастие к духовной практике, чем кажется. Во всяком случае, не похоже, что ты собираешься прекращать духовные занятия. Но я боюсь, что ты не собираешься и прекращать спать во время джапы. Боюсь, ты собираешься до конца дней своих клевать носом.

Почему бы тебе не дать себе поблажку и не поспать немного, поднявшись к себе в комнату?

25 марта, Уэст-Кост-Демерара

Тем, кто никогда не придет в местный храм.

Я пишу это письмо при свете догорающей свечи. За два дня она догорела до самого основания. Она горит, мерцая, перед изображением шести Госвами и другими фотографиями, стоящими на алтаре в моей комнате. Я зажег ее не из желания создать романтическую обстановку, просто в храме нет электричества. Через несколько минут я должен буду спуститься в алтарную комнату на мангала-арати, которое будет проходить, по-видимому, при свете керосиновой лампы.

Я думаю, что пишу это письмо главным образом для того, чтобы описать алтарную комнату. Она очень своеобразна, и о ней стоит рассказать тому, кто никогда сюда не придет.

У преданных в Гайане очень мало денег. И храм у них есть только благодаря тому, что одному старшему преданному, Бхутади Прабху, отец подарил дом - огромное трехэтажное здание. В нем довольно большой алтарный зал, который похож на две комнаты, соединенные вместе. Потолки здесь очень высокие, и все: пол, потолок и стены - сделано из дерева и покрыто темным лаком. Из-за этого в комнате всегда темно. Даже в яркий солнечный день углы зала скрывает полумрак. В зале всего одна лампочка: высоко на потолке прикреплена лампа дневного света, - и потому, даже когда она горит, в зале все равно полутемно. Теперь, сидя в какой-нибудь темной комнате, я буду всегда вспоминать эти дни в Гайане, и особенно - мангала-арати в здешнем храме.

Преданные владеют этим домом уже около десяти лет.

Вместе с остальными зданиями, принадлежащими ИСККОНу, он - место непрерывного служения Богу. Этот дом примечателен тем, что, как только кто-то принимается танцевать в алтарной комнате, он весь начинает сотрясаться. Он дрожит даже тогда, когда мимо проезжает машина. В такие минуты кажется, что дом вот-вот развалится. Однако вопреки всему он продолжает стоять. (Точно так же преданные продолжают служить Кришне, хотя их служение очень неустойчиво из-за того, что они постоянно слушают свой ум и впадают в майю.) Несомненно, он не разваливается лишь по милости Кришны. Когда в храме в воскресный день собирается множество гостей и все они начинают танцевать, остается только молиться Кришне, чтобы пол не провалился. В прошлое воскресенье только мы стали танцевать, как пуджари остановил нас, так как Божества Нитай-Чайтаньячандра начали качаться.

Я мог бы еще многое сказать, однако свеча догорает, да и уже пора идти на мангала-арати.

26 марта, Нью-Панихати, Бербис, Гайана

Дорогой ум!

Недавно я читал преданным ‹Манах-шикшу›. В ней Рагхунатха дас Госвами просит свой ум отбросить гордыню и развить горячую, самозабвенную любовь к духовному учителю, Вриндавану, враджаваси, мантре Харе Кришна и к Радхе с Кришной. Мы с преданными стали обсуждать, как мы можем применить эти возвышенные наставления в своей жизни.

Ум постоянно не дает нам покоя и все время отвлекает нас от духовной цели. Арджуна был прав, когда говорил, что укротить ум труднее, чем остановить ветер.

Дорогой ум, я хотел бы убедить тебя быть моим другом и помогать мне развивать в себе сознание Кришны. Не обижайся, пожалуйста, на то, что я указываю на некоторые твои свойства, которые очень осложняют мою жизнь. К примеру, твое недовольство. Ты вечно всем недоволен. Я знаю, ты считаешь, что всего лишь точно передаешь информацию, полученную с помощью чувств, но ты же знаешь, что ты также должен и управлять чувствами. Твое недовольство очень мне мешает. Ты очень привередлив. Ты бываешь недоволен даже тогда, когда все, казалось бы, в полном порядке. Почему ты испытываешь такое недовольство? Это становится большой помехой в духовной жизни особенно тогда, когда чувства начинают переходить с одного предмета на другой или же когда объектом их внимания становятся преданные и они начинают отмечать их недостатки: у одного странная фигура, второй не очень умен, а у третьего большая гордыня. Все это тонкая форма вайшнава-апарадхи.

Ты можешь сказать: ‹Ну и что же мне теперь, перестать существовать?›. Нет, я верю, что, как утверждают Веды, ум - часть тонкого тела и всегда будет существовать. Поэтому я не могу уничтожить тебя. Да я и не хочу этого делать. Но ты должен быть сосредоточен на духовных предметах и не должен быть так привязан к материальному телу и придавать большое значение симпатиям и антипатиям, о которых ты мне постоянно твердишь. Почему ты не можешь быть более спокойным и умиротворенным? Ведь если бы ты был спокойнее, нам бы тогда удалось остановить этот непрерывный поток мыслей.

Дорогой ум, ты должен сосредоточиться на повторении мантры Харе Кришна, даже если единственное, что ты сможешь делать в начале - это следить за временем повторения каждого круга и прислушиваться к звуку голоса. Будь неприхотлив.

Приучайся к дисциплине. Готов ты или не готов к этому, я обязан постоянно прекращать блуждание мыслей и возвращать тебя под власть истинного ‹Я›. Не противься и позволь мне подчинить тебя себе ради нашего общего блага, поскольку без твоей помощи я не смогу развить в себе сознание Кришны. Пребывание в сознании Кришны подразумевает сосредоточение ума на Кришне. Ман-мана. бхава мад-бхакто. ‹Думай обо Мне›, - говорит Кришна. Будем же молиться Кришне, чтобы Он сделал тебя лучше и чтобы ты не вспоминал постоянно о прошлом, не беспокоился о настоящем, не думал непрестанно о теле и не погружался во всякий вздор. Тогда твоя деятельность будет приносить пользу.

Я считаю, что просить тебя помогать мне очень важно. Я обещаю тебе, что мы обретем нечто лучшее, и для нас наступят лучшие времена, если мы сделаем все от нас зависящее. Знай же, что я не позволю тебе блуждать по разным закоулкам вселенной. Я буду делать то, что советует поэт Говинда дас: я буду поклоняться лотосоподобным стопам Радхи и Кришны, занимая свой ум в этом поклонении.