Софья Васильевна Ковалевская

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

П. Я. Кочина

Софья Васильевна

КОВАЛЕВСКАЯ

1850 — 1894

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» МОСКВА 1981

К 75 Книга посвящена жизни и деятельности выдающегося русского математика, члена-корреспондента Петербургской академии наук Софьи Васильевны Ковалевской. Написанная академиком П. Я. Кочиной, она содержит много новых сведений, не известных ранее документов и является наиболее полной научной биографией С. В. Ковалевской.

20100-427 055(02)-81

® Издательство «Наука», 1981 я БЗ-82-100-80 1601000000

От автора

Личность знаменитой русской женщины-математика Софьи Васильевны Ковалевской настолько значительна, многогранна и интересна, что великий норвежский писатель Генрих Ибсен сказал: написать биографию Ковалевской значит создать поэму о ней. В настоящей книге я не ставлю перед собой такой цели. Задача моя более скромная: изложить в компактной форме основное из многочисленных имеющихся материалов о жизни нашей соотечественницы. Материалов этих очень много. Первым, кто собрал обширное эпистолярное наследив Софьи Васильевны, а также близких ей людей — ее мужа Владимира Онуфриевича и его брата Александра Онуфрие- вича Ковалевских — был С. Я. Штрайх. Он написал книги биографического характера: «С. В. Ковалевская», «Сестры Корвин-Круковские» и «Семья Ковалевских», а также подготовил к изданию книгу «С. В. Ковалевская. Воспоминания, письма». Они дают богатый фактический материал для биографии С. В. Ковалевской.

После Великой Отечественной войны Академия наук СССР получила из архива Г. Миттаг-Леффлера в Стокгольме фотокопии переписки Ковалевской, которые были предоставлены президентом академии С. И. Вавиловым в мое распоряжение. Я постепенно публиковала отдельные части этой переписки, освещающей годы научной деятельности С. В. Ковалевской: письма к ней от русских ученых, от ряда крупнейших иностранных ученых; отдельно были опубликованы письма Ш. Эрмита, К. Вейерштрасса. Сейчас готовится к изданию переписка Г. Миттаг-Леффлера и С. В. Ковалевской, самая обширная из этого архива. После того как письма подверглись разбору и обработке, я использовала их в трех моих небольших очерках о жизни и деятельности Ковалевской и в статьях по поводу ее памятных дат. По всем указанным источникам Л. А. Воронцова написала беллетризован- ную биографию С. В. Ковалевской [86].

В настоящей книге я хотела свести воедино наиболее значительное и интересное из всех известных мне мате¬

5

риалов. При этом достаточное внимание уделено изложению математических вопросов.

Биографы Ковалевской подробно обрисовали ее личную жизнь. Несмотря на это, в некоторых кругах имеется представление о Ковалевской как о «синем чулке». Нет, она не была «синим чулком», а была женщиной с огромным стремлением к счастью; она испытала все радости и страдания, которые могут выпасть на долю женщины, и это при том, что ее жизнь была охвачена высоким стремлением — открыть широкую дорогу для разносторонней деятельности женщин. И она с честью выполнила эту роль, прославив свое имя в математике и снискав популярность литературными произведениями. В этой книге я не могу уделять много места личным переживаниям Ковалевской, однако совсем не коснуться их нельзя, так как и жизнь, и деятельность первой женщины-профессора прошлого века интересуют всех поклонников ее таланта.

В этой книге я широко пользуюсь материалами архива Миттаг-Леффлера. В Приложении 6 перечислены еще не опубликованные письма из этого архива.

Считаю своим приятным долгом принести глубокую благодарность Е. П. Ожиговой, давшей мне ряд ценных советов и предоставившей библиографические сведения. С сердечной благодарностью вспоминаю я Сергея Ивановича Стельмаха, прочитавшего всю рукопись и давшего мне много полезных советов.

Особенно признательна я г-же Сильвии Льюнгквист- Карлесон из Института Миттаг-Леффлера в Швеции, приславшей мне ценные материалы.

В оформлении рукописи, воспроизведении фотографий и т. п. мне всегда с полной готовностью помогали в Институте проблем механики АН СССР сотрудники Отдела научной информации, возглавляемого И. А. Викторовой. Всем им, а также другим лицам, помогавшим оформлять книгу, приношу большую благодарность.

Я чувствую, что предназначена служить истине — науке, и прокладывать новый путь женщинам, потому что это значит — служить справедливости.

С. В. Ковалевская

Глава I

Детство

Родители и родственники

В истории науки найдется немного женских имен, которые были бы известны всему миру, о которых, хотя бы понаслышке, знал каждый образованный человек. К числу таких женщин, пользующихся мировой известностью, принадлежит Софья Васильевна Ковалевская, выдающаяся представительница математической науки XIX в., первая женщина — член-корреспондент Петербургской академии наук, профессор Стокгольмского университета, писательница и передовая общественная деятельница своего времени.

Софья Васильевна Ковалевская родилась 3(15) января 1850 г. в Москве. Родителями ее были Василий Васильевич и Елизавета Федоровна Крюковские, или, как они стали потом все чаще именоваться, Круковские. Софья Васильевна записана в метрической книге как Круков- ская. Однако в своих «Воспоминаниях детства» она рассказала, как дьячок, указывая на крюк в воротах, рекомендует ей, маленькой Соне, мнемонический прием: только подумает она, что «висит крюк на воротах Крюковского» [67, с. 10], так сейчас же вспомнит свою фамилию.

В метрической книге Московской духовной консистории Никитского сорока, Знаменской церкви за Петровскими воротами, за 1850 г. имеется запись:

«3 генваря родилась, 17 —крещена София; родители ее — Артиллерии полковник Василий Васильевич сынКру- ковской и законная жена его Елизавета Федоровна; муж православного исповедания, а жена лютеранского. Восприемники: отставной Артиллерии подпоручик Семен Ва¬

7

сильевич сын Круковской и провиантмейстера Василия Семеновича сына Круковского дочь девица Анна Васильевна. Таинство крещения сотворил местный священик Павел Крылов с диаконом Павлом Поповым и пономарем Александром Сперанским». (Подписи священника, дьякона, дьячка и пономаря.)

Из материалов Центрального государственного исторического архива в Ленинграде1 видно, что в начале сороковых годов прошлого столетия несколько лиц с фамилией «Крюковские» из Псковской и Полтавской губерний подавали в Сенат заявления о внесении их в шестую часть дворянской родословной книги, по получили отказ.

Мотивами отказа Крюковским служило отсутствие сведений о том, что их предки владели землей и крестьянами. По поводу ссылки Крюковских на то, что их предок Иван Михайлович, по выписи 1724 г., был знатным войсковым товарищем в Стародубском казачьем полку, Сенатом было указано, что чин войскового товарища не дает права на дворянство.

Однако в 1858 г., после представления дополнитель ных документов, Василий Васильевич и ряд его родственников были введены в шестую часть дворянской родословной книги с присвоением им фамилии Корвин-Круков- ских. Основанием для последнего служили два документа: 1) выписка из польского гербовника об употребляемом в роде Корвин-Круковских гербе «Слеповрон» и 2) свидетельство Торопецкого уездного предводителя дворянства о том, что герб «Слеповрон» в роде Круковских (в переписке о дворянстве они пишут эту фамилию вместо Крюковских) употреблялся и употребляется.

Но и до настоящего времени жители села Полибино (Ковалевская писала «Палибино»), бывшего родового села Корвин-Круковских, называют их Крюковскими.

В 50-х годах XIX в. многие дворяне старались уточнить свою родословную, следуя моде, пришедшей из Польши, а может быть, и желая иметь возможно большие привилегии ввиду предстоящей отмены крепостного права.

Из формулярного списка Василия Васильевича видно, что он родился в 1800 г., в 1817 г. был на военной службе юнкером, к 1848 г.— командиром Московского артиллерийского гарнизона и арсенала, полковником, «со¬

1 Центральный Государственный исторический архив (далее — ЦГИА), ф. 1343, оп. 23, № 6550.

8

стоящим по полевой артиллерии». С 1828 по 1830 г. участвовал в походах через Балканы во время Турецкой войны и получил ряд орденов, в том числе Анны второй и третьей степеней с бантом2.

17 (29) января 1843 г. Василий Васильевич женился на Елизавете Федоровне Шуберт. Они поселились в Москве, где служил В. В. Круковский. В начале 50-х годов Круковские переехали в Калугу, куда был переведен Василий В,асильевич по службе.

В газете «Калужские губернские ведомости» за 1858 г. напечатано, что 21 апреля генерал-майору Василию Васильевичу Корвин-Круковскому, а также Михаилу Семеновичу и Федору Васильевичу Корвин-Круковским присуждены свидетельства о дворянстве.

В 1858 г., выйдя в отставку в чине генерал-лейтенанта артиллерии, В. В. Корвин-Круковокий поселился в своем имении, в деревне Палибино Витебской губернии Невельского уезда. В .1863 и в последующие годы его избирали губернским предводителем дворянства.

В семье генерала Василия Васильевича любили вспоминать, что в нем и в его детях течет кровь сложного состава, что якобы часть его фамилии Корвин — это прозвище венгерского короля Матвея, отважного рыцаря, мецената и библиофила, дочь которого увлеклась польским витязем Круковским, и вместе они дали начало роду Кор- вин-Круковских, поселившихся в Литве.

В своих воспоминаниях С. В. Ковалевская рассказывает, как ее сестра Анюта в тот период жизни, когда она увлекалась рыцарскими романами, в башне палибинского дома, похожего на средневековый замок, сидела за пяльцами и вышивала бисером по канве фамильный герб Матвея Корвина. Герб «Слеповрон», присвоенный Корвин- Круковским, представляет ворона, окруженного страусовыми перьями, на фоне щита.

По словам Ковалевской, на протяжении нескольких веков Корвин-Круковские роднились с русскими и литвинами; существовало предание, что один из Корвин-Кру- ковских был женат на цыганке.

Мать Софьи Васильевны, Елизавета Федоровна, была внучкой петербургского академика, астронома Федора Ивановича Шуберта и дочерью почетного академика, геодезиста Федора Федоровича Шуберта.

2 Там же.

9

Шуберты являлись выходцами из Германии. Прапрадед С. В. Ковалевской, Иоганн Эрнст Шуберт, был ученый богослов-лютеранин, во время семилетней войны вынужденный переселиться из Брауншвейга в Померанию. После его смерти осталась большая библиотека.

В семье Шубертов было одиннадцать детей, из них шестеро — сыновья. Младший сын Теодор (в России Федор Иванович), прадед Софьи Васильевны, изучал в Геттингенском университете восточные языки и богословие. Не найдя применения своим познаниям, он переселился в Россию. В Ревеле (Таллине) он устроился землемером. Страстно увлекшись математикой и астрономией, которые изучал совершенно самостоятельно, он достиг в этом необыкновенных успехов: через несколько лет по приезде в Россию он уже стал действительным членом Петербургской академии наук. Он написал курс теоретической астрономии и популярную книгу по астрономии. В его ведении находилась Кунсткамера Академии наук вместе с обсерваторией и библиотекой. В I томе «Научного наследства» [87] опубликована его переписка с Лапласом, Гауссом, Бесселем и другими математиками.

Дед Софьи Васильевны, Федор Федорович Шуберт, был крупным ученым и военным деятелем, известным своими работами по геодезии и изданием географических карт России. Интересна его биография [88]. До 11 лет он воспитывался дома, получил прекрасное образование, занимался математикой, музыкой, иностранными языками. Он читал книги не только из домашней библиотеки, но и из библиотеки Академии наук, которой заведовал его отец, Федор Иванович Шуберт.

После трехлетнего пребывания в школе, в возрасте 14 лет Федор Федорович начал трудовую деятельность: по просьбе отца его зачислили колонновожатым в Генеральный штаб, где мальчику привили любовь к топографогеодезическому делу.

Семнадцати лет он поступил в русскую армию и проявил большую доблесть,- участвуя в боях с наполеоновской армией. Он переносил всевозможные лишения, был тяжело ранен, болел тифом, но всегда при первой возможности возвращался в строй. Есть предположение, что Ф. Ф. Шуберт имел связь с декабристами [64, с. 461].

Его деятельность--военного геодезиста и ученого продолжалась более 60 лет. Под его руководством были осуществлены обширные топографические работы во многих

‘10

губерниях России, произведена триангуляция Балтийского моря; при содействии правительств Пруссии, Швеции и Дании была проведена хронометрическая экспедиция. В 1827 г. Федор Федорович был избран почетным академиком Петербургской академии наук.

В 1858 г. Ф. Ф. Шуберт издал большую книгу об астрономических и геодезических работах в России на французском языке, желая ознакомить с ними не только русскую, но и заграничную публику3. В одном заграничном журнале было написано: «сочинение генерала Шуберта об астрономических и геодезических работах, исполненных в России до 1855 г., представляет блистательное доказательство того, что Россия, по крайней мере на географическом поприще, опередила прочие государства Европы, сделала неожиданные, истинно изумительные успехи на этом поприще» (цит. по: [88, с. 72]).

Когда впоследствии Ковалевская говорила о наследственных качествах, полученных ею от предка — «немецкого педанта», то она с полным правом могла бы употреблять слово «педант» и в положительном смысле.

У Федора Федоровича Шуберта был сын Федор п три дочери. Двоих из них, Елизавету и Александрину, мы уже называли. Третья, Софья, не выходила замуж. Она была последней хозяйкой дома Шубертов в Петербурге, на Васильевском острове, 1 линия, д. 12/14. Софья Федоровна в 1887 г. внесла капитал в 10 550 руб., на проценты с которого каждые два года должна была выдаваться премия имени ее отца, Ф. Ф. Шуберта, за работу по теоретической астрономии. Первый раз премия в 1000 руб. была присуждена Гуго Гюльдену в 1889 г., 2 февраля,

3 В 1962 г. в Штутгарте вышла книга Ф. Ф. Шуберта [89] — его воспоминания, кончающиеся 1814 годом. Они представляют большой интерес для военной истории, а также для истории русской науки и культуры. Обстоятельства появления этой книги в наше время, и в Штутгарте, таковы. Дочь Ф. Ф. Шуберта Александрина вышла замуж за Н. Ф. Аделунга, сына петербургского историка и литературоведа Ф. П. Аделунга. Н. Ф. Аделунг был секрег тарем великой княгини Ольги Николаевны, ставшей королевой Вюртембергской, и Аделунги переехали в Германию, в Штутгарт. Одна из их дочерей, Софья Аделунг, дружила с Софьей Василь^ евной и написала воспоминания о ней. Вместе с сестрой Ольгой Софья Аделунг была хранительницей воспоминаний их деда, который умер в Штутгарте. От Аделунгов эти мемуары перешли к внучатому племяннику, носящему такое же имя — Фридрих фон Шуберт, который и передал их для публикации,

11

к 100-летию Ф. Ф. Шуберта, за работу «Исследования сходимости рядов, применяемых для определения координат планет» [89, с. 14].

Со смертью Софьи Федоровны прекратилась ветвь Шубертов, восходившая к прадеду Ковалевской, академику Федору Ивановичу. Но от его пяти братьев, один из которых поселился в Эстляндии, другие в Швеции и Германии, пошли ветви, которые продолжают род Шубертов и теперь. Семья Корвин-Круковских по боковым линиям также разрослась, но теперь уже трудно установить истинные связи между ними4.

Отец Софьи Васильевны, Василий Васильевич, был на двадцать лет старше Елизаветы Федоровны. Он относился к жене, как к ребенку, и этот характер отношений сохранился до конца их совместной жизни. У него была своя жизнь, в которую он в первые годы совершенно не посвящал жену, и на ее долю в начале замужества досталось немало одиноких грустных вечеров и страданий от мук ревности.

Сохранились дневники Елизаветы Федоровны за 1843— 1851 и 1863—1864 годы5 6, где она описывала вначале почти исключительно свои переживания, а позже и некоторые события своей жизни.

Из кратких записей мы узнаем о лицах, с которыми Елизавета Федоровна встречалась в первые годы семейной жизни. Это были Осип Иванович Сенковский, известный журналист, женатый на одной из тетушек Елизаветы Федоровны; Петр Лаврович Лавров, математик по образованию, впоследствии революционер-эмигрант; Федор Антонович Моллер, художник, друг Гоголя; Николай Иванович Пирогов, знаменитый хирург, бывший тогда профессором Медико-хирургической академии. Приведу выдержку из дневника Елизаветы Федоровны от 22 декабря 1847 г.

4 Лет 25 тому назад я получила письмо от актрисы Корвин-Кру- ковской, которая уверяла, что у В. В. и Е. Ф. Корвин-Круковских было не трое детей — Анна, Софья и Федор, а еще два сына, потомки которых стали артистами. Во вводной статье Эрика Ам- бургера [89] к воспоминаниям деда Ковалевской Федора Федоровича — Фридриха фон Шуберта — говорится, что у него было

четыре внука от дочери Елизаветы. ДейЩ'вительно, у Елизаветы Федоровны и Василия Васильевича был еще один сын, Василий, рано умерший.

6 Ленинградское отделение Архива АН СССР (далее — ЛОА АН), ф. 768, он. 1, № 29 (52 листа).

12

«Какая скука на обеде у Филипповых. Однако я там произвела впечатление. В награду за этот обед я провела прелестный вечер с Моллером и Пироговым, который пришел позже. Какие занимательные разговоры, какие интересные рассказы. А мой повеса-муж все же испортил мне это удовольствие своим отсутствием. Как сильно я проклинаю в мыслях его клуб. Нет предмета, который мы не затронули бы в беседе: религия, любовь, семья и т. п. Ничего не пропустили. Пирогов изумил меня новизною своих взглядов. Сколько воспоминаний пробудил он во мне!» 6

Елизавета Федоровна была знакома с идеями французского философа Жан-Жака Руссо. Однако проводить какие-либо принципы в воспитании своих детей она не пыталась, они росли вольно и свободно, даже, как увидим дальше, слишком вольно. По словам Софьи Васильевны, ее мать не обладала ни твердым характером, ни властью, чтобы распоряжаться чем-нибудь в доме, кроме гостиной. Это была добрая, милая женщина, любившая общество, которое также любило ее за живой характер и незаурядный музыкальный талант. До замужества она росла с сестрами, Софьей и Александриной, и младшим братом Федором в своей немецкой семье, где был культ музыки и где Лиза развлекала общество, состоявшее главным образом из многочисленных тетушек, игрой на рояле. В Государственном русском музее в Ленинграде имеется прелестный акварельный портрет юной Елизаветы Федоровны кисти А. Брюллова, архитектора и художника, женатого на одной из ее тетушек [67, с. 65].

Интересно, что в дневниках Елизаветы Федоровны за 1843—1851 гг. нет ни одного упоминания о ее собственных детях, а ведь за эти годы у нее родились Анюта (1844 г.) и Соня (1850 г.).

Когда Круковские жили в Калуге, Елизавета Федоровна вошла в калужское общество, выступала в концертах. В газете «Калужские губернские ведомости» за 1855 г. дается описание благотворительного концерта. Концерт состоялся 20 сентября в 8 часов вечера в зале дворянского собрания. «На этот раз были известны таланты некоторых участников, поэтому все было переполнено»,—говорится в газете. Участниками концерта были Е. Ф. Круковская, Е. А. Делянова, А. Я. Билибина, 66 Там же, л. 40,

13

H. В. Акличеев и К. О. Ведичек. Две первых — пианистки — играли в четыре руки аллегро Гуммеля и дуэты Вебера. Исполнительницы заслужили высокую похвалу, в особенности Елизавета Федоровна, про которую сказано: «Г-жа Крюковская была так занята своей игрою, что, казалось, не заботилась ни о какой манере; все ее движения были невольным выражением ее чувствований, которых она почти не могла сдерживать, передавая их в звуках».

После 1858 г., когда Корвин-Круковские переехали в Палибино, у Елизаветы Федоровны появилось еще одно развлечение: домашние спектакли, которые она любила и в которых сама хорошо играла.

Дневник Елизаветы Федоровны раскрывает перед нами страницы жизни помещичьей семьи, для которой характерны подчиненное положение женщины, чрезвычайно ограниченной в своей деятельности, деспотизм главы семейства, пренебрежительное отношение его к жене, ведшей свою жизнь, обособленную от его жизни. В связи с этим Е. И. Дружинина задает вопрос: «Подчинившись мужу, она [Елизавета Федоровна] замкнулась в стенах своего дома, но глубоко страдала от такой й^бляции. Не эта ли неудовлетворенность и скрытый, йодавленный протест показали сестрам Корвин-Круковским, Анне и Софье, как не надо жить, и побудили их уйти из родительского дома?» [90, с. 218].

Вместе с тем В. В. Корвин-Круковский был далеко не худшим представителем своего класса: он был образован, умело вел большое хозяйство, старался дать, как увидим ниже, детям хорошее воспитание и образование. Представитель дворян-крепостников, он под влиянием детей постепенно смягчался и к концу жизни примирился с демократическим направлением мыслей своих дочерей.

Е. Ф. Литвинова [91], первый русский биограф С. В. Ковалевской, знавшая всю семью Корвин-Круков- ских, говорит, что «в душе Василия Васильевича, несомненно, жили пылкие страсти, он был человеком с умом, характером и сердцем и передал все эти качества своей младшей дочери».

Брат Софьи Васильевны, Федор Васильевич Корвин- Круковский, пишет: «По характеру своему Софа была вылитый отец — Василий Васильевич Корвин-Круковский. Свойства же своего ума она заимствовала от своих прадеда и деда — Шубертов, из которых первый был знаме¬

14

нитым астрономом и вообще выдающимся ученым своей эпохи, а последний — весьма известный русский генерал» [92, с. 635].

Таково, насколько известно, было родственное окружение С. В. Ковалевской. По словам шведской писательницы Эллен Кей, Софья Васильевна в беседе со стокгольмскими друзьями так говорила о своих связях с предками, определившими ее духовное и умственное развитие: «Я получила в наследство страсть к науке от предка, венгерского короля Матвея Корвина; любовь к математике, музыке и поэзии от деда матери с отцовской стороны, астронома Шуберта; личную любовь к свободе — от Польши; от цыганки прабабки — любовь к бродяжничеству и неуменье подчиняться принятым обычаям; остальное от России» [64, с. 409].

Раннее детство

Рассказывая о детских годах Софьи Васильевны, невозможно отказаться от самого широкого цитирования ее превосходных «Воспоминаний детства», в которых так интересно изложены события зари ее жизни. Не всегда она точна в хронологии, были отдельные несогласия с некоторыми пунктами воспоминаний домашнего учителя И. И. Малевича, двоюродной сестры С. Аделунг, но они могут объясняться и тем, что время сглаживает и преобразует представления о событиях у той и у другой стороны. Историк и писатель М. И. Семевский [93], хорошо знавший обстановку и людей в Палибине в период около 1863 г., утверждает, что изображение их С. В. Ковалевской верное и правдивое.